Е.В.Падучева Темы и ремы вопросительных предложений В монографиях Янко 2001, 2008, где изложены основы современного подхода к коммуникативной структуре (К-структуре) русского предложения, иллокутивные различия, т.е. противопоставление утверждение vs. вопрос vs. побуждение, трактуются как разновидность коммуникативных. Между тем иллокутивные противопоставления можно отнести к сфере модальности (три сферы модальности, объективная, субъективная и иллокутивная, признаются, например, в Бондарко, Беляева, Бирюлин и др. 1990 и в статье Модальность в http://rusgram.ru ) и соотносить К-структуры вопросительных предложений с К-структурами повествовательных. В докладе рассматриваются К-структуры вопросительных предложений – общего вопроса и частного с вопросительным словом. Показано, что у вопросительных предложений практически тот же набор К-структур, что у повествовательных. Различаются только способы их линейно-акцентного выражения. 1. Общий вопрос Общий вопрос в русском языке может быть построен с помощью частицы ли (Молилась ли ты на ночь, Дездемона?), но чаще всего выражается только порядком слов и просодией. В повествовательном предложении рематическая составляющая имеет акцент ИК-1 (), см. (1а), а в вопросительном – ИК-3 (), см. (1б): (1) а. Вася пришел ; б. Вася пришел ? В общем вопросе допустимы, в принципе, те же коммуникативные противопоставления, что в повествовательном. Так, в предложении (1б) (как и в (1а) есть тема и рема; ремой-акцентоносителем является сказуемое. А в (2б) (как и в (2а) акцентоноситель – подлежащее, и предложение нерасчлененное: (2) а. Пришел Вася ; б. Пришел Вася ? Предложение (2б), впрочем, звучит не вполне естественно; лучше изменить порядок слов и сказать: (2в) Вася пришел? При такой линейно-акцентной структуре (2в) является предложением обоснования (Янко 2001: 193). Предложения обоснования имеют не просто нерасчлененную, а слитную К-структуру. Такая структура естественна в вопросе с частицей что: (3) <Почему ты шепотом говоришь?> Что, бабушка спит? Ты что, на поезд опаздываешь? Отдельного внимания заслуживают К-структуры с контрастом. В Щеглов 1964 приводится пример вопросо-ответного соответствия, который, как будто бы, показывает, что контрастная рема общего вопроса, ИК-2 (), см. (4а), становится контрастной темой ответа, см. (4б): (4) а. Вы видели там Васю ? б. Васю я там не видел . Однако Васю в вопросе (4а) не контрастная рема, а контрастная тема. Дело в том, что в общевопросительном предложении акцент ИК-3 используется для выражения иллокутивной модальности вопроса, и он же оформляет и рему; так что рематический акцент в (4а) на видели. А контрастная тема выражается в общем вопросе не акцентом ИК-3, как обычно, а акцентом ИК-2 – в соответствии с Правилом трансформации акцента в контексте незавершенности (Падучева 1989). Фраза (4’а) имеет ту же Кструктуру, что (4а), несмотря на иное расположение слов; а вопросу (4’а) естественно соответствует ответ (4б) с той же К-структурой (т.е. с контрастной темой): (4’) а. Васю вы там видели ? Так что вопросу с контрастной темой соответствует ответ с контрастной же темой, надо только учесть два обстоятельства: 1) тема может быть не препозитивной, а заударной; 2) тематический контраст в вопросе и в ответе выражается разными средствами. Структурное соотношение между повествовательным предложением с контрастной темой и построенным на его базе общим вопросом хорошо видно на примере (5): (5) а. А Сергей Михайлович подарил Маше свою книгу ; б. А Сергей Михайлович подарил Маше свою книгу –– ? 2. Частный вопрос Частновопросительное предложение расчленяется на два коммуникативно значимых компонента – вопросительный и невопросительный. Так, в (6а) куда – вопросительный компонент, уехал Вася – невопросительный. Невопросительный компонент составляет презумпцию: говорящий знает, что Вася уехал, но не знает, куда, и про это задает вопрос. Вопросительный компонент в вопросительном предложении имеет такую же коммуникативную значимость по отношению к невопросительному, как в повествовательном ассертивный по отношению к презумптивному. Он рема и оформляется акцентом ИК-1 или даже ИК-2. Невопросительный, презумптивный, составляет заударную тему (см. Падучева1985: 113), или хвост, и не имеет коммуникативно значимого акцента (––): (6) а. Куда уехал Вася ––? б. Вася уехал в Италию . В ответе (6б) та же К-структура, только препозитивная рема вопроса заменяется в ответе на обычную постпозитивную, а заударная тема становится обычной препозитивной. Отсюда перестановка слов в тематической части: в вопросе была субъектно-предикатная инверсия в теме, обусловленная тем, что тема смещенная (аналогичная инверсии происходит в смещенной реме, см. Paducheva 2008), а когда тема попадает в обычную для нее препозицию, инверсия отменяется. Возможен иной вариант оформления частного вопроса – у вопросительного компонента акцент ИК-6, а у невопросительного обычный рематический акцент ИК-1: (7) а. Когда Вадик познакомился с Марусей ? Если в составе невопросительного компонента есть контрастный акцент (ИК-2), как в (8а), т.е. тема в вопросе контрастная (в постпозиции тематический контраст может быть выражен только понижением тона), то и в ответе будет контрастная тема: (8) а. Зачем Вася поехал в Италию ? б. В Италию Вася поехал отдыхать . См. пример, который приводится, со ссылкой на Щеглов 1964, в Янко 2001: 53. (9) – Какое оборудование завод «Продмаш» производит серийно? – Серийно завод производит печи . Литература Бондарко А.В., Беляева Е.И., Бирюлин Л.А. и др. Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. Л.: Наука. 1990. Падучева 1989 – Падучева Е.В. К интонационной транскрипции для предложений произвольной синтаксической сложности. Вопросы кибернетики. Семиотические исследования М.: AН СССР. Научный совет по комплексной проблеме «Кибернетика», 18-29. Перепечатано в: Е.В.Падучева. Статьи разных лет. М.: ЯРК, 2009, 259-271. Щеглов 1964 – Щеглов Ю. К. К понятиям логических субъекта и предиката //Машинный перевод и прикладная лингвистика. Вып. 8. М., 1964, 109-124. Янко 2001 – Янко Т. Е. Коммуникативные стратегии русской речи. М.: Языки славянской культуры, 2001. Янко 2008 – Янко Т. Е. Интонационные стратегии русской речи в сопоставительном аспекте. М.: Языки славянских культур, 2008. Paducheva 2010 – Paducheva E. Subject-predicate inversion and its cognitive sources. Russian linguistics 2010, 34, 113-121.