Прикосновение к «невидимой руке

Научная жизнь
От редакции
Представляем вниманию читателей новую книгу профессора А. М. Когана «Макрорегулирование высокоразвитого рынка: «невидимая рука», конкуренция, потребности системы» (М.: Маркет ДС, 2006. – 144 с.).
Работа А. М. Когана – многолетнего автора журнала – посвящена исследованию сложнейших фундаментальных проблем экономической науки. Для читателей журнала бесспорный интерес и важность представляют подходы автора к разработке теории современных
денег, являющейся, как и века назад, загадкой экономической науки. Проблема современных
денег давно находится в центре научных интересов автора. Проследить эволюцию его взглядов можно начиная с его первых на эту тему публикаций в журнале в начале 1980 гг. и до настоящей книги (в журнале на протяжении 80-х – 90-х годов ХХ в. было опубликовано 10 статей А. М. Когана, в которых исследовались проблемы денег, цены и трудовой стоимости:
1984, № 9, 11; 1985, № 6, 7; 1987, 3, 10; 1988, № 1, 4, 10; 1991, № 6, 12). Начав с доказательств нетоварной природы современных кредитных денег, автор в результате почти 30летних исследований проблемы пришел к обоснованию гипотезы о сохранении деньгами своей
родовой стоимостной природы как всеобщего эквивалента без золотой основы. Кроме десятка журнальных статей, им был опубликован ряд монографий, посвященных теории современного рынка, стоимости и денег: «Деньги, цена и теория трудовой стоимости (новая
парадигма теории трудовой стоимости)» (М.: Финансы и статистика, 1991); «Клеточная
подсистема современного рынка (истоки макрорегулирования)» (М.: МЭСИ, 1996); «Макрорегулирование современной экономики: проблема «невидимой руки» (М.: Финансы и статистика, 2000).
Выход в свет новой книги А. М. Когана привлек к себе внимание научной общественности.
В 2006 г. в Московской финансово-промышленной академии состоялась научная конференция.
В обсуждении круга проблем, составляющих содержание монографии, участвовали доктор
экономических наук, профессор Ю. Б. Рубин (Московская финансово-промышленная академия), доктор экономических наук, профессор Д. Е. Сорокин (Институт экономики РАН),
член-корреспондент РАН, доктор экономических наук, профессор Г. Б. Клейнер (ЦЭМИ РАН),
профессор В. И. Максимова (Московский государственный университет экономики, статистики и информатики), доктор экономических наук, профессор М. А. Портной (Институт
США и Канады РАН), кандидат экономических наук М. В. Пашковская (Московская финансово-промышленная академия), кандидат экономических наук Е. П. Васильев (Красноярский филиал МЭСИ), кандидат экономических наук С. Р. Моисеев (Московская финансовопромышленная академия), кандидат экономических наук Г. Н. Дзуцева (Северо-Кавказский
горно-металлургический институт (Государственный технологический университет).
В выступлениях участников конференции отмечалась научная значимость книги, актуальность рассмотрения проблемы «невидимой руки» как макрорегулятора современного
рынка, важность переосмысления базовых экономических категорий рынка – стоимости,
денег и кредита, предпринятая автором книги, а также необходимость широкого обсуждения неординарных гипотез, предложенных А. М. Коганом, для поиска выхода экономики России на новый уровень развития.
Учитывая теоретическую и практическую актуальность и вместе с тем сложность поставленных проблем, редакция публикует авторское изложение ключевых идей книги и рецензию члена-корреспондента РАН Г. Б. Клейнера на новую монографию А. М. Когана.
56
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ • 6/2007
Научная жизнь
Теоретическая модель системы
высокоразвитого рынка
(О новой книге)
А. М. Коган,
доктор экономических наук, профессор
К
ниге «Макрорегулирование высокоразвитого
рынка: «невидимая рука», конкуренция, потребности системы» предпослан эпиграф:
«Мало что изменилось в основных проблемах, привлекающих внимание экономистов; эти проблемы, по
сути дела, те же, которыми занимался Адам Смит 200
лет назад. Более того, не произошло разительных изменений в нашем понимании этих проблем» 1 . Такое
традиционное, сформулированное лауреатом Нобелевской премии М. Фридменом представление об основах экономической науки правомерно сопоставить
с представлением об основах современной физики.
«Экономическая система, предмет изучения науки
экономики, – отмечает Р. Л. Хейлбронер, – имеет
много общего с физическими системами, изучаемыми
в рамках естествознания» 2 .
Сопоставление основ экономической науки и
основ физики обнаруживает разительный контраст: революцию в фундаментальном разделе физики и лишь
незначительно изменившиеся представления о системе
общественного труда как основе рыночной экономики.
В ХХ – ХХI вв. прорыв в космос, атомная энергетика стали возможными в результате революции в
фундаментальном разделе физики. В экономике такой
революции не произошло, хотя современная высокоразвитая рыночная система кардинально отличается
от слаборазвитой системы ХVIII – XIX вв. Достаточно отметить непрерывное расширение и обновление
межотраслевых связей и номенклатуры товаров, измеряемой астрономическими величинами. Но представления о фундаментальном разделе экономической науки,
отражающие систему общественного труда, где такие
изменения зарождаются, существенно не изменяются.
Это, как показано в книге, приводит к тому, что проблема соотношения между микро- и макроэкономикой –
ключевая и важнейшая проблема современной экономической теории – остается, по словам К. Дж. Эрроу,
нерешенной; «головоломкой экономической науки» 3 .
1
The Economic Journal. – 1991. – V. 101. – № 404. – Р. 37.
ТНЕSIS: теория и история экономических и социальных институтов и систем. – Т. I. – Вып. 1. – Зима 1993.– М.:
Начало-Пресс. – С. 50.
3
Там же. – Вып. 2. – Весна 1993. – М., 1993. – С. 56;
Эволюционная экономика на пороге XXI в. – М.: Япония сегодня, 1997. – С. 60.
2
Следует подчеркнуть, что сочлененность микрои макроуровней современного, высокоразвитого рынка, фиксируемая хозяйственной практикой, – проблема парадоксальная. Парадокс состоит в том, что субъект рынка, устанавливающий межотраслевые связи,
не имеет представления об их адекватности рыночной
системе, их соответствии ее потребности в ресурсах.
Но он приспосабливается к ее потребностям, в результате чего рыночная система эффективно функционирует. Парадоксальны и макропоказатели цен –
ВВП, ВНП: они агрегируют макроинформацию, которую традиционное представление о ценах не обнаруживает в ценах – объекте агрегирования.
Кардинальные, обусловленные НТР преобразования рыночной системы превращают в головоломку
и ключевое понятие теории рыночной экономики –
понятие «деньги», выражающее эталон, соизмеряющий товары.
Как известно, в слаборазвитой рыночной системе
денежный эталон формировался на микроуровне рынка: золото непосредственно обменивалось на все виды
товаров, и это давало ему возможность соизмерять и
уравнивать товары, т. е. выполнять функцию всеобщего эквивалента. В современной, высокоразвитой
рыночной системе нет непосредственного обмена товаров на золото, нет механизма, который давал бы
возможность золоту выполнять денежную функцию
всеобщего эквивалента. Денежная функция соизмерения и уравнивания товаров в современном высокоразвитом рынке, как показано в книге, обусловлена тем,
что у товаров есть общее доминирующее свойство –
их полезность для рынка как целостной системы. Для
вычленения этого свойства в книге вводится понятие
«макрополезность товаров».
Доказывается, что в денежном эталоне информация о макрополезности различных товаров сжимается,
очищается от их специфики. Остается лишь то, что
предопределяет их соизмеримость, – сгусток информации о конечном результате: о большей или меньшей значимости и полезности каждого вида товаров
для рыночной системы, ее эффективного фукционирования. В современной, высокоразвитой рыночной
системе у денежного эталона нет аналога в хозяйственной практике (каким в слаборазвитой рыночной
системе было золото), и создается иллюзорное пред-
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ • 6/2007
57
Научная жизнь
ставление, что денежный эталон высокоразвитого
рынка подобен гире, у которой нет веса, но которая
соизмеряет вес. Такой теоретический тупик отражает
парадоксальность современных денег: современные
деньги не могут выполнять эталонную функцию, но
они эту функцию выполняют.
Гипотеза о «невидимой руке», действующей в
современном, высокоразвитом рынке, которая обосновывается в книге, выводит на исходные посылки,
позволяющие найти выход из этого тупика.
Первая посылка. В высокоразвитой рыночной
системе, где макроуровень доминирует над микроуровнем, товары соизмеряются и уравниваются по
макрополезности, которая предопределяет ценовые
пропорции обмена товаров, эффективные для рыночной системы.
Вторая посылка. У макроинформации о полезности товаров, как и у всех видов информации, есть конституирующее свойство эталона – свойство сжиматься.
Третья посылка. В современной, высокоразвитой
рыночной системе эквивалентность обмена товаров
невидима. Деньги высокоразвитого рынка, лишенные
золотой основы, выражают доминирование макроэкономических невидимых эквивалентных отношений
над микроэкономическими – доминирование, обусловливающее эффективность высокоразвитого рынка.
Четвертая посылка. Родовая природа денег как
всеобщего эквивалента предопределяет все их функции, а следовательно, и кредитную. Преобразование
родовой природы денег в результате НТР приводит к
изменению всех функций денег, а следовательно, и
кредитной функции.
Гипотеза о «невидимой руке», как невидимом
макрорегуляторе высокоразвитой рыночной системы,
может быть использована как один из отправных
пунктов доказательства сформулированной лауреатом
Нобелевской премии М. Алле фундаментальной теоремы экономической науки – теоремы эквивалентности 1 . Гипотеза выявляет макроэкономический пласт
этой теоремы, теоретически совмещает, казалось бы,
несовместимые микро- и макроуровни эквивалентности современного, высокоразвитого рынка – эквивалентность на микроуровне, обусловленную своекорыстным интересом хозяйствующих субъектов потреблять ресурсы, не считаясь с потребностями рыночной
системы, и эквивалентность на макроуровне, обусловленную потребностями рыночной системы в ресурсах. Если бы эти уровни эквивалентности были
несовместимыми, то подтвердился бы прогноз
К. Маркса о неизбежности саморазрушения высокоразвитой рыночной системы.
1
«...всякое равновесное состояние рыночной эффективности является состоянием максимальной эффективности, и, наоборот, всякое состояние максимальной эффективности является в рыночной экономике равновесным
(теоремы эквивалентности)» (А л л е М. Экономика как
наука. – М.: Наука для общества, 1995. – С. 57 – 58).
58
Взаимодополняемость этих двух уровней эквивалентности высокоразвитых рыночных отношений отражается, как показано в книге, равновесной ценой,
которая:
на микроуровне реализует своекорыстный интерес субъектов рынка потреблять ресурсы, не считаясь
с потребностями рыночной системы в ресурсах;
на макроуровне осуществляет регулирование ресурсов, адекватное потребностям системы (речь идет
о доминирующей тенденции).
Если бы равновесная цена уравнивала только
своекорыстные интересы субъектов рынка, т. е. действовала, как и в слаборазвитом рынке, только на
микроуровне, то высокоразвитая, многократно усложнившаяся рыночная система не могла бы эффективно функционировать, а она эффективна.
* * *
Книга включает в себя введение, пять глав и заключение.
Во введении обосновывается постановка проблемы «невидимой руки» как стихийного макрорегулятора современной, высокоразвитой рыночной системы. Обращается внимание на то, что о «невидимой
руке» А. Смит говорит лишь в попутном замечании
(три фразы), не раскрывая компонентов, звеньев «невидимой руки», которые дают ей возможность регулировать рыночную систему 1 . Это замечание Смита и
подводит к постановке проблемы. «Невидимая рука»
рассматривается в книге как эмерджентное свойство
высокоразвитой рыночной системы, предопределяющее ее эффективность, свойство подключать, интегрировать в систему эффективные для нее элементы –
отрасли и отторгать неэффективные. Это свойство
определяет доминирующую тенденцию в развитии
высокоразвитого рынка – тенденцию его эффективности. Эмерджентные свойства высокоразвитых систем
были открыты в XX вв., однако гениальная интуиция
А. Смита дала ему возможность «заглянуть» в современную науку о системах.
В I главе – «Невидимая рука» как макрорегулятор, относительно независимый от конкуренции (два
подхода к анализу «невидимой руки»)»:
переосмысливается традиционное (адекватное
слаборазвитому рынку) представление о «невидимой
руке» как тождественной конкурентному механизму,
функционирующему на микроуровне рынка;
внимание сосредоточивается на макрофункции
конкуренции, не зависящей от своекорыстного интереса субъектов рынка и реализующейся на макроуровне высокоразвитого рынка «невидимой рукой»;
формулируются отправные пункты гипотезы о
«невидимой руке» как стихийном макрорегуляторе
высокоразвитой рыночной системы, относительно
независимом от конкуренции.
1
С м и т А. Исследование о природе и причинах богатства народов. – М.: 1962. – С. 332.
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ • 6/2007
Научная жизнь
Во II главе – «Клеточная подсистема современного высокоразвитого рынка» – рассматриваются преобразованные НТР рыночные структуры высокоразвитого рынка, в которых формируется «невидимая рука»:
система общественного труда (СОТ);
клеточка высокоразвитого рынка, концентрирующая его потенции и кардинально отличающаяся
от клеточки слаборазвитого рынка – товара.
В этой главе показано, что:
в слаборазвитом рынке XIX в., где доминировал
микроуровень, клеточной структурой рынка был элемент микроэкономики – товар (он проявлялся в хозяйственной практике и анализировался в «Капитале»), в высокоразвитом рынке клеточная структура
хозяйственной практикой не выявляется;
в современной, высокоразвитой рыночной системе с доминированием макроуровня над микроуровнем клеточная структура рынка кардинально изменилась, превратилась в структуру макроэкономическую,
в которой и формируется «невидимая рука» как макрорегулятор рынка.
В III главе – «Структурные звенья «невидимой
руки» – анализируются преобразованная НТР система
общественного труда и клеточная структура рынка, в
которых зарождаются звенья «невидимой руки»:
оптимум высокоразвитой рыночной системы;
полезность товаров для высокоразвитой рыночной системы, их макрополезность;
стоимость, уравнивающая товары по их макрополезности, «подпочва» 1 равновесных цен; обосновывается неправомерность неоклассического отождествления стоимости и цены, отражающего микроуровень
рынка, но не адекватного его макроуровню.
Выявление этих звеньев «невидимой руки» создает возможность доказательства сформулированной
А. Алле теоремы эквивалентности не только как микроэкономической, но и как макроэкономической.
В IV главе – «Гипотеза о невидимой руке» как
предпосылка решения проблем денег и свободного
выбора в высокоразвитом рынке» – рассматриваются
две проблемы, ставшие камнем преткновения экономической науки.
Первая проблема. Парадоксальность современного денежного эталона, не имеющего конституирующего свойства товара, но соизмеряющего все товары.
Вторая проблема. Свободный, рациональный выбор субъектов рынка, которые, не обладая всей полнотой информации информации о полезности товаров
для высокоразвитой рыночной системы, приспосабливают свою предпринимательскую деятельность к ее
потребностям.
В V главе – «Невидимая рука» и синтез марджиналистской и трудовой теорий стоимости» – обосновывается необходимость синтеза трудовой и маржиналистской теорий стоимости. В отличие от каждой
1
Термин «подпочва» используется как метафора, которая обозначает рыночную структуру, концентрирующую
и передающую макроинформацию механизму конкуренции.
из этих теорий синтетическая теория стоимости рассматривает стоимость как макроэкономическую основу цен высокоразвитого рынка, которую изначально
формирует «невидимая рука».
В разделе «Заключение» формулируются основные выводы, к которым подводит гипотеза о «невидимой руке» как макрорегуляторе современной, высокоразвитой рыночной системы, ее эмерджентном
свойстве. Этот невидимый регулятор:
зарождается в клеточной структуре высокоразвитого рынка, концентрирующей его потенции;
улавливает и собирает первичную макроинформацию о полезности видов труда и соответственно
видов товаров для высокоразвитой рыночной системы, об интеграции в систему одних и отторжении
других;
насыщает цены макроинформацией;
дает возможность агрегированному показателю
цен – ВВП – аккумулировать макроинформацию об
эффективности высокоразвитой рыночной системы
(ВВП – верхушка информационного айсберга; «невидимая рука», насыщающая цены макроинформацией, – его подводный пласт);
сочленяет казалось бы несовместимое: свободный выбор, реализующий своекорыстный интерес
субъектов рынка потреблять ресурсы, не считаясь с
потребностями рыночной системы, и потребности
системы в ресурсах;
формирует денежный эталон, который в высокоразвитом рынке соизмеряет товары, не сопоставляя их
с товаром – всеобщим эквивалентом, золотом;
регулирует заработную плату, цену рабочей силы, которая изначально обусловлена возросшей квалификацией наемных рабочих, адаптирующей их к НТР, к
непрерывному обновлению номенклатуры товаров;
кардинально изменяет отношения наемных рабочих
и капиталистов. В слаборазвитом рынке они были
антагонистическими, в современном, высокоразвитом
рынке стали неантагонистическими (они корректируются профсоюзами, социальной политикой государства).
Но хозяйственная практика:
не обнаруживает макрофункцию «невидимой руки» как регулятора заработной платы;
создает иллюзорное представление, что первоосновой неантагонистических отношений наемных рабочих и капиталистов в современном, высокоразвитом рынке являются профсоюзы и социальная политика государства. Это традиционное представление
скрывает главную предпосылку неантагонистических
отношений наемных рабочих и капиталистов в высокоразвитом рынке, его невидимый макрорегулятор,
«невидимую руку» рыночной системы.
* * *
Гипотеза о «невидимой руке», как эмерджентном
свойстве высокоразвитой рыночной системы, дает
возможность адекватно раскрыть объект исследования макроэкономической теории. Последняя в эконо-
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ • 6/2007
59
Научная жизнь
мической литературе трактуется как теория о совокупном поведении экономических агентов, которое
фиксируется агрегированными микропоказателями.
Но в агрегированных показателях (ВВП, ВНП)
различия товаров, как элементов рыночной системы,
ранжируемых по их эффективности для рыночной
системы, нивелируются. Увеличение ВВП, ВНП может быть обусловлено производством товаров, и повышающих, и снижающих эффективность экономической системы. В нерыночной, «командной» экономике, где нет стихийного макрорегулятора и его функции выполняет государственный план, ВВП и ВНП
возрастали, но эффективность экономики снижалась.
Традиционное определение предмета теории
макроэкономики, сводящее ее к агрегированию микропоказателей, адекватно теории слаборазвитой рыночной системы XVIII – XIX вв. Оно:
не отражает своеобразие современной, высокоразвитой рыночной системы – доминирование ее макроуровня над микроуровнем;
не выходит за рамки разработанной в XVIII в.
макроэкономической модели Ф. Кенэ.
Гипотеза о «невидимой руке», которая обосновывается в книге:
раскрывает специфику высокоразвитого рынка,
его отличие от слаборазвитого, доминирование макроуровня над микроуровнем, стихийного макрорегулирования над стихийным микрорегулированием;
выявляет макрофункцию «невидимой руки» как
регулятора, сочленяющего микро- и макроуровни высокоразвитого рынка;
расширяет диапазон математического моделирования рыночной системы, вычленяет отправные пункты математических моделей, отражающих доминирующее воздействие макроуровня высокоразвитого
рынка на его микроуровень;
показывает кардинальное отличие денег современного, высокоразвитого рынка от денег слаборазвитого рынка, преобразование самого понятия «деньги» выводит на понятие денег, адекватное высокоразвитой рыночной системе.
Отдаленность проблемы «невидимой руки», как
макрорегулятора, от хозяйственной практики, прессинг проблем, поставленных хозяйственной практикой, по всей вероятности, главные причины того, что:
макрорегулирующая функция «невидимой руки»
не привлекает внимание экономистов;
«невидимая рука» отождествляется с невидимыми микроэкономическими цепочками конкурентного
механизма, формирующими микропорпорции обмена
товаров.
* * *
Гипотезу о макрорегулирующей функции «невидимой руки» правомерно рассматривать как одну из
предпосылок анализа российской рыночной экономики на современном этапе ее развития.
60
В России (в 30-х годах ХХ в.) был разрушен генофонд рынка, уничтожены его субъекты– предприимчивые крестьяне (по советской терминологии –
кулаки), что несовместимо с формированием основы
стихийного регулирования высокоразвитой рыночной
экономики – «невидимой руки», направляющей хозяйственную деятельность субъектов рынка, у которых есть рыночный менталитет: предрасположенность к инициативе, предприимчивости, конкуренции
как условиям, не только разъединяющим, но и сочленяющим интересы продавцов и покупателей.
Становление свободного индивида, его рыночной
ментальности (включающей в себя предрасположенность к исполнению законов, способствующих сочлененности своекорыстного интереса с потребностями
рыночной системы) – длительный процесс. Гипотеза о
«невидимой руке» как макрорегуляторе рынка дает
возможность теоретического обоснования адекватной
для России экономической стратегии становления:
свободных субъектов рынка;
стихийного макрорегулятора, который, направляя свободных субъектов рынка, интегрирует их в
высокоразвитую рыночную систему.
Эта гипотеза подводит:
к разработке математических моделей «невидимой руки», соответствующих условиям России;
к отграничению ценового, кредитного механизмов макрорегулирования высокоразвитой рыночной
экономики, которые могут эффективно использоваться в России, от механизмов макрорегулирования, для
которых еще нет необходимых условий.
* * *
Гипотеза о «невидимой руке», как стихийном
макрорегуляторе современного, высокоразвитого
рынка, отдаленном от хозяйственной практики, эмпирически не подтверждается и не опровергается. Критерий ее правомерности – гармоничность теоретической модели «невидимой руки». В книге предпринята
попытка выявить контуры этой модели и поставить
ряд вопросов. Ответ на одни вопросы дает сама книга,
ответ на другие – за рамками книги, за рамками гипотезы о «невидимой руке».
«Невидимая рука», как стихийный макрорегулятор высокоразвитой рыночной системы, – это объект
исследования ученых всех направлений и школ экономической науки.
Синтетическая теория макрорегулирования даст
возможность решить проблемы:
сочленения микро- и макроуровней современного, высокоразвитого рынка;
денег, у которых нет золотой основы.
Разработка такой теории, адекватных ей математических моделей (предпосылки этих моделей созданы математической наукой ХХ – ХХI вв.) может привести к открытиям, сопоставимым с революцией в
фундаментальном разделе физики.
„
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ • 6/2007
Научная жизнь
Прикосновение к «невидимой руке»
(О книге А. М. Когана «Макрорегулирование высокоразвитого рынка:
«невидимая рука», конкуренция, потребности системы»)
П
о мнению Л. Роббинса, автора определения
экономической науки как науки, изучающей
человеческое поведение с точки зрения соотношения между целями и ограниченными средствами,
которые могут иметь различное употребление, современная экономическая наука сравнительно молода.
Она возникла на базе практических и философских
исследований в различных областях: от изучения торгового баланса до дискуссий о законности взимания
процента. Лишь недавно экономическая наука стала
достаточно единой 1 . Это высказывание было опубликовано в 1935 г. За прошедшие семьдесят с небольшим лет экономическая наука, пожалуй, не утратила
молодость, но так и не обрела надлежащее единство,
оставшись фрагментированной областью знания.
Наиболее важные разломы, препятствующие ее дефрагментации, сейчас проходят по следующим трем
линиям.
Методологическая фрагментация: разрыв между
парадигмами – неоклассической, институциональной
и эволюционной. Эти три главенствующие парадигмы, хотя и имеют обширные общие области, все же
слабо связаны между собой и опираются на различное
видение социально-экономического пространства –
его структуру, наполнение и взаимодействие элементов.
Предметно-уровневая фрагментация: разрыв
между уровнями.
Экономика как хозяйство, как предмет исследования имеет естественную уровневую иерархию. Экономика как наука также разделена на уровневые дисциплины, прежде всего – макро- и микроэкономику.
Каждая из этих дисциплин имеет свой предмет, метод, ментальные и инструментальные конструкции.
Многоуровневая теория экономики как единой системы пока отсутствует.
Концептуально-эмпирическая
фрагментация:
разрыв между экономической теорией, решениями и
практикой.
Большая часть теории носит абстрактный характер и не служит базой практической деятельности и
принятия решений. В свою очередь методика совместного использования данных из различных эмпирических источников (статистика, опросы, публикации
СМИ, личный опыт исследователя и т. п.) не отработана.
1
ТНЕSIS: теория и история экономических и социальных институтов и систем. – Зима. – 1993. – Т. 1. – Вып. 1. –
С. 10, 18.
Наличие этих трещин на относительно молодом
лице экономики все же не свидетельствует, по нашему мнению, о кризисе экономической теории: последняя может развиваться и во фрагментированных формах, тем более что современное институциональное
устройство мировой экономической науки неплохо
адаптировано к развитию фрагментированной теории.
Однако такое положение однозначно свидетельствует
о кризисе экономической методологии, призванной
объединять различные отрасли экономического знания.
Многолетняя упорная работа профессора
А. М. Когана, результаты которой представлены в
рецензируемой книге, как раз и направлена на разрешение одной из основных методологических проблем
экономической науки – преодоление разрыва между
макроэкономикой и микроэкономикой как основными
составляющими экономической теории. Эта проблема
хорошо известна экономистам со времен Адама Смита как проблема «невидимой руки», направляющей
каждого экономического агента «к цели, которая совсем не входила в его намерения» 1 .
Но каков механизм взаимодействия и координации микро- и макроуровней экономики, как действует
эта «невидимая», но вполне ощутимая рука? Вначале
считалось, что для объяснения действий невидимой
руки в рыночной экономике достаточно понятия конкуренции товаропроизводителей; затем стали говорить о роли цен и развитом рынке вообще как о механизме действия этой руки, но вопрос не закрыт и по
сей день.
В рецензируемой книге убедительно показывается, что ссылка на конкуренцию товаропроизводителей
как на механизм действия «невидимой руки» некорректна, поскольку микроконкуренция сама по себе не
в состоянии регулировать макропропорции, а ссылка
на то, что механизм «невидимой руки» – это просто
механизм высокоразвитого рынка в целом, по сути,
так же тавтологична, как и ссылка на провидение.
Рассматривая проблему «невидимой руки», ее загадки, А. М. Коган в ходе исследования ее звеньев и
понятийной структуры высокоразвитой рыночной
системы (система общественного труда – СОТ, оптимум СОТ, цена, макрополезность товаров и др.) возвращает в контекст современной общеэкономической
теории понятие стоимости. Справедливо утверждается, что ни маржиналистская, ни трудовая теории
1
С м и т А. Исследование о природе и причинах богатства народов. – М., 1962. – С. 332.
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ • 6/2007
61
Научная жизнь
стоимости недостаточны для обоснования современных форм стоимости и их внутренней основы.
Рассмотрение категории стоимости дает возможность прояснить особенности формирования феномена современных денег как всеобщего эквивалента, не
опирающегося ни на один материальный эталон,
включая золото. По мысли автора, в современной рыночной системе эквивалентность обмена товаров невидима, а деньги реализуют доминирование макроэкономических невидимых эквивалентных отношений
над микроэкономическими видимыми.
В книге раскрывается природа современных денег, кардинально отличающихся от денег как товара
всеобщего эквивалента. Речь идет о преобразовании
родовой природы денег и соответственно самого понятия «деньги». Отсюда и целый ряд родовых функций денег, в частности, кредитная функция в высокоразвитом рынке переходят из экономической сферы
бинарных трансакций в преимущественно социальную сферу групповых, а в общем случае – общественных явлений. Это обстоятельство следует иметь в виду, анализируя последствия для микроэкономики такого примечательного явления в сегодняшней России,
как гигантский объем заимствований частных отечественных компаний за рубежом.
И наконец, что особенно ценно, автор показывает
механизм преобразования родовой природы денег,
ключевым звеном которого и является «невидимая
рука».
В чем же видит А.М. Коган путь к разгадке механизма «невидимой руки» в развитой рыночной экономике? В основе его подхода лежит системная парадигма, т. е. рассмотрение экономики как совокупности функционирующих, взаимодействующих, эволюционирующих и порождающих себе подобные систем. Такой системой является макроэкономика 1 ;
такими
системами
являются
предприятиятоваропроизводители; такой системой является и мезоэкономика 2 как промежуточная среда между макрои микроуровнями 3 . Наконец, такой системой является
и та экономическая структура, которую А. М. Коган
называет клеточкой рынка. Используя эти понятия,
1
А. М. Коган так же, как и Л. П. Евстигнеева и
Р. Н. Евстигнеев в своей недавней книге, различает макроуровень как агрегат показателей микроагентов и макроэкономику как самостоятельную экономическую систему
(см.: Е в с т и г н е е в а Л. П., Е в с т и г н е е в Р. Н. Экономический рост: либеральная альтернатива. – М.: Наука,
2005. – С. 61, 77 и др.).
2
Мезоэкономика переходного периода: Рынки, отрасли, предприятия. – М.: Наука, 2001.
3
Отметим, что в рецензируемой книге не встречается
термин «мезоэкономика»: ее автор оперирует понятием
«система общественного труда», которая представлена отраслями общественного производства. По нашему мнению,
мезоэкономика как совокупность мезоэкономических систем – более употребительный и более удачный обобщающий
термин для обозначения экономических систем промежуточного между микро- и макроэкономическими уровнями.
62
автор строит концепцию механизма обеспечения согласования оценок, приоритетов и действий микроагентов с оценками, приоритетами и влиянием макроэкономики, осуществляемыми «невидимой рукой».
Включение А.М. Коганом в исследовательское
поле этих двух системных объектов – мезоэкономического и клеточного – имеет чрезвычайно важное значение, поскольку фактически заполняет пробел между
макро- и микроэкономикой и дает возможность автору сформировать стройную (хотя и пунктирную) концепцию макрорегуляции агентов в высокоразвитом
рынке.
Как можно было бы объяснить появление именно
этих объектов в данном контексте? Мезоэкономические системы соответствуют недостающему между
микро- и макроуровнями звену в предметнопространственной структуре экономики, и их появление в данном контексте выглядит естественно. Клеточные системы могут, так же как и в живой природе,
иметь различные физические размеры, поэтому их
место в предметно-уровневой структуре экономики не
определяется однозначно. Однако они, как и в живой
природе, сохраняют все существенные свойства экономических систем и соответствуют минимальному в
функциональном смысле уровню этих систем. Таким
образом, клеточные системы в совокупности с микро-,
мезо- и макросистемами образуют в определенном
смысле полный набор базисных типов экономических
систем.
Вместе с тем авторское понимание клеточной
структуры экономики представляется слишком неопределенным. Обоснованно считая Марксово определение товара как первичной клеточки рыночной системы не отвечающим задачам исследования особенностей высокоразвитой рыночной экономики, автор
книги полагает, что клеточка высокоразвитого рынка –
это структура информационная, у нее нет вещной,
«осязаемой» формы (с. 71). Однако не слишком ли
значительны и разнообразны для неосязаемой клетки
функции, придаваемые ей в авторской концепции?
Ведь, по мысли А. М. Когана, клеточка – «это зарождающаяся в СОТ и обособляющаяся от нее макроинформационная структура, которая, дифференцируя
отрасли по их эффективности для рыночной системы,
ранжирует их «права» на ресурсы» (с. 75); далее, на
клеточку возлагается задача концентрации потенции
высокоразвитого рынка; наконец, та же клеточка решает проблему формирования денежного эталона.
Здесь хотелось бы, с одной стороны, развить
идею автора, с другой – возразить ему. Может ли клеточка, понимаемая как неосязаемая информационная
структура, справиться с такими функциями? По нашему мнению, клеточная структура экономики, если
и не всегда осязаемая, то всегда наблюдаемая вещь.
Как и в живой природе, где клетка – это элементарная
живая система, способная к самостоятельному существованию, самовоспроизведению и развитию, в социально-экономической структуре тоже можно выде-
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ • 6/2007
Научная жизнь
лить и наблюдать минимальные части, сохраняющие
свойства экономической системы.
Какова структура таких минимальных экономических систем? Известно, что любая экономическая
система, независимо от ее пространственного размера, должна содержать подсистемы, определяющие ее
ментальную, культурную, институциональную, познавательную, имущественно-технологическую, имитационную и самоимитационную (историческую) деятельность 1 . И наоборот, наличие таких подсистем
гарантирует сохранение всех необходимых свойств
экономической системы. Именно такие структуры
обладают минимально допустимой целостностью, и
именно такие «клетки» в состоянии (в результате широкополосных контактов с соответствующими внешними подсистемами) выполнять предписанные им
задачи, воспринимать и перерабатывать макроинформацию и транслировать ее на микроэкономический
уровень.
В этом направлении, как представляется, и следовало бы развивать концептуальную схему, предложенную А.М. Коганом. Нет никаких сомнений, что
клеточная структура экономики существует в экономической реальности, имеет чрезвычайно важное значение и должна стать предметом исследования в современной экономической теории. По нашему мнению, в рамках экономической теории следовало бы
выделить специальную дисциплину: экономическую
цитологию, или (для любителей неологизмов) цитономику, предметом которой было бы изучение отдельных клеток и клеточных структур экономики.
Несмотря на применение целого ряда умозрительных конструкций, концепция А.М. Когана не выглядит абстракцией. Одна из причин этого состоит в
том, что автор четко и последовательно проводит в
книге разграничение между низко- и высокоразвитыми рыночными экономиками. Для последних, по его
мнению, характерен ряд особенностей, позволяющих
описываемым в книге механизмам обеспечивать адекватную макрорегуляцию поведения микроагентов. К
числу таких особенностей относятся непрерывное
обновление номенклатуры товаров и технологий, нестабильность межотраслевых связей, расширяющееся
и усиливающееся влияние НТР. Экономический контекст, определяемый высокой степенью развитости
рынка, как показано в книге, существенно влияет и на
мезоэкономические, и на клеточно-экономические
объекты. Так, при формировании отраслевого состава
СОТ следует принимать во внимание не только технологическую специфику отраслей, но и их экономическую эффективность. Эта методологическая новация, заметим, позволяет дать объяснение многим феноменам сегодняшней экономики России, например,
раскрыть причины неудовлетворительного состояния
российской текстильной промышленности и вызванного этим нежелания других отраслей устанавливать
связи с этой отраслью.
1
Вопросы экономики. – 2002. – № 10. – С. 52.
Нельзя пройти мимо и еще одной интересной авторской новации – введения понятия «гравитационное
поле отраслей СОТ», реализующего тяготение отраслей – элементов СОТ к ее оптимуму в высокоразвитой
рыночной экономике (с. 65). Как можно понять из
дальнейшего, объектом такого притяжения служит
скорее информация, чем поведенческие склонности
объектов. Тем не менее, используя такую конструкцию, автору удается построить цепочку связей, с помощью которых можно объяснить, как это поле формирует макроинформационную «подпочву» цен высокоразвитого рынка (с. 69) и соответствующим образом влияет на приоритеты товаропроизводителя.
Рассмотрение стоимости в качестве основы
макроэкономической подпочвы цен позволяет
автору в принципе завершить формирование
эскизной концепции механизма действия «невидимой
руки» как макрорегулятора микроэкономического
поведения агентов.
Напоследок необходимое методологическое замечание для читателей рецензируемой книги. Как она
вписывается в панораму современных методологических подходов к исследованию экономики? В монографии имеется немало методологических отсылок
к работам классиков науки (Дж. Ст. Милль,
А. Эйнштейн, В. Гейзенберг, И. Пригожин, К. Маркс,
М. Алле, К. Дж. Эрроу и др.) и к исследовательским
возможностям и ограничениям, определяемым хозяйственной практикой в низко- и высокоразвитых экономиках. Из анализа всего текста можно сделать вывод, что в целом направление, разрабатываемое профессором А. М. Коганом, по методологии примыкает
к известной концепции «трансцендентального реализма» (Т. Лоусон, Р. Бхаскар и др. 1 ). Согласно этой
концепции, следует различать относительно автономные, хотя и связанные слои экономической реальности, дифференцированные по степени их наблюдаемости и роли в экономических процессах.
Эмпирически наблюдаемым и подлежащим хозяйственной практике является первый, ситуационный слой, где экономические явления и объекты доступны непосредственному эмпирическому наблюдению вместе с их контекстом и связями.
Второй – феноменологический слой наблюдаем
лишь частично, его элементы доступны непосредственному наблюдению в качестве отдельных автономных явлений, однако их связи с другими и их контекст могут наблюдаться только косвенно.
Наконец, третий – структурный (в терминологии
автора подпочвенный) слой недоступен ни наблюдению, ни хозяйственной практике и включает социально-экономические структуры, движущие силы, механизмы, тенденции.
Задача фундаментальной экономической теории
в такой концепции – построение и развитие третьего,
подпочвенного слоя, разработка механизмов и струк1
Вопросы экономики. – 2006. – № 2. – С. 86.
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ • 6/2007
63
Научная жизнь
тур, позволяющих объяснять и регулировать процессы и события, наблюдаемые в первых двух слоях.
Именно на решение этой задачи и направлена
полувековая научная и педагогическая деятельность
профессора А. М. Когана, по свежести мысли и остроте чувства – молодого человека в молодой, согласно Л. Роббинсу, экономической науке. Несмотря на
глубину содержания, книга А. М. Когана написана
простым и, я бы сказал, учитывая многочисленные
повторы и переформулировки, дидактическим языком, доступным любому заинтересованному читателю. Рекомендовать эту книгу я хотел бы каждому:
экономисту, финансисту, исследователю и практику,
всем, кто хотел бы присмотреться и понять таинственные движения «невидимой руки», вершащей слово
и дело в экономическом мире.
Похожа ли работа, о которой идет речь, на «вереницу прочно упакованных силлогизмов», как характеризовал свои монологи в «Мастере и Маргарите»
Бегемот? Мне кажется, что жанр этого исследования
иной. Здесь чередой идут прозрения, сочетающие интуитивные догадки, исследовательский и жизненный
опыт и многолетнюю работу аналитического ума. Поэтому эту рецензию мне хочется закончить словами Б.
Пастернака, как нельзя лучше характеризующими
личность автора, жанр и содержание его книги:
Когда строку диктует чувство,
Оно на сцену шлет раба,
И тут кончается искусство
И дышат почва и судьба.
Г. Б. Клейнер,
член-корреспондент РАН, доктор экономических наук,
профессор, заместитель директора Центрального
экономико-математического института РАН
Коган А. М.
Макрорегулирование высокоразвитого рынка: «невидимая
рука», конкуренция, потребности системы / А. М. Коган. – М.:
Маркет ДС, 2006. – 144 с.
ISBN 5-7958-0137-2
Публикуемая книга, несомненно, станет подарком подготовленному и несуетливому читателю. По жанру – это ученые записки в самом
высоком значении данного понятия, приобретшие, однако, монографическую стройность. В то же время эта книга, возможно, составит головоломку для читателей неподготовленных – как российских, так и зарубежных, не обладающих глубоким знанием теории прибавочной стоимости.
Вместе с тем головоломка эта имеет решение. Внимательно и последовательно рассматривая категориальный ряд, представленный в работе, мы приходим вслед за автором к пониманию того, как каждое понятие, как бы извлеченное из системы прежних терминологических стереотипов, начинает жизнь в новой системе координат, отражая свою
частицу целостного рыночного хозяйства.
64
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ • 6/2007