Участие внешних факторов в политическом процессе на Южном
реклама
А.В. Онуфрийчук УЧАСТИЕ ВНЕШНИХ ФАКТОРОВ В ПОЛИТИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ НА ЮЖНОМ КАВКАЗЕ Современные политические процессы, протекающие в мире, не в последнюю очередь испытывают на себе влияние глобализации. Все больше и больше субъектов международных отношений заявляют о том, что намерены отстаивать свои интересы не только в рамках сложившихся сфер влияния, но и далеко за их пределами. Это приводит к тому, что в ход процессов, протекающих в различных частях света, включаются действующие лица, ранее не проявлявшие к ним значительного внимания. Так, к концу 2003 года более 30 государств, а также ряд транснациональных корпораций, неправительственных и террористических организаций, в той или иной форме обозначили Кавказ зоной реализации своих интересов [1, 51]. Данный факт является следствием усиления роли отдельных регионов в политической жизни планеты при высокой степени неоднородности самих регионов. При этом нельзя сказать, что интерес к Кавказскому региону относится к числу новых тенденций в мировой политике. В системе международных отношений «кавказский вопрос» впервые явно проявляется ближе к концу XVIII в., когда Кавказ становится ареной противоборства ведущих держав того времени. В религиозные, политические, экономические, военные противоречия в различные периоды были вовлечены Османская империя, Персия, Британская (атлантическая) и Российская (континентальная) империи, а также, в меньшей степени, Франция и Германия. Таким образом, можно говорить о том, что народы Кавказа стали участниками системы международных отношений уже на рубеже XVIII-XIX веков. Как и сейчас, каждый из участников «большой игры» того времени преследовал свои интересы. В частности, необходимость присоединения Кавказа к России диктовалась с точки зрения последней как морально-религиозными соображениями, такими как защита христианских народов, так и стратегическим положением Кавказского региона. Со стороны России – объективная необходимость расширения своей территории к устойчивым в естественно-географическом плане границам. Данная потребность диктовалась изначальным географическим положением российского государства – обширными равнинными пространствами, которые не могли служить защитой от нападения со стороны геополитических конкурентов. Народам, проживавшим на терри- тории Закавказья, была необходима защита от притеснения со стороны Турции и Персии. Экономический аспект в отношениях между российским государством и закавказскими народами, таким образом, на тот момент не играл сколько-нибудь значимой роли. Главный оппонент Санкт-Петербурга в «большой игре» того времени – Лондон – в свою очередь стремился предотвратить становление России как мировой державы, ослабить ее позиции в Черноморском регионе. Подобная позиция была обусловлена опасениями Британской империи, что российское государство может распространить свое влияния на английские колониальные владения (в первую очередь, на Индию). Противостояние двух великих держав неоднократно служило предпосылкой различных военных столкновений, среди которых одним из наиболее масштабных явилась Крымская война 1853-1856 гг. Результатом противостояния стало присоединение Кавказского региона к Российской империи, что на долгий период определило геополитическую ситуацию и место Северного Кавказа и Закавказья в системе международных отношений, выведя их числа самостоятельных субъектов. После развала Советского Союза Россия объективно не обладала достаточными возможностями проводить активную политику на территории бывшего СССР и была вынуждена сузить сферу своего влияния. Образовавшийся «вакуум» был заполнен как региональными, так и внерегиональными игроками, что в итоге привело к целенаправленному вытеснению ее из ранее подконтрольных территорий. Эти процессы привели к нарушению исторически сложившегося геополитического и стратегического равновесия в Кавказском регионе и возникновению здесь во многом качественно новой геостратегической ситуации, неблагоприятной по ряду параметров для национальных интересов и безопасности России. Потеря Москвой позиций в этом регионе не привела к положительным последствиям и для народов, населяющих Азербайджан, Армению и Грузию, где в последнее десятилетие прошедшего века актуализировался ряд кровопролитных конфликтов, дестабилизировавших обстановку как внутри государств, так и на международной арене, разрушивших нарабатывавшиеся в течение долгого времени экономические связи. Политический процесс на Южном Кавказе на современном этапе определяется рядом характерных особенностей, среди которых можно выделить следующие: продолжающийся системный кризис в экономике закавказских государств при отсутствии значительной положительной динамики в его преодолении; наличие неразрешенных межгосударственных и межнациональных конфликтов; постоянно нарастаю- щее присутствие и участие в политических процессах региональных держав – Ирана и Турции – и внерегиональных сил, таких как США, ЕС, НАТО, ОБСЕ; отход во внешнеполитической деятельности от пророссийской ориентации в пользу прозападной линии внешней политики, в разной степени свойственный государствам региона; специфические особенности механизма смены и развития политических элит новых независимых государств. Все эти процессы тесно взаимосвязаны и в своей совокупности являют собой клубок трудноразрешимых противоречий. В 1990-е годы одним из основных игроков на Южном Кавказе становится Европейский Союз. И хотя, как уже упоминалось, ведущие европейские государства в прошлом в той или иной степени предпринимали попытки проводить активную политику в регионе, сложившаяся с развалом Советского Союза на Южном Кавказе ситуация является принципиально новой. В таком качестве, как сейчас, государства Южного Кавказа ранее не существовали. Азербайджан и Грузия до присоединения к Российской Империи представляли собой разрозненные ханства и княжества, а Армения так давно потеряла возможность проводить самостоятельную политику, что вполне правомерно говорить о том, что у современного армянского государства традиции этой самой государственности также отсутствовали, и их приходится создавать заново. Что же касается Европы, то здесь ситуация практически полярная. Европейские государства всегда существовали в качестве независимых субъектов со своими интересами и целями, самостоятельно проводимой политикой. Сейчас же им, наоборот, приходится приводить все это в соответствие с целями и политикой всего Европейского Союза, несмотря на то, что степень их автономности как отдельных субъектов международных отношений остается достаточно высокой. Представляется правомерным заявить, что для Евросоюза данный регион, в первую очередь, интересен и как источник энергоресурсов и территория, по которой возможно осуществлять их транспортировку в Европу. С этой точки зрения показательным является тот факт, что одной из основных программ, разработанных объединенной Европой для стран Закавказья, является проект ТРАСЕКА, подразумевающий создание транспортного коридора Европа-Азия, пролегающего через территорию Азербайджана, Армении и Грузии. Свою активность в Закавказье ЕС концентрирует не в военнополитической, а в социально-экономической сфере. Приоритетами в деятельности Евросоюза выбраны меры, которые будут способствовать обеспечению стабильности в регионе, а также соблюдению и уважению западных стандартов в области прав человека и демократических свобод. Одним из ведущих направлений европейской политики на Южном Кавказе является содействие в урегулировании существующих в регионе конфликтов. При этом в Брюсселе не намерены ограничиваться только данной стороной проблемы, предусматривая продолжение своей деятельности и в постконфликтный период. Среди основных целей своей деятельности в регионе ЕС обозначил также укрепление демократии и помощь в улучшении качества государственного управления. Устранению проблем в этой сфере содействует Совет Европы (СЕ), который с этой целью направляет в регион своих экспертов, с помощью которых разрабатывается пакет реформ. Кроме того, СЕ рекомендует парламентам стран Южного Кавказа направить законопроекты на экспертизу в Венецианскую комиссию. Что касается комитета по мониторингу ПАСЕ, то он намерен контролировать не только ратификацию конвенций и законов, но и их применение. Также необходимо отметить, что все закавказские государства включены в программу Евросоюза «Политика расширенного соседства». В целом политика Брюсселя в отношениях с новыми независимыми государствами Южного Кавказа носит сбалансированный характер, и ни одна из стран региона не выделяется европейскими институтами в качестве приоритетной. Более того, ЕС в целом стремятся в любых вопросах придерживаться политики равноприближенности, в особенности во взаимоотношениях с Азербайджаном и Арменией. Другим значительным внешним игроком являются США, которые, объявив Южный Кавказ зоной своих национальных интересов, также активно действуют в Закавказье, но, в отличие от Европейского Союза, свою активность здесь концентрируют в военно-политической сфере. Представляется правомерным заявить, что внимание Вашингтона к региону обусловлено не столько перспективой экономической выгоды, сколько стратегическим расположением региона. С одной стороны, закавказские государства граничат с Россией, которую Соединенные Штаты не могут не рассматривать как геополитического конкурента, с другой они весьма близки к зоне Персидского залива с его огромными запасами углеводородных ресурсов. Оплотом американской политики в регионе не без оснований можно назвать Грузию. Не является секретом тот факт, что зарплаты министрам грузинского правительства платит Фонд Сороса. Реформы также осуществляются при поддержке этой организации и правительства США. Сфера военного сотрудничества также развивается достаточно активно. М. Саакашвили открыто заявляет о своей прозападной ориентации и желании привести свою страну в ряды членов НАТО, которая во многом является инструментом политики Соединенных Штатов и Евросоюза. Причем первое, с учетом прошедшего в начале 2008 г. референдума, кажется весьма вероятным. При этом Вашингтон также не забывает о налаживании отношений с Баку и Ереваном. Показательным в этом отношении является признание в октябре 2007 г. Международным комитетом Конгресса США факта геноцида армян. При этом, даже совершая столь серьезный шаг на пути сближения с Арменией, Соединенные Штаты сохраняют тесные отношения с Азербайджаном. Не последнюю роль на политической арене Южного Кавказа играют и две региональные державы – Иран и Турция. При этом Турция одновременно является как, в определенной мере, проводником интересов США, так и самостоятельным участником политических процессов Закавказья. В то же время активность Турции в регионе, по сравнению с периодом 90-х годов, практически не изменилась, чего нельзя сказать об Иране, который в последнее время упрочил свои позиции, пойдя на сближение с Азербайджаном. Что же касается позиций России, то здесь необходимо отметить, что с момента развала СССР Москва свое влияние в регионе в большей степени теряет. На данный момент можно констатировать тот факт, что единственным союзником российского государства на Южном Кавказе является Армения. При этом, учитывая смещение в последние годы вектора внешней политики Еревана в сторону Запада, нельзя отрицать вероятность того, что и этого союзника Кремль может потерять. Достаточно ровно складываются отношения между Россией и Азербайджаном, что во многом является заслугой азербайджанского лидера И. Алиева, который ведет сдержанную, выверенную внешнюю политику без перегибов в ту или иную сторону. Позиция же грузинского руководства носит явный антироссийский характер, и в ближайшем будущем резких изменений в обратную сторону не предвидится. Причины сложившейся ситуации кроются как в ошибках российской стороны, так и в ряде объективных причин. При этом наиболее вероятна реализация Кремлем одной из двух альтернативных линий поведения. Первая заключается в том, что внешняя политика России на южном стратегическом направлении остается прежней, и, в конечном итоге, это приведет к потере Москвой позиций во всем регионе. Вторая возможная линия поведения российского руководства заключается в скорейшей выработке продуманной долговременной политики России на южном стратегическом направлении, грамотная реализация которой позволит Москве вести более конструктивный диалог как с государствами Закавказья, так и внерегиональными игроками, последовательно отстаивать свои национальные интересы. Подводя итог вышесказанному, можно сказать, что на данный момент Южный Кавказ является объектом устремления интересов множества внешних акторов (как региональных, так и внерегиональных). Были рассмотрены основные участники современной «большой игры», разворачивающейся в данный момент вокруг Кавказа. За рамками анализа остались достаточно влиятельные участники системы современных международных отношений (например, Китай, Япония), активизирующиеся в регионе, но при этом уровень влияния которых пока еще незначителен. На данный момент можно констатировать, что внешние акторы, хоть и в разной степени и в различных областях, оказывают влияние на политические процессы, протекающие в регионе. При этом представляется сомнительным, что в ближайшем будущем среди внешних сил, действующих в регионе, обозначится явный лидер. Таким образом, участники «большой игры» будут вынуждены искать определенные компромиссы для того, чтобы не допустить дестабилизации ситуации в регионе. Библиографический список 1. Черноус, В.В. Кавказ в системе евразийской безопасности: от биполярности через атлантизм к глобальной безопасности [Текст] / В.В. Черноус // Кавказский регион: пути стабилизации. Материалы международной научной конференции. – Ростов-на-Дону: Изд-во РГУ, 2004.
