испанцы в романе л. фейхтвангера «die jüdin von toledo

А.И. Норанович, Н.М.Шапошникова
(Ростов-на-Дону)
ИСПАНЦЫ В РОМАНЕ Л. ФЕЙХТВАНГЕРА «DIE JÜDIN VON
TOLEDO» КАК ОДНО ИЗ СРЕДСТВ СОЗДАНИЯ ОБРАЗА
СРЕДНЕВЕКОВОЙ КАСТИЛИИ
La ponencia analiza las imágenes de los españoles en la novela de Lion Feuchtwanger «Die Jüdin
von Toledo» que se utilizan para la recreación del panorama de la Castilla Medieval.
Выдающийся немецкий писатель-романист Л. Фейхтвангер известен своими
многочисленными историческими романами: «Лженерон» (Der falsche Nero), «Еврей Зюсс»
(Jüd Süss), «Гойя» (Goya), «Безобразная герцогиня» (Die hässliche Herzogin Margarete
Maultasch) и другие.
Избранный нами для анализа роман в русском переводе называется «Испанская
баллада». Собственно Испании посвящены два из перечисленных романов: «Испанская
баллада» и «Гойя». Этим двум романам, как, впрочем, и остальным произведениям
исторического жанра, созданным Л. Фейхтвангером, присущ гуманистический и
общечеловеческий пафос. В то время, в которое жил и творил писатель, происходит
очередная «переоценка ценностей». Роман становится важнейшим самодовлеющим
литературным жанром. Он привлекает широкие массы читателей, поскольку обращается к
животрепещущим проблемам жизни – экономический кризис, политические неурядицы,
непростые межнациональные отношения. Овладев приёмами психологического анализа,
писатели в ХХ веке создали бесконечную вереницу образов людей, народов, государств,
описаний социальных и национальных коллизий.
Л. Фейхтвангер, который родился в 1884 году в Мюнхене, изучал германистику,
философию и антропологию в университетах Мюнхена и Берлина, работал вначале в
качестве театрального критика и журналиста, постепенно обращается к самостоятельному
литературному творчеству. Он избрал совершенно оригинальный путь, изображая
непосредственно современную действительность, но преломляя её через призму жанра
исторического романа.
Л. Фейхтвангер не привлекал изображения событий прошлого как такового, напротив,
он стремится найти в них общечеловеческое и гуманистическое начало, использовать
историческое как предупреждения для своих современников и потомков: «Люди! Будьте
осторожны! Подобное уже случалось». Фейхтвангер предупреждает об опасности, которую
несут с собой тоталитаризм, милитаризм, ультранационализм и подобные им
человеконенавистнические явления и факты истории.
Своим романам писатель смог придать художественную и психологическую
напряжённость, используя в полной мере всё лексическое, стилистическое богатство родного
для него немецкого языка. Благодаря этому он сумел выразительно обрисовать выпуклые
характеры своих героев, драматургически напряжённо представить эпоху, и действие, и
событийную сторону его романов.
Зачастую подобная манера обращения с жанром исторического романа вызывает
справедливую критику специалистов-литературоведов, историков и философов, которые
упрекают его в схематизме, в использовании расхожих предубеждений и предрассудков тех
или иных стран, отдельных народов и исторических персонажей.
Так, в своей статье «О некоторых мифах об Испании в исторической романистике
немецких писателей-эмигрантов. Два романа Л. Фейхтвангера» профессор Мадридского
университета Комплютенсе госпожа Исабель Эрнандес обращает внимание именно на
расхожие мифы об Испании и испанцах, которые нашли место на страницах
рассматриваемого романа Л. Фейхтвангера: испанцы горды, воинственны, высокомерны,
Испания является историческим продуктом войны, испанцы – фанатичные католики, для
которых абсолютно неприсуща веротерпимость, национальная толерантность и т.п.
Соглашаясь по существу с автором упомянутой статьи, хотелось бы обратить внимание, что
Л. Фейхтвангер как писатель просто вынужден был прибегнуть к использованию этих мифов
и клишированных представлений, ибо массовый читатель, как известно, воспринимает и
понимает только то, что ему внушила массовая культура. В противном случае романы
Фейхтвангера, в том числе и те, действие которых происходит в Испании, не получили бы
такого широкого признания в ХХ веке.
Вчитываясь внимательно в страницы его романов, в том числе и избранного нами
романа «Испанская баллада», убеждаешься, что их автор тонко и тактично дезавуирует эти
клише и методы, изображая своих героев как исторических личностей, так и безымянных
«людей из народа», показывает их великодушие, доброту, веротерпимость, интерес и
уважение к другим культурам.
Выше мы говорили о том, сколь богат стилистический и языковой репертуар приёмов
и манеры Фейхтвангера – писателя-немца.
В то же время Фейхтвангер обращается к средствам иных языков, чтобы более
выпукло представить различные сюжетные линии романа, действие которого происходит в
Средневековой Кастилии.
Именно то, что действие «Испанской баллады» происходит в конце XII века,
позволяет автору снять повседневную заострённость тех проблем, о которых он пишет и
придать им общечеловеческий вневременной характер, тонко подводя читателя к пониманию
этих проблем, их несиюминутности и важности для развития человечества.
Общечеловеческий – это значит и немецкий, и русский, и испанский и т.д.
Рассматривая те испанские слова, которые мы встречаем в исследуемом романе, хотелось бы
обратить внимание на то, что уже само перечисление географических названий приводит
читателя в средневековую Кастилию – государство, которое стояло во главе Реконкисты,
освободительного движения испанцев против иноземных завоевателей. Это перечисление
кастильских городов выглядит как путешествие по местам боевой славы этого
мужественного народа: Toledo, Córdova, Calatrava, Alarcos, Burgos и др.
Уже на первых страницах появляется название реки, служившей тогда границей
между испанской Кастилией и арабским Андалусом: Tajo.
Обращаясь к героям романам – кастильцам – Фейхтвангер приводит их имена: король
Don Alfonso, его советник Don Manrique de Lara, супруга короля Doña Leonor.
В то же время слова-реалии, обозначающие государственные и воинские должности,
другие административные термины осовремениваются автором романа, нивелируя границы
между эпохами, и выводят читателя на уровень обобщений и аналогий.
Важную роль в романе играют слова, обозначающие культурные и исторические
реалии: Alboroque – подарок, дань вежливости, при заключении сделки
(Höflichkeitsgeschenk).
В романе король Альфонсо VIII принимает на службу нового «министра финансов» и
представляет в его распоряжение замок «Castillo de Castro». Этот замок одно время
принадлежал знатному семейству кастильских вельмож, которые способствовали приходу
Альфонсо VIII к власти, а затем попали в немилость. Такое часто случалось в феодальных
государствах и не только в Испании, однако претендент на «министерский пост»
отказывается от подарка и уплачивает за этот замок неслыханную по тем временам сумму.
Денежная единица, применяемая при оплате, называется Фейхтвангером с помощью
немецко-испанского сложного слова Goldmaravedi′. Этот прием позволяет автору романа
вовлечь читателя в атмосферу быта средневековой Кастилии. Читатель сразу понимает намек
автора на денежные единицы. Даже поступок претендента на пост «министра» называется
испанским словом Largese (Grosszügigkeit) – великодушие. И игра действительно стоит свеч:
претендент добивается не поста казначея Alfakim, а гораздо большего – он хочет занять пост
«министра финансов», который назывался в ту эпоху кастильским термином Escrivano
Mayor, по-русски это «Великий писарь». Однако гордый король Испании и его
приближённые, вельможи «Ricoshombres», гранды «Grandes» должны ещё смириться с
мыслью о том, что еврей может занять столь высокий пост. Видя колебания короля, его
супруги и министра дона Манрике, претендент обращается к упоминанию о прошлом
Испании, напоминая королю, что его дед, король Кастилии Альфонсо VII, получивший от
папы римского титул императора, уже назначал на искомый пост предка нынешнего
претендента. (Правда, в немецком тексте романа для обозначения этого высшего монаршего
титула используется не его испанское обозначение «el emperador», а немецкое «Keiser».) Это
напоминание убеждает короля, и тот подписывает соглашение.
Разумеется, в исследуемом романе используются не только испанские слова, имена
собственные и географические названия, но и слова иных языков – арабские, французские и
древнееврейские. Однако они не являются предметом настоящего исследования. Следует
указать также, что автор романа использует слова современного литературного испанского
языка (Castellano), в то время как кастильцы говорили 800 лет назад на языкепредшественнике современного испанского языка, который достаточно серьёзно отличается
от последнего, равно как и современный русский от древнерусского, времён «Слова о полку
Игореве», а современный немецкий от средневерхненемецкого, на котором написана «Песнь
о Нибелунгах».
Фейхтвангер, вероятно, не был знаком с этой древней формой кастильского языка и
наверняка не стремился к его использованию. Слова современного испанского языка,
относящегося к мировым языкам, также позволяют ему вовлечь своего читателя в
общечеловеческую тематику и привлечь его на сторону общечеловеческих ценностей.
Рамки небольшого исследования не позволили авторам данной статьи представить всё
богатство и многообразие испаноязычной лексики, используемой мастером пера Л.
Фейхтвангером. Однако и то немногое, о чём удалось упомянуть, показывает ценность и
значимость анализируемого романа.
Источники и литература
1. Feuchtwanger Lion. Die Jüdin von Toledo // Aufbau-Verlag. Berlin, 1956.
2. Hernández Isabel. Algunos mitos sobre España en la narrativa histórica del exilio alemán.
Dos novelas de Lion Feuchtwanger // Pandaemonium germanicum. 9/2005, P. 91–113.