ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ФАКТОР “ТЕНЕВОЙ” ЭКОНОМИКИ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА В.Э. БОЙКОВ

© 2014 г.
В.Э. БОЙКОВ
ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ФАКТОР “ТЕНЕВОЙ” ЭКОНОМИКИ
ПОСЛЕ 20 ЛЕТ РЕФОРМИРОВАНИЯ
РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА
БОЙКОВ Владимир Эрихович – доктор философских наук, профессор, директор
Института социальных исследований.
Аннотация. В публикации обобщены результаты мониторингового социологического исследования некриминальных форм “теневой” экономической деятельности
в современном российском обществе1.
Ключевые слова: реформирование экономики • “теневая” экономическая деятельность • экономическое отчуждение
В научной и повседневной трактовке используется весьма широкий набор терминов, отражающих различные, но часто взаимосвязанные или перекрывающие
друг друга сегменты и виды неофициальной экономической деятельности – скрытая, параллельная, подпольная, серая, неформальная, экономика черного обращения наличных денег, черный рынок, криминальная экономика и другие. Наиболее
приемлемым для социологического анализа “теневых” проявлений экономической
деятельности представляется следующее определение. “Теневая” экономика – это
совокупность специфической экономической деятельности, не зарегистрированной
официально (де-юре), образующей неформальный (но весьма реальный) экономический уклад. “Теневая” экономика обслуживает частные и групповые интересы
участвующих в ней субъектов (физических и юридических лиц) вопреки юридическим нормам и формально принятым официальным правилам экономической
жизнедеятельности.
Изучение “теневых” экономических отношений требует междисциплинарного подхода. Немаловажное значение в изучении некриминальной “теневой” экономической
деятельности имеют прикладные социологические исследования, позволяющие получать эмпирические данные, характеризующие ее реальное состояние, оценивать
динамику развития и закономерности функционирования.
Эти исследования при ограниченных возможностях информационной доступности к схемам “теневого” бизнеса (особенно криминального) все же позволяют получить реальные сведения о процессах и отношениях, недоступных официальной
статистике.
Исследование проведено научным коллективом под руководством д-ра филос. наук, проф.
Бойкова В.Э. при финансовой поддержке РФФИ в рамках проекта проведения научных исследований («Некриминальная “теневая” экономика: масштабы развития и влияние на массовое
сознание»), проект № 13-06-00032.
1
Статья основана на результатах опроса 1600 человек в возрасте 18 лет и старше в
20 субъектах Российской Федерации по выборке, репрезентирующей территориальное размещение занятого населения, соотношение жителей крупных, средних, малых городов и сел; работников основных видов экономической деятельности, занятых на предприятиях различных форм
собственности. Опрос проведен с 18 по 24 июня 2013 г. Институтом социальных исследований.
Использованы также сравнительные данные ряда ранее проведенных социологических исследований.
90
“Теневые” экономические отношения получили широкое распространение во многих областях жизни современного российского общества. Особенно они укоренились
в кредитно-финансовой сфере, в торговле и во всех отраслях материального производства.
Эти отношения с точки зрения их организационного строения далеко не однотипны, что исключает соблюдение единого подхода к их изучению и воздействию на
них. Например, один тип теневых отношений связан с крупным бизнесом. Он получил значительное развитие во время приватизации государственной собственности,
осуществленной в условиях правовой неопределенности. Их субъектами являются
представители небольшой (но влиятельной) части общества, получившие доступ к
власти, к распределению и присвоению национальных материальных и финансовых
ресурсов.
Иной тип отношений связан с “теневым” рынком труда, товаров и услуг. Они имели место в СССР и в дореформенные времена. В них в качестве наемных работников
участвуют многочисленные представители различных социально-профессиональных
групп с целью получения средств существования.
Наличие “теневой” экономики фиксируется также в различных областях нематериального производства и обслуживания населения, к которым относятся издательское дело и средства массовой информации, здравоохранение и образование, наука
и культура. Наконец, она срослась с правоохранительной структурой, с институтами
государственного управления и контроля, которые де-юре призваны противостоять
ей, но на практике нередко потворствуют её существованию, ибо активно пользуются
ее услугами и доходами от нее.
Уместно отметить, что “теневая” экономическая деятельность имеет место во
всех странах, в том числе в странах с отлаженной и стабильной экономикой, с высоким уровнем жизни и эффективной юстицией. Но ее удельный вес во внутреннем
валовом производстве, например, в странах Западной Европы на порядок меньше,
чем в современной России. Именно повсеместное развитие “теневой” экономики и
огромное влияние на жизнь российского общества обусловливают актуальность исследований ее генезиса, механизмов функционирования, масштабов развития и форм
институализации.
Многие формы “теневой” экономической деятельности носят паразитарный и
даже хищнический характер, что выражается, например, в незаконном присвоении
финансовых и материальных ресурсов, накопленных в легальной экономике. Непроизводительное использование огромных средств, вывоз капитала за границу,
неуплата налогов и другие проявления “теневой” экономической деятельности наносят существенный вред экономике страны, препятствуют ее интеграции в мировую
экономику.
Получив широкое распространение, “теневая” экономика представляет собой
своего рода “сиамского близнеца” официальной экономики и во многом задает алгоритм функционирования последней. Ее экспансия, судя по многочисленным публикациям в СМИ и выступлениям высших должностных лиц, обусловлена в значительной
мере сращением крупного бизнеса с государственной властью, высоким уровнем коррупции, которая не сводится к взяточничеству в административных органах и учреждениях. Ее разновидностями являются незаконное финансирование политических
организаций и выборных кампаний, оплата противозаконных действий, связанных
с лицензированием импорта и экспорта товаров, с проведением приватизационных
конкурсов, выделением бюджетных средств, которые заведомо будут разворованы
при посредничестве многочисленных фондов и программ.
Спутником коррупции является сложившееся “теневое право”, состоящее из неписаных норм и правил, но в определенных ситуациях де-факто имеющих верховенство
над официальными законами регулирования рыночной экономики. Тайные правила,
действующие параллельно с официальным публичным правом, препятствуют интеграции экономики страны в мировую экономику, дезорганизуют государственное и
91
муниципальное управления, разрушают фундаментальные устои нравственности людей. Корпоративные и личные интересы, доминирующие в “теневой” экономической
деятельности, обусловливают формирование специфической субкультуры отношений, усугубляют экономическое и политическое отчуждение граждан от государства,
от общенациональных интересов.
Притягательная сила “теневой” экономики состоит в том, что она более эффективно, чем официальная, с точки зрения экономических интересов и потребностей
ее участников, способствует реализации экономических устремлений наемных работников, владельцев предприятий, управленцев и др., нередко сочетающих легальный
и “теневой” бизнес. Некриминальная часть “теневой” экономики является одним из
важнейших условий терпимого существования и/или выживания значительной части
населения, чем в какой-то мере компенсирует дефекты государственной экономической политики и до поры стабилизирует социальную ситуацию в обществе.
Это означает, что обстоятельства ее распространения следует искать не только
во внутренних закономерностях развития, но и в пороках государственного регулирования официальной экономики, в таких формах и способах управления, осуществляемого органами государственной и муниципальной власти, которые способствуют
развитию нелегальных экономических отношений.
Современные проявления “теневой” экономики в российском обществе часто выражаются в действиях, которые вступают в острые противоречия с уголовным правом. Нередко этим действиям попустительствуют (или крышуют) представители органов власти и управления, в том числе правоохранительных органов. Без этого было
бы невозможно широкое распространение подпольного производства и реализации
спиртных напитков, финансовых сделок по обналичиванию денег с использованием
фиктивных контрактов, нелегальные финансовые операции в строительном, нефтяном, автомобильном бизнесе, жульничество в торговле, манипуляции с недвижимостью, проституция, распространение наркотиков, рэкет и т.д.
Неофициальный или сугубо тайный характер данной деятельности, зачастую
осуществляемой преступными группировками, предопределяет трудности оценки ее
реальных масштабов. Имеющаяся экономическая, социальная, уголовная статистика
не в полной мере отражает ее состояние – количество участвующих в ней людей,
объемы “теневого” производства и оборота капиталов, появление новых способов
получения нелегальных доходов. Это обусловлено недостоверностью или полным
отсутствием первичных данных о численности участников “теневых” экономических
отношений (как физических лиц, так и предприятий), о количестве производимых и
реализуемых ими товаров и услуг. Многие экспертные оценки масштабов “теневой”
экономики в России существенно отличаются. Например, доля теневого производства в объемах внутреннего валового продукта (ВВП) страны оценивается экспертами
в 20–30%, а то и 40–50%.
Одним из важнейших условий, благоприятствующих существованию “теневой”
экономики, и одной из ее наиболее разрушительных форм является коррупция.
По оценкам международных агентств, занимающихся измерением уровня коррупции
в разных странах для определения возможного риска при заключении контрактов,
Россия в настоящее время находится в лидирующей десятке стран и соседствует по
этому показателю с Угандой, Вьетнамом, Эквадором и др.
Экспертные оценки специалистов небеспочвенны и, как правило, опираются на
данные национальных счетов, на различные (в том числе косвенные) статистические показатели. Они основываются на информации о макроэкономических процессах (об общих объемах производства и торговли, об обороте денег, сборе налогов и
таможенных пошлин и др.) в меньшей степени – на эмпирические данные, характеризующие микроуровень “теневого” экономического уклада. Однако без детального
изучения массовых проявлений “теневой” экономической деятельности отдельных
работников, домохозяйств, предприятий, финансовых учреждений и т.д. невозможно
строго научно оценить ее реальные масштабы и степень влияния на общество.
92
Для получения достоверных представлений о количественном и качественном
состоянии теневого экономического уклада, о развитии различных типов и видов
этой деятельности требуются микроэкономические и социальные обследования населения, различных отраслей производства товаров и услуг, потребления, практики
функционирования административно-правовых отношений. Социологические исследования отношений этого типа сводятся к поиску ответов на вопросы: какая часть населения включена в “теневые” экономические отношения; из каких социальных групп
люди чаще рекрутируются в “теневую” экономическую деятельность; что побуждает граждан к участию в ней; какие меры способствовали бы выводу нелегального
предпринимательства из тени; как можно предупредить бегство капиталов за рубеж,
преодолеть коррупцию и т.д?
За два последних десятилетия в России произошла радикальная трансформация
социально-экономических отношений; исторический исход её пока не вполне ясен.
Однако очевидно, что она существенно повлияла на поколение в возрасте до 30 лет,
которое, как правило, лишь понаслышке осведомлено о плановой командно – административной экономике советского периода.
В связи со сказанным немаловажное значение имеет анализ реальных результатов
трансформаций, произошедших за 20 постсоветских лет. Трудность анализа состоит
не в недостатке фактического материала, а в том, в какой именно структуре исторических, экономических и иных координат его осуществлять, какие критерии и показатели
избрать для получения объективной оценки нынешнего состояния социума.
Обратимся к российской истории. Одна из главных идей реформ Петр I – раскрепощение социальных ресурсов развития России. Реализуя свои амбициозные замыслы, он уделял особое внимание разрушению перегородок между социальными сословиями, не жалел казенных средств на создание заводов, поощрял развитие ремесел
и торговли, насаждал образование и т.д. По прошествии почти трех веков Россия
выглядит совершенно иначе, чем в петровские времена. Тем не менее нашей стране
предстоит решать по сути дела аналогичные задачи (хотя и на другом уровне) – задачи выхода из исторического тупика и обеспечения конкурентной способности в мировой экономике. Их решение возможно только на пути раскрепощения и всемерного
стимулирования человеческого фактора экономики.
Каковы же результаты 20-летних преобразований? Попытаемся определить
баланс положительных и отрицательных изменений за эти годы. При этом придется сравнивать разнородные и разнонаправленные процессы, что весьма затруднительно с научной точки зрения. Какие критерии при этом применять? Применение
экономических критериев оценки дает один баланс положительных и отрицательных
изменений, применение политических критериев – совсем другой, этических – третий
и т.д. Поэтому в анализе хода и результатов экономических реформ логичнее сконцентрировать внимание на общих тенденциях социально-экономической динамики,
проявление которых позволяет судить о том, реализуются или нет ключевые цели
реформирования экономической сферы российского общества.
С социологической точки зрения субъективная предрасположенность российского населения к рыночной экономике сталкивалась с тем, что реальная практика
экономических реформ чаще угнетала и сковывала, чем раскрепощала человеческие
ресурсы подъема производства, его инновационного развития. Проблема заключена не только в социальных невзгодах периода реформ. Главное – за два с лишним
десятилетия в стране не преодолены многие прежние противоречия и появились
новые, тормозящие переход к эффективной экономике. Это предопределяет отчуждение людей от реальной политики реформ. В субъективном плане социальная база
“теневой” экономики оказалась значительно шире, нежели база реальных рыночных
преобразований официальной экономики. Свидетельством тому служат материалы
опросов, характеризующие доли той половины занятого населения, которое помимо
основной работы в разные годы было вовлечено в “теневой” рынок труда (табл. 1).
По данным опросов последнего десятилетия, три четверти респондентов юридически
вторичную занятость не оформляют.
93
Таблица 1
Доля трудоспособного населения, занятого “теневой”, трудовой деятельностью
(Данные приведены в % от количества респондентов,
работающих дополнительно на основной работе или работающих на стороне)
Юридический статус
дополнительной
работы
2001
2003
Всегда оформлена
Не всегда оформлена
Не оформлена
Затруднились ответить
18,1
18,3
38,9
24,7
18,5
–
66,5
15
2004
22,1
25.8
43,8
8,3
2006
17,8
–
76,4
5,8
2012
2013
20,2
26
42,8
11
21,1
19,7
53,5
5,7
Это позволяет констатировать: в настоящее время в российском обществе сформировалось двойственное ценностное отношение к “теневой” экономике. С одной стороны, абсолютное большинство опрошенного населения и предпринимателей считает, что она приносит обществу вред, и только 2–3% усматривают ее полезность для
общества. С другой стороны, ее существование оправдывается большинством населения: 48% занятого населения в 2013 г. считают приемлемым, поскольку “левая”
работа выполняется в рабочее время; 45% оправдывают оплату работы, товаров и
услуг из рук в руки, минуя кассу; 45% оценивают как приемлемое и вполне допустимое уклонение от налогообложения тех, кто занимается индивидуальной трудовой
деятельностью; 42% говорят о невозможности увеличить личные доходы от трудовой
деятельности, не нарушая законы и т.д.
Именно интересы служат объективной основой процесса вовлечения в “теневую”
экономику десятков миллионов людей, для которых участие в ней в качестве работников, а также потребителей товаров и услуг является сегодня одним (если не
единственным) из условий их выживания, а для кого-то – обогащения.
Анализ итогов реформирования российской экономики свидетельствует о существенном рассогласовании между высоким социально-профессиональным положением
многих людей и их реальным социальным статусом в обществе. Имеющийся разрыв
между трудом и его оплатой дополняется рассогласованием между такими важнейшими социальными характеристиками людей, как образование, возраст, профессиональная квалификация, опыт трудовой деятельности и их социально-статусное
положение. Например, основная масса работников образования, здравоохранения,
культуры и искусства, инженерно-технических работников, обладая сравнительно
высоким уровнем образовательной и профессиональной подготовки, оказалась в
положении социальных аутсайдеров. Это губительно сказывается на человеческих ресурсах развития экономики, подтачивает социальную базу экономического
прогресса.
Показательны в этом данные результатов опросов, изложенных в табл. 2. Распределение ответов свидетельствует о деформации социальных норм и ценностей,
в числе которых личные достижения и личные качества человека оказались для
большинства опрошенных менее значимыми и не сопряженными с владением материальными ценностями.
В такой ситуации президент РФ В.В. Путин озвучил амбициозную задачу создания в ближайшие годы в России 20 млн. рабочих мест, требующих высококвалифицированного труда. По социологическим данным, на пути ее решения возникнут
преграды не только объективного, но и субъективного характера. Кластерный анализ
позволил обнаружить связь между длительным ухудшением условий жизни и существенным снижением уровня социальных потребностей, притязаний и их социальной
(в широкой трактовке этого понятия) активности. В соответствии с социальным законом возвышения потребностей людей действует так называемый механизм снижения
потребностей – механизм регресса, приводящий к люмпенизации части населения.
Из сознания и образа жизни большой массы населения опережающими темпами в
94
Таблица 2
Оценки факторов социального положения и престижа человека
(в % к числу опрошенных)
Факторы
1987
2003
2006
2009
2011
2013
Владение деньгами,
материальными
ценностями
Обладание властью
или доступ к ней
Авторитет, определяемый служебным
положением
Личные достижения
в образовании,
профессиональной
подготовке и др.
Социальное положение
семьи, родственные
связи
Личные качества
людей (привлекательность, ум, сила
и др.)
35,8
45,6
50,7
51,5
53,6
60,8
–
38,1
35,4
36,3
37,3
53,8
–
21,2
21,0
25,9
33,0
41,1
29,0
23,2
20,9
25,2
22,6
30,6
24,4
23,6
25,0
24,5
22,1
31,9
58,5
16,0
18,2
22,0
21,5
28,9
сравнении с реальным снижением уровня жизни вымываются сложные социокультурные потребности – в образовании, приобретении профессии по душе, в повышении деловой квалификации и т.д. По данным социологических исследований значительная
часть людей в возрасте 18 лет и старше живет одним днем. Этот факт характеризует
своеобразную социальную мутацию тех качеств, которые свойственны человеку как
творцу.
Надо иметь в виду, что, завися от состояния экономики, социальные процессы,
в конечном счете, образуют жесткие рамки ее функционирования. Они, может быть,
более инерционны в сравнении с чисто экономическими механизмами. Они обладают огромным кумулятивным эффектом, то есть накапливают прямые и косвенные
следствия социально-экономических изменений, которые бумерангом возвращаются
в экономическую практику через сознание и поведение людей. Отрицательный кумулятивный эффект, связанный с нынешней деградацией социальной сферы и неблагоприятными трансформациями социокультурного характера, может оказывать дестабилизирующее влияние на общество и при изменении экономического положения в
лучшую сторону.
По результатам исследования можно утверждать, что главным источником дезорганизации современного российского общества во всех его сферах является всеобщее
рассогласование общенациональных, государственных, групповых и индивидуальных
экономических интересов, без преодоления которого нельзя рассчитывать на успех
реформ в обозримом будущем.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Барсукова С.Ю. Солидарность участников неформальной экономики. На примере стратегий мигрантов и предпринимателей // Социологические исследования. 2002. № 4. С. 3–12.
Бойков В.Э. “Серая экономика”: масштабы развития и влияние на массовое сознание // Социологические исследования. 2001. № 11. С. 29–35.
Бойков В.,Филли Ф., Шейман И., Шишкин С. Расходы населения на медицинскую помощь и лекарственные средства // Вопросы экономики. 1998. № 10. С 101–117.
Исправников В.О., Куликов В.В. Теневая экономика в России: иной путь и третья сила. М.,
1997.
Клямкин И.М., Тимофеев Л.М. Теневой образ жизни. Социологический автопортрет постсоветсткого общества. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2000.
95