Балашов В., Балашова Т.Н. ,

ПОСЛОВИЦА И ЯЗЫКОВАЯ МОДЕЛЬ МИРА
Балашов В., Балашова Т.Н.
Федеральное государственное образовательное учреждение среднего профессионального
образования «Торбеевский колледж мясной и молочной промышленности».
Торбеево, Республика Мордовия, Россия.
THE PROVERB AND THE LANGUAGE MODEL OF THE WORLD
Balashov V., Balashova T.N.
The Federal State Educational Institution of the Secondary Professional Education
“The Torbeevsky College of the Meat and Milk Industry”
Torbeevo, the Republic of Mordovia, Russia
Пословица Работа не волк (не медведь), в лес не убежит входит в число наиболее
употребительных русских изречений. Нередко возникают вопросы: почему русские
сравнивают дело-работу с волком и медведем? Какое концептуальное содержание связано с
этими образами? Можно смело утверждать, что большинство носителей русского языка не
могут объяснить смысл данных уподоблений. В то же время именно к этим пословицам
нередко апеллируют с целью иллюстрации или доказательства стереотипа относительно
«природной склонности русских к лени». Для этого имеются определенные основания: обе
пословицы реализуют логему «не следует торопиться с выполнением работы» и могут
использоваться в качестве аргумента в пользу бездеятельного существования и отлынивания
от работы. Более того, в русском языке этим фразеологическим оборотом объединяется
целая серия пословиц, представляющих собой прием мотивированной дезидентификации со
структурой А не (есть) Б, (потому что) В и различающихся образной основой: Дело не волк,
в лес не убежит; Работа (дело) не медведь, в лес не уйдет; Работа не черт, в воду не уйдет;
Дело не сокол, не улетит и т.п.
Тем не менее, отнесение этих народных афоризмов к логеме «не следует торопиться с
выполнением работы» не объясняет ни генезиса данных пословиц, ни их концептуального
содержания. Хорошо известно, что отношения сравнения, подобия, сходства и различия
предполагают смежность, рядоположенность сопоставляемых в сознании объектов.
Действительно ли работа и волк были связаны некогда устойчивыми ассоциациями и какими
именно? Думается, что при ответе на этот вопрос необходимо учитывать и особенности
мифологического мышления, и произведения других жанров фольклора. Новые народные
произведения не возникают в строгом смысле слова, а складываются из давно
существующего материала. Вследствие этого положительно невозможно разграничить
произведения
одной
эпохи
от
другой:
всякое
из
них
представляет
наслоение.
Амальгированные произведения народа вообще весьма трудно поддаются анализу. Так как
народные произведения не создаются, а складываются, то в них, как и в музыкальных
произведениях, встречаются постоянно одни и те же мотивы, т.е. стереотипные приемы,
варьирующиеся весьма незначительно. Анализ народных произведений должен, кажется,
состоять, прежде всего, в выделении таких мотивов; это древнейшая и существеннейшая
часть народных произведений. Выделение такое, разумеется, возможно только тогда, когда
материал работы составляют народные произведения вообще (и то нескольких родственных
народов), а не один какой-нибудь род их». Значит, для постижения первоначального смысла
исследуемых пословиц требуется отыскать «осколки древнейших мировоззрений», соотнести
пословичные образы с персонажами мифов, мотивами устного народного творчества,
русской языковой моделью мира.
Мифопоэтическая модель мира ориентирована на описание, в первую очередь,
пространственно-временных параметров Вселенной. Для временных координат важнейшими
являются оппозиции «день-ночь», «лето-зима», в которых первые члены оцениваются
положительно, вторые – отрицательно. В этом отношении Волк – знаковый персонаж,
прототипический представитель ночи и зимы. Непревзойденный исследователь славянских
преданий, верований и обычаев А.Н. Афанасьев сделал наблюдение: «Волк, по своему
хищному, разбойничьему нраву, получил в народных преданиях значение враждебного
демона. В его образе фантазия олицетворила нечистую силу ночного мрака, потемняющих
небо туч и зимних туманов». С представлением о волке как о враждебном демоне ночи и
зимы связано большое количество запретов на проведение определенных видов работ,
приуроченных к темному времени суток, «волчьим дням» - зимним периодам разгула
волков, к календарным датам, например дням святых-покровителей волков. Поэтому
представляется закономерным противопоставление в пословице Работа не волк, в лес не
убежит работы и волка, символизировавшего неподходящее для работы время суток (года).
Однако соотнесение анализируемой пословицы с синонимичными речениями, в которых
использованы
образы
медведя,
черта,
сокола,
позволяет
говорить
о
том,
что
противопоставление работы и волка связано не только с концептом времени, но и концептом
пространства, в части взаимодействия макро- и микрокосма. Прежде всего, имеется в виду
оппозиция своего и чужого, в которой стыкуются природно-естественные и культурносоциальные начала. И волк, и медведь, и черт, и сокол – типичные представители чужого
мира, противопоставленного миру человека.
Как видим, пословица Работа не волк, в лес не убежит изначально выражала идею
постоянного присутствия труда в жизни человека, которая лишь впоследствии была
заслонена ее производным антонимичным (энатиосемическим) значением, в котором
выражается уже представление о том, что не следует торопиться с выполнением работы. А
понять первоначальный смысл хорошо известной пословицы помогает нам соотнесение ее с
мифопоэтической моделью мира древних славян.