«Полководцы России Первой мировой»
реклама
«Полководцы России Первой мировой» (Л. Корнилов, А. Деникин, П. Врангель, В. Каппель, А. Колчак, Н. Юденич, А. Брусилов) (Информационно - библиографические обзоры) Лавр Георгиевич Корнилов Среди деятелей белого движения видное место занимает Лавр Георгиевич Корнилов — герой Русско-японской и Первой мировой войн, человек, обладавший большой храбростью и энергией, пользовавшийся авторитетом в Добровольческой армии. Л.Г. Корнилов не принадлежал к числу знатных лиц, имевших знаменитых предков, богатства и поместья. Потомственное дворянство он получил за верную службу Отечеству. Родился Л.Г. Корнилов 18 августа 1870 года в городе Усть- Каменогорске в семье сибирского казака. Его отец, Егор (Георгий) Корнилов, был отставным хорунжим Сибирского казачьего войска, мать происходила из кочевого казахского рода. В детстве Лавр Корнилов отличался любознательностью, проявлял интерес к изучаемым предметам. Он успешно окончил Ошский кадетский корпус, а затем Михайловское артиллерийское училище. В 1892 году, по окончании училища, в звании подпоручика он получил назначение в Туркестанскую артиллерийскую бригаду. Корнилов, имевший по линии матери восточные корни, сумел найти свое место в чужом и неприветливом для других крае. Отслужив три года в Туркестане, Корнилов был произведен в поручики и получил возможность сдавать вступительные экзамены в Академию Генерального штаба. С этой задачей молодой офицер справился успешно. Он был принят в Академию, а во время обучения показал хорошие знания по всем наукам и при выпуске в 1898 году был награжден малой серебряной медалью и получил досрочно чин капитана. После окончания Академии Генерального штаба Лавр Корнилов вновь возвратился в Туркестанский военный округ. Здесь он служил на протяжении 1 шести лет в разведке. Неоднократно Корнилову приходилось предпринимать путешествия на территорию соседних стран — в Персию, Афганистан, Китай и Индию. Прекрасное знание некоторых восточных языков, местных обычаев и традиций, монголоидные черты во внешности — все это способствовало успехам его предприятий. В то время Россия и Великобритания соперничали из-за сфер влияния в Азии. Обе стороны проводили разведку на сопредельных территориях. Нужно было составить карты приграничной местности, изучить укрепления и дать ответ на вопрос о возможности осуществления походов русских войск в эти районы. Это задание было поручено капитану Корнилову. Он длительное время в сопровождении немногочисленных спутников преодолевал горные перевалы на западе Китая, исследовал древние караванные пути, дороги и колодцы в пустынях Восточного Ирана, выдавая себя за представителя одной из местных народностей. Полные опасностей странствия увенчались успехом. Работы Корнилова, описывающие сопредельные с контролируемыми русскими территории, не только дали важную информацию для военных целей, но имели также и научное значение. В 1904 году началась Русско-японская война. Л.Г. Корнилов, получивший к тому времени чин подполковника, принимал участие в военных действиях в Маньчжурии, служил в штабе 1-й стрелковой бригады. Как всегда, он проявил решительность и храбрость. Во время неудачного для русских сражения под Мукденом Корнилов вывел из окружения три полка и за это был награжден орденом святого Георгия 4-й степени. Он получил также чин полковника, что предоставляло право потомственного дворянства. После завершения Русско-японской войны в 1905 году Корнилов некоторое время служил в Петербурге, при Главном управлении Генерального штаба. Затем, с 1907 по 1911 год, был направлен в Китай в качестве военного атташе. Здесь он вновь собирал ценные сведения разведывательного характера, изучал историю и географию Китая. Затем некоторое время Л.Г. Корнилов командовал пехотным полком в Варшавском военном округе, но вскоре был вновь направлен на Восток, где руководил отрядом Заамурского корпуса пограничной службы. На этом посту, уже в звании генерал-майора, ему приходилось бороться с различными разбойничьими шайками, контрабандистами, шпионами. Из-за конфликтов с чиновниками тылового ведомства, против злоупотреблений которых он пытался выступать, Корнилову пришлось расстаться с Маньчжурским краем. Он получил назначение во Владивосток. Во время Первой мировой войны Корнилов сражался на Юго- Западном фронте. Он командовал сначала 2-й бригадой 49-й пехотной дивизии, а затем 48-й Стальной пехотной дивизией. Герой Русско-японской войны и теперь демонстрировал личную храбрость и волю, но в целом действия вверенных ему сил оказались неудачными, что в некоторой степени определялось общей неблагоприятной ситуацией на фронте. Так, в одном из сражений генерал-майор Корнилов сам водил в штыковую атаку один из пехотных батальонов. Но в конце концов все же пришлось отступить, причем погибло много русских воинов и было потеряно не менее 20 орудий. Затем русские войска на Юго-Западном фронте прорвали оборону австрийских войск и вышли через Карпаты на территорию Венгрии. Но вскоре под ударами австрийцев и пришедших к ним на помощь германцев пришлось отступать обратно в горы. Корнилову удалось вывести свою дивизию, захватив к тому же около 2000 пленных. Во время сражений в горах Лавр Георгиевич вновь водил солдат в штыковую атаку. После этих событий он получил звание генерал-лейтенанта. Но вскоре дело приобрело совсем иной оборот. Весной 1915 года 48-я Стальная дивизия Корнилова была окружена наступавшими австро-германскими войсками. Такая ситуация создалась в значительной мере вследствие действий самого русского генерала, который неверно оценил сложившуюся ситуацию и не отвел вовремя вверенную ему дивизию на новые позиции. Вырваться из окружения удалось лишь одному полку и одному батальону, которые смогли спасти все знамена дивизии. Остальные русские воины, всего около 3 тысяч человек, сдались в плен. Сам Корнилов, раненный в этих боях дважды, пытался с несколькими спутниками скрыться в лесу, но через некоторое время был обнаружен австрийцами и взят в плен. Оказавшись в плену, Лавр Георгиевич не хотел мириться со своей участью. Неоднократно он предпринимал попытки вырваться из неволи, но безуспешно. Австрийцы даже усилили охрану после неудавшегося побега Корнилова, что казалось, должно было разрушить его последние надежды на свободу. Однако Лавр Георгиевич сумел ввести врагов в заблуждение, притворившись больным. Его перевели в госпиталь для военнопленных, откуда бежать оказалось легче, чем из хорошо охранявшихся замков, где он находился прежде. Летом 1916 года благодаря помощи служившего при госпитале чеха Ф. Мрняка Корнилову удалось, наконец, осуществить побег. Когда австрийцы обнаружили его исчезновение и принялись его разыскивать, русский генерал сумел скрыться в горах, а затем перебраться через границу на территорию союзной России Румынии. Несмотря на то что 48-я Стальная дивизия была разгромлена неприятелем, Корнилов и многие его соратники были удостоены высоких 3 наград за проявленное в боях мужество. А успешный побег из плена принес Лавру Георгиевичу особую славу и известность. Когда Корнилов прибыл в Могилев, где находилась Ставка Верховного главнокомандования, император Николай II вручил герою орден святого Георгия 3-й степени. Вскоре, осенью того же 1916 года, Л.Г. Корнилову было поручено командование 25-м армейским корпусом. На этом посту его и застала Февральская революция 1917 года. Затем Л.Г. Корнилов был назначен на должность командующего Петроградским военным округом. Но здесь ему пришлось столкнуться с неразрешимыми проблемами. В стране установилось двоевластие — одновременно существовали Временное правительство и Советы. В связи с революционными событиями в столице дисциплина в армейских частях окончательно расшаталась, солдаты отказывались повиноваться офицерам, проводили время на митингах или пьянствовали. Л.Г. Корнилов считал необходимым любыми средствами предотвратить начавшийся развал, восстановить дисциплину. Но достаточных полномочий для этого у него не было, и справиться с ситуацией оказалось невозможно. По просьбе самого генерала его вновь направили на фронт, на этот раз доверив ему командование 8-й армией Юго-Западного фронта. Первоначально опорой Корнилова, стремившегося восстановить дисциплину, стали два полка — пехотный Корниловский и конный Текинский (состоявший из туркмен). Постепенно восстановить боеспособность вверенных Корнилову войск в значительной степени удалось, что не замедлило сказаться во время в целом безуспешного июньского наступления 1917 года, в ходе которого 8-я армия проявила себя с лучшей стороны. Не случайно в июле 1917 года Временное правительство назначило Корнилова командующим Юго-Западным фронтом. Правда, дальнейшее отступление предотвратить не удалось, и русским пришлось покинуть пределы Галиции и Буковины. Несмотря на это, в волевом, смелом, решительном генерале Корнилове министр-председатель Временного правительства А.Ф. Керенский видел человека, способного жесткими мерами водворить порядок в армии и стране. Поэтому вскоре Лавр Георгиевич был назначен Верховным главнокомандующим и получил широкие полномочия: Временное правительство обязалось не вмешиваться в ход конкретных действий, не препятствовать назначениям на должности и т.д. Корнилов считал, что главные причины неудач коренятся в отсутствии дисциплины. Он добился восстановления на фронте смертной казни, отмененной Временным правительством в марте 1917 года; он безуспешно пытался ограничить деятельность солдатских комитетов; хотел уничтожить право на митинги. Но неудачи на фронте продолжались — 20 августа 1917 года немцы взяли Ригу. Причины поражений коренились, главным образом, в сложной ситуации внутри страны. Временное правительство оказалось не в состоянии навести порядок. Корнилов все более утверждался в мнении, что для усмирения страны необходим военный переворот. Его замыслы нашли поддержку у ряда военных деятелей. Керенский был поставлен в известность о планах Корнилова вывести из столицы находившиеся под влиянием большевиков воинские части и заменить их более надежными (3-м конным корпусом генерала Крымова, включавшим «Дикую» дивизию, комплектовавшуюся из горцев Кавказа). Применением военной силы в столице планировалось подавить революционные выступления. Сам генерал Корнилов, очевидно, намеревался стать военным диктатором в России. Сначала Керенский дал согласие на введение в столице войск. Но когда Корнилов потребовал, чтобы в его руки была передана вся полнота власти, и настаивал, чтобы все министры подали в отставку, Керенский понял, что это выступление угрожает и ему. Поэтому он попытался воспрепятствовать продвижению верных Корнилову войск к Петрограду. Однако такое распоряжение было проигнорировано Верховным главнокомандующим. Керенский попытался сместить Корнилова с занимаемого им поста, но тот не повиновался. После этого Керенский объявил генерала мятежником, призвал на борьбу с ним левые партии, петроградских рабочих (которым было выдано оружие). Попытка осуществить переворот не удалась. Генерал Крымов застрелился. Генерал Корнилов и некоторые его соратники были арестованы. Их отправили в город Быхов, где они находились под охраной до октябрьских событий 1917 года. 19 ноября 1917 года генералы Корнилов, Лукомский, Романовский, Деникин и Марков покинули Быхов и отправились на Дон, где советская власть признана не была. К тому времени было известно, что атаман Донского казачьего войска генерал А.М. Каледин выступил против Советов. Это подавало надежду поднять волну сопротивления на юге страны, где уже происходили вооруженные столкновения. Когда в декабре 1917 года Корнилов прибыл на Дон, в Новочеркасск, там уже начиналось формирование первых отрядов, положивших основание Добровольческой армии. Генералы начали сплачиваться вокруг героя Русско-японской и Первой мировой войн. Но прочного единства не было, особенно серьезные противоречия существовали между белыми офицерами и донскими казаками. Вскоре последовало создание «Донского гражданского совета», которому предназначалась роль общерусского антибольшевистского правительства. Во главе Совета стояли генералы М.В. Алексеев, Л.Г. 5 Корнилов, А.М. Каледин. Первый из них нес ответственность за политическое руководство, а Корнилов и Каледин должны были руководить военными действиями. Белогвардейские лидеры намеревались утвердить сильную власть, воссоздать вооруженные силы, восстановить частную собственность, а вопрос о государственном устройстве России решили отложить до окончания военных действий. Ближайшей целью являлись создание сильной армии, разгром политических противников. Но на этом пути пришлось преодолеть немало трудностей. В армию шли в основном офицеры, юнкера, студенты, а солдат было немного, и армия оставалась немногочисленной. Большие сложности существовали в отношении финансирования белого движения, с огромным трудом приходилось добывать оружие и боеприпасы. А красные тем временем предприняли наступление на Ростов и Новочеркасск, заняли Таганрог. Белым пришлось отступать на Кубань, где можно было рассчитывать на поддержку горцев Северного Кавказа и кубанских казаков. В 1-й Кубанский поход (получивший наименование «Ледового»), целью которого был выход из окружения, в начале февраля 1918 года выступило всего около 4 тысяч воинов Добровольческой армии. Армия была разделена на 3 полка (их возглавляли генерал Марков, полковник Неженцев и генерал Богаевский), отдельный юнкерский батальон (которым руководил генерал Боровский), инженерный чехословацкий корпус, 4 батареи по 2 орудия, 3 конных отряда. Артиллерия была слабой, боеприпасов оказалось мало. Путь лежал к кубанской столице — Екатеринодару. И без того немногочисленная Добровольческая армия несла потери в боях с красными, испытывала трудности тяжелых зимних переходов. Большевики же успели стянуть к Екатеринодару значительные силы и имели на этом участке большой численный перевес, превосходство в артиллерии и боеприпасах. В марте 1918 года белые с боем взяли две станицы. Но вскоре стало известно, что на подступах к Екатеринодару отряд белых казаков покинул Екатеринодар и в город вступили красные. Теперь смысла в походе на Екатеринодар не было, и Корнилов решил идти за Кубань, в горы. Попытка красных окружить добровольцев и уничтожить их во время переправы через реку Кубань успехом не увенчалась. Белым удалось пробиться и уйти в горы, а там армия заметно пополнилась за счет покинувших Екатеринодар кубанских войск. Когда Добровольческая армия несколько окрепла, генерал Корнилов решил вновь направиться к Екатеринодару и брать город штурмом. Он планировал нанести сначала удар по находившимся южнее Екатеринодара отрядам красных. Затем взять станицу Елизаветинскую, где имелась переправа, а уже оттуда наступать на столицу Кубанского края. Весь путь к Екатеринодару отмечен упорными боями. Были взяты станицы Григорьевская, Смоленская, Елизаветинская, Георгие-Афипская. Добровольцы несли значительные потери. В конце марта началось наступление на Екатеринодар, где красные имели силы в три раза превосходившие по численности добровольцев, к тому же, в отличие от последних, не испытывали недостатка в боеприпасах. Неоднократные атаки на Екатеринодар, продолжавшиеся в течении нескольких дней, успеха не приносили. Удалось утвердиться лишь в предместьях города и на некоторых окраинах. А потери белых были велики. 30 марта 1918 года состоялся совет Добровольческой армии, на котором было решено после некоторой передышки вновь штурмовать город, хотя надежд на успех практически уже не оставалось. Но утром 31 марта дом на берегу Кубани, где размещался штаб Л.Г. Корнилова, был обстрелян красными. Артиллерийский снаряд попал в помещение, в котором находился командующий Добровольческой армией. Генерал Корнилов был убит, и вскоре Белая армия отошла от Екатеринодара. Белогвардейцы отмечали, что Л.Г. Корнилов не только был храбрым человеком, но он больше жизни любил Россию и потому не мог равнодушно относиться к событиям, которые, по его мнению, являлись для родной страны позором, — и об этом свидетельствуют, в частности, такие факты из биографии Корнилова, как бегство из австрийского плена, его действия на посту Верховного главнокомандующего, вступление в Добровольческую армию. Антон Иванович Деникин После смерти Л.Г. Корнилова Добровольческую армию возглавил А.И. Деникин — генерал-лейтенант царской армии, участник Первой мировой войны. Подобно Корнилову и многим другим деятелям белого движения, Антон Иванович Деникин не принадлежал к высшей знати и не обладал унаследованными от своих родственников богатствами. Предки его по 7 линии отца, Ивана Ефимовича Деникина, были крепостными крестьянами. Примечательна судьба отца белого генерала: И.Е. Деникин был отдан помещиком в солдаты, участвовал в нескольких войнах и за доблестную службу получил офицерский чин. В шестидесятидвухлетнем возрасте он вышел в отставку и остался жить в Польше, где служил последние годы. Некоторое время спустя он женился на полячке Елизавете Францисковне Вржесинской. От этого брака 4 декабря 1872 года родился Антон Деникин. Детские годы Антона прошли в Польше, мать придерживалась католического вероисповедания. Тем не менее влияние отца на формирование взглядов Антона Деникина оказалось более сильным: он осознавал себя русским и православным человеком. С девятилетнего возраста Антон Деникин учился во Влоцком реальном училище, после окончания которого поступил сначала вольноопределяющимся в стрелковый полк, а затем — в Киевское юнкерское училище. Детские годы и юность были омрачены смертью отца (скончавшегося весной 1884 года), материальными трудностями оставшейся без кормильца семьи. По окончании Киевского юнкерского училища, в которое Деникин поступил в 1890 году, он некоторое время служил подпоручиком в артиллерийской бригаде в Польше. В 1895—1899 годах учился в Академии Генерального штаба, но особого прилежания не показал и окончил Академию далеко не блестяще. Затем последовали зачисление в Генеральный штаб, командование ротой в Варшаве, назначение в штаб 2-го кавалерийского корпуса. Во время Русско-японской войны 1904—1905 годов Деникин служил на Дальнем Востоке. Он показал себя отважным офицером и хорошим штабным работником, получил чин полковника и был назначен начальником Урало-Забайкальской дивизии. По окончании Русско-японской войны Деникин некоторое время являлся начальником штаба 57-й резервной бригады, затем командовал 17-м Архангелогородским полком. Накануне Первой мировой войны он получил чин генерал-майора. В годы войны Антон Иванович находился на Юго-Западном фронте, где приходилось сражаться главным образом с австрийскими войсками. В течение двух лет он командовал 4-й стрелковой («Железной») бригадой, показавшей себя в числе лучших в русской армии. В 1915 году за взятие города Луцка А.И. Деникин получил чин генерал-лейтенанта. Осенью 1916 года он стал командовать 8-м армейским корпусом, причем показал себя хорошим боевым генералом, умным и решительным, храбрым в бою. Современники отмечали, что перед войсками он держался просто, приказы его были краткими, немногословными, а во время боя Деникин никогда не терял хладнокровия и непременно находился там, где его присутствие было наиболее необходимо. Февральская революция застала генерала Деникина в Румынии, куда был переведен 8-й корпус для защиты этой союзнической для России страны. Временное правительство назначило Деникина начальником штаба при Верховном главнокомандующем. Но вскоре он был переведен командовать Западным, а затем — Юго-Западным фронтом. В это сложное для России время А.И. Деникин был в числе тех, кто считал, что страна гибнет, и противостоял, насколько мог, развалу армии, стремился не допустить поражения России в войне. Он присоединился к формировавшемуся в то время движению сторонников преодоления анархии, противостояния немцам и сотрудничавшими с последними большевиками. Когда Л.Г. Корнилов был смещен с поста Верховного главнокомандующего и арестован, А.И. Деникин, поддержавший его выступление, также оказался обвиненным в участии в мятеже. Он вместе с другими единомышленниками Корнилова был заключен в быховскую тюрьму. Охрану там несли солдаты, сочувствовавшие арестованным. Но попытки вырваться из заключения не предпринимались до свержения Временного правительства и в течение почти месяца после Октябрьской революции. В середине ноября 1917 года опальные генералы получили возможность покинуть заточение. Корнилов, Деникин, Романовский и Марков различными путями прибыли в Новочеркасск, где сразу включились в работу по созданию Добровольческой армии. А.И. Деникин входил в состав «Донского гражданского совета», принимал участие в тяжелом 1-м Кубанском походе. А после гибели Корнилова он принял командование и приказал отступить от Екатеринодара, чтобы сохранить Белую армию от истребления. Вскоре, в середине апреля 1918 года, добровольцы получили сведения о том, что на Дону поднимаются выступления против советской власти. 17 апреля добровольцы и часть кубанских казаков выступили на север, рассчитывая найти поддержку в восставших донских станицах. Большевики были в то время отвлечены боями с наступавшими по направлению к Ростову немцами. К тому же они полагали, что белое движение уже разгромлено, и никак не ожидали серьезных выступлений с этой стороны. Создавшаяся ситуация способствовала успехам добровольцев, уже почувствовавших уверенность в своих силах. Летом 1918 года деникинцы начали наступление на Кубань. Поблизости, на Тереке, происходило тогда восстание казаков, на поддержку которых Деникин мог надеяться. В 9 результате второго Кубанского похода белые смогли, наконец, взять Екатеринодар. Это было крупным успехом. Летом—осенью 1918 года положение дел в Добровольческой армии в целом наладилось. Вооруженные силы белых значительно возросли за счет новых пополнений: отрядов кубанских казаков, бежавших с контролируемой советской властью территории. Стали проводиться мобилизации. Если первоначально борьба с обеих сторон велась столь ожесточенно, что побежденным врагам не давали пощады, то постепенно отношение к противнику изменилось, и пленных также начали принимать на службу. Однако в стане белых не было единства — существовали противоречия между руководством донского и кубанского казачества и Добровольческой армии. В среде белого офицерства все более ощутимы были разногласия между монархистами и республиканцами. Сам А. И. Деникин, являвшийся по своим политическим убеждениям сторонником конституционной монархии, старался сгладить конфликты и отложить решение ряда спорных вопросов до окончания войны, когда предполагалось созвать Учредительное собрание. По мнению командующего Добровольческой армией, сплотить всех должен был лозунг: «За Единую, Великую и Неделимую Россию». Конец 1918 года отмечен важной переменой в положении А.И. Деникина в белогвардейском движении — к нему после смерти генерала Алексеева (8 октября 1918 года) перешла вся полнота власти. Деникин был хорошим военачальником, но с государственной работой справиться ему оказалось значительно сложнее, что сказалось в некоторой степени на дальнейшем ходе событий. Тем временем окончилась Первая мировая война, а это повлекло за собой важные перемены в создавшейся в России ситуации. Страны Антанты имели теперь возможность оказывать поддержку белому движению. Правда, помощь была не бескорыстна: бывшие союзники России заключили секретный договор о разделе российских территорий. Армия Деникина, получавшая от англичан дипломатическую и военную поддержку, к весне 1919 года окрепла еще значительнее. Была достигнута договоренность о взаимодействии с А.В. Колчаком, наступавшим на Запад. Именно Колчак был признан Верховным Советом Антанты в качестве Верховного правителя России. Деникин, возглавлявший теперь Вооруженные Силы Юга России (включавшие добровольцев и казаков), направился на соединение с Колчаком, в Поволжье. Крупным успехом было взятие города Царицына. Некоторые части деникинцев переправились через Волгу. Борьба с Колчаком отвлекала силы красных, и это способствовало успехам наступления армии Деникина в мае—июне 1919 года. Но вскоре Колчак потерпел поражение и стал отступать на восток, что сделало объединение сил невозможным. Однако, деникинцы были воодушевлены удачами. Их вождь объявил дальнейшей целью поход на Москву. Вооруженные Силы Юга России включали тогда в свой состав три армии: Добровольческую, Донскую и Кавказскую Добровольческую. Одна из них должна была наступать через территорию Украины, другая — в направлении Воронежа, третья — по Волге через Саратов. Несмотря на возросшую мощь деникинской армии, для взятия столицы сил все же было явно недостаточно. Поэтому некоторые лидеры белого движения выступали против таких наступательных действий и предлагали наладить положение на уже занятых территориях. Встретив сильное противодействие в Поволжье, А. И. Деникин избрал главным западное направление. Но и здесь его ожидало разочарование: на Украине и в Польше с тревогой был воспринят деникинский лозунг «Единой и Неделимой» России. Попытка Деникина выступить с идеей объединения славян против германской угрозы и достигнуть взаимодействия с правителями западных славянских государств не дала ожидаемых результатов. Таким образом, обстановка постепенно стала ухудшаться. Деникину приходилось сталкиваться с недоброжелательством небольших государственных образований, встречать враждебное отношение со стороны части русских крестьян. К тому же против деникинцев выступил Махно, что отвлекло значительные силы. Беспокоил и разлагавшийся тыл. А отношения с казачьей верхушкой дошли до открытых конфликтов, так как казаки боялись покушения Деникина на их привилегии. Нашлись даже сторонники создания на Дону, Кубани и Тереке самостоятельного казачьего государства. В конце 1919 года большевики направили на Южный фронт силы, стянув их с других направлений. Произошли решающие сражения. После длительных ожесточенных боев зимой 1919— 1920 годов началось отступление белогвардейцев. Деникинская армия отошла на Дон, численность ее сократилась в несколько раз. Затем красные взяли Ростов и Новочеркасск. В то же время обострились внутренние конфликты — выходили из повиновения казаки, и прежде не вполне подчинявшиеся Деникину. В январе 1920 года собрался Верховный Круг Дона, Кубани и Терека, на котором происходило противоборство за власть между Деникиным и казачьими предводителями. Ввиду сложной обстановки, требовавшей единения сил для борьбы с общим врагом, примирение все же было достигнуто. Но полного доверия между Деникиным и руководством казачества не существовало. В феврале красные обрушили главный удар на кубанцев. Белые тем временем взяли Ростов, но удержать этот город не смогли. После ряда поражений они отступили к Новороссийску. Конфликты с казачьим 11 руководством доходили до полного разрыва, армия разваливалась. Многие кубанцы переходили на сторону красных. В марте 1920 года атаманами и правительствами казачьих областей было принято решение, согласно которому все казачьи войска перестали повиноваться Деникину. Главнокомандующий потерял у них доверие и поддержку, так как не смог отстоять их территории от красных. Лишь часть казачьих военачальников продолжала служить у Деникина. С Кубани белым пришлось отступать в Крым, но переправиться из Новороссийска удалось далеко не всем. Часть казаков была брошена в Новороссийске, и большинство из них вскоре перешло на сторону красных. После всех этих неудач Деникин утратил прежний авторитет в войсках, и встал вопрос о его смещении. В апреле в Севастополе был собран Военный совет, который должен был избрать нового Главнокомандующего. Наиболее предпочтительной оказалась кандидатура генерала Врангеля, которому Деникин и передал полномочия. 4 апреля 1920 года Антон Иванович уехал из Крыма на английском корабле, навсегда покинув дорогую его сердцу Родину. Некоторое время он пребывал в Константинополе, куда еще прежде были вывезены его жена и дочь. Затем последовал отъезд в Англию, в Лондон, а оттуда — в Бельгию, потом — в Венгрию, и наконец, во Францию. Находясь за рубежом, Деникин писал свои воспоминания о Гражданской войне. Когда в Германии к власти пришли фашисты, Деникин, в отличие от некоторых белогвардейских лидеров, не питал надежд с помощью новой интервенции свергнуть власть большевиков. Антон Иванович разъяснял русским эмигрантам, что фашисты помышляют о захвате русских территорий, и ничего хорошего для России их приход не сулит. Он считал, что в случае нападения Гитлера на СССР следует выступить против германцев. Любовь к России в его душе оказалась сильнее, чем ненависть к коммунистам. И потому он сокрушался, когда фашистская Германия начала войну с Советским Союзом, и радовался, когда советские войска одержали победу над врагом. Сам он находился в годы Второй мировой войны во Франции и некоторое время был на оккупированной немцами территории. Несмотря на сочувствие к антифашистским силам, Деникин не мог оставаться равнодушным и к судьбе власовцев, в которых продолжал видеть своих соотечественников, хотя и заблуждавшихся. В 1945 году, по окончании войны, Антон Иванович поехал в США, чтобы попытаться вступиться за власовцев и не допустить их выдачи английскими и американскими властями Советскому Союзу. В Америке он и скончался 7 августа 1947 года. Петр Николаевич Врангель Барон П.Н. Врангель происходил из старинного прибалтийского немецкого рода, известного с XIII века. Представители этой фамилии служили магистрам Ливонского ордена, затем королям Швеции и Пруссии, а когда Восточная Прибалтика вошла в состав Российского государства — русским императорам. Петр Николаевич Врангель родился 28 августа 1878 года в городке Ново-Александровске, в Литве. Но вскоре семья переехала в Ростов-на-Дону, где отец будущего лидера белого движения, Николай Георгиевич Врангель, стал директором страхового общества. Петр Врангель, по завершении обучения в реальном училище в Ростове, отправился в столицу, где успешно окончил Горный институт. Но инженером он так и не стал. Отбывая, как следовало российскому подданному, воинскую повинность, он служил в лейб-гвардии конном полку, известном своими отличиями во многих сражениях. В 1902 году он сдал экзамены на офицерский чин и вышел в запас, но не долго находился на гражданской службе. Когда началась Русско- японская война, Врангель вступил в Забайкальское казачье войско. Он проявил отвагу в сражениях, заслужил орден и досрочное повышение в чине. С этого времени выбор бесповоротно был сделан в пользу военной карьеры. В 1909 году Врангель окончил Академию Генерального штаба, затем Офицерскую кавалерийскую школу. В первых же сражениях Первой мировой войны Врангель, командовавший эскадроном гвардейской кавалерии, снискал славу героя. 6 августа 1914 года в бою с немцами у местечка Каушен именно его эскадрон смелой атакой взял немецкую позицию, за которую шел упорный кровопролитный бой. Врангель был награжден орденом святого Георгия 4-й степени. В декабре того же 1914 года он был произведен в полковники, в октябре 1915 года ему было поручено командование 1-м Нерчинским казачьим полком Уссурийской дивизии. На этом посту он вновь сумел отличиться, особенно в сражении в Лесистых Карпатах 22 августа 1916 года. Затем, уже накануне революции, Врангель командовал 1-й конной бригадой и некоторое время — всей Уссурийской дивизией. 13 Февральскую революцию Врангель, сторонник монархии, воспринял без оптимизма. Тем не менее летом 1917 года он вновь отличился на полях сражений Первой мировой войны и был награжден солдатским Георгиевским крестом 4-й степени. По мнению барона Врангеля, революционные события способствовали скатыванию страны к анархии, к катастрофе. Не случайно он оказался среди сторонников и активных участников корниловского выступления. Генерал Крымов, застрелившийся из-за несправедливых обвинений со стороны Керенского, был его непосредственным начальником. Но, несмотря на неудачу и арест Корнилова, Врангель за его поддержку не пострадал. После Октябрьской революции Петр Николаевич ушел в отставку, приехал в Крым, где находилось имение его жены. Когда в Крыму установилась советская власть, он был арестован по ложному навету, но вскоре освобожден. Затем Крым захватили немцы. В 1918 году Врангель, после посещения Украины, отправился на Кубань, в Екатеринодар, и с этого момента связал свою судьбу с Добровольческой армией. По поручению Деникина он командовал сначала 1-й конной дивизией, затем конным корпусом. Сторонник порядка и дисциплины, Врангель пытался было пресекать грабежи и даже казнил нескольких мародеров. Но потом смирился с неизбежным и попытался только как-то упорядочить раздел добычи. Действия Врангеля при Армавире и Ставрополе были ознаменованы успехами, после чего последовало назначение на должность командира 1-го конного корпуса и произведение в генерал- лейтенанты. В конце 1918 года Добровольческая и Донская армии составили Вооруженные Силы Юга России, будучи объединены под руководство Деникина. Командование Добровольческой армией было передано Врангелю, а когда в начале 1919 года Добровольческая армия оказалась разделена на две части, Врангель возглавил Кавказскую Добровольческую. Именно в этот период начались разногласия между Деникиным и Врангелем по поводу дальнейших действий. Вопреки мнению Главнокомандующего, считавшего ведущим направлением украинское, Врангель доказывал, что нужно двинуть основные силы в Поволжье, на соединение с Колчаком. Однако затем последовало новое ответственное поручение — Врангелю было предложено командовать всей белой конницей на Манычском направлении. Благодаря находчивости Врангеля, сумевшего найти способ для переправы артиллерии на другой берег реки Маныч (что прежде не удавалось), белые достигли на данном участке успеха. В начале мая, в трехдневных боях в районе реки Маныч, красные потерпели сокрушительное поражение и стали отступать на север. После этого перед Врангелем была поставлена другая задача — Кавказская армия должна была взять Царицын. И приказ был успешно выполнен — город был взят штурмом в середине июня 1919 года. Но разногласия между Врангелем и Деникиным по поводу дальнейших действий не разрешились, так как Врангель считал обреченным на провал задуманное Главнокомандующим наступление. По приказу Деникина, армия Врангеля направилась на север, в сторону Саратова, чтобы затем выступить к Нижнему Новгороду, а оттуда — к Москве. Но подкреплений не поступало, а красные оказывали ожесточенное сопротивление. Среди населения Поволжья Кавказская армия не встречала ожидаемой поддержки. Все эти обстоятельства привели в дальнейшем к неудачам. Белые стали отступать и отошли к царицынским позициям. Правда, дважды наступление красных на Царицын было отбито, а затем Врангель, получив подкрепления, даже отбросил красных от города. Но в целом ситуация складывалась неблагоприятно. Пришлось перейти к обороне. Во время решающих сражений, определивших судьбу белого движения на юге России, Врангель находился на Кубани, где должен был усмирять сепаратистские выступления части местного руководства. Осенью 1919 года наметился перелом в пользу красных. Белые терпели поражения, отступали. Врангель вновь высказывал возражения по поводу предложения Деникина отступать на Дон. Он полагал, что следует перенести военные действия на запад, ближе к полякам. Но Деникин не соглашался, считал, что это будет расценено как предательство по отношению к казакам. Конфликт Врангеля и Деникина достиг такого накала, что многие считали, что Врангель собирается осуществить переворот. Разногласия усугублялись различием политической ориентации белых генералов: Врангеля поддерживали ревностные сторонники монархии, в то время как Деникин занимал более либеральную позицию и мог находить компромисс с республиканцами. В условиях военных поражений и интриг, 27 января 1920 года, Врангель подал прошение об отставке. В феврале последовал приказ Деникина об увольнении Врангеля от службы, затем по требованию Главнокомандующего Врангель покинул Россию и уехал в Константинополь, куда незадолго до этого была отправлена его семья. Но вскоре Врангель получил приглашение принять участие в Военном совете, которому предстояло избрать нового Главнокомандующего. Он вернулся в Крым и был избран Главнокомандующим. 15 Когда Врангель принял командование Вооруженными Силами Юга России, положение казалось безысходным. Англичане даже выступали за то, чтобы белые сдались большевикам при условии, если последние гарантируют амнистию своим побежденным противникам. Пришлось переориентироваться на Францию и, оставив планы похода на Москву, попытаться укрепиться хотя бы в Крыму. Оставшиеся там войска были реорганизованы и стали называться Русской армией. Тех генералов, которые прежде участвовали в политических интригах, новый Главнокомандующий выслал за границу. В Крыму, на контролируемой белыми территории, Врангель пытался установить, насколько возможно, порядок, поднять дисциплину, пресечь хулиганства и бесчинства. А тем временем ситуация переменилась. Основные силы Красной армии были отвлечены войной с Польшей. Поэтому Врангелю летом 1920 года удалось даже перейти в наступление. Он овладел Северной Таврией, направил войска на Дон и на Кубань, попытался достигнуть согласованности действий с поляками и начать наступление по Днепру. Но достигнутые успехи оказались непрочными. На Дону белые потерпели поражение, а затем пришлось отвести войска и с Кубани. А когда поляки заключили с советским правительством перемирие, рухнули последние надежды. Красные направили против Врангеля силы, в четыре раза превышавшие по численности его армию. За несколько дней белогвардейцы были выбиты из Таврии, а в ноябре 1920 года были вынуждены покинуть и Крым. Вместе с П.Н. Врангелем уехали из России 145 тысяч человек, и на его долю выпала ответственность за их устройство в чужих странах. Мирных беженцев разместили в балканских православных странах, откуда они постепенно перебирались и в другие европейские государства. Армия находилась в Галлиполи и переносила многие лишения. Долгое время Врангель еще надеялся на продолжение борьбы с советской властью, но безуспешно. Оставшиеся воины постепенно стали размещаться в славянских странах — Сербии и Болгарии. Сам Врангель поселился в Белграде. По его инициативе в сентябре 1924 года был создан Русский Общевоинский Союз (РОВС). Но вскоре Врангель передал руководство этой организацией бывшему Главнокомандующему русскими войсками великому князю Николаю Николаевичу — представителю династии Романовых. Сам Петр Николаевич переехал в Бельгию, где писал мемуары. Здоровье его ухудшалось вследствие перенесенных болезней и ранений. 12 апреля 1928 года Врангель умер. Впоследствии его перезахоронили в православном храме в Белграде. Владимир Оскарович Каппель Одним из наиболее почитаемых белогвардейцами вождей был генерал В.О. Каппель, действовавший против красных на Восточном фронте. О любимом вожде его соратники складывали песни и легенды. Он родился 16 апреля 1883 года в Тульской губернии, в городе Белеве. Отец его был офицером, выходцем из Швеции. Он отличился во время ахалтекинской экспедиции М.Д. Скобелева и был награжден орденом святого Георгия. Дед Владимира Оскаровича Каппеля по линии матери также был русским офицером, он участвовал в героической обороне Севастополя. Первые страницы биографии Владимира Каппеля отмечены окончанием петербургского кадетского корпуса, а затем — Николаевского кавалерийского училища. В 1903 году Каппель был произведен в корнеты и поступил на службу в 54-й драгунский Новомиргородский полк. Затем он поступил в Академию Генерального штаба, которую успешно окончил. В 1914 году началась Первая мировая война, В.О. Каппель, отправившийся на фронт в чине капитана, к началу 1917 года стал подполковником, был награжден несколькими орденами. Будучи по своим политическим воззрениям сторонником монархии, Каппель не мог приветствовать ни Февральскую, ни, тем более, Октябрьскую революцию 1917 года. Как и многие русские офицеры, он тяжело переживал развал армии и страны, связанные с этим военные неудачи и унижения России перед другими державами. В конце 1917 года Каппель находился в Самаре. Вскоре он оказался вовлечен в гущу происходивших в Поволжье событий. Весной 1918 года произошло восстание чехословацкого корпуса, охватившее значительное пространство вдоль Сибирской железной дороги, от Пензы до Дальнего Востока. В результате большевики утратили власть в таких важных центрах, как Челябинск, Сызрань, Омск, Самара, Владивосток. Воспользовавшись такой ситуацией, представители разогнанного большевиками Учредительного собрания (в основном эсеры) создали в 17 Самаре Комитет членов Учредительного собрания — правительство, претендовавшее на власть на всей неподконтрольной большевикам территории. Постепенно им удалось упрочить свои позиции, призвать под свои знамена новых сторонников. Происходило создание армии, способной противостоять большевикам. И В.О. Каппелю было предложено командовать в ней отрядом собранных в Самаре добровольцев, которых было сначала всего 350 человек. Каппель согласился, хотя и не разделял взглядов эсеров. «Я монархист по убеждению, но стану под какое угодно знамя, лишь бы воевать с большевиками», — говорил он. Принимая командование над своим небольшим отрядом, подполковник Каппель дал обещание держаться лояльно по отношению к правительству, проявившему к нему доверие. Как отмечали современники, самарское правительство (Комуч) не имело тогда значительных вооруженных сил и могло опереться лишь на небольшие отряды чехов и добровольцев-офицеров, да и те признавали Комуч только как меньшее из зол. Но удачи в борьбе с большевиками оказались тогда возможными благодаря смелым предприятиям Каппеля и некоторых других командиров. Первые же боевые действия, предпринятые под руководством Каппеля, увенчались успехом, что способствовало росту авторитета талантливого военачальника, притоку к добровольцам новых пополнений. Сначала внезапным ударом отряда Каппеля были выбиты превосходящие силы красных из города Сызрани. Затем последовала серия набегов отрядов Каппеля при поддержке Волжской речной флотилии, в результате которых власть Комуча распространилась на новые районы. Каппелевцы действовали в районе Ставрополя, а 22 июня 1918 года взяли Симбирск. Наиболее значительной победой руководимого Каппелем Самарского отряда Народной армии и частей чехословацкого корпуса явилось взятие 7 августа 1918 года Казани. В этом городе был захвачен золотой запас России. Следует отметить, что столь успешную операцию он провел при небольших потерях — отряд Каппеля лишился всего 25 человек. В ходе сражений с красными Каппель проявил себя как храбрый и находчивый командир. По свидетельству современников, он с горсткой соратников совершал налеты на большевистские части и предпринимал неожиданные маневры, и именно ему принадлежит заслуга в большинстве первоначальных успехов на Самарско-Волжском фронте. Примечательной чертой было также стремление укрепить дисциплину во вверенных ему частях и не допускать туда революционных (эсеровских) агитаторов. Далее, как отмечали современники, Каппель не расстреливал пленных красноармейцев, а обезоруживал их и отпускал на свободу, стремясь доказать, что белые воюют с большевиками, а не с простым народом. Успехи, однако, оказались недолговременными. В дальнейшем возглавляемый Каппелем отряд попытался занять мост через реку Волгу вблизи станции Свияжск, где находился штаб 5-й армии красных. Здесь Каппеля постигла неудача, хотя и противникам победа далась дорогой ценой. После этого красным вновь удалось овладеть Симбирском. В середине сентября трехтысячному отряду Каппеля удалось остановить дальнейшее продвижение неприятеля и отбросить красных за Волгу. Но возвратить Симбирск уже не удалось. Силы оказались слишком неравными. Этим, главным образом, можно объяснить и неудачу под Симбирском, и разгром 28 сентября 1918 года отряда каппелевцев красноармейцами, получившими к тому моменту значительные подкрепления. После того как в результате переворота 18 ноября 1918 года к власти на Востоке России пришел адмирал Колчак, Каппель на долгое время оказался в тени. Сказались и лояльность по отношению к революционному самарскому Комучу, и недавние поражения. Лишь в начале 1919 года А.В. Колчак стал доверять В.О. Кап- пелю. Последний получил чин генерал-лейтенанта и стал руководить 1-м Волжским корпусом. В мае—июне 1919 года развернулись сражения за Белебей и УФУ. Каппель был смелым человеком. Сохранились известия, что однажды на Урале он, без оружия, в сопровождении лишь одного из своих сторонников, побывал на собрании шахтеров, настроенных по отношению к белым враждебно. И даже осмелился там выступать. Храбрость он проявил и в боях под Уфой. Тем не менее избежать крупных поражений возглавляемому Каппелем 1-му Волжскому корпусу и другим частям белых не удалось. Слишком неравными оказались силы и на этот раз. Последовало отступление и дальнейшая полоса неудач — под Челябинском, в районе реки Тобол... После потери Омска Колчак, разуверившись в способности других своих соратников стабилизировать фронт, доверил генералу Каппелю командование остатками армии. Но положение было уже практически безнадежным. Отступление продолжалось. Колчаковское правительство, вынужденное покинуть Омск, перебралось в Иркутск. Оттуда в начале января 1920 года Колчак, находившийся в своем поезде в Нижнеудинске, получил телеграмму следующего содержания: «Нижнеудинск, поезд Верховного правителя. Создавшаяся в Иркутске политическая обстановка повелевает Совету Министров говорить с вами откровенно. Положение в Иркутске после 19 упорных боев... заставляет нас в согласии с командованием решиться на отход на восток... Непременным условием вынужденных переговоров об отступлении является ваше отречение, так как дальнейшее существование в Сибири возглавляемой вами российской власти невозможно. Совмин единогласно постановил настаивать на том, чтобы вы отказались от прав Верховного правителя, передав их генералу Деникину, и указ об этом передать через чехоштаб предсовмину для распубликования. Это даст возможность согласить идею единой всероссийской власти, охранить государственные ценности и предупредить эскцессы и кровопролитие, которые создадут анархию и ускорят торжество большевизма на всей территории. Настаиваем на издании вами этого акта, обеспечивающего от окончательной гибели русское дело...» 5 января 1920 года Колчак отрекся от власти, а десять дней спустя был арестован в Иркутске. Стабилизировать Восточный фронт было уже невозможно. Но Каппелю удалось спасти остатки войск от окончательного разгрома и от гибели в Сибири. Угроза неминуемого разгрома нависла над каппелевцами близ Красноярска. Генерал Каппель сумел тогда вывести свои войска из окружения. В дальнейшем приходилось продвигаться по направлению к Иркутску по бездорожью — через тайгу, по льду замерзших сибирских рек. В зимнюю стужу Каппель провалился в ледяную воду и вследствие этого заболел воспалением легких, отморозил ноги. Тем не менее он продолжал руководить войсками даже тогда, когда мог держаться на лошади лишь будучи привязанным к седлу. А в последние дни генерал Каппель продиктовал такое обращение к сибирским крестьянам: «За нами с запада подвигаются советские войска, которые несут с собой коммунизм, комитеты бедности и гонения на веру Иисуса Христа. Где утверждается советская власть, там не будет трудовой крестьянской собственности, там в каждой деревне небольшая кучка бездельников, образовав комитеты бедноты, получит право отнимать у каждого все, что им захочется. Большевики отвергают Бога, и, заменив Божью любовь ненавистью, вы будете беспощадно истреблять друг друга. Большевики несут к вам заветы ненависти к Христу, новое красное Евангелие, изданное в Петрограде коммунистами в 1918 году...» Умирая, генерал Каппель выводил своих соратников к Иркутску. 21 января 1920 года, окончательно выбившись из сил, он передал командование генералу С.Н. Войцеховскому. Скончался Владимир Оскарович 26 января 1920 года. Уже после смерти Каппеля, 6 февраля 1920 года белые пробились к Иркутску. Но взять город они были уже не в состоянии. Попытка добиться освобождения адмирала Колчака успехом не увенчалась — 7 февраля 1920 года бывший Верховный правитель был расстрелян. Каппелевцы, обошедшие город, удалились в Забайкалье, а затем — в Харбин. Перед смертью В.О. Каппель говорил: «Пусть войска знают, что я им предан был, что я любил их и своею смертью среди них доказал это». Каппелевцы же доказали преданность своему вождю тем, что не бросили его тело на поругание большевикам, но перевезли его через сибирскую тайгу, невзирая на все трудности и опасности похода. В.О. Каппель был похоронен в Китае, в городе Харбине, у алтаря христианской Иверской церкви. Ему был поставлен памятник... (Впоследствии, летом 1945 года, надгробия В.О. Каппеля и его жены, Ольги Сергеевны, были разрушены.) Александр Васильевич Колчак Одним из наиболее выдающихся лидеров белого движения в России был А.В. Колчак — видный ученый, талантливый флотоводец. Он происходил из дворянского рода, который, согласно семейным преданиям, ведет свое начало от кочевников-половцев, которые, не желая покориться монгольским завоевателям, ушли на Дунай. В дальнейшем Колчаки упоминаются среди христианского, сербо-хорватского населения подвластных Турции территорий. Один из представителей этой фамилии перешел в ислам и стал служить турецкому султану. Он занимал высокие посты, участвовал в ряде сражений, в том числе против русских, еще со времен Петра I. Но в 1739 году потерпел неудачу и вместе со своей семьей оказался у русских в плену, причем он сам и его старший сын были отправлены в Петербург. В дальнейшем Колчаки вернулись к православию и, согласно некоторым данным, уже в первые годы правления императрицы Елизаветы Петровны получили русское дворянство. 21 Со второй половины XVIII века предки А.В. Колчака служили российским государям. Отец знаменитого адмирала, Василий Иванович Колчак, был морским артиллерийским офицером, участвовал в обороне Севастополя во время Крымской войны 1853—1856 годов. Последние годы жизни он работал на металлургических предприятиях, был известен как хороший специалист в области артиллерии. А.В. Колчак родился 4 ноября 1873 года. Учиться ему довелось в Петербурге, сначала — в гимназии, а затем — в Морском кадетском корпусе. Будущий вождь белого движения с детских и юношеских лет отличался выдающимися способностями и трудолюбием, непременно был первым или вторым в своем выпуске. По окончании Морского кадетского корпуса, в сентябре 1894 года он был произведен в мичманы и поступил на службу в 7-й флотский экипаж. Затем, весной 1895 года, был назначен помощником вахтенного начальника на броненосном крейсере «Рюрик». На этом корабле Колчаку довелось принимать участие в первом заграничном плавании. Прибыв во Владивосток, Колчак в конце 1896 года поступил на другой крейсер, где стал вахтенным начальником. На этом корабле Колчак служил до 1899 года и в этот период был произведен в лейтенанты. Тогда же он проводил первые работы по океанографии и гидрологии и опубликовал статью «Наблюдения над поверхностными температурами и удельными весами морской воды». Будучи человеком образованным, Колчак хорошо знал историю морского флота, владел тремя европейскими и китайским языками, но больше всего, по его словам, его увлекали «точные научные знания, т.е. математические и физические науки». Мечтал он об экспедиции к берегам Антарктиды, но этим замыслам не суждено было осуществиться. Однако Колчаку довелось участвовать в экспедициях, посвященных изучению северных морей. Уже в 1899 году, по возвращении в Кронштадт, узнав о подготовке адмиралом С.О. Макаровым к плаванию в Северный Ледовитый океан на ледоколе «Ермак», Колчак просил взять его с собой, но Макаров не смог этого сделать по служебным обстоятельствам. Но вскоре Академией наук под руководством барона Э.В. Толля была организована другая экспедиция, целью которой являлось изучение земель к северу от берегов Сибири. Колчаку удалось принять участие в этой полярной экспедиции (1900—1902 гг.), причем он сочетал выполнение обязанностей морского офицера с деятельностью ученого, руководил гидрологическими работами. Во время экспедиции он открыл остров, который Э.В. Толль назвал именем Колчака. Сам А.В. Колчак рассказывал о своем участии в этой полярной экспедиции так: «В сентябре месяце я ушел на «Петропавловске» в Средиземное море, чтобы через Суэц пройти на Дальний Восток, и в сентябре прибыл в Пирей. Здесь я совершенно неожиданно для себя получил предложение барона Толля принять участие в организуемой Академией наук под его командованием северной полярной экспедиции, в качестве гидролога этой экспедиции. Мои работы и некоторые печатные труды обратили на себя внимание барона Толля. Я получил предложение через Академию наук участвовать в этой экспедиции. ...Экспедиция была снаряжена и вышла в июле месяце из Петрограда на судне «Заря», которое было оборудовано в Норвегии для полярного плавания... Я поехал в Норвегию, где занимался в Христиании у Нансена, который был другом барона Толля. Он научил меня работать по новым методам. Экспедиция ушла в 1900 году и пробыла до 1902 года. Я все время был в этой экспедиции. Зимовали мы на Таймыре, две зимовки на Ново-Сибирских островах, на острове Котельном; затем, на 3-й год, барон Толль, видя, что нам все не удается пробраться на север от Ново-Сибирских островов, предпринял эту экспедицию. Вместе с Зеебергом и двумя каюрами он отправился на север Сибирских островов... Он решил, что на судне туда не пробраться, и ушел. Ввиду того, что у нас кончались запасы, он приказал нам пробраться к земле Бенетта и обследовать ее, а если это не удастся, то идти к устью Лены и вернуться через Сибирь в Петроград, привезти все коллекции и начать работать по новой экспедиции. Сам он рассчитывал самостоятельно вернуться на Ново-Сибирские острова, где мы ему оставили склады...» Колчак и другие участники экспедиции возвратились в столицу и на заседании Академии наук доложили о положении дел. Всех очень беспокоила судьба барона Толля, предпринявшего очень опасное путешествие. Колчак предложил немедленно снарядить новую экспедицию для оказания помощи барону Толлю и его спутникам. Об этой экспедиции, выяснившей обстоятельства гибели Толля, Колчак сообщает следующее: «Мы добрались до земли Бенетта 5-го августа, на Преображенье, — этот мыс я назвал мысом Преображенским, — и высадился на остров Бенетта. Ближайшее же обследование этого берега очень скоро дало нам признаки пребывания там партии барона Толля. Мы нашли груду камней, в которой находилась бутылка с запиской со схематическим планом острова, с указанием, что там находятся документы. Руководствуясь этим, мы очень скоро, в ближайшие дни, пробрались к тому месту, где барон Толль со своей партией находились на этом острове. Там мы нашли коллекции, геологические инструменты, научные, которые были с бароном Толлем, а 23 затем тот краткий документ, который дал последние сведения о судьбе барона Толля. Через 42 дня плавания на этой шлюпке я вернулся снова к своему первому исходному пункту около мыса Медвежьего острова Котельного. Мы вернулись все, не потерявшие ни одного человека...» Во время пребывания в Якутске Колчак узнал о начале Русско-японской войны. Тогда он обратился в столицу с просьбой о переводе его опять в морское ведомство и направлении на Дальний Восток, где происходили бои. Его просьба была удовлетворена. Незадолго до отъезда произошло еще одно важное событие в жизни А.В. Колчака — в сибирском городе Иркутске он обвенчался со своей невестой Софьей Федоровной Омировой, дочерью действительного тайного советника. Затем А.В. Колчак приехал в Порт-Артур, где адмирал Макаров направил его на крейсер «Аскольд». Он стал очевидцем гибели адмирала Макарова (которого считал своим учителем) 31 марта на корабле «Петропавловск». В дальнейшем Колчак служил на других кораблях — минном заградителе «Амур» и миноносце «Сердитый», в качестве командира. Вскоре главные боевые действия развернулись на суше, и уже приходилось заниматься в основном постановкой мин и заграждений на подступах к Порт-Артуру, причем на одной из этих мин взорвался неприятельский крейсер «Токосадо». Довелось Колчаку командовать и одной из батарей Порт-Артура, которая держалась до последнего дня. Александр Васильевич был ранен, но еще больше страдал от ревматизма, и потому, оказавшись в госпитале, не был при отступлении русских войск эвакуирован из Порт-Артура, а оказался в плену у японцев. Последние отправили пленных, в числе которых находился и Колчак, в порт Дальний, а оттуда — в Нагасаки. В дальнейшем Колчаку и другим русским офицерам предоставилась возможность возвратиться на родину. За храбрость, проявленную при обороне Порт-Артура, Колчак был награжден золотым оружием и орденами. Мирные годы были посвящены не только службе во флоте, но и науке, главным образом, обработке материалов полярных экспедиций. За свои исследования А.В. Колчак был награжден Большой Константиновской Золотой медалью — высшей наградой Императорского Географического общества и был избран действительным членом этого общества. Но от научной работы Колчака в преддверии новой войны отвлекли другие проблемы. Он возвратился к офицерской службе в Морском Генштабе, где был сначала начальником статистического отдела, а затем — отдела по разработке стратегических идей защиты Балтики. Колчак не мог равнодушно относиться к неудачам русского флота в недавней войне и считал, что следует заняться воссозданием и реформированием флота, чтобы в дальнейшем избежать подобных поражений. Он, будучи в то время капитаном 2-го ранга, входил в состав кружка морских офицеров, которые с разрешения военного министра занимались разработкой этих проблем. В те же предвоенные годы Колчак занимался и подготовкой экспедиции, целью которой было изучение пути из Владивостока в Беренгов пролив. Большое внимание он уделял строительству для этой экспедиции ледоколов («Вайгач» и «Таймыр»), сам участвовал в экспедиции на одном из ее этапов. В 1912 году по предложению адмирала Эссена Колчак возвратился в действующий флот, в минную дивизию, где в течение года командовал эскадренным миноносцем «Уссуриец». Накануне мировой войны он был опять переведен в штаб. В 1914 году началась война, и Колчаку довелось вновь руководить минными операциями, только в большем масштабе, чем прежде. В 1915 году он стал капитаном 1-го ранга. Командовал минной дивизией (сначала — временно, затем был утвержден на этом посту постоянно). А.В. Колчак руководил высадкой десанта на Рижском побережье в тылу у немцев и за успех этого предприятия был награжден Георгиевским крестом. За другие заслуги он получил орден святого Владимира 3-й степени. Сам А.В. Колчак впоследствии сообщал о своих успешных действиях на Балтике в 1916 году: «Весною 1916 года, как только состояние льда позволило выйти ледокольным судам через Моонзунд в Рижский залив, я ушел туда из Ревеля, а как только лед вскрылся, я вызвал минную дивизию и стал в Рижском заливе продолжать свою работу по защите его побережья и По борьбе с береговыми укреплениями Рижского залива и защиты входа в Рижский залив, причем уничтожил один дозорный корабль — «Виндаву». Тогда же, получившие сведения о выходе из Стокгольма немецких судов с грузом руды под защитой одного вооруженного, как крейсер, коммерческого судна, я с несколькими лучшими миноносцами, под прикрытием отряда крейсеров, под командой адмирала Трухачева, вышел к шведским берегам, ночью напал на караван, рассеял его и потопил конвоирующий его корабль...» Заслуги А.В. Колчака не остались незамеченными. В апреле 1916 года он был произведен в контр-адмиралы, а в конце июня — в вице-адмиралы. Тогда же он был назначен командующим Черноморским флотом. Такое назначение было вызвано тем, что предполагалось весной 1917 года произвести удар на Константинополь, а Колчак уже имел опыт успешных вторжений в тыл противника, высадки десантов и т.д. 25 В тот период, когда Колчак командовал Черноморским флотом, удалось наладить дозорную службу, установить минные заграждения и при помощи этих и других средств обеспечить спокойствие на Черном море и безопасность русских транспортов. Были и отдельные неудачи: так, во время пожара на Севастопольском рейде погиб линейный корабль «Императрица Мария», а несколько позже другой русский корабль подорвался на мине. Однако план боспорской операции не удалось осуществить не из - за этих потерь, а ввиду сложившейся в стране политической ситуации. В феврале 1917 года в России произошла революция, была свергнута царская династия. Колчак, являвшийся сторонником монархии, сначала не хотел признавать Временное правительство. Он намеревался привести войска к присяге новому царю — брату Николая II, Михаилу Александровичу (в пользу которого государь отрекся от власти). Однако создавшаяся ситуация не благоприятствовала этому, и адмиралу пришлось отступить. В конце концов А.В. Колчак пришел к следующему выводу: «После совершившегося переворота стал на точку зрения, на которой стоял всегда, — что я, в конце концов, служил не той или иной форме правительства, а служу родине своей, которую ставлю выше всего, и считаю необходимым признать то правительство, которое объявило себя тогда во главе российской власти». Для того чтобы в условиях революционных потрясений в стране удержать контроль над флотом, не допустить его развала и полного падения дисциплины (как это уже случилось на Балтике), Колчаку пришлось проявить гибкость, искать взаимопонимания со своими подчиненными. Адмирал побывал на митинге матросов, происходившем в Севастополе. Убеждал поддерживать дисциплину и продолжать войну, но в то же время согласился направить приветствие Временному правительству. Моряки-черноморцы в меньшей степени были подвержены германской агитации, чем балтийцы. Поэтому адмиралу Колчаку некоторое время еще удавалось удерживать контроль над ситуацией и даже посылать своих агитаторов на Балтийский флот, чтобы помочь навести порядок и там. Однако было очевидно, что и Черноморский флот вскоре может захлестнуть та же волна анархии, которая разлагала Балтийский. Поэтому Колчак отказался от предложения Временного правительства возглавить Балтийский флот и пытался принять меры для предотвращения развала на Черноморском флоте. В конце апреля 1917 года А.В. Колчак побывал в Петрограде, где встречался с Гучковым, Родзянко и даже с Плехановым, пытаясь заручиться поддержкой в проведении на Черноморском флоте пропагандистских мероприятий против разложения (Колчак не возражал бы и против применения насильственных средств, но это было запрещено). В период пребывания в Петербурге Колчак посетил совещание Совета министров Временного правительства, где выступил с докладом о положении на Черноморском флоте. В целом эффекта от всех этих мероприятий было не много. Потому Колчак с сочувствием относился к намерению генерала Корнилова подавить революционные выступления вооруженной силой. По свидетельству самого А.В. Колчака, во время пребывания в Петрограде он испытывал доверие к Временному правительству, хотя и чувствовал, что оно опиралось на весьма шаткую почву — «на какое-то нравственное воздействие на массы, народ, войска. В то же время, как отмечал впоследствии адмирал, для него «было также ясно, что это правительство совершенно бессильно, что единственный орган, который выдвигается и вполне определился — Совет Солдатских и Рабочих Депутатов, — ведет совершенно открыто разрушительную работу в армии и вообще в отношении вооруженной силы, открыто выставляет лозунги прекращения войны с Германией и т.д.». К лету 1917 года революционные настроения стали господствовать и на Черном море. Колчак уже не мог командовать флотом, поскольку ситуация вышла из-под его контроля — постановлением делегатского собрания он был смещен со своего поста. В июне 1917 года он навсегда покинул русский флот. Когда по постановлению судового комитета происходило разоружение офицеров, Колчак бросил в море свою золотую саблю, которой был некогда награжден за храбрость. В середине июня Колчак приехал в Петроград. Теперь он был уже настроен против Временного правительства, показавшего свою слабость и неспособность наладить порядок. Колчак был солидарен с позицией Корнилова. В столице адмирал сблизился с контрреволюционными организациями (в частности с Республиканским национальным центром) и стал рассматриваться как один из возможных претендентов на роль военного диктатора. Но вскоре такой деятельности Колчака был положен конец. 27 июля 1917 года, по поручению Временного правительства, адмирал направился в США (являвшиеся союзной России страной в период Первой мировой войны) в качестве специалиста по минному делу. Но уже осенью 1917 года Колчак выехал из Сан-Франциско, чтобы через Дальний Восток добраться до Европейской России. Во время пребывания за рубежом Колчак получил горестное для него известие об Октябрьской революции. Примириться приходом к власти большевиков он не мог. А затем тяжело переживал заключение унизительного Брестского мира. «Вскоре после этого получилось известие о переговорах и Брестском мире. Это было для меня самым тяжелым ударом, может быть, даже хуже, чем в Черноморском флоте. Я видел, что вся работа моей жизни 27 кончилась именно так, как я этого опасался, и против чего я совершенно определенно всю жизнь работал. Для меня было ясно, что этот мир обозначает полное наше подчинение Германии, полную нашу зависимость от нее и окончательное уничтожение нашей политической независимости. Тогда я задал себе вопрос: что же я должен делать? Правительства, которое заключает мир, я не признаю, мир этот я также не признаю; на мне, как на старшем представителе флота, лежат известные обязательства, и признать такое положение для меня представлялось невозможным. Обдумав этот вопрос, я пришел к заключению, что мне остается только одно — продолжать все же войну, как представителю бывшего русского правительства, которое дало известное обязательство союзникам». В Токио, где Колчак задержался во время переезда, он обратился к английскому посланнику в Японии и высказал намерение поступить на службу в английскую армию. Английское правительство приняло его предложение. Однако прибыть на Месопотамский фронт, куда Колчак первоначально получил назначение, ему так и не довелось, поскольку по просьбе русских политических деятелей англичане решили направить Колчака на русский Дальний Восток. Ему отводилась важная роль— поднять в Сибири движение, подобное тому, которое на юге России организовали генералы Корнилов и Алексеев. Колчак был назначен членом правления КВЖД, чтобы под видом необходимости обеспечения безопасности дороги создавать армию, которую затем можно было бы направить против большевиков. Некоторое время Колчак провел в Харбине, где вел подготовку к выступлению. В отличие от некоторых лидеров белого движения на Дальнем Востоке, он ориентировался на западные страны (в первую очередь на Англию), а не на Японию. Впрочем, и взаимодействие с союзными западными государствами он воспринимал как неизбежное зло, с которым приходилось мириться ради получения помощи белому движению. Осенью 1918 года Колчак выехал во Владивосток, а затем в поезде английского генерала Нокса прибыл в Омск. По словам Колчака, он намеревался ехать на юг России, чтобы принять там участие в белогвардейском движении. Но в Омске неожиданно поступило предложение — стать военным и морским министром Временного Всероссийского правительства (Директории), находившегося в упомянутом сибирском городе, и Колчак согласился. Временное Всероссийское правительство выступало против большевиков и снискало поддержку значительных масс сибирского населения, недовольного хозяйничаньем большевистской власти. Это правительство пыталось консолидировать белое движение, однако справиться с такой задачей было сложно. В самой Директории, в состав которой входили представители различных политических движений (главным образом, левые кадеты и правые эсеры), произошел раскол. Определенные силы из военной среды выступали за установление военной диктатуры и за передачу всей полноты власти Колчаку. В ночь на 18 ноября 1918 года в Омске произошел переворот, в результате которого Директория была упразднена, входившие в состав этого правительства представители социалистических партий были арестованы. Колчак, избранный в результате Верховным правителем России, а затем и Верховным главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами, в состав заговорщиков не входил. Но он знал о готовившемся перевороте и не предпринял мер для его предотвращения. Не наказал он и осуществивших переворот казачьих офицеров. Приход к власти Колчака в некоторой степени способствовал консолидации белогвардейских сил. В качестве Верховного правителя России он был признан Деникиным, Юденичем и другими лидерами белого движения, которые подчинились ему. В то же время суровые меры в отношении социалистов (эсеров и меньшевиков) настроили против Колчака этих недавних противников большевиков. Они примкнули к большевистскому подполью. Жестокость установленного режима вызвала недовольство значительной части населения, в ряде городов произошли восстания рабочих. Колчак создал значительные вооруженные силы, распространил свою власть от Урала до Владивостока. Упрочению его положения способствовало и наличие у Колчака значительной части золотого запаса России. Но все же период успехов вскоре сменился крупными неудачами и военными поражениями. Если в марте 1919 года войска Колчака приближались к Волге, то затем последовало отступление на восток. Был сдан Челябинск, потом белые потерпели поражение под Омском. За два дня до взятия этого города красными Колчак покинул Омск и на своем поезде направился дальше на восток. Но спастись ему не удалось. Ввиду поражений своей армии и вероятности гибели 5 января 1920 года Колчак подписал указ о передаче полномочий Верховного правителя России Деникину. А затем последовала трагическая для Колчака развязка. Рассчитывая на компромисс с красными, белочехи, контролировавшие сибирские железные дороги, задержали поезд Колчака. Лидер белого движения под видом охраны фактически оказался под арестом, был оторван от своего правительства и от своей армии, остатки которой по зимнему бездорожью пробирались к Иркутску. Колчак, еще надеявшийся на помощь союзников, не пытался бежать. Однако он был предан белыми чехословаками 29 и западными союзниками и покинут некоторыми своими соратниками. Белочехи, от которых большевики требовали выдачи Колчака и золотого запаса взамен предоставления возможности беспрепятственно покинуть Сибирь, 15 января 1920 года выдали Колчака и его окружение эсеро-меншевистскому политическому центру, пришедшему к власти в Иркутске. Вместе с Колчаком подверглась аресту и его гражданская жена, Анна Васильевна Тимирева, не пожелавшая покидать любимого человека. 21 января 1920 года власть в Иркутске перешла к большевикам, и участь адмирала Колчака была решена окончательно. Попытка находившихся вблизи Иркутска остатков верных Колчаку войск добиться освобождения своего вождя лишь ускорила развязку. 7 февраля 1920 года адмирал Колчак был расстрелян на берегу реки Ангары. Сохранившиеся документы свидетельствуют о том, что во время следствия и казни он вел себя мужественно, стойко. Николай Николаевич Юденич Российский военный и политический деятель, один из руководителей Белого движения. Родился 30 июля (12 августа) 1862 в Москве в дворянской семье; отец – коллежский советник. В 1881 окончил московское Александровское военное училище. Произведен в поручики и направлен в лейб-гвардии Литовский полк. В 1884 поступил в Академию Генерального штаба, которую окончил в 1887 с присвоением чина штабс-капитана гвардии. В 1887–1892 служил на различных штабных и строевых должностях в 14-м армейском корпусе (Варшавский военный округ). В 1892 произведен в подполковники и направлен в Туркестанский военный округ. Назначен начальником штаба Памирского отряда. В 1896 получил чин полковника. В 1902 стал командиром 18-го стрелкового полка 6-й Восточно-Сибирской дивизии. Участвовал в Русско-японской войне; отличился в боях под Сандепу и Мукденом, где личным примером увлек солдат в штыковую атаку. Был ранен. Награжден золотым оружием «За храбрость» и произведен в генерал-майоры (1905). С 1906 – генерал-квартирмейстер Кавказского военного округа. В 1912 произведен в генерал-лейтенанты. В 1912–1914 – начальник штаба Кавказского военного округа. С началом Первой мировой войны начальник штаба Кавказской армии. Разработал и осуществил Сарыкамышскую операцию, закончившуюся разгромом 3-й турецкой армии (декабрь 1914). Генерал от инфантерии (1915). С 24 января 1915 командующий Кавказской армией. В октябре-декабре 1915 осуществил успешную Хамаданскую операцию, которая предотвратила вступление Ирана в войну на стороне Германии. В декабре 1915 – феврале 1916 провел блестящую операцию по захвату Эрзерума, за которую награжден орденом Св. Георгия 2 класса. Весной-летом 1916 его войска овладели Трапезундом и заняли всю турецкую Армению. В январе 1917 организовал наступление из Ирана на Месопотамию, что вынудило правительство Османской империи перебросить часть войск на русский фронт, ослабив оборону Багдада, который вскоре был занят англичанами. После Февральской революции назначен главкомом Кавказской армии и Кавказского фронта и продолжил наступательные действия против турок. Однако трудности со снабжением войск и падение дисциплины, вызванное ростом революционной агитации, заставили его прекратить Месопотамскую операцию и отвести войска. Отказался выполнить приказ Временного правительства о возобновлении наступления и был 7 мая 1917 отстранен от командования. В августе 1917 участвовал в работе Государственного совещания; поддержал Корниловский мятеж. Октябрьскую революцию встретил враждебно. Перешел на нелегальное положение, став одним из руководителей петроградского антибольшевистского подполья. В ноябре 1918 эмигрировал в Финляндию. «Русский комитет», созданный в Хельсинки в ноябре 1918 и претендовавший на роль российского правительства, провозгласил его в январе 1919 лидером Белого движения на Северо-Западе России, предоставив ему диктаторские полномочия. С согласия регента Финляндии К.Г. Маннергейма Юденич начал формирование вооруженных отрядов. Затем переехал в Эстонию, ставшую центром антибольшевистской борьбы на Северо-Западе. Вступил в тесные отношения с Антантой, прежде всего с Великобританией. Политическая программа Юденича исходила из идеи воссоздания единой и неделимой России в пределах ее исторической территории; при этом в тактических целях провозглашалась возможность предоставления культурно-национальной автономии и даже государственной 31 самостоятельности малым народам, если они включатся в борьбу с большевиками. Предусматривался созыв Учредительного собрания на основе всеобщего избирательного права для решения вопроса о будущем политическом устройстве России. В мае-июне 1919 руководил наступлением белых на Петроград (вместе с эстонскими и финскими соединениями). Его войска захватили Гдов (15 мая), Ямбург (17 мая), Псков (25 мая) и подошли к Луге, Ропше и Гатчине. Вдохновленный военными успехами Юденич решил конституировать свою власть: 24 мая в Хельсинки он создал и возглавил правительство Северо-Запада России (Политическое совещание). 10 июня Верховный правитель Колчак официально назначил его главнокомандующим войск в этом регионе, объединенных 19 июня в Северо-Западную армию. Однако начавшееся 21 июня контрнаступление красных привело к поражению отрядов Юденича; ему удалось удержать только нарвско-гдовский плацдарм. Заключенное им соглашение о совместных действиях с Маннергеймом и Временным правительством Северной области (Архангельск) не было реализовано из-за отказа Колчака и Деникина признать независимость Финляндии (главное условие Маннергейма). Военные неудачи и углубление разногласий Юденича с правительствами прибалтийских республик побудили Антанту переориентироваться на левые круги Белого движения: 11 августа по инициативе английского генерала Ф. Марша Политическое совещание было заменено Правительством Русской Северо-Западной области, в которое вошли кадеты, эсеры и меньшевики и которое подтвердило государственный суверенитет Эстонии. Юденич лишился диктаторских полномочий; его функции были ограничены военными вопросами (военный министр). В сентябре-октябре 1919 Юденич организовал второй поход на Петроград. 28 сентября Северо-Западная армия вместе с эстонскими войсками прорвала оборону красных; 12 октября пал Ямбург, во второй половине октября были захвачены Луга, Гатчина, Красное село, Детское (Царское) село и Павловск. К середине октября белые вышли на ближайшие подступы к Петрограду (Пулковские высоты). Однако им не удалось перерезать Николаевскую железную дорогу, обеспечивавшую большевиков продовольствием и вооружением. Финны и англичане не оказали наступавшим эффективной помощи. Усилились трения с эстонцами, которых отпугивали великодержавные устремления Юденича и которым большевики пообещали значительные политические уступки. Отсутствие резервов и растянутость фронта позволили Красной Армии 21 октября остановить наступление белых, а 22 октября прорвать их оборону. К концу ноября войска Юденича были прижаты к границе и перешли на эстонскую территорию, где были разоружены и интернированы своими бывшими союзниками. 22 января 1920 Юденич объявил о роспуске Северо-Западной армии. 28 января он был арестован эстонскими властями; освобожден по требованию представителей Антанты и эмигрировал в Англию. Позже перебрался во Францию и обосновался в Ницце. В эмиграции отошел от политической деятельности. Принимал участие в работе русских просветительских организаций; возглавлял Общество ревнителей русской истории. Умер в Каннах 5 октября 1933. Алексей Брусилов Брусилов родился в Тифлисе в августе 1853 г. в семье потомственных военных. Его отец, Алексей Николаевич, участник Бородинского сражения, дослужился до звания генерал-лейтенанта и занимал должность председателя полевого суда Кавказской армии. Впрочем, никакого влияния на своих сыновей он оказать не успел. Родители умерли рано, оставив трех братьев Брусиловых на попечение богатой бездетной тётки Гагемейстер, которая постаралась дать племянникам хорошее образование. Четырнадцати лет Алексей поступил в Петербургский Пажеский корпус. Через четыре года, в 1872 г., он закончил его был направлен в 15-й драгунский Тверской полк, стоявший на Кавказе. В 1874 г он был произведен в поручики, в 1877 г. - в штабс-капитаны. Боевое крещение он получил во время русско-турецкой войны 1877 – 1878 гг. под Карсом. В 1883 г., окончив Петербургскую кавалерийскую школу, Брусилов остался при ней преподавателем и с этого времени жил в столице. Его служебная карьера развивалась быстро и успешно. В 1890 г. он был произведен в подполковники, в 1892 г. — в полковники, в 1900 г. — в 33 генерал-майоры, а в 1902 г. стал начальником кавалерийской школы. Занятия в этой школе не поглощали его целиком. Позже, вспоминая об этих временах, Брусилов писал: «Я читал военные журналы. Множество книг военных специалистов, русских и иностранных, и всю жизнь готовился к боевому делу, чувствуя, что могу и должен быть полезен русской армии не только в теории, но и на практике». Эти знания очень пригодились Брусилову во время дальнейшей службы. В 1906 г. он был произведен в генерал-лейтенанты и назначен командиром 2-й гвардейской кавалерийской дивизии, в январе 1909 г. получил под командование 14-й армейский корпус в Люблине (в Польше), в 1912 г. получил чин генерала от кавалерии, а в 1913 г. стал начальником 12-го корпуса, штаб которого находился в Полтавской губернии, в Винице. С началом в 1914 г. 1-й мировой войны Брусилов возглавил 8-ю армию (она включала в себя, кроме его 12-го корпуса, еще два корпуса в Одесском округе и один корпус в Казанском округе). Его армия входила в состав ЮгоЗападного фронта и занимала самый южный его участок — от румынской границы до Проскурова. Боевые действия в первый год войны на этом направлении были очень успешны для русских. 5 августа 8-я армия вместе со всем фронтом начала наступательные действия против австрийцев, вскоре взяла Галич и двинулась на Гродек. Под этим городом в конце августа Брусилов выдержал тяжелые бои против вдвое превосходящих его сил австрийцев (против четырех корпусов Брусилова действовало 7 неприятельских), которые хотели во что бы то ни стало вернуть захваченный русскими Львов. Отбив все атаки, Брусилов 31 августа перешел в наступление и занял Гродек. Было захвачено огромное количество пленных, много военного имущества и техники. Таким образом, во многом благодаря действиям 8-й армии австрийские войска потерпели летом 1914 г. тяжелое поражение и долго после этого были не способны к ведению решительных операций. По словам немецкого военного историка Риттера, «грозные августовские бои отняли у австрийской армии силу и способность для выполнения этой задачи. Вместе с цветом австро- венгерского войска под палящим солнцем болотистых долин Танева и Верещицы погибла и их моральная стойкость. Спасенные в то время остатки были поражены язвой разложения». В конце сентября наступление Юго-Западного фронта приостановилось. Австрийцы успели перебросить свежие части и перешли в контрнаступление. Под Перемышлем начались тяжелые бои. 8-я армия окопалась и около месяца вела позиционную войну в крайне невыгодных для нее условиях против вдвое превосходящего по силам противника. Уже в этой операции проявилась характерная черта Брусилова — его стремление ни на минуту не оставлять врага в покое, постоянно наносить ему чувствительные удары, контратаковать при первой возможности и даже в обороне постоянно думать о нападении. Отбив все атаки, Брусилов вновь перешел в наступление и стал теснить врага по всему фронту. В октябре он подступил к Карпатам. Война зимой в горах по горло в снегу, при сильных морозах и недостатке боеприпасов была чрезвычайно тяжелой. Венгры и австрийцы с огромным упорством защищали каждую вершину, закрывавшую русской армии доступ на Венгерскую равнину. Тем не менее все перевалы были взяты, но сил для вторжения в Венгрию у 8-й армии уже не было. Успех, достигнутый в эти первые месяцы войны, сам Брусилов во многом относил за счет того, что имел под своим командованием хорошую армию, подготовленную и укомплектованную еще в мирное время. Однако за три месяца она понесла огромные потери, которые приходилось восполнять отвратительно обученными новобранцами, прибывшими из запасных полков и батальонов. Многие из них не умели даже заряжать винтовки, об умении же стрелять вообще говорить не приходилось. «За год войны, — пишет в своих воспоминаниях Брусилов, — регулярная армия исчезла; ее заменила армия, состоявшая из неучей». Опытный педагог, Брусилов сам взялся за подготовку солдат, образовал в каждом полку учебные команды, которые как могли старались на месте готовить пополнение. Другой бедой была катастрофическая нехватка боеприпасов. Снабжение армии с самого начала было налажено из УК вон плохо и в дальнейшем только ухудшалось. В этих условиях вести Успешную наступательную войну было чрезвычайно трудно. В конце апреля 1915 г., перебросив с Запада несколько корпусов, немцы Развернули мощное наступление в районе Горлицы, на правом крыле ЮгоЗападного фронта. В короткое время фронт 3-й армии (соседней с 8-й) был прорван. Она в беспорядке стала отходить к Перемышлю. Чтобы избежать окружения, Брусилов тоже должен был начать отступление. С боями армия медленно отходила от рубежа к рубежу. В июне пал Львов. Большая часть Галиции вновь оказалась в руках противника. Немецкое наступление выдохлось только на Буге, когда русская армия достигла прежней государственной границы. Простояв тут несколько недель, она в конце лета должна была отступить еще дальше на восток — в Полесье. Здесь пришлось пережидать вторую военную зиму. Несколько месяцев вынужденного затишья Брусилов потрав в частности и на то, чтобы усердно обучать новобранцев, и подготовил большое количество хороших солдат для наступательной операции 1916 г. В марте 1916 г. Брусилов был назначен командующим Юго-Западным фронтом. Кроме его собственной 8-й армии к нему в подчинение перешли еще 35 три: 11-я, 7-я и 9-я. Едва приняв командование, он предложил Ставке развернуть силами его фронта большое наступление. После того как согласие императора было получено, Брусилов разработал оригинальный план операции, который в корне отличался от господствовавших тогда взглядов на осуществление прорыва фронта. Особенность эта заключалась в следующем. В то время на всех фронтах маневренная война уже перешла в позиционную. Многомиллионные армии, стремясь укрыться от жестокого огня пушек и пулеметов, старательно зарывались в землю. Обычно выкапывалось три (или даже более) линии траншей на значительном расстоянии друг от друга. Траншеи соединялись ходами сообщения. В промежутках между ними отрывались окопы, ячейки для стрелков и пулеметчиков, делались блиндажи в несколько накатов, которые нельзя было разбить самым тяжелым снарядом. Пушки тоже окапывались, так что над землей виднелись только их стволы. Перед траншеей обороняющиеся устраивали ямы-ловушки, закладывали мины и фугасы. На кольях натягивали колючую проволоку. Штурм таких укрепленных полос был чрезвычайно тяжелой задачей. Наступающих встречал шквал сплошного огня, так что за каждую захваченную траншею им в буквальном смысле слова приходилось платить сотнями тысяч жизней. Ввиду всего этого уже в 1915 г. сложилась общая практика прорыва укрепленных участков обороны противника, которой и следовали во всех воюющих армиях. Считалось, что прорыв лучше осуществить на одном участке, сосредоточив там максимальное количество артиллерии и людских резервов. Атаке предшествовал сильнейший артиллерийский огонь, который должен был смести проволочные заграждения и уничтожить вражеские укрепления с их защитниками. В дальнейшем артиллерия должна была постоянно поддерживать атаку пехоты, создавая перед ней сплошную линию взрывов — огневой вал. Однако очень часто такой способ действия к успеху не приводил. При наличии воздушной разведки скрытно подготовить крупную операцию было совершенно невозможно: подвоз артиллерии, большого количества снарядов, сосредоточение войск и т.п. давали противнику возможность безошибочно определить место, где готовился прорыв, заблаговременно стянуть к нему крупные силы и подготовиться к отпору. Чтобы избежать этого и дезориентировать противника, Брусилов предложил готовить прорыв австрийских позиций не на одном, а сразу на четырех направлениях — главном и вспомогательных. Таким образом он рассчитывал рассредоточить внимание, силы и средства неприятеля и лишить его возможности маневрировать резервами. План его был дерзким и многим казался неосуществимым. В самом деле, войскам Юго-Западного фронта предстояло прорвать мощные оборонительные позиции, состоявшие из 2—4 укрепленных в две-три линии окопов с узлами сопротивления, расположенными одна за другой на расстоянии 5—10 км. Позиции австрийцев оборонялись почти полумиллионными войсками с многочисленной артиллерией и пулеметами. По огневой мощи оборонявшиеся значительно превосходили русские войска, которые ощущали особенно большой недостаток в тяжелой артиллерии. Брусилов хорошо сознавал эти трудности и тщательно готовил наступление. Большое значение отводилось элементу внезапности. Все передвижения войск поизводились с большой скрытностью. Лишь за несколько дней до начала наступления незаметно ночью были введены в боевую линию войска, предназначенные для первоначальной атаки, и поставлена артиллерия. Каждый корпус на своем участке фронта должен был начать земляные работы, как будто готовил наступление. Австрийцы несмотря на все старания так и не смогли понять, где готовится главный удар, и не стянули к нему своих резервы. В этом заключался важный залог победы. 22 мая около 5 часов утра орудия Юго-Западного фронта открыли мощный огонь по проволочным заграждениям и окопам врага. Хорошая разведка и аэрофотосъемка заранее выявили все цели противника, и русская артиллерия быстро смогла подавить многие из них. Результат действий Брусилова оказался ошеломляющим для австрийского командования. 23 мая перешла в наступление наносившая главный удар 8-я армия. Противостоявшая ей 4-я австро- венгерская армия эрцгерцога Иосифа-Фердинанда совершенно не ожидала этого натиска и к 26 мая была разгромлена в излучине реки Стырь. За трое суток австрийский фронт был прорван на протяжении 80 км. Вспомогательные удары, наносившиеся другими армиями, также достигли своей цели — австрийские позиции оказались прорваны в нескольких местах. Русские перешли в стремительное наступление. К концу июня 3-я армия Юго-Западного фронта стояла уже у реки Стоход, 11-я армия дошла с боями до истоков Буга, 7-я армия пробилась к Галичу, 8-я взяла Черновцы и ворвалась в Карпаты. Была возвращена большая часть российской территории и вновь завоеваны значительные просторы Восточной Галиции и всей Буковины. Окрыленная этими победами Румыния вступила в войну на стороне Антанты. В ходе боев австрийцы потеряли до 1,5 миллиона человек убитыми, ранеными и пленными. Было захвачено огромное количество военного снаряжения и техники. Но поскольку атака Юго-Западного фронта не была поддержана наступлениями других фронтов, немцы и австрийцы смогли перебросить против Брусилова свежие войска (их пришлось снимать не только с Восточного театра военных действий, но также и с Запада, из-под Вердена, и из Италии). Сопротивление 37 врага с каждым днем нарастало, и к концу сентября русское наступление выдохлось. Тем не менее знаменитый «Брусиловский прорыв» считается одной из самых блестящих операций 1-й мировой войны. Однако отдельными успехами нельзя было поправить общей ситуации, которая складывалась для России самым роковым образом. С начала 1917 г. стал остро ощущаться развал экономики — армия снабжалась все хуже и хуже: не хватало сапог, возникли перебои с поставками продовольствия. После Февральской революции началось быстрое разложение войск, а к маю они совершенно вышли из повиновения. Офицеры и генералы не имели никакого авторитета — они были повсеместно смещены и их никто не слушался. Всем верховодили председатели революционных комитетов. Солдаты митинговали и волновались, воевать никто не хотел. Временное правительство было не на шутку встревожено таким поворотом событий. 22 мая 1917 г. оно назначило Брусилова Верховным главнокомандующим. Однако даже он не мог кардинально поправить дело. Брусилов попытался принять крутые меры против митингов и собраний в войсках, дал согласие на восстановление полевых судов и смертной казни. Одновременно по его приказу начали формироваться «ударные» батальоны из проверенных, дисциплинированных войск, не под давшихся разлагающей агитации. С большим трудом ему удалось установить хотя бы внешнее подобие порядка. Однако предпринятое им июньское наступление кончилось полной неудачей. Временное правительство искало более жесткого человека. 19 июля Брусилов был замещен на своем посту генералом Корниловым и по требованию Керенского должен был уйти в отставку. Он поселился в Москве и старался держаться подальше от всякой политики. Незадолго до Октябрьской революции Брусилову предложили стать «диктатором Москвы», но он отказался. Во время революционных боев в Москве в октябре 1917 г. в квартиру Брусилова залетел осколок, тяжело ранивший его в ногу. Из госпиталя он выписался только в июле 1918 г. За это время ему несколько раз через различных эмиссаров предлагали возглавить белое движение, но он отказался наотрез. При всем этом он очень холодно относился к большевикам. А так как влияние и авторитет Брусилова были чрезвычайно велики, большевики сочли для себя опасным оставлять его на свободе. Летом 1918 г. Брусилов был арестован ВЧК, но потом освобожден, поскольку ни в какой связи с контрреволюцией не состоял. Служить в Красной Армии он также не захотел. Таким образом, в братоубийственной Гражданской войне Брусилов не принял никакого участия, демонстративно сохраняя нейтралитет. Только в мае 1920 г., когда началась тяжелая война с внешним врагом — Польшей, он согласился поставить свой огромный опыт на службу новой власти. По предложению Брусилова было образовано Особое совещание при главнокомандующем Каменеве. Председателем его стал Брусилов. Особое совещание занималось многими вопросами организации, вооружения и снабжения Красной Армии. Были подробно разработаны структура и штаты пехоты, кавалерии, артиллерии и других частей. В октябре 1920 г. после свертывания работы Совещания, Брусилов перешел на должность главного инспектора Главного управления коннозаводства и коневодства РСФСР и одновременно читал лекции в Академии РККА. В феврале 1923 г. он был назначен на должность инспектора кавалерии РККА, в 1924 г. вышел в отставку. Умер Брусилов в марте 1926 г. от воспаления легких. Литература: 1. Лавр Георгиевич Корнилов / И.О. Сурмина // Самые знаменитые герои России. – М., 2003. – С. 303-310. 2. Антон Иванович Деникин / И.О. Сурмина // Самые знаменитые герои России. – М., 2003. – С. 310-317. 3. Деникин, А.И. Поход на Москву / А.И. Деникин. – Минск: Беларусь, 1991. – 303 с. 4. Один из главных контрреволюционеров: А.И. Деникин // История России в портретах. В 2-х тт. Т. 2. – Смоленск, 1996. – С. 112-135. 5. Петр Иванович Врангель / И.О. Сурмина // Самые знаменитые герои России. – М., 2003. – С. 317-321. 6. Владимир Оскарович Каппель / И.О. Сурмина // Самые знаменитые герои России. – М., 2003. – С. 321-326. 7. Александр Васильевич Колчак / И.О. Сурмина // Самые знаменитые герои России. – М., 2003. – С. 326-336. 8. Ученый и диктатор: А.В. Колчак // История России в портретах. В 2-х тт. Т. 2. – Смоленск, 1996. – С. 89-111. 9. Александр Колчак / К.В. Рыжов // 100 великих россиян. – М., 2001. – С. 562-569. 10. Алексей Брусилов / К.В. Рыжов // 100 великих россиян. – М., 2001. – С. 305-310. 11. Черкашин, Н. Звезда Колчака / Николай Черкашин. – М.: Андреевский флаг, 1993. – 92 с. 12. Христофоров, И. Лёд и пламя адмирала Колчака / И. Христофоров // Вокруг света. – 2008. - № 10. – С. 208-222. 13. Прокофьева, Е. Химера в адмиральском мундире / Е. Прокофьева // Gala – биография. – 2008 .- № 10. – С. 148-160. 14. Куликова, О. Адмирал Колчак: белое и черное / О. Куликова // Эхо планеты. – 2008 .- № 43. – С. 48-49. Составитель: Курганская Е.И. – гл. библиограф ЦГДБ им. А.С. Пушкина 39
