Коробов П.В. ПРЕСТУПЛЕНИЕ НЕБОЛЬШОЙ ИЛИ СРЕДНЕЙ

Коробов П.В.
ПРЕСТУПЛЕНИЕ НЕБОЛЬШОЙ ИЛИ СРЕДНЕЙ ТЯЖЕСТИ КАК ОСНОВАНИЕ
ОСВОБОЖДЕНИЯ ОТ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
Korobov P.V.
CRIME OF SMALL OR MODERATE GRAVITY AS A CAUSE
OF THE RELIEF FROM CRIMINAL LIABILITY
Ключевые слова: уголовная ответственность; освобождение от уголовной
ответственности; основания освобождения от уголовной ответственности;
классификация преступлений; преступление небольшой тяжести; преступление средней
тяжести.
Keywords: criminal liability, thr relief from criminal liability, causes of the relief from
criminal liability, classification of crimes, small gravity of a crime, moderate gravity of a crime.
Аннотация
В статье показано, что преступление небольшой или средней тяжести является,
по общему правилу, одним из оснований освобождения от уголовной ответственности.
Высказаны также предложения по совершенствованию действующего уголовного
законодательства в данном отношении.
Abstract
The article presents that a crime of small or moderate gravity is one of the causes of the
relief from criminal liability. The proposals of improving the current criminal law are expressed.
1. Освобождение от уголовной ответственности предполагает наличие
определенных оснований, соответствующих нормативно установленным.
Правила о таком освобождении содержались ранее в ч. ч. 1, 3 и 4 ст. 43 Основ
уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г.; ч. 4 ст. 10, ч. 1 ст.
50,
ст. ст. 50-1, 51, 52 УК РСФСР 1960 г.; актах об амнистии. Анализируя эти нормы, ученые
справедливо отмечали, что освобождение от уголовной ответственности возможно при
сочетании двух оснований одновременно: 1) преступление, как правило, не представляет
большой общественной опасности; 2) лицо тоже не представляет большой общественной
опасности 1.
В связи с последующим кардинальным обновлением уголовного законодательства
первое основание освобождения от уголовной ответственности - а речь в дальнейшем
пойдет только о нем - теперь нужно обозначать иначе: содеянное относится к группе
преступлений небольшой или средней тяжести.
С совершением только таких деяний связаны ныне три общих вида освобождения
от уголовной ответственности:  освобождение в связи с деятельным раскаянием (ч. 1 ст.
75 УК РФ 1996 г.);  освобождение в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 этого
Кодекса);  освобождение несовершеннолетнего с применением к нему принудительной
меры воспитательного воздействия (ч. 1 ст. 90 данного закона).
Первоначально лишь о них говорилось также в ст. 77 УК РФ, в которой были
зафиксированы еще два общих вида освобождения от уголовной ответственности: 
освобождение при утрате лицом общественной опасности вследствие изменения
обстановки и  освобождение при утрате деянием общественной опасности вследствие
изменения обстановки. Однако Федеральным законом от 21 ноября 2003 г. № 162-ФЗ «О
1
См., например: Келина С.Г. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности /
Отв. ред. А.А. Пионтковский. - М., 1974. - С. 49, 50, 62.
внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» эта
статья была исключена из названного кодифицированного акта.
Зато о преступлениях небольшой и средней тяжести по-прежнему упоминается в п.
п. «а», «б» ч. 1 ст. 78 УК РФ «Освобождение от уголовной ответственности в связи с
истечением сроков давности». Вдобавок, учинение подобных деяний нередко служит
основанием для такого же освобождения на основании акта об амнистии (ч. 2 ст. 84 этого
Кодекса). Наконец, аналогичное решение не исключается и относительно специальных
видов освобождения от уголовной ответственности (они закреплены в примечаниях ко
многим статьям Особенной части УК РФ), поскольку некоторые описанные там деяния - а
их насчитывается немало - подпадают под понятие преступлений либо небольшой
тяжести (ч. 1 ст. 122, ч. 1 ст. 184, ч. 1 ст. 198, ч. 1 ст. 199, ч. 1 ст. 199-1, ч. 4 ст. 222, ч. 4 ст.
223,
ч.
2
ст.
282-1,
ч.
2
ст.
282-2,
ч.
1
ст. 307, ч. ч. 1 и 2 ст. 337 УК РФ), либо средней тяжести (ч. 1 ст. 178, ч. 2 ст. 184, ч. 2 ст.
198, ч. ч. 1 и 2 ст. 204, ч. 2 ст. 208, ч. 1 ст. 222, ч. 1 ст. 223, ч. 1 ст. 228, ч. 1 ст. 291, ч. 2 ст.
307,
ч. ч. 3 и 4 ст. 307 УК РФ).
В связи с изложенным трудно согласиться с авторами, которые при решении
вопроса об основаниях освобождения от уголовной ответственности не указывают на ту
или иную классификационную группу преступлений (либо вообще на преступление).
Например, одни из них утверждают, будто «общим основанием освобождения
лица, совершившего преступление, от уголовной ответственности является
нецелесообразность привлечения его к суду и применения к нему иных мер уголовноправового характера» 2, хотя вывод о такой нецелесообразности вряд ли возможен в
отрыве от установления характера и степени общественной опасности учиненного
виновным криминального деяния.
По мнению других исследователей, «основаниями освобождения от уголовной
ответственности для большинства его видов являются снижение или отпадение
общественной опасности преступления или лица, его совершившего» 3. Сказанное
вызывает замечания. Говорить, с позиции УК РФ, о снижении общественной опасности
преступления вовсе не было причины. Слова об отпадении общественной опасности
преступления или лица, его совершившего, в 2002 г. могли касаться только двух видов
освобождения от уголовной ответственности, закрепленных в ст. 77 УК РФ, которые на
следующий год были исключены из него. Изъян видится еще в том, что здесь вновь
отсутствует ссылка на принадлежность учиненного лицом деяния к соответствующему
классу преступлений.
Итак, одно из оснований освобождения от уголовной ответственности - содеянное
относится к группе преступлений небольшой или средней тяжести.
2. До 13 августа 1981 г. на преступление, не представляющее большой общественной опасности, как первое основание освобождения от уголовной ответственности,
указывалось в законах применительно к большинству видов такого освобождения.
Исключение составляли только освобождение от уголовной ответственности при утрате
деянием характера общественно опасного вследствие изменения обстановки и
освобождение от нее при утрате лицом общественной опасности вследствие изменения
обстановки (ч. 1 ст. 43 Основ уголовного законодательства 1958 г., ч. 1 ст. 50 УК РСФСР
1960 г.), которые законодатель связывал с совершением любого преступления.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 августа 1981 г. «О внесении
изменений и дополнений в Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных
республик» понятие преступления в некоторых статьях этих Основ об освобождении от
2
Бриллиантов А.В. Освобождение от уголовной ответственности (с учетом обобщения судебной
практики): науч.-практич. пособие.- М., 2010. - С. 17.
3
Егоров В.С. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности: учеб.-методич.
пособие. - М., 2002. - С. 100.
уголовной ответственности было заменено понятием деяния, содержащего признаки
преступления, а понятие преступления, не представляющего большой общественной
опасности, - понятием деяния, содержащего признаки преступления, не представляющего
большой общественной опасности 4. Аналогичные изменения коснулись Основ уголовного
судопроизводства Союза ССР и союзных республик, республиканских УК, УПК,
Положений о комиссиях по делам несовершеннолетних, Положений о товарищеских
судах. Но эта законодательная новелла, на наш взгляд, никак не повлияла на решение
вопроса об основаниях освобождения от уголовной ответственности, поскольку понятие
деяния, содержащего признаки преступления (преступления, не представляющего
большой общественной опасности), было тождественно понятию преступления
(преступления,
не
представляющего
большой
общественной
опасности).
Соответствующие доводы на этот счет в юридической литературе ранее приводились 5.
3. Сформулированное в новом уголовном законе первое основание освобождения
от уголовной ответственности похоже на то, которое существовало прежде.
Первоначально в ч. 1 ст. 75 и в ст. 76 УК РФ говорилось лишь о преступлении
небольшой тяжести. В этом проявлялась преемственность законодательных решений.
Ведь в предыдущем аналогичном Кодексе большинство видов освобождения от уголовной
ответственности были связаны с совершением преступления, не представляющего
большой общественной опасности, т. е. наименее опасного деяния. Однако в ст. 25 и ч. 1
ст. 28 УПК РФ, в которых определялся порядок прекращения уголовного дела в связи с
примирением сторон и порядок прекращения уголовного преследования в связи с
деятельным раскаянием, было указано также на преступление средней тяжести. В итоге
возникла коллизия уголовно-правовых и уголовно-процессуальных норм.
При оценке этой ситуации взгляды ученых и практических работников
разделились.
Многие из них высказались в пользу приоритета уголовно-правовых правил.
Допустим, А.В. Наумов обоснованно указывал, что в противном случае не будет
соблюдаться принцип законности, суть которого в том, что преступность деяния, а также
его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только в УК 6.
А.Е. Якубов верно обращал внимание при этом на недопустимость регулирования
общественных отношений, относящихся к предмету уголовного права, источниками
уголовно-процессуального права7.
Такова была позиция специалистов по уголовному праву. Но ее разделяли и
некоторые представители науки уголовно-процессуального права.
Скажем, говоря об освобождении от уголовной ответственности в связи с
деятельным раскаянием, В.П. Божьев справедливо отмечал: «Практический работник
оказался перед выбором: если последует за соблюдением норм УПК, то нарушит норму
УК РФ. Выход из тупиковой ситуации один: поскольку прекращение дела - это
процессуальное средство обеспечения предписаний ст. 75 УК РФ, а освобождение от
уголовной ответственности - институт уголовно-правовой, следовательно, уголовноправовые предпосылки и условия (а именно о них идет речь) должны быть предусмотрены
нормами УК РФ. Вывод: 1) в соответствии со ст. 28 УПК может быть прекращено
уголовное дело только о преступлении небольшой тяжести; 2) из конкуренции норм
выбор должен быть сделан в пользу норм закона, регулирующего отношения по
освобождению лица от уголовной ответственности; 3) уголовно-процессуальные
4
Ведомости Верховного Совета СССР. - 1981. - № 33. - Ст. 965.
См., допустим: Коробов П.В. Характер деяния при освобождении от уголовной ответственности //
Уголовная ответственность: основания и порядок реализации: межвуз. сб. науч. статей / Отв. ред. С.А.
Шейфер. - Самара, 1990. - С. 43-55.
6
См.: Наумов А. Нормы других отраслей права как источник уголовного права // Законность. - 2002.
- № 7. - С. 42 - 43.
7
См.: Якубов А.Е. Обратная сила уголовного закона: некоторые проблемы совершенствования
Уголовного кодекса Российской Федерации. - СПб., 2003. - С. 122, 148.
5
отношения в данном случае - это процессуальное средство обеспечения применения
уголовно-правовых норм»8.
Касаясь проблемы освобождения от уголовной ответственности в связи с
примирением с потерпевшим, он обоснованно рассуждал в том же духе: «Поскольку
установление материально-правовых оснований освобождения
от
уголовной
ответственности - прерогатива уголовного права, возникшие коллизии необходимо
решать, основываясь на правилах ст. 76 УК РФ» 9.
По мнению же других авторов, появившаяся коллизия норм должна была
разрешаться в пользу уголовно-процессуальных правил. Аргументируя свою позицию,
они ссылались, в частности, на ст. 4 Федерального закона от 22 ноября 2001 г. № 177-ФЗ
«О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» 10.
Опираясь на нее же, «Верховный Суд РФ на проводимых с судьями семинарах дал
разъяснение, согласно которому по уголовно-правовым вопросам, предусмотренным в
УПК РФ, следует руководствоваться УПК РФ»11. В ст. 4 Федерального закона от 22
ноября 2001 г. № 177-ФЗ было записано: «Действующие на территории Российской
Федерации федеральные законы и иные нормативные правовые акты, связанные с
Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, подлежат приведению в
соответствие с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации. Впредь до
приведения в соответствие с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации
указанные федеральные законы и иные нормативные правовые акты применяются в части,
не противоречащей Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации» 12.
Следует, однако, иметь в виду, что вопрос об основаниях освобождения от
уголовной ответственности относится к предмету уголовного, а не уголовнопроцессуального права. Поэтому указанную коллизию норм надлежало разрешать в
пользу уголовно-правовых предписаний.
Для упрощения ситуации некоторые авторы предлагали внести изменения в ч. 1 ст.
75 и ст. 76 УК РФ 13. По этому пути и пошел законодатель. Упоминавшимся Федеральным
законом от 21 ноября 2003 г. № 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в
Уголовный кодекс Российской Федерации» отмеченное противоречие было устранено за
счет указания в ч. 1 ст. 75 и в ст. 76 УК РФ дополнительно на преступление средней
тяжести 14.
Предметный принцип преодоления коллизий правовых норм одного уровня не раз
использовали при применении института освобождения от уголовной ответственности
8
Божьев В.П. Прекращение уголовного дела в связи с деятельным раскаянием // Научнопрактический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред.
В.М. Лебедева и науч. ред. В.П. Божьева. - М., 2003. - С. 66.
9
Божьев В.П. Прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон // Научно-практический
комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.М. Лебедева и
науч. ред. В.П. Божьева. - М., 2003. - С. 56 - 57.
10
См.: Кругликов Л.Л., Спиридонова О.Е. Юридические конструкции и символы в уголовном праве.
- СПб., 2005. - С. 31 - 32 (автор главы - Л.Л. Кругликов).
11
Якубов А.Е. Указ. соч. С. 123.
12
Собрание законодательства Российской Федерации. - 2001. - № 52. - Ч. 1. - Ст. 4924.
13
См.: Томин В., Сверчков В. Соотношение уголовного материального и процессуального
законодательства // Законность. - 2002. - № 5. - С. 6.
14
В связи со сказанным несколько странным выглядит следующее более позднее заявление В.В.
Сверчкова: «Законодательное разрешение этой коллизии известно - в пользу УПК РФ. Но почему оно
оказалось именно таким?» (Сверчков В.В. Освобождение от уголовной ответственности, прекращение
уголовного дела (преследования), отказ в его возбуждении: проблемы теории и практики. - СПб., 2008. - С.
13). Думается, что уж кому-кому, а ему-то вопрошать здесь вряд ли было уместно. Ведь буквально накануне
произошедших в конце 2003 г. перемен в ч. 1 ст. 75 и ст. 76 УК РФ он сам ратовал как раз за подобное
решение возникшей проблемы.
вышестоящие суды общей юрисдикции (скажем, президиум Вологодского областного
суда, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ) 15.
Такую же позицию по данному вопросу обоснованно занял Конституционный Суд
РФ в постановлении от 29 июня 2004 г. № 13-П «По делу о проверке конституционности
отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 Уголовно-процессуального кодекса в
связи с запросом группы депутатов Государственной Думы». Он указал: «Уголовнопроцессуальный кодекс Российской Федерации, который, согласно части первой его
статьи 1, устанавливает порядок уголовного судопроизводства на территории Российской
Федерации, будучи обычным федеральным законом, не имеет преимущества перед
другими федеральными законами с точки зрения определенной непосредственно
Конституцией Российской Федерации иерархии нормативных актов. В отношении
федеральных законов как актов одинаковой юридической силы применяется правило «lex
posterior derogat priori» («последующий закон отменяет предыдущие»), означающее, что
даже если в последующем законе отсутствует специальное предписание об отмене ранее
принятых законоположений, в случае коллизии между ними действует последующий
закон; вместе с тем, независимо от времени принятия приоритетными признаются нормы
того закона, который специально предназначен для регулирования соответствующих
отношений»16.
Л.В. Головко выразил сомнение в том, можно ли вообще подобные коллизии норм
«решить с точки зрения постановления Конституционного Суда РФ от 29 июня 2004 г.,
учитывая, что как УК, так и УПК претендуют на приоритет в рамках регулируемых ими
«отношений»? … Решение не доводить уголовное дело до приговора, скажем, с
деятельным раскаянием по своей «природе», -пишет он, - не имеет ни материальноправовой, ни процессуальной окраски - по своей «природе» оно нейтрально, а
соответствующие правовые нормы размещаются либо в УК, либо в УПК, либо в обоих
одновременно (как в России) отнюдь не потому, что иначе «перевернется мир», но
потому, что так сложилось исторически. Что касается «мира», то он не «перевернулся» бы
даже в том случае, если бы мы решили создать, как часто делают англичане, отдельный
закон «о деятельном раскаянии» 17.
Действительно, грань между уголовным и уголовно-процессуальным правом
подвижна. И взаимное отражение входящих в них норм в «чужих» либо в комплексных
источниках права, увы, не редкость. Тем не менее, такая грань между этими отраслями
права все-таки существует. Достаточно сказать, что у каждой из них есть собственный
предмет правового регулирования - соответствующий круг общественных отношений.
Ориентируясь именно на этот показатель, удалось, например, разрешить анализируемую
конкретную коллизию норм о нужных классификационных группах преступлений:
поскольку вопрос об основаниях освобождения от уголовной ответственности относится к
предмету уголовного, а не уголовно-процессуального права, первенство в данном споре
принадлежало уголовно-правовым нормам, в силу чего называвшиеся коррективы были
внесены в уголовный закон 18.
15
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2001. - № 11. - C. 12 - 13; - 2006. - № 7. - С.
25.
16
Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. - 2004. - № 4. - С. 95. Комментарий к
этому документу см. в работе: Божьев В. Определение сферы действия норм УПК // Законность. - 2005. - №
1. - С. 3-6.
17
Головко Л.В. Место Кодекса в системе источников уголовно-процессуального права //
Государство и право. - 2007. - № 1. - С. 42 - 43.
18
Разумеется, это противоречие можно было бы устранить также, подстроив УПК РФ под УК РФ.
Но подобное решение вопроса вызвало бы нежелательное последствие - сужение сферы применения норм
об освобождении от уголовной ответственности по сравнению с теми ее рамками, которые законодатель
определил в 2001 г. при завершении кодификации уголовно-процессуальных норм (единственное, что он
тогда не сделал, это внесение - параллельно - изменений и дополнений в ч. 1 ст. 75 и ст. 76 УК РФ).
О предпочтительности позиции составителей УПК РФ по вопросу об оптимальных границах
института освобождения от уголовной ответственности говорили многие представители науки уголовного
4. В свое время ни в общесоюзном, ни в республиканском уголовном
законодательстве, кроме УК Грузинской ССР, понятие преступления, не представляющего
большой общественной опасности, не давалось 19. В результате на практике от уголовной
ответственности нередко освобождали лиц, совершивших тяжкие преступления 20, что
нельзя было признать правильным. Впрочем, некоторые авторы не видели здесь ошибки,
полагая, что, с учетом конкретных обстоятельств дела, в качестве преступления, не
представляющего большой общественной опасности, может быть расценено даже тяжкое
преступление21.
Справедливо
отвергая подобные взгляды, Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 29 июня
1979 г. № 3 «О практике применения судами общих начал назначения наказания»
разъяснил: «Судам следует иметь в виду, что в силу ст. 7 Основ уголовного
законодательства не представляющими большой общественной опасности не могут быть
признаны преступления, перечисленные в части 2 этой статьи» 22 (п. 12). В ней, а также в
ч. 2 ст. 7-1 УК РСФСР назывались как раз тяжкие - а фактически и особо тяжкие преступные деяния.
Но приведенное указание высшей судебной инстанции союзного государства не
снимало с повестки дня вопрос о необходимости восполнения очевидного пробела в
праве. Поэтому как положительное явление следует оценить даже промежуточный шаг в
данном направлении - появление дефиниции понятия преступления, не представляющего
большой общественной опасности, в проектах отечественных уголовных законов 80-х
годов минувшего столетия.
Так, в Теоретической модели Уголовного кодекса (Общая часть) исключительно с
совершением подобного криминального деяния - оно именовалось еще уголовным
проступком - были связаны три вида освобождения от уголовной ответственности: 
освобождение с передачей дела на рассмотрение товарищеского суда (ст. 84); 
освобождение с передачей дела на поруки с отсрочкой вынесения приговора (ст. 85); 
освобождение
с
заменой
уголовной
ответственности
несовершеннолетних
23
принудительными мерами воспитательного характера (ст. 109) . Понятие преступления,
не представляющего большой общественной опасности (уголовного проступка),
определялось в ч. ч. 1 и 2 ст. 22 ТМ УК (Общая часть). Здесь было записано следующее:
«(1) Уголовным проступком признается умышленное действие или бездействие, не
представляющее большой общественной опасности, за которое по закону предусмотрено
наказание в виде лишения свободы, направления в колонию-поселение, ограничения
свободы с обязательным направлением осужденного к труду на срок не менее двух лет
или иное более легкое наказание. (2) Уголовным проступком признается также
неосторожное действие или бездействие, причинившее значительный ущерб, за которое
по закону предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок менее пяти лет либо
другое более легкое наказание».
Речь идет о научном проекте. Он готовился учеными по их собственной
инициативе. Но линия, обозначенная в рассматриваемом отношении в данной Модели,
через несколько лет нашла свое продолжение уже в официальном проекте общесоюзного
права. См., например: Наумов А.В. Нормы других отраслей права как источник уголовного права //
Законность. - 2002. - № 7. - С. 42 - 43; Якубов А.Е. Указ. соч. С. 148.
19
К преступлениям, не представляющим большой общественной опасности, в УК ГССР относились
деяния, наказуемые лишением свободы на срок не свыше трех лет или влекущие более мягкое наказание (ч.
1 ст. 53 этого Кодекса).
20
См.: Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1986. - № 4. - C. 10 - 11.
21
См.: Виттенберг Г. Строго соблюдать законность в деятельности комиссий по делам
несовершеннолетних // Советская юстиция. - 1965. - № 15. - C. 14.
22
Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по
уголовным делам / Сост. А.Я. Качанов, С.Н. Забарин, А.Л. Соловьев. - М., 1997. - С. 159.
23
См.: Теоретическая модель Уголовного кодекса (Общая часть) // Уголовный закон: Опыт
теоретического моделирования / Под ред. В.Н. Кудрявцева и С.Г. Келиной. - М., 1987. - С. 235 - 274.
уголовного закона. Имеется в виду проект Основ уголовного законодательства Союза ССР
и союзных республик, опубликованный в конце 1988 г. в печати 24.
В этом документе предусматривались опять-таки три вида освобождения от
уголовной ответственности, которые предполагали совершение виновным только
преступления, не представляющего большой общественной опасности:  освобождение с
передачей материалов дела на рассмотрение товарищеского суда (ч. 1 и п. «а» ч. 2 ст. 57);
 освобождение с передачей лица на поруки трудовому коллективу (ч. 1 и п. «б» ч. 2 ст.
57);  освобождение несовершеннолетнего с передачей материалов дела на рассмотрение
комиссии по делам несовершеннолетних (ч. 1 ст. 70). В ч. 2 ст. 9 указанного акта
говорилось: «К преступлениям, не представляющим большой общественной опасности,
относятся умышленные преступления, за которые законом предусмотрено наказание в
виде лишения свободы на срок не свыше двух лет или иное более мягкое наказание, а
также преступления, совершенные по неосторожности, за которые законом
предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок не свыше пяти лет, либо иное
более мягкое наказание».
Здесь имелись и недочеты. Но для практических работников были важны
намеченные в проекте Основ зримые ориентиры. Оставалось лишь дождаться слова
законодателя. И оно вскоре последовало.
В Основах уголовного законодательства Союза ССР и республик, принятых
Верховным Советом СССР 2 июля 1991 г.25, некоторые виды освобождения от уголовной
ответственности создатель правовых норм увязывал с совершением именно такого
преступления. Согласно ч. 2 ст. 48 этого документа «лицо, совершившее преступление, не
представляющее большой общественной опасности, в случаях, предусмотренных
уголовными кодексами республик, может быть освобождено от уголовной
ответственности с применением мер общественного воздействия». А в самом начале
данного акта (ч. 2 ст. 9) впервые в истории отечественного уголовного законодательства и впервые на общесоюзном уровне - было определено понятие преступления, не
представляющего большой общественной опасности. Оно полностью соответствовало
воспроизведенной формулировке из проекта Основ уголовного законодательства 1988 г.
Ошибочно полагать, будто подобная дефиниция появилась раньше, еще 8 февраля
1977 г. Тогда в Основах уголовного законодательства 1958 г. получил закрепление
неизвестный ранее вид освобождения от уголовной ответственности - освобождение от
нее с привлечением к административной ответственности 26. В новой ч. 3 ст. 43 Основ
было записано: «Лицо, совершившее преступление, не представляющее большой
общественной опасности, может быть освобождено от уголовной ответственности, если
будет признано, что его исправление и перевоспитание возможно без применения
уголовного наказания. В этом случае в соответствии с законодательством Союза ССР и
союзных республик может быть принято одно из следующих решений: 1) о привлечении
лица к административной ответственности; 2) о передаче материалов дела на
рассмотрение товарищеского суда; 3) о передаче материалов дела на рассмотрение
комиссии по делам несовершеннолетних; 4) о передаче лица на поруки общественной
организации или коллективу трудящихся». А в появившейся тогда же ч. 4 ст. 43 данных
Основ содержалось следующее уточнение: «Освобождение от уголовной ответственности
с привлечением к административной ответственности допускается лишь по делам о
24
См.: Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик: Проект //
Социалистическая законность. - 1988. - № 12. - С. 3 - 18.
25
См.: Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик: Приняты Верховным Советом
СССР 2 июля 1991 г. // Известия. 1991. 20 июля.
Некоторые ученые допускают ошибку принципиального характера, неточно указывая в их названии
- «союзных республик». См., предположим: Сверчков В.В. Указ. соч. С. 37.
26
См. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 8 февраля 1977 г. «О внесении изменений и
дополнений в уголовное законодательство Союза ССР» (Ведомости Верховного Совета СССР. - 1977. - № 7. - Ст.
116).
преступлениях, за которые законом предусматривается наказание в виде лишения
свободы на срок не свыше одного года либо другое более мягкое наказание».
Это означало, что тут определялось понятие только некоторых преступлений, не
представляющих большой общественной опасности. Ведь если бы законодатель задался
целью определить понятие всех таких преступлений, он сделал бы это в предыдущей
части указанной статьи Основ, имевшей отношение к четырем видам освобождения от
уголовной ответственности.
В первой половине 90-х годов прошлого столетия, после распада Советского
Союза, в России один за другим стали появляться различные проекты кодифицированных
уголовно-правовых актов.
Первый из них - проект УК РСФСР 1991 г. 27. В этом труде предусматривался всего
один
вид
освобождения
от
уголовной
ответственности
(освобождение
несовершеннолетнего с передачей материалов на рассмотрение комиссии по делам
несовершеннолетних
ч.
1
ст. 91), который сочетался с совершением только преступления, не представляющего
большой общественной опасности (уголовного проступка). К таким деяниям, по мысли
авторов, относились «умышленные и неосторожные преступления, за которые законом
предусмотрено более мягкое наказание, чем лишение свободы» (ст. 9).
Впоследствии данный проект дорабатывался, в том числе в исследуемой части. В
сентябре 1992 г. он был представлен высшим должностным лицом нашего государства в
Верховный Совет РФ для рассмотрения 28. В документе содержались ссылки на
преступление, не представляющее большой общественной опасности (уголовный
проступок), а также на менее тяжкое преступление относительно освобождения от
уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием лица (ч. 1 ст. 70); плюс - как
один из вариантов решения - лишь на первое из этих деяний применительно к подобному
освобождению несовершеннолетнего с передачей материалов на рассмотрение комиссии
по делам несовершеннолетних (ч. 1 ст. 91). В соответствии со ст. 9 данного проекта «к
преступлениям, не представляющим большой общественной опасности (уголовным
проступкам)», относились «умышленные и неосторожные преступления, за которые
законом предусмотрено наказание, не связанное с лишением свободы».
В 1993 г. «увидел свет» еще один документ - проект Уголовного уложения РФ 29.
Освобождение от уголовной ответственности сопрягалось в нем с фактом совершения
лицом как уголовного проступка, т. е. наименее опасного преступления, так и более
опасного криминального поведения (допустим, освобождение в случае изменения
обстановки - ст. 49; примирения с потерпевшим - ст. 51; акта об амнистии - ст. 52). При
этом под уголовными проступками понимались «деяния, за которые настоящим
Уложением предусмотрено более мягкое наказание, чем лишение свободы».
Следующим был обнародован проект УК РФ 1994 г. 30. Указанный документ тоже
был направлен Президентом РФ в нижнюю палату российского парламента (который
назывался уже иначе) для рассмотрения. Таким образом, в Государственной Думе
Федерального Собрания РФ оказались два законопроекта по одноименной тематике.
В проекте УК РФ 1994 г. исключительно с совершением преступления небольшой
тяжести были связаны три общих вида освобождения от уголовной ответственности: 
освобождение в связи с деятельным раскаянием (ч. 1 ст. 77);  освобождение в связи с
примирением с потерпевшим (ст. 78);  освобождение несовершеннолетнего с
27
См.: Уголовный кодекс РСФСР: Проект // Закон - приложение к газете «Известия». 1991. Декабрь.
Специальный выпуск.
28
См.: Уголовный кодекс Российской Федерации: Проект // Юридический вестник. - 1992. - № 20. - С. 115.
29
См.: Уголовное уложение Российской Федерации: Проект // Записки криминалистов. - М., 1993.
Вып. 1. - С. 221 - 246.
30
См.: Уголовный кодекс Российской Федерации (Общая часть): Проект. - М., 1994. - 58 с.
применением к нему принудительной меры воспитательного воздействия (ст. 91). Такие
преступления трактовалось в нем как «деяния, за которые максимальное наказание,
предусмотренное уголовным законом, не превышает двух лет лишения свободы» (ч. 2 ст.
15).
Путь к действующему УК РФ был освящен появлением еще одного отечественного
законопроекта. Он готовился на базе тех двух проектов УК РФ (1992 г. и 1994 г.), которые
оказались вместе в нашем парламенте. В самом начале 1995 г. упомянутый
консолидированный акт был опубликован в центральной печати 31.
Как и в предыдущем случае, в проекте УК РФ 1995 г. только с учинением
преступления небольшой тяжести были увязаны три общих вида освобождения от
уголовной ответственности:  освобождение в связи с деятельным раскаянием (ч. 1 ст.
75);  освобождение в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76);  освобождение
несовершеннолетнего с применением к нему принудительной меры воспитательного
воздействия (ст. 88). Подобные преступления тоже понимались в нем сходно - как
«умышленные и неосторожные деяния, за которые максимальное наказание,
предусмотренное законом, не превышает двух лет лишения свободы» (ч. 2 ст. 15).
Отличие состояло лишь в том, что тут было указано на формы вины в этих преступлениях.
Заметным явлением на бывшем постсоветском пространстве стало одобрение 17
февраля 1996 г. Межпарламентской Ассамблеей государств - участников Содружества
Независимых Государств проекта Модельного Уголовного кодекса и его обнародование 32.
В пояснительной записке к Модельному УК для государств - участников СНГ
Б.В. Волженкин отмечал: «Данный Кодекс по своей сути является научно
аргументированным предложением, адресованным законодательным органам государств участников СНГ. Не имея обязательной силы, Модельный УК может и должен послужить
образцом для создания национальных уголовных кодексов, основой для формирования
уголовного законодательства, относительно единого для всех стран Содружества» 33.
Решение такой задачи с его помощью было делом вполне реальным, особенно если
учесть, что на тот момент был принят и с 1 апреля 1995 г. введен в действие лишь УК
Республики Узбекистан.
Не стремясь к умалению значения других участников этой совместной работы,
справедливости ради заметим, что ведущую роль в подготовке указанного
межгосударственного юридического акта рекомендательного характера сыграли
российские специалисты по уголовному праву. Поэтому неудивительна похожесть
задумок, отраженных в нем, на те проявления авторами умственных усилий, которые уже
были озвучены нами.
Как и в последних проектах УК РФ, только с совершением преступления
небольшой тяжести были сопряжены в нем три общих вида освобождения от уголовной
ответственности:  освобождение в связи с деятельным раскаянием (ч. 1 ст. 74); 
освобождение в связи с примирением с потерпевшим (ст. 75);  освобождение
несовершеннолетнего с применением к нему принудительной меры воспитательного
воздействия (ст. 98). А в ч. 2 ст. 15 Модельного УК почти точно так же, как в проекте УК
РФ 1995 г., было записано: «Преступлениями небольшой тяжести признаются
умышленные и неосторожные деяния, за которые максимальное наказание,
предусмотренное настоящим Кодексом, не превышает двух лет лишения свободы». Слово
«почти» было использовано нами потому, что прежнее выражение «наказание,
31
См.: Уголовный кодекс Российской Федерации: Проект // Российская газета. 1995. 25 января и 1
февраля.
32
См.: Модельный Уголовный кодекс для государств - участников СНГ // Правоведение. - 1996. - №
1. - С. 91 - 150.
33
Волженкин Б.В. Пояснительная записка к Модельному Уголовному кодексу для государств участников Содружества Независимых Государств // Правоведение. - 1996. - № 1. - С. 88.
предусмотренное законом» было заменено здесь близким ему по значению
словосочетанием «наказание, предусмотренное настоящим Кодексом».
5. Ныне в ч. ч. 2 - 5 ст. 15 УК РФ содержатся дефиниции понятия преступлений,
относящихся ко всем четырем группам преступных деяний (небольшой тяжести, средней
тяжести, тяжких и особо тяжких). Воспользуемся разъяснениями законодателя на этот
счет.
Под преступлениями небольшой тяжести понимаются умышленные и
неосторожные деяния, максимальное наказание за которые, предусмотренное в Кодексе,
не превышает двух лет лишения свободы (ч. 2 ст. 15 УК РФ). Преступления средней
тяжести - это умышленные деяния, максимальное наказание за которые, предусмотренное
в Кодексе, не превышает пяти лет лишения свободы, и неосторожные деяния,
максимальное наказание за которые, предусмотренное в Кодексе, превышает два года
лишения свободы (ч. 3 ст. 15 УК РФ). К тяжким преступлениям относятся умышленные
деяния, максимальное наказание за которые, предусмотренное в Кодексе, не превышает
десяти лет лишения свободы (ч. 4 ст. 15 УК РФ). Особо тяжкими преступлениями
являются умышленные деяния, за которые в Кодексе установлено наказание в виде
лишения свободы на срок свыше десяти лет или более строгое наказание
(ч. 5 ст. 15 УК РФ).
Для применения норм об освобождении от уголовной ответственности имеет
значение еще такой момент. Одно из правил логики состоит в том, ч тобы деление было
полным. Оно означает, что сумма объемов членов классификации должна быть равна
объему делимого понятия. Действующая классификация преступлений по уровню их
общественной опасности проведена с отступлением от названного требования. Типовое
наказание для каждой из четырех групп деяний включает ссылку на лишение свободы (ч.
ч. 2 - 5 ст. 15 УК РФ). В то же время, в санкциях многих статей Особенной части этого
Кодекса данный вид наказания вообще не фигурирует (ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 118,
ч. 1 ст. 121, ч. 1 ст. 123, ч. 1 ст. 124, ч. ч. 1 и 2 ст. 129, ч. ч. 1 и 2 ст. 130 УК РФ и др.). В
результате преступные деяния, за которые в этом Кодексе предусмотрено менее строгое
наказание, чем лишение свободы, оказались вне классификации преступлений.
Распространительно толкуя указанный закон, их следует отнести к числу преступлений
небольшой тяжести.
Для устранения отмеченного дефекта правотворчества необходимо: 1) дополнить ч.
2 ст. 15 УК РФ после упоминания лишения свободы словами «или за которые
предусмотрено менее строгое наказание» либо 2) включить в санкции называвшихся
статей Особенной части Кодекса и им подобные наказание в виде лишения свободы на
срок до двух лет. Предпочтительнее выглядит последнее решение. Оно соответствует
разумной идее приоритета положений Общей части УК РФ - а они в данном случае
представляются правильными - над положениями его Особенной части 34.
6. При решении вопроса о классификационной принадлежности совершенного
преступления необходимо учитывать также следующее.
Законодатель специально не оговаривает, в какой мере предписания, содержащиеся
в ч. ч. 2 - 5 ст. 15 УК РФ, распространяются на неоконченные преступные деяния. Среди
ученых и практических работников по этому поводу нет единства мнений. Расхождения
во взглядах авторов объясняются, главным образом, тем, что в ч. ч. 2 - 4 ст. 66 УК РФ
установлены новые правила назначения наказания за неоконченное преступление:  срок
или размер наказания за приготовление к преступлению не может превышать половины
максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного
34
Подробнее о направлениях совершенствования указанной классификации преступлений см.:
Коробов П.В. Классификация преступлений по уровню их опасности // Российская юстиция. - 2004. - № 1. С. 47 - 49; Коробов П.В. Неосторожные преступления в классификации преступных деяний // Уголовное
право.
2005.
№ 4. - С. 26 - 29.
статьей Особенной части Кодекса за оконченное преступление, а за покушение на
преступление - трех четвертей этих же величин;  смертная казнь и пожизненное
лишение свободы за неоконченное преступление не назначаются. Следовательно,
приготовление к преступлению и покушение на преступление влекут снижение верхнего
предела соответствующей санкции за оконченное преступное деяние.
Исходя из этого, многие ученые высказались за то, чтобы при определении
классификационной принадлежности неоконченного преступления учитывались санкции
непосредственно за приготовление к преступлению и за покушение на преступление 35.
По свидетельству первого заместителя председателя Ставропольского краевого
суда М.Т. Тащилина и его соавтора А.М. Становского, судьи иногда тоже «определяют
окончательную тяжесть преступления после соответствующих расчетов, произведенных
согласно ст. 66 УК РФ» 36.
Однако другие авторы полагают, что «применение специальных правил назначения
наказания за неоконченное преступление не может являться основанием для перехода
преступления из одной категории в другую при соответствующем изменении верхнего
предела санкции. ... Так, сами по себе действия, направленные, к примеру, на совершение
тяжкого преступления, - поясняют они, - не могут расцениваться как преступление
средней тяжести только потому, что с применением правил ст. 66 УК РФ максимально
возможное наказание за данное преступление будет меньше либо равняться 5 годам
лишения свободы, т. е. соответствовать категории средней тяжести» 37.
Эта позиция нашла отражение и в ряде постановлений Пленума Верховного Суда
РФ:  от 5 декабря 2006 г. № 60 «О применении судами особого порядка судебного
разбирательства уголовных дел» 38 (п. 6);  от 11 января 2007 г. № 2 «О практике
назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» 39 (п. 11).
Тем не менее, более обоснованной представляется первая точка зрения. Доводы в
ее пользу уже приводились в научных работах 40.
7. Ранее отмечалось, что два вида освобождения от уголовной ответственности освобождение при утрате деянием характера общественно опасного вследствие изменения
обстановки и освобождение при утрате лицом общественной опасности вследствие
изменения обстановки - законодатель связывал в ч. 1 ст. 43 Основ уголовного
законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. и ч. 1 ст. 50 УК РСФСР 1960 г.
с совершением всякого преступления. Поэтому со ссылкой на изменение обстановки
порой принимались решения об освобождении от уголовной ответственности лиц,
совершивших даже особо тяжкое преступление.
Так, летом 1993 г. сотрудниками управления Министерства безопасности РФ (ныне
ФСБ РФ) по Краснодарскому краю были задержаны четыре сотрудника Информационноразведывательной службы (ИРС) Грузии, занимавшихся сбором разведывательной
информации на территории РФ. Собираемые ими сведения касались грузино-абхазского
вооруженного конфликта, в частности, перемещения техники, горюче-смазочных
35
См.: Питецкий В. О дальнейшем воплощении принципа индивидуализации уголовной
ответственности в УК РФ // Уголовное право. - 2004. - № 4. - С. 51 - 53; Редин М. Концепция
совершенствования законодательства об ответственности за преступления по степени их завершенности //
Уголовное право. - 2005. - № 1. - С. 65; Трухин А. Тяжесть преступления как категория уголовного права //
Уголовное
право.
2005.
№
2.
С. 59 - 60, 61; Редин М.П. Преступления по степени их завершенности. - М., 2006. - С. 192.
36
Становский А.М., Тащилин М.Т. Назначение наказания за неоконченное преступление //
Энциклопедия уголовного права: В 35 т. / Отв. ред. В.Б. Малинин. - СПб., 2008. Т. 9. Назначение наказания.
- С. 499.
37
Становский А.М., Тащилин М.Т. Указ. соч. С. 503 - 504.
38
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2007. - № 2. - С. 3.
39
Судебная практика по уголовным делам / Сост. Г.А. Есаков. Изд. 2-е, перераб. и доп. - М., 2010. С. 138 - 139.
40
См., скажем: Коробов П. Определение классификационной принадлежности неоконченного
преступления // Уголовное право. - 2009. - № 6. - С. 20 - 24.
материалов, воинского снаряжения и живой силы в зону боевых действий. Их
интересовали также местонахождение абхазских огневых точек, участие в конфликте
российской армии. Содеянное этими лицами являлось шпионажем (ст. 65 УК РСФСР),
относящимся к группе особо тяжких преступлений. Тем не менее, все они после
четырехмесячного содержания в следственном изоляторе были освобождены от
уголовной ответственности и отправлены из Краснодара в Тбилиси. Комментируя это
решение, начальник одного из подразделений УМБ РФ по Краснодарскому краю
полковник Ю. Жданов сообщил: «Уголовное дело в отношении сотрудников ИРС Грузии
в настоящее время прекращено по статье 6-й УПК вследствие изменения обстановки» 41.
А уголовно-правовой основой для его прекращения послужила ч. 1 ст. 50 УК РСФСР.
Отсутствие в ч. 1 ст. 43 Основ уголовного законодательства 1958 г. (ч. 1 ст. 50 УК
РСФСР 1960 г.) указания на классификационную принадлежность преступления вызывало
справедливую критику со стороны ученых 42. В самом деле, в рассматриваемом отношении
эти виды освобождения от уголовной ответственности не должны были бы отличаться от
других вариантов такого же освобождения. Освобождение от уголовной ответственности,
несомненно, является наиболее щадящим институтом, применяемым в отношении
изобличенных лиц, совершивших преступление. Поэтому вполне логично было бы
распространить его лишь на случаи совершения уголовно противоправных деяний,
обладающих наименьшей общественной опасностью.
В упоминавшемся проекте Основ уголовного законодательства 1988 г. ими
считались преступления, не представляющие большой общественной опасности. Здесь
были названы семь видов освобождения от уголовной ответственности (ст. ст. 55, 57, ч. ч.
1 и 2 ст. 58, ч. 1 ст. 62 и ч. 1 ст. 70). Три из них - освобождение с передачей материалов
дела на рассмотрение товарищеского суда, освобождение с передачей лица на поруки
трудовому
коллективу
или
общественной
организации
и
освобождение
несовершеннолетнего с передачей материалов дела на рассмотрение комиссии по делам
несовершеннолетних (ст. 57 и ч. 1 ст. 70) - обоснованно предполагали совершение
преступления, не представляющего большой общественной опасности.
В то же время, в этом акте допускалось совершение любых по своей
классификационной характеристике преступлений при освобождении от уголовной
ответственности в силу утраты лицом общественной опасности вследствие изменения
обстановки (ч. 1 ст. 58) и освобождении от нее в силу предотвращения лицом вредных
последствий (ч. 2 ст. 58). Аналогичный изъян применительно к этим двум видам
освобождения от уголовной ответственности можно было обнаружить затем в Основах
уголовного законодательства 1991 г. (ч. ч. 3 и 4 ст. 48). Подобное решение вопроса было
неоправданным и требовало пересмотра.
В УК РФ проблему удалось решить уже так, как и полагается. В ч. 1 ст. 75 его (в
ней предусматривается возможность освобождения от уголовной ответственности в связи
с деятельным раскаянием), сразу было указано на преступление небольшой тяжести, а
позднее - также на преступление средней тяжести. Два вида освобождения от уголовной
ответственности, объединенные словами «вследствие изменения обстановки»,
законодатель обоснованно увязал с фактом совершения лицом преступления небольшой
или средней тяжести (ст. 77 УК РФ, впоследствии исключенная из него). Кроме того,
введя новый вид освобождения от уголовной ответственности - освобождение от нее в
связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ), он тут же указал на преступление
небольшой тяжести, а затем дополнил круг деяний ссылкой еще и на преступление
средней тяжести. Все это, в сочетании с приведением в данном Кодексе дефиниции
41
См.: Адерехин А. Сочи в поле внимания грузинских спецслужб // Известия. 1993. 15 декабря.
См.: Келина С.Г. Указ. соч. С. 95 - 96; Ткачевский Ю.М. Освобождение от уголовной
ответственности вследствие изменения обстановки // Советское уголовное право: Общая часть: учебник /
Под ред. Г.А. Кригера, Н.Ф. Кузнецовой и Ю.М. Ткачевского. - М., 1988. - С. 270.
42
понятия каждой из двух названных групп преступлений, свидетельствует о четком
решении им вопроса о первом основании освобождения от уголовной ответственности.