Абдрасулова Г. Э., к.ю.н., доцент кафедры международного
реклама
http://www.enu.kz Абдрасулова Г. Э., к.ю.н., доцент кафедры международного права ЕНУ имени Л.Н. Гумилева СПЕЦИФИКА ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКИХ СДЕЛОК http://www.enu.kz Основополагающей тенденцией в развитии современной мировой экономики является разнополярный процесс, выражающийся в углублении международного разделения труда и, одновременно, в глобализации и интенсификации обмена товарами и услугами между производителями и потребителями различных государств. Возникающие при этом частноправовые договорные отношения оформляются посредством заключения внешнеэкономических сделок, приближенных по своей правовой природе к гражданско-правовым конструкциям внутреннего права. Специфика международного частноправового оборота отличается особым правовым режимом для договоров в этой области, нуждающимся в непрерывном совершенствовании как материального, так и коллизионного правового регулирования на различных уровнях. В указанном контексте представляется возможным проведение относительно четкого разграничения двух взаимосвязанных тенденций: обособление правовых режимов внешнеэкономических сделок и дальнейшее закрепление в международных нормах их особенностей в результате углубления международной унификации, с одной стороны, и возрастание количества принимаемых в национальном праве государств специальных норм, направленных непосредственно на регулирование международных частноправовых отношений, с другой стороны. В качестве особенности правового регулирования внешнеэкономических связей можно отметить факт объединения в рамках одной системы различных по субъектной структуре отношений, обусловливающих применение различных методов и средств правовой регламентации. Речь идет об отношениях двух уровней: между государствами и иными субъектами международного права (в частности, между государством и международными организациями) универсального, регионального, локального характера, а также между физическими и юридическими лицами разных государств, к которым относятся и так называемые диагональные отношения, возникающие между государством и иностранными физическими и юридическими лицами. Первые регулируются нормами международного публичного права, вторые — национальным правом каждого государства, и, прежде всего, международным частным правом. Однако, нормы международного права, регулируя межгосударственные отношения во внешнеэкономической сфере, играют все более заметную роль в регламентации частноправовых отношений. Исходя из этого, важнейшей чертой правового регулирования внешнеэкономических сделок можно считать тесное взаимодействие правовых норм различной системной принадлежности, то есть норм http://www.enu.kz международного и национального права. Второй отличительной особенностью правового регулирования внешнеэкономических сделок является взаимодействие норм различной отраслевой принадлежности национального права [1, С.214]. При осуществлении внешнеэкономической деятельности интересы отдельных государств, субъектов частноправовых отношений теснейшим образом переплетаются в договорных отношениях, в связи с чем к внешнеэкономическим сделкам не может быть применено исключительно национальное право по вопросам заключения и исполнения контрактов между физическими и юридическими лицами одной страны и иностранными партнѐрами. Применение норм, регулирующих отношения из внешнеэкономических сделок, находится в обусловленной зависимости от границ компетенции каждого государства, определенных ограниченными рамками его юрисдикционных полномочий, в сфере регулирования международных частноправовых, в данном случае, гражданско-правовых отношений. Указанным обстоятельством обусловлено наличие в национальных законодательствах возможности выбора сторонами применимого права и рассмотрения споров в иностранных судах и международных арбитражах, а также системы коллизионных норм, всесторонне регулирующих правовой режим сделок в области внешнеэкономической деятельности. Кроме того, следует обратить внимание на важную роль, придаваемую государствами выработке и практическому применению международных унифицированных норм, во многом упорядочивающих сложные отношения, возникающие в области международного частноправового обмена. Проблема правового регулирования внешнеэкономических сделок не может изучаться вне публично-правового контекста, поскольку политику в области внешнеэкономической деятельности государство активнее осуществляет преимущественно посредством норм публичного права, определяющими из которых являются установления конституционного, административного, таможенного, налогового, финансового, предпринимательского отраслей права. Несомненно, что нормы различных отраслей публичного права непосредственно не регулируют горизонтальные отношения между субъектами внешнеэкономической сделки, но в то же время бесспорны и частноправовые последствия применения норм публичного права: нарушение его требований ведет к юридической невозможности исполнения заключаемой частноправовой сделки. Основным регулятором внешнеэкономических сделок были и остаются гражданское право и международное частное право, невзирая на явные успехи унификации, достигнутые в сфере права международного частноправового обмена, а коллизионный способ регулирования правоотношений, основанный на системе национальных коллизионных норм, продолжает сохранять свою давнюю нишу. http://www.enu.kz Проблема исследования специфики правового регулирования внешнеэкономических сделок также предполагает обращение к малоизученному вопросу о так называемом негосударственном регулировании, поскольку нормативное регулирование внешнеэкономического оборота представляет собой сложную систему, состоящую из различных по своей природе, но неразрывно взаимосвязанных и взаимодействующих элементов: норм международного публичного права, международного частного права, и, наконец, норм негосударственного регулирования. Указанная форма регулирования в основном проявляет себя при определении условий контракта, когда стороны при заключении сделки свободны в установлении взаимных прав и обязанностей. Однако, пределы этой свободы ограничиваются нормами публичного права, общей диспозитивностью гражданского права, закрепленной в принципе «что не запрещено законом, то разрешено», а также императивными нормами гражданского права. В системе же негосударственного регулирования значительная роль отводится обычаям международного обмена, прежде всего, торговли. Кроме того, данная форма регулирования отношений опосредуется судебной и арбитражной практикой. Значение негосударственного регулирования в доктринальном отношении определено не до конца, но не вызывает сомнения тот факт, что оно заключается в уяснении содержания и толкования норм международного и национального применимого права и обычаев международной торговли; в обеспечении единообразного применения унифицированных норм в области международной торговли; в достижении согласованного применения правовых норм различной системной и отраслевой принадлежности; в создании предпосылок для развития и совершенствования и международно-правовых и национальноправовых норм, регулирующих отношения из внешнеэкономических сделок. Таким образом, резюмируя вышесказанное, можно говорить о том, что правовое регулирование внешнеэкономических сделок главным образом основано на применении унифицированных материально-правовых норм и осуществляется прямым методом. Коллизионный метод также используется для разрешения споров по внешнеэкономическим контрактам, выступая в качестве общесубсидиарного начала. При этом общей генеральной коллизионной привязкой практически всех внешнеэкономических сделок является автономия воли сторон, которая вполне справедливо считается наиболее гибкой формулой прикрепления, а ее применение соответствует общему принципу свободы договора. Отдельные ученые даже утверждают, что в праве большинства государств автономия воли в договорных отношениях понимается не только как формула прикрепления, но и как источник права, дающий право сторонам самостоятельно создать абсолютно новую, нигде не выраженную и не предусмотренную модель поведения, не обусловленную каким-либо существующим правопорядком или судебной практикой [2, С.276]. http://www.enu.kz В конце 20 века заметно усилилось влияние коллизионного начала «автономии воли сторон» не только на европейском континенте, но и в западном полушарии, где всегда отмечалось довольно стойкое ее неприятие. В 1991 г. Институтом международного права было высказано мнение о том, что автономия воли сторон стала одним из фундаментальных принципов международного частного права. В немалой степени тому способствовало закрепление данного принципа в международных конвенциях – Кодексе Бустаманте 1928г.; Конвенции о праве, применимом к международной купле-продаже товаров 1955г.; Конвенции о праве, применимом к договорным обязательствам 1980г.; Межамериканской конвенции о праве, применимом к международным контрактам 1994г. и других международных актах. Весьма важной правовой и экономической предпосылкой для концепции свободы договора служат не постулаты теории индивидуальных прав, а доктрины порядков, то есть взаимодействия рыночного, государственного и общественного порядков. Это означает, что автономия сторон и их свобода вступать в договорные отношения между собой отвечают интересам общества лишь при условии, что конкуренция ограничивает чрезмерное сосредоточение экономической мощи в руках немногих участников рынка. В тех случаях, когда недостатки рынка не дают возможности развиваться взаимодействию конкурирующих сил, государство может на законных основаниях вмешиваться в сферу свободы договора. Понятие свободы договора включает в себя следующие отдельные составляющие: - свободу заключать договор, дающую право выхода на рынок и формирующую спрос и предложение; - свободу выбора партнера по договору; - свободу содержания договора о том, что касается способа его исполнения, количества, цены и иных существенных условий; - свободу формы договора, расширяющую возможности заключать обязывающие договоры посредством простого консенсуса; - свободу изменения договора, включающую право сторон договора устанавливать срок его действия и решать, каким образом формулировать его положения. За исключением свободы формы, которая никогда не ставилась под сомнение, в признании каждой из вышеперечисленных свобод исключительно важную роль сыграла практика Суда ЕС. Европейское законодательство по договорному праву характеризуется значительной нормотворческой детализацией, фрагментарностью и отсутствием взаимосвязи между множеством отдельных правовых инструментов. Это создает впечатление чрезмерной заурегулированности. В целом, тем не менее, такое восприятие, за исключением вмешательства в выбор партнера по договору, может быть оправдано только с одной формальной точки зрения: обилие многословных и не согласованных между собой положений http://www.enu.kz ведет к противоречивым оценкам основных целей и придает праву элемент спонтанности, а временами даже и произвола. Устранение такой непоследовательности, о чем ученые-правоведы заговорили впервые еще два десятилетия назад, является важной задачей, стоящей перед европейским законодателем. Вслед за окончанием разработки Принципов европейского договорного права (PECL) Европейская комиссия с 2001 г. также присоединилась к этой работе. На основе Коммюнике 2004 г. она объединила и скоординировала усилия уже действующих групп ученыхправоведов. Первые результаты их деятельности были представлены комиссии в конце 2007 г. Целью является разработка «Единой рамочной системы ссылок на европейское договорное право» (Common Frame of Reference on European Contract Law), способной предоставлять судам ЕС твердые обоснования дальнейшей реализации договорного законодательства ЕС. В то же время комиссия начала работу, направленную на консолидацию директив в области потребительского договорного права. Соответственно, курс взят не только на пересмотр права в этой области, но и на поддержку будущего законотворчества посредством разработки общих договорных условий и принципов. В связи с этим, представляется целесообразным вернуться к истокам запрета дискриминации, опирающегося на iustitia distributive (принцип справедливого распределения благ) публичного права [3, С.105-107]. Все вышесказанное напрямую связано со спецификой правового регулирования внешнеэкономических сделок, и при условии использования положительного опыта, накопленного за годы существования ЕС, может послужить хорошей основой для совершенствования законодательства и правоприменения в нашей стране, странах СНГ и в рамках Таможенного союза. В континентальном праве принцип автономии воли (свободы договора) ограничивается с помощью соображений публичного порядка, запрета злоупотреблять своим правом, охраны более слабой стороны в договоре, поддержания стабильности гражданского оборота [4, С.112]. Одно из возможных ограничений автономии воли, связанных с содержанием договорного обязательства, в том числе и носящего внешнеэкономический характер, сводится к вопросу о том, должно ли распространяться избранное сторонами право на все договорное обязательство в целом или стороны вправе подчинить избранному праву по своему усмотрению отдельную часть договорного обязательства. Из этой посылки возникает последующий вопрос: должно ли договорное обязательство быть подчиненно только праву одного государства или разные элементы договорного обязательства могут быть по соглашению сторон подчинены праву различных государств (к примеру, права и обязанности сторон будут определяться казахстанским правом, а последствия неисполнения договора будут рассматриваться по праву страны контрагента по внешнеэкономической сделке?) ГК РК однозначно устанавливает, что стороны договора могут выбрать подлежащее применению право как для договора в целом, так и для отдельных его частей (п. 3 ст. 1112). http://www.enu.kz Применение автономии воли сторон внешнеэкономической сделки возможно для решения вопросов обязательственного статута, под которым подразумевается совокупность норм подлежащего применению права, регулирующих содержание сделки, ее действительность, порядок исполнения, последствия неисполнения, права и обязанности сторон, условия освобождения сторон от ответственности. При этом исходным коллизионным началом является подчинение основных вопросов обязательственного статута праву, избранному сторонами, а при отсутствии такого выбора - праву государства той стороны договора, обязательство которой составляет главное содержание, особенность конкретного вида договора. Права и обязанности сторон внешнеэкономической сделки должны определяться в соответствии с нормами правовой системы, свободно избранной самими контрагентами. Следует заметить, что по отдельным видам внешнеэкономических сделок предусмотрены формулы прикрепления, содержащие императивные коллизионные привязки и отрицающие возможность свободы выбора права сторонами правоотношения. Ограничения в применении иностранного права, избранного соглашением сторон в сфере договорных обязательств, с помощью оговорки о публичном порядке и института императивных норм являются проявлением общего ограничения применения иностранного права независимо от того, избрано ли право соглашением сторон или с помощью других коллизионных норм, и независимо от того, о какой сфере гражданскоправовых отношений международного характера идет речь. Избранное сторонами право ограничивается обязательным применением императивных норм права другого государства, с которым договор реально связан. В законодательстве Казахстана это отражено в статье 1090 ГК РК следующего содержания: «1. Иностранное право не применяется в случаях, когда его применение противоречило бы основам правопорядка Республики Казахстан (публичному порядку Республики Казахстан). В этих случаях применяется право Республики Казахстан. 2. Отказ в применении иностранного права не может быть основан лишь на отличии политической или экономической системы соответствующего иностранного государства от политической или экономической системы Республики Казахстан». Термин «обязательственный статут» применяется и для обозначения сферы действия права, подлежащего применению к договору. Поставленный вопрос, несмотря на практическую важность, решался в основном доктринально с учетом судебной и арбитражной практики. В раздел 7 ГК РК впервые введена специальная статья 1115 «Сфера действия применимого права», из названия которой следует, что речь идет о сфере действия обязательственного статута применительно к любому гражданско-правовому договору. Право, применяемое к внешнеэкономической сделке в силу данного положения, охватывает толкование договора; права и обязанности сторон; исполнение договора; последствия неисполнения или ненадлежащего http://www.enu.kz исполнения договора; прекращение договора; основания и последствия недействительности договора; уступку требования и перевод долга в связи с договором. В сферу действия обязательственного статута входят также вопросы исковой давности, виды исполнения обязательств, зачет встречных требований, конкуренция исков, договорная ответственность, действительность контрактов, последствия неисполнения обязательства, просрочка и ненадлежащее исполнение, обстоятельства и условия освобождения сторон от ответственности. Вопросы, связанные с приемкой исполнения договора, представляют собой самостоятельный правовой комплекс. Для их решения применяется закон места исполнения обязательства. В субсидиарном порядке возможно применение закона места заключения договора и места его регистрации. Подводя итоги анализа специфики правового регулирования внешнеэкономических сделок, можно резюмировать, что в рамках отдельной статьи представляется проблематичным последовательное и полное исследование огромного комплекса взаимосвязанных проблем, связанных с понятием, содержанием, соотношением внутренней структуры, применением и толкованием норм, регулирующих отношения по заключению, исполнению и прекращению внешнеэкономических сделок. Нами была предпринята попытка раскрытия лишь отдельных актуальных аспектов избранной тематики, дающая определенный простор для дальнейших научных поисков. Список литературы: 1. Международное частное право: Учебник / Отв. ред. Г.К. Дмитриева. - М., 2004. – С.214. 2. Гетьман-Павлова И.В. Международное частное право: Учебник. М.,2007. – С.276. 3. Базедов Ю. Свобода договоров в Европейском союзе // Журнал высшей школы экономики. – 2011. – №2. - С.105-107. 4. Каминская Е.И. Проявления принципа автономии воли в договорном праве США / Актуальные проблемы международного частного и гражданского права: сборник статей. - М, 2006. – С.112.
