МИНИСТЕРСТВО СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧ-
реклама
1 МИНИСТЕРСТВО СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АГРАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ На правах рукописи НИЗКИЙ СЕРГЕЙ ЕВГЕНЬЕВИЧ ВОЗМОЖНОСТЬ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ БИОЛОГИЧЕСКИХ РЕСУРСОВ АНТРОПОГЕННО НАРУШЕННЫХ ЗЕМЕЛЬ В АМУРСКОЙ ОБЛАСТИ 03.02.14 – биологические ресурсы (биологические науки) Диссертация на соискание ученой степени доктора биологических наук Благовещенск 2014 2 Оглавление Введение Раздел 1 Анализ состояния изученности проблемы и условий проведения исследований Глава 1 Техногенез и трансформация биологических ресурсов 1.1 Растительные сообщества и их трансформация под действием антропогенных факторов 1.2 Восстановление биологических ресурсов техногенных ландшафтов 1.3 Растительные сообщества урбанизированных территорий 4 12 14 19 25 1.4 Трансформация биоресурсного потенциала агрофитоценозов 1.5 Формирование почвенных ресурсов на антопогенно-нарушенных землях Глава 2 Физико-географические условия мест проведения исследований 2.1 Рельеф 30 2.2 Климат 45 2.3 Почвы 48 2.4 Растительность 49 Глава 3 Объекты и методы исследований 3.1 Объекты исследований 56 3.2 Методы исследований 60 Раздел 2 Результаты исследований и их обсуждение Глава 4 Оценка возможности восстановления биологических ресурсов техногенно-нарушенных земель 4.1. Восстановление растительности на участках золотодобычи 4.2 Восстановление растительности в карьерах Глава 5 Оценка состояния растительных ресурсов урбанизированной территории 5.1 Плотность зеленых насаждений в городе Благовещенске 35 42 42 56 67 67 67 78 88 88 5.2 Растительность парков и скверов в городе Благовещенске 91 Глава 6 Трансформация растительности агрофитоценозов при переходе их в залежи 113 3 6.1 Развитие растительного сообщества на залежах в зависимости от вида антропогенного воздействия и их возраста 6.2 Формирование на залежах сообществ луговых травянистых растений 6.3 Заселение залежей древесными и кустарниковыми растениями Глава 7 Оценка биоресурсного потенциала антропогенно - нарушенных земель Амурской области 7.1 Биоресурсный потенциал техногенных ландшафтов в южнотаежной зоне Амурской области 7.2 Древесные и травянистые растения как биологический ресурс для создания комфортных условий проживания на урбанизированных территориях 7.3 Биологические ресурсы залежных земель южной сельскохозяйственной зоны Амурской области Выводы 115 130 146 156 156 162 183 202 Список литературы 203 Приложения 247 4 Введение Актуальность проведенных исследований Реальностью современного состояния биосферы является экологический кризис. Антропогенное воздействие на природную среду, ухудшение еѐ состояния и расширение территорий, подвергнутых урбанизации стало характерной особенностью эпохи. Несколько десятков тысяч лет назад человек эволюционно встраивался в ландшафты, как и прочие представители животного царства, сотрудничая с природой, не создавая ничего опасного как для нее, так и для самого себя. Впоследствии, овладев огромными пространствами, вовлекая в свой хозяйственный оборот различные виды природных ресурсов, сооружая массивы жилых и производственных зданий, сети дорог и продуктопроводов, человек существенно изменил (антропогенизировал) природную среду, в ряде мест придав ей свойства, в целом неблагоприятные и для самого себя [Миларт, 1982, Кочуров, 2003]. Стремительный прогресс науки и техники дал в руки человечества огромные силы воздействия на окружающую среду. Направленные на благо человечества, эти силы одновременно приводят к ухудшению условий жизни самого человека. Человек вместе с его потребностями (техногенными по своей природе) часто выступает фактором геологической эволюции на стадии техногенеза [Садовский, Низкий, 2007; Кузык, Яковец, 2006]. Беспощадная эксплуатация природных ресурсов в итоге привела к их резкому сокращению. Человечество пришло к осознанию того, что возможности окружающей среды в отношении количества биологических ресурсов и жизненного пространства взаимосвязаны и ограничены. Грозную опасность представляет нарушенность экосистем, достигающая более 2/3 в мире и 1/3 в России [ДаниловДанильян, Розенталь, 2009]. Речь идет о нарушении функционирования природных сообществ живых организмов, совокупная деятельность которых обеспечивает саму возможность существования жизни как глобального явления. Антропогенное влияние на всю взаимосвязанную совокупность живых существ представ- 5 ляет собой фундаментальную опасность, поскольку оно не прекращается даже в условиях устранения прямых форм ухудшения среды [Щекина и др, 2011]. Антропогенно нарушенные земли являются прямым следствием не только техногенеза, как такового, но и просто результатом жизни человека. Примером являются урбанизированные территории городов с развитой промышленностью и коммуникациями, техногенные ландшафты карьеров, отвалов, свалок, а также земли сельскохозяйственного использования [Подгорная, Росликова, 1999; Валова, 2007]. Природные экосистемы Приамурья, всего за 150 с небольшим лет освоения русскими этих территорий, подверглись сильному и многоплановому антропогенному воздействию, приведшему к негативным последствиям для биотических комплексов и образованию большого количества антропогенно нарушенных земель [Воронов, 1980]. В состоянии коренной перестройки оказались как водные экосистемы, так и экосистемы суши. Сократилась численность характерных для региона видов растений и животных и их сообществ, а в ряде случаев они оказались на грани исчезновения или уже исчезли из биоты региона. В Амурской области более 100 лет разрабатываются золотоносные россыпи, велось строительство Байкало-Амурской магистрали (БАМ) и автомобильной дороги Чита-Хабаровск, проложена нефтепроводная система. Вдоль этих объектов открыто большое количество карьеров, которые предназначены для выемки грунта. Отвалы дражной добычи золота и строительные карьеры являются неотъемлемым элементом современного техногенного ландшафта [Амурская область … , 2001]. Самый крупный населенный пункт в Амурской области – город Благовещенск. Как и другие города это еще один из элементов антропогенно нарушенных земель. Урбанизированная территория, по существу, является трансформированным экокомплексом, где естественная среда обитания замещается антропогенным аналогом [Ковязин, 2008]. Существенная часть экосистем региона оказалась вовлеченной в сельскохозяйственное производство и постоянно находится под воздействием опосредованного влияния со стороны человека. В результате огромные территории превратились в так называемые агроценозы – земли, на которых есте- 6 ственные растительные сообщества заменены насаждениями сельскохозяйственных растений, а почвы потеряли свою естественную генетическую структуру. Эти земли после прекращения их использования становятся залежами. В настоящее время в Амурской области таких земель насчитывается порядка 1 млн. га. [Система земледелия … , 2003]. Экосистемы антропогенно нарушенных земель на протяжении всего периода их освоения и особенно после прекращения хозяйственной деятельности стремятся вернуть себе первоначальный вид [Авилова, 2000]. Вместе с тем, восстановление экосистем в регионе затруднено. Главными ограничивающими факторами являются дефицит тепла и пожары, периодически охватывающие в пределах региона огромные пространства. Ежегодно в Приамурье в среднем случается около 1500 лесных и луговых пожаров, которыми охватываются в среднем от 800 тысяч до нескольких миллионов га [Воронов, электронный ресурс, 2013]. Антропогенно нарушенные земли в результате хозяйственной деятельности человека утрачивают присущий естественным природным образованиям биоресурсный потенциал. Участки природной среды в техногенных ландшафтах превращаются в безжизненные, изуродованные пространства, совершенно лишенные растительности. Возможность и длительность восстановления биологических ресурсов таких территорий не выяснена. Урбанизированные территории заселяются культурными насаждениями, состояние и структура которых не соответствуют их назначению. Агрофитоценозы, предназначенные для производства продовольствия, превращаются в залежи, биоресурсный потенциал которых до конца не оценен. Поэтому изучение возможности восстановления и перспективы использования биологических ресурсов антропогенно нарушенных земель в Амурской области становятся востребованными и актуальными. Цель исследований Оценить возможность восстановления и перспективу использования биологических ресурсов антропогенно нарушенных земель в Амурской области. 7 Задачи исследований: 1) изучить динамику восстановления биологических ресурсов и оценить перспективы их использования на примере техногенных ландшафтов в зоне южной тайги; 2) исследовать особенности, структуру и декоративные свойства зеленых насаждений на урбанизированной территории и дать оценку возможности применения этих ресурсов для создания комфортных условий проживания людей; 3) изучить в южной сельскохозяйственной зоне Амурской области трансформацию растительных сообществ залежных земель и установить возможность формирования здесь потенциала биологических ресурсов замещения. Научная новизна: 1) впервые исследована для условий южно-таежной зоны Амурской области возможность процесса восстановления и оценена перспектива использования биологических ресурсов техногенных ландшафтов; 2) оценена на примере города Благовещенска роль культурных насаждений как биологического ресурса создания комфортных условий проживания людей; 3) впервые, для условий южной сельскохозяйственной зоны Амурской области изучена динамика трансформации фитоценозов залежных земель и проведена оценка формирования на них биологических ресурсов замещения. Положения, выносимые на защиту В условиях южно-таежной зоны Амурской области на антропогеннонарушенных землях через 70 лет после прекращения техногенного воздействия происходит восстановление биоресурсного потенциала, который может быть использован частично, в основном в виде ресурсов собирательства. Полное восстановление лесных ресурсов этой территории возможно только при достижении технической спелости основных представителей естественных лесов данной территории (ели, пихты и лиственницы). На урбанизированной территории в момент проведения исследований растительное сообщество не соответствовало своему предназначению – созданию 8 комфортных условий проживания людей. Причины такого несоответствия заключаются в низкой плотности, бедности видового состава насаждений, несоблюдении технологий ухода за ними. Биологичесие ресурсы, произрастающих на селитебно-промышленной территории города Благовещенска растений, могут быть использованы как ресурсы для создания декоративного ассортимента деревьев, кустарников и трав, не требующих дополнительных мероприятий по адаптации к местным условиям. В южной сельскохозяйственной зоне Амурской области на залежных землях при отсутствии пожаров через 15 лет происходит формирование насыщенных фитоценозов устойчивого типа, богато представленных видовым составом травянистых растений. Биологические ресурсы этих сообществ являются ресурсами замещения в экосистемах и представляют интерес как лекарственное сырье, как банк генетического материала для селекции кормовых и декоративных растений. Практическая значимость Проведенные исследования на землях техногенных ландшафтов позволяют рекомендовать обязательное проведение горнотехнической рекультивации по выполаживанию крутых склонов отвалов и карьеров. Поскольку возможность использования биоресурсного потенциала этих территорий сопряжена с достижением технической спелости главных лесообразующих пород деревьев, рекомендуется защитить территорию от вторичной антропогенной экспансии и предостеречь от преждевременного и нерационального еѐ использования, чему может способствовать режим заказников. Биоресурсный потенциал, произрастающих на селитебно-промышленной территории города Благовещенска растений, рекомендуется использовать для создания ассортимента деревьев, кустарников и трав, адаптированных к местным условиям. Для этого разработана и внедрена в питомнике МП «Зеленстрой» города Благовещенска технология размножения тополя белого. Апробированная в условиях города Благовещенска, методика учета параметров флуктуирующей асси- 9 метрии листьев березы плосколистной может быть использована для индикации экологического состояния урбанизированных территорий Приамурья. Для практического применения предложена классификация залежных земель по категориям в зависимости от степени и вида антропогенной нагрузки. Поскольку биологические ресурсы на залежных землях представляют интерес как лекарственное сырье, а в фитоценозах эти растения произрастают как единичные и не многочисленные, предлагается использовать эти ресурсы в качестве источника семян для последующего выращивания в производственных масштабах. Апробация работы Результаты исследований доложены и обсуждены на международной научно-технической конференции «Актуальные проблемы современного строительства и природообустройства», Благовещенск: ДальГАУ, 1999; Научно-практической конференции «Сохранение биоразнообразия Амурской области», Благовещенск: 2000 г.; Региональной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Амурская наука на пороге III тысячелетия», Благовещенск: 2000 г.; Международной научно-технической конференции. «Строительство и природообустройство на рубеже тысячелетия», Благовещенск: 2000 г.; Межвузовских научно-практических конференциях « Молодежь XXI века: Шаг в будущее», Благовещенск: 2000, 2001, 2002, 2003, 2006, 2007, 2013 гг.; Университетских тематических конференциях, Благовещенск: ДальГАУ, 2002, 2003, 2005, 2006, 2007, 2008, 2009, 2013 гг.; Региональной научныой конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Будущее Амурской науки», Благовещенск: 2001 г.; Амурской научно – практической конференции «Зейско-Буреинская равнина: Проблемы устойчивого развития», Благовещенск: 2001 г.; Всероссийской научно- практической конференции «Непрерывное экологическое образование и экологические проблемы», Красноярск, 2004 г.; Межрегиональной конференции молодых ученых «Проблемы безопасности и жизнедеятельности в техносфере», Благовещенск: 2004 г.; Международной научно-практической конференции «Экология и устойчивое развитие сельской местности», Ставрополь: 2012 г.; YI Международ- 10 ном форуме «Охрана и рациональное использование лесных ресурсов», Благовещенск-Хэйхэ-Харбин, 2013 г. Личный вклад автора Работа является обобщением результатов исследований выполненных в 2000 – 2012 гг. лично автором и совместно с аспирантами Дальневосточного государственного аграрного университета (ДальГАУ), которые являются соавторами некоторых публикаций. Постановка целей и задач, выработка методологии и структуры работы, разработка идей, организация и проведение полевых исследований, обобщение и интерпретации полученных результатов, подготовка научных публикаций принадлежат автору. Научно-исследовательская работа выполнена согласно плану НИР ДальГАУ в 2000 – 2005 гг. по теме «Изучение закономерностей самовосстановления антропогенно-нарушенных биоценозов», раздел 7.2, № госрегистрации 01.9. 20 012649, в 2006 – 2012 гг. по теме 8 «Адаптивное землепользование», раздел 8.3 «Изучение закономерностей самовосстановления антропогенно-нарушенных биоценозов», № госрегистрации 0120.0503566. Публикация результатов исследования По теме диссертации опубликовано – 40 научных работ, в том числе 10 статей в журналах, реферируемых ВАК, 1 монография и 4 в трудах международных конференций. Структура и объем диссертации Диссертация изложена на 202 страницах основного текста, состоит из введения, 7 глав, выводов, включает 39 таблиц, 62 рисунка, 5 приложений. В работе использовано 523 источников литературы, в том числе 70 иностранных авторов. Автор выражает искреннюю благодарность: доктору биологических наук, профессору А.В.Крылову; доктору биологических наук, профессору, академику П.Г. Горовому; доктору сельскохозяйственных наук, профессору П.В. Тихончуку; 11 доктору биологических наук, профессору, академику РАСХН В.А. Тильба, доктору биологических наук, гл. н. сотр. В.И. Голову; доктору биологических наук, профессору С.Д. Шлотгауэр; доктору биологических наук, профессору С.Г. Хариной; доктору биологических наук, профессору Ю.А. Гаврилову; кандидату биологических наук, профессору В.Ф. Прокопчук; кандидату биологических наук, доценту В.Т. Яборову, кандидату сельскохозяйственных наук А.А. Муратову; кандидату биологических наук Е.В. Аистовой и всем тем, кто оказывал поддержку и принимал участие в плодотворных дискуссиях по теме исследований. 12 Раздел 1 Анализ состояния изученности проблемы, мест и условий проведения исследований Глава 1 Техногенез и трансформация биологических ресурсов Важнейшей составляющей среды обитания человека являются природные ресурсы. Природные ресурсы это тела и силы природы, необходимые человеку для жизни и хозяйственной деятельности. Это та часть всей совокупности природных условий и важнейшие компоненты природной среды, которые используются (либо могут быть использованы) при данном уровне развития производительных сил для удовлетворения разнообразных потребностей общества и общественного производства [Степановских, 2001; Николайкин, 2003; Кузык, Яковец, 2006; Христофорова, 2007]. Такие виды природных ресурсов, как солнечная энергия, внутриземное тепло, водные, земельные и минеральные ресурсы - являются средствами труда. Растительные ресурсы, животный мир, питьевая вода, дикорастущие растения - являются предметами потребления. Та часть природных ресурсов, которая реально может быть вовлечена в хозяйственную деятельность при данных технических и социально-экономических возможностях общества, при условии сохранения среды жизни человека, называется природно-ресурсным потенциалом. Природно-ресурсный потенциал, экономически оцененный, входит в состав национального богатства. В связи с огромным объемом используемых природных веществ и энергии проблема обеспеченности человечества природными ресурсами является глобальной. Для предотвращения истощения природных ресурсов необходимо их тщательное изучение, рациональное и комплексное использование, поиски новых источников. Существующие классификации природных ресурсов [Розенберг, 1999; Гальперин, 2003; Экология … , 2004] основаны на разделении совокупности 13 предметов, объектов и явлений природной среды на группы по функционально значимым признакам. Учитывая природное происхождение ресурсов, а также их огромное экономическое значение они подразделены: по природным группам (минеральные, водные, земельные, растительные, животного мира, климатические); по признакам исчерпаемости и возобновимости (исчерпаемые и неисчерпаемые); по хозяйственным признакам (с точки зрения возможностей хозяйственного использования); по техническим возможностям эксплуатации (реальные и потенциальные); по экономической целесообразности замены (заменимые и незаменимые); по экономическому значению (на балансовые, эксплуатация которых целесообразна в данный момент, и забалансовые, эксплуатация которых пока нецелесообразна). Ресурсы растительного и животного мира объединяют в понятие биологические ресурсы. Это растения, животные, грибы, водоросли, бактерии, а также их совокупности (сообщества) и почвы, то есть экосистемы [Митрюшкин, Павловский, 1979; Уиттекер, 1980; Коробкин, Передельский, 2007]. Биологические ресурсы могут выступать в роли ресурсов сельскохозяйственного производства и ресурсов непроизводственной сферы. При сельскохозяйственном производстве учитываются те виды ресурсов, которые участвуют в создании продукции: агроклиматические (тепло и влага, необходимые для продуцирования культурных растений и выпаса скота); земельные (в первую очередь это почвы) и ресурсы кормовых растений. Ресурсы непроизводственной сферы это изымаемые из природной среды дикие животные, представляющие объекты промысловой охоты, лекарственное сырье естественного происхождения, а также ресурсы рекреационного хозяйства, заповедных территорий. Биологические ресурсы – это источники получения необходимых человеку материальных благ (пищи, сырья для промышленности, материала для селекции 14 культурных растений, сельскохозяйственных животных, микроорганизмов для медицины, растений для рекреационного использования). Биологические ресурсы – основа жизни человечества. Это его пища, жилище, одежда, источник дыхания, среда отдыха и восстановления сил [Розенберг, Рянский, 2005; Экология города, 2008; Разумова, 2010]. Почти все биологические ресурсы являются возобновимыми, однако необходимо поддерживать условия, при которых восполнимость этих ресурсов будет гарантирована. В настоящее время техногенез, лежащий в основе взаимодействия человека и природы, угрожает уничтожению значительной их части. Для поддержания стабильности биологических ресурсов необходима достаточно высокоразвитая база их воспроизводства. При этом необходимо учитывать, что скорость техноэволюции, определяющей воздействие человека на биосферу, непрерывно растет. Темпы смены техногенных циклов измеряются десятками лет, а биоэволюционные периоды природных изменений тысячелетиями. Растения, принадлежащие к разряду главнейших биологических ресурсов (наряду с животным миром), создают необходимую среду для жизни людей, служат неиссякаемым источником разнообразных пищевых продуктов, технического и лекарственного сырья, строительных материалов, объектов декоративного и рекреационного использования [Кочуров, 2003; Адаптация человека … , 2010]. Именно растения являются первичным звеном в пищевых природных цепях. Растительный мир это мир растительных сообществ (фитоценозов). 1.1 Растительные сообщества и их трансформация под воздействием антропогенных факторов Первое определение растительного сообщества было дано Г.Ф. Морозовым [1912] для леса, а затем распространено В.Н. Сукачевым [1916] на все растительные сообщества. Термин фитоценоз впервые был применен И.К. Пачоским [1917] для сообществ, образованных одним видом растений, а позднее распространен на все растительные сообщества. 15 В.Н. Сукачев [1972] определил понятие фитоценоза как совокупность растений, произрастающих совместно на однородной территории, характеризующаяся определенным составом, строением, сложением и взаимоотношениями растений как друг с другом, так и с условиями среды. Характер этих взаимоотношений определяется, с одной стороны, жизненными (экологическими) свойствами растений, с другой стороны, свойствами местообитания, то есть характером климата, почвы и влиянием человека и животных. По определению Т.А. Москалюк [электронный ресурс, 2011] фитоценоз это главная составляющая, узловая во всех отношениях подсистема биогеоценоза, в которой протекают основные процессы образования и преобразования того, что является основой жизни на планете – органического вещества. Фитоценоз определяет пространственные границы биогеоценоза, его структуру и облик, внутренний климат, состав, обилие и распределение животных, микроорганизмов, особенности и интенсивность материально-энергетического обмена всей системы биогеоценоза. Фитоценоз характеризуется структурой, видовым составом образующих его растений, их обилием и приуроченностью к определенному местообитанию [Сукачев, 1975]. Жизнь фитоценоза неразрывно связана с воздействием его на условия существования, то есть на почву и климат. В первое время после возникновения растительное сообщество способно видоизменить среду в благоприятную для себя сторону [Булыгин, 1991]. Существенными признаками фитоценоза принято считать – фитоценотические отношения и наличие фитоценотической среды, то есть в сообществе растений проявляются отношения между его представителями (конкуренция, взаимопомощь) и наблюдаются изменения в среде их обитания (микроклимат, трансформация почвы) [Фитоценология, 1983; Прилуцкий, 2007]. Сообщество растений, представляя собой определѐнную систему отношений, выработавшуюся в течение времени, обладает известной устойчивостью, которая выражается в том, что сообщество может сохранять свой состав и строй в 16 течение более или менее продолжительного времени. Эта устойчивость обусловлена способностью к самовозобновлению. Сообщество так организовано, что в нѐм по мере отмирания части экземпляров взамен их вырастают новые. Таким образом, состав и структура сообщества в существенных чертах может поддерживаться неизменным ряд лет [Колесников 1964, Ипатов, Кирикова, 1997]. Основным свойством фитоценоза является многостороннее взаимное влияние растений друг на друга. Из-за конкуренции в фитоценозе растение, произрастающее в сообществе, испытывает на себе влияние своих соседей в течение всей жизни. Поэтому большинство сообществ имеет смешанный характер, слагаясь из целого ряда видов [Миркин, 1985; Ботаническая география … , 1986]. Сейчас, коренных, не измененных в той или иной мере, фитоценозов, осталось очень немного: большинство из них являются в известной степени производными, обязанными своим существованием человеку. При воздействии человека меняется не только растительность, но и условия среды, и не только потому, что пожар, например, изменяет верхний слой почвы, а потому, что почва и климат внутри насаждения зависят от характера растительности. Поэтому и в таких случаях можно говорить, что воздействие человека вызвало изменение условий среды [Александрова, 1964]. Формирование и развитие фитоценозов происходит в результате различных видов изменчивости: сезонной, флуктуационной и сукцессионной. Сезонная изменчивость фитоценозов вызвана изменениями в течение года условий произрастания растений и присутствием в составе фитоценозов видов, различающихся по ритму сезонной вегетации, что приводит к формированию различных аспектов [Фитоценология, 1983]. Флористический состав фитоценозов в течение вегетационного сезона не изменяется, но численность особей и состав ценотических популяций компонентов фитоценозов подвержены существенным колебаниям. Особенно сильно количественное соотношение компонентов по вегетационному сезону колеблется в многовидовых полидоминантных травяных фитоценозах. Сезонная ритмика соз- 17 дает благоприятную экологическую обстановку для сообщества растений [Работнов, 1978]. Флуктуационная изменчивость понимается как ненаправленные, различноориентированные или циклические изменения фитоценозов от года к году или в течение краткосрочных климатических или иных циклов, завершающихся возвратом к исходному или, что более точно, близкому к нему состоянию [Риклефс, 1979]. Сукцессионная изменчивость заключается в том, что всякий фитоценоз никогда не остается неизменным; он все время изменяется в ту или другую сторону. В природе постоянно наблюдаются смены одних ценозов другими во времени [Ронгинская, 1988; Сукцессии и … , 1993]. Существенный вклад в изучение сукцессий фитоценозов внесли Р. Гульт [Hult,1985], Е. Варминг [Варминг, 1901 а; Варминг, 1901 б; Warming, 1901], К. Каулс [Cowles, 1899, 1911], Ф. Клементс [Clements, 1916, 1936], Тенсли [Tansley, 1920, 1935], Д.Коннелл и К. Слейтер [Connell, Slayter, 1977], Р. Уиттекер [Whittaker, 1975,1980], В.Н. Сукачѐв [1972], Т.А. Работнов [1995], Сукцессии особенно наглядно протекают, когда наблюдается заселение растениями еще незанятой ими территории. На заброшенной пашне, на вырубленной лесосеке, на пожарище эти процессы также имеют место, но они протекают в не вполне чистом виде [Литвак, Родионов, 1994]. В развитии сукцессий можно различать три процесса. Первый, когда идет лишь формирование ценоза на незанятой прежде растительностью почве (сингенетическая смена). Второй, когда смена вызывается изменением среды самими растениями (экогенетическая смена). И наконец, третий – смена, определяемая изменением растений, входящих в состав фитоценоза (филогенетическая смена) [Сукачев, 1975]. Экосистема в сукцессионном развитии стремится к образованию наибольшей биомассы при наименьшей биологической продуктивности (практически, нулевой) – постулат «нулевого» максимума Маргалефа [Margalef, 1969; Одум, 1975]. 18 Различают два основных типа сукцессии: первичные, начинающиеся с формирования фитоценозов на безжизненных субстратах, там, где растительность раньше не существовала, и вторичные, возникающие в местах с уничтоженной или сильно нарушенной ранее существовавшей здесь растительностью [Раменский, 1971]. В процессе сукцессии в сменяющие друг друга фитоценозы извне поступают диаспоры новых видов; в начальных стадиях главным агентом приноса диаспор является ветер, позднее, особенно в лесных стадиях, животные (преимущественно птицы). На примере лесных сукцессий – зарастания лесосек и гарей можно наблюдать, что жизнеспособные семена, а возможно, и подземные покоящиеся органы раннесукцессионных видов могут длительное время сохраняться в почве до достижения лесами климаксового состояния и переходить в активное состояние после вырубки или выгорания леса [Александрова, 1964; Реймерс, 1994]. Вторичные сукцессии распространены значительно шире, чем первичные. Они возникают в основном в результате деятельности человека. Основное отличие вторичных сукцессий от первичных заключается в том, что они происходят там, где растительность уже существовала и уже сформировалась почва [Миронова, 1979; Миркин, 1989; Broun, 1989]. Говоря о влиянии человека на окружающую среду, следует упомянуть о существовании правила незавершенности сукцессии в нарушенной среде. Считается, что к такой экосистеме надо подходить как к новому природному образованию и не переносить на нее ранее выясненные закономерности [Геоботаника, 1963]. Р. Маргалеф [Margalef, 1969], С.М. Разумовский [1981] и А.А. Титлянова [Сукцессии и … , 1993] считают, что в развитии сукцессий большая роль принадлежит фактору случайности. Поэтому от процесса, когда коренной ценоз под влиянием вмешательства человека переходит в производный и потом через некоторое время снова восстанавливается в соответствии с представлениями Г.В. Высоцкого [1915], можно ожидать, как дегрессии, так и демутации (постепенного восстановления прежнего характера растительности). 19 Таким образом, растительные сообщества, представляющие в совокупности лесные, луговые и степные биоценозы являются одним из главных источников биологических ресурсов для человека и биосферы в целом. Растительные группировки (фитоценозы) образуются, формируются и развиваются по четко установленным для них законам, достигая в своем развитии определенного равновесия (климакса). Антропогенное вмешательство приводит к разбалансировке процессов, идущих в климаксных, естественных сообществах. При этом нарушаются связи, рвутся пищевые цепи, скудеет видовой состав. Итоги развития сукцессий нарушенных фитоценозов непредсказуемы. Особо драматична судьба растительных сообществ на землях, где осуществлялась добыча полезных ископаемых, сопряженная с полным уничтожением растительного и почвенного покровов. 1.2 Восстановление биологических ресурсов техногенных ландшафтов Изменения в биосфере привели к возникновению новых типов ландшафтов, не присущих биосфере, а характерных для ее нового состояния – ноосферы. Вновь образующиеся ландшафты получили название «нооландшафты» [Naidu, Harwood, 1997; Чибрик, 1998; Ивлев, 2005; Почвы ландшафтов Приморья … , 2011]. К категории нооландшафтов или антропогенно нарушенных земель следует отнести территории, где ведется добыча полезных ископаемых (техногенные ландшафты), сельскохозяйственная деятельность (агроландшафты) и места проживания людей (урбанизированные территории). Техногенные нооландшафты возникают на местах добычи рудных и горючих ископаемых, строительных материалов, как открытым, так и закрытым способом. Они имеют самую разнообразную форму и размеры. При открытой добыче рассыпного золота образуются дражные поля, как правило, в пределах всей площади речной долины, где идет добыча металла. При открытой добыче полезных ископаемых (уголь, железо) разработке месторождений строительных материалов возникают карьеры и котлованы [Техногенные месторождения … , 1997]. 20 В результате производственной деятельности в этих местах природные экосистемы уничтожаются полностью. Исчезает растительность. Снимается и уничтожается плодородный слой почвы. Нарушаются не только верхние почвенные горизонты, но и подстилающие, материнские породы претерпевают радикальные изменения. Огромные территории, таким образом, выводятся из баланса биоресурсного потенциала территории. Только после прекращения эксплуатации этих земель, здесь начинаются процессы восстановления природной среды. Начинает заселяться растительность и формироваться почвенные структуры. Восстановление растительности техногенно нарушенных земель должно приводить к формированию древесных ресурсов (древесина), ресурсов собирательства (ягоды, грибы) и охотничьих ресурсов (промысловые животные) [Динамика сельскохозяйственных земель … , 2010]. Процесс восстановления растительности на таких землях может происходить либо в процессе самовозобновления, либо за счет проведения рекультвационных работ. В литературе встречается мало работ по изучению динамики самовосстановления техногенных ландшафтов. В основном работы посвящены изучению рекультивации, то есть создания человеком культурных экосистем, являющихся по существу аналогами природных. Таких работ проведено много, особенно для крупных угледобывающих центров, таких как Донбасс на Украине, Кузбасс и Канско-Ачинский бассейн в России. Исследованиям по рекультивации нарушенных земель при промышленном производстве посвящены работы Б.П. Колесникова [1974], А.Ю. Дриженко [1985], Е.П. Дороненко [1979], М.Е. Певзнера [1990], П.И. Томакова [Экология и охрана … , 1994], А.М. Гальперина [1997]. В.М. Зверьковским [1997] в многолетнем опыте по рекультивации техногенных ландшафтов Западного Донбасса выполнено покомпонентное (климат, почвы, фитоценоз, зооценоз и микробоценоз) исследование лесных экосистем эталонных, нарушенных и рекультивируемых территорий. Выявлены особенности 21 развития экспериментальных лесных культур на шахтных породах и насыпных почвогрунтах. Показатели надземной продуктивности древесных и кустарниковых культур, особенности развития корневых систем и травяного покрова, циклическая динамика насаждений в различных условиях позволили определить рациональные типы лесных культур в техногенных ландшафтах. Рассчитаны показатели скорости и емкости биологического круговорота веществ в системе «растение почва». Автором разработаны и обоснованы рациональные способы коренной фитомелиорации земель, нарушенных угольной промышленностью. В Институте биологии Коми НЦ УрОРАН под руководством И.Б. Арчеговой [Особенности изменения почв … , 2010; Арчегова, Лиханова, 2012] более 40 лет ведутся исследования состояния экосистем на северных территориях, их изменений при техногенном (антропогенном) воздействии. Изучению биологической рекультивации техногенно нарушенных земель южной части Приморья посвещена работа Н.М. Костенкова и В.И. Ознобихина [2007] в которой подробно рассмотрены основные направления биологической рекультивации земель и отвалов с целью восстановления плодородного слоя на техногенных образованиях, предложены показатели, которые отражают степень пригодности отвалов для биологической рекультивации, приведены их агрохимическая, физико-химическая и гидрофизическая характеристики. Значительный вклад в изучение вопросов антропогенной трансформации экосистем Дальневосточного региона внесли работы С.Д. Шлотгауэр [1993, 2007,2008, 2010]. В условиях Приамурья исследования по восстановлению растительности техногенных ландшафтов, сформировавшихся при открытой добыче золота проводились Л.Ф. Голышевой [1982], В.В. Подковыркиным [1983], Е.С. Зархиной [1990], З.Г. Мизерхановой и С. Д. Шлотгауэр [1991], Л.Т. Крупской [Экологические основы рационального … , 1997], В.В. Файзулиным [1998], С.В. Осиповым [2001, 2005], В.Т. Яборовым [2007], А.Н. Алешичевым [2007, 2009], О.А. Сорокиной [2009], В.М.Старченко и И.Г. Борисовой [2010]. 22 Растительный покров, образовавшийся на месте разработки россыпных месторождений золота открытым способом в условиях нижнего Приамурья, изучен С.В. Осиповым [2006]. Автором охарактеризованы семь сукцессионных серий растительности, а также показана ведущая роль лиственницы Каяндера, тополя душистого и березы плосколистной в лесообразовательном процессе на изученных полигонах. Им же подчеркивается влияние на формируемую растительность географического и топографического положения, а также возраста техногенного рельефа. Достаточно много публикаций посвящено лесовосстановительным работам на техногенно-нарушенных землях. В этих работах отмечается, что лесопосадки способствуют повышению биологического разнообразия как за счет конструирования экотопа, так и за счет искусственного регулирования видового состава растительных сообществ. Биологическая рекультивация способствует восстановлению (а иногда и обогащению) гено – и ценофонда растительных сообществ в биоценозах на нарушенных промышленных землях [Roe, 1996; Van Rensburg, 1998; Гайдин, 2011; Егорова, Астапова, 2013]. В исследованиях Т.В. Титаренко и П.Д. Бартлетт [1997] проведены определения наиболее эффективных видов фитомелиорантов - многолетних трав и деревьев, способов их посадки на нефтезагрязненных землях в северных регионах. Китайскими учеными в качестве культуры, применяемой для фитомелиорации отвалов добычи медной руды, предлагается пшеница [Liu, 2001]. В исследованиях, проводимых на вскрышных отвалах разреза «Листвянский» концерна «Кузбасразрез уголь», применяли посев злаковых культур на отвалах. По продуктивности рекультивированные отвалы не уступали ранее существовавшим лугам [Ламанова, 1998]. За счет фитомелиорации можно создавать лесорастительные условия, обеспечивающие не только адекватный рост в высоту, но и будущую высокую продуктивность мелиорируемых земель бывших горных выработок [Шаталов, 1997; Minesoil and Site … , 1998]. 23 Работ по исследованию процессов самозарастания техногенных ландшафтов значительно меньше. Как отмечает А.А. Алешичев [2007] после прекращения работ непосредственным пользователем проводится горнотехническая рекультивация, а биологический этап оставляют на совести других землепользователей и чаще всего такие площади оставляют на естественное зарастание. На примере таежной зоны республики Коми И.Б. Арчегова с соавторами [Ускоренное восстановление … , 2013] отмечают, что темпы освоения природных ресурсов в северном регионе значительно превышают темпы восстановительных работ, а доля рекультивированных земель за 2007 г. составила лишь 6 % от общей площади нарушенных земель. Исследования в условиях южного Кузбасса [Ковальский, 1974; Напрасникова,1997; Куприянов, Морсакова, 2008], показали, что к пятнадцатилетнему возрасту отвалы угольных разрезов успешно заселяются посредством самозарастания бобовыми и злаковыми видами, а проективное покрытие достигает 90 – 100%, наблюдается задернение и формирование гумусового слоя. Биогеоценозы техногенных ландшафтов лишены многих качеств эволюционно зрелых природных экосистем, так как имеют ничтожное количество органического вещества в поверхностных слоях почвы, случайный состав видов, примитивность их структуры, малую устойчивость, пониженную способность к самовоспроизводству [Баранник, Щербатенко, 1972]. Самозарастание техногенных отвалов является ярким примером первичной сукцессии. Выделяют 4 стадии формирования растительного покрова техногенных ландшафтов от пионерной группировки, за счет видов с широкими экологическими возможностями, способных существовать в неблагоприятных условиях, через простой и сложный фитоценоз к зональному типу растительного сообщества [MkKedrick, 1987; Манаков, Куприянов, 2009]. Экосистемы северных территорий в условиях техногенного воздействия достаточно уязвимы и особенностью развития фитоценозов здесь является малая мощность плодородного слоя. При нарушениях растительного покрова, особенно под воздействием механических нагрузок, он легко разрушается. Обнажающаяся 24 минеральная часть почвенного профиля биологически инертна, бедна питательными элементами, лишена запаса семян, поэтому самозарастание техногенных пустошей происходит медленно, в значительной степени зависит от потока семян извне [Winterhalder, 1996; Лиханова 2004, 2012; Климова, Стрельникова, 2007; Шлотгауэр, 2010]. В ходе самовосстановления формирование растительного сообщества на бедном техногенном субстрате в условиях Севера протекает медленно, это провоцирует развитие ускоренной эрозии. Под ее воздействием первоначальная площадь техногенного влияния расширяется, а самовосстановление еще более замедляется [Archibold, 1978; Cargill, Chapin, 1987; V.del Moral, 1995]. В условиях Амурской области исследования по изучению процессов самозобновления техногенно-нарушенных ландшафтов в местах проведения добычи золота и угля проводились О.А. Сорокиной [2009], А.Н. Алешичевым [2009], В.Т. Яборовым [2007]. Промышленные отвалы представляют собой пример техногенных экотопов, где трансформация природной среды приводит к разрушению естественного соотношения ее биотических и абиотических компонентов с изменением концентраций и перераспределением минеральных и органических соединений, появлением комплекса новых факторов, различных по физико-химическим характеристикам и биологической значимости [Гиниятулин, 2011; Venter, 1997; Тарчевский, 1970]. Таким образом, техногенно-нарушенные ландшафты при прекращении их эксплуатации представляют из себя участки природной среды, совершенно лишенной какой-либо жизни. Восстановление биологического потенциала таких земель сопряжено с огромными трудностями, особенно в условиях северных территорий, обладающих низким восстановительным потенциалом. Возрождение растительности здесь возможно при проведении рекультивационных, фитомелиоративных работ и в результате процессов самозарастания. В первом случае это требует существенных материальных затрат от людей, во втором усилий и потенциала естественной природной среды, сохранившейся на этой территории. И в том и 25 другом случаях на восстановление требуется большой период времени, в течение которого в отношении биологических ресурсов территории можно рассуждать только в качестве потенциальных. 1.3 Растительные сообщества урбанизированных территорий Типичными представителями антропогенно-нарушенных территорий еще задолго до появления индустриальных цивилизаций стали места проживания человека. Примерно 16 тыс. лет назад люди спустились с предгорий на равнины и начали строить города. С этого момента начинают формироваться культурные ландшафты урбанизации, возникающие внутри поселений и на прилегающих территориях [Хромов, 1978; Миларт, 1982; Chandler,1987]. Начиная с древнейших времен, во всех разработках по градостроительству зеленым насаждениям отводилось видное место в комплексе города. Образуются селитебные территории, которые являются местом обитания человека [Кудрявцев , 1971; Авилова, 2000; Валова, 2007]. В настоящее время возникают урбоэкодиагностика и городское природопользование – направления в географии и геоэкологии, которые исследуют экологические и социальные аспекты развития городов [Баранов, 1962; Геоэкологические исследования … , 2010]. Рассматривая город в качестве разновидности антропогенного ландшафта, следует учитывать его подверженность интенсивному воздействию человека. Это определяет не только необходимость рационального использования природных ресурсов, но и поиск путей частичного восполнения естественного потенциала территории [Нефедов, 2002]. Изучением урбанофлоры достаточно активно занимаются как в России, так и за рубежом [Лунц, 1974; Косаревский, 1977; Залесская, Микулина, 1979; Кулагин, 1980; Pignatti, 1982; Janssens, Brandes 1984; Klotz, 1988; Falinski, 1998; Булыгин, Ярмишко, 2003; Бабкина, 2006; Морозова, Бабурина, 2008; Ковязин, 2008; Ивашкина, Кочуров, 2011]. В 20 – 30-х годах прошлого столетия начали изучаться проблемы отбора растений, устойчивых к городской пыли, копоти, дыму, выхлопным газам. В этот период проводится оценка существующих насаждений с 26 позиции устойчивости к городским условиям. К этому времени относятся первые отечественные данные о реакции отдельных видов древесных растений на городские условия [Вавилова, 1999]. Исследования по формированию растительных сообществ на территории городов Дальневосточного региона России проведены Н.С. Шиховой и Е.В. Поляковой [2006], И.А. Раткевич [2007], О.Н. Ухваткиной [2008], А.А Бабуриным [2009], Г.Ю. Морозовой [2010], Н.А. Тимченко [2012]. Город – исторический результат деятельности человека и как экосистема представляет собой сочетание антропогенной среды с элементами природы [Озеленение населенных мест … , 1987; Федяева, 1994; Негробов, 2000]. Характерной особенностью современных крупных городов является мозаичный характер зеленых насаждений. Структура поверхности зданий сравнима со скальным рельефом. Внутри города можно выделить целый ряд различных по своим условиям биотопов: плотная и разреженная застройка, садово-парковые зоны, подвалы, чердаки, свалки, пригороды с индивидуальными постройками и садами, поля орошения, прилегающие к городу пустыри и леса [Бурда, 1991; Сергеев, 1997; Сокольская, 2009]. Растительное сообщество на территории города возникает в результате проведения озеленительных работ или зеленого строительства. Согласно ГОСТ 28329-89 элементы городского озеленения подразделяются на: парк, лесопарк, сад, сквер, бульвар. Обозначены и типы посадок, которые могут быть в виде садово-паркового массива, рощи, садово-парковой группы, солитера, аллеи, живой изгороди, бордюра, шпалеры и газона. С точки зрения размеров этих насаждений в вышеупомянутом документе выделяются только некоторые единицы. Например, парк это озелененная территория общего пользования от 10 га, а сад от 3 га [Кулагин, 1985; Нормативно-справочные материалы … , 2007; Ландшафтный дизайн … , электронный ресурс, 2012]. Лесонасаждения, созданные человеком на селитебных землях, возникают из естественного желания людей, проживающих в данном населенном пункте, улучшить свои условия жизни. Устремления человека к комфортному и эстетиче- 27 ски приятному образу окружающего мира направлены в сторону использования лесных, растительных ресурсов. Лес, лужайка в лесу, деревья и кустарники ассоциируют с достатком (лес кормит), безопасностью (лес защищает), комфортом (лес это строительный материал, чистый воздух) [Сергиенко, Подколзин, 2010]. Нынешнее состояние городских зеленых насаждений различных типов и категорий озеленения показывает высокую степень воздействия антропогенных факторов, присущих урбанизированным территориям, закономерно приводящих к ослаблению растительности, преждевременному старению, поражению болезнями и вредителями [Кочарян, 1999]. Рациональный подход к оценке растительных ресурсов урбанизированной территории связан с использованием системы показателей, отражающей не только развитие вегетативной системы растений, но и оценку среды [Экология урбанизированных … , 1987; Еглачева, 2006; Лебедева, Михалев, 2010]. Оценка качества среды становится принципиально важной задачей, как при планировании, так и при осуществлении любых мероприятий по природопользованию, охране природы и обеспечению экологической безопасности [Мирзеханова, 2000; Результаты долговременного мониторинга … , 2002; Интегральная оценка … , 2010; Гусев, 2011]. Г.Ю. Морозова [2009] оценивая экологическое состояние природной среды на территории города Хабаровска считает, что урбанизированная среда оценивается как стрессовый фактор в жизни растений и формировании растительных сообществ. Исследованиями установлено, что в озеленении городов большая роль принадлежит древесным породам инорайонного происхождения и урабанофлора многих городов мира в основном представлена интродуцентами [Салагаев, Бочкин, 2002; Тимченко, 2006; Ухваткина, 2007]. Интродукция, как известно, это введение видов или сортов растений в какую-либо местность (область, страну), в которой они раньше не встречались [Pyšek, 1998; Булыгин, 2003; Димитриев, 2010]. Интродуцированные растения называют интродуцентами или экзотами, в отличие от местных видов, которые относят к аборигенным или автохтонным. Большое 28 внимание к интродуцентам в практике озеленения обусловлено тем, что в условиях урбанизированной среды они во многих случаях оказываются более устойчивыми и долговечными, чем местные виды [Интродукция и охрана … , 1986; Гроздова, 1986; Колесникова, 2010]. Травянистая растительность на городской территории в основном представлена сорной, рудеральной растительностью к которой в последнее время начинает меняться отношение. С одной стороны сорные растения захламляют городские зеленые насаждения, уменьшают их декоративность, создают пирогенно опасную ситуацию на пустырях. С другой стороны, рудеральная растительность закрепляет нарушенные субстраты, препятствует запылению в удалении от источников загрязнения, является хорошим медоносом и имеет лекарственное, пищевое значение. Так С.В. Бабкина [2006], проанализировав флору рудеральных местообитаний в 5 городах Дальнего Востока, считает, что она является квинтэссенцией антропогенного воздействия на флору. Рудеральными являются виды, образующие сообщества последних стадий рекреационных сукцессий, формирующихся в результате интенсивной антропогенной нагрузки, и они всѐ чаще используются для индикации состояния городской среды [Мерзлякова, 1999]. Определенное место в формировании растительных сообществ на селитебных территориях занимают газоны, которые выполняют декоративную и санитарно-гигиеническую функцию: снижают шумы, очищают воздух от пыли, снижают температуру почвы и приземного слоя воздуха в жаркие дни, обогащают воздух кислородом. Зеленый цвет газона успокаивает нервную систему, снимает усталость людей. В зависимости от цели использования газоны подразделяются на декоративные, спортивные и газоны специального назначения. Для устройства партерных газонов применяются многолетние злаки [Стефанович, 2010; Шеметова, 2011]. У газонов есть определенное сходство с естественными лугами. Как и природные луга, газоны – сообщества многолетних трав – мезофитов, которые в надземной части образуют сплошной сомкнутый травяной покров, а в подземной – дерновину из плотно переплетенных корней и корневищ [Терехина, 2010; Луки- 29 ных, 2012]. Газоны как наиболее распространенные элементы культурных ландшафтов нередко занимают 60-80% озеленяемой площади населенных пунктов [Анищенко, 2011]. По механическим свойствам корней дикорастущие злаки превосходят газонные и могут применяться для противоэрозионной фитомелиорации [Селедец, 1976] Одной из особенностей растительных сообществ селитебных территорий является то, что они не обладают способностью к восстановлению [Воронов, 1973; Цветков, 2003]. В городских условиях также достаточно трудно выделить границы растительных группировок [Озеленение городов, 1983; Ипатов, Кирикова, 1997]. Только некоторые элементы городских зеленых насаждений (парк, лесопарк, сад и сквер) имеют вполне четкие и обозначенные границы. Многочисленными исследованиями установлена решающая роль системы зеленых насаждений в улучшении состава воздуха, в благотворном влиянии на температурный режим и влажность воздуха, защите от сильных ветров, уменьшении городского шума [Илькун, 1971, 1978; Северин, 1975; Антипов, 1979; Загрязнение воздуха ... , 1988; Кравкина, 1991; Фролов, 1998]. Таким образом, биоресурсный потенциал урбанизированных территорий следует рассматривать как ресурс удовлетворения потребности человека в качестве комфортных условий для проживания. В свою очередь условия проживания зависят от степени запыленности, загазованности, шумового воздействия, микроклимата, а также эстетического восприятия окружающей среды в населенном пункте. Главная роль в создании этих условий принадлежит зеленым насаждениям – культурным растительным сообществам, создаваемым человеком. Поэтому способность растительных сообществ на урбанизированной территории соответствовать ресурсу создания комфортных условий проживания будет определяться их устойчивостью к антропогенной нагрузке, плотностью и декоративностью. 1.4 Трансформация биоресурсного потенциала агрофитоценозов Сельскохозяйственные угодья после прекращения на них хозяйственной деятельности превращаются в залежи. Залежи являются именно тем участком 30 природной среды, где происходит резкий переход одного биоценоза в другой. Причем, данный переход достаточно сложен, так как первичная сукцессия естественного природного биоценоза в свое время переходит в стадию агробиоценоза и, наконец, при образовании залежи происходит обратный переход к естественному состоянию. Среди причин возникновения залежных земель можно выделить нерентабельность производства, банкротство сельхозпредприятий, создание охраняемых территорий в зоне сельского хозяйствования, сильное загрязнение сельскохозяйственных земель (химическое, радиационное). Наиболее значительное воздействие на растительность оказывает распашка. В этом случае уничтожается естественная растительность, создаются новые фитоценозы из культурных растений и изменяются физические свойства почвы. Поэтому после прекращения возделывания пашни даже при переносе семян растений из соседних природных сообществ последние восстанавливаются лишь постепенно и притом через серию других фитоценозов [Щербова, 1985]. По данным Министерства сельского хозяйства Российской Федерации в 1988 г площадь неиспользуемых сельскохозяйственных земель составляла 5,1 млн. га, а на 1 июля 2006 года – 54,4 млн. га, или 33% от общей площади сельскохозяйственных угодий страны [Трофимов, 2005; Залесов, 2010]. В Сибирском федеральном округе эта цифра составила почти пять миллионов га [Цветков, 2012]. В Амурской области в течение 90-х годов прошлого столетия из сельскохозяйственного оборота было выведено около 1 млн. га пахотных земель. Если в 1990 году сельскохозяйственные культуры в области возделывались на 1623 тыс. га, то в 2000 году всего на 635 тыс. га [Система земледелия … , 2003]. Таким образом, за эти годы более одного миллиона гектаров пахотных земель превратились в залежь. Происходящие на них сукцессионные процессы могут иметь несколько направлений в зависимости от условий их развития. Считается, что забрасываемые сельскохозяйственные земли зарастают бесполезной сорной растительностью и возникающие на залежи экосистемы не 31 имеют никакой ресурсной или биосферной ценности. На самом деле при забрасывании пашни на ее месте возникают травяные сообщества (луга). Они дают сено или зеленый корм, т.е. кормовые ресурсы. По определению Д.И. Люри с соавторами [Динамика сельскохозяйственных … , 2010] это внутрисельскохозяйственные замещающие ресурсы 1 типа. Кроме них в травяных экосистемах формируются замещающие ресурсы 2 типа – ресурсы лекарственных растений, охоты и собирательства. Лекарственными растениями принято называть виды, содержащие биологически активные вещества, положительно воздействующие на организм человека и животных и используемые для заготовки лекарственного растительного сырья, применяемого с лечебными целями. Растения, разрешенные к применению с целью лечения уполномоченными на то органами соответствующих стран, получили название официнальных или аптечных. Более широкая категория это лекарственные растения народной медицины [Растения для нас … , 1996; Лекарственные растения … , 2006]. В настоящее время в России в официальной медицине применяется порядка 300 официнальных видов [Растительные лекарственные средства, 1985; Лекарственное растительное сырье … , 2004]. Из них 81 вид присутствует в дальневосточной флоре [Шретер, 2000]. По данным Е.В. Аистовой [2007, 2012] в народной медицине России нашли практическое применение 118 видов адвентивных и сорных растений, произрастающих в Амурской области, из них 36 используются в народной медицине Китая. К биосферным ресурсам залежных земель Д.И. Люри и соавторы [Динамика сельскохозяйственных земель … , 2010] относят их способность аккумулировать углерод, содержание которого в атмосфере напрямую связано с изменением климата на Земле. Залежные земли являются мощным аккумулятором атмосферного углерода. Авторы также считают важной функцией биологических ресурсов на залежах поддержание биологического разнообразия этих и примыкающих к ним земель. 32 Общие вопросы динамики травянистой растительности в процессе перестройки агрофитоценозов освещены в работах А.П. Шенникова [1964], Л.Г. Рамненского [1971], В.Н. Сукачѐва [1972, 1975], Б.М. Миркина [1974, 1985, 1989], Т.А. Работнова [1978, 1992, 1995]. Развитие фитоценозов на залежах описано в ряде работ зарубежных авторов [Bazzaz, 1968; Nicholson, Monk, 1974; Keever, 1983; Leps, 1987]. В соответствии с ними формирование растительного покрова на залежах в целом проходит по определенной схеме и включает несколько стадий: однолетних сорняков, олуговения и залесения. Растительность бывших сельскохозяйственных угодий находится на разных стадиях развития. На стадийность развития вторичной сукцессии обращали внимание и российские ученые [Сукачев 1972; Андрейченко, Каркуцчев,1993], которые отмечают, что при переходе залежи к естественному луговому фитоценозу можно наблюдать, что в первый год залежь покрывается сорной растительностью, сопровождавшей посевы культурных растений и оставившей зачатки на пашне, в дальнейшем замечается увеличение, а затем и господство полыней и бобовых, а далее с течением времени залежью овладевают злаки, занимающие значительные площади сплошными зарослями. При изучении залежных сукцессий Ю.И. Самойловым [1997] на месте ельниково-черничных и ельниково-кисличных лесов также установлено три стадии. Этапам вторичной сукцессии посвящена обстоятельная монография чешских исследователей [Succession in … , 1990]. В ряде глав этой книги показано изменение видового состава сообществ остепненных лугов. Основной вывод, который сделали, заключается в том, что на первых стадиях значительна роль фактора нарушения. В травостоях доминируют виды рудеральной стратегии. В дальнейшем сукцессии дивергируют на ксеротический, мезотический и гидротический ряды. Авторы отмечают, что сукцессии носят нелинейный характер, и их скорость по мере приближения к стабильному состоянию убывает. Для первых стадий сукцессии очень велика роль банка семян. 33 В исследованиях российских ученых [Основные закономерности … , 1940; Федяева, 1994] выделены четыре стадии восстановления целинной растительности: бурьянистая, корневищная, дерновинные злаки, вторичная целина. Продолжительность такого процесса в различных условиях от 20 – 30 до 60 и более лет. Для Амурской области еще в 1912 году М.Ф. Короткий [1912] в «Очерках растительности Зейско-Буреинского района Амурской области» также отмечал, что в первый год залежь покрывается сорной растительностью. На третий год на залежи преобладает полыни. Затем залежью завладевают злаки. Велика роль лесной растительности в формировании фитоценозов на залежах. Развитие залежи среди леса приводит к образованию зарослей кустарников или травянистой растительности, которые затем сменяются вторичным лесом [Ричардс, 1961; Митрюшкин, Павловский,1979]. Прилегающий к залежи лесной массив является источником семенного материала и способствует созданию определенного микроклимата в данном биоценозе. В урожайные годы под полог леса или на рядом расположенную обезлесенную площадь попадает огромное количество семян, но при этом возобновление нового леса происходит медленно. Объясняется это тем, что деревья многих пород плодоносят не ежегодно, а периодически и половина выпавших семян бывает по различным причинам невсхожей или же уничтожается птицами. Созревшие семена древесных пород опадают и распространяются при помощи ветра, воды, животных, птиц и насекомых. Семена лиственницы и сосны распространяются ветром на расстояние до 100 метров. При сильных ветрах в момент разлета, семена могут уноситься ветром до нескольких сот метров, а лиственных – березы, осины и других – до 2 км и более [Верхунов, 1979]. Поселяющиеся на залежи деревья следует считать, по определению Г.В. Гукова [1989], подростом. В подросте выделяют всходы – растения до одного года и самосев – молодое поколение в возрасте до 3 – 5 лет (в северных районах – до 10 лет). Значительное влияние на развитие растительности залежей оказывает пирогенный фактор. Пожары содействуют смене фитоценозов как в лесах, так и на лу- 34 гах и в степях [Щербова, 1985]. Исследования О.В. Недайборщ [2008] в условиях юга нечерноземной зоны России показали, что в структуре фитоценозов залежных земель преобладают сегетальные и рудеральные сорные растения. К аналогичным результатам пришли и исследователи залежных земель в условиях Восточноевропейской тундры [Панюков, 1972]. Наличие на залежах такого рода растительности создает благоприятные условия для возгорания. Отмечается, что через 5 лет после прекращения использования на пахотных землях накапливается большое количество ветоши фитомассы трав, что способствует быстрому распространению низовых пожаров. После пожаров часть лиственных деревьев восстанавливается за счет поросли, а хвойные породы погибают [Залесов, 2010]. О.А. Малыхина [2010] показала, что пожары для определенного типа растительности (вейниковые болота) являются естественным фактором обновления и не приносят каких-либо серьезных нарушений при условии, что не происходят ежегодно. Как отмечает Б.А. Воронов [электронный ресурс, 2013] пожары упрощают и унифицируют видовой состав открытых экосистем, способствуя развитию в них пирогенно устойчивых сообществ. Для разнотравных луговых сообществ характерно пирогенное преобразование в вейниковые и осоково-вейниковые луговые сообщества. Таким образом, краткий анализ показывает, что отечественные и иностранные исследователи выделяют несколько стадий в ходе формирования растительного сообщества на залежи. Для степных мест это этапы зарастания бурьянистыми растениями, затем корневищными и дерновинными злаками и в завершение воссоздание степного фитоценоза. Для лесостепной зоны характерно зарастание залежи древесными и кустарниковыми видами, восстановление лесокустарникового сообщества. В конечном итоге на залежах формируется растительное сообщество, которое в плане формирования биоресурсного потенциала способно выполнять роль поставщика ресурсов замещения, к которым относятся лекарственные, декоративные и кормовые ресурсы. Формируемые луга и лесокустарниковые 35 сообщества также призваны способствовать развитию биосферных функций растительности. Следует отметить, что в литературе очень мало данных по изучению процессов трансформации агрофитоценозов при переходе их в залежь для южной сельскохозяйственной зоны Приамурья. Данная территория обладает своей спецификой природно-климатических условий. Дальнейшая судьба фитоценозов залежных земель здесь пока не определена. 1.5 Формирование почвенных ресурсов на антропогенно-нарушенных землях Почва наравне с ресурсами земных недр, лесов, водных источников является национальным достоянием. Извлечь максимальную пользу от имеющегося потенциала возможно при осуществлении мер по предотвращению потерь и созданию условий для его возобновления [Слабко, 2002]. Одной из главных функций почвы по определению Д.Ю. Ступина [2009] является то, что она служит средой для производства биомассы, то есть растительных, биологических ресурсов. Одновременно почва сама по себе является источником сырьевых материалов (каолина, глины, гравия, песка, торфа) [Blum, 1990]. Почва служит физической основой для создания инфраструктуры – домов, промышленных предприятий, дорог. В Европе в настоящее время застроенные территории занимают 2% общей территории земли [Europes Environment, 1995]. С точки зрения восстановления биоресурсного потенциала антропогеннонарушенных земель важна функция почвы как депо семян и других зачатков. Данная функция играет заметную роль во многих биоценотических процессах, в том числе и в восстановлении растительности на гарях, вырубках, залежах [Добровольский, 2006]. Ухудшение любой функции почвы снижает ее качество и ценность, а также способность обеспечивать основу для функционирования биогеоценозов. Тесная связь растительности и почв была доказана еще В.В. Докучаевым [1949], а позднее подтверждена и развита многими зарубежными и отечественны- 36 ми исследователями [Fiher, 1928; Ткаченко, 1939; Вайчис, 1958; Tarrant, 1964; Гришина, 1974; Добровольский, 2006; Росликова, 2006]. С другой стороны растительность является важным, наряду с другими (климат, рельеф, материнская порода), фактором почвообразования [Карпачевский, 1977, 2005; Структурнофункциональная роль почв … , 2003; Кандрашин, 1979]. Считается, что почвы в техногенных ландшафтах формируются и эволюционируют под влиянием тех же естественных почвообразовательных процессов, которые действуют и в климаксных биогеоценозах [Экология и рекультивация … , 1992; Андроханов, 1997]. При выведении почвы из хозяйственного оборота нарушенное антропогенным воздействием строение профиля дрейфует к исходному генетическому состоянию [Ивонин, Прахов, 2000]. И.Б. Арчеговой с коллегами [Особенности изменения … , 2012] для условий таежной зоны республики Коми показано, что формирование и изменение почвы непосредственно связано с изменением типа растительного сообщества. При изучении залежных земель Центрального Черноземья Г.Н. Черкасовым с соавторами [2009] установлено, что в результате их эволюции происходит активизация дернового процесса, увеличение содержания свежего органического вещества и гумуса, лабильных гумусовых веществ и микробной массы, что способствует улучшению структурно-агрегатного состояния залежных почв по сравнению с пахотными. Для условий северной тайги [Коронатова, 2010; Самойлова, 1983] отмечается, что уже на следующий год на антропогенно нарушенных землях поселяется растительность, последовательно проходящая стадии сукцессии. Материнскую породу можно рассматривать здесь как начальное состояние почвенной системы, то есть как почву в нулевой момент времени. В разных вариантах агрогенных почв в результате регулярного распахивания и иных механических преобразований формируются новые естественноантропогенные горизонты [Антропогенные почвы … , 2003]. Они отличаются от естественных почв структурной организацией почвенной массы и физикохимическими свойствами. Новый органо-минеральный пахотный горизонт под- 37 разделяется на пахотный и подпахотный. Если под пахотным горизонтом сохраняются горизонты верхней части профиля, то почва классифицируется как агропочва, или антропогенно-преобразованная [Росликова, 2010]. При изучении постагрогенной эволюции дерново-подзолистых почв [Макаров, 1984; Скворцова, 1987; Рубилина, Холопова,1987; Баранова, 1989; Кулинская, Скворцова, 1991; Кузнецова, 2009] установлено, что при оставлении этих почв в залежь, под лесной растительностью идет процесс восстановления свойств генетического профиля и для полного восстановления свойств целинной почвы необходимо более 120 – 170 лет. Ф.Н. Лисицкий [2012] вообще считает, что временной интервал, за который процессы гумусонакопления и морфологической зрелости почвенного профиля становятся относительно равновесными, равен 1700 – 1900 лет. На юге Дальневосточного региона изучению трансформации почв техногенных и урбанизированных ландшафтов посвящены работы Л.Т. Крупской и Е.В. Новиковой [1993], С.А. Шляхова [2002], Н.С. Шиховой [2005], Н.М. Костенкова и Л.Н. Пуртовой [2009, 2010], А.Н. Махинова с соавторами [Экологические последствия … , 2005; Махинов, Махинова, 2006, 2010], Л.Н Пуртовой [2010, 2011, 2013], И.В. Комачковой [Комачкова, 2012; Комачкова, Пуртова 2012]. Н.М. Костенковым и Л.Н. Пуртовой [2010], установлено, что в условиях Приморского края (Бикинская термодинамическая провинция) детальное картирование территории растительности отвальных пород и анализ морфологогенетического строения более 35 профилей с различным временным периодом их формирования позволяют выделить (с определенной долей условности) 4 временные стадии формирования почвенного профиля: – начальная (инициальная) продолжительностью до 3 лет; – органо-аккумулятивная продолжительностью до 10 лет; – дерновая – до 15 лет; – гумусово-аккумулятивная – более 15 лет. В Кузбассе проводились исследования процессов восстановления гумусного состояния техноземов на рекультивационных участках с разным уровнем мелио- 38 ративного освоения (1, 3, 10 и 20-летнего воздействия многолетних трав) на угольном разрезе, где предусматривается предварительное снятие и хранение в буртах плодородного слоя почвы. При такой технологии эксплуатации и хорошей агротехнике уже на третий год удастся повысить содержание органического вещества до уровня распаханного чернозема выщелоченного, а за 10 – 20 лет до уровня чернозема, находящегося под естественной растительностью [Гумусообразование в техногенных ... , 1986; Манаков, 1997; Андроханов, 2004]. В Институте географии СО РАН [Напрасникова, 1997] изучались выровненные рекультивируемые земли под фитомелиорирующей растительностью без нанесения плодородного слоя почвы. Показано, что через восемь лет под светлохвойными породами (сосна, лиственница, черемуха), кустарниками (ива) уже восстанавливаются структура и функции микробоценозов, а также биохимическая активность молодой почвы. В этот же период под хвойными насаждениями формируется подстилка мощностью в среднем до 1 см. Делается вывод, что данные фитомелиоранты вполне целесообразны при рекультивации земель в условиях лесостепи Назаровской котловины (Красноярский край). Отмечается, что и на самозарастающих отвалах среднего возраста (6 лет) под бобово-злаковыми ассоциациями прослеживается формирование морфологически выраженного гумусового горизонта мощностью 1,0 – 1,2 см. Изучая биологические характеристики почвогрунтов многолетних отвалов алмазодобывающей промышленности Якутии А.А. Данилова с соавторами [Биологическая характеристика … , 2011] пришли к выводу о низкой биологической эффективности упрощенной схемы рекультивации. В культурах лиственницы изучалась динамика плодородия почвы на пустошах на различных возрастных стадиях [Сher, 1998]. Различия физических и химических свойств почвы между осветлѐнными и неосветлѐнными древостоями соответствовали объѐму лесной подстилки. Выявлена тенденция к увеличению объѐма подстилки и выделения питательных веществ с возрастом насаждений. При интродуцировании в лиственничные культуры широколиственных пород после прореживаний насаждений скорость разложения подстилки возрастала и повышалось плодородие почвы. 39 Исследованием влияния на формирование почв одного вида в чистых насаждениях занимались различные исследователи, которым так и не удалось выявить четких закономерностей. [Day, 1949; Гаврилов, 1950; Ovington, 1958; Вайчис, 1958; Утенков, 1962]. В смешанных насаждениях отмечается положительное влияние разных пород деревьев [Степанов, 1932; Похитон, 1958; Шумаков, 1958; Арчегова, 2010]. Л.О. Карпачевский [1977, 2005], подтверждая положение С.В. Зонна [1964] о различиях во влиянии одной и той же породы в разных условиях, отмечает для лесных зон по накоплению гумуса в гумусовом горизонте следующий ряд (в порядке убывания гумусированности): липа >береза >лиственница >ель >осина >дуб >сосна. А для лесостепной зоны ряд уже иной: липа >дуб >осина >береза >лиственница >ель. Он же отмечает, что различия между типами почвы в зависимости от типа леса существенныПо данным R.F. Tarrant [1964] введение новых древесных пород в биогеоценоз может привести к появлению новых гетеротрофных организмов, что окажет существенное влияние на почву. Сочетание опада разного качества приводит к образованию подстилки, отличной от свойственной соответствующим типам чистых насаждений. Большое внимание при изучении процессов восстановления почв исследователи из Румынии уделяют ферментативным реакциям, идущим в почвах. При этом основной упор делается на изучение активности таких ферментов как инвертаза, фосфатаза, каталаза, актуальная и потенциальная дегидрогеназа [Evolution of the Enzymatic … , 1994; Potenjialul enzimatic … , 1996; Kiss, 1996]. Для антропогенно-нарушенных, переуплотненных почв характерно резкое снижение плотности беспозвоночных и смена структуры микрофауны. Для биоиндикации антропогенных нарушений предлагается использовать среднюю численность доминирующих групп крупных почвенных беспозвоночных и соотношение их численности [Герасько, 1997; Ефимов, Иванов, 2001]. Полевые наблюдения за скоростью самозарастания отвалов и экспериментальное изучение свойств вскрышных пород показали большую потенциальную 40 биохимическую активность микроорганизмов, выделенных под самозарастающей растительностью. Так, содержание амилолитически активных, тирозиназоактивных, фосформинерализующих и продуцентов аминокислот увеличивается в среднем вдвое по мере старения молодых почв [Напрасникова, 1997]. В изучении микробиологических процессов, происходящих в восстанавливающихся техногенных почвах, большое внимание уделяется грибам. Листья, ветви и одревесневшие стебли содержат большие запасы энергии, постепенно высвобождаемой в ходе жизнедеятельности микроорганизмов. Растворимые компоненты (сахара) утилизируются первыми (и относительно быстро), затем следуют структурные полимеры (целлюлоза и гемицеллюлоза), затем лигнин и лигноцеллюлоза. При компостировании органических веществ бактерии и дрожжевые грибы утилизируют растворимые питательные вещества, генерируя тепло и поднимая температуру среды до 70 – 80°С за несколько дней. Термофильные грибы сохраняют активность до температуры 60°С. После снижения температуры органическая масса реколонизируется грибами, приспособленными к более умеренным температурам [Susan, 1998]. Главной специфической особенностью городских почв является пестрота морфологического строения, резкая контрастность физико-химических и биологических свойств, мозаичность контуров. Это обусловлено, с одной стороны, их различным антропогенным происхождением, когда утрачивается генетическая связь с почвообразующими породами (например, почвы газонов, парков, насыпные почвы и др.). С другой стороны, самим антропогенным влиянием [Федорец, Медведева, 2009]. В последнее время для природно-антропогенных объектов восприятие почв (как аналогов природных) сменилось пониманием антропогенной сущности почв, определяемой их историей и видом современного использования. Наряду с урбаноземами выделялись индустриземы, рекреаземы, реплантоземы, культуроземы, имеющие признаки природных почвенных процессов [Подгорная, Росликова, 1999; Прокофьева, Строганова, 2004]. Вероятно, для таких почв возможно применить термин – антропогенные почвы, как это сделано, например, у Н.В. Колесни- 41 ковой [2010], которая считает, что это почвы на насыпных субстратах с разной степенью сформировавшимся полуестественным или искусственным насыпным профилем. Также она определяет их как культурные слои и окультуренные почвы. Согласно современной классификации [Подгорная, Росликова, 1999; Почвы ландшафтов … , 2010; Классификация и диагностика … , 2004] субстраты техногенных ландшафтов, лишенные естественного почвенного покрова относят к техногенным поверхностным образованиям. Это либо целенаправленно сконструированные почвоподобные тела, либо остаточные продукты хозяйственной деятельности, состоящие из природного или специфического новообразованного субстрата. В этой классификации субстраты для днищ и бортов карьеров и других горных выработок отнесены к группе натурфабрикаты и подгруппам абралиты и литостраты. Почвообразные тела, характерные для районов городских промышленных и селитебных построек, выделены в группу квазиземы и подгруппу урбаквазиземы. Таким образом, почва, принадлежит к земельным ресурсам и является необходимым условием формирования биомассы другого биологического ресурса, каковым является растительность. На техногенных землях почвенный слой уничтожен полностью, на урбанизированных территориях формируются почвенные образования, имеющие искусственный, насыпной характер, в агрофитоценозах в результате распашки естественные почвы превращаются в агроземы. Во всех случаях успешность или неуспешность восстановления ресурсного потенциала растительности и его качество напрямую зависит от возможности восстановления почв. 42 Глава 2 Физико-географические условия мест проведения исследований 2.1 Рельеф Исследования проводились в северных и южных районах Амурской области. По характеру рельефа Амурская область делится на две части: равнинную и горную [Нагибина, 1954; Никольская, 1958; Чемеков, 1961; Геология СССР, 1966; Геоморфология юга … , 1970; Пустовойтов, 1971; Шульман, 1984; Варнавский, Мамонтова,1979; Тужилин, 2002; Природные комплексы … , 2002; География природных … , 2003]. В северной части преобладают горы и возвышенности, в южной – равнины. Горные участки представляют собой средневысокие горы. Вдоль северной границы области с запада на восток тянется древний Становой хребет, состоящий из нескольких сглаженных горных цепей палеозойской складчатости с преобладающими высотами 1200 – 1800 м над уровнем моря. Южнее и почти параллельно ему расположена более молодая система хребтов Янкан – Тукурингра – Соктахан – Джагды. Восточная часть этой системы (хребет Джагды) имеет максимальные высоты до 1842 м. Между Становым хребтом на севере и хребтами Янкан – Тукурингра – Соктахан – Джагды на юге, находится Верхне-Зейская котловина – межгорное плоскогорье со средними высотами 250-500 м. На востоке она ограничена коротким, но высоким хребтом Джугдыр, соединяющим хребты Становой и Джагды. Равнинные районы представлены Амуро-Зейской и Зейско-Буреинской равнинами. Амуро-Зейская равнина расположена между системой хребтов Янкан – Тукурингра – Соктахан – Джагды с севера и реками Зеей с востока и Амуром с юга. Это возвышенное, всхолмленное плоскогорье, сложенное древнекристаллическими породами третичного и четвертичного возраста. Рельеф Амуро-Зейского ландшафта представляет собой холмисто- увалистую равнину, а также ложбинно-грядово-островную пойму Зеи и Амура. Относительная высота рельефа Амуро-Зейской равнины составляет от 100 до 165 43 м. Средняя глубина расчленения 50 м. В рельефе господствуют склоновые поверхности крутизной от 10° до 35° и выше. Вершинные поверхности преимущественно слабовыпуклы, за исключением древних оползневых блоков с узкими, вытянутыми гребнями. Долины представлены падями, балками и оврагами. Пади имеют трапециевидный поперечный профиль, широкие днища с продольным уклоном в 0,5 - 1,0°. Балки, как правило, примыкают к падям и оврагам, но встречаются и «висячие». Они неглубокие, V-образного поперечного профиля, с продольным уклоном до 2-3°, с временными водотоками, задернованные. Пойменный ландшафт представляет собой низкую равнину, образованную системой пойменных поверхностей двух уровней: низкие – отн. выс. 128,7 – 130,0 м; средние – 130,0 – 135,0 м. Максимальная ширина равнины 2,6 км, минимальная – 0,75 км. В рельефе широко представлены вытянутые, узкие и неглубокие ложбины (бывшие протоки); старичные озера; плоские, приподнятые участки в виде островов; рѐлки (типичные формы пойменного рельефа). Зейско-Буреинская равнина расположена между реками Зеей, Амуром и Буреей, ограничена с севера и востока хребтами Джагды и Турана. Геоморфологически Архаринская низменность представляет единую платформу с ЗейскоБуреинской равниной и абсолютными отметками междуречий 80 – 100 метров над уровнем моря и массивами сопок до 120 м. Реки текут на юг и юго-восток, расчленяя низменность широкими (в нижнем течении), но не глубокими долинами. Низменность покрыта рыхлыми отложениями до 150 м. Среди отложений преобладают аллювиально-галечно-песчаные, реже озерные глинисто-алевритовые и гравийно-песчаные. По рельефу Архаринская низменность является плоской равниной, а прилегающие отроги Малого Хингана – небольшие сопки. Преобладает плоскостной сток. Низменность образована расширением поймы реки Амур между устьями рек Бурея и Хинган. Расширение связано с относительно замедленным поднятием территории. Меандры хорошо выражены на реках Урил, Грязная, Мутная. Большинство озер обязано своим происхождением эрозионно-аккумулятивной деятельности рек и приурочено к поймам. Речная сеть представлена левыми прито- 44 ками реки Амур: Архара, Бурея, Урил, Мутная, Хинган, Лужки, Грязная, Ярчиха и Борзя. Город Благовещенск расположен в междуречье рек Амур и Зея (рис.1). Территория города, примыкающая к речкам Бурхановка и Чигири, получила название – Бурхановский территориально-аквальный комплекс (БТАК) [Долгосрочная целевая программа … , электронный ресурс; Тян, 2001]. Рисунок 1 – а) план города Благовещенска; б) схема-реконструкция Бурхановского территориально-аквального комплекса Географически район представляет собой открытую долину, сформировавшуюся в верхнечетвертичное время. Крупные природные объекты, располагающиеся на территории города, реки Чигири и Бурхановка, Чигиринское водохранилище, Асташинские озера. Реки Чигири и Бурхановка сформировались в юго-восточной оконечности Амуро-Зейской возвышенной равнины, врезаясь в толщу песчано-глинистых озерно-аллювиальных и аллювиальных отложений Белогорской свиты плиоценово-нижнечетвертичного возраста. Пойменные уровни долин сложены современными четвертичными отложениями в виде аллювиальных песков, галечников, су- 45 песей и суглинков [Антропогенное воздействие … , 1979]. Для этой территории характерен эрозионно-аккумулятивный рельеф, преобладание плоских и слабоволнистых водораздельных пространств и склонов различной ориентации до 10 – 120, реже – круче. 2.2 Климат Климат Амурской области и отдельных ее районов описан в различных справочных изданиях и работах многих авторов [Витвинский, 1963; Южная часть … , 1969; Агроклиматические ресурсы, 1973; Гуков, 1990; Шульман, 1991; Голов, 2001; География природных … , 2003;] По климатическому районированию основная часть территории области находятся в Амуро-Уссурийском районе Умеренной климатической зоны Дальнего Востока. В северных районах Амурской области климат с резко выраженной континентальностью. Это объясняется отдаленностью от моря и большой высотой местности. Зима суровая. В декабре – январе суточные температуры воздуха удерживаются ниже минус 25 градусов по Цельсию. Морозы до минус 45 градусов отмечаются ежегодно. Лето короткое, прохладное, дождливое. В этот сезон выпадает преобладающая часть годовых осадков (400 – 500 мм.). Заморозки начинаются в конце августа – начале сентября. Средняя температура января минус 32 градуса, июля 17.9, среднегодовая минус 6,6 (метеостанция Бомнак); годовое количество осадков – 560 – 584 мм. Вегетационный период – 95 дней, безморозный – 9 дней, средняя высота снежного покрова – 27 см (метеостанция Дамбуки), сумма среднесуточных температур воздуха выше 10 градусов – 1420 градусов. Климат юга Амурской области умеренно тѐплый и влажный. В июне продолжительность дня 17 часов, солнце поднимается до 60º над горизонтом. В декабре день уменьшается до 7 – 8 часов, высота солнца всего 14 – 18º. В области преобладает перенос воздушных масс с запада и развита циклоническая деятельность. Особенно сильно она проявляется весной и в первую половину лета. Летом атмосферный фронт располагается над областью. В это время территория Приамурья прогревается и над ней устанавливается пониженное ат- 46 мосферное давление. Сюда приходит влажный воздух с юга, выпадают обильные осадки. Увеличивается относительная влажность воздуха и облачность. Господствующего направления ветра нет. Приходящие весной с юго-запада циклоны приносят иногда жѐлтую пыль, поднятую ветром с поверхности монгольских степей. Средняя месячная температура в июле составляет 20,4ºС, в январе минус 27,4ºС. Годовая амплитуда средних месячных температур до 48ºС. Продолжительность тѐплого периода года (период с положительной средней суточной температурой воздуха) в среднем 190 – 195 дней (с конца первой декады апреля по конец второй декады октября). Наименьшая длительность этого периода 173 дня, наибольшая – 218 дней. Продолжительность безморозного периода 120 – 145 дней. В отдельные жаркие дни температура воздуха повышается до 41ºС (абсолютный максимум), а в очень холодные суровые зимы понижается до минус 45ºС. Однако такие крайне высокие и низкие температуры воздуха наблюдаются редко (вероятность менее 5%). По условиям увлажнения рассматриваемая территория относится к зоне достаточного увлажнения. Среднегодовое количество осадков составляет в среднем 575 мм, из них в тѐплое время выпадает от 92 до 528 мм, в холодное от 8 до 47 мм. Коэффициент увлажнения в среднем равен 1. Условный показатель увлажнения – гидротермический коэффициент равен 1,7 – 1,8. В зимнее время образуется устойчивый снежный покров, высота которого к концу зимы составляет в среднем 15 – 20 см. Наибольшая высота снежного покрова наблюдается в конце февраля – начале марта. Запас воды в снеге в этот период до 40 мм. Почва промерзает до глубины 232 см. В весенний период она прогревается на глубине 5 см до температуры 5ºС 2 мая, до температуры 10ºС 17 мая; на глубине 10 см до температуры 5ºС 9 мая, до температуры 10ºС 20 мая. В первой половине лета засушливая погода приводит к недостатку продуктивной влаги в почве. В июле и августе выпадает около половины годового количества осадков, и вода не успевает испаряться и уходит в реки. Она плохо просачивается сквозь глинистые грунты и застаивается в углублениях. Наибольшая влажность почвы на глубине 20 см на последнюю де- 47 каду августа составляет 39% от массы почвы. Почти весь год бывает маловетреная погода. Средняя годовая скорость ветра 3,6 м/сек. Скорость его возрастает только весной и осенью, когда усиливается циклоническая деятельность. Ветер может достигать 20 – 25 м/сек, он иссушает почву. Но такие ветры длятся недолго. Некоторые особенности, как известно, имеет микроклимат городской территории [Фролов, 1998; Горицина, 1991; Негробов, 2000; Ульянова, 2001; Петров, 2003]. По сравнению с окружающей местностью городская территория обладает более высокими как летними, так и зимними температурами. Эта разница для ряда больших городов составляет 0,5 – 0,8оС. Однако исследования начала 90-х годов прошлого столетия показали, что эти различия могут доходить до 6 – 8оС. В Благовещенске разница достигает 1,5 – 2оС. Одно лишь отраженное излучение от стен в городе дает летом до 30 – 40оС теплового эффекта прямой солнечной радиации. Очень велико тепловое излучение от асфальтного покрытия дорог, площадей и тротуаров. Таким образом, в северных районах Амурской области в местах проведения исследований наблюдается интенсивное промерзание почв, медленное оттаивание сезонной мерзлоты, наличие неглубоко залегающей многолетней мерзлоты, короткий вегетационный период и другие неблагоприятные факторы приводят как к невысокой продуктивности растительных сообществ в целом, так и к низкой способности их к восстановлению. В южной сельскохозяйственной зоне Амурской области климатические условия для произрастания растений более благоприятны, чем на севере. Продолжительность вегетационного периода превышает 150 дней, что позволяет благополучно произрастать самым разным видам растений. К неблагоприятным для роста растений факторам следует отнести достаточно низкие температуры зимой, небольшую высоту снежного покрова и недостаток влаги весной и в начале лета. В результате зимой наблюдается глубокое промерзание почвы, что ведет к повреждению корневых систем многолетних растений. Засуха весной и в начале лета 48 провоцирует возникновение пожаров, что резко ограничивает развитие фитоценозов. В условиях урбанизированных территорий, в городе, температура выше, чем в окрестностях. Изменение микроклимата в городе не может не сказаться на развитии растительности. Меняются сроки начала вегетации растений, что может приводить к гетерохронности фенологических фаз. В зеленое строительство можно вовлекать виды и породы, менее требовательные к температурным условиям. Вместе с тем, город Благовещенск находится в местности, где зимой выпадает очень мало осадков, снежный покров невысок и формируется поздно, когда почва уже глубоко промерзает. Ранней весной наблюдается большое количество солнечных дней, в результате кора стволов деревьев страдает от «солнечных ожогов» и растрескивается. 2.3 Почвы На севере Амурской области почвы глубоко промерзают зимой, образуя слой сезонной мерзлоты, а летом, в связи с коротким вегетационным периодом и слабым прогреванием, оттаивают медленно. Многолетняя мерзлота залегает «пятнами», местами образуя сплошные пласты на значительных территориях. Здесь распространены горные буротаежные иллювиально - гумусовые, буро - болотные и пойменные почвы. В пределах гор представлены буротаежные, буротаежные иллюво-алюво-гумусовые и болотные почвы. В долинах горных рек получили развитие различные пойменные почвы, эволюционирующие на надпойменных террасах в буротаежные и болотные [Иванов, 1976; Пустовойтов, 1971; Почвы ... , 1997;Природные комплексы … , 2002]. В Селемджинском районе в местах проведения исследований преобладают буро таежные глеевые (буроземы грубогумусовые глеевые) и дерново – буроземные глееватые и глеевые почвы [Национальный атлас почв … , 2011]. На юге Амуро-Зейской равнины и на Архаринской низменности распространены бурые лесные и осушенные, бурые лесные оподзоленные глеевато средне суглинистые, подзолисто-бурые лесные и осушенные, бурые лесные остаточно-пойменные, бурые лесные слабо-среднесмытые и осушенные, аллювиально 49 луговые слоисто примитивные почвы [Тереньтьев, 1969; Хабаров, 2007]. В местах проведения исследований в Шимановском районе преобладают бурые лесные глееватые и глеевые (буроземы глееватые и глеевые) почвы. На бывших сельхозугодиях в этом районе Амурской области почвы принадлежат к классу агробуроземы темные постагрогенные структурно метаморфические [Классификация и диагностика … , 2004]. В Благовещенском районе в местах проведения исследований преобладают те же виды почв – бурые лесные слабонасыщенные (буроземы слабонасыщенные) и агробуроземы темные постагрогенные структурно метаморфические. В Архаринском районе залежи исследованы в местностях, где представлены торфяные болотные верховые, лугово-болотные (перегнойно-глеевые) и бурые лесные слабонасыщенные (буроземы слабонасыщенные) почвы. 2.4 Растительность Амурская область, находится на стыке четырех флористических зон [Комаров, 1897; Основы учения … , 1953; Сочава, 1957; Корецкая, 1962; Геоботаника, 1963; Ворошилов, 1966; Амурская тайга, 1969; Южная часть … , 1969; Колесников, 1969, 1995; Варнавский, Мамонтова, 1979; Флора и растительность … , 1981; Шульман, 1984, 1991; Зубов, 1984; Дымина, 1985; Лесная энциклопедия, 1986; Амурская область … , 1989; Гуков, 1989, 1990; Зоны и типы … , 1999; Сосудистые растения Буреинского … , 2000; Природные комплексы ... , 2002; Яборов, 2000, 2007; География природных … , 2003; Травянистые растения Приамурья … , 2005; Беркутенко, 2006; Старченко, 2008; Борисова, 2011]. По современным представлениям это монголо-даурская, маньчжурская, охотско-камчатская и восточносибирская (якутская). В области выделено 4 полностью ограниченных флористических района – Даурский, Нижне-Зейский, Верхне-Зейский, Нюкжинский и отчасти Амгунский и Буреинский Территория области, как и всего Дальнего Востока, в четвертичный период не испытывала сплошного оледенения. Это позволило многим древним растениям сохраниться до наших дней. Реликтовая растительность придает амурским лесам и лугам яркое своеобразие. 50 Преобладает тайга, которая разделена на подзоны средней тайги и южной тайги. Исследования проводились в зоне южной тайги. Здесь на северо-востоке в бассейне Селемджи слабо нарушенная тайга состоит из ели аянской и лиственницы Каяндера (лиственница Каяндера (Larix gmelinii (Rupr.) Rupr.) [Коропачинский, 1989] (по мнению других авторов [Гуков, 1990; Ивашинников, 2001] , лиственница Гмелина (L. gmelinii (Rupr.) Rupr.) или лиственница даурская(Larix dahurica Turcz. Ex Trautv.)). В поймах рек бассейна Селемджи развиты тополевые, лиственничные и елово-пихтовые леса. В их состав входят чозения (Chosenia arbutiflolia (Pall.) A. Skvorts.), ель аянская, пихта почкочешуйная (Abies nephrolepis (Trautv.) Махim), береза плосколистная, рябина амурская (Sorbus amurensis Koehne), ольха волосистая. В подлеске произрастают шиповник иглистый (Rosa acicularis Lindl.), смородина бледноцветковая (Ribes pallidiflorum Pojark.). В южной тайге встречаются виды из родов, обычных для южных районов. К ним относятся дуб монгольский (Quercus mongolica Fisch. ex Ledeb.) и сопутствующие ему виды леспедеца двуцветная (Lespedeza bicolor Turcz.) и лещина разнолистная (Corylus heterophylla Fisch. ex Trautv.). В пределах южной тайги гораздо чаще встречаются луга, почти отсутствующие в среднетаежной полосе. На отдельных участках преобладают лиственничные, лиственнично-березовые леса и мари, т.е. заболоченные лиственничные леса с редким угнетенным древостоем, кустарниковой и мохово-травянистой растительностью. Северо-западный район южной тайги отличается от восточного значительным распространением сосны обыкновенной, которая встречается не только как примесь к лиственнице Каяндера и березе плосколистной, но и образует самостоятельные древостои. В южной части Амурской области в подзоне смешанных или широколиственно-хвойно-таежных лесов, занимающей всю юго-восточную часть АмуроЗейской равнины характерна неморальная лесная растительность. Элементами неморальной растительности являются широколиственные леса с участием таких представителей маньчжурской флоры как бархат амурский (Phellodendron amu- 51 rense Rupr.), маакия амурская (Maackia amurensis Rupr. et Maxim.), орех маньчжурский (Juglans mandshurica Maxim.) и лиан – лимонник китайский (Shisandra chinensis (Turcz.) Baill), виноград амурский (Vitis amurensis Rupr.). На территории юга Амуро-Зейской равнины выделяются четыре основных типа растительности: лесная, кустарниковая, луговая и водно-болотная. Лесная растительность представлена следующими формациями: сосняки (чистые и смешанные), дубняки (чистые и смешанные), березняки, осинники и фрагменты пойменных лесов. П.М. Верхунов [1976, 1979] выделяет следующие типы сосняков: почти чистые леспедецево-разнотравные сосняки; сосняки рододендроново-брусничные с участием лиственницы Каяндера; сосняки с участием дуба монгольского (преимущественно леспедецево-разнотравные); сосняки с участием березы плосколистной, дуба монгольского, березы даурской, осины. Основная лесообразующая порода сосняков – сосна обыкновенная (Pinus sylvestris L.), сопутствующие – дуб монгольский, береза плосколистная, береза даурская (Betula davurica Pall.), осина (тополь дрожащий), реже – лиственница Каяндера. В подлеске рябина амурская (Sorbus amurensis Koehne), ивы (Salix abscondita Laksch., S. hastata L., S. nipponika Franch. et Savat.), рододендрон даурский, леспедеца двуцветная, лещина разнолистная. Встречаются практически чистые леспедецево-разнотравные дубняки, а также дубняки с участием березы плосколистной и даурской. Главная лесообразующая порода – дуб монгольский, сопутствующие – сосна обыкновенная, береза плосколистная, береза даурская, осина, липа амурская (Tilia amurensis Rupr.). В подлеске ивы, леспедеца двуцветная, лещина разнолистная, рододендрон даурский, спирея иволистная (Spiraea salicifolia L.), шиповник даурский (Rosa davurica Pall.). В березняках основной лесообразующей породой обычно является береза плосколистная, реже – береза даурская, сопутствующими – дуб монгольский, осина, липа амурская, редко сосна обыкновенная. В подлеске обычны различные виды ив, леспедеца двуцветная, спирея, шиповник, иногда ольха кустарниковая. 52 Травяной покров достаточно разнообразен. В травяном покрове березняков в заметном количестве присутствует орляк обыкновенный (Pteridium aquilinum (L.) Kuhn). В осинниках основной лесообразующей породой является осина (тополь дрожащий), сопутствующей – береза плосколистная, дуб монгольский, ольха волосистая. В подлеске встречаются ивы, шиповник и спирея иволистная. Травяной покров относительно беден (вейники (Calamagrostis extremiorientalis (Tzvel.) Probat., C. langsdorfii (Link) Trin., C. angustifolia Kom.), некоторые осоки, лабазник дланевидный (Filipendula palmata (Pall.) Maxim.). Кустарниковая растительность занимает относительно большие площади, в основном, на нарушенных территориях (гари, бывшие сельскохозяйственные земли) и представлена в основном зарослями ив, таволгой средней (Spiraea media Fr. Schmidt) и таволгой иволистной (Spiraea salicifolia L.), лещиной разнолистной, леспедецой двуцветной, реже – рябинником рябинолистным (Sorbaria sorbifolia (L.) A. Br.) и шиповником даурским (Rosa davurica Pall.). В травяном покрове достаточно богато представлены виды из семейств астровые, мятликовые, губоцветные, колокольчиковые, лютиковые. Видовой состав кустарниковой растительности зависит от рельефа, степени увлажнения и типов почв, степени дигрессии почвенно-растительного покрова. Луговая растительность представлена комплексом суходольных полыннопырейных и разнотравно-злаковых лугов с кустарником. Расположены эти луга на повышенных, плоских формах рельефа и на южных склонах увалов. Общим свойством лугов данного типа является периодически проявляющаяся прерывистость их водного питания. Суходольные полынно-пырейные луга приурочены к плоским рѐлочным повышениям. В их травостоях преобладают пырей ползучий (Elitrigia repens (L.) Nevski), полевица Триниуса (Elitrigia repens (L.) Nevski), полыни (Artemisia mandshurica (Kom.) Kom., A. capillares Thunb., A. vulgaris L.), подмаренник настоящий (Galium verum L.), из бобовых – горощек однопарный (Vicia unijuga A.Br.), клевер люпиновидный (Trifolium lupinaster L.). 53 Суходольные разнотравно-злаковые луга приурочены к дренированным участкам междуречий и примыкают обычно к лещинникам. Остепненные бобово-разнотравно-злаковые луга занимают незначительную площадь на дренированных участках междуречий и на крутых южных склонах увалов обычно с выходами песков на поверхность. Остепненные бобово-разнотравно-злаковые луга с кустарником и кустарниковым возобновлением дубово-черноберезового леса. В рединах таких лесов развиваются остепненные луга с участием пижмы обыкновенной (Tanacetum vulgare L.) и мятлика узколистного (Poa angustifolia L.). Присутствуют комплексы долгопоемных, краткопоемных и заболоченных вейниковых и осоково-вейниковых лугов. Ценозообразователями на них являются осока придатковая (Carex apendiculata (Trautv. et Mey.) Kuk.), вейник узколистный (Calamagrostis angustifolia Kom.). Сырые вейниково-разнотравные луга с кустарниковым возобновлением белоберезового леса. Они образовались в поймах рек Приамурья на месте осиновобелоберезовых травяных лесов. Водно-болотная растительность представлена растительностью болот и зарастающих озер и стариц. На болотах преобладают осоки (Carex vesicata Meinsh., C. apendiculata ), сабельник болотный (Comarum palustre L.), зюзник блестящий (Lycopus lucidus Turcz. ex Benth.), мытники (Pedicularis striata Pall., P. sceptrum – carolinum L.), калужница болотная (Caltha palustris L.). На кочках довольно часто встречаются сфагнум и мелкие кустарнички: багульник болотный и голубика. Вблизи водоемов и на длительно подтопляемых участках часто встречаются сабельник болотный (Comarum palustre L.), вахта трехлистная (Menyanthes trifoliata L.), касатик гладкий (Iris laevigata Fisch. et Меу.), калужница болотная (Caltha palustris L.), рогоз широколистный (Typha latifolia L.), камыш ниппонский (Scirpus nipponicus Makino) и тростник обыкновенный (Phragmites australis (Cav.) Trin. ex Steud.). В зарастающих водоемах чаще всего произрастают рдест пронзеннолистный (Potamogeton perfoliatus L.), пузырчатки (Utricularis intermedia Hayne, U. macrorhisa Le Conte), водяная звѐздочка (красовласка) (Callitriche palustris L), реже 54 – водяной орех (Trapa sibirica Fler.). По геоботаническому районированию Дальнего Востока Архаринская низменность входит в состав лесостепной зоны. Существуют различные мнения о типе ландшафта и коренной растительности южной сельскохозяйственной зоны Амурской области. К.И.Максимович [1862] и С.И. Коржинский [1892] отмечали степной характер растительности Зейско-Буреинской равнины. Б.П. Колесников [1969] и В.В. Никольская c коллегами [1958] высказывали мысль о лесостепном ландшафте. В.Л. Комаров [1897], М.Ф. Короткий [1912] и В.С. Доктуровский [1935], утверждали, что по физико-географическим условиям настоящие степи и лесостепи на Зейско-Буреинской равнине отсутствуют, поэтому исходным типом растительности является лесной в сочетании с лугово-пойменными ценозами. И.А. Губанов [1958] считает, что травянистая растительность Зейско-Буреинской равнины является луговой. Эту территорию относят также к зоне восточноазиатских прерий. Здесь представлены дубовая, березово-дубовая, липовая, елово-пихтовая, березовоосиновая формации. Преобладают дубовые леса, в кустарниковом ярусе которых произрастают шиповник даурский (Rosa davurica Pall.), леспедеца двухцветная (Lespedeza bicolor Turcz.), лещина разнолистная (Corylus heterophylla Fisch. ex Trautv.). Травостой под пологом леса осоково-разнотравно-злаковый и разнотравно-злаковый с широким участием тонконога гребенчатого (Koeleria cristata (L.) Pers.), мятлика узколистного (Poa angustifolia L.), кровохлебки мелкоцветковой (Sanguisorba parviflora (Maxim.) Takeda), лапчатки земляничной (Potentilla fragarioides L.). Большая часть Архаринской низменности занята нелесными фитоценозами. Здесь господствуют луговая и болотная, а по мелководью озерно-водная растительность. В условиях проточного увлажнения выделяются луга с преобладанием вейника Лангсдорфа (Calamagrostis langsdorfii (Link) Trin..). При избыточном застойном увлажнении формируются луга с преобладанием кочкообразующих осок (Carex falcate Turcz., C. (Trautv. et Mey.) Kuk.). На хорошо дренированных релочных повышениях отмечаются луга с преобладанием разнотравья. Они представ- 55 лены бобово-злаково-разнотравными, полынно-злаковыми и разнотравно- полынными сообществами. Таким образом, естественная растительность в местах проведения исследований представлена большим биологическим разнообразием, отличается насыщенностью и своеобразием. Все это позволяет говорить о высоком потенциале биологических ресурсов природы Амурской области. В результате человеческой деятельности большие территории в области превратились в антропогеннонарушенные земли, где естественная растительность была уничтожена полностью. Потенциал биологических ресурсов существенно подорван. После прекращения антропогенного вмешательства или уменьшения степени такого воздействия природная среда начинает восстанавливаться. Судьба растительных сообществ здесь не определена. Возможность восстановления и использования биологических ресурсов до конца не выяснена. 56 Глава 3 Объекты и методы исследований 3.1 Объекты исследований Исследования проведены на территории Амурской области (рис. 2). В качестве техногенных ландшафтов выбраны участки дражной добычи золота (1) и разработки строительных карьеров (2) в Селемджинском районе. Урбанизированная территория изучалась на примере селитебно-промышленной зоны города Благовещенска (6). Залежные земли (3,4,5) изучались на заброшенных полях различных хозяйств южной сельскохозяйственной зоны Амурской области (в Шимановском, Благовещенском и Архаринском районах). Рисунок 2 – Места проведения исследований: 1 – дражные отвалы; 2 – карьеры; 3,4,5 – залежи; 6 – урбанизированная территория В Амурской области основными районами золотодобычи являются Зейский, Селемджинский и Сковородинский [Геология СССР … , 1966], находящиеся на севере области. Эти территории находятся в бореальном поясе Верхнеамурско-буреинской почвенно-географической провинции и относятся по своим при- 57 родно-климатическим характеристикам к зоне южной тайги лиственничных и сосново-лиственичных лесов [Южная часть … , 1969; Агроклиматические ресурсы … , 1973; Шульман, 1984, 1991; Базилевич, 1993; Национальный атлас почв … , 2011]. Для исследований выбраны участки на территории бывшего прииска Токур (Селемджинский район) в пойме реки Малый Караурак (притоки реки Селемджи), находящиеся в пределах Буреинского флористического района [Сосудистые растения советского … , 1985 – 1996]. Русла рек в условиях северной таежной зоны являются наиболее богатыми в отношении биотического разнообразия биоценозами [Миркин, 1974; Harper, 1997; Шевцов, 2005]. Особенностью рек в этом районе является то, что большинство малых рек промерзают зимой до дна, образуя мощные наледи площадью несколько десятков гектаров и толщиной 3 – 5 м. В узких затененных долинах наледи могут сохраняться до августа. Иногда около рек встречается слои никогда не таящего льда, сверху покрытого наносами. Широкое распространение наледей связано с многолетней мерзлотой. Мощность такой толщи в пределах гор составляет около 60 м при глубине залегания от 20 – 30 см до 1 м. Мерзлота расположена на южных склонах и в долинах отдельными пятнами, а северные склоны покрыты ею сплошь. В период с октября – ноября по апрель – май реки замерзают, но в течение 160 – 170 дней в году они свободны от льда [Агроклиматические … , 1973; Шульман, 1991]. В Селемджинском районе Амурской области при строительстве БайкалоАмурской магистрали (БАМ) было создано большое количество строительных карьеров, предназначенных для выемки грунта с целью отсыпки полотна железной дороги. Были обследованы заброшенные карьеры в окрестностях железнодорожной станции Февральск. Изучение трансформации растительных сообществ, применительно к урбанизированным территориям, проведено на примере города Благовещенск [Благовещенск, электронный ресурс, 2012]. Город расположен в междуречье рек Амур и Зея. В соответствии со СНиП 2.07.01-89* территория города подразделяется на 58 селитебную, производственную и ландшафтно-рекреационную. Объектами исследований на территории города являются микроэкосистемы зеленых насаждений общего пользования – уличные аллеи, скверы и парки, относящиеся к селитебнопромышленной зоне города [Ковязин, 2008]. По функциональному назначению внутригородские озеленѐнные территории подразделяют на следующие категории: общего пользования – общегородские и районные парки, специализированные парки, городские сады и сады жилых районов, межквартальные сады, сады при группе жилых домов, скверы на площадях, в отступах застройки, бульвары вдоль улиц, пешеходных трасс, на набережных; ограниченного пользования – территории жилых комплексов районов и микрорайонов, участки детских учреждений, школ, вузов, техникумов, культурнопросветительных учреждений, спортивных сооружений, учреждений здравоохранения, участки на территориях промышленных предприятий; специального назначения – озеленѐнные территории, связанные с защитой жилых районов от неблагоприятных воздействий, защитные зоны между промышленными объектами и жилой территорией, участки магистралей и улиц, территории кладбищ, питомники [Баранов, 1962; Кудрявцев, 1971; Хромов, 1974]. По данным Н.А. Тимченко [2012] дендрофлора Благовещенска (в пределах городского округа и рекреационной зоны пригородных лесов) насчитывает 139 видов, в составе которых 77 представителей аборигенной флоры, 38 адвентивных видов и 24 условных интродуцента. Благовещенск, как объект изучения биоресурсного потенциала урбанизированной территории в Амурской области, исторически не является индустриальноразвитым поселением и его промышленная зона намного меньше селитебной территории. Вместе с тем промышленная зона и селитебная территория располагается вдоль основных уличных магистралей с зелеными насаждениями. В соответствии со СНиП 2.07.01 – 89 зеленые насаждения, расположенные внутри этих зон относятся к категории насаждений общего пользования. 59 Все озелененные территории, входящие в планировочную структуру города, классифицируют по территориальному признаку и функциональному назначению. По территориальному признаку объекты озеленения делят на внутригородские, находящиеся в пределах административных границ города, в застройке, и внегородские объекты, расположенные за пределами городской застройки, в пригородной зоне. А. В. Яблоков [2007] в работе – «Россия: здоровье природы и людей» город Благовещенск относит к категории городов экологически неблагополучных. Главной причиной является загрязнение воздушной среды пылью. Исследованные залежи географически расположены на юге Амуро-Зейской равнины и на Архаринской низменности, занимающей крайнюю юго-восточную часть Зейско-Буреинской равнины. По природно климатическим характеристикам эти районы принадлежат к зоне неморальной растительности Зейско-Буреинской почвенной провинции дубовых, хвойно-широколиственных лесов [Национальный атлас почв … , 2011]. Все изученные залежи находятся в Нижне-Зейском флористическом районе [Геоморфология юга … , 1973; Сосудистые растения Буреинского … , 2000; Травянистые растения Приамурья … , 2005]. Территории, на которых располагаются изучаемые залежи, можно подразделить на три категории, а именно: лесистые, лесостепные и лугостепные. В Благовещенском районе исследования окрестностях села Грязнушка на сельскохозяйственных угодьях бывшего совхоза «Новомихайловский». Общий вид и схема размещения залежей приведены на рисунке 3. В Архаринском районе исследования проведены на сельскохозяйственных угодьях: а) бывшего совхоза «Архаринский» (п. Архара) – в двух и четырех километрах на север и шести километрах на северо-запад от поселка Архара; б) бывшего совхоза «Целинный» (с. Антоновка) – на второй надпойменной террасе реки Амур; в) бывшего колхоза «Приамурский пограничник» (с. Инокентьевка) – на первой надпойменной террасе реки Амур. 60 а) б) Рисунок 3 – а) общий вид залежи в сельхозугодиях бывшего совхоза Новомихайловский (фото 2008 г.); б) схема размещения залежей разного возраста в окрестностях с. Грязнушка, Благовещенский р-н, Амурская обл. (космо-снимок 2009 год) (на схеме участки залежей: 1 – возраст 4 года; 2 – 6 лет; 3 – 11 лет; 4 – 16 лет) В Шимановском районе исследования проведены в окрестностях села Свободный труд на землях сельхозугодий бывшего совхоза «Георгиевский». Рядом с исследуемыми участками залежей в непосредственной близости находятся лесная растительность, болота, реки, используемые сельхозугодья, населѐнные пункты. Хронология вхождения полей в залежь устанавливалась по документам хозяйств, которым эти поля принадлежали. 3.2 Методы исследований При проведении исследований использовался метод маршрутных наблюдений по схеме, предложенной Б. М. Миркиным [1989], в основу которой положен описательно-регистрационный метод (наблюдение). Для описания отдельных сообществ на маршрутах выделялись пробные площадки размером не менее 25х25 м. В описании исследуемых площадок использовался метод абсолютного учета, то есть подсчет количества особей данного вида или каких-либо его фитоценоти- 61 ческих характеристик, имеющих количественное выражение безотносительно к количеству особей или особенностям других видов, то есть – шкальный (глазомерный) метод учета [Геоботаника, 1963]. На маршрутах и в пробных площадках учитывалась видовая принадлежность, подсчитывалось общее количество видов, определялись экологические группы растений по отношению к увлажнению, приуроченность видов к типам растительности, характер произрастания отдельных видов, характеристики обилия видов (густота, степень проективного покрытия), учитывались периоды массового цветения и смены аспектов, проводились наблюдения за флуктуационными изменениями. На площадках, где присутствовали деревья, проводился абсолютный учет древесных растений, по пятибалльной шкале оценивалось их прижизненное состояние, определялась ярусность насаждений и измерялась длина окружности ствола на высоте 1,25 м. Экологические группы растений по отношению к увлажнению определены на основании шкалы А.П. Шенникова [1964] и данных Г.Д. Дыминой [1985]. При определении приуроченности видов к типам растительности использовались данные Л.А. Корецкой [1962]. Характер произрастания отдельных видов был изучен на основе классификации, предложенной В.Н. Сукачѐвым [1975]. Характеристика обилия видов дана по шкале О. Друде [Drude, 1919; Работнов, 1992], однако в отличие от классического способа, когда описание участка зависит от даты, обилие определялась в момент массового цветения каждого вида. Это отражает фенологическую смену растений в сообществе. При пользовании шкалой Друде неизбежно приходится учитывать представление о покрытии, то есть о занимаемой сообществом площади. Во многих случаях отметка Soc (фон) будет соответствовать покрытию особями данного вида более 90% площади участка, отметка Cop 3 – 90 – 70%, Cop 2 – 70 – 50%, Cop 1 – 50 – 30%, Sp – 30 –10%, Sol – менее 10% [Общая геоботаника, 1982]. Использовалась шкала обилия с системой количественных придержек по проективному покрытию и степенью участия вида в фитоценозе, приведенная 62 Г.Д. Дыминой [1985] (табл. 1). При этом в соответствии с представлениями Т.А. Работнова [1992] к доминантам отнесены виды со степенью участия 8% и более, к содоминантам 2,5 – 8%. Определение видовой принадлежности растений проводили с использованием общепринятых руководств и сводок [Комаров, Клобукова-Алисова, 1931, 1932; Соколов, 1965; Ворошилов В.Н., 1966, 1985; Дикорастущие деревья … , 1968; Ареалы деревьев … , 1977,1980, 1986; Древесные породы мира, 1982; Древесная флора … , 1982; Сосудистые растения советского … , 1985 – 1996; Сосудистые растения Буреинского … , 2000]. Таблица 1. Соотношение шкалы обилия и проективного покрытия [Дымина, 1985] Примерное соответстПроективное покрытие вие обилия по шкале Фитоценотип Друде Смыкаются кронами Soc Массово – более 8% Cop 3 Обильно – 2,5 – 8% Сор 2; Сор 1 Умеренно – 0,2 – 2,5% SP Мало – 0,1 – 0,2% Sol Единично – менее 0,1% Un Эдификатор Доминант Содоминант Ассектатор 1-го порядка Ассектатор 2-го порядка Названия растений приведены в соответствии со сводкой «Сосудистые растения советского Дальнего Востока» [1985 – 1996]. В древесных сообществах ярусность насаждения определялась в соответствие с методами, предложенными Г.В Гуковым [1989] и П.С. Погребняком [1988]. Использовался абсолютный метод учета древесных растений и шкальная (по пятибалльной шкале) оценка их прижизненного состояния [Методы изучения … , 2002; Оценка состояния … , 2009; Гусев, Андрушко, 2011]. 63 Плотность или густота насаждения имеет важное, а может быть и определяющее значение в способности растительного сообщества соответствовать своим функциям. Определяется данный показатель учетом численности растений на исследуемой территории. Для естественных лесов при густоте древостоя меньше 1500 шт. на 1 га насаждение относится к категории крайне редкого насаждения [Поликарпов, 1983]. Естественно, что в лесных формациях густота древостоя во многом зависит от возраста. В старых лиственничных и сосновых лесах сибирской тайги на одном гектаре можно встретить всего 150 – 200 деревьев, но при этом под пологом этих деревьев развивается густой подлесок из пород второго яруса и кустарников [Куликова, 1981]. В районе золотодобычи исследования проводились в 2000 – 2003 гг. Выбраны участки, где процесс добычи золота был завершен 70, 35 и 10 лет до момента проведения исследований. Хронология установлена по документам бывшего прииска Токур. Для сравнения выбран участок коренного леса в месте проведения исследований. На дражных отвалах пробные площадки, расположены в разных точках рельефа (рис. 4): на вершинах отвалов, на их склонах и в ложбинах между ними. На каждом исследуемом участке исследовано по три сектора в каждом элементе рельефа. Рисунок 4 – Схема рельефа на дражных отвалах 64 В 2005 – 2006 гг. обследованы карьеры, эксплуатация которых завершилась 25 лет назад (к моменту начала исследований). Обследовано 5 карьеров. Пробные площадки (не менее трех на каждом элементе карьера) закладывались на террасах, склонах и в ложах. Исследование залежных земель проводилось в 2000 – 2009 гг. Изучались залежи, находящиеся в разных зонах растительности (лугостепная, лесостепная и лесная). В каждой растительной зоне изучено не менее трех залежей. Возраст залежей колебался от 4 до 16 лет. Фитоценотические характеристики определялась при прохождении маршрутов и на пробных площадках. На каждой залежи закладывалось не менее четырех площадок квадратной формы. На урбанизированной территории (селитебно-промышленная зона города Благовещенска) исследования проводили в 2006 – 2009 гг. На уличных аллеях, в скверах, парках, вдоль русел рек Чигири, Бурхановка, на территории Асташинских озер и пустырях проводились маршрутные исследования. На каждом объекте закладывалось не менее трех пробных площадок. В 2006 – 2007 гг. проведена инвентаризация, которая заключалась в проведение абсолютного учета всех деревьев, произрастающих на главных улицах города Благовещенска [Методика инвентаризации … , 1997; Бланк, 2002]. В качестве индикатора состояния древесных насаждений в городе выбрана береза плосколистная (Betula platyphylla Sukacz.). Оценка состояния берез этого вида в городских насаждениях проводилась вдоль магистральных улиц и в скверах города. Отмечалось наличие изъянов коры, искривленность стволов, наличие сухих веток [Гусев, 1984]. Известно, что одним из перспективных подходов для интегральной характеристики качества среды является оценка состояния живых организмов по стабильности развития, которая характеризуется уровнем флуктуирующей асимметрии (ФА) морфологических структур [Здоровье среды, 2000]. В настоящее время установлено, что величина ФА билатерально симметричных структур может рассматриваться как неспецифический индикатор суммарного негативного воздействия на организм различных экологических факторов [Константинов, 2001; Рябухина, Брежнева, 2011]. 65 Оценка асимметрии листовых пластинок деревьев берѐзы плосколистной (Betula platyphylla), произрастающих в городе Благовещенске и в естественном лесу в пригороде, проведена с использованием методики В.Ю. Солдатовой [2005]. Отбор листьев берез осуществлялся на основных улицах города. С каждого дерева отбиралось по 30 листьев. За городом сбор листьев проводился в районе автомобильной трассы Благовещенск – Аэропорт. Листья отбирались с деревьев, произрастающих в непосредственной близости от трассы и на расстоянии от нее 50 и 100 м. На листовой пластине визуально проводили 2 оси и измеряли их размеры. Определялся коэффициент корреляции большой и малой осей и площади правой и левой половины листа. Площадь определялась как площадь треугольников. Вариабельность значений площадей листовых пластин оценивали по показателю среднего квадратического отклонения, что позволяет оценить вариации признака в совокупности. Исследование зависимости вторичной сукцессии агрофитоценозов на залежах от вида антропогенной нагрузки осуществлялось при однократном обследовании в июле. Изучение сезонной динамики, сукцессионных и флуктуационных закономерностей на залежах осуществлялось при обследовании залежей в течение всего вегетационного периода. Наблюдения за динамикой зарастания залежей древесными растениями и флуктуационными изменениями проводились в течение нескольких лет. Чтобы полнее охарактеризовать растительные сообщества на исследуемых участках, выделялись пограничные (буферные) зоны. Исследования в пограничных зонах позволили оценить принадлежность к типу растительности, заселяющих залежь растений, их ценотическое распределение. При выделении пограничных зон учитывались следующие факторы: близость какого-либо типа растительности (болото, лес, ивняк), характер видового состава. Схема участка одной из залежей в Благовещенском районе с выделением буферных зон приведена на рисунке 5. 66 Рисунок 5 – Залежь в сельхозугодиях бывшего совхоза Новомихайловский (с. Грязнушка, Благовещенский р-н, Амурская обл.) и выделенные буферные зоны Основную площадь залежи обозначали как зона «луг», а буферные зоны в зависимости от граничащих с ней биотопов. Такими для всех изученных залежей являются зоны «луг-болото», «луг-дорога», «луг-лес», «луг-ивняк» и характерная только для 16-летнего участка зона «луг-сельхозугодие». Для изучения состояния почвы на исследуемых участках выполнены почвенные разрезы по общепринятым в почвоведении методикам [Иванов, 1976; Голов, 2001; Ганжара, 2002; Прокопчук, Наумченко, 2003; Федорец, Медведева, 2009]. Применялся профильный метод, сущность которого заключается в изучении морфологии генетических горизонтов, включая почвообразующую породу. Изменения в почвенном профиле служат основой для суждения о природе процессов почвообразования. Названия почв и почвенно-техногенных образований приведено в соответствии с классификацией 2004 года [Классификация и диагностика почв … , 2004]. При морфологическом описании почвенных разрезов обозначения почвенных горизонтов приведены в соответствии с представлениями В.И. Росликовой [2006]. 67 Раздел 2 Результаты исследований и их обсуждение Глава 4 Оценка возможности восстановления биологических ресурсов техногенно-нарушенных земель Техногенные ландшафты, как правило, представляют из себя полностью уничтоженные участки естественной природной среды при осуществлении горнотехнических работ. В результате огромные территории выводятся из естественного биосферного круговорота вещества, оскудевают запасы биологических ресурсов. После прекращения хозяйственной деятельности на этих землях восстановление биоресурсного потенциала возможно либо за счет самовозобновления, либо в результате проведения рекультивационных работ. В том и другом случаях восстановление, в первую очередь, подразумевает формирование растительного сообщества. 4.1 Восстановление растительности на участках золотодобычи Россыпная золотодобыча ведется в руслах рек, которые являются основными источниками золотоносного песка. Существуют различные технологии добычи золота, но все они сходны в одном – при проведении горных работ осуществляется так называемая "вскрыша торфов", что означает снятие верхнего слоя земли c полным уничтожением растительности и части почвенных горизонтов [Горная энциклопедия, электронный ресурс, 2012]. При дражном способе добычи (рис. 6 а) полигон подготавливается проведением вскрышных работ и в дальнейшем перемещается впереди двигающейся по руслу реки драги. Для ее перемещения создается котлован (достаточно глубокий водоем). Драгу поэтому называют «плавающей фабрикой», хотя плавает она в переносном смысле слова. Получается, что драга как бы «утюжит» русло реки. Первые, золотодобывающие драги в Амурской области появились в 1896 году (р. Уруша). В 1945 году в области работало 35 драг [История Амурской области … , 2008]. К настоящему времени в Амурской области в результате золотодобычи таким способом разрушено около 150 малых рек общей длиной около 200 километ- 68 ров с водосбором более 12 тысяч квадратных километров [Амурская область … , 2001; Антропогенное воздействие ... , 1979]. Реки и их русла после вскрышных работ и прохождения драг совершенно опустыниваются (рис. 6 б). При этом разрушаются наиболее ценные пойменные экосистемы. Растительность и почвенный покров полностью исчезают, изменяется характер водного режима и химический состав вод подземного и поверхностного водотоков. Наблюдается изменение численности и видового состава животного населения. На месте речной поймы появляются навалы пескогравийных смесей (отвалы) с множеством водоемов - котлованов. Эти водоемы в первые годы своего существования полностью лишены жизни [Яборов, 2007]. а) в) Рисунок 6 – а) дражный способ добычи золота; в) русло реки после прохождения драги (бывший прииск Токур, Селемджинский р-н, река Малый Кароурак, фото 2003 г.) Фитоценоз коренного, естественного леса, не затронутого горнорудными работами, в районе нахождения участков золотодобычи характерен тем, что основными лесообразующими породами в нем являются пихта почкочешуйная (Abies nephrolepis (Trautv.) Махim) и ель аянская (Picea ajanensis (Lindl. et Gord.) Fisch. ex Carr.) (табл. 2). В коренном лесу эти виды представлены достаточно крупными деревьями с диаметром стволов до одного метра. Присутствует подрост пихты и ели, что го- 69 ворит о нормальном развитии насаждения и идущих в нем процессах самовосстановления. Таблица 2. Характеристика растительности коренного леса в районе дражной добычи золота (Селемджинский район, поселок Токур, долина реки Малый Кароурак), (диаметр ствола деревьев, см) Структура насаждения 3П3Е2Т2И 1 ярус пихта почкочешуйная (50 – 90), ель аянская (50 – 90), тополь душистый (50 – 70), 2 ярус ива козья (30 – 45), пихта почкочешуйная (15 – 20), ель аянская (15 – 20) Кустарниковый ярус шиповник тупоушковый, смородина печальная, смородина малоцветковая Травянистый ярус папоротник орляк, хвощ зимующий В первом и втором древесных ярусах присутствуют крупные (половозрелые) представители лиственных пород (тополь душистый Populus suaveolens Fisch., ива козья(Salix caprea L.), которые способны обеспечить семенами участки после прекращения дражной добычи золота. В коренном лесу развиты кустарниковый и травянистый ярусы. Среди кустарников преобладают шиповник тупоушковый(Rosa amblyotis C.A. Mey.), смородина печальная (Ribes triste Pall.) и малоцветковая (Ribes pauciflorum Turcz.ex Pojark.). Среди трав преобладают папоротник (орляк обыкновенный Pteridium aquilinum (L.) Kuhn) и хвощ зимующий (Eguisetum hyemale L.). Степень покрытия травянистого покрова – невысокая, что характерно в условиях сомкнутости крон хвойных насаждений. Через 10 лет после окончания добычи золота дражным методом растительность на отвалах представлена слабо. Насаждение формируется пятнами (куртинами). На больших пространствах гравийно-каменистых насыпей (отвалов) вообще нет растений (рис. 7). 70 Рисунок 7 – Участок отвалов золотодобычи с 10-летней историей самовосстановления (дражный полигон бывшего прииска Токур, долина реки Малый Кароурак, Селемджинский р-н, Амурская обл., фото 2003 г.) Особенно оголены вершины и склоны отвалов, где редко удается обнаружить участки с произрастающими на них деревьями и травами. Характеристика растительности на пробных площадках отвалов с 10-летней историей восстановления приведена в таблице 3. Таблица 3. Характеристика растительности 10-летних отвалов после дражной добычи золота (дражный полигон бывшего прииска Токур, долина реки Малый Кароурак, Селемджинский р-н, Амурская обл.) Рельеф Ярус Древесный: Береза породы, Тополь диаметр Ольха ствола (см) Лиственница Густота, шт./га Вершина Склон Ложбина 8,1±0,2 10,2±0,3 7,3±0,2 68,0±12,4 4,6±0,2 4,2±2,3 8,9±0,3 10,8±0,2 8,3±0,3 4,8±0,2 87,6±14,8 71 Окончание таблицы 3 Структура насаждения Кустарниковый: густота, виды Травянистый: степень покрытия (%), виды 5Б3Т2О Редкий ива козья, малина Комарова, шиповник тупоушковый 30% хвощ зимующий, иван – чай узколистный 8И2Т Редкий ива козья, шиповник тупоушковый нет 4Б4Т2И Средний ива козья, малина Комарова, шиповник тупоушковый, смородина печальная 50% пырей ползучий, хвощ зимующий, иван-чай узколистный Из древесных видов на вершине 10-летних отвалов встречаются береза плосколистная (Betula platyphylla Sukacz.), тополь душистый, ива козья. Эти породы деревьев наиболее охотно заселяют пустыри и относятся к так называемым пионерам леса [Погребняк, 1988, Яборов, 2007]. Склоны таких отвалов заселены деревьями реже, чем вершины (крутизна склона). На склонах обнаруживаются редкие деревья тополя душистого. Более густо деревья произрастают в ложбинах, где достаточно часто обнаруживается водоем (заполненный водой котлован). Ложбины, в основном, заселены теми же лиственными породами, что и вершины. Иногда в подросте обнаруживается подрост лиственницы Каяндера (Larix cajanderi Mayr) и ольхи волосистой (Alnus hirsuta (Spach) Fish. ex Rupr.). Деревья, произрастающие на 10-летних отвалах, невелики (8 – 12 см в диаметре), насаждение сформировано в один ярус. Кустарниковый ярус здесь достаточно редкий, (в ложбине – средней густоты) и представлен в основном подростом ивы козьей, малиной Комарова (Rubus komarovii Nakai), шиповником тупоушковым и смородиной печальной. В травянистом ярусе преобладают хвощ зимующий, иван-чай узколистный (Chamerion angustifolum (L.) Holub), пырей ползучий (Elitrigia repens (L.) Nevski). 72 Степень покрытия травянистой растительностью на вершине едва достигает 30%. На склонах травянистой растительности, как правило, вообще нет, а в ложбине покрытие не превышает 50%. Из анализа почвенного разреза, выполненного на вершине 10-летнего участка (табл. 4.) следует, что здесь еще не происходит заметных почвообразовательных процессов. Таблица 4. Морфологическое описание почвенного разреза на вершине 10летнего дражного отвала Отвалы дражного полигона бывшего прииска Токур, долина реки Малый Кароурак, Селемджинский р-н, Амурская обл. Вершина отвала. Растительность редкая – березы, тополя, иван-чай узколистный, хвощ зимующий. 10-й год после образования отвала. Почва: Литострат инициальный Горизонт Мощность Описание Серый, ореховато-зернистой структуры, не обильно I 0 – 10 см пронизан корнями, встречаются камни, переход постепенный, граница неясная. Серый, смесь гальки и песка. II 10 – 50 см Техногенно-поверхностное образование на вершинах 10-летних участков дражной добычи золота классифицируется как литострат инициальный. Почвенные структуры практически лишены генетических горизонтов. Лучшее развитие растительности в ложбинах этих отвалов определяет более высокий уровень почвообразования (табл. 5). Например, в ложбине, в отличие от вершины, наблюдается горизонт листового опада. Поэтому в этом месте почвенную структуру можно квалифицировать как литострат органо- аккумулятивный. На 35-летних отвалах растительность представлена более густо, по сравнению с 10-летними участками (табл. 6). 73 Таблица 5. Морфологическое описание почвенного разреза в ложбине 10летнего дражного отвала Отвалы дражного полигона бывшего прииска Токур, долина реки Малый Кароурак, Селемджинский р-н, Амурская обл. Ложбина между отвалами. Растительность редкая – березы, тополя, иван-чай узколистный, хвощ зимующий. 10-й год после образования отвала. Почва: Литострат органо-аккумулятивный Горизонт Мощность Описание Хорошо и слаборазложившйся листовой и травяни0 0 – 3 см стый опад, листья деревьев, переход резкий. Серый, ореховато-зернистый структур, не обильно I 3 – 10 см пронизан корнями, встречаются камни, переход постепенный, граница неясная. Серый, смесь гальки и песка. II 10 – 50 см Деревья на пробных площадках 35-летнего участка почти вдвое крупнее, чем на 10-летнем. Диаметр стволов в среднем 12 см у ольхи и 29 см у тополей. Незаселенные растениями участки здесь либо отсутствуют, либо невелики по размерам и, как правило, покрыты мхами и лишайниками (рис. 8). Рисунок 8 – Участок отвалов золотодобычи с 35-летней историей самовосстановления (дражный полигон бывшего прииска Токур, долина реки Малый Кароурак, Селемджинский р-н, Амурская обл., фото 2003 г.) 74 Таблица 6. Характеристика растительности 35-летних отвалов после дражной добычи золота (дражный полигон бывшего прииска Токур, долина реки Малый Кароурак, Селемджинский р-н, Амурская обл.) Рельеф Ярус Древесный: породы, диаметр ствола (см) Береза Тополь Ольха Ива Черемуха Густота, шт./га Структура насаждения Кустарниковый: густота, виды Вершина Склон Ложбина 15,7±2,3 23,8±1,7 12,5±3,2 20,6±2,7 430,7±34,6 5Т3И2О Средний 14.8±4,3 12.3±2.8 18,3±3,2 19,3±2,9 216,8±27,5 5И5Т Средний 28,4±3,6 23,6±2,7 534,9±42,4 8И2Т Средний ива козья, малина Комарова, шиповник тупоушковый, волчник корейский ива козья, шиповник тупоушковый, смородина малоцветковая ива козья, малина Комарова, шиповник тупоушковый, смородина печальная, бузина кистистая 80% 60% Травянистый: степень покрытия (%), виды хвощ зимующий, иван-чай узколистный, пырей ползучий 50% звездчатка средняя, пырей ползучий, крапива узколистная пырей ползучий, звездчатка средняя, крапива узколистная, воронец красноплодный Помимо растений, отмеченных на 10-летних отвалах, здесь встречаются волчник корейский (Daphne koreana (L.) Nakai), смородина малоцветковая (Ribes pauciflorum), бузина кистистая (Sambucus rasemosa L.). Густота насаждения в кустарниковом ярусе оценивается как средняя. Среди травянистых растений преобладают звездчатка средняя (Stellaria media (L.) Vill.), крапива узколистная (Urtica angustifolia Fisch. еx Hornem.) и воронец красноплодный (Actaea erythrocarpa (L.) Fisch). Они доминируют в травяном покрове склона и ложбины. На вершине преобладают хвощ зимующий (Equisetum hyemale) и иван-чай узколистный (Chame- 75 rion angustifolum). Степень покрытия травянистой растительностью везде, кроме склонов, высокая. В ложбине этот показатель превышает 80%. На вершине и в ложбине 35-летних отвалов среди почвенных горизонтов уже выявляется дерновый слой, мощностью 3 – 5 см (табл. 7). Таблица 7. Морфологическое описание почвенного разреза на вершине 35летнего дражного отвала Отвалы дражного полигона бывшего прииска Токур, долина реки Малый Кароурак, Селемджинский р-н, Амурская обл. Вершина отвала. Растительность - березняк разнотравно злаковый. 35-й год после образования отвала. Почва: Литострат дерновый Горизонт Мощность Описание Хорошо и слаборазложившйся листовой и травяни0 0 – 3 см стый опад, листья деревьев, переход резкий. Темно бурый, дернина, сформированная живыми и Ud 3 – 6 см отмершими корнями травянистых растений, зернистый, переход резкий. Серый, комковато-зернистый, обильно пронизан корI 6 – 10 см нями, переход постепенный. Серый, тяжело суглинистый, включения гальки и песII 10 – 50 см ка, редко корни. Техногенно-поверхностное образование на вершинах 35- летних отвалов следует квалифицировать как литострат дерновый. Более высокая плотность древесных и травянистых растений в итоге приводит к началу формирования горизонтов в почвенных слоях. На склонах отвалов 35-летнего возраста дерновый слой еще не прослеживается и почвенное образование по-прежнему следует относить к литострату инициальному либо к органо-аккумулятивному. К 70-летнему сроку восстановления на бывших дражных отвалах полностью отсутствуют прогалины. Деревья на этом участке крупные. Диаметр деревьев у тополей достигает 40 см (табл. 8). Насаждение во всех точках рельефа формируется в два древесных яруса. Видовой состав первого и второго яруса представлен лиственными породами (Po- 76 pulus suaveolens, Salix caprea, Betula platyphylla, Alnus hirsuta). В подросте присутствует ель аянская (Picea ajanensis) и пихта почкочешуйная (Abies nephrolepis). Таблица 8. Характеристика растительности 70-летних отвалов, дражной добычи золота (дражный полигон бывшего прииска Токур, долина реки Малый Кароурак, Селемджинский р-н, Амурская обл.) Рельеф Ярус Древесный: породы, диаметр ствола (см) Береза Тополь Ольха Ива Черемуха Ель Пихта Густота, шт./га Структура насаждения Кустарниковый: густота, виды Травянистый: степень покрытия (%), виды Вершина 11,6±2,8 34,3±3,4 29,6±3,7 30,3±1,7 Склон Ложбина 43,4±4,7 30,4 36,4±6,4 28,6 14,5±1,6 14,7±2,3 15.8±3,2 824,8±54,2 7И3Т Густой 734,6±46,7 5Т3И2О Густой 12,4±3,2 14,6±2,7 516,8±37,8 6Т4И Густой малина Комарова, шиповник тупоушковый, волчник корейский, смородина печальная шиповник тупоушковый, смородина печальная, волчник корейский, бузина кистистая 80% 80% хвощ полевой, звездчатка средняя, пырей ползучий, крапива узколистная звездчатка средняя, пырей ползучий, крапива узколистная, папоротник орляк, хвощ зимующий Малина Комарова, шиповник тупоушковый, смородина печальная, смородина малоцветковая волчник корейский 80% звездчатка средняя, крапива узколистная, папоротник орляк, хвощ зимующий 77 На участке дражных отвалов с 70- летней историей встречаются очень густые заросли кустарников (рис. 9), которые представлены малиной Комарова (Rubus komarovii), шиповником тупоушковым (Rosa amblyotis), волчником корейским (Daphne koreana), смородиной печальной (Ribes triste) и малоцветковой (R. pauciflorum). Более плотен здесь и травяной покров. На вершине, склоне и в понижениях преобладают звездчатка средняя, крапива узколистная, хвощ зимующий, пырей ползучий и папоротник орляк. Степень покрытия травянистой растительностью достигает 80%. Рисунок 9 – Участок отвалов золотодобычи с 70-летней историей самозарастания (дражный полигон бывшего прииска Токур, долина реки Малый Кароурак, Селемджинский р-н, Амурская обл., фото 2003 г.) Высокая плотность растительного сообщества на 70-летнем участке определяет появление в почвенном разрезе горизонтов лесной подстилки, дернины и гумусового (AU, табл. 9). Размер этого горизонта достигает 2 см. Техногенно поверхностное образование на 70-летних отвалах генетически более соответствует почвенным горизонтам естественного типа и может быть квалифицированно как литострат гумусово-аккумулятивный. 78 По своей структуре и составу фитооценоз на участках после прекращения дражной золотодобычи только к 70-годам восстановления начинает приближаться к состоянию коренного леса данного района. К этому возрасту в подросте лесонасаждения появляются представители коренных пород (Picea ajanensis, Abies nephrolepis) и происходит формирование почвенного профиля, подобного естественному. Таблица 9. Морфологическое описание почвенного разреза на вершине 70летнего дражного отвала Отвалы дражного полигона бывшего прииска Токур, долина реки Малый Кароурак, Селемджинский р-н, Амурская обл. Вершина отвала. Растительность – березняк разнотравно-злаковый. 70-й год после образования отвала. Почва: Литострат гумусово-аккумулятивный Горизонт Мощность 0 0 – 3 см Ud 3 – 6 см Uh 6 – 8 см Uc 8 – 10 см 2Uc 10 – 50 см Описание Хорошо и слаборазложившйся листовой и травянистый опад, листья деревьев, переход резкий. Темно бурый, дернина, сформированная живыми и отмершими корнями травянистых растений, зернистый, переход резкий. Однородно окрашенный, легкий суглинистый, зернистый, рыхлый, пронизан корнями, переход ясный. Серый, комковато-зернистый, обильно пронизан корнями, переход постепенный. Серый, тяжело суглинистый, включения гальки и песка, редко корни. 4.2 Восстановление растительности в карьерах Карьеры стали неотъемлемым элементом современного техногенного ландшафта. Карьеров достаточно много вокруг городов и других населенных пунктов. Много карьеров сосредоточивается вдоль строящихся железных и шоссейных дорог. Из-за рельефа местности в данном районе, разработка карьера заключалась в выемке грунта у подножья сопки. При этом уничтожался растительный покров вместе с плодородным слоем почвы как со стороны входа в карьер, 79 так и на склоне вплоть до вершины. Общий вид и схема обследованных карьеров приведена на рисунке 10. Эксплуатация карьеров начинается с того, что со всего склона сопки убирается растительность вместе с верхним, плодородным слоем почвы. Затем происходит выемка грунта. Выборка грунта начинается с разработки подножия увала, с последующим углублением в сопку и в результате образуется чаша. Формируются ложе (дно) карьера, склон и верхняя терраса, которая частично сохраняется к моменту прекращения работ в карьере. На днище карьера (ложе) в процессе его эксплуатации может образовываться водоем, подпитываемый паводковыми водами. Склоны (борта) карьера довольно высоки и обрывисты. а) б) Рисунок 10. – а) общий вид карьера (25 км восточнее ст. Февральск, Амурская обл., фото 2005 г.); б) схема карьера: 1 – терраса, 2 – склон, 3 – водоем Все обследованные карьеры отличаются друг от друга по глубине и размерам (объемам выбранного грунта). Объединяет их то, что все они имеют высокие и обрывистые склоны. Максимальная глубина карьера достигает 20 м, минимальная 5 м. Условно их можно разделить на 2 типа: карьеры, на дне которых образовался водоем, и карьеры без водоема. Естественный, коренной лес примыкает к 80 террасе вплотную и на ее территорию активно заселяются его представители (рис.11). Терраса начинает заселяться растительностью значительно раньше окончания эксплуатации карьера. Разработка карьеров в районе станции Февральск была начата в 1979 – 1980 гг. Через 25 лет терасса карьера достаточно обильно заселена древесной растительностью. Рисунок 11 – Общий вид карьера в зоне строительства БАМ, 25 лет восстановления растительности (Селемджинский район, Амурская обл., 25 км восточнее станции Февральск, фото 2005 г.) Насаждение на терассе формируется в два яруса. Первый ярус из пионеров леса – лиственницы Каяндера (Larix cajanderi) и березы плосколистной (Betula platyphylla). Высота деревьев достигает 2 – 2,5 м. Второй ярус состоит из подроста этих деревьев (высотой 0,5 – 1 м) и ивы скрытой (Salix abscondita Laksch.). Преобладает лиственница. Наблюдается, как у всякого молодого насаждения, сильное загущение ( 3 – 4 шт./м2) (табл. 10). 81 Таблица 10. Густота деревьев (шт./м2) в разных частях карьера (25 лет восстановления растительности) Терраса Лиственница 2,7±0,5 Береза 1,0±0,4 Ива 0,8±0,2 Ложе с во- Ложе без Склон доемом водоема 1,4±0,5 1,6±0,4 0,6±0,5 - Склон, «языки» 2.2±0,6 0,6±0,2 0,8±0,3 В почвенных разрезах террасы (рис. 12) наблюдается слабо развитый слой лесного опада (не более 1 см), формирующийся на иллювиальных слоях почв коренного леса данной территории. Рисунок 12 – Почвенный разрез на террасе карьера, 25 лет восстановления растительности (Селемджинский район, Амурская обл., 25 км восточнее станции Февральск, фото 2005 г.) Верхние слои были уничтожены (механически срезаны) при подготовке карьера к эксплуатации, и это почвенное образование следует отнести к абраземам – почвенным структурам, лишенным верхних диагностических горизонтов в результате той или иной деятельности человека [Почвы ландшафтов … , 2011]. При отсутствии растительного покрова и под влиянием воздействия 82 эрозии эти почвы быстро разрушаются. Растительность на терассе карьеров присутствует, но образования дернового и тем более гумусированного слоев на момент проведения исследований не прослеживалось. Крутые клоны карьеров практически не заселены ни древесной, ни травянистой растительностью из-за сильной крутизны обрывов (табл. 11). В некоторых карьерах местами склоны обвалились (самопроизвольное выполаживание) и растительность спускается «языками». Тип растительности и ее плотность в «языках» такие же, как и на террасе. Ложе карьера находится в самой начальной стадии зарастания растительностью. И происходит это неравномерно. Наибольшая концентрация растительности отмечается возле образовавшегося на дне карьера водоема, который, как правило, неглубок (максимальная глубина до одного метра) и, по всей видимости, часто пересыхает. Наличие влаги создает определенные преимущества для заселения растительности. Сюда в центр со склонов паводковыми водами смываются илистые и глинистые отложения, что способствует укоренению трав и деревьев. У уреза воды отмечается наличие деревьев лиственницы Каяндера (Larix cajanderi) и кустарниковых форм ивы копьевидной (Salix hastata L.). Густота насаждения здесь не высока. Высота растений не превышает двух метров. В ложе у водоема преобладает ива копьевидная. На удалении от водоема в ложах карьеров древесная растительность практически отсутствует. Ложа у карьеров сильно уплотнены в результате выемки грунта до скальных пород и работы тяжелой техники. Для произрастания растений создаются крайне неблагоприятные условия. На ложе карьера пытаются заселиться лиственница Каяндера и кустарниковые формы ивы копьевидной. В разных частях ложа можно наблюдать редкий подрост этих растений высотой от 0,5 до 1 м. Среди них встречается много погибших, неперезимовавших сеянцев лиственницы. Травянистый покров ложа карьеров также не развит. У водоема степень покрытия не превышает 50%. Из трав здесь наиболее часто встречаются иван-чай узколистный (Chamerion angustifolum), хвощ луговой (Eguisetum pratense L.), кле- 83 вер ползучий (Trifolium repens L.), полынь Гмелина (Artemisia gmelinii Web. ex Stechm.) и полынь Сиверса (Artemisia sieversiana Willd.). Эти же виды трав в основном представлены в удалении от водоемов. Травянистая растительность формируется отдельными пятнами. Степень покрытия в них не превышает 30%. Отсутствие травянистого покрова лишает всходы лиственницы естественного укрытия и в результате они погибают зимой от ветров и мороза. Г.В. Гуков [1990] отмечает, что, несмотря на неприхотливость лиственницы к условиям обитания, в случае резкого воздействия факторов и, в первую очередь, антропогенных, приводящих к разрушению насаждений, занимаемые лиственницей участки могут довольно быстро перейти в нелесные площади, в том числе и каменистые россыпи. Это наблюдается на склонах и в ложах карьеров. Таким образом, в районах проведения золотодобычи на дражных отвалах после прекращения техногенного воздействия наблюдается первичная сукцессия восстановления фитоценозов. Отвалы заселяются представителями широколиственных древесных пород, кустарниками и травами. Процесс восстановления растительности идет медленно. Только к 70- годам отвалы зарастают полностью, в подросте древесных пород появляются представители коренных лесов, обозначаются почвенные горизонты (дерновый и плодородный слой) и фитоценоз начинает проявлять тенденцию соответствовать естественному лесу. В районах строительства БАМ в заброшенных карьерах без осуществления горнотехнических мероприятий по их рекультивации даже через 25 лет не наблюдается сколь-нибудь заметных процессов восстановления растительных сообществ. Крутые склоны карьеров и плотные, скальные грунты на их днищах не позволяют растениям закрепиться и произрастать. Возможность самовосстановительных процессов для условий Амуской тайги указывалась В.Б. Сочавой [1969]. Он отмечал, что в результате динамических превращений здесь происходит полное или частичное, быстро или медленно осуществляющееся восстановление нарушенной структуры коренного сообщества. Для техногенных ландшафтов на севере Амурской области, в частности отвалов дражной добычи золота и карьеров в районе строительства Байкало- 84 Амурской магистрали, процессы самовосстановления растительности затруднены. Основными ограничивающими факторами, являются дефицит тепла и сложность создаваемого человеком техногенного рельефа. Можно предложить следующую схему зарастания отвалов дражной добычи золота в условиях южнотаежной зоны Амурской области – рисунок 13. Рисунок 13. Схема формирования фитоценозов на отвалах дражной добычи золота (зеленым цветом отмечены пятна растительности) В соответствии с этой схемой восстановление растительности начинается из ложбины, поднимаясь по склонам к их вершинам. Через 10 лет на отвалах растения произрастают пятнисто на вершинах и в ложбинах. В это время еще много голых не заселенных участков. Через 35 лет растительность гуще покрывает отвалы. Незаселенные участки покрыты мхами и лишайниками. В насаждении начинает формироваться кустарниковый ярус. Степень покрытия травянистой растительно- 85 стью к этому сроку достигает 60 – 80%. К семидесяти годам развития фитоценоз начинает проявлять тенденцию соответствовать окружающим естественным лесам. Густота насаждения достигает больших значений. Практически отсутствуют незаселенные растениями места. Насаждение состоит из двух древесных и достаточно густого кустарникового ярусов. Во второй ярус под полог лиственных деревьев начинают заселяться представители основных лесообразующих пород коренного леса (пихты и ели). Ель аянская (Picea ajanensis) – дерево первого яруса и пихта почкочешуйная (Abies nephrolepis) обычно присутствующая во втором, являются теневыносливыми, самосев и подрост этих видов развиваются под плотным пологом древостоя. На открытых местах всходы страдают от выжимания морозом. Смолоду растут медленно [Усенко, 2009; Майорова, 2013]. По-видимому, только к 70-и годам развития растительного сообщества на отвалах дражной добычи золота в условиях южно-таежной зоны Амурской области создаются экологические условия, допускающие заселение ели и пихты. В литературе отмечается, что форма и крутизна создаваемого рельефа техногенных ландшафтов являются факторами риска для последующего восстановления растительности [Махинов, Махинова, 2005, 2006]. Эффективность и целесообразность выполаживания крутых склонов отмечена в исследованиях на примере оврагов [Самойлов,1997] и откосов земляного полотна объектов транспортного строительства [Афонина, 2006]. Горнотехническая рекультивация снижает интенсивность эрозионных процессов, улучшает режим влажности почвы, положительно сказывается на приживаемости и росте лесных культур. Действительно, крутизна создаваемого рельефа на дражных отвалах и в карьерах сказывается на восстановлении растительного покрова на них. Крутизна склонов затрудняет закрепление растений. В карьерах склоны настолько круты (почти отвесны), что постоянно происходят оползни, которые уничтожают всходы, поселяющихся здесь растений. Поэтому склоны на отвалах длительное время остаются "голыми", а в карьерах не зарастают вообще. 86 Карьеры в зоне лиственичных южно-таежных лесов на севере Амурской области, оставленные надлежащих после завершения рекультивационных работ, строительства без проведения практически не зарастают растительностью на протяжении длительного времени. Крутизна склонов и твердое ложе карьеров, сформированное в результате работы тяжелой техники и выборки грунта до скальных пород, препятствуют заселению их древесными и травянистыми растениями. Только терраса карьера через 25 лет достаточно плотно зарастает подростом лиственницы, а склоны и ложе остаются практически голыми. При образовании на дне карьера водоема подрост лиственниц и ив появляется по его берегам. Лиственница Каяндера (Larix cajanderi Mayr) при достаточном обсеменении и хорошей освещенности отлично возобновляется на кромках минерализованных полос, свежих кюветов, по земляным карьерам и на незадерненных откосах насыпей и выемок и только молодняки в результате пожаров сгорают полностью [Усенко, 2009]. По всей видимости, в днищах карьеров и на их склонах создаются совершенно не пригодные для произрастания лиственницы и других пород деревьев условия. Активное заселение террасы карьеров и ложбин дражных отвалов говорит о том, что обеспечение территории семенами растений происходит успешно. В районе расположения дражных отвалов в качестве положительного фактора также следует отметить наличие влаги в виде большого количества небольших водоемов (котлованов), что создает благоприятные микрозоны для успешного закрепления растительности по их берегам и повышает пожарозащищенность участков самовосстановления. Для условий Амурской области А.Н. Алешичев [2007, 2009] отмечает, что возобновление растительности на отработанных отвалах угледобычи в большой степени зависит от лесных пожаров. Трудности в процессах восстановления растительности определяются также медленными процессами почвообразования в северных районах Амурской области. В условиях более южных районов Дальнего Востока России аналогичные процессы идут быстрее. Исследования по изучению почвенных структур на анало- 87 гичных ландшафтах в Приморье [Костенков, Пуртова, 2010; Почвы ландшафтов … , 2011; Комачкова, 2012; Пуртова, 2013], показали, что почвенное образование «литострат инициальный», т.е. самая первая стадия формирования почвенных горизонтов, на техногенно нарушенных землях появляется на участках однолетних отвалов, а следующая стадия («литострат органо-аккумулятивный») на пятилетних. Первичная сукцессия фитоценозов на отвалах дражной добычи золота в районе бывшего прииска Токур протекает так, что даже через 10 лет на вершинах отвалов почвенное образование характеризуется как «литострат инициальный». И только в ложбинах к этому сроку можно говорить об образовании «литостратаоргано-аккумулятивного», почвенной структуры со слоем листового опада. На 35летних отвалах этот тип почвенной структуры сохраняется на склонах. Только через 70 лет в почвенных образованиях на отвалах появляются дерновый и плодородный горизонты, и формируемую почвенную структуру можно отнести к «литострат аккумулятивному» типу. Таким образом, установлена способность растительных сообществ на техногенно-нарушенных землях в условиях южнотаежной зоны северных районов Амурской области к восстановлению, что позволяет предположить, что в случае успешного завершения процессов первичной сукцессии здесь будет сформирован биоресурсный потенциал. 88 Глава 5 Оценка состояния растительных ресурсов урбанизированной территории Урбанизированные территории (места проживания и производственной деятельности) отличаются от техногенно-нарушенных тем, что при начале их освоения естественные растительные сообщества также уничтожаются, как это произошло при образовании города Благовещенска, но затем воссоздаются в виде культурных, зеленых насаждений. Биологические ресурсы урбанизированных территорий, земель на которых человек, проживает и работает, направлены на удовлетворение жизненных потребностей людей, на создание комфортных условий их существования. Эту важную для человека задачу выполняют почвы и растения, произрастающие на них. Человек, создавая культурные растительные сообщества в местах своего проживания, стремится использовать эти ресурсы по назначению, формируя с их помощью среду, благоприятную для жизни. В первую очередь, это воздух, очищенный от пыли и вредных примесей, насыщенный кислородом, увлажненный в периоды засухи. Это микроклимат в жилище и на улицах. Шумозащита от транспорта на улицах и близкорасположенных производств. И, наконец, это эстетическое качество восприятия окружающей среды, которую создают декоративные насаждения. От того в каком они состоянии, какова их численность и внешний вид зависит способность урбанизированной территории выполнять, отведенную им роль. 5.1 Плотность зеленых насаждений в городе Благовещенске На уличных аллеях города Благовещенска произрастает 6 пород деревьев, среди них четыре вида тополей – тополь душистый (Populus suaveolens Fisch.), черный (P. nigra L.), Симона (P. simonii Carr.) и осина (тополь дрожащий) (P. tremula L.); два вида берез – береза даурская (Betula davurica Pall.) и плосколистная (B. platyphylla Sukacz.); и по одному виду ильма, клена и ясеня – вяз мелколистный (U. pumila L.), клен негундо (Acer negundo L.), ясень маньчжурский (Fraxinus mandshurica Rupr.). Черемуха обыкновенная (Padus avium Mill.) и некоторые виды 89 ив (Salix caprea L., S. miyabeana Seem., S. nipponika Franch. et Savat.) присутствуют в уличных посадках, как растения, заселяющиеся сюда самосевом [Низкий, 2011]. Уличные аллеи в городе в основном выполнены в виде однорядовых посадок с каждой стороны улицы. Такие насаждения в городе занимают площадь порядка 56 га. Общее количество деревьев на улицах города приведено в таблице 11. С учетом того, что площадь селитебно-промышленной зоны города составляет 10400 га [Амурская область … , 2001], густота зеленого насаждения общего пользования за счет уличных аллей составляет всего 4 дерева на 1 гектар. В сравнении с данными приведенными выше для естественных насаждений это, конечно, очень мало. Таблица 11. Количество деревьев на уличных аллеях города Благовещенска (2008 г.) Наименование улицы им. Ленина Зейская Амурская им. Горького Красноармейская Октябрьская им. Ломоносова Пролетарская Конная Рабочая Тенистая Первомайская Партизанская им. Лазо им. Пушкина им. Чайковского Политехническая Театральная Кузнечная Трудовая им. Шимановского им. Островского Количество деревьев (шт.) 4328 1676 1693 2293 1120 1062 179 447 596 1294 864 238 190 640 339 2120 827 2638 895 650 527 819 90 Окончание таблицы 11 50 лет Октября Пионерская им. Шевченко пер. Святителя Инокентия им. Богдана - Хмельницкого им. Калинина (с транспортной развязкой) пер. им. Уралова Комсомольская им. Мухина Новая Артиллерийская пер. Релочный Игнатьевское шоссе им. Дьяченко Студенческая им. Василенко им. Кантемирова Институтская им. Воронкова Всего деревьев: 1562 860 822 167 510 2215 61 275 675 333 419 318 1835 873 388 299 898 345 83 37388 Уличные аллеи играют важную экологическую роль среди зеленых насаждений, снижая уровень шума и загрязнения воздуха от автомобильного транспорта. Вместе с тем имеются определенные ограничения в плане увеличения их площади. Селитебно-промышленная зона города в основном занята жилыми домами, учреждениями и предприятиями. Поэтому основным резервом увеличения площади зеленых насаждений являются объекты садово-паркового назначения. В городе Благовещенске основное количество парков и скверов сосредоточено в центральной части, где находятся главные и значимые объекты социальнобытового назначения, высшие учебные заведения, школы, кинотеатры, то есть те учреждения, на территории которых и рядом с ними обычно и формируются объекты ландшафтного дизайна. В таблице 12 представлены данные результатов обследования парков и скверов в центральной части города (по состоянию на июль 2008 года). Площадь, занимаемая парками и скверами в центральной части города, не велика и составляет всего 0,2% от селитебно-промышленной зоны. Густота насаждений в скверах колеблется от 73 до 1300 шт/га. Пролонгируя данные по 91 объектам садово-паркового назначения, на всю селитебно-промышленную зону города, с учетом плотности уличных аллей, получаем, что густота древесных насаждений в городе не превышает 25 деревьев на 1 гектар. Такое насаждение по густоте многократно не дотягивает до самого редкого естественного леса. Таблица 12. Площадь скверов и парков в центральной части города Благовещенска и количество древесно-кустарниковой растительности в них (по состоянию на июль 2008 г.) Наименование Сквер на пл. им. Ленина Сквер на пересечении ул. им. Ленина и Богдана Хмельницкого Сквер на пересечении ул. Ленина и Чайковского (территория бывшего Шадринского собора) Сквер на ул. Краснофлотская Сквер на пересечении ул. Калинина и ул. Октябрьская Сквер на пл. Победы Первомайский парк Парк «Мира» на Крестьянской площади Центральный парк ИТОГО: Площадь, га 2,1 Кол-во деревьев (шт.) 195 1,3 434 1,12 265 0,82 936 0,72 238 0,23 9,0 3,0 2,2 20,5 206 695 735 775 4437 5.2 Состояние растительности парков и скверов в городе Благовещенске Обследованы нескольких объектов садово-паркового назначения с целью установить причины не удовлетворительного состояния инфраструктуры зеленых насаждений. При этом оценивали из специфику каждого из них. Первомайский парк является самым крупным представителем объектов этого класса. Сквер на главной площади города (им. Ленина) самый урбанизированный. Сквер бывшего Шадринского собора имеет самую длинную историю своего развития. Сквер на территории Дальневосточного государственного университета 92 (ДальГАУ) расположен на крутом склоне первой надпойменной террасы реки Амур (рельеф городской территории в основном ровный). Сквер на территории Всероссийского института сои (ВНИИ сои) как пример успешного освоения урбанизированной территории. В качестве саморазвивающегося участка городской территории обследован пустырь на окраине. Первомайский парк находится на оконечности полуострова Затонский в месте слиянии рек Амур и Зея (рис.14). Рисунок 14 – Первомайский парк в городе Благовещенске на космическом снимке 2008 года (слева) и фотографии 2009 года (справа) Общая площадь Первомайского парка около 9 га. Парк является местом отдыха горожан. В нем установлены аттракционы, беседки, имеется небольшой стадион. Растительность неравномерно распределена между этими объектами. В таблице 13 приведен видовой состав древесных растений, произрастающих в парке и их количество. Преобладающим по численности (19% от общего количества древесно-кустарниковых растений) в Первомайском парке является дуб монгольский (Quercus mongolica Fisch. ex Ledeb.), основной представитель окрестных лесов, что может свидетельствовать о том, что парк когда-то был разбит на участке, где сохранилась естественная растительность. 93 Таблица 13. Древесные растения и кустарники, произрастающие в Первомайском парке (г. Благовещенск, июль 2009) Наименование растений Деревья Дуб монгольский (Quercus mongolica Fisch. ex Ledeb.) Тополь черный (Populus nigra L.) Береза плосколистная (Betula platyphylla Sukacz.) Вяз мелколистный (Ulmus pumila L.) Береза даурская (Betula davurica Pall.) Тополь дрожащий (осина)( Populus tremula L.) Боярышник даурский (Crataegus dahurica Kohne. ex C.K. Schneid.) Черемуха обыкновенная (Padus avium Mill.) Клен негундо (Acer negundo L.) Сосна обыкновенная (Pinus sylvestris L.) Ель сибирская (Picea obovata Ledeb.) Яблоня Палласова (Malus pallasiana Juz.) Трескун амурский (Сирень амурская) (Ligustrina amurensis Rupr. (Syringa amurensis Rupr.)) Тополь корейский (Populus koreana Rehd.) Лиственница Каяндера (Larix cajanderi Mayr) Всего деревьев: Кустарники Ива скрытая (Salix abscondita Laksch.) Сирень обыкновенная (Syringa vulgaris L.) Бузина корейская (Sambucus coreana (Nakai) Kom.) Всего кустарников: Количество, шт 127 80 80 78 77 50 42 31 23 16 14 11 10 9 4 652 22 18 3 43 Тополь черный (Populus nigra) и вяз мелколистный (Ulmus pumila ) в этом парке занимают всего 23%, что намного меньше объема, занимаемого этими породами на улицах города. Из 78 деревьев вяза большая часть представлена деревцами, участвующими в формировании «живых изгородей». Редко встречаемый в городских посадках тополь корейский (Populus koreana Rehd.) в парке представлен 9 экземплярами. Березы (Betula platyphylla Sukacz., B. davurica Pall.) наоборот, в парке встречается чаще (23%), чем на уличных аллеях. В парке произрастает много осин (Populus tremula L.), тогда как в уличных аллеях эти деревья встречаются очень редко. 94 В парке много хвойных пород. Сосна обыкновенная (Pinus sylvestris L.), ель сибирская (Picea obovata Ledeb.) и лиственница Каяндера (Larix cajanderi Mayr) вместе занимают 5% в списке деревьев парка. Всего в парке установлено 17 древесных видов. Произрастают и кустарники (бузина корейская Sambucus coreana (Nakai) Kom.) и сирень обыкновенная (Syringa vulgaris L.). Густота насаждения в парке не высокая и составляет 74 дерева на 1 га. Сквер на центральной площади города (площадь им. Ленина) не является типичным, так как большая часть его занята асфальтированными дорожками, газонами и монументами (рис. 15). Рисунок 15. Сквер на площади им. Ленина (г. Благовещенск, космический снимок, 2008 г.) Площадь сквера 2,1 га. В сквере произрастает 195 деревьев. Плотность насаждения 93 дерева на 1 га. В сквере отмечено 11 различных видов деревьев (табл.14). Чаще других в этом сквере встречается ясень маньчжурский (Fraxinus mandshurica Rupr.) (19%). Много деревьев липы амурской (Tilia amurensis Rupr.) (17%). Тополь черный (Populus nigra ) и вяз мелколистный (Ulmus pumila) в этом сквере не являются самыми многочисленными, вместе занимая всего 26 %. Вяз присутствует в виде крупных деревьев («живых изгородей» в этом сквере нет). 95 Таблица 14. Видовой состав и количество деревьев в сквере на пл. им. Ленина (г. Благовещенск, 2008 год) Название деревьев Ясень маньчжурский (Fraxinus mandshurica Rupr.) Количество (шт.) 38 Липа амурская (Tilia amurensis Rupr.) 34 Вяз мелколистный (Ulmus pumila L.) Клен негундо (Acer negundo L.) Тополь черный (Populus nigra L.) Сосна обыкновенная (Pinus sylvestris L.) 33 25 19 12 Сирень обыкновенная (Syringa vulgaris L.) 11 Тополь дрожащий (осина) (Populus tremula L.) 10 5 5 3 195 Ель сибирская (Picea obovata Ledeb.) Черемуха Маака (Padus maackii (Rupr.) Kom.) Бархат амурский (Phellodendron amurense Rupr.) Всего деревьев: Достойное место у клена негундо (Acer negundo) (12%). Сосна обыкновенная (Pinus sylvestris) вместе с елью сибирской (Picea obovata ) занимают 8% в списке дендрофлоры сквера. Из кустарников присутствует только сирень обыкновенная (Syringa vulgaris L.). В сквере на площади им. Ленина прижизненное состояние большинства деревьев хорошее, очевидно, что за состоянием сквера на центральной площади города ведется тщательный уход. Сквер, примыкающий к зданию бывшего Шадринского собора (рис. 16), имеет давнюю историю своего развития. Собор, а вместе с ним и сквер, были основаны в конце 19 века. После революции собор был частично разрушен. В середине прошлого века в этом здании находился кинотеатр, потом здесь размещался зоопарк. В последние годы здание находилось в заброшенном состоянии (рис. 43, б), а в 2010 году снесено полностью, сквер при этом сохранился. Сквер имеет прямоугольную форму, находится на пересечении оживленных магистралей города (улицы им. Ленина и Чайковского). Со стороны этих улиц сквер окружен изгородью. Общая площадь участка, 1,12 га из них 0,75 га занимают зеленые насаждения (рис. 17). 96 а) б) Рисунок 16 – город Благовещенск, Шадринский собор (Троицкая церковь), а) – фотография начала ХХ века [Благовещенск 150 лет, электронный ресурс]; б) – общий вид сквера в 2008 г. Рисунок 17 – Лужайки в сквере бывшего «Шадринского собора» (г. Благовещенск, фото 2008 г.) 97 Сквер засажен деревьями неравномерно, но достаточно плотно. Густота насаждений в разных участках сквера составляет от 200 до 435 шт./га. Видовой состав дендрофлоры сквера представлен 8 видами деревьев: вяз мелколистный (53%), сосна обыкновенная (18%), клен негундо (10%), ясень маньчжурский (8%), боярышник даурский (5%), береза плосколистная (2%), береза даурская (4%). В сквере произрастают достаточно крупные деревья сосны обыкновенной (диаметр ствола до 1 м), вяза мелколистного (диаметр ствола до 0,8 м) и березы даурской (диаметр ствола до 0,5 м). Прижизненное состояние сосен хорошее, вязов удовлетворительное, а берез (особенно плосколистной) плохое. Среди берез встречаются погибшие и частично сухие деревья. Практически отсутствует подрост деревьев. Нет кустарников. Растительность сформирована в один ярус. Постоянно выкашиваются травы, вследствие чего уничтожается подрост. Все это указывает на то, что деревья, произрастающие в данном сквере, в первую очередь лиственные породы, достигли своего предельного возраста, стареют и начинают погибать. Возобновления не происходит. Наблюдается постепенная деградация растительного сообщества. Видовое разнообразие травянистой растительности в сквере не превышает 20 видов (табл. 15). Степень покрытия травянистой растительностью под деревьями в сквере составляет около 50%, а на открытых площадках достигает 80 %. Таблица 15. Видовой состав травянистой растительности в сквере бывшего Шадринского собора (г. Благовещенск, июль 2008 г.) Астровые (Asteraceae Dumort.) Одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz.) Полынь обыкновенная (Artemisia vulgaris L.). Бодяк щетинистый (Cirsium setosum (Willd.) Bieb.) Осот полевой (Sonchus arvensis L.) Мятликовые (Poaceae Barhn.) Пырей ползучий (Elitrigia repens (L.) Nevski) Щирицевые (Amaranthaceae Juss.) 98 Окончание таблицы 15 Щирица запрокинутая (Amaranthus retroflexus L.) Розовые (Rosaceae Juss.) Гравилат аллепский (Geum aleppicum Jacq.) Молочайные (Euphorbiaceaae Juss.) Молочай двуцветный (Euphorbia discolor Ledeb.) Пасленовые (Solanaceae Juss.) Паслен черный (Solanum nigrum L.) Капустовые (Brassicaceae Burnett) Пастушья сумка обыкновенная (Capsella bursa-pastoris (L.) Medic.) Подорожниковые (Plantaginaceae Juss.) Подорожник приземистый (Plantago depressa Willd.) Mаревые (Chenopodiaceae Less.) Марь белая (Chenopodium album L.) Анализ состояния почвенных структур на территории сквера Шадринского собора свидетельствует, что в данном месте сложилось типичное техногенно почвенное образование, которое по современным классификациям характеризуется как стратизем антропогенно созданный [Росликова, 2006] (рис.18). Рисунок 18 – Почвенный разрез в сквере бывшего «Шадринского собора». (г. Благовещенск, 16.07.2008 г.) 99 На глубине 40 – 50 см прослеживаются слои, имеющие техногенное и насыпное происхождение, выше которых можно констатировать трансформацию почвенных горизонтов. Сформированы дерновый и гумусированный горизонты. В городе Благовещенске много скверов, которые находятся на территории тех или иных предприятий и учреждений. Такие скверы, как правило, не являются местом отдыха горожан, а выполняют сугубо декоративную, озеленительную функцию. Примером таких объектов культурных насаждений урбанизированной территории являются скверы, расположенные на территории Дальневосточного государственного университета (ДальГАУ) и Всероссийского научно исследовательского института сои (ВНИИ сои). Сквер на территории ДальГАУ расположен на южном склоне холма, на вершине которого находятся учебные корпуса. Форма участка по склону почти прямоугольная, площадь 2,3 га (рис. 19). Рисунок 19 – Сквер на территории ДальГАУ на космическом снимке (г. Благовещенск, 2008 г.) Перепад высот (от вершины к подножию холма) составляет 21 м. Профиль участка достаточно сложный, неоднородный. В некоторых местах крутизна склона достигает больших значений. На вершине и у подножья имеются ровные, выположенные участки. Основными древесными породами в этом сквере являются вяз мелколистный (Ulmus pumila), сосна обыкновенная (Pinus sylvestris) и береза 100 даурская (Betula davurica). Реже в сквере встречается черемуха обыкновенная (Betula davurica), яблоня маньчжурская (Malus mandshurica (Maxim.) Kom.) и ивы (Salix caprea L., S. nipponika Franch. et Savat.). Характеристика растительности в этом сквере приведена в таблице 16. Таблица 16. Характеристика растительности в сквере Дальневосточного государственного аграрного университета (г. Благовещенск, 2008 г.) Рельеф Ярус Сосна Вяз Береза Черемуха Яблоня Ива Густота, шт./га Древесный: породы, диаметр ствола (см) Структура насаждения Кустарниковый: Травянистый: степень покрытия(%), виды На вершине На склоне У подножья 36,1±12,2 32,8±9,3 27,3±14,7 19,4±6,8 1850±240 34,8±13,5 31,4,6±6,2 1048±286 22,8±12,2 18,3±13,3 24,8±9,7 16,4±8,9 2420±640 4С4В1Ч1И 5С5В 3Б3В2Ч2И нет 30% нет нет 50% пырей ползучий, одуванчик монгольский, бодяк щетинистый, полынь обыкновенная нет пырей ползучий, одуванчик монгольский, гравилат алеппский, пастушья сумка обыкновенная Практически по всему скверу нет кустарниковых пород. Зеленое насаждение в этом сквере сформировано рядами из сосны обыкновенной и вяза мелколистного вдоль склона. Расстояние между рядами три метра, между деревьями в ряду до 4 метров. Разрывов между лентами не прослеживается. На склоне насаждение сформировано в один ярус. На ровных (выположенных) участках на вершине и у подножья черемуха обыкновенная, яблоня маньчжурская и ивы формируют второй ярус. 101 Состояние древесной растительности в этом сквере оценивается как «хорошее». Больных и погибших деревьев не отмечено. Фаза развития – «сбрасывание сучьев» [Погребняк, 1988], что характеризует его, как относительно молодое насаждение (сквер закладывался в середине 50-х годов прошлого века). Диаметр стволов вяза и сосны варьирует от 10 до 40 см. Густота насаждения высокая – от 1000 до 2400 шт./га (средняя 1300 шт./га). Травянистая растительность под пологом древесных насаждений представлена крайне скудно, степень проективного покрытия травянистой растительностью невысока. На склоне (особенно под соснами) травянистых растений вообще нет, очевидно, из-за смыва осадками. Здесь отсутствует листовой опад. Поверхность оголена, почвенный профиль не сформирован. Это участки с высокой эрозионной опасностью, что подтверждается наличием глубоких рытвин, образующихся в местах тропинок, идущих поперек склона. На выровненных участках, расположенных на вершине и у подножья, травянистая растительность присутствует, но из-за сомкнутости крон степень проективного покрытия низкая. Сквер на территории Всероссийского научно исследовательского института сои представляет интерес еще и потому, что расположен в непосредственной близости от пустыря. Эти два элемента городской территории до определенного времени имели общую историю развития и изначально представляли собой элемент пойменно-лугового биоценоза с характерной для него растительностью. В 1976 году этот элемент природной среды расчленили на два. На одном из них началось строительство административно-лабораторного здания института, ввод которого в эксплуатацию произошел в 1978 году. В этом же году начинается благоустройство территории, примыкающей к нему. А другой участок с этого момента начинает превращаться в пустырь, испытывая все возрастающее антропогенное воздействие. В результате получилось два, совершенно отличных друг от друга и от естественной природной среды участка селитебной территории (рис.20). 102 Рисунок 20 – Космический снимок (2008 г.) пересечения улиц Воронкова и Игнатьевского шоссе в городе Благовещенске При строительстве института, из-за болотистого характера местности, территория, отведенная под строительство, была отсыпана грунтом, в состав которого преимущественно входил строительный мусор. Через 5 – 10 лет после начала освоения данной территории вокруг участков сложилась типичная для селитебно-промышленной зоны среда. Пустырь ежегодно, а зачастую 2 раза в год (весной и осенью в периоды засухи) выжигается пожарами (рис. 21). На момент начала исследований (2003 г.) возраст растительных сообществ можно оценить в 25 лет. За это время оба участка испытывают возрастающее антропогенное воздействие, к ним все ближе подходит городская застройка. Вдоль улиц, обрамляющих пустырь, в свое время были высажены деревья. На Игнатьевском шоссе аллея тополя душистого (Populus suaveolens) (возраст более 40 лет). На ул. Воронкова аллея тополя черного (Populus nigra) и вяза мелколистного (Ulmus pumila) (возраст 25 лет). 103 Рисунок 21 – Общий вид пустыря со стороны ул. Василенко в городе Благовещенске (фото 2007 г.) Среди тополей и вяза встречается ива скрытая (Salix abscondita Laksch.), которая, повидимому, появилась в результате самосева. Сам пустырь практически не заселен деревьями. Встречаются единичные, одно – двух летние побеги ив (Salix hastate, Salix caprea). Всего на пустыре произрастает порядка 30 видов растений (табл. 17). Таблица 17. Видовое разнообразие и густота растений на пустыре (пересечение улиц Игнатьевское шоссе и Василенко, (г. Благовещенск, 2007 г.) Название растений Астровые (Asteraceae Dumort.) Тысячелистник обыкновенный (Achillea millefolium L.) Полынь Сиверса (Artemisia sieversiana Willd.) Полынь Гмелина (Artemisia gmelinii Web. ex Stechm.) Бодяк щетинистый (Cirsium setosum (Willd.) Bieb.) Скерда кровельная (Crepis tectorum L.) Крылатосемянник Радде (Pterocypsela raddeana (Maxim.) Shih) Осот полевой (Sonchus arvensis L.) Одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz.) Пепельник Кирилова(Tephroseris kirilovii (Turcz. ex DC.) Holub) Сельдерейные (Apiaceae Lindl.) Густота, шт./м2 17,6 ± 3,1 45,7 ± 12,4 28,4 ± 8,9 2,8 ± 0.3 1,2 ± 0,2 1,2 ± 0.2 2,3 ± 0,5 1,7 ± 0,3 3,2 ± 0,6 104 Окончание таблицы 17 Борщевик рассеченный (Heracleum dissectum Ledeb. ) Сытевые (Cyperaceae Juss.) Осока Шмидта (Carex schmidtii Meinsh.) Камыш Ипполтта (Scirpus hypollyti V. Krecz.) Хвощѐвые (Equisetaceae Rich. ex DC.) Хвощ полевой (Eguisetum arvense L.) Бобовые (Leguminosae Juss.) Люцерна посевная (Medicago sativa L.) Донник ароматный (Melilotus suaveolens Ledeb.) Клевер полевой (Trifolium campestre Schreb.) Клевер люпиновый (Trifolium lupinaster L.) Горошек приятный (Vicia amoena Fisch.) Дербенниковые (Lythraceae Lindl.) Дербенник иволистный (Lythrum salicaria L.) Подорожниковые (Plantaginaceae Juss.) Подорожник средний (Plantago media L.) Мятликовые (Poaceae Barhn.) Бекмания восточная (Beckmannia syzigachne (Steud.) Fern.) Eжовник обыкновенный (куриное или петушье просо) (Echinochloa crusgalli (L.) Beauv.) Пырей ползучий (Elitrigia repens (L.) Nevski) Шерстяк мохнатый (Eriochloa villosa (Thunb.) Kunth) Лютиковые (Rununculaceae Juss.) Ветровник вильчатый (Anemonidium dichotomum (L.) Holub) Ломонос бурый (Clematis fusca Turcz.) Розовые (Rosaceae Juss.) Репяшок мелкобороздчатый (Agrimonia striata Michx.) Гравилат алеппский (Geum aleppicum Jacq.) Лапчатка гусиная (Potentilla anserina L.) Гераниевые (Geraniaceeae Juss.) Герань сибирская (Geranium sibiricum L.) Ивовые (Salicaceae Mirb.) Ива козья (Salix caprea L.) - встречается редко Ива копьевидная (Salix hastata L.) – встречается редко 4,4 ± 1,2 48,5 ± 12,3 133,3 ± 11,8 3,5 ± 1,3 1,3 ± 0,2 1,2 ± 0,2 18,1 ± 9,3 1,3 ± 0,2 1,2 ± 0,3 1,3 ± 0,2 2,5 ± 0,5 1,1 ± 0,1 5,4 ± 0,6 42,3 ± 18,4 10,4 ± 3,6 3,2 ± 0.9 1,2 ± 0,2 1,5 ± 0,3 1,4 ± 0,2 1,2 ± 0,2 1,3 ± 0,3 Из травянистых растений в центре пустыря, в основном, преобладают полыни – Сиверса (Artemisia sieversiana Willd.), Гмелина (Artemisia gmelinii Web. ex Stechm) и пырей ползучий (Elitrigia repens (L.) Nevski), а вдоль одной из границ в понижении – камыш Ипполита (Scirpus hypollyti V. Krecz.) и осока Шмидта (Carex schmidtii Meinsh.). 105 Из-за постоянных пожаров процесс формирования растительного сообщества зациклился на самой ранней стадии. Наличие массового количества полыней говорит именно об этом. И эта стадия начинается всякий раз после очередного пожара. Пустырь находится на окраине города. Здесь, до момента начала исследований, никаких работ не производилось. Можно считать и почвенные разрезы это подтверждают, что почва на пустыре является естественной и по современной классификации принадлежит к стволу синлитогенных, отделу аллювиальных, а по типу к аллювиальным остаточно пойменным (табл. 18). Таблица 18. Морфологическое описание почвенного разреза на пустыре Первая надпойменная терраса реки Амур, северо-западный район г. Благовещенска, пересечение улиц Василенко и Игнатьевское шоссе, 200 м на север от ВНИИ сои. Растительность – рудеральная травянистая, редко ивы почва: бурозем аллювиальный остаточно-пойменный Горизонт Мощность Описание 0pir 0 – 1 см Темно-серый, комковатый, зернистый, суглинистый, Аd уплотненный, корни растений, ржавые пятна, влаж1-10 см ный, переход плавный. Темно-серый, сырой, корни растений, круглые кон1А/Bg 10-30 см креции до 3 мм., глинистый, переход резкий с затеками, языковатый. Буро-серый, глинистый, сырой, плотный, литогенные Bg /C 30-50 см включения, черные конкреции, ржавые сизые пятна, переход плавный, мелкозернистый, пористый. Красно-бурый, глинисто-уплотненный, влажный, зер50-150 см 1Cg нистый, литогенные включения, переход плавный. 2С 3C 150-185 см 185 – 200 см Ржавый, серо-темнобурый, глинистый, влажный, конкреции, переход зернистый. Серый, песчаный. плотный Ежегодные пожары приводят к тому, что травянистый опад и дернина выгорают, поэтому в почвенном разрезе поверхностный слой представлен золой и остатками травянистой и листовой подстилки (0pir), прослеживается дерновый 106 горизонт (Аd) и гумусовый со следами оглеения (1А/Bg), а ниже достаточно глубокое залегание почвообразующих глинистых материалов и песков. По причине пожаров на пустыре отсутствует древесная и кустарниковая растительность, скудеет состав травянистой. Территория сквера, примыкающего к ВНИИ сои, начинала озеленяться с момента ввода института (1978 г.) в эксплуатацию (рис. 22). Рисунок 22 – Вид на территорию сквера Всероссийского научно исследовательского института сои в 1978 году (г. Благовещенск, фото из архива ВНИИ сои) За прошедшие годы участок ни разу не подвергался выжиганию в отличие от окрестных территорий (пустырь). Сквер правильной прямоугольной формы размерами, сопоставимыми с описанным выше пустырем. Территория сквера так же, как и пустырь, ограничена с двух сторон асфальтовым покрытием внутриквартальной проезжей части и шоссейной асфальтированной дорогой, а с восточной стороны, отсыпанной и застроенной территорией Амурского государственного университета (АМГУ). Отсыпка и застройка прилегающей территории проводилась несколько позже начала формирования зеленого 107 насаждения и получилась по уровню выше на 1 – 2 м. Общий профиль сквера выровненный, плоский. Одна часть, примыкающая к шоссе, немного заболочена. При обустройстве территория сквера была выровнена и засажена саженцами хвойных и лиственных пород. Из древесных пород на данную территорию были высажены: ель сибирская (Picea obovata), сосна обыкновенная (Pinus sylvestris), береза плосколистная (Betula platyphylla), береза даурская (Betula davurica), тополь черный (Populus nigra), тополь корейский (Populus koreana), орех маньчжурский (Juglans mandshurica Maxim.), черемуха Маака (Padus maackii (Rupr.) Kom.), пузыреплодник амурский (Physocarpus amurensis (Maxim.) Maxim.), липа амурская (Tilia amurensis Rupr.), аралия высокая (Aralia elata (Miq.) Seem.). Одни из них представители естественных лесов, другие интродуценты. Наиболее интенсивные посадки проводились в 1979 году. В 1980 – 1981 году высевались семена трав, обычно используемых для создания лугов (искусственных пастбищ) [Емельянов, 2008]: кострец безостный (Bromopsis inermis (Leys.) Holub), тимофеевка луговая (Phleum pratense L.), люцерна посевная (Medicago sativa L.), клевер луговой (Trifolium pratense L.), пырей ползучий (Elitrigia repens (L.) Nevski). Все породы деревьев, саженцы которых были высажены в 1978 – 1980 гг., прижились. В настоящее время более 60% всех деревьев занимает ель (Picea obovata). Деревья ели опоясывают участок, создавая внутри закрытый от ветров участок, где произрастают другие породы. Внутри контура из елей, которые высажены в два ровных ряда, деревья других пород высажены хаотично, небольшими группами. Под елями травянистый покров отсутствует, что характерно для таких насаждений. Хороший травянистый покров сформировался под лиственными породами. Из подсеваемых ранее трав сохранился только клевер. Травянистое разнообразие, сформировавшееся под пологом деревьев, представлено в таблице 19. Не наблюдается антагонизма во взаимоотношениях тех или иных деревьев друг с другом. Практически все деревья находятся в хорошем состоянии. Нет больных и сухих деревьев. Сформировавшееся лесонасаждение можно оценить 108 как многоярусное. В первом древесном ярусе ели и тополя, во втором черемухи и березы, в кустарниковом пузыреплодник амурский, леспедецa двухцветная (Lespedeza bicolor Turcz.), заселившаяся самосевом (рис. 23) Рисунок 23 – Общий вид сквера на территории Всероссийского научно исследовательского института сои в 2012 году Деревья достигли размеров 10 – 12 метров в высоту, 12 – 24 см в диаметре у ели, до 40 см у тополя, 10 – 15 см у березы. Деревья ели находятся в начале фазы сбрасывания сучьев, то есть нижние ветви засыхают и опадают. К настоящему времени уже видно, что посадка ели явно загущена, но на общем состоянии деревьев это пока не сказывается. Произошла смена видового состава травянистого покрова. Это объясняется тем, что постепенно изменились экологические условия. На месте луговоболотного ценоза сформировался экотоп с древесно-кустарниковой растительностью, культурный образец лесной экосистемы. Травы, характерные для луга, исчезли, заселились травы, свойственные лесной растительности. Семена, повидимому, были занесены ветром, птицами, с посадочным материалом. 109 Таблица 19. Видовой состав травянистой растительности в сквере Всероссийского НИИ сои (г. Благовещенск, июль 2007 г.) Бобовые (Leguminosae Juss.) Горошек ложносочевичный (Vicia pseudorobus Fisch. et Mey.) Клевер луговой (Trifolium pratense L.) Мятликовые (Poaceae Barhn.) Овсяница красная (Festuca rubra L.) Полевичка волосистая (Eragrostis pilosa (L.) Beauv.) Розовые (Rosaceae Juss.) Земляника восточная (Fragaria orientalis Losinsk.) Лютиковые (Rununculaceae Juss.) Борец крупноносный (Aconitum macrorhynchum Turcz. ex Ledeb.) Норичниковые (Scrophulariaceae Juss.) Мытник скипетровидный (Pedicularis sceptrum – carolinum L.) Вьюнковые (Convolvulaceae Juss.) Вьюнок полевой (Convolvulus arvensis L.) Капустовые (Brassicaceae Burnett) Пастушья сумка обыкновенная (Capsella bursa-pastoris (L.) Medic.) Cпаржевые (Asparagaceae Juss.) Купена приземистая (Polygonatum humile Fisch. ex Maxim. Fisch.) Сытевые (Cyperaceae Juss.) Осока Шмидта (Carex schmidtii Meinsh.) Подорожниковые (Plantaginaceae Juss.) Подорожник приземистый (Plantago depressa Willd.) Mаревые (Chenopodiaceae Less.) Марь белая (Chenopodium album L.) С целью оценить влияние растительного сообщества сквера на состояние почвенного покрова в нескольких точках сквера в 2006 году были выполнены почвенные разрезы. Морфологическое описание одного из них приведено в таблице 20. В сквере наблюдается типичное антропогенное почвенное образование – стратозем, имеющий насыпной характер. В почвенных разрезах четко выделяется горизонт (0) листового и травянистого опада (до 4 см), в состав которого входят опавшие и неперегнившие листья, сучья и прошлогодняя трава. Далее идет горизонт, который обозначается как дерновый (Uh), так как в нем отмечается частицы 110 почвы светло-серой структуры и много корней травянистых растений. Этот горизонт достигает 6 см. Таблица 20. Морфологическое описание почвенного разреза в сквере ВНИИ сои (г. Благовещенск, 2007 г.) Первая надпойменная терраса реки Амур, северо-западный район г. Благовещенска, пересечение улиц Василенко и Игнатьевское шоссе, сквер на территории ВНИИ сои, растительность – культурное насаждение: ели, сосны, березы, кустарник, разнотравье. почва: стратозем естественно нарушенный Горизонт Мощность Описание Темно-серый, лиственный и травянистый опад, в нижней 0 0 – 4 см части полностью перегнивший. Светло-серый, пылевато-комковатый, легкий суглиниUh 4 – 12 см стый, корни, влажный, переход резкий Ua UС C 1С 12 – 50 см 50 – 150 см 150 – 185 см 185 – 200 см Строительный мусор, гравий, щебень Красно-бурый, глинисто-уплотненный, влажный, зернистый, литогенные включения, галька переход плавный Цвет ржавый, серо-темнобурый, структура глинистая, плотная, почва влажная, переход зернистый, имеются конкреции Серый, песчанный При озеленении сквера на территорию наносился слой плодородной почвы, остатки которой, по-видимому, и представлен в этом горизонте. Дерновый горизонт меньше под хвойными породами и на вытоптанных местах (тропинках). Ниже идет горизонт (Ua), представляющий остатки материалов, которыми данный участок отсыпался (гравий, песок, щебень). Глубже (50 см и более) так же, как и на пустыре, начинаются горизонты почвообразущих пород – глинистые материалы и пески (UС,C,1С). За 25 лет на данном участке, изначально практически не имевшем плодородной почвы, начинает формироваться почвенный профиль с наличием дернового и плодородного горизонтов. Почвенный профиль начинает соответствовать таковым для естественного лесного насаждения. 111 Таким образом, на селитебно-промышленной территории города Благовещенска не сохранилось ни одного уголка естественной природной среды. Это подтверждается результатами исследований, которые показывают практически полное отсутствие в городских зеленых насаждениях основного представителя окрестных лесов – дуба монгольского, что соответствует выводам, сделанным В.Г. Коратаевым [1989]. В зеленых насаждениях города деревья представлены аборигенными и интродуцированными видами. К первой категории относятся два вида тополей (душистый и осина), вяз мелколистный, два вида берез (плосколистная и даурская), черемуха обыкновенная, ясень маньчжурский и ивы (скрытая, ниппонская). К интродуцентами относятся 4 вида тополей (черный, корейский, Симона и белый) и клен негундо. Вовлечение интродуцентов в растительные сообщества урбанизированных территорий считается перспективным направлением фитодизайна. В.М. Урусов [2010] отмечает, что это, объясняется тем, что люди с одной стороны, возвращают в поселения исчезнувшие (чаще всего в результате человеческой деятельности) элементы экосистем, а с другой, в регулярные посадки вводятся инорайонные виды, обладающие теми или иными преимуществами перед аборигенными. В составе растительности уличных аллей, скверов и парков города Благовещенска произрастает всего около 20 наименований деревьев. Основные представители дендрофлоры в городских насаждениях тополя и ильмы, значительно реже в посадках отмечаются клены, ясени и березы. Очень мало хвойных деревьев, что, по мнению О.Н. Ухваткиной [2007], приводит к уменьшении устойчивости насаждений, увеличению риска эпитофий и других неблагоприятных тенденций. Скуден видовой состав травянистых растений на селитебно-промышленной территории города. Травы представлены рудеральными видами. Видовое разнообразие не превышает 30 наименований, преобладают полыни. В литературе отмечается, что травянистые фитоценозы города обычно имеют в своем составе бо- 112 лее 50% сорных растений [Салагаев, 2002], и преобладание сорняков в населенных пунктах является экологосанитарной проблемой [Ильминских, 1993]. Причиной скудности видового состава растительности, по-видимому, является узкий ассортимент саженцев, отсутствие питомников размножения, постоянное выкашивание трав на улицах, в скверах и парках и почти ежегодное выгорание пустырей. Одной из проблем озеленения города, по мнению В.П. Дубинина [2009], является правильный выбор вида саженцев деревьев, которые необходимо доращивать в питомнике и только после этого высаживать на территории города. Например, на территории города не удается обнаружить березу ребристую (Betula costata Trautv.), которую за цвет коры еще называют желтой. Этот вид распространен в южных районах Амурской области (Архаринский, Бурейский) [Яборов, 2000, 2007]. Результаты исследований подтверждают официальную статистику, что на одного жителя города приходится 2,5 м2 зеленых насаждений. Этого совершенно недостаточно для соблюдения нормативов обеспечения населения зелеными насаждениями. Для Благовещенска эта норма составляет 16 м2 [Долгосрочная программа …, электронный ресурс]. Главная причина этого состоит в малочисленности парков и скверов на территории города. Состояние деревьев на селитебно-промышленной территории города Благовещенска неудовлетворительное. Это объясняется и неправильным подходом к формированию ассортимента озеленительных пород и низким уровнем мероприятий по уходу за посадками. В уличных аллеях, скверах и парках растения достигают предельного возраста и начинают деградировать. Г.Ю. Морозова [2008] на примере дендрофлоры зеленых насаждений города Хабаровска показывает, что урбанизация вызывает ускорение прохождения растениями онтогенетического цикла. Вяз мелколистный в естественных условиях доживает до 300 лет, в парковых насаждениях срок его жизни сокращается до 120 лет, а в уличных аллеях это дерево доживает всего до 45 лет [Холявко, Глоба-Михайленко,1980]. 113 Глава 6 Трансформация растительности агрофитоценозов при переходе их в залежи При оставлении сельхозугодия в залежь в результате вторичной сукцессии характер произрастающей растительности начинает меняться коренным образом, что приводит к изменению биоресурсного потенциала растений, произрастающих на этих землях. Возделываемые сельскохозяйственные угодья являются поставщиками пищевых и кормовых биологических ресурсов для людей и сельскохозяйственных животных. Характер и направление развития биологических ресурсов растительности, заселяющих залежи, трудно определить, как впрочем, и сам ход вторичной сукцессии агрофитоценозов. С точки зрения формирования растительного сообщества фитоценозы залежных земель должны со временем проявлять тенденцию соответствовать естественному типу, а формируемый в них биоресурсный потенциал должен представлять собой ресурс замещения. Земли, являющиеся средством получения сельхозпродукции, могут со временем стать источником лекарственных и лесных ресурсов во всем их многообразии. Кроме того, растительные сообщества, возникающие на месте пашни, выполняют важную роль биосферного ресурса, восполняя потери поступления в биосферу кислорода и биомассы, формируя при этом почвенное плодородие. Можно предполагать, что динамика развития растительности и ее видовой состав на залежах будет зависеть от возраста залежи, от того в состав какого из севооборотов входило поле при его сельскохозяйственном использовании и, наконец, большое значение имеет, подвергался ли данный участок выгоранию в результате пожаров. Поэтому исследуемые залежи целесобразно разделить на категории в зависимости от того в какой растительной зоне находится залежь и от вида антропогенной нагрузки. Южная сельскохозяйственная зона Приамурья целиком находится в поясе хвойно-широколиственных лесов [Сочава, 1969; Национальный атлас почв …, 2011], в котором только отдельными пятнами на Зейско-Буреинской равнине от- 114 мечены участки лесостепной растительности. Однако, активная сельскохозяйственная деятельность во второй половине прошлого века привела к тому, что на больших площадях почти полностью отсутствует древесная растительность и вполне оправдано такие территории относить к лугостепной зоне. Таким образом, вполне оправдано, распределить залежи по принадлежности к лесной, лесостепной и лугостепной зонам (рис.24). Вид антропогенной нагрузки определяется тем, каким образом возделывалось поле при его эксплуатации в качестве сельскохозяйственного угодья. Входило ли оно в состав полевого севооборота, то есть ежегодно распахивалось, или же перед уходом в залежь являлось пастбищем или сенокосом. Поэтому залежи мы подразделяем на бывшие пахотные земли, поля кормовых севооборотов и сенокосов (рис. 24). Лугостепная зона A Б Лесостепная зона Лесная зона С Б A A Б С С Д А – бывшие поля кормовых севооборотов или сенокосов Б – бывшие пахотные земли С – залежи, подвергающиеся периодическому выжиганию Д – залежи, находящиеся в лесной зоне Рисунок 24 – Классификация залежей в южной сельскохозяйственной зоне Приамурья 115 Отдельно, не зависимо от типа местности (растительной зоны) и вида антропогенной нагрузки, выделяются залежи, подвергающиеся периодическому выгоранию в результате пожаров. Изменения (трансформация) растительного сообщества на полях, выведенных из сельскохозяйственного использования, обозначается как вторичная сукцессия агрофитоценоза. Агрофитоценозы в свою очередь отличаются от естественных достаточно узким видовым составом, произрастающих в них растений (растения сельскохозяйственного назначения и сопутствующая им сегетальная растительность). Даже на полях естественных сенокосов в результате их обработки, ежегодного выкашивания трав и выпаса скота видовое обилие резко сокращается [Растения сенокосов и пастбищ, 1982; Емельянов, 2009]. 6.1 Развитие растительного сообщества на залежах в зависимости от вида антропогенного воздействия и их возраста В соответствии с вышеприведенной классификацией (рис. 24), если до прекращения сельскохозяйственных работ поле являлось сенокосом или входило в состав кормового севооборота, то оно относится к категории А. Через 5 лет преобладающими видами растений на таких залежах являются представители семейства бобовых (клевер ползучий Trifolium repens L., горошек приятный Vicia amoena Fisch., соя уссурийская Glycine soja Siebold et Zucc.) и злаковых (кострец безостый Bromopsis inermis (Leys.) Holub) (табл. 21). Таблица 21. Видовой состав и обилие растений на 5-летней залежи категории А (пос. Архара, Архаринский р-н, Амурская обл.) Название растений Астровые (Asteraceae Dumort.) Полынь веничная (Artemisia scoparia Waldst. et Kit.) Бобовые (Leguminosae Juss.) Клевер ползучий (Trifolium repens L.) Клевер луговой (Trifolium pratense L.) Горошек приятный (Vicia amoena) Соя уссурийская (Glycine soja) Обилие по шкале Друде Sol Сор 2 Sol Сор 2 Сор 2 116 Окончание таблицы 21 Мятликовые (Poaceae Barhn.) Кострец безостый (Bromopsis inermis (Leys.) Holub) Мятлик узколистный (Poa angustifolia L.) Пырей ползучий (Elitrigia repens (L.) Nevski) Тимофеевка луговая (Phleum pratense L.) Гераниевые (Geraniaceae Juss.) Герань даурская (Geranium davuricum DC.) Герань Власова (Geranium vlassovianum Fisch. ex Link) Розовые (Rosaceae Juss.) Гравилат алеппский (Geum aleppicum Jacq.) Репяшок мелкобороздчатый (Agrimonia striata Michx.) Норичниковые (Scrophulariaceae Juss.) Зубчатка обыкновенная (Odontites vulgaris Moench) Хвощѐвые (Equisetaceae Rich. ex DC.) Хвощ полевой (Eguisetum arvense L.) Сельдереевые (Apiaceae Lindl.) Дудник даурский (Angelica dahurica (Fisch.) Benth. Et) Cop 3 Сор 1 Сор 1 Un Sol Un Сор 2 Un Сор 2 Сор 1 Un Всего на таких залежах при однократном обследовании в июле выявляется до 16 видов растений из 10 семейств. Аспект фитоценозов пестрый. Травяной покров неравномерный по сложению. Бурьянистые растения (полынь веничная) отмечаются в единичных экземплярах. Местами отмечаются площадки, где преобладают гравилат алеппский (Bromopsis inermis (Leys.) Holub) и зубчатка обыкновенная (Odontites vulgaris Moench). Несколько иная картина наблюдается на землях, которые до вступления в залежь входили в состав соево-зерновых севооборотов (залежи категории Б). Эти поля ежегодно распахивались, и при выращивании сельскохозяйственных культур активно применялись гербициды. Через 5 лет на этих полях очень обильно представлены полыни (Artemisia scoparia, A. mandshurica) (табл. 22). Местами в куртинах преобладают злаки – мятлик узколистный (Poa angustifolia) и пырей ползучий (Elitrigia repens). Здесь также при однократном обследовании в июле определяется не более 17 видов травянистых растений (10 семейств). Степень покрытия не превышает 70%. 117 Таблица 22. Видовой состав и обилие растений на 5-летней залежи категории Б (с. Инокеньтьевка, Архаринский р-н, Амурская обл.) Название растений Астровые (Asteraceae Dumort.) Полынь веничная (Artemisia scoparia Waldst. et Kit.) Полынь маньчжурская (Artemisia mandshurica (Kom.) Kom.) Бодяк Власова (Cirsium vlassovianum Fisch.) Крестовник амбровый (Senecio ambraceus Turcz. ex DC.) Посконник Линдлея (Eupatorium lindleyanum DC.) Осот полевой (Sonchus arvensis L.) Бобовые (Leguminosae Juss.) Соя уссурийская (Glycine soja Siebold et Zucc.) Горошек приятный (Vicia amoena Fisch.) Леспедеца ситниковая (Lespedeza juncea (L.fil.) Pers.) Мятликовые (Poaceae Barhn.) Мятлик узколистный (Poa angustifolia L.) Пырей ползучий (Elitrigia repens (L.) Nevski) Вейник дальневосточный (Calamagrostis extremiorientalis (Tzvel.) Probat.) Горечавковые (Gentianaceae Dumort.) Горечавка крупнолистная (Gentiana macrophulla Pall.) Норичниковые (Scrophulariaceae Juss.) Зубчатка обыкновенная (Odontites vulgaris Moench) Хвощѐвые (Equisetaceae Rich. ex DC.) Хвощ полевой (Equisetum arvense L.) Сытевые (Cyperaceae Juss.) Осока серповидная (Carex falcate Turcz.) Валерьяновые (Valerianaceae Bathsch.) Валериана амурская (Valeriana amurensis P. Smirn. ex Kom.) Обилие по шкале Друде Сор 2 Сор 1 Sp Un Un Un Sp Sp Sp Сор 1 Сор 1 Sp Un Sp Un Un На залежах 5-летнего возраста в почвенных разрезах залежей независимо от вида антропогенной нагрузки начинает прослеживаться формирование дернового горизонта, размер которого не превышает 4 см (табл. 23). В целом же характер почвенной структуры на залежах 5-летнего возраста соответствует таковым для старопахотных почв. В местах проведения исследований почвы соответствовали типу – агрозем структурно метаморфический. 118 Таблица 23. Морфологическое описание почвенного разреза на залежи 5летнего возраста Дата описания 26.08.2007 г. Амурская обл., Благовещенский район, с. Грязнушка. Залежь (возраст 5 лет, участок № 2). 1-ая надпойменная терраса реки Тунсара. Склон. Растительность луговая: репяшок, полынь обыкновенная, мышиный горошек, лапчатка, пырей, зубчатка обыкновенная. Степень задерненности 50%. Почва: Агрозем структурно-метаморфический. Ин- МощЦвет, структура, гранулометрический состав, плотность, декс ность влажность, наличие трещин и пор, включения, новообразогори горивания, характер перехода в нижележащий горизонт зон- зонта, та см Ад 0-4 Темно-серый, зернисто-комковатый, легкосуглинистый, сухой, рыхлый, поры, много корней травянистой растительности, переход постепенный. Р 4-25 Буро-серый, зернисто-комковатый, уплотненный, увлажненный, среднесуглинистый, трещины, включения корней, переход резкий волнистый. ВM I 25-60 Светло-бурый, ореховато-комковатый, среднесуглинистый, включение гравия, SIO2, корней, уплотнен, увлажненный, трещины, корни (мало), переход постепенный замывами. ВM II Бурый, ореховато-комковатый, среднесуглинистый, включения гравия (SIO2), корней, уплотненый, увлажненный, трещины, корни (мало), переход заметный, резкий волнистый. 60-110 На залежах 10-летнего возраста видовое разнообразие увеличивается. Так для залежи категории А в сельхозугодьях бывшего колхоза Приамурский пограничник (с. Инокентьевка) при однократном обследовании в июле выявлено наличие 23-х видов растений (табл. 24). Высота травостоя достигает 90 см. Степень покрытия по всем исследованным площадкам на этом поле составила около 80%. Характерно почти полное отсутствие полыней. Преобладают клевер луговой (Trifolium pratense) и кострец безостый (Bromopsis inermis). Эти растения, очевидно, 119 составляли основу кормовых культур, возделываемых на этом поле ранее. На залежи отмечены единичные экземпляры ивы Миябе (Salix miyabeana Seem.). Таблица 24. Видовой состав и обилие растений на 10-летней залежи категории А (с. Инокентьевка, Архаринский р-н, Амурская обл.) Название растений Астровые (Asteraceae Dumort.) Одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz.) Тысячелистник обыкновенный (Achillea millefolium L.) Мелколепестник едкий (Erigeron acris L.) Дурнишник сибирский (Xanthium sibiricum Patrin ex Widd.) Полынь веничная (Artemisia scoparia Waldst. et Kit.) Чихотник альпийский (Ptarmica alpinа (L.) DC.) Бобовые (Leguminosae Juss.) Клевер луговой (Trifolium pratense L.) Клевер ползучий (Trifolium repens L.) Соя уссурийская (Glycine soja Siebold et Zucc.) Горошек приятный (Vicia amoena Fisch.) Мятликовые (Poaceae Barhn.) Кострец безостый (Bromopsis inermis (Leys.) Holub) Мятлик узколистный (Poa angustifolia L.) Тимофеевка луговая (Phleum pratense L.) Пырей ползучий (Elitrigia repens (L.) Nevski) Гераниевые (Geraniaceae Juss.) Герань даурская (Geranium davuricum DC.) Розовые (Rosaceae Juss.) Гравилат алеппский (Geum aleppicum Jacq.) Репяшок мелкобороздчатый (Agrimonia striata Michx.) Норичниковые (Scrophulariaceae Juss.) Зубчатка обыкновенная (Odontites vulgaris Moench) Хвощѐвые (Equisetaceae Rich. ex DC.) Хвощ полевой (Equisetum arvense L.) Губоцветные (Labiatae Juss.) Пикульник красивый (Galeopsis speciosa Mill.) Мята даурская (Mentha dahurica Benth.) Молочайные (Euphorbiaceae Juss) Акалифа южная (Aсalypha australis L.) Ивовые (Salicaceae Mirb.) Ива Миябе (Salix miyabeana Seem.) Обилие по шкале Друде Сор 1,Un Sol Un Un Un Un Сор 3, Сор 1 Sp Сор 1, Sol Sp Cop 3 Cop 2, Сор 1 Сор 1 Sol, Soc Sol, Un Sol, Soc Sol, Un Sol ,Un Un Un Cop 1,Un Un Un 120 На 10-летних залежах категории Б, то есть полях, которые ранее активно распахивались, продолжает прослеживаться зарастание бурьянистыми растениями. В таблице 25 приведены результаты исследования видового состава залежи в сельхозугодьях бывшего совхоза Архаринский (пос. Архара). На этой залежи наблюдается обилие полыней. Отмечено 5 видов, преобладают полынь веничная (Artemisia scoparia), полынь маньчжурская (A. mandshurica) и полынь пижмолистная (A. tanacetifolia). Таблица 25. Видовой состав и обилие растений на 10-летней залежи категории Б (пос. Архара, Архаринский р-н, Амурская обл.) Название растений Астровые (Asteraceae Dumort.) Полынь веничная (Artemisia scoparia Waldst. et Kit.) Полынь маньчжурская (Artemisia mandshurica (Kom.) Kom.) Полынь пижмолистная (Artemisia tanacetifolia L.) Полынь Гмелина (Artemisia gmelinii Web. ex Stechm.) Полынь побегоносная (Artemisia stolonifera (Maxim.) Kom.) Чихотник альпийский (Ptarmica alpinа (L.) DC.) Одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz.) Мелколепестник едкий (Erigeron acris L.) Посконник Линдлея (Eupatorium lindleyanum DC.) Бобовые (Leguminosae Juss.) Клевер луговой (Trifolium pratense L.) Горошек приятный (Vicia amoena Fisch.) Горошек ложносочевичный (Vicia pseudorobus Fisch. et Mey.) Леспедеца ситниковая (Lespedeza juncea (L.fil.) Pers.) Мятликовые (Poaceae Barhn.) Тимофеевка луговая (Phleum pratense L.) Мятлик узколистный (Poa angustifolia L.) Повиликовые (Cuscutaceae Dum.) Повилика японская (Cuscuta japonica Choisy) Розовые (Rosaceae Juss.) Лапчатка земляничная (Potentilla fragarioides L.) Репяшок мелкобороздчатый (Agrimonia striata Michx.) Норичниковые (Scrophulariaceae Juss.) Зубчатка обыкновенная (Odontites vulgaris Moench) Молочайные (Euphorbiaceae Juss) Молочай двуцветный (Euphorbia discolor Ledeb.) Обилие по шкале Друде Cop 3 Cop 2 Cop 2 Sp Sol Sol Un Un Un Сор 3 Sol ,Un Un Un Sol Сор 2, Sp Sp Sp Sp, Sol Sp Un 121 Окончание таблицы 25 Гвоздичные (Caryophyllaceae Juss.) Звездчатка двухцветная (Stellaria discolor Turcz.) Толстянковые (Crassulaceae DC.) Очиток живучий (Sedun aizoon L.) Сытевые (Cyperaceae Juss.) Осока серповидная (Carex falcate Turcz.) Гераниевые (Geraniaceae Juss.) Герань даурская (Geranium davuricum DC.) Ивовые (Salicaceae Mirb.) Ива Миябе (Salix miyabeana Seem.) Sol Un Un Sol Sol ,Un Высота травостоя на этом поле достигает 90 см. В понижениях растительность более высокая. Степень проективного покрытия достигает 100%. Отмечено 25 видов растений (11 семейств). На некоторых площадках этого поля наблюдаются куртины с преобладанием клевера лугового (Trifolium pratense). На этой залежи часто встречаются молодые деревца ивы Миябе (Salix miyabeana). На всех изученных 10-летних залежах не наблюдается изменения размеров слоя дернины в верхнем горизонте почвенных разрезов (табл. 26). Таблица 26. Морфологическое описание почвенного разреза на залежи 10летнего возраста Дата описания 11.08.2007 г. Амурская обл., Благовещенский район, с. Грязнушка. Залежь (возраст 10 лет, участок № 3). Склон лощины, крутизна - 60 . Растительность луговая: пырейник, пырей, репяшок, таран растопыренный, полынь, леспедеца, тысячелистник, лапчатка. Степень задерненности 50%. Почва: Агрозем структурно-метаморфический. Индекс гори зонта Мощность горизонта, см. Цвет, структура, гранулометрический состав, плотность, влажность, наличие трещин и пор, включения, новообразования, характер перехода в нижележащий горизонт Ад 0-4 Темно-серый с буроватым оттенком, мелко комковатый, сухой, бесструктурный, среднесуглинистый, трещины и поры, много корней травянистой растительности, переход постепенный. 122 Окончание таблицы 26 Р 4-34 Серый с коричневатым оттенком, комковатый, сухой, бесструктурный, рыхлый, тяжело суглинистый, плотный, трещины и поры (мало), гравий, переход резкий ровный. ВМ I 34-51 Бурый, зернисто- комковатый, тяжелосуглинистый, включение гравия,SIO2, плотный, увлажненный, поры, корни (мало), переход резкий, замывами. ВМ II 51-80 Черный, зернисто-комковатый, среднесуглинистый, увлажнен, плотный, трещины и поры, включения корней (мало), характер перехода резкий, замывами. 80-106 Пестрый (св.-желтый, бурый, сизый), бесструктурный, супесчаный, рыхлый, влажный, включения гравия, SIO2, переход постепенный, волнистый. 106150 Пестрый (белесый, бурый, сизый), крупнокомковатый, легкосуглинистый, плотный, влажный, трещины, железомарганцевые конкреции, пористый. СI С II Не изменяется и тип почвенной структуры. Почвенное образование так же соответствует старопахотным агроземам. К 15 годам количество видов на залежах становится еще больше, но не меняется их характер в зависимости от вида антропогенного воздействия. Так, на землях бывшего совхоза Целинный (с. Антоновка), которое до вступления в залежь являлось сенокосом выявлено 33 вида (14 семейств) (табл. 27). Таблица 27. Видовой состав и обилие растений на 15-летней залежи категории А (с. Антоновка, Архаринский р-н, Амурская обл.) Название растений Астровые (Asteraceae Dumort.) Полынь веничная (Artemisia scoparia Waldst. et Kit.) Полынь маньчжурская (Artemisia mandshurica (Kom.) Kom.) Полынь пижмолистная (Artemisia tanacetifolia L.) Ястребинка зонтичная (Heracium umbellatum L.) Обилие по шкале Друде Sol Un Un Сор 1 123 Окончание таблицы 27 Одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz.) Посконник Линдлея (Eupatorium lindleyanum DC.) Бодяк поникший (Cirsium setosum (Willd.) Bieb.) Чихотник альпийский (Ptarmica alpinа (L.) DC.) Астра Маака (Aster maackii Rеgеl) Бобовые (Leguminosae Juss.) Клевер луговой (Trifolium pratense L.) Клевер полевой (Trifolium campestre Schreb.) Клевер люпиновый (Trifolium lupinaster L.) Мятликовые (Poaceae Barhn.) Тимофеевка луговая (Phleum pratense L.) Пырей ползучий (Elitrigia repens (L.) Nevski) Вейник дальневосточный (Calamagrostis extremiorientalis (Tzvel.) Probat.) Овсяница красная (Festuca rubra L.) Мятлик узколистный (Poa angustifolia L.) Розовые (Rosaceae Juss.) Лапчатка земляничная (Potentilla fragarioides) Лапчатка китайская (Potentilla chinensis Ser.) Гравилат алеппский (Geum aleppicum Jacq.) Репяшок мелкобороздчатый (Agrimonia striata Michx.) Гвоздичные (Caryophyllaceae Juss.) Звездчатка двухцветная (Stellaria discolor Turcz.) Хвощѐвые (Equisetaceae Rich. ex DC.) Хвощ полевой (Equisetum arvense L.) Губоцветные (Labiatae Juss.) Мята даурская (Equisetum arvense L.) Сытевые (Cyperaceae Juss.) Осока серповидная (Carex falcate Turcz.) Валерьяновые (Valerianaceae Batsch.) Валериана амурская (Valeirana amurensis P. Smirn. ex Kom.) Подорожниковые (Plantaginaceae Juss.) Подорожник большой (Plantago major L.) Лютиковые (Rununculaceae Juss.) Лютик ползучий (Ranunculus repens L.) Оноклеевые (Onocleaceae Pichi Serm.) Оноклея чувствительная (Onoclea sensibilis L.) Сельдереевые (Apiaceae Lindl.) Дудник даурский (Angelica dahurica (Fisch.) Benth. еt Hook. fil. ex Frach. et Savat.) Ивовые (Salicaceae Mirb.) Ива Миябе (Salix miyabeana Seem.) Ива скрытая (Salix abscondita Laksch.) Осина (тополь дрожащий) (Populus tremula L.) Сор 1,Un Sol Un Un Un Сор 3, Сор 2, Sol Сор 1 Un Сор 3 Сор 1 Sol Sol Un Сор 2 Sol Sol, Un Sol Sol, Un Sol Сор 3, Un Cop 1 Un Un Un Un Un Cop 1 Cop 1 Un 124 Доминируют представители бобовых (клевер луговой Trifolium pratense и клевер полевой Trifolium campestre Schreb.), мятликовых (тимофеевка луговая (Phleum pratense), розовых (лапчатка земляничная Potentilla fragarioides L.) и губоцветных (мята даурская Mentha dahurica Benth.). Из семейства астровые выделяются одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz.), ястребинка зонтичная (Heracium umbellatum L.). Лапчатка и мята произрастают пятнами (куртинами). Отмечается обилие древесных пород, заселяющих эту залежь. Кроме ив (Salix miyabeana, S. abscondita) на поле произрастают осины (Populus tremula). Залежи категории Б с 15-летней историей существования продолжают зарастать полынями. Так, на поле бывшего колхоза Приамурский пограничник из 28 видов (8 семейств) в обилии присутствуют два вида полыней (A. mandshurica, A. scoparia) (табл. 28). Таблица 28. Видовой состав и обилие растений на 15-летней залежи категории Б (с. Инокентьевка, Архаринский р-н, Амурская обл.) Название растений Обилие по шкале Друде Астровые (Asteraceae Dumort.) Полынь маньчжурская (Artemisia mandshurica (Kom.) Kom.) Полынь веничная (Artemisia scoparia Waldst. et Kit.) Полынь Гмелина (Artemisia gmelinii Web. ex Stechm.) Полынь пижмолистная Artemisia tanacetifolia L.) Полынь побегоносная (Artemisia stolonifera (Maxim.) Kom.) Одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz.) Скерда кровельная (Crepis tectorum L.) Девясил льнянколистный (Inula linariifolia Turcz.) Бобовые (Leguminosae Juss.) Клевер луговой (Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz.) Клевер люпиновый (Trifolium lupinaster L.) Клевер ползучий (Trifolium repens L.) Горошек ложносочевичный (Vicia pseudorobus Fisch. et Mey.) Горошек приятный (Vicia amoena Fisch.) Мятликовые (Poaceae Barhn.) Вейник дальневосточный (Calamagrostis extremiorientalis (Tzvel.) Probat.) Мятлик узколистный (Poa angustifolia L. Poa angustifolia L.) Cop 3 Cop 2 Sol, Un Un Un Un Un Un Сор 2 Sol Sol Сор 2 Сор 1 Сор 3,Сор 1 Sol 125 Окончание таблицы 28 Тимофеевка луговая (Phleum pratense L.) Пырей ползучий (Elitrigia repens (L.) Nevski) Розовые (Rosaceae Juss.) Репяшок мелкобороздчатый (Agrimonia striata Michx.) Гравилат алеппский (Geum aleppicum Jacq.) Лапчатка земляничная (Geum aleppicum Jacq.) Лапчатка китайская (Potentilla chinensis Ser.) Гвоздичные (Caryophyllaceae Juss.) Звездчатка двухцветная (Stellaria discolor Turcz.) Смолевка ползучая (Silene repens Patr.) Толстянковые (Crassulaceae DC.) Очиток живучий (Sedun aizoon L.) Губоцветные (Labiatae Juss.) Шлемник тумынганский (Scutellaria tuminensis Nakai) Горечавковые (Gentianaceae Dumort.) Горечавка крупнолистная (Gentiana macrophulla Pall.) Сверция черемицевая (Swertia veratroides Maxim. ex Kom.) Подорожниковые (Plantaginaceae Juss.) Подорожник большой (Plantago major L.) Un Sol Сор 1, Sol Sol, Un Sol, Un Un Sol Sol Sol Un Un Un Un Ситуация начинает меняться и в эти сроки развития залежей данной категории полыни не являются единственными доминантами на полях. Наблюдаются куртины с преобладанием вейника дальневосточного (Calamagrostis extremiorientalis), клевера лугового (Trifolium pratense) и горошка ложносочевичного (Vicia pseudorobus). К 15-летнему сроку не происходит существенных изменений в почвенных структурах залежей. Сформированный еще на 5-летних залежах горизонт дерна немного увеличивается (до 6 см), а в остальном почвенное образование по морфологическим признакам не меняется (табл. 29). Если залежи подвергались выгоранию в результате пожаров (залежь категории С), то на них наблюдается очень скудное видовое разнообразие, что видно на примере 10- летней залежи в сельхозугодиях бывшего совхоза Целинный (Архаринский район), которое до прекращения на нем сельхозработ являлось пашней. 126 Таблица 29. Морфологическое описание почвенного разреза на залежи 15летнего возраста Дата описания 12.08.2007 г. Амурская обл., Благовещенский район, с. Грязнушка. Залежь (возраст 15 лет, участок № 4). 1-я надпойменная терраса р. Тунсара, склон, крутизна - 30. Растительность луговая: лапчатка, леспедеца, пырей. Степень задерненности 40% Почва: Агрозем структурно-метаморфический. ИнМощЦвет, структура, гранулометрический состав, плотность, декс ность влажность, наличие трещин и пор, включения, новообрагори- горизования, характер перехода в нижележащий горизонт зонта зонта, см Ад 0-6 Серо - коричневый, рыхлый, сухой, бесструктурный, легкосуглинистый, трещины и поры, много корней травянистой растит., переход постепенный. Р 6-32 Светло - коричневый, мелко-комковатый, сухой, плотный, среднесуглинистый, плотный, поры (мало), гравий, включения корней, переход резкий замывами. ВМ I 32-58 Светло-коричневый, комковатый, среднесуглинистый, включение гравия, плотный, сухой, переход резкий замывами, карманами. ВМ II 58-120 Пестрый (сизый, бурый, светло-коричневый), ореховокомковатый, легкосуглинистый, увлажненный, уплотненный, ржавые пятна, характер перехода языками. 120-140 Пестрый (бурый, сизый – поперечно вытянут слоями), комковатый, средне суглинистый, уплотненный, увлажненный, ржавые и сизые пятна, трещины, переход слабо заметный. Пестрый (бурый, сизый, коричневый), крупнокомковатый, среднесуглинистый с включениями песка, уплотненный, увлажненный, поры, ржавые пятна (окрашены FeO), слоистый. СI С II 140-160 На этом поле через 3 года после пожара выявлено всего 10 видов растений из 5 семейств (табл. 30). Травяной покров неравномерный по сложению. Аспект пятнистый. Встречаются куртины, где произрастает большое количество полыни 127 веничной (Artemisia scoparia) и небольшие пятна с преобладанием клевера (Trifolium pratense). Общая степень покрытия низкая и не превышает 50%. Таблица 30. Видовой состав и обилие растений на 10-летней залежи категории С через 3 года после пожара (с. Антоновка, Архаринский р-н, Амурская обл.) Название растений Астровые (Asteraceae Dumort.) Полынь веничная (Artemisia scoparia Waldst. et Kit.) Одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz.) Бобовые (Leguminosae Juss.) Клевер луговой (Trifolium pratense L.) Клевер ползучий (Trifolium repens L.) Мятликовые (Poaceae Barhn.) Тимофеевка луговая (Trifolium repens L.) Пырей ползучий (Elitrigia repens (L.) Nevski) Норичниковые (Scrophulariaceae Juss.) Зубчатка обыкновенная (Odontites vulgaris Moench) Розовые (Rosaceae Juss.) Гравилат алеппский (Geum aleppicum Jacq.) Репяшок мелкобороздчатый (Agrimonia striata Michx.) Гераниевые (Geraniaceae Juss.) Герань даурская (Geranium davuricum DC.) Обилие по шкале Друде Cop 3 Sol Сор 2 Sp Сор 1 Сор 1 Sp Sp Sol Sp Зарастание залежей (после их выгорания) полынями наблюдается для всех зон растительности и не зависит от вида антропогенной нагрузки. Вторичная сукцессия всякий раз после пожара возвращается в первоначальное, исходное состояние. Результаты обследования залежей разного возраста и категорий указывают на то, что если сельхозугодие до прекращения на нем работ являлось пашней (залежь категории Б), то поле практически сразу зарастает бурьянистыми растениями (полынями). Доминирование полыней в фитоценозах этих залежей прослеживается до 15 лет их существования. К 15 годам на таких залежах формируется куртины с видами бобовых, мятликовых, розовых. С возрастом куртины увеличиваются, но в целом залежи зарастают полынями. 128 Наличие большого количества бурьянистых растений на таких залежах создает крайне опасную ситуацию для возникновения пожаров в периоды весенней и осенней засух. Если происходит пожар, то фитоценозы, формирующиеся на этих землях, начинают развиваться практически с нуля. Сукцессии на таких полях носят крайне противоречивый характер. На протяжении длительного времени после пожара здесь преобладают полыни, общий спектр видового разнообразия крайне скуден. Отсутствует подрост древесных видов. Наиболее благоприятно идет развитие вторичной сукцессии фитоценозов на тех полях, которые до ухода в залежь являлись угодьями кормовых севооборотов (многолетние травы, пастбища и сенокосы). С самых первых лет своего существования в фитоценозах таких залежей (залежь категории А) преобладают представители мятликовых и бобовых (клевер, тимофеевка, мятлик, кострец). Общий спектр видового разнообразия на этих залежах более высок. Наблюдается развитие злаково-бобового разнотравья. Такие залежи в зонах с лесостепной растительностью активно заселяются древесными видами (ивами, березами, осинами). В Благовещенском районе на землях бывшего совхоза Новомихайловский (с. Грязнушка) изучены залежи возраста 4, 6, 11 и 16 лет. Наблюдения и учеты осуществлялись в течение всего вегетационного периода несколько лет подряд, что позволило установить количественные характеристики видового состава растений, заселяющих залежи. Все изученные здесь залежи принадлежат к категории А. После прекращения использования этих земель в качестве пашни они в течение нескольких лет использовались как пастбища для выпаса личного стада и сенокосы. Общее количество таксонов – семейств, родов и видов на исследуемых залежах представлено в приложении Б. С учетом сезонной динамики на поле, находящемся в залежи 4 года, было выявлено 69 видов растений (30 семейств). На залежи возрастом 6 лет 158 видов растений (39 семейств). На поле, 11 лет не используемом как сельхозугодье, выявлено 130 видов растений (40 семейств). На залежи возрастом 16 лет обнаружено 179 видов растений (44 семейства). Всего на исследуемых залежах обнаружено 129 присутствие представителей пятидесяти семейств. Графически динамика измене- Количество системных единиц ния видового состава на исследуемых залежах представлена на рисунке 25. 180 160 140 120 100 80 60 40 20 0 4 6 11 16 Возраст, лет Семейства Роды Виды Рисунок 25 – Динамика таксонов на залежах разного возраста (черным цветом обозначена линия тренда) (с. Грязнушка, Благовещенский р-н, Амурская обл.) После прекращения использования сельскохозяйственных земель количество системных единиц в складывающихся растительных сообществах увеличивается, сначала быстро (первые 6 лет), а потом все медленнее (линия тренда на графике, рис.16), что говорит о тенденции достижения определенного насыщения в видовом разнообразии фитоценозов залежей к 16 годам их существования. Отмечается широкое представительство астровых (Asteraceae Dumort.), губоцветных (Labiatae Juss.), розовых (Rosaceae Juss.), мятликовых (Poaceae Barhn.), бобовых (Leguminosae Juss.) и лютиковых (Rununculaceae Juss.). Другие семейства беднее представлены видами. Роды с наибольшим числом видов составляют следующий ряд: 1. полынь (Artemisia L.) – 7 видов; 2. лапчатка (Potentilla L.), фиалка (Viola L.) – 5 видов; 130 3. касатик (Iris L.), лилия (Lilium L.), герань (Geranium L.), ива (Salix L.), клевер (Trifolium L.) – 3 вида; 4. эдельвейс (Leontopodium R Br. Ex Cass), соссюрея (Saussurea DC.), серпуха (Serratula L.), шлемник (Scutellaria L.), пырейник (Elymus L.), леспедеца (Lespedeza Michx.), донник (Melilotus Mill.), горошек (Vicia L.), прострел (Pulsatilla L.), василистник (Thalictrum L.), вероника (Veronica L.), смолѐвка (Silene L.), ярутка (Thlaspi L.), бубенчик (Adenophora Fisch.), вербейник (Lysimachia L.), очиток (Sedum L.), лук (Allium L.), осока (Carex L.), подорожник (Plantago L.), истод (Polygala L.), подмаренник (Galium L.), патрэния (Patrinia Juss.) – 2 вида. 5. остальные роды представлены одним видом. Полный список видового состава растений с учетом сезонной динамики на залежи 16-летнего возраста в окрестностях села Грязнушка Благовещенского района Амурской области приведен в приложении В. 6.2 Формирование на залежах сообществ луговых травянистых растений Исследование залежей в зонах лесостепной и лугостепной растительности показывает, что здесь идет активное образование лугов водораздельного типа. Видовое разнообразие травянистых растений на таких лугах закономерно увеличивается с возрастом. Растения, осваивая территорию залежи, начинают проявлять средообразующие и эдификаторные свойства. Обилие или количественное участие вида в сообществах растительного покрова является важным фитоценотическим показателем. Изучение характеристик обильности позволяет установить распределение по ценотическим группам, выявить растения, которые доминируют и проявляют эдификаторные свойства. Изучение залежи возрастом 4 года показали, что на основной площади (зона «луг») доминантами являются – полынь обыкновенная (Artemisia vulgaris), пырей ползучий (Elitrigia repens), содоминантами – донник ароматный (Melilotus suaveolens Ledeb.), горошек приятный (Vicia amoena), хлопушка обыкновенная (Oberna 131 behen (L.) Ikonn.), крылатосемянник индийский (Pterocypsela indica (L.) Shih), мятлик узколистный (Poa angustifolia), полынь веничная (Artemisia scoparia). На территории этой залежи, приуроченной к буферной зоне «луг-лес», доминантов не обнаружено, а содоминанты полынь обыкновенная (Artemisia vulgaris), кострец Помпелла (Bromopsis pumpelliana (Scribn.) Holub), пырей ползучий (Elitrigia repens), мятлик узколистный (Poa angustifolia). В районе буферной зоны «луг-болото» доминанты – полынь обыкновенная (Artemisia vulgaris), содоминант пырей ползучий (Elitrigia repens). На пробных площадках буферной зоны «луг-дорога» содоминанты клевер ползучий (Trifolium repens), пырей ползучий (Elitrigia repens), спорыш птичий (Polygonum aviculare L.). На 6-летней залежи на основной площади доминантами являются – мятлик узколистный (Poa angustifolia), одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum), прострел поникающий (Pulsatilla cernua (Thunb.) Bercht. et Presl), содоминанты подмаренник настоящий (Galium verum L.), скабиоза шерстистолистная (Scabiosa lachnophylla Kitag.), живокость крупноцветковая (Delphinium grandiflorum L.), крупка перелесковая (Draba nemorosa L.), полынь Сиверса (Artemisia sieversiana Willd.). На площадках, приуроченных к буферной зоне «луг-болото», доминирует пырей ползучий (Elitrigia repens), содоминанты – подмаренник настоящий (Galium verum), скабиоза шерстистолистная (Scabiosa lachnophylla), купена душистая (Polygonatum odoratum (Mill.) Druce), красоднев малый (Hemerocallis minor Mill.), шлемник тумынганский (Scutellaria tuminensis Nakai), ломонос маньчжурский (Clematis manshurica Rupr.), хлопушка обыкновенная (Oberna behen), смолевка енисейская (Silene jenisseensis), смолевка ползучая (Silene repens), кострец Пампелла (Bromopsis pumpelliana), тимофеевка луговая (Phleum pratense). В буферной зоне «луг-дорога» доминант полынь Сиверса (Artemisia sieversiana), содоминанты – подорожник приземистый (Plantago depressa Willd.), клевер луговой (Trifolium pratense), клевер ползучий (Trifolium repens), скерда кровельная (Crepis tectorum), серпуха Комарова (Serratula komarovii Iljin). 132 На площадках этой залежи у зоны «луг-ивняк» доминантом является ива ниппонская (Salix nipponika), содоминанты – пырей ползучий (Elitrigia repens), ива Миябе (Salix miyabeana). На 11-летней залежи на основной площади доминанты - крылатосемянник индийский (Pterocypsela indica), прострел поникающий (Pulsatilla cernua), содоминанты – кониза канадская (Conyza сanadensis), ястребинка зонтичная (Heracium umbellatum), репяшок мелкозубчатый (Agrimonia striata), лапчатка китайская (Potentilla chinensis), лапчатка земляничная (Potentilla fragarioides), лапчатка длиннолистная (Potentilla longifolia Willd.ex Schlecht.), зубчатка обыкновенная (Odontites vulgaris), сифоностегия китайская (Siphonostegia chinensis Benth.). В буферной зоне «луг-лес» доминантов нет, а содоминантами являются ива скрытая (Salix abscondita), горноколосник мягколистный (Orostahys malacophylla (Pall.) Fisch.), гетеропаппус щетинисто – волосистый (Heteropappus hispidus (Thunb.) Lees.), серпуха маньчжурская (Serratula manshurica Kitag.), гравилат алеппский (Geum aleppicum), мерингия бокоцветная (Moehringia lateriflora (L.) Fenzl), фиалка маньчжурская (Viola mandshurica W. Beck.). В буферной зоне «луг-болото» доминанты – лапчатка земляничная (Potentilla fragarioides), пырей ползучий (Elitrigia repens), хвощ луговой (Eguisetum pratense L.), содоминанты – одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum), прострел поникающий (Pulsatilla cernua), сифоностегия китайская (Siphonostegia chinensis), ива ниппонская (Salix nipponika), репяшок мелкозубчатый (Agrimonia striata), лапчатка длиннолистная (Potentilla longifolia), куммеровия прилистниковая (Kummerovia stipulacea (Maxim.) Makino), чина волосистая (Lathyris pilosus), клевер люпиновый (Trifolium lupinaster), ломонос маньчжурский (Clematis manshurica). На пробных площадках буферной зоны «луг-дорога» доминант куммеровия прилистниковая (Kummerovia stipulacea), содоминанты – зубчатка обыкновенная (Odontites vulgaris), спорыш птичий (Odontites vulgaris), подорожник приземистый (Plantago depressa), полынь Сиверса (Artemisia sieversiana). 133 На 16-летней залежи на основной площади доминируют в различные периоды вегетативного сезона прострел Наттала (Pulsatilla nattalliana (DC.) Bercht. et Presl), лапчатка китайская (Potentilla chinensis), кострец Пампелла (Bromopsis pumpelliana), зубчатка обыкновенная (Odontites vulgaris), горноколосник мягколистный (Orostahys malacophylla), полынь веничная (Artemisia scoparia), скерда кровельная (Crepis tectorum), эдельвейс эдельвейсовидный (Leontopodium leontopodioides (Willd.) Beauverd (Willd.) Beanverd), полынь Сиверса (Artemisia sieversiana), полынь Гмелина (Artemisia gmelinii), мелколепестник едкий (Erigeron acris). На площадках в буферной зоны «луг-болото» преобладают куртины нителистника сибирского (Filifolium sibiricum), рапонтикума одноцветкового (Rhaponticum uniflorum), серпухи Комарова (Serratula komarovii). Содоминантами являются скерда кровельная (Crepis tectorum), гетеропаппус щетинисто-волосистый (Heteropappus hispidus (Thunb.) Lees.), соссюрея зубчато-чашуйная (Saussurea odontolepis (Herd.) Sch. Bip. ex Maxim.), шлемник тумынганский (Saussurea odontolepis (Herd.) Sch. Bip. ex Maxim.). В зоне «луг-лес» доминируют серпуха Комарова (Serratula komarovii), таволга иволистная (Spiraea salicifolia), тонконог гребенчатый (Koeleria cristata (L.) Pers.), к содоминантам следует отнести зубчатку обыкновенную (Odontites vulgaris), резуху повислую (Arabis pendula L.), клоповник густоцветковый (Lepidium densiflorum Schrad.), подорожник большой (Plantago major). В буферной зоне «луг-дорога» доминируют полынь Сиверса (Plantago major), полынь обыкновенная (Artemisia vulgaris), спорыш птичий (Polygonum aviculare), чертополох курчавый (Carduus crispus). Содоминанты гравилат аллепский (Geum aleppicum), донник белый (Melilotus albus Medic.), резуха повислая (Arabis pendula), клоповник густоцветковый (Lepidium densiflorum), подорожник приземистый (Plantago depressa), подорожник большой (Plantago major). На этой залежи в буферной зоне «луг-ивняк» доминирует и является эдификатором ива ниппонская (Salix nipponika). Как доминанты травянистого яруса здесь произрастают клевер ползучий (Trifolium repens) и осока гладчайшая (Carex 134 laevissima Nakai). К содоминантам можно отнести тимофеевку луговую (Phleum pratense), клевер луговой (Trifolium pratense), мазус чистецолистный (Mazus stachydifolius (Turcz.) Maxim.) и мерингию бокоцветную (Moehringia lateriflora). В буферной зоне «луг-сельхозугодие» доминируют представители сегетальных растений – полынь обыкновенная (Artemisia scoparia), марь белая (Chenopodium album), дурнишник сибирский (Xanthium sibiricum), щирица запрокинутая (Amaranthus retroflexus L.), кониза канадская (Conyza сanadensis). Содоминантами являются, чистец шероховатый (Stachys aspera), журавельник цикутовый (Erodium cicutarium (L.) L Herit.), мята канадская (Mentha сanadensis L.), ярутка полевая (Thlaspi arvense L.), горец Бунге (Persicaria bungeana (Turcz.) Nakai ex Mori), хвощ луговой (Eguisetum pratense L.), аметистка голубая (Amethystea caerulea), бодяк щетинистый (Cirsium setosum). Более подробное распределение видов растений по обильности произрастания для залежи с 16-летней историей восстановления для разных зон приведено в приложении Г. Для залежи возрастом 4 года характерно повсеместное доминирование полыни обыкновенной (Artemisia vulgaris), которая является эдификатором фитоценоза. Не происходит проникновения на залежь представителей примыкающего леса и болота. Для 6-летней залежи характерно доминирование разных видов растений и начинает прослеживаться мозаичность в ее распределении по территории. От ивовой рощи на залежь начинают проникать древесные растения, от проселочной дороги представители сегетальной растительности. 11-летняя залежь продолжает активно заселяться луговыми травянистыми растениями, прослеживается мозаичность в распределении по территории. Залежь не примыкает к ивняку, но ивы (Salix abscondita) начинают проникать на залежь из леса. На 16- летней залежи более четко проявляется мозаичность в территориальном распределении растений. На основной площади залежи проявляется доминирование прострела Наталла (Pulsatilla nattalliana), некоторых видов полыни (Ar- 135 temisia scoparia, A. gmelinii, A. sieversiana). От леса залежь затягивается кустарником (Salix nipponika, Spiraea salicifolia), ивовая роща по существу разрастается, захватывая территорию залежи. В целом для залежей разного возраста в местности с преобладанием лесостепной растительности распределение растений по фитоценотическим группам можно представить в виде таблицы (табл. 31). Таблица 31. Распределение растений (количество видов, шт.) по фитоценотическим группам на залежах разного возраста Обилие по шкале Друде Эдификатор Soc Доминант Cop 3 Сор 2 Содоминант Сор 1 Ассектатор 1-го порядка SP Sol Ассектатор 2-го порядка Un Ценотип Возраст залежи, лет 4 6 11 16 1 1 3 7 6 8 4 23 24 28 11 51 45 158 54 124 145 142 47 102 81 103 1 8 3 4 Большинство видов в фитоценозах исследуемых залежей произрастают как единичные, редкие и не очень обильные. Эдификаторами являются всего 2 вида (1% от всего количества возможных вариантов) – полынь обыкновенная (Artemisia scoparia), доминирующая на ранних стадиях зарастания залежей и ива ниппонская (Salix nipponika), характеризующая затягивание залежей древесной растительностью через 15 лет их существования. Доминантов, не оказывающих средообразующего влияния на залежи, но участвующих в формировании мозаичной структуры фитоценозов насчитывается 2%. Из всех произрастающих на залежах видов растений 69% участвуют в формировании растительных сообществ как виды – ассектаторы. Доминанты, произрастающие на основной площади залежи, определяют смены аспектов (внешний вид фитоценоза) в течение вегетационного сезона. Что- 136 бы проследить за изменением аспекта необходимо изучить сезонную изменчивость фитоценоза, установив при этом сроки цветения растений. Такие исследования проведены в течение вегетационного периода 2005 года на залежи возрастом 16 лет. Для этого определялись периоды массового цветения, плодоношения и смены аспектов, связанных с этими периодами. Динамика цветения видов отражена на рисунке 26. Более подробно сроки цветения разных видов для этой залежи приведены в приложении Д, а количество цветущих видов по декадам в приложении Е. 100 90 80 70 60 50 40 30 20 10 0 1 2 май 3 1 2 июнь 3 1 2 июль 3 1 2 август 3 1 2 3 сентябрь Количество цветущих растений, шт Рисунок 26 – Динамика цветения видов (по декадам) в вегетационный сезон 2005 года (залежи 13 лет, с. Грязнушка, Благовещенский р-н, Амурская обл.) Пик цветения видов приходится на 3-ю декаду июля. Массовое появление зелѐных побегов на исследуемом участке начинается в начале мая. Исследуемый участок в это время имеет желтовато-коричневый аспект. В 1-й декаде мая деревья и кустарники стоят голые, но на деревьях уже набухают почки, а травянистая растительность только начинает появляться и не превышает 1 – 3 см в высоту. В 2005 году ива ниппонская (Salix nipponika) (рис. 27) зацвела – 10 мая. Она создаѐт желто-серый аспект древесного яруса. 137 Рисунок 27 – Ива ниппонская (фото 15.05.2005) Во 2-й декаде мая преобладал коричневый аспект от прошлогодних отмерших растений. Весь участок покрыт пятнами мха зелено-изумрудного и бурокрасного цвета, которые ярко выделяются на фоне все еще скудной растительности. Высота побегов составляет 10 – 20 см, при высоте прошлогодних отмерших растений от 15 до 60 см. Растительность на участке все еще редкая. Преобладает прострел Наттала (Pulsatilla nattalliana (DC.). В третьей декаде он формирует фиолетовый аспект. В июне продолжают цвести большинство видов, которые зацвели в мае. Первую декаду луг характеризует пепельно-зелѐный аспект плодящего прострела Наттала (Pulsatilla nattalliana). Во второй и третьей декадах июня преобладает кострец Пампелла (Bromopsis pumpelliana), который формирует зелѐный аспект.Отмечено массовое цветение ломоноса маньчжурского (Clematis manshurica) и в отдельных, более сухих местах – пиона молочноцветкового (Paeonia lactiflora Pall.). В ивняке в травянистом ярусе осока гладчайшая (Carex laevissima) в июне и первой декаде июля формирует зелѐно-коричневый аспект. В июле цвели 140 видов. С середины 1-й по 3-ю декаду включительно желто-коричнево-зелѐный аспект создают лапчатка китайская (Potentilla chinensis), лапчатка длиннолистная (Potentilla longifolia) и золотистые колосья костреца 138 Пампелла (Bromopsis pumpelliana). Коричневый аспект колосьев костреца характеризует 1-ю половину августа. Позднее отмершие побеги костреца приобретут серо-коричневый оттенок. В 1-й декаде августа цвело 105 видов, отцвело 32 вида. С 3-й декады августа по 1-ю декаду сентября включительно розововато-зелѐный аспект зубчатки обыкновенной (Odontites vulgaris) формирует почти весь луг. В 3-й декаде августа продолжается сокращение числа цветущих растений. В последних числах сентября все еще цветут: гвоздика китайская (Dianthus chinensis L.), донник ароматный (Melilotus suaveolens), скабиоза шерстистолистная (Scabiosa lachnophylla), пустынник ситниковый (Eremogone juncea (Bieb.) Fenzl), ястребинка зонтичная (Heracium umbellatum L.), горноколостник мягколистный (Orostahys malacophylla). Всего за вегетационный сезон на исследуемой залежи в 2005 году наблюдалась смена 7 аспектов: - фиолетовый аспект цветущего прострела Наттла (рис. 28, а) (третья декада мая); - пепельно-зелѐный аспект плодящего прострела Наттла (первая декада июня); - зелѐный аспект костреца Пампелла (рис. 28, б) (вторая, третья декада июня); - коричневый аспект колосьев костреца Пампелла (первая половина августа); - розововато-зелѐный аспект зубчатки обыкновенной (третья декада августа, первая декада сентября); - зеленовато-серый аспект горноколосника мягколистного и отмершего костреца Пампелла (вторая половина сентября). В течение трех лет (2003 – 2005 гг.) проводился анализ численности и мест произрастания отдельных видов. При этом учитывались виды, увеличивающие или сокращающие численность и меняющие места произрастания на залежи. Отмечено 35 видов растений увеличивающих свою численность. Среди них встречаются виды, расширяющие места своего обитания. К ним следует отнести конизу канадскую (Conyza сanadensis), для которой в 2003 – 2004 гг. отмечались единичные экземпляры на необрабатываемых участках, а в 2005 г. произошло резкое увеличение численности и занимаемой площади в пределах залежи. 139 а б Рисунок 28 – Прострел Наттла (а) (фото 15.05.05) и кострец Пампелла (б) (фото 19.06.05) С 2003 по 2005 годы увеличилась численность гетеропаппуса щетинистоволосистого (Heteropappus hispidus) в два раза и наблюдалось движение к центру участка. Для рассечѐннокотовника многонадрезанного (Schizonepeta multifida (L.) Briq.) отмечается движение от кромки участка (от болота) к центру. В 2003 году этот вид произрастает полосой вдоль зоны «луг-болото». Ширина полосы составляла в 2003 году 5 метров, а в 2005 – 10 метров. Лапчатка гусиная (Potentilla anserina L.) в 2003 и 2004 годах отмечается пятном на востоке участка, а в 2005 появилась на границе ивняка. Для пырея ползучего (Elitrigia repens) наблюдается увеличение численности и движение с крайней западной точки участка вверх по склону на восток и северо-восток. Донник ароматный (Melilotus suaveolens) за годы наблюдения распространился вдоль дороги. Лютик японский (Ranunculus japonicus Thunb.) предпочитает влажные места, ивняк, невысокий кустарник и молодую поросль ив на лугу, где хорошо разрастается, в 2003 году встречался редко, затем получил широкое распространение по всему участку. 140 Ветреница лесная (Anemone sylvestris L.) в 2003 году встречается в единичных экземплярах, а в 2004, 2005 годах наблюдается увеличение численности и распространение вниз по склону. Для зубчатки обыкновенной (Odontites vulgaris) за период наблюдения отмечено очень сильное увеличение численности и распространение в буферных зонах «луг-болото» и «луг-дорога». Гвоздика китайская (Dianthus chinensis), зорька сибирская (Lychnis sibirica L.) распространяются единичными растениями по всему участку с разрастанием пятен. В 2004 году появилось несколько экземпляров гречишки вьюнковой (Follopia convolvulus (L.) A. Löve.), а в 2005 растение распространилось полосой по кромке необрабатываемого участка. Колокольчик головковый (Campanula cephalotes Nakai) распространяется в сторону сельскохозяйственного участка. Наблюдается прирост пятен проломника северного (Androsace septentrionalis L.) и распространение единичных растений по участку. Лилия Буша (Lilium buschianum Lodd.) в 2003, 2004 годах произрастает в зоне «луг-болото», а в 2005 году отмечена в центре основной площади залежи. Подмаренник настоящий (Galium verum), патрэния скальная (Patrinia rupestris (Pall.) Dufr.), зверобой оттянутый (Hypericum attenuatum Choisy) в 2003 году отмечено по одному пятну, диаметр каждого до 20 м, а в 2005 произрастают полосами шириной 15 метров и длиной до 250 м. Широко распространена по краям залежи скабиоза шерстистолистная (Scabiosa lachnophylla), каждый год наблюдается распространение к центру участка. Отмечаются также виды, увеличивающие численность без изменения мест обитания. К ним следует отнести первоцвет дудчатый (Primula fistulosa Turkev.), который отмечен в 2003, 2004 гг. только по кромке буферной зоны «луг-ивняк» без изменения численности, а в 2005 г. наблюдается равномерное распространение по зоне с увеличением общей численности. Осока гладчайшая (Carex laevissima) предпочитает влажные места, ивняк и молодую поросль ив на лугу, где хорошо разрастается. Земляника восточная (Fragaria orientalis Losinsk.) в зоне «луг» произрастает пятнами диаметром от 2 до 5 м, которые расширяются на 10 – 15 см в год. Астрагал перепончатый (Astragalus membranaceus (Fisch.)) появился в 2003 141 году в зонах «луг-болото» и «луг-ивняк». В 2004, 2005 годах наблюдается разрастание без распространения по участку. Также можно отметить эдельвейс эдельвейсовидный (Leontopodium leontopodioides), шлемник тумынганский (Scutellaria tuminensis), лапчатку китайскую (Potentilla chinensis). Среди растений, сокращающих свою численность, следует отметить мытник полосатый (Pedicularis striata Pall.). Единичные экземпляры этого вида появились в 2002 году, в 2003 г. произрастал очень кучно (63 экземпляра), в 2004 году произошло снижение численности до 20 растений, в 2005 году отмечено всего 15. Для смолѐвки ползучей (Silene repens) за период с 2003 по 2005 годы наблюдалось небольшое сокращение численности. Истод узколистный (Polygala tenuifolia Willd.) произрастает пятнами. В 2003 году встречается часто, а в 2004, 2005 годах численность резко снизилась. На необрабатываемом участке в 2003 году встречается в большом количестве марь белая (Chenopodium album), а в 2004 г. наблюдается резкое снижение еѐ численности. Чертополох курчавый (Carduus crispus) появился в 2005 году, пятном на месте крапивы узколистной (Urtica angustifolia Fisch. еx Hornem.). Сростнохвостник дельтовидный (Synurus deltoides (Ait.) Nakai) тоже появился в 2005 году в количестве 4 растений в буферной зоне «луг-сельхозугодие». Тромсдорфия реснитчатая (Trommsdorffia ciliata (Thunb.) Sojak) в 2003 – 2004 годах отмечается за чертой участка, а в 2005 отмечена на исследуемой залежи в 2-х местах. В 2005 г. отмечены единичные экземпляры купальницы Ледебура (Trollius ledeborii Reichenb.), живокости многоцветковой (Ajuga multiflora Bunge.) и вербейника даурского (Lysimachia davurica Ledeb.). Заразиха синеватая (Orobanche coerulescens Steph.) в количестве 10 растений и касатик мечевидный (Iris ensata Thunb.) в трех экземплярах тоже впервые появились в 2005 году. Аналогично тимьян даурский (Thymus dahuricus Serg.) в 2003 – 2004 годах за чертой участка, а в 2005 отмечен на краю зоны «луг-болото» и разрастается куртинками диаметром от 15 до 40 см. Вейник дальневосточный (Calamagrostis extremiorientalis) появился в 2004 году небольшими группами. В 2005 образует чѐтко ограниченные пятна, в которых произрастает только он один. Клевер луго- 142 вой (Trifolium pratense) появился в 2005 году в ивняке, в большом количестве. Василистник малый (Thalictrum minus L.) сначала произрастает за кромкой участка, а в 2004 году отмечается распространение на участке в зоне «луг-болото» на 10 м. Одной из главных экологических характеристик, определяющих условия произрастания растительности в конкретной местности, является анализ принадлежности растений к группам по отношению к увлажнению. Исследования, проведены в течение 9 лет (2000 – 2009 гг.). Подробное описание эколого- фитоценотических характеристик видов приведено в приложении Ж. На обследованных полях преобладают мезофиты (табл. 32). Это позволяет предположить, что территории залежей одинаково увлажнены, а наблюдаемое соотношение экогрупп растений говорит о том, что формируемые здесь луга соответствуют водораздельному типу. Таблица 32. Распределение видов растений, заселяющих залежи категории А по экологическим группам отношения к увлажнению Тип растительности и количество шт. Мезоксерофиты % шт. Ксеромезофиты % шт. Мезофиты % шт. Гигромезофиты % шт. Мезогигрофиты % 4 2 2,9 30 43,5 37 53,6 - Возраст залежи, лет 6 11 6 7 3,8 5.4 68 64 43,1 49,2 61 55 38,6 42.3 19 4 12 3,1 4 2,5 - 16 7 3.9 79 43,6 82 45,3 13 7.2 - На залежи возрастом 4 года отсутствуют гигромезофиты и мезогигрофиты, из-за резкого перехода болота (пойма р. Тунсара) в луг и малого периода времени заселения растениями этого участка. Среди мезоксерофитов на исследуемых залежах можно выделить полынь веничную (Artemisia scoparia), змееголовник аргунский (Dracocephalum argunense Fisch. ex Link и лапчатку китайскую (Potentilla 143 chinensis). Ксеромезофиты в основном представлены тысячелистником обыкновенным (Achillea millefolium), эдельвейсом эдельвейсовидным (Leontopodium leontopodioides (Willd.) Beauverd (Willd.) Beanverd) и рапонтикумом одноцветковым (Rhaponticum uniflorum (L.) DC.). Среди мезофитов преобладает полынь обыкновенная (Artemisia vulgaris L.) и сростнохвостник дельтовидный (Synurus deltoides (Ait.) Nakai). Характеристика растений по принадлежности к определенному типу растительности (приуроченность) позволяет определить источники поступления на залежь семян, инициирующих зарастание залежи. Буферные или пограничные зоны залежи это участки, граничащие с другими экотопами в данной местности – это может быть лес, болото, сельхозугодие, полевая дорога и т.д. Обнаружение тех или иных растений одновременно в буферной зоне и на основной площади залежи и их приуроченность к различным типам растительности позволяет проследить связь формируемых лугов с лесными, болотными и сельскохозяйственными экотопами. Результаты анализа принадлежности заселяющих залежи растений к различным местам обитания приведены в таблице 33. Таблица 33. Характеристика растений на залежах по принадлежности к разным местам обитания Место обитания растений шт. % шт. Сырой луг % шт. Сухой луг % Среднеувлажненный шт. луг % шт. Лесной луг % шт. Лес % шт. Агроценоз % Болото 4 1 1,5 5 7.2 30 43,5 25 36,2 1 1,5 3 4,3 4 5,8 Возраст залежи, лет 6 11 8 2 5,1 1,5 23 10 14,6 7,7 75 72 47,5 55,4 39 31 24,6 23,8 1 1 0,6 0,8 8 11 5,1 8,5 4 3 2,5 2,3 16 3 1,7 14 7,7 88 48,6 50 27,6 1 0,6 14 7,7 11 6,1 144 На залежи 16 - летнего возраста настоящие луговые растения составляют 82% (146 видов) от общего числа и из них тяготеют: - к сырым лугам – чистец шероховатый (Stachys aspera Michx.), чина волосистая (Lathyris pilosus Cham.); - к сухим лугам – тысячелистник обыкновенный (Achillea millefolium), нителистник сибирский (Filifolium sibiricum (L.) Kitam.), иксеридиум злаковидный (Ixeridium gramineum (Fisch.) Tzvel.); - в равной степени тяготеют и к сырым, и к сухим лугам – чертополох курчавый (Carduus crispus L.), одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum); змееголовник аргунский (Dracocephalum argunense), лапчатка китайская (Potentilla chinensis), смолѐвка енисейская (Silene jenisseensis Willd.); - к сегетальной принадлежат – бодяк щетинистый (Cirsium setosum), кониза канадская (Conyza сanadensis (L.) Cronq.), дурнишник сибирский (Xanthium sibiricum), аметистка голубая (Amethystea caerulea L.), пырей ползучий (Elitrigia repens), марь белая (Chenopodium album L.); - к кустарниковой – рябинник рябинолистный (Sorbaria sorbifolia (L.) A. Br.), таволга иволистная (Spiraea salicifolia), Леспедеца двухцветная (Lespedeza bicolor), ива Миябе (Salix miyabeana); - к лесной – береза плосколистная (Betula platyphylla), осина (Populus tremula), ива скрытая (Salix abscondita); Растения проникают на формируемые луга из болота, леса, от дороги, сельхозяйственного угодия. Такие, прилегающие к залежи, территории обозначены нами как буферные или пограничные зоны. Видовой состав буферных зон определяет динамику и направление заселения залежи растительностью. В буферных зонах встречаются виды, типичные для разных типов растительности, а также специализированные виды, так как эти зоны отличаются особыми условиями и представляет собой самостоятельные места обитания. Примыкающий к залежам лес представляет из себя дубняк с участием березы плосколистной (Betula platyphylla) и даурской (Crataegus dahurica Kohne. ex C.K. Schneid.). В подлеске произрастают различные виды ив (Salix miyabeana, S. 145 тipponika, S. abscondita), леспедеца двуцветная (Lespedeza bicolor Turcz.), таволга иволистная (Spiraea salicifolia L.). Ивняк – небольшая роща густо заселенная древесными и кустарниковыми формами ив, среди которых преобладает ива ниппонская (S. тipponika). Болото является биотопом, где преобладают осоки (Carex apendiculata (Trautv. et Mey.) Kuk., Carex vesicata Meinsh.), сабельник болотный (Comarum palustre L.), зюзник блестящий (Lycopus lucidus Turcz. ex Benth.). В таблице 34 приведены данные по распределению видов, произрастающих одновременно как в пограничной зоне, так и на основной площади исследуемых залежей. На всех залежах на первом месте по числу совпадающих видов стоит буферная зона «луг-болото», насчитывающая, например, на 16 летнем участке 126 видов, проникающих на залежь. Эта зона занимает по размерам совсем не первое место. На втором месте по поставке на залежь растений стоит зона «луг-лес». Таблица 34. Количество (шт.) совпадающих видов, одновременно отмечаемых, на залежи и в буферных зонах Возраст залежи, лет 4 6 11 Залежь в целом 69 158 130 Из них совпадают с видами в буферных зонах Луг-болото 22 140 89 Луг-лес 54 50 56 Луг-дорога 11 43 56 Луг-ивняк 8 12 Луг-сельхозугодие Буферные зоны 16 181 126 63 37 23 20 Следом идет зона «луг-дорога». Из зоны «луг-ивняк» на залежь растения начинают проникать только через 6 лет. И даже на 16-летней залежи насчитывается всего 20 совпадающих видов с этой зоной. Это объясняется угнетающим воздействием ивы ниппонской (Salix nipponika) на большинство луговых растений. Обрабатываемые сельскохозяйственные участки, примыкающие к залежам, отличаются в целом бедным видовым составом, поэтому и совпадающих видов 146 для этой зоны немного и появляются они на залежи достаточно поздно. Полный видовой состав буферных зон 16-летней залежи приведен в приложении И. 6.3 Заселение залежей древесными и кустарниковыми растениями Заселение древесными видами залежей, находящихся в местности с преобладанием лугостепной растительности, происходит медленно. Здесь на 5-летних залежах древесных пород еще не обнаруживается. Только через 10 лет на этих полях выявляются отдельно произрастающие кустарниковые формы ивы Миябе (Salix miyabeana). Участки 15-летних залежей уже более активно заселяются представителями ивовых и березовых семейств (табл. 35). Таблица 35. Видовой состав и обилие растений на 15-летней залежи в зоне лугостепной растительности (совхоз Целинный, Архаринский р-н, Амурской обл.) Название растений Астровые (Asteraceae Dumort.) Полынь веничная (Artemisia scoparia Waldst. et Kit.) Полынь маньчжурская (Artemisia mandshurica (Kom.) Kom) Полынь пижмолистная (Artemisia tanacetifolia L.) Полынь Гмелина (Artemisia gmelinii Web. ex Stechm.) Ястребинка зонтичная (Heracium umbellatum L.) Посконник Линдлея (Eupatorium lindleyanum DC.) Бобовые (Leguminosae Juss.) Горошек приятный (Vicia amoena Fisch.) Горошек ложносочевичный (Vicia pseudorobus Fisch. et Mey.) Леспедеца ситниковая (Lespedeza juncea (L.fil.) Pers.) Мятликовые (Poaceae Barhn.) Вейник дальневосточный (Calamagrostis extremiorientalis (Tzvel.) Probat.) Тимофеевка луговая (Phleum pratense L.) Мятлик узколистный (Poa angustifolia L.) Пырей ползучий (Elitrigia repens (L.) Nevski) Розовые (Rosaceae Juss.) Репяшок мелкобороздчатый (Agrimonia striata Michx.) Лапчатка китайская (Agrimonia striata Michx.) Лапчатка земляничная (Agrimonia striata Michx.) Гвоздичные (Caryophyllaceae Juss.) Звездчатка двухцветная (Stellaria discolor Turcz.) Обилие по шкале Друде Cop 3 Cop 2 Cop 2 Cop 1 Sol Un Sol Un Un Сор 2 Sol , Un Sol Sol Сор 1, Sol Sol Un Sol, Sр 147 Окончание таблицы 35 Толстянковые (Crassulaceae DC.) Очиток живучий (Sedun aizoon L.) Хвощѐвые (Equisetaceae Rich. ex DC.) Хвощ полевой (Equisetum arvense L.) Молочайные (Euphorbiaceae Juss) Молочай двуцветный (Equisetum arvense L.) Сытевые (Cyperaceae Juss.) Осока серповидная (Equisetum arvense L.) Гераниевые (Geraniaceae Juss.) Герань даурская (Geranium davuricum DC.) Герань Власова (Geranium vlassovianum Fisch. ex Link) Повиликовые (Coscutaceae Dum.) Повилика японская (Cuscuta japonica Choisy) Ивовые (Salicaceae Mirb.) Ива Миябе (Salix miyabeana Seem.) Ива скрытая (Salix abscondita Laksch.) Берѐзовые (Betulaceae S.F. Gray) Берѐза плосколистная (Betula platyphylla Sukacz.) Sol Sol Un Un Un Sol Sp Cop 2 Sol Un Здесь произрастают кустарники – ивы Миябе (Salix miyabeana), деревья ивы скрытой (Salix abscondita) и березы плосколистной (Betula platyphylla Sukacz.). Деревья и кустарники на залежах в этой зоне произрастают как отдельно стоящие растения или кусты и не создают куртин. Деревьев, кустарников и их подроста не обнаруживается на залежах данного класса, если они выгорали. Залежи в лесостепной зоне начинают заселяться древесными растениями уже через 5 лет. Первыми появляются кустарники и деревья ив (Salix nipponika Franch. et Savat., S. miyabeana, S. abscondita). К десятилетнему возрасту на залежах уже образуются куртины ивы ниппонской (рис. 29), а ивы Миябе и скрытая произрастают, как отдельно стоящие в разных частях залежи. В соответствии со схемой расселения деревьев ивы (Salix nipponika) на залежи (рис. 29) в сельхозугодьях бывшего совхоза Новомихайловский в 2002 году ивы произрастали в 7 местах, а через 3 года в 2005 г. уже в 17. В 2005 году на этой залежи кроме кустарников ивы ниппонской в 5 местах отмечаются единичные деревья осины (Populus tremula), березы плосколистной 148 (Betula platyphylla), ивы скрытой (Salix abscondita) и кустарниковые формы ивы Миябе (S. miyabeana). Рисунок 29 – Схема зарастания залежи в зоне лесостепной растительности деревьями ивы нипонской (с. Грязнушка, Благовещенский р-н, Амурская обл.; 2002 год – залежи 10 лет; 2005 год – залежи 13 лет) В 2002 году (залежи 10 лет) можно обозначить пограничную зону, на которой формируется древесно-кустарниковое сообщество (зона «луг-ивняк», рис.29). В это время в данной зоне обнаруживаются только кустарниковые формы ивы ниппонской (Salix nipponika). В 2008 году (залежи 16 лет) в этой зоне древесный ярус формируют уже пять видов – ива ниппонская (Salix nipponika), ива скрытая (S. abscondita), ива Миябе (S. miyabeana), береза плосколистная (Betula platyphylla) и осина (Populus tremula). Ива ниппонская занимает 90% от всей древесной растительности и встречается в форме дерева (высотой от 4 до 7 м и диаметром ствола от 5,5 до 12,5 см) и кустарника (высотой от 3 до 4 м и диаметром ствола от 0,7 до 1,5 см, по 40 – 80 побегов в кусте). Густота ив этого вида состав- 149 ляет 6 – 15 тыс. шт. на 1 га. Характеристика деревьев, произрастающих на залежи в зоне лесостепной растительности, приведена в таблице 36. Таблица 36. Характеристика древесных видов на залежи в зоне лесостепной растительности (с. Грязнушка, Благовещенский р-н, Амурская обл.) Возраст залежи, лет Березы (Betula platyphylla) ГустоДиам. та, Диам. Высоствола, тыс. ствола, та, м см шт. на см 1 га Ивы (Salix nipponika) Густота, Высотыс. та, м шт. на 1 га Осины(Populus tremula) Густота, Высотыс. та, м шт. на 1 га Диам. ствола, см - - 10 2,0 0,5±0,2 0,6±0,2 - - 13 7,9 2,1±0,7 1,2±0,4 0,5 0,6±0,3 0,5±0,3 0,2 1,2±0,4 0,6±0,4 16 8,3 4,4±1,8 7,8±2,1 0,8 2,4±1,8 2,6±1,2 0,5 2,6±0,9 3,4±1,3 - - Береза плосколистная (Betula platyphylla) представлена 10% от всей древесной растительности. Деревья березы плосколистной в разных частях ивняка распределяются: по высоте (от 2,1 до 4,6 м) и по толщине ствола (от 1,5 до 4,6 см). Густота насаждения из берез составляет от 0,5 до 2,8 тыс. шт. на 1 га. Деревья ивы скрытой, ивы Миябе и осины встречаются редко. Появление пятен древесной растительности на залежах приводит к увеличению еѐ средообразующего влияния. Это влияние проявляется в вытеснении многих видов растений, приуроченных к лугам. В таких зонах количество травянистых видов меньше, чем в целом на участке. Залежи в зоне лесной растительности находятся в окружении лесов. Для них прослеживается тенденция к полному зарастанию их представителями местных лесов. Залежь в сельхозугодиях бывшего совхоза Новогеоргиевский Шимановского района со всех сторон окружена хвойно-широколиственным лесом, основными представителями которого являются сосна обыкновенная (Pinus sylvestris L.), береза плосколистная (Betula platyphylla) и осина (Populus tremula). Характеристика древесной растительности леса, примыкающего к залежи, приведена в таблице 37. 150 Таблица 37. Характеристика древостоя лесного массива, примыкающего к залежи (с. Новый труд, Шимановский р-н, Амурская обл.) Структура насаждения (5С3Б1О) Густота, тыс. шт. на 1 га Диаметр ствола (см) Сосна обыкновенная 1,4 53,7±12,0 Береза плосколистная 0,8 32,4±5,9 Осина (тополь дрожащий) 0,5 19,2±8,7 Лиственница Каяндера 0,2 36,3±7,4 Доминирующее положение в этом лесу занимает сосна, а береза и осина находятся во втором ярусе. Вглубь леса с удалением от опушки увеличивается численность сосны. Вся северо-западная часть леса – это чистый сосновый древостой с ровными стволами. В других частях лесного массива сосна произрастает совместно с березой (Betula platyphylla). С южной стороны поля располагается березовая роща. Подлесок состоит из лещины разнолистной (Corylus heterophylla Fisch. ex Trautv.), подроста дуба монгольского (Quercus mongolica Fisch. ex Ledeb.), сеянцев сосны обыкновенной (Pinus sylvestris) и лиственницы Каяндера (Larix cajanderi Mayr), высотой менее 0,5 м. Травянистый покров развит недостаточно изза сомкнутости крон деревьев. Исследования залежи начаты в 2006 году, когда возраст залежи составлял 14 лет, и продолжены до 2008 года. Заселение залежи деревьями сосны происходит от стены леса по направлению к центру поля (табл. 38). Прослеживается явная тенденция увеличения густоты насаждения и высоты растений при приближении к лесному массиву (рис. 30). За два года высота растений увеличилась более чем на 0,5 м. Если в 2006 году подрост сосны прослеживался на расстоянии 50 – 75 м от кромки леса, то в 2008 подрост сосны проникает на залежь на расстояние до 200 м от стены леса. 151 Таблица 38. Характеристика подроста сосны обыкновенной (Pinus sylvestris), на залежи в лесной зоне (с. Новый труд, Шимановский р-н, Амурская обл.) Возраст жи, лет 10 м от стены леса зале- высота густота, растений, тыс. шт. м на 1 га 25 м от стены леса высота густота, растений, тыс. шт. м на 1 га 50 м от стены леса высота густота, растений, тыс. шт. м на 1 га 14 1,8±0,2 3,0 1,2±0,1 1,5 0,6±0,1 0,7 16 2,3±0,2 3,0 1,7±0,2 1,8 1,1±0,1 0,8 Рисунок 30 - Общий вид залежи сельхозугодий в лесной зоне (бывший совхоз Новогеоргиевский, Шимановский район, Амурская обл., фото 2005 г.) Таким образом, анализ развития растительных сообществ на залежных землях позволяет обосновать прогностическую модель, которая показывает ход и развитие вторичной сукцессии агрофитоценоза. Такая модель представлена в виде диаграммы на рисунке 31. 152 Рисунок 31 – Прогностическая модель развития фитоценозов залежей В соответствии с этой моделью, если сельхозугодие находится в лесистой местности и окружено хвойно-широколиственным лесом (категория Д), залежь активно заселяется деревьями (сосной обыкновенной). Облесение происходит от стены леса по направлению к центру поля. Через 15 лет залежь более чем на 50% зарастает деревьевьями. На залежи формируется лес. Аналогичные результаты получены в исследованиях А.М. Морозова и И.О. Николаевой [2013] для подзоны предлесо-степных сосново-березовых лесов Зауральской равнинной провинции. Авторы отмечают для залежей 10 – 12- летних возрастов на бывших пашнях и сенокосах достаточно активное наступление древесно-кустарниковой растительности. 153 Если залежь (независимо от того в какой природной зоне она находится) в процессе своего существования периодически выгорает (залежь категории С), то растительное сообщество на таких землях характеризуется скудным травяным покровом, основными представителями которого являются полыни и пырей ползучий. На таких полях практически отсутствуют древесные растения. Существенное влияние пирогенного фактора в процессах антропогенной трансформации растительного покрова отмечает С.Д. Шлотгауэр [2007, 2008]. Поле активно зарастает полынями, если до прекращения на нем сельскохозяйственной деятельности оно являлось пашней (залежи категории В). Если поле раньше являлось сенокосом или пастбищем (залежи категории А), то полыней на залежах значительно меньше и в течение 10 – 15 лет преобладающими в фитоценозе являются другие представители семейства сложноцветных. Такие залежи активно зарастают растениями семейств мятликовые бобовые. Проблему зарастания залежей бурьянистыми растениями, особенно на ранних этапах развития, обсуждали М.Ф. Короткий [1912] и В.Н. Сукачев [1972, 1975]. Растения, поселяющиеся на залежных землях в местности с преобладанием лесостепной растительности, в основном принадлежат к мезофитам, что говорит о нормальной увлажненности формирующихся лугов. По принадлежности к типу растительности это, в основном, растения, произрастающие на сухих лугах. Кроме них, залежи также активно заселяются представителями лесных, болотных и сельскохозяйственных экотопов. Анализ сезонных и флуктуационных изменений в фитоценозе залежей свидетельствует о том, что через 15 лет на бывших сельхозугодиях формируется фитоценоз луговых травянистых растений флуктуационно-устойчивого типа, который приурочен к экотопу с малоизменяющимися по годам условиями [Луговые травянистые растения … , 1990]. Флуктуационные процессы на залежи ведут к увеличению устойчивости фитоценоза в целом, к полному использованию среды обитания и заполнению всех экониш. В развитии вторичной сукцессии на залежах в условиях южной сельскохозяйственной зоны Амурской области можно выделить три этапа по 5 лет: 154 - первый или начальный этап формирования растительного сообщества на залежи. Наблюдается медленное увеличение численности видов, заселяющих залежи травянистых растений. Видовое разнообразие на этом этапе не превышает 70 видов. Преобладают полыни, которые выполняют роль эдифакоторов в развитии фитоценоза и создают пирогенно опасную ситуацию для залежных земель. - второй этап характеризуется резким увеличением видового состава (до 160 видов). В сообществе на бывших пахотных землях продолжают доминировать полыни, а на бывших пастбищах и сенокосах представители бобовых и злаковых семейств. Залежь начинает активно заселяться древесными растениями. - третий этап, начинается через 10 – 11 лет после прекращения использования сельхозугодья по назначению. К этому сроку на залежах количество видов достигает 180 (140 родов и 43 семейства). В видовом разнообразии, повидимому, наступает насыщение. Роль эдификаторов в отдельных зонах залежей начинают выполнять древесные растения (ивы, сосны). Схема восстановления растительности на залежах в лугостепной зоне дерново-подзолистых почв европейской части России, которую авторы называют классической [Филатова, 2005; Логофет, 2005], предусматривает четыре – пять сменяющих друг друга стадий – рудеральная, длиннокорневая, рыхлокустовая, дерновинная и вторичной целины ( с внедрением древесно-кустарниковых видов). На третьей стадии роль трансформации почвенного покрова все еще не становится преобладающей на всей площади пространства залежи. Образуется подстилка, разрушается дернина, но не изменяется морфология почвенных горизонтов. В литературе [Макаров, 1984; Рубилина, 1987; Скворцова, 1987; Баранова, 1989; Кулинская, Скворцова, 1991; Кузнецова, 2009] отмечено, что при оставлении пахотных земель в залежь начинается процесс восстановления генетического профиля почвы. По данным этих авторов заметные изменения свойств почв происходит уже в 30 - летнем возрасте залежи, но даже через 100 лет почва сохраняет черты старопахотных почв. Предполагается, что для полного соответствия естественному типу почв на залежных землях необходимо более 150-лет. По мнению 155 А.В. Литвинович [2009] cкорость возврата к исходному состоянию свойств почв различна и зависит от степени их консервативности. Формирование в поверхностном слое почв залежных земель слоя дернины (до 6 см) свидетельствует о реализации биосферного ресурса экосистем залежных земель [Динамика сельскохозяйственных земель … , 2010]. Аналогичные результаты отмечены для дерново- подзолистых почв европейской части России [Шабанов, 2010]. На залежах в лесостепной зоне южной сельскохозяйственной зоны Амурской области произрастает более 180 видов травянистых растений. Многие из которых относятся к внутри и вне седьскохозяйственным замещающим биологичесим ресурсам 1 и 2 типов. Это растения, представляющие интерес как кормовые, пастбищные и лекарственные. 156 Глава 7 Биоресурсный потенциал антропогенно-нарушенных земель Амурской области 7.1 Биоресурсный потенциал техногенных ландшафтов в южнотаежной зоне Амурской области В Селемджинском районе на территории бывшего прииска Токур в местах дражной добычи золота распространены елово-пихтовые леса. В Амурской области такие леса занимаю всего 2,2% в составе лесопокрытых земель и считаются наиболее ценными по хозяйственному значению [Яборов, 2000]. Елово-пихтовые леса, образованные елью аянской (Picea ajanensis (Lindl. et Gord.) Fisch. ex Carr.) и пихтой почкочешуйной (белокорой) (Abies nephrolepis (Trautv.) Maxim.), встречаются в среднем и верхнем поясе гор северо-западной части бассейна Тихого океана, достигая максимального распространения на Среднем и Южном СихотэАлине [Урусов, 2007]. Уникальность елово-пихтовых лесов существенно повышает значимость восстановления растительных сообществ на этих территориях после техногенного воздействия. Исследованиями установлено, что в местах проведения дражной добычи золота в течение семидесяти лет территория зарастает лиственными породами и только к концу этого срока в биотопах техногенных ландшафтов создаются условия для начала возобновления елово-пихтового насаждения. Для полного восстановления биоресурсного потенциала территории еще потребуется немало времени. Известно, что ель и пихта живут до 250 – 300 лет, возраст возмужания у этих деревьев наступает в 30 – 50 лет, а технической спелости они достигают к 70 – 100 годам [Деревья и кустарники СССР … , 1952; Булыгин, 1991; Урусов, 2007]. В течение этого времени биологические ресурсы территории могут быть представлены лиственными породами деревьев и кустарников, заселяющих техногенные земли. На отвалах дражной добычи золота через 70 лет возобновления произрастают: тополь душистый (Populus suaveolens Fisch.); ольха волосистая (Al- 157 nus hirsuta (Spach) Fish. ex Rupr.); береза плосколистная (Betula platyphylla Sukacz.); бузина кистистая (Sambucus rasemosa L.); волчник корейский (Daphne koreana (L.) Nakai); ива козья (Salix caprea L.); шиповник тупоушковый (Rosa amblyotis C.A. Mey.); смородина печальная (Ribes triste Pall.); смородина малоцветковую (Ribes pauciflorum Turcz.ex Pojark.); малина Комарова (Rubus komarovii Nakai). Эти растения при грамотном и разумном природопользовании могут представлять интерес и использоваться как биологические ресурсы для лесотехнической и лесохимической промышленности, практической и народной медицины, как пищевые ресурсы для человека и кормовые для животноводства и пчеловодства, как источники интродукции и селекционного материала при выведении культурных сортов и видов для декоративного озеленения и садоводства [Колесников, 1958, 1964, 1974; Соколов, Связева, 1965; Лавриненко, 1966; Фруентов, 1972; Корчагина, 1980; Гроздова, 1986; Климович, 1987; Иллюстрированный определитель растений, 1987; Губанов, 1987; Булыгин, 1991, 2003; Недолужко, Скворцов, 1995; Егошина, 2005; Лавренов, 2006; Усенко, 2009;]. Тополь душистый (Populus suaveolens) – древесина используется в бумажной, спичечной, фанерной, тарной промышленности, идет на пиломатериалы и строительные бревна. Используется в лесохимии. В медицине применяют листовые почки тополя в качестве жаропонижающего и антисептического средства. Почки содержат эфирные масла и употребляется в парфюмерии и мыловаренной промышленности. Клейкое смолистое вещество, выделяемое почками и листьями, собирается и перерабатывается пчелами в прополис. Ольха волосистая (Alnus hirsuta) – на корнях образуются клубеньки бактерий, фиксирующих атмосферный азот. Листья, богатые азотом, опадая, улучшают почву. Древесина легко обрабатывается, имитируется под орех, красное и черное дерево. Используется на фанеру, столярные, токарные и резные изделия. Дрова не уступают березовым. Из коры можно получать стойкие красящие вещества. Пригодна для облеснения пустырей, закрепления берегов и оврагов в антропогеннонарушенных ландшафтах, для ускоренного выращивания поделочной и химико- 158 технологической древесины. С лечебной целью используют соплодия ольхи (шишки). В шишках содержится значительное количество дубильных веществ, органические кислоты, гликозиды, а также кофейная, хлорогеновая и протокатехиновая кислоты. Пчелы собирают на ольхе пыльцу и смолистые выделения на почках и листьях, из них они вырабатывают пчелиный клей – прополис, который в последние годы стал использовать в официнальной медицине. Береза плосколистная (Betula platyphylla) – используется в лесном хозяйстве, лесомелиорации и для озеленения населенных пунктов. Древесина березы ценится в мебельном производстве. Из нее делают фанеру, паркет, ружейные ложи. Березовые дрова считаются лучшим топливом. В медицинской практике применяются березовые почки и, реже, листья. Из почек приготовляют мочегонные и желчегонные средства и ванны для лечения некоторых кожных заболеваний. С лечебной целью используют деготь и уголь. В почках содержатся эфирные масла, сапонины, дубильные вещества, аскорбиновая кислота, фитонциды. В листьях – органические кислоты, каротин, сахара, флавоноиды. В березовом соке обнаружены сахара – фруктоза и глюкоза, яблочная кислота, белок и ароматические вещества; Бузина кистистая (Sambucus rasemosa ) – используется в народной медицине. Применяется как декоративная культура в подлеске насаждений, для создания живых изгородей, для закрепления оврагов, откосов и склонов. Украшает парки, скверы и сады, привлекая в них птиц. Хороший медонос. С лечебной целью используют корни, кору ветвей, цветки, плоды. Растение содержит тритерпеноиды, дубильные вещества, флавоноиды. Плоды содержат витамин С. Волчник корейский (Daphne koreana) – сведений о применении этого вида нет. В литературе описаны свойства Daphe mesereum L. – ядовитое растение, в народной медицине используются корни, ветви, листья, плоды. Содержит дитерпеноиды (дафнетоксин, мазереин), кумарины, катехины, флавоноиды, сахарозу. В плодах обнаружены кумарины, в семенах – дитерпеноиды, алклоиды. Ива козья (Salix caprea) – ценный ранний медонос. Кора и листья содержат флавоноиды, дубильные вещества, аскорбиновую, силициловую кислоту, смоли- 159 стые вещества, органические кислоты. Кору и стебли используют как вяжущее и кровеостанавливающее. В народной медицине порошок коры употребляют как ранозаживляющее средство. Широко используется в декоративном озеленении в Китае. Шиповник тупоушковый (Rosa amblyotis) – плоды шиповника представляют значительную ценность. Используются в официальной медицине. Содержат большое количество витамина С, а также витамины В2, К, Р, А, сахара, органические кислоты, дубильные вещества и минеральные соли. Из плодов готовят витаминные препараты в виде драже, таблеток, жидкого экстрата и сиропа, а также препарат «Холосас». Растение используется как декоративное для устройства живых изгородей, бордюров и куртин. Активно заготавливается населением как дикорос. Смородина печальная (Ribes triste) – многие виды рода Ribes ценные ягодные растения, послужившие исходным материалом для селекции культурных сортов. Красная смородина в народной медицине применяется как жаропонижающее средство при простудных заболеваниях, для улучшения аппетита, для лечения запоров. В ягодах содержатся сахара, аскорбиновая кислота, витамин Р, минеральные соли, органические кислоты. Дикорастущий пищевой ресурс. Смородина малоцветковая (Ribes pauciflorum) – дикорос, родоначальник многих культурных сортов черной смородины. Плоды содержат пектин и органические кислоты, сахара, дубильные вещества, антоцианы, флавоноиды, аскорбиновую кислоту, витамины, каротины, эфирные и жирные масла, калий, кальций, фосфор, йод. Официальная медицина использует сухие плоды черной смородины при авитаминозах, малокровии, как противовоспалительное средство при простудных заболеваниях, как тонизирующее сердечнососудистую систему, при инфекционных заболеваниях, при гастритах. Широко используется в народной медицине. Листья черной смородины широко используют для ароматизации напитков, при засолке и мариновании овощей и грибов. Малина Комарова (Rubus komarovii) – дикорос. Виды рода Rubus широко культивируются, имеется много сортов. Используется в практической медицине. 160 Сушеную малину применяют как потогонное средство при простудных заболеваниях и как легкое диуретическое средство. Отличный медонос, дающий много нектара и пыльцы. Среди травянистых растений, заселяющих отвалы дражной добычи золота, воронец красноплодный (Actaea erythrocarpa (L.) Fisch) представляет интерес, как лекарственное растение. Несмотря на его высокую токсичность, отвар зеленых частей употребляют в народной медицине при головной боли и для лечения заболеваний сердца, в качестве тонизирующего средства при общей слабости. Через 150 – 160 лет в случае успешного протекания процессов восстановления растительности по естественному типу лесов в местах проведения дражной добычи золота значительную ценность в качестве биоресурсов будут представлять технически-спелые деревья ели аянской (Picea ajanensis (Lindl. et Gord.) Fisch. ex Carr.) и пихты почкочешуйной (Abies nephrolepis (Trautv.) Maxim.) [Кабанов,1977; Казимиров, 1983; Гроздова, 1986; Манько, 1987, Губанов, 1987; Фруентов, 1972; Коропачинский, 1989; Булыгин, 1991; Яборов, 2000; Лавренов, 2006; Усенко, 2009; Усольцев, 2013]. Ель аянская (Picea ajanensis) – древесина широко используется в строительстве, деревообрабатывающей и лесохимической промышленности. Очень декоративна благодаря голубовато-сизым кронам. В народной медицине с лечебной целью используется хвоя, молодые верхушки веток с почками, незрелые семенные шишки. В хвое обнаружены эфирные масла, аскорбиновая кислота, хлорофилл, каротин, дубильные вещества, смола. Хвоя обладает противовоспалительным, противомикробным, потогонным, обезболивающим, желчегонным свойствами. Смола включается в состав мазей, применяемых при лечении ран. Свежая смола используется как наружное кровеостанавливающее средство. Пихта почкочешуйная (Abies nephrolepis) используется в целюлозобумажной промышленности и строительстве. Заслуживает внимания в озеленении. Культивируется в основном за пределами Дальнего Востока. Из живицы пихты получают «пихтовый бальзам, который употребляют в медицине в качестве ранозаживляющего средства, в оптическом производстве для склеивания линз, а 161 также как иммерсионное масло для микроскопических исследований. В народной медицине молодые побеги используются для ванн при простудных заболеваниях, смола для приготовления некоторых мазей. Техногенные ландшафты, образованные в результате эксплуатации строительных карьеров в зоне строительства железнодорожного полотна БайкалоАмурской магистрали находятся в зоне лиственничных лесов, которые в Амурской области являются самыми распространенными (59,8% покрытых лесом земель). Главной лесообразующей породой этих лесов является лиственница Каяндера (Larix cajanderi Mayr) [Фруентов, 1972; Булыгин, 1991; Яборов, 2000; Лавренов, 2006; Усенко, 2009; Орешкова, 2012], которая, как и все представители рода Larix, благодаря чрезвычайной плотности и долговечности древесины используется в подводных и подземных сооружениях. Широко применяется в кораблестроении. Идет на изготовление древесноволокнистых и древесностружечных плит. Используется в качестве сырья в целюлозо-бумажной промышленности. Из древесины лиственницы производят скипидар и канифоль. Дрова из лиственницы лучшие среди хвойных пород. Является ценнейшей породой для облеснения пустующих земель, гарей, оврагов. За стройность деревьев, красоту светлых ажурных крон заслуживает широкого внедрения в аллейные посадки, групповые парковые насаждения. Используются с лечебной целью листья (хвоя), молодые побеги и эфирные масла (скипидар). В хвое содержится аскорбиновая кислота. В коре обнаружены дубильные вещества. Настои коры и хвои употребляются в качестве ранозаживляющих средств при лечении абсцессов и гнойных ран. 6.2 Древесные и травянистые растения как биологический ресурс для создания комфортных условий проживания на урбанизированных территориях Биологические ресурсы растительности урбанизированных территорий могут быть оценены как ресурсы комфортной жизни человека в городской среде. Здесь благоприятные условия создаются не только за счет комфортабельного жилища и соцкультбыта, но и за счет удовлетворения потребностей человека в эле- 162 ментах окружающей среды. К таковым следует отнести чистый, не загрязненный воздух, отсутствие шума, благоприятные условия по влажности и температуре, а также и приятный эстетический вид, который создают зеленая трава газонов, красивые деревья и кустарники. Все эти показатели способны оптимизировать зеленые насаждения, создаваемые человеком в урбанизированной среде его проживания. Исследования показывают, что в городе Благовещенске эти условия далеки от идеальных, но существует реальный потенциал развития, опирающийся на уже используемые ресурсы. В зеленых насаждениях селитебно-промышленной территории города Благовещенска доминирующее положение среди пород, представленных в дендрофлоре, занимает тополь. Тополь (Populus L.) – по мнению многих авторов [Лавриненко, 1966; Климович, 1987; Кругляк, 2006; Колесникова, 2010; Тимченко, 2007, 2008] является хорошей породой для проведения озеленительных работ. Хорошая приживаемость саженцев, быстрый рост, устойчивость к неблагоприятным факторам внешней среды и декоративность сделали виды этого рода, чуть ли не главным представителем древесных пород, используемых при озеленении городов. Тополь хорошо приспособлен к разнообразным природным условиям и хорошо приживается в городских условиях. Многие другие виды деревьев плохо переносят смену климатических зон и уровень повышенной техногенной нагрузки городской среды. К недостаткам тополя как озеленительной культуры, в первую очередь, относят его «пушистость» (образование большого количества семян в виде пушинок, распространяемых по воздуху), а также небольшой срок жизни и «ломкость» дерева в зрелом возрасте [Бакулин, 2007; 2010]. Установлено отрицательное влияние обрезки на состояние тополевых насаждений [Мингалева, Пестов, 2011]. Приходится констатировать постепенное сокращение тополей в городских лесонасаждениях. Приказом Госстроя РФ от 15.12.1999 N 153 запрещена посадка в городе женских экземпляров тополей. При этом не учитываются другие более важные характеристики тополя. Его быстрый рост, хорошую приживаемость. То- 163 поль эффективно удерживает металлосодержащую пыль (летом - до 50%, зимой до 37%), что происходит в основном за счет поглощения ее пухом [Якубов, 2005]. В.П. Дубинин [2007] отмечает, что гектар тополевых насаждений обеспечивает кислородом миллионный город и поглощает 60 тонн пыли в год. Ни одно дерево не поглощает столько углекислого газа. Тополевые насаждения выделяют кислорода в семь раз больше, чем, например, еловые [Соколов, 1951]. Средневозрастной тополь в период вегетации поглощает до 40 кг углекислого газа в час. По этому показателю тополь значительно превосходит другие породы. В литературе [Harvey, Baldi, 2002] приводятся данные о том, что эффективность поглощения углекислого газа тополем в 5 – 6 раз выше, чем у других пород. По степени увлажнения воздуха тополь тоже оказывается на первом месте и превосходит ту же ель почти в десять раз. Это потому, что тополь обладает высокой транспирационной способностью. Ни одна культура в мире не способна так энергично извлекать из почвы влагу и отдавать ее в атмосферу, тем самым существенно снижая уровень грунтовых вод [Озеленение населенных … , 1987]. Для Благовещенска, расположенного в поймах двух крупных рек, это свойство имеет немаловажное значение, значительно перекрывающее его недостатки. Среди тополей есть виды, которые не выделяют пух при разбрасывании семян. Д.Д. Лавриненко [1966] отмечал, что тополь Симона не образует опушенных семян («тополиный пух»), вызывающих аллергию. Наблюдения за тополями, принадлежащими к этому виду в г. Благовещенске, показали, что это не так. Они точно так же, как и другие тополя, принадлежащие к группе бальзамических, образует пух. Из тополей, произрастающих в городе Благовещенске, только серебристый (рис. 32) не образует пуха. Тополь белый, или серебристый, – дерево с широкораскидистой кроной, высотой до 30 м. Кора серо-зеленая, гладкая, в старости с глубокими трещинами. Молодые побеги – беловойлочные. Листья плотные, от овальных до пальчатолопастных, с крупными зубцами, сверху темно-зеленые, блестящие, снизу опушенные, беловойлочные. Осенью листья окрашиваются в лимонно-желтый цвет [Соколов, 1951; Колесникова, 1958; Недолужко 1995; Бакулин, 2005]. Тополь се- 164 ребристый имеет корневую систему, которая дает обильные корневые отпрыски, часто на значительном расстоянии от материнского дерева. Устойчив к засухе, но интенсивно растет только на плодородных и достаточно увлажненных почвах. Обрезку кроны переносит плохо, крона при этом принимает уродливую форму, а часть ветвей засыхает. Рисунок 32 – Тополь белый (серебристый) на территории Всероссийского научно исследовательского института сои (город Благовещенск, фото 2006 г.) Тополь серебристый весьма декоративен белой окраской нижней стороны листьев. Полностью зимостоек в условиях города Благовещенска. Эффектное дерево для монументальных композиций в крупных парках и лесопарках. Особенно хорошо смотрится в больших группах и рощах, чередующихся с большими полянами и группами других, контрастных по окраске, древесных пород. Тополь серебристый пригоден для одиночных и групповых посадок. Подходит для укрепления берегов рек и водоемов благодаря мощной корневой системе и обилию корневых отпрысков [Колесникова, 1953]. Н.Е. Булыгин [1995] отмечает, что тополь серебристый хорошо переносит условия промышленной среды. 165 В Благовещенске встречаются единичные экземпляры тополя серебристого. В пригороде имеется питомник серебристого тополя, который был заложен (для размножения) в начале 80-х годов прошлого века. Источник интродукции неизвестен. В настоящее время это две лесополосы половозрелых деревьев. Размножение данного вида тополя оказалось вполне возможным методом укоренения корневой поросли от взрослых деревьев. Корневые отпрыски тополя серебристого, как правило, совершенно лишены корней (рис. 33 а). Для успешного укоренения корневой поросли нужно проводить изоляцию корневых отпрысков от материнского дерева весной или их пересадку в питомники. При соответствующем уходе и частом поливе к осени у саженцев формируется достаточно мощная корневая система (рис. 33 б). Такая технология нами отработана, опробирована и внедрена в муниципальном предприятии города Благовещенска «Горзеленхоз» (приложение А). а) б) Рис. 33 – Корневой отпрыск тополя серебристого: а) весной; б) осенью Вторая по численности порода в зеленых насаждениях города Благовещенска вяз мелколистный (Ulmus pumila L.) – представитель семейства Ильмовые (Ulmaceae Mirb.). В раннем возрасте ильмы растут быстро, продолжительность жизни 80 – 120 лет. По долинам рек проникают в лесную зону. Дерево открытых мест растет вдоль рек, на галечниках, песках, одиночными деревьями или груп- 166 пами в местах с близким залеганием грунтовых вод. Северные лесные виды ильма (деревья первой и второй величины) растут в примеси к основному древостою, а в прибрежных лесах изредка господствуют. К почвам требовательны, не выносят засоление и засуху. В лесной зоне в суровые зимы повреждается морозами. Ильм широко используется в озеленении и в защитном лесоразведении во многих странах мира [Колесникова, 1953]. Выбор в пользу вяза мелколистного при озеленении Благовещенска был сделан, наверно, потому, что он хорошо переносит городские условия (пыль, газы), а также стрижку и пересадку, то есть пригоден для формирования живых изгородей и прочих композиций [Грудзинская, 1991]. По данным С.А. Романовой и С.А. Тютрина [2007] вяз мелколистный (Ulmus pumila) доминирует среди кустарников в составе зеленых изгородей в озеленении города Хабаровска. Декоративность этого дерева достаточно сомнительна. Темная (почти черная кора), уродливые формы стволов делают эту породу крайне непривлекательной, особенно в осеннее – зимний период (рис. 34). Рисунок 34 – Деревья вяза мелколистного на улицах города Благовещенска (фото 2010 г.) 167 В отличие от вяза мелколистного более привлекательной декоративной внешностью обладают клены. Стволы этих деревьев стройные, в молодом возрасте светлые, хорошо переносят обрезку [Недолужко, 1987]. Клен (Acer L.) – род древесных и кустарниковых растений семейства Клѐновые (Aceraceae Juss. Широко распространен в Европе, Азии и Северной Америке. Большинство видов клѐна деревья 10 – 40 м высотой. Клен весьма декоративен. Ценится в декоративном садоводстве и паркостроении за красоту кроны, зимний цвет коры, ажурную листву, яркий осенний наряд. Почти все виды используются как декоративные породы [Жилин, 1981; Встовская, 2010]. В городских насаждениях Благовещенска произрастает клен негундо (Acer negundo L.) (рис. 35 а). Клены присутствуют и в уличных аллеях и во дворах, особенно в районах новостроек. В.А. Недолужко [1978] отмечает, что этот вид имеет свое происхождение из Северной Америки и был завезен в качестве озеленительной, декоративной культуры, нередко дичает и распространяется в окрестные леса. Н.А. Тимченко [2012] приводит данные о присутствии в пределах городской территории Благовещенска представителей местной флоры – клена приречного (Acer ginnala Maxim.) и клена мелколистного (Acer mono Maxim.), а также интродуцированных видов клена зеленокорого (A. tegmentosum Maxim.) и клена желтого (A. ukurunduense Trautv. еt Mey.). В районах новостроек города Благовещенска часто встречаются деревья ясеня маньчжурского (Fraxinus mandshurica Rupr.) (рис. 35 б). Ясень (Fraxinus L.) – род быстрорастущих листопадных растений семейства Маслиновых (Oleaceae Hoffmgg. еt Link). Некоторые виды ясеня дают хорошую древесину, используются как декоративные или для озеленения [Стрижѐв, 1981]. Для ясеня маньчжурского (Fraxinus mandshurica) характерна тонкая опушенная кора, желтовато-зеленые молодые побеги с супротивными непарноперистыми листьями, мелкие ветки в метелках или кистях и крылатый плод (крылатка) [Недолужко,1991]. В городских посадках растения ясеня не старше 20 лет. Деревья имеют хороший декоративный вид. Кора стволов этих деревьев выглядит привлекательно. При обследовании старых, заброшенных скверов обнаруживают- 168 ся молодые деревья ясеня, выросшие из семян, разнесенных либо ветром, либо птицами, то есть в городских условиях ясень успешно возобновляется. а) б) Рисунок 35 – уличные насаждения в г. Благовещенске: а) клена негундо (фото 2012 г.); б) ясеня маньчжурского (фото 2012 г.) Несмотря на то, что березы не входят в ассортименты, рекомендуемые при проведении озеленительных работ [Кочарян, 1999], два вида берез – береза даурская (Betula davurica Pall.) и плосколистная (B. platyphylla Sukacz.) присутствуют в зеленых насаждениях города. В городских посадках преобладает береза плосколистная. Береза (Betula L.) – быстрорастущее, листопадное, высокое дерево, принадлежит к семейству березовых (Betulaceae S. F. Gray). Род Betula объдиняет 120 видов, занимает 13% площади всех лесов России [Зубов, 1971; Корчагина, 1980]. В природе береза удивительно жизнестойка. Ствол березы защищен берестой (защитным покровом), которая состоит из множества мертвых пустых клеток, крепко склеенных друг с другом. Благодаря этому береста, как и пробка, непроницаема для воды и газов. Береста не у всех видов имеет белый цвет, существуют 169 деревья с берестой желтого, темного или почти черного цвета [Данченко, Трофименко, 1993]. В.А. Недолужко и А.К. Скворцов [1995] отмечают, что у берез с белой корой более привлекательный, эстетический вид. Поэтому их чаще и вовлекают в зеленые насаждения. В условиях урбанизации в сравнении с внешним видом этого дерева в естественной среде, где она отличается стройным стволом, гладкой и чистой корой в городских посадках отмечаются «изъяны» строения ствола, коры и кроны деревьев. В городских посадках наблюдается искривление ствола у берез. У многих берез кора покрыта черными пятнами, особенно в местах прикрепления ветвей. Кора у белокорых берез в городе, как правило, не является гладкой. Черные выросты и отслоения наблюдаются по всему стволу. Известно, что кора для березы, как и для других деревьев, играет очень важную жизненную функцию. Травмированность коры достаточно часто наблюдаемый дефект состояния деревьев березы плосколистной в городе. Это проявляется в образовании «выворотов» в местах обломанных веток (рис. 36 а). Деревья с такими дефектами встречаются часто. Другой дефект возникает, когда уже люди сдирают кору с дерева (рис. 36 б). а) б) Рисунок 36 – Травмированность коры березы плосколистной в уличных аллеях города Благовещенска (фото 2006 г.) 170 У деревьев березы плосколистной в городских насаждениях наблюдаются в большом количестве сухие ветки. Встречаются мертвые, засохшие деревья. Среди них отмечаются как молодые деревца, так и старые, взрослые деревья. Все это указывает на плохую приспособленность берез к антропогенным нагрузкам и крайне низкую степень ухода за насаждениями в городе. Такое состояние берез в городских насаждениях объясняется тем, что береза очень светолюбива и требовательна к почвенной влаге, страдает от уплотнения почвы, плохо переносит пересадку и обрезку. Может быть именно потому, что березы достаточно чувствительны к антропогенной нагрузке они могут служить биологическим индикатором состояния урбанизированной территории. Береза плосколистная произрастает как в городе, так и в пригородных лесах. Сравнивая определенные морфологические показатели этих деревьев в городе и за его пределами можно установить некие критерии экологического благополучия территории. У листьев березы плосколистной наблюдаются правая и левая асимметрии. В первом случае, правая половина листа больше левой, а в другом наоборот. Для деревьев, произрастающих в городе, установлено оба этих вида асимметрий. За городом у всех отобранных листьев наблюдалась только левая асимметрия. Повидимому, это зависит от места произрастания деревьев и основной фактор, определяющий тип асимметрии у листьев конкретного дерева это направление освещенности, создаваемое зданиями. Изучение коррелятивных зависимостей различных показателей размера листьев показали, что коэффициент корреляции между большой и малой осями листа колеблется от 0,9 (сильная корреляция) до 0,3 (слабая коррелятивная связь) без каких – либо закономерных различий и поэтому не может являться индикатором состояния среды. Если оценивать разность площадей левой и правой половин листа, то с одной стороны этот показатель нестабилен и не прослеживается никакой закономерности, т.е. также не может служить оценочным критерием условий произрастания берез. 171 В случае оценки вариабельности площадей разных половин листа (по показателю среднеквадратичного отклонения) то для деревьев, произрастающих в городе, наблюдается сильное варьирование – среднее квадратическое отклонение изменяется от 1 до 5. Такое же сильное варьирование этого показателя наблюдается и для берез, произрастающих в непосредственной близости от автомобильной трассы за пределами города (среднее квадратическое отклонение равно 1,4). А для деревьев, произрастающих в глубине естественного леса, за городом (в 50 и 100 м от дороги) этот показатель не превышает 0,1 (табл. 39). Таблица 39. Показатели флуктуирующей асимметрии листа березы плосколистной в городе Благовещенске и в пригородном лесу Место произрастания Ул. Амурская Ул. Зейская Ул. Политехническая Ул.Чайковского Пригородный лес, 0 м от дороги Пригородный лес, 50 м от дороги Пригородный лес, 100 м от дороги 0,8 0,4 0,3 0,6 Разность площади левой и правой половин листа, см2 4,7 2,95 3,7 18,2 Вариабельность разности площадей (ср. кв. откл.) 2,5 1,1 2,1 5,2 0,6 3,47 1,4 0,7 2.40 0,08 0,2 4,03 0,07 Корреляция большой и малой осей листа В естественных условиях у листьев березы вариабельность показателя флуктуирующей асимметрии (разность площади левой и правой половин) минимальна. А при произрастании березы в условиях города этот показатель начинает сильно изменяться (варьировать). Наиболее высокая степень варьирования наблюдается для деревьев, произрастающих на улице Чайковского, которая является одной из наиболее загруженных автотранспортом. На этой улице разрешено движение грузового транспорта на всем ее протяжении. Уровень варьирования разницы площадей правой и левой половин листа березы, оцениваемый по показате- 172 лю среднего квадратического отклонения вполне может служить индикатором условий внешней среды. Очевидно, данный показатель является следствием реакции деревьев на антропогенное воздействие в результате чего увеличивается степень разнообразия морфологических признаков (форма листа). Два представителя семейства Маслиновые (Oleaceaae Hoffmgg. et Link) сирень обыкновенная (Syringa vulgaris L.) и трескун амурский (сирень амурская) (Ligustrina amurensis Rupr. (Syringa amurensis Rupr.)), произрастающие в парках и скверах города, представляют интерес как декоративные, цветочные культуры [Недолужко, 1991; Булыгин, 1989, Усенко, 2009]. Белая сирень (трескун амурский) – куст или дерево очень декоративно, особенно когда цветет (рис. 37 б). Цветки белые или бледно кремовые. Сирень обыкновенная широко культивируемый вид, нередко дичающий, размножающийся вегетативно. Оба вида используются в садоводстве. а) б) Рисунок 37 – а) Черемуха Маака (Padus maackii (Rupr.) Kom.) (сквер ВНИИ сои, фото 2012 г.); б) трескун амурский (Ligustrina amurensis Rupr.) (Первомайский парк, фото 2011 г.) Декоративную ценность имеют и некоторые другие породы деревьев произрастающие в скверах и парках города Благовещенска. 173 Боярышник даурский (Crataegus dahurica Kohne. ex C.K. Schneid.) – декоративное дерево семейства Розовые (Rosaceae Juss.), кустарник или деревце 2 – 6 м высотой с темно пурпурными побегами. Цветки белые. Цветет в июне. Боярышник легко переносит пересадку и стрижку, поэтому пригоден для создания живых изгородей, озеленения и защитных посадок. В озеленении используется часто [Булыгин, 1991; Семейство Розовые, 1996; Усенко, 2009]. Черемуха обыкновенная (Padus avium Mill.) – семейство Розовые (Rosaceae Juss.), растѐт в лесах и кустарниковых зарослях по всей России, в Западной Европе и Азии [Каталог растений … , 2003]. Культивируется как декоративное растение. Плоды черѐмухи использовались человеком каменного века, о чѐм свидетельствуют результаты археологических раскопок. Черѐмуху разводят в садах и парках как декоративное растение, особенно эффектны плакучие формы с махровыми цветками и разноцветными листьями [Chokechery … , 1993; Семейство Розовые, 1996; Симагин, 2000; Мазнев, 2004]. Черемуха одно из самых распространенных растений в России, издревле являющееся для средней и северной полосы страны декоративным. Черемуха обыкновенная (Padus avium Mill.) является ценнейшим растением для садово-паркового строительства [Колесников А.И., 1964, 1974; Папонов, 2011; Симагин, 2012]. Черемуха Маака (Padus maackii (Rupr.) Kom.) еще один представитель рода Padus в городе Благовещенске встречается единично, в основном в некоторых скверах и парках города (рис. 37 а). По мнению Н.В. Усенко [2009] декоративна, особенно в аллейных посадках. Чаще других видов используется в озеленении. Устойчива в условиях города. Хорошо переносит пересадку, стрижку и асфальтовое покрытие. Декоративна в любое время года. Мало подвержена нападению вредителей. Растет быстро, легко размножается семенами. Бархат амурский (Phellodendron amurense Rupr.) – растение семейства Рутовые (Rutaceae Juss.) обладает многими ценными свойствами, в том числе и декоративными. В посадках пригоден для одиночных, групповых и аллейных посадок, а также совместно с другими породами [Недолужко, 1989; Булыгин, 1991, Усенко, 2009]. 174 Липа амурская (Tilia amurensis Rupr.) – семейсто Липовые (Tiliaceae Juss.), дерево до 25 м высоты и до 1 м в диаметре ствола, широко распространенное в Приамурье, но редко, встречающееся в городских посадках. В Благовещенске растений липы тоже мало. Может быть, из-за того, что смолоду растет очень медленно. У липы живописные и тенистые кроны. Обильное цветение и аромат цветков. Липа хорошо приживается, приспособлена к городским условиям. Способна выносить стрижку. Все это делает эту породу ценной для озеленения и на бульварах, и в аллейных насаждениях [Недолужко, 1985; Булыгин, 1991, Усенко, 2009]. Хвойные породы в лесах области распространены достаточно широко, но в городских посадках Благовещенска их очень мало. В городе произрастают сосна обыкновенная (Pinus sylvestris L.), ель сибирская (Picea obovata Ledeb.) (рис. 38 а) и лиственница Каяндера (Larix cajanderi Mayr) (рис. 38 б). Незначительная доля хвойных пород в ассортименте городских насаждений, по видимому, объясняется тем, что они по сравнению с лиственными растениями, сильнее подвергаются воздействию загазованности и запыленности воздуха. а) б) Рисунок 38 – а) ель сибирская (Picea obovata ) (территория Амурского государственного университета, фото 2012 г.); б) лиственница Каяндера (Larix cajanderi) (территория Дальневосточного государственного аграрного университета, фото 2013 г) 175 В обширном перечне видов хвойных пород, используемых в зеленом строительстве, ели и сосны занимают одно из ведущих мест [Правдин, 1964; Дикорастущие деревья … , 1968; Кабанов, 1977; Казимиров, 1983; Манько, 1987; Kurkela, Jalkanen, 1990; Туллус, 1991; Усенко, 1966, 2009; Усольцев, 2013]. Отмечается, что ель теневынослива, выносит бедные почвы и небольшое избыточное увлажнение, морозостойка, выдерживает континентальный климат. Недостатком ели является то, что первые годы (до 10 – 15 лет) она растет медленно и не является газо и дымо-стойкой [Загрязнение воздуха … , 1988; Матвеева, 2007]. Реже в зеленом строительстве используется лиственница – одна из наиболее распространѐнных пород хвойных деревьев, со сбрасываемой на зиму хвоей. Лиственница в благоприятных условиях вырастает до 50 и более метров высоты при диаметре ствола до 1 м и более. Доживает до 300 – 400 лет, зарегистрированы лиственницы возрастом до 800 лет. В зеленом строительстве разведение ели и сосны сдерживается низкой культурой населения, когда молодые деревья вырубаются под Новый год браконьерами. Травянистые растения как декоративные культуры участвуют в создании газонов, цветников, лужаек в парках, скверах и садах. Для устройства газонов обычно используют представителей семейства мятликовых: мятлик луговой (Poa pratensis L.), райграс пастбищный (плевел многолетний – Lolium perenne L.) и полевицу побегоносную (полевицу побегообразующую – Agrostis stolonifera L.). Число трав, пригодных для создания газонов, очень мало в сравнении с разнообразием видов различных трав в природе. При создании газонов в травосмеси добавляют семена других семейств, что придает газонам большую устойчивость и эстетичность [Цветочно-декоративные … , 1983; Губанов, 1987; Nikiforova, 1988; Риекстиня, Риекстиньш, 1990; Баркалов, 1992; Флора Сибири, 1994; Черепанов, 1995; Ульянова, 1998; Raymond, 2007; Калинина, 2009; Школьник, 2009]. Обычно садово-парковые газоны представляют собой травяной покров (большую его часть) в садах, парках, скверах, бульварах, на полосах вдоль тротуаров и т. д. Обычно их создают из смеси трех-пяти видов многолетних злаковых 176 трав, иногда с небольшим добавлением многолетних бобовых. Газоны лугового типа занимают значительные площади, их создают в парках и на полянах в лесопарках. Иногда просто за счет улучшения естественных травостоев [Егорова, 1966; Robertson, 1979; Никифорова, 1988; Горышина, 1991; Essais de varieties … , 1996]. При формировании газона в травосмеси включают 10-15 видов красивоцветущих летников. Достаточно часто в состав травосмесей для создания газонов включать семена бобовых трав люцерны, донника, клевера, которые часто встречаются в насаждениях городских скверов, парков и пустырей. Садово-парковый газон должен быть декоративным, долголетним, теневыносливым, устойчивым к механическим повреждениям, засухоустойчивым. При его создании предпочтение отдают тем однолетникам, которые произрастают в естественных условиях данной местности [Флора СССР. т. 13 … , 1948; Киселев, 1952; Озеленение городов, 1983]. Среди растений наиболее часто упоминаемых в литературе и пригодных для создания газонов только мятлик луговой (Poa pratensis) произрастает на территории Амурской области. В городских насаждениях этот вид обнаружен не был. Из других представителей семейства Мятликовые в городе произрастают бекмания восточная (Beckmannia syzigachne (Steud.) Fern.) и овсяница красная (Festuca rubra L.). Эти два вида используются в формировании газонных смесей в других регионах страны, поэтому их можно рассматривать в качестве потенциала растительных ресурсов декоративного направления. Бекмания восточная (Beckmannia syzigachne) (рис. 39 а) – растение семейства Мятликовые (Poaceae Barhn.), плотно дернистое, высотой до одного метра. Стебли прямостоячие с гладкими, голыми влагалищами. Листья немного шероховатые, плоские, до одного сантиметра шириной. Метелки до тридцати пяти сантиметров длиной и около трех сантиметров шириной с черепитчато-сближенными густо расположенными колосками. Цветок у колосков один. Цветение происходит с начала лета до начала осени. Широко используется для создания луговых газонов. 177 Овсяница красная (Festuca rubra) – растение семейства Мятликовые (Poaceae Barhn.), проявляет достаточную устойчивость к токсичным выбросам. В травосмесях при благоприятных условиях ей принадлежат наибольшая конкурентная способность, пластичность и стойкость, начиная со второго года жизни. Пригодна для партерных газонов, а также газонов, предназначенных для спортивных сооружений высокого класса. Высокоустойчива к вытаптыванию. Отличается высокой холодостойкостью и зимостойкостью, сравнительно устойчива к весеннеосенним заморозкам. Из представителей семейства Бобовые в городских насаждениях произрастают и вполне адаптированы к местным условиям донник белый (Melilotus albus Medic.), донник ароматный (Melilotus suaveolens Ledeb.), клевер луговой (Trifolium pratense L.) и клевер полевой (Trifolium campestre), люцерна посевная (Medicago sativa L.). Донник белый (Melilotus albus) – непритязателен к грунтам. Засухоустойчивое растение хорошо растет на засоленных грунтах, улучшая их состав. Донник ароматный (M. suaveolens) по строению подобен доннику белому, но отличается от него окраской цветков (они желтые). Широко используется в смеси газонных трав и как фитомелиоративное растение на песках, солонцах, эрозийных участках, крутых склонах. Клевер луговой (Trifolium pratense ) и клевер полевой (T. campestre Schreb.) –распространены повсеместно, обогащают почву азотом, как газонная травы широко используются в газонных смесях. Хорошо переносят вытаптывание. Газон из клевера после скашивания отрастает очень быстро. Люцерна посевная (Medicago sativa L.) (рис. 39 б) – благодаря мощной корневой системе способствует улучшению структуры почвы и накоплению гумуса. Как и другие бобовые, фиксирует в почве атмосферный азот. При густом травостое способствует очищению газонов от сорняков. Люцерна используется как декоративная культура. Улучшает условия жизнедеятельности червей и почвенных микроорганизмов, при разложении служит им кормом. 178 В качестве декоративного растения для клумб и цветников может использоваться еще один представитель семейства бобовых – горошек приятный (Vicia amoena Fischer) (рис. 40 а), часто встречающийся в городских скверах, а также растение из семейства гераниевых – герань сибирская (Geranium sibiricum L.) (рис. 40 б), отмеченная на пустыре. а) б) Рисунок 39 – а) бекмания восточная (Beckmannia syzigachne (Steud.) Fern.) (Первомайский парк, фото 16.07.2007); б) люцерна посевная (Medicago sativa L.) (пустырь, фото 12. 08. 2007) Некоторые травянистые растения, принадлежащие к сорной, рудеральной растительности, имеющие красивоокрашенные цветы часто используются при озеленении в качестве декоративных цветов на клумбах, рокариях, горках, альпинариях [Никитин, 1983]. Гравилат алеппский (Geum aleppicum Jacq.) – растение семейства Розовые (Rosaceae Juss.). В садово-парковой культуре беспроигрышно смотрится на клумбах, в бордюрах, миксбордерах, альпинариях и рабатках. Можно выращивать и в качестве контейнерной культуры. Высокорослые виды пригодны для срезки и при своевременной замене воды довольно долго радуют свежестью изящных цветков. 179 В заброшенных садах и парках теневыносливый и засухоустойчивый гравилат может образовывать обширные заросли, вытесняя другие растения. а) б) Рисунок 40 – а) горошек приятный (Vicia amoena Fischer) (сквер Шадринского собора, фото 17.07. 2008) б) Герань сибирская (Geranium sibiricum L.) (пустырь, фото 23.08. 2007) Лапчатка гусиная (Potentilla anserina L.) – растение из семейства Розоцветные (Rosaceae Juss.) с ярко-желтыми цветками. Из многолетнего корневища развиваются розетка листьев и ползучий стебель (свыше 1 м в длину), укореняющийся в узлах, с многочисленными листьями. Листочки прерывисто-перистые, покрытые снизу белыми шелковистыми волосками. На ползучих побегах по нескольку растений: поднимите от земли одно растение, и за ним потянутся другие. Цветет с мая по октябрь. Одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz.) – растение семейства Астровые (Asteraceae Dumort.). Как и все представители рода Taraxacum является лекарственным растением, которое ко всему прочему имеет цветы ярко-желтого окраса, язычковые, с волнистым хохолком и окруженные двойной зеленой листовой оберткой, состоящей из нескольких рядов (рис. 41 а). Цветение 180 происходит в мае. Очень легко приспосабливается к различным условиям окружающей среды и всегда благополучно выживает. Одуванчик не могут заглушить другие растения, он легко приживается на любых почвах, ему не страшны поедание животными и вытаптывание. Пепельник Кириллова (Tephroseris kirilovii (Turch.ex Ledeb.) Holub) – растение семейства Астровые (Asteraceae Dumort.), многолетнее, 15 – 55 см высоты (рис. 41 б). Язычковые цветки светло-желтые, 8 – 12 мм длины и 1,5 – 2,5 мм ширины. Декоративно-лиственное бордюрное растение. Ценится за красивые рассеченные листья сизовато-пепельного цвета, которые очень хорошо сочетаются с большинством высаживаемых на клумбы растений. Хорошо стрижется. Размножается посевом семян в ящики или парники. Не боится заморозков, поэтому возможна ранняя высадка. а) б) Рисунок 41 – а) одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum Hand.Mazz.) (сквер Шадринского собора, фото 17.07.2008) б) пепельник Кирилова (Tephroseris kirilovii (Turch.ex Ledeb.) Holub) (пустырь, фото 23.08.2007) Дербенник иволистный (Lythrum salicaria L.) – многолетнее травянистое растение семейства Дербенниковые (Lythraceae Lindl.) с прямостоячим четырехгранным стеблем высотой 50–150 см, часто разрастающееся в крупные, но неплотные куртины (рис. 42 а). Для него характерны ползучее деревянистое корне- 181 вище и пурпурно-сиреневые колосовидные соцветия, располагающиеся в пазухах прицветных листьев. Листья дербенника ланцетовидной формы, летом зеленые, осенью красные. Начиная с июля цветет яркими красивыми цветами. В конце августа уже созревают плоды, представляющие собой продолговатые округлые коробочки, заполненные мелкими семенами. Используется в качестве декорастивного растения. Дербенник высаживают в миксбордерах, на берегу искусственных прудов, очень хороши кустики в пейзажных садах у воды и камней. Борщевик рассеченный (Heracleum dissectum Ledeb.) – лиственно- декоративное многолетнее, чаще двулетнее травянистое растение семейства Сельдерейных (Apiaceae Lindl.) (рис. 42 б). а) б) Рисунок 42 – а) дербенник иволистный (Lythrum salicaria L.) (Первомайский парк, фото 16.07.2007); б) борщевик рассеченный (Heracleum dissectum Ledeb.) (пустырь, фото 23.08.2007) Высота его стебля не превышает полутора метров, побеги полые, прямостоячие. Листья тройчатые. Все части растения опушены жесткими щетинистыми волосками. Цветки белого цвета собраны в многолучевые, крупного размера зонтики. Цветет практически все лето. Ломонос бурый (Clematis fusca Turcz.) – растение cемейства Лютиковые (Ranunculaceae Juss.). Многолетняя летнезеленая травянистая лиана со слабыми, бороздчатыми стеблями до 120 см высотой (рис. 43 а). Листья черешковые. Цвет- 182 ки одиночные или по 2 – 3 на верхушке стебля, поникающие, на густо-мохнатых ножках. Цветѐт в июне – июле. Введен в культуру в Китае. Рекомендуется для вертикального озеленения. а) б) Рисунок 43 – а) ломонос бурый (Clematis fusca Turcz.) (пустырь, фото 23.08.2007); б) купена приземистая (Polygonatum humile Fisch. ex Maxim. Fisch.) (сквер ВНИИ сои, фото 19.08.2009) Купена приземистая (Polygonatum humile Fisch. ex Maxim. Fisch.) – многолетнее травянистое растение семейства Спаржевые (Asparagaceae Juss.) с зелеными, дуговидными или поникающими стеблями до 1 м высотой (рис. 43 б). Листья купены сидячие, от линейных до широкоэллиптических. Цветки растений одиночные или собраны в небольшие малоцветковые кисти, трубчатые или поникающие; большинство видов цветет около месяца. Плоды купены красные или синие. Свое второе название – соломонова печать – купена получила за круглые вдавленные рубцы, похожие на печати, которые остаются на корневищах после отмирания годичных побегов. Купену ценят за неброскую красоту и особое, сказочное очарование ее цветков. Сохраняют свою декоративность и после цветения за счет интересных по форме стеблей. Все части купены ядовиты. Прекрасное растение для теневых зон. Хорошо сочетается с другими растениями. Образуют 183 плотные куртины от 30 см до 1 м высотой. Растения подходят для различных цветников, каменных садов и альпинариев. 7.3 Биологические ресурсы залежных земель южной сельскохозяйственной зоны Амурской области На залежах, находящихся в Архаринском и Благовещенском районах Амурской области, в результате исследований обнаружено более 180 травянистых, древесных и кустарниковых видов растений. Часть из них представляет интерес в качестве лекарственного сырья, которое можно использовать в официнальной и народной медицине. Кроме того, залежи в процессе своего развития становятся местом обитания редких и исчезающих видов растений. Сохранение таких растений считается важной задачей поддержания биоразнообразия территории. Редкие и исчезающие виды растений являются важной составляющей биологических ресурсов (генетическим резервом). Среди травянистых растений, заселяющих залежи в процессе вторичной сукцессии агрофитоценозов, выявлены растения, находящиеся в списках лекарственных, применяемых для производства лекарств в медицинской промышленности и также используемых при траволечении народной медициной. Согласно списков Государственной фармакопеи и других источников одинадцать обнаруженных на залежах растений используются официнальной медициной [Шретер А.И., 1975, 2000; Государственная фармакопея СССР … , 1989; Растительные ресурсы СССР … , 1984 – 1994; Минаева, 1991; Основные лекарственные средства … , 1999; Куцик, Зузук, 2002; Brown, 2003; Растительные ресурсы России … , 2008; Лекарственное растительное сырье … , 2004; Лавренов, 2006; Фролова, 2008; Морфолого-анатомическое изучение … , 2008; Нго, Тхи Тхань, 2008; Растительные ресурсы России … , 2010; Евдокимова, 2011]. К ним относятся валериана лекарственная (Valeriana officinalis L.) – в Амурской области наиболее распространен вид валериана амурская (Valeriana amurensis P. Smirn. ex Kom.); донник ароматный (Melilotus suaveolens Ledeb.) (рис. 44 а); ландыш Кейзке (Convallaria keiskei Miq.); леспедеца двуцветная 184 (Lespedeza bicolor Turcz.) (рис. 44 б); пастушья сумка обыкновенная (Capsella bursa-pastoris (L.) Medik.) (рис. 45 а); подорожник большой (Plantago major L.); полынь обыкновенная (Artemisia vulgaris L.); пустырник японский (Leonurus japonicus Houtt.) (рис. 45 б); спорыш птичий (Polygonum aviculare L.); тысячелистник обыкновенный (Achillea millefolium L.); хвощ полевой (Equisetum arvense L.). Описание лечебных свойств растений, обнаруженных на залежах, приведено в приложении Г. На рисунках 44 – 60 представлены фотографии лекарственных растений, произрастающих на залежах в окрестностях села Грязнушка (Благовещенский рн., Амурская обл.) а) б) Рисунок 44 – а) донник ароматный (Melilotus suaveolens Ledeb.) (фото 25.06.2005); б) леспедеца двуцветная (Lespedeza bicolor Turcz.) (фото 24.07. 2005) В научной китайской медицине находят применение володушка козелецелистная (Bupleurum scorzonerifolium Willd.); гвоздика китайская (Dianthus chinensis L.); гетеропаппус щетинистоволосистый (Heteropappus hispidus (Thunb.) Lees.); горечавка крупнолистная (Gentiana macrophulla Pall.); девясил льнянколистный 185 (Inula linariifolia Turcz.); дурнишник сибирский (Xanthium sibiricum Patrin ex Willd.); клоповник густоцветковый (Lepidium densiflorum Schrad.); комелина обыкновенная (Commelina communis L.); крупка перелесковая (Draba nemorosa L.); одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz.); очиток живучий (Sedun aizoon L.); повилика японская (Cuscuta japonica Choisy); прострел поникающий (Pulsatilla cernua (Thunb.) Bercht. et Presl); сапожниковия растопыренная (Saposhnikovia divaricata (Turcz.) Schischk.); фиалка маньчжурская (Viola mandshurica W. Beck.); ширококолокольчик крупноцветковый (Platycodon grandiflorus (Jacq.) A. DC.); ясенец мохнатоплодный (Dictamnus dasycarpys Turcz.) [Duke, 1985; Di Marzo, 1998; Federici, 2003; Metabolic engineering … , 2003; Шретер, 2004; Venables, 2005]. а) б) Рисунок 45 – а) пастушья сумка обыкновенная (Capsella bursa-pastoris (L.) Medik.) (фото 4.08.2005); б) пустырник японский (Leonurus japonicus Houtt.) (фото 28. 08. 2005) Многие растения, заселяющие залежи, находят применение в народной медицине [Горовой, 1966; Шретер Г.К. 1972; Фруентов, 1972, 1987; Басаргин и Горовой, 1975; Hartwell, 1982; Соколов, Замотаев , 1984; Растительные ресурсы 186 СССР … , 1984; Телятьев, 1987; Губанов, 1987; Рабинович, 1988; Лагерь, 1992; Лившиц, 1992; Шретер А.И., 2000; Практическая фототерапия, 2001; Полуянова, Федоров , 2002; Transformation of the host-selective … , 2003; Cinnamic acid, 2003; Calystegines as chemotaxonomic … , 2005; Лавренов, 2006; Растительные ресурсы России … , 2008; Рябоконь, 2009; Перспектива применения в медицине … , 2013]. К их числу принадлежат астрагал перепончатый (Astragalus membranaceus (Fisch.) Bunge); бубенчик трехконечный (Adenophora tricuspidata (Fisch. ex Schult.) A. DC.); вербейник даурский (Lysimachia davurica Ledeb.) (рис.46 а); вероника длиннолистная (Veronica longifolia L.) (рис. 46 б); ветреница лесная (Anemone sylvestris L.); володушка козелецелистная (Bupleurum scorzonerifolium Willd.); вьюнок полевой (Convolvulus arvensis L.); герань Власова (Geranium vlassovianum Fisch. ex Link) (рис.47 а); герань даурская (Geranium davricum DC.) (рис.47 б); герань сибирская (Geranium sibiricum L.); гетеропаппус щетинистоволосистый (Heteropappus hispidus (Thunb.) Lees); горечавка крупнолистная (Gentiana macrophulla Pall.) (рис. 48 а); гравилат алеппский (Geum aleppicum Jacq.) (рис. 48 б); горноколосник мягколистный (Orostahys malacophylla (Pall.) Fisch.); девясил льнянколистный (Inula linariifolia Turcz.); дурнишник сибирский (Xanthium sibiricum Patrin ex Widd.); иван чай узколистный (Chamaenerion angustifolium (L.) Holub); истод сибирский (Polygala sibirica L.); истод тонколистный (Poligala tenuifolia Willd.); живокость крупноцветковая (Delphinium grandiflorum L.) (рис. 49 а); журавельник цикутовый (Erodium cicutarium (L.) L Herit.); заразиха синеватая (Orobanche coerulescens Steph.) (рис. 49 б); зверобой оттянутый (Hypericum attenuatum Choisy) (рис. 50 а); змееголовник аргунский (Dracocephalum argunense Fisch. ex Link) (рис.50 б); земляника восточная (Frageria Irientalis Losink.); крестовник амбровый (Senecio ambraceus Turcz. ex DC.); клевер полевой (Trifolium arvense L.) и клевер луговой (T. pratense L.); клоповник густоцветковый (Lepidium densiflorum Schrad.); комелина обыкновенная (Commelina communis L.) (рис. 51 а); красоднев малый (Hemerocallis minor Mill.) (рис. 51 б); кровохлебка лекарственная (Sanguisorba officinalis L.); купена душистая (Polygonatum odoratum (Mill.) Druce); лапчатка гусиная (Potentilla anserine L.); леспедеца ситниковая (Lespedeza juncea (L.fil.) Pers.) 187 (рис. 52 а); ломонос маньчжурский (Clematis manshurica Rupr.) (рис. 52 б); лютик ползучий (Ranunculus repens L.), лютик японский (R. Japonicas Thunb); мак амурский (Papaver amurense (N. Busch) Tolm.) (рис. 53 а); мелколепестник едкий (Erigeron acris L.) (рис. 53 б); марь белая (Chenopodium album L.); незабудка душистая (Myosotis suaveolens Waldst. et Kit.) (рис. 54 а); нителистник сибирский (Filifolium sibiricum (L.) Kitam.) (рис. 54 б); обманчивоплодник тонкий (Sphallerocarpus gracilis (Bess. ex Trev.) K. Pol.); одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz.); очиток живучий (Sedun aizoon L.); пикульник красивый (Galeopsis speciosa Mill.) (рис. 55 а); повилика японская (Cuscuta japonica Choisy); подмаренник северный (Galium boreale L.) (рис. 55 б); подмаренник настоящий (GaIium verum L.); проломник северный (Androsace septentrionalis L.) (рис. 56 а); прострел поникающий (Pulsatilla cernua (Thunb.) Bercht. et Presl) (рис. 56 б); пырей ползучий (Elytrigia repens (L.) Nevski); рапонтикум одноцветковый (Rhaponticum uniflorum (L.) DC.) (рис. 57 а); резуха повислая (Arabis pendula L.) (рис. 57 б); сапожниковия растопыренная (Saposhnikovia divaricata (Turcz.) Schischk.) (рис. 58 а); смолевка енисейская (Silene jenisseensis Willd.); смолевка ползучая (Silene repens Patrin); таволга иволистная (Spiraea salicifolia L.); хлопушка обыкновенная (Oberna behen (L.) Ikonn.) (рис. 58 б); чина волосистая (Lathyris pilosus Cham.); щирококолокольчик крупноцветковый (Platycodon grandiflorus (Jacq.) A. DC.) (рис. 59 а); шлемник байкальский (Scutellaria baicalensis Georgi) (рис. 59 б); щавель кислый (Acetosa pratensis Mill.); щирица запрокинутая (Amaranthus retroflexus L.) (рис. 60 а); ясенец мохнатоплодный (Dictamnus dasycarpys Turcz.) (рис. 60 б); ястребинка зонтичная (Heracium umbellatum L.). 188 а) б) Рисунок 46 – а) вербейник даурский (Lysimachia davurica Ledeb.) (фото 17.07.2005); б) вероника длиннолистная (Veronica longifolia L.) (фото 24.07.2005) а) б) Рисунок 47 – а) герань Власова (Geranium vlassovianum Fisch. ex Link) (фото 17.07.2005); б) герань даурская (Geranium davricum DC.) (фото 22.08.2005) 189 а) б) Рисунок 48 – а) горечавка крупнолистная (Gentiana macrophulla Pall.) (фото 24.07.2005); б) гравилат алеппский (Geum aleppicum Jacq.) (фото 25.06.2005) а) б) Рисунок 49 – а) живокость крупноцветковая (Delphinium grandiflorum L.) (фото 17.07.2005); б) журавельник цикутовый (Erodium cicutarium (L.) L Herit.) (фото 17.07.2005) 190 а) б) Рисунок 50 – а) зверобой оттянутый (Hypericum attenuatum Choisy) (фото 25.06.2005); б) змееголовник аргунский (Dracocephalum argunense Fisch. ex Link) (фото 12.07.2005) а) б) Рисунок 51 – а) комелина обыкновенная (Commelina communis L.) (фото 17.07.2005); б) красоднев малый (Hemerocallis minor Mill.) (фото 19.06.2005) 191 а) б) Рисунок 52 – а) леспедеца ситниковая (Lespedeza juncea (L.fil.) Pers. ) (фото 22.06.2005); б) ломонос маньчжурский (Clematis manshurica Rupr.) (фото 22.06.2005) а) б) Рисунок 53 – а) мак амурский (Papaver amurense (N. Busch) Tolm.) (фото 11.06.2005); б) мелколепестник едкий (Erigeron acris L.) (фото 25.06. 2005) 192 а) б) Рисунок 54 – а) незабудка душистая (Myosotis suaveolens Waldst. et Kit.) (фото 29. 05. 2005); б) нителистник сибирский (Filifolium sibiricum (L.) Kitam.) (фото 12.07.2005) а) б) Рисунок 55 – а) пикульник красивый (Galeopsis speciosa Mill.) (фото 24.07.2005); б) подмаренник северный (Galium boreale L.) (фото 25.06.2005) 193 а) б) Рисунок 56 – а) проломник северный (Androsace septentrionalis L.) (фото 29.05.2005); б) прострел поникающий (Pulsatilla cernua (Thunb.) Bercht. et Presl) (фото 15.05.2005) а) б) Рисунок 57 – а) рапонтикум одноцветковый (Rhaponticum uniflorum (L.) DC.) (фото 11.06. 2005); б) резуха повислая (Arabis pendula L.) (фото 4.08.2005) 194 а) б) Рисунок 58 – а) сапожниковия растопыренная (Saposhnikovia divaricata (Turcz.) Schischk.) (фото 12.07.2005); б) хлопушка обыкновенная (Oberna behen (L.) Ikonn.) (фото 11.06.2005) а) б) Рисунок 59 – а) щирококолокольчик крупноцветковый (Platycodon grandiflorus (Jacq.) A. DC.) (фото12.07.2005); б) шлемник байкальский (Scutellaria baicalensis Georgi) (фото 12.07.2005) 195 а) б) Рисунок 60 – а) щирица запрокинутая (Amaranthus retroflexus L.) (фото 4.08.); б) ясенец мохнатоплодный (Dictamnus dasycarpys Turcz.) (фото 11.06.2005) Видовое и генетическое разнообразие растений является одним из биологических ресурсов и имеет огромное значение. Природные экосистемы характеризуются огромным разнообразием видов. Разнообразие необходимо для выживания всего сообщества и его отдельных компонентов. Устойчивость фитоценоза теряется с сокращением видового разнообразия. Сохранение видового и генетического разнообразия растений – одна из проблем охраны и рационального использования растительных ресурсов. Необходимо выявлять и принимать меры к сохранению редких эндемичных и находящихся под угрозой исчезновения видов растений [Харкевич, Вышин, 1983]. Исследования показали, что в процессе заселения залежи среди ботанического разнообразия появились виды, занесѐнные в красную книгу Амурской области [Старченко, Дарман, 1995]. К таким растениям принадлежат – ветреница лесная (Anemone sylvestris L.); живокость крупноцветковая (Delphinium grandiflorum L.); касатик мечевидный (Iris ensata Thunb.) (рис. 61 а); лилия Буша (Lilium buschianum Lodd.) (рис.61 б); 196 а) б) Рисунок 61 – а) касатик мечевидный (Iris ensata Thunb.)(фото 12.07.05); б) лилия Буша (Lilium buschianum Lodd.) (фото 25.06.05) а) б) Рисунок 62 – а) мытник полосатый (Pedicularis striata Pall.) (фото 25.06.05); б) пион молочноцветковый (Paeonia lactiflora Pall.)(фото 19.06.05) лилия даурская (Lilium dahurikum Ker.-Gawl.); лилия низкая (Lilium pumilum Delile); мытник полосатый (Pedicularis striata Pall.) (рис. 62 а); пион молочноцветковый (Paeonia lactiflora Pall.) (рис. 62 б); полынь худощавая (Аrtemisia macilenta (Maxim.) Krasch.); прострел Наттала (Pulsatilla nattalliana (DC.) Bercht. et Presl); 197 фиалка лысоплодная (Viola phalacrocarpa Maxim.); ширококолокольчик крупноцветковый (Platycodon grandiflorus (Jacg.) A.DC.); шлемник байкальский (Scutellaria baicalensis Georgi); ярутка ложечная (Thlaspi cochleariforme DC.), Таким образом, биологические ресурсы, восстанавливающихся после техногенного воздействия, природных комплексов южнотаежной зоны Амурской области можно оценить как потенциально перспективные. Успешность перевода этих ресурсов в категорию используемых зависит от ряда факторов. С учетом того, что главным компонентом биоресурсного потенциала южнотаежной зоны Амурской области являются елово-пихтовые леса необходимо проследить и добиться достижения в процессе первичной сукцессии техногенно-нарушенных ландшафтов состояния полного соответствия естественным лесам. Это может быть достигнуто если, во первых, эти территории будут защищены от пирогенного воздействия и вторичной антропогенной экспансии. Поэтому Л.П. Миронова [1997] считает, что только заповедный режим может способствовать активизации процесса возобновления древесных пород на прежде нарушенных участках. Во вторых, следует предостеречь от преждевременного, нерационального их использования (вырубки неспелых насаждений, нерегулируемый сбор дикоросов и т.д.). Леса, как известно, обладают способностью к самовозобновлению. Процесс появления нового поколения леса называется естественным возобновлением, которое может быть семенным и вегетативным [Погребняк, 1988]. В.Т. Яборов [2007] считает, что близость стен леса сохранившихся коренных ценозов следует считать положительным фактором, способствующим восстановлению растительности на этих территориях. Поэтому вполне вероятно, что через определенное время возможность использования ресурсного потенциала ели аянской (Picea ajanensis) и пихты почкочешуйной (Abies nephrolepis) может быть успешно реализована. Трудности возобновления растительности в местах разработки карьеров сильно ограничивают использование ценного растительного ресурса, каковым является лиственница (Larix cajanderi). Необходимо проведение соответствующих 198 горно-рекультивационных работ, что позволит минимизировать нанесенный ущерб. Растительность урбанизированной территории города Благовещенска из-за своей невысокой плотности не соответствует своему главному назначению (как биологического ресурса) – обеспечению комфортных условий для проживания людей. Необходимо резкое и существенное увеличение площади зеленых насаждений на селитебно-промышленной территории. И достигнуто это может быть только за счет увеличения площади садово-парковой зоны. Растительность, которая в настоящее время произрастает в городе, может служить основным компонентом создания ассортимента декоративного потенциала для урбанизированной территории. В зеленых насаждениях города свою декоративную, биоресурсную роль хорошо выполняют такие породы, как тополь, клен, ясень. Среди тополей необходимо особо выделить вид не образующий пуха – Populus alba. Среди кленов хорошо зарекомендовал себя интродуцированный вид Acer negundo, среди ясеней – аборигенный вид Fraxinus mandshurica. Хвойные растения плохо переносят уплотнение почвы, а большинство из них очень чувствительны к влажности воздуха и почвы. Например, в городе Саратове хвойные породы занимают всего 3,2% от общего количества деревьев [Сокольская, 2009]. Сильным ограничителем при использовании хвойных пород в зеленом строительстве служит низкая культура населения. Вместе с тем хвойные породы обладают рядом достоинств: вечно-зеленый наряд, фитонцидные свойства хвои, большой срок жизни, опад, препятствующий развитию рудеральной растительности под пологом насаждения, высокая декоративность и привлекательность. Хвойные деревья вполне заслуживают более активного вовлечения их в озеленение города [Каталог растений … , 2003; Рябухина, Брежнева, 2011]. Березы находятся в списке пород, плохо приспособленных к городской среде [Зарудная, Минкевич, 1977; Зубов, 1971; Илькун, 1978]. Но это, как правило, не ограничивает попытки людей внедрить березу в культуру зеленых насаждений 199 населенных пунктов. Н.В. Усенко [2006] отмечает, что при выращивании березы в населенных пунктах следует иметь в виду, что задымление воздуха, уплотнение и замощение почвы вблизи деревьев вызывает суховершинность и преждевременное их отмирание. Нашими исследованиями подтверждено, что береза плосколистная (Betula platyphylla) действительно чувствительна к антропогенной нагрузке и плохо приживается на урбанизированной территории, но может успешно служить биологическим индикатором состояния урбанизированной территории. Используя метод оценки по показателю флуктуирующей ассиметрии листовой пластины этого дерева можно судить об уровне антропогенной нагрузки на территории города в целом и отдельных его частях. Не исследована возможность введения в культуру березы ребристой (Betula costata) – вида, имеющего широкий ареал в Амурской области. По внешним признакам данный вид березы декоративен. Это достаточно крупное дерево. Желтая береза в сводке «Дикорастущие деревья и кустарники Дальнего Востока» [ 1968] заслуживает широкого использования с целью разнообразия ассортимента парков и лесопарков. По некоторым оценкам этот вид хорошо смотрится в чистых и групповых сквозистых посадках на освещенных местах [Зарудная, Минкевич, 1977; Зубов, 1971; Илькун, 1978]. Учитывая сложные климатические условия территории, на которой расположен город Благовещенск, в зеленое строительство могут быть вовлечены виды, уже показавшие свою устойчивость к местным условиям. К таковым следует отнести представителей сорной, рудеральной травянистой растительности. Как отмечает Е.В. Аистова [2007] среди сорных и адвентивных растений ценными являются виды, которые образуют устойчивые популяции, часто встречаются и имеют возможность дальнейшего практического применения в качестве декоративных и лекарственных. В мировой практике считается, что использование сорняков, является передовым методом садового дизайна, так как сорные растения лучше переносят засуху, переувлажнение, меньше поедаются насекомыми и обладают эстетичностью [Stevens, Brinkman,1986; Минаева, 1991; Kozłowski, 1997; 200 Великотная, 2002; McGuan, 2004; Рекомендации по технологии … , 2005]. Поэтому объектами для введения в культуру (как декоративные) являются растения антропохорного типа, произрастающие на рудеральных местообитаниях и приобретающих генетико-экологические особенности приспособления к сильной инсоляции, быстрой регенерации при повреждениях [Parkash, 1994; Utelli, 1995]. Среди сорных, рудеральных растений, произрастающих в городских насаждениях бекмания восточная (Beckmannia syzigachne) и овсяница красная (Festuca rubra) представляют интерес для вовлечение их в травосмеси для создания газонов. Некоторые другие виды рудеральных травянистых растений могут быть использованы как декоративные цветочные культуры. К ним следует отнести гравилат алеппский (Geum aleppicum), лапчатку гусиную (Potentilla anserina), пепельник Кириллова (Tephroseris kirilovii), дербенник иволистный (Lythrum salicaria), борщевик рассеченный (Heracleum dissectum), ломонос бурый (Clematis fusca), купену приземистую (Polygonatum humile). Эти виды зарекомендовали себя как адаптированные к почвенно-климатическим условиям урбанизированной среды и не требуют дополнительных исследований. На землях бывших агрофитоценозов в южной сельскохозяйственной зоне Амурской области к 16 годам их существования формируются сообщества луговых травянистых растений, количество видов в которых достигает 180- наименований. Среди них отмечены травянистые растения которые находят широкое применение в официнальной и народной медицине. Из общего количества обнаруженных на залежах растений 11 применяется в официнальной медицине в качестве лекарственного сырья. Китайская научная медицина использует 15 видов и 60 народная Русская медицина. Учитывая то, что большинство растений, произрастающих на залежных землях в состав фитоценозов входят как не очень обильные и единичные возникают сомнения их эффективного использования как биологических ресурсов для медицинского применения. Речь может идти о использовании этих растений для создания банка семян и другого посадочного материала для последующего их выращивания в промыш- 201 ленных целях. Тем более, что в последние годы наблюдается тенденция к сокращению площади залежных земель в области, за счет их распашки и вовлечения их в хозяйственный оборот. При этом возникает серьезная проблема поиска приемлемых альтернатив монокультуре сои. Лекарственные растения, самосевом заселяющие залежные земли, и пройдя таким образом естественную, природную адаптацию к местным условиям могли бы стать неплохим компонентом многолетних трав в полевых севооборотах, которые в современной структуре посевных площадей совершенно не соответствуют научно-обоснованным системам земледелия [Система земледелия … , 2003; Емельянов, 2008]. На залежных землях южной сельскохозяйственной зоны Амурской области произрастают растения представляющие интерес не только как ресурс лекарственного сырья, но и как ресурс сохранения видового богатства территории. К таким ресурсам принадлежат растения, отнесенные к категории редких и сокращающих численность [Красная книга … , 2008]. По определению Д.И. Люри с соавторами [Динамика сельскохозяйственных … , 2010] именно такие растения представляют собой генетический ресурс сохранения биологического разнообразия. На залежных землях в Благовещенском районе таких растений нами обнаружено 14 видов. Это обстоятельство еще сильнее повышает роль залежных земель как источника биологических ресурсов, требующих особых подходов при их использовании и охране. 202 Выводы Установлена способность растительных сообществ на техногенно- нарушенных землях в условиях южнотаежной зоны северных районов Амурской области к восстановлению. Восстановление почв и растительности на севере области затрудненно и происходит медленно. Через 70 лет возможность использования биологических ресурсов в местах осуществления добычи золота и карьерных разработок может быть оценена как частичная (собирательство дикоросов и охота). Для полного восстановления биоресурсного потенциала елово-пихтовых и лиственничных лесов на этой территории требуется не менее 150 лет. Состояние зеленых насаждений урбанизированной территории города Благовещенска оценивается как неудовлетворительное. Низкая плотность, скудный ассортимент, примитивная структура насаждений не соответствует статусу растительных ресурсов, предназначенных для создания комфортных условий жизни. Биологические ресурсы селитебно-промышленной зоны города могут быть использованы как источники для формирования ассортимента деревьев, кустарников и трав, адаптированных к местным условиям. Трансформация растительности агрофитоценозов южной сельскохозяйственной зоны Амурской области при переходе их в залежи проходит три этапа в своем развитии в зависимости от степени антропогенного воздействия и типа местности, в которой они находятся. Формируются лугостепные или лесные сообщества. Биоресурсный потенциал сельскохозяйственных угодий через 15 лет после прекращения их использования может быть использован как ресурс лекарственных растений и как ресурс сохранения биологического разнообразия. Из 180 видов травянистых растений, произрастающих на залежных землях в Благовещенском районе Амурской области, 11 могут быть применены как лекарственное сырье официнальной медициной. 60 представляют интерес для народной медицины. 14 принадлежат к категории редких и исчезающих. 203 Список литературы Отечественная литература 1. Авилова К.В. Проблемы и эффекты сопряженного развития природных и техногенных систем: научный и прикладной аспекты // Экология и устойчивое развитие города. Материалы III международной конференции по программе «Экополис». М.: РАМН, 2000. С. 120 – 122. Агроклиматические ресурсы Амурской области. Л.: Гидрометеоиздат, 1973. 2. 218 с. 3. Адаптация человека к природным условиям и оценка комфортности прожи- вания населения /Б.И. Кочуров [и др.]. // Проблемы региональной экологии, 2010. № 2. С. 41 – 48. 4. Аистова Е.В. Адвентивная флора Амурской области. / Дисс. канд. биол. на- ук. Владивосток, 2007. 215с. 5. Аистова Е.В., Леусова Н.Ю. Использование синантропных растений Амур- ской области в медицине: официальной и народной // Бюллетень физиологии и патологии дыхания, 2013. Вып. 48. С. 97 - 104. 6. Александрова В.Д. Изучение смен растительного покрова // Полевая геобо- таника. Л.: Наука, 1964. Т. 3. С. 300 – 447. 7. Алешичев А.Н. Современное состояние культур сосны обыкновенной на от- валах Райчихинского буроугольного месторождения области // Вестник Дальневосточного государственного университета, 2007. Вып. 2. С. 113 – 117. 8. Алешичев А.Н. Формирование лесных экосистем в зоне техногенного воз- действия Райчихинского буроугольного месторождения // Автореф. дис. канд. биол. наук, Благовещенск: изд-во ДальГАУ, 2009. 22 с. 9. Амурская область. Опыт энциклопедического словаря / науч. ред. В.В. Во- робьев, А.П. Деревянко, ред. - сост. Н.К. Шульман. Благовещенск, 1989. 416 с. 10. Амурская область. Производство, торговля, финансы / Справочное издание. Благовещенск: изд-во Зея, 2001. 160 с. 11. Амурская тайга: (Комплексные ботанические исследования). Л.: Наука, 1969. 196 с. 204 12. Андрейченко Т.Д., Каркуцчев Г.Н. Демутационные сукцессии растительно- го покрова в зоне отчуждения ЧАЭС // Чернобыль – 92. Сб. докл. III научнотехнической конференции по основным результатам ликвидации последствий аварии на ЧАЭС. Чернобыль, 1993. С. 193 – 205. 13. Андроханов А.В. Восстановление гумусного состояния техноземов при длительном мелиоративном воздействии многолетних трав / Тезисы докладов международной конференции // Проблемы антропогенного почвообразования. М., 1997. Т. 1. С. 258 – 260. 14. Андроханов В.А., Куляпина Е.Д., Курачев В.М. Почвы техногенных ланд- шафтов: Генезис и эволюция. Новосибирск: изд-во СО РАН, 2004. 149 с. 15. Анищенко И.Е., Голованов Я.М., Абрамова Л.М. Вопросы оптимизации растительности газонов в населенных пунктах Предуралья республики Башкоростан // Аграрный вестник Урала, 2011. № 5(84). С. 50 – 51. 16. Антипов В.Г. Устойчивость древесных растений к промышленным газам. Минск: Наука и техника, 1979. 216 с. 17. Антропогенное воздействие на природу Верхнего Приамурья. Благове- щенск: изд-во БГПУ, 1979. 66 с. 18. Антропогенные почвы / Герасимова [и др.]. М.: Смоленск: Ойкумена, 2003. 246 с. 19. Ареалы деревьев и кустарников СССР. В трех томах. / С.Я. Соколов [и др.]. Л.: Наука, 1977. Т 1. 164 с.; 1980. Т 2. 144 с.; 1986.Т 3.182 с. 20. Арчегова И.Б., Лиханова И.А. Проблема биологической рекультивации и ее решение на европейском севере на примере Республики Коми // Известия Коми научного центра УрОРАН, 2012. № 9. С. 29 – 34. 21. Афонина М.И. Проблемы биологической защиты откосов земляного полотна объектов транспортного строительства // Экология урбанизированных территорий, 2006. № 4. С.83 – 86. 22. Бабкина С.В. Трансформация флор в ходе урбанизации (на примере г. Ком- сомольска-на-Амуре): монография. Комсомольск-на-Амуре: изд-во ГПУ, 2006. 135 с. 205 23. Бабкина С.В. Флора рудеральных местообитаний городов Дальнего Востока // Вестник Иркутской государственной сельскохозяйственной академии, 2011. № 44(2). С. 25 – 32. 24. Бабурин А.А., Морозова Г.Ю. Оценка экологической значимости зеленых насаждений //Вестник Тихоокеанского государственного университета, 2009. № 3. С. 63 – 70. 25. Базилевич Н.И. Биологическая продуктивность экосистем Северной Евроа- зии. М.: Наука, 1993. 293 с. 26. Бакулин В.Т. Использование тополя в озеленении промышленных городов Сибири: краткий анализ проблемы //Сибирский экологический журнал, 2005. № 4. С. 563 – 571. 27. Бакулин В.Т. Тополь черный в Западной Сибири. Новосибирск: изд-во Гео, 2007. 121 с. 28. Бакулин В.Т. Тополь душистый в Сибири. Новосибирск: изд-во Гео, 2010. 110 с. 29. Баранник Л.П., Щербатенко В.И. Естественное зарастание отвалов породы угольных разрезов. Новокузнецк, 1972. 4 с. 30. Баранов Н. В. Современное градостроительство. М.: Госстройиздат, 1962. 267 с. 31. Баранова О.Ю., Нумеров Г.Б., Строганова М.Н. Изменение свойств пахот- ных дерново-подзолистых почв при зарастании лесом /Почвообразование в лесных биогеоценозах М.: Наука, 1989. С. 60 – 78. 32. Баркалов В. Ю., Коробков А.А., Цвелев Н.Н. Астровые Asteraceae Dumort. // Сосудистые растения Советского Дальнего Востока. СПб.: Наука, 1992. Т. 6. С. 9 – 414. 33. Басаргин Д.Д., Горовой П.Г. Флавоноиды дальневосточных видов Herac- leum L. // Растительные ресурсы, 1975. Т. 11. № 1. С. 59. 34. 383 с. Беркутенко А.Н. Атлас растений Магаданской области. М.: Амипресс, 2006. 206 35. Биологическая характеристика почвогрунтов многолетних отвалов алмазо- добывающей промышленности Якутии / Данилова А.А. [и др.]. // Сибирский экологический журнал, 2011. № 11. С.749 – 756. 36. Благовещенск, сайт. [Электронный ресурс], URL: http://www.bgpu.ru/student/index.htm (дата обращения 11.12.2012). 37. Благовещенск 150 лет. [Электронный ресурс], URL: /1CD диск. 38. Бланк М. Г. Экология, мониторинг и рациональное природопользование //Растительные сообщества – экологообеспеченность города. М., 2002. С. 29 – 34. 39. Борисова И.Г., Старченко В.М. Ландшафты и растительность бассейна р. Сергачи-Хайктинские (Верхнее Приамурье) // Ученые записки ЗабГГПУ, 2011. № 1(36) С. 31– 37. 40. Ботаническая география с основами экологии растений / В. Г. Хржановский [и др.]. М.: Агропромиздат, 1986. 255 с. 41. Булыгин Н.Е. Дендрология. Л.: Агропромиздат, ленингр. отд-ие, 1991. 352 с. 42. Булыгин Н.Е., Ярмишко В.Т. Дендрология. М.: МГУЛ, 2003. 528 с. 43. Бурда Р.И. Антропогенная трансформация флоры. Киев: Наукова думка, 1991. 168 c. 44. Вавилова Т.Н. Градостроительные условия формирования многофункцио- нальных промышленно-селитебных территорий в крупнейших городах // Зодиак, 1999. № 22. C. 45 – 48. 45. Валова В.Д. Экология. М.: Издательско-торговая корпорация Дашков и К°, 2007. 352 с. 46. Варминг Е. Ойкологическая география растений. М.: Баландин, 1901 а. 153 с. 47. Варминг Е. Введение в изучение растительных сообществ. М.: Типография И.А. Баландина, 1901 б. 218 с. 48. Варнавский В. Г., Мамонтова И.Б. Неогенный этап развития юга материко- вой части Дальнего Востока. М.: Наука, 1979. 302 с. 49. Вайчис М.В. К вопросу о влиянии лиственницы европейской на изменение дерново-подзолистых почв // Почвоведение, 1958. № 5. С. 12 – 15. 207 50. Великотная М.А. Сады на гребне // Ландшафтный дизайн, 2002. № 3. С. 42 – 47. 51. Верхунов П.М. Закономерности строения разновозрастных сосняков. Ново- сибирск: Наука, 1976. 256 c. 52. Верхунов П.М. Прирост запаса разновозрастных сосняков. Новосибирск: Наука, 1979. 254 с. 53. Витвитский Н. Г. Климат. Дальний Восток. М.: изд-во АН СССР, 1963. 118 с. 54. Воронов А.Г. Геоботаника. Учеб. Пособие для ун-тов и пед. ин-тов. Изд. 2-е. М.: Высшая школа, 1973. 384 с. 55. Воронов Б.А. Состояние и перспективы охраны естественных ресурсов и природной среды в зоне влияния БАМ (восточный участок) // Оценка природноресурсного потенциала Дальнего Востока (экономико-географический подход), 1980. Вып. 6. С. 132 – 142. 56. Воронов Б.А. Антропогенные изменения природных экосистем Приамурья. [Электронный ресурс], URL: http://amureco.ru/problemy- amura/bioraznoobrazie/antropogennye-izmeneniya-prirodnykh-ekosistem-priamurya (дата обращения 02.05.2013). 57. Ворошилов В.Н. Флора советского Дальнего Востока М.: Наука,1966. 478 с. 58. Ворошилов В.Н. Определитель растений советского Дальнего востока. М.: Наука, 1982. 672 с. 59. Встовская Т. Н. Декоративные формы местных и экзотических видов клѐна, перспективных для первичного испытания в Сибири // Растительный мир Азиатской России, 2010. № 1(5). С. 101 – 111. 60. Высоцкий Г.Н. Культурно-физиологический очерк // Бюро прикладной ботаники, 1915. № 10 - 11. С. 1113 – 1436. 61. Гаврилов К.А. Влияние различных лесных культур на почву //Лесное хозяй- ство, 1950. № 3. C. 56 – 57. 62. Гайдин А.М. Ревитализация посттехногенных ландшафтов //Геоэкология, инженерная экология, гидрогеология, геокриология, 2011. № 6. С. 494 – 498. 208 63. Гальперин А.М., Ферстер В., Шеф Х.Ю. Техногенные массивы и охрана окружающей среды. М.: изд-во МГГУ, 1997. 534 с. 64. Гальперин М. В. Экологические основы природопользования: Учебник. М.: ФОРУМ: ИНФРА-М, 2003. 256 с. 65. Ганжара Н.Ф., Борисов Б.А., Байбеков Р.Ф. Практикум по почвоведению. М.: Агроконсалт, 2002. 280 с. 66. Геоботаника /под ред. А.Г. Воронова. М.: Высшая школа, 1963. 369 с. 67. География природных ресурсов и природопользования Амурской области. Благовещенск: изд-во Зея, 2003. 213 с. 68. Геология СССР. Том XIX. Хабаровский край и Амурская область. М.: Недра, 1966. 736 с. 69. Геоморфология юга Амуро-Зейской равнины и низкогорья Малого Хингана. Ч.1 /Отв. ред. С.С. Воскресенский. М.: изд-во Моск. ун-та, 1973. 274 с. 70. Геоморфология юга Амуро-Зейской равнины. Записки амурского областного музея краеведения. Том 6, выпуск 1. Хабаровск: Хабаровское книжное изд-во, 1970. 157 с. 71. Геоэкологические исследования Москвы и сопредельных территорий Под- московья /И.В. Ивашкина [и др.]. // Проблемы региональной экологии, 2010. № 3. С. 27 – 35. 72. Герасько Л.И., Колесниченко Л.Г., Альбах Е.Б. Почвенная макрофауна ан- тропогенно-нарушенных боиогеоценозов подтайги Западной Сибири / Тезисы докладов Международной конференции //Проблемы антропогенного почвообразования. М., 1997. Т. 3. С. 70 – 72. 73. Гиниятулин Р.Х. Содержание химических элементов в древесных растениях на отвалах Кумертауского буроугольного разреза, Туканского карьера и Учалинского горно-обогатительного комбината // Аграрный вестник Урала, 2011. № 3(82). С. 80 – 82. 74. Голов Г.В. Почвы и экология агрофитоценозов Зейско-Буреинской равнины. Владивосток: изд-во Дальнаука, 2001. 185 с. 209 75. Голышева Л.Ф. Динамика растительного покрова техногенных ландшафтов Нижнего Приамурья //Тез. докл. YII сес. Дальневост. регион. науч. совета по проблемам АН СССР «Биологические основы рационального использования, преобразования и охраны растительного мира (28 июля – 4 августа 1982 г.). Петропавловск – Камчатский, 1982. С. 33. 76. Горная энциклопедия, сайт. [Электронный ресурс], URL: http://www.mining- enc.ru /v/vskryshnye -raboty (дата обращения 22.03.12). 77. Горовой П. Г. Зонтичные (сем. Umbelliferae Moris.) Приморья и Приамурья. Систематический обзор, географическое распространение, качественный химический состав. М.-Л.: Наука, 1966. 295 с. 78. Горышина Т.К. Растения в городе. Л.: изд-во ЛГУ, 1991. 543 с. 79. ГОСТ 28329-89 Озеленение городов. Термины и определения. 80. Государственная фармакопея СССР: Общие методы анализа. Лекарственное сырье /Вып. 2. МЗ СССР. 11-е изд-ние. М.: Медицина, 1989. 400 с. 81. Гришина Л.А. Биологический круговорот и его роль в почвообразовании. М.: изд-во МГУ, 1974. 127 с. 82. Гроздова Н.Б., Некрасов В.И., Глобо-Михайленко Д.А. Деревья, кустарники и лианы: справочное пособие. М.: Лесн. пром-сть, 1986. 349 с. 83. Грудзинская И.А. Вязовые или Ильмовые Ulmaceae Mirb. (emend. Gruds. 1967) //Сосудистые растения советского Дальнего Востока. СПб.: Наука, 1991. Т. 5. С. 95 – 100. 84. Губанов И.А. О характере растительности Зейско-Буреинской равнины //Научные доклады высшей школы. Сер. Биологические науки, 1958. № 3. С. 14 – 144. 85. Губанов И.А., Киселева К.В., Новиков В.С. Дикорастущие полезные расте- ния. М.: изд-во Моск. ун-та, 1987. 160 с. 86. Гуков Г.В. Дальневосточное лесоводство. Владивосток: изд-во Дальневост. ун-та, 1989. 260 с. 87. Гуков Г.В. Лесоведение на Дальнем Востоке. Владивосток: изд-во Дальне- вост. ун-та, 1990. 311 c. 210 88. Гумусообразование в техногенных экосистемах / С.С.Трофимов [и др.]. Но- восибирск: Наука, 1986. 167 с. 89. Гусев А.П., Андрушко С.В. Урбогенная трансформация пойменного ланд- шафта (на примере модельного района «Волотова» г. Гомель) // Экология урбанизированных территорий, 2011. № 3. С. 61 – 65. 90. Гусев В.И. Определитель повреждений лесных, декоративных и плодовых деревьев и кустарников. М.: Лесная промышленность, 1984. 472 с. 91. Данилов-Данильян В.И., Розенталь О.М. Качество технического регулиро- вания природопользования // Стандарты и качество, 2009. № 5. С. 42 – 46. 92. Данченко А. М., Трофименко Н. М. Экология семенного размножения берѐзы / отв. ред. Воробьѐв В. Н. Новосибирск: Наука, 1993. 182 с. 93. Деревья и кустарники СССР, Т.1, Т. 2 /под ред. С.Я. Соколова. М-Л.: изд-во Академии наук СССР, 1949, 1951. 610 с. 94. Дикорастущие деревья и кустарники Дальнего Востока / под ред. Д.П. Во- робьева. Л.: Наука, 1968. 277 с. 95. Димитриев Ю.О. Интродуцированные виды растений города Ульяновска //Современные наукоемкие технологии, 2010. № 1. С. 58 – 61. 96. Динамика сельскохозяйственных земель России в ХХ веке и постагрогенное восстановление растительности и почв /Д.И. Люри [и др.]. М.: ГЕОС, 2010. 416 с. 97. Добровольский Г.В., Никитин Е.Д. Экология почв. Учение об экологиче- ских функциях почв: учебник. М.: изд-во Моск. ун-та; Наука, 2006. 364 с. 98. Докучаев В.В. Избранные сочинения, Т. 3. М.: Наука, 1949. 446 с. 99. Долгосрочная целевая программа «Охрана окружающей среды и обеспече- ние экологической безопасности населения города Благовещенска на 2009 – 2015 годы». Система КонсультатнтПлюс: Амурская область. [Электронный ресурс], URL: /1 CD диск. 100. Доктуровский В.С. О межледниковых флорах СССР //Почвоведение, 1930. № 1 – 2. 101. Дороненко Е.П. Рекультивация земель, нарушенных открытыми разработками. М.: Недра, 1979. 263 с. 211 102. Древесная флора Дальнего Востока / А.С. Агеенко [и др.]. М.: Лесная промышленность, 1982. 224 с. 103. Древесные породы мира, Т.3 Древесные породы СССР / под. ред. К.К. Калуцкого. М.: Лесная промышленность, 1982. 264 с. 104. Дриженко А.Ю. Восстановление земель при горных работах. М.: Недра, 1985. 241 с. 105. Дубинин В. П. Уровень озелененности городской территории – определяющий фактор экологического состояния города // Роль зеленых насаждений в стратегии развития Хабаровска: материалы третьей городской научнопрактической конференции. Хабаровск: изд-во ТГУ, 2007. С. 6 – 8. 106. Дымина Г.Д. Луга юга Дальнего Востока. Новосибирск: Наука, 1985. 195 с. 107. Еглачева А. В. Древесные растения в городских экосистемах Карелии // Автореф. дис. канд. биол. наук. Петрозаводск, 2006. 18 с. 108. Егорова И.В., Астапова В.А. Геоэкологические аспекты рекультивации гидроотвалов и хвостохранилищ горных предприятий // Геоэкология, инженерная экология, гидрогеология, геокриология, 2013. № 3. С. 216 – 233. 109. Егорова Т.В. Осоки СССР. Виды подрода Vignea. М.-Л.: Наука, 1966. 266 с. 110. Егошина Т.Л. Недревесные растительные ресурсы России. М.: НИАПрирода, 2005. 80 с. 111. Евдокимова О.В. Разработка и валидация методики количественного определения суммы флавоноидов в траве пастушьей сумки // Традиционная медицина. Научно-практический журнал, 2011. № 24. С. 50 – 53. 112. Емельянов А.П. Многолетние травы в полевом кормопроизводстве Приамурья. Благовещенск: изд-во ДальГАУ, 2008. 172 с. 113. Ефимов В.Н., Иванов А.И. Скрытая деградация хорошо окультуренных дерново-подзолистых почв России // Агрохимия, 2001. № 6. С. 5 – 10. 114. Жилин С. Г. Семейство кленовые (Aceraceae) // Жизнь растений: в 6 т. Т. 5. Ч. 2. Цветковые растения /под ред. А. Л. Тахтаджяна. М.: Просвещение, 1981. С. 264 – 266. 212 115. Загрязнение воздуха и жизнь растений /М. Трешоу [и др.] // Пер. с англ. Л.: Гидрометеоиздат, 1988. 535 с. 116. Залесская Л. С., Микулина Е.Н. Ландшафтная архитектура. М.: Стройиздат, 1979. 237 с. 117. Залесов С.В., Магасумова А.Г., Новоселова Н.Н. Лесоводственные мероприятия на землях, исключенных из сельскохозяйственного использования //Аграрный вестник Урала, 2010. № 6. С. 68 – 72. 118. Зархина Е.С., Сохина Э.Н., Марина О.М. Оценки экологической напряжен- ности территории для целей регламентации природопользования // Экологоэкономические аспекты освоения новых регионов. Владивосток, 1990. С. 192 – 202. 119. Зарудная Г.И., Минкевич И.И. Состояние древесных пород парков при высокой рекреационной нагрузке // Лесное хозяйство, 1977. № 2. С. 27 – 34. 120. Здоровье среды: методы оценки /В. М. Захаров [и др.]. М.: Центр экологической политики России, 2000. 68 с. 121. Зубов Ю.П. Ассортимент древесно-кустарниковых пород для создания лесных культур, зеленого строительства и закладки садов в Амурской области. Временные рекомендации. М.: Сельхозиздат, 1971. 27 с. 122. Зубов Ю.П. Типы сосновых и лиственничных лесов Амурской области. Благовещенск: РИО Амурупролиграфиздат, 1984. 66 с. 123. Зонн С.В. Почва как компонент лесного биогеоценоза // Основы лесной биогеоценологии, под ред. В.Н. Сукачева и Н.В. Дылиса. М.-Л.: Наука, 1964. C. 352 – 457. 124. Зоны и типы поясности растительности России: Карта // И.Н. Сафронова [и др.]. масш.1:8000000. М., 1999. 125. Иванов Г.И. Почвообразование на юге Дальнего Востока. М.: Наука, 1976. 200 с. 126. Ивашинников Ю.К. Физическая география Восточной Азии. Владивосток: изд-во Дальневост. ун-та, 2001. 568 с. 213 127. Ивашкина И.В., Кочуров Б.И. Урбодиагностика и сбалансированное городское природопользование: перспективные научные направления в географии //Экология урбанизированных территорий, 2011. № 3. С. 6 – 12. 128. Ивлев А.М. Избранное (вопросы теории и методологии почвоведения, из опубликованного ранее). Владивосток, 2005. 147 с. 129. Ивонин В.М., Прахов А.В. Результаты испытания способа облесения оврагов при их "шахматном" выполаживании // Известия вузов. Лесной журнал, 2000. № 3. С. 45 – 52. 130. Илькун Г.М. Газоустойчивость растений. Киев: Наукова думка, 1971. 146 с. 131. Илькун Г.М. Загрязнение атмосферы и растения. Киев: Наукова думка, 1978. 247 с. 132. Ильминских Н. Г. Флорогенез в условиях урбанизированной среды (на примере городов Вятско-Камского края) //Автореф. дис. докт. биол. наук, СПб.: издво СПб. ГУ, 1993. 36 с. 133. Иллюстрированный определитель растений средней России / И.А. Губанов [и др.]. М.: Т-во научных изданий КМК. Ин-т технологических исследований, 2003. Т. 2. 665 с. 134. Интегральная оценка экологического состояния урбанизированных территорий на примере города Могилѐва / В.А. Рыбак [и др.]. // Экология урбанизированных территорий, 2010. № 1. С. 41 – 47. 135. Интродукция и охрана растений в СССР и США. / П.И. Лапин [и др.]. М.: Наука, 1986. 129 с. 136. Ипатов В.С., Кирикова Л.А. Фитоценология: Учебник. СПБ.: изд-во ЛГУ, 1997. 316 с. 137. История Амурской области с древнейших времен до начала ХХ века /под ред. А.П. Деревянко, А.П. Забияко. Благовещенск, 2008. 424 с. 138. Кабанов Н. Е. Хвойные деревья и кустарники Дальнего Востока. М.: Наука, 1977. 175 с. 139. Казимиров Н. И. Ель. М.: Лесная промышленность, 1983. 80 с. 214 140. Калинина В.А. Жизненные формы и онтоморфогенез Trifolum Lupinaster L. и Trifolum pacificum bobr. // Дис. канд. биол. наук. Владивосток, 2009. 266 с. 141. Кандрашин Е.Р. Почвообразование в техногенных ландшафтах. Новосибирск: Наука, Сиб. отд-ние, 1979. С. 163 – 179. 142. Карпачевский Л.О. Пестрота почвенного покрова в лесном биогеоценозе. М.: изд-во Моск. ун-та, 1977. 312 с. 143. Карпачевский Л.О. Экологическое почвоведение. М.: ГЕОС, 2005. 334 с. 144. Каталог растений: деревья, кустарники, многолетники рекомендованные Союзом Польских Питомников / Milowit Boguszewicz, [e. a.]. Варшава, 2003. 305 с. 145. Киселев Г.Е. Цветоводство. 2 изд., испр. и доп. М.: Госсельхозиздат, 1952. 974 с. 146. Классификация и диагностика почв России / Л.Л. Шишов [и др.]. Смоленск: Ойкумена, 2004. 242 с. 147. Климова О.А. Стрельникова Т.О. Освоение отвалов высшими растениями // Вестник Алтайского государственного аграрного университета, 2007. № 7 (105). С. 67 – 71. 148. Климович В. И., Климович И. В. Размножение и выращивание декоративных древесных пород. М.: Россельхозиздат, 1987. 110 с. 149. Ковальский В.В. Геохимическая экология. М.: Наука, 1974, 298 с. 150. Ковязин В.Ф. Биологические основы формирования устойчивых экосистем и рационального использования почвенно – растительных ресурсов мегаполисов (на примере Санкт-Петербурга) // Автореф. дис. докт. биол. наук. СПб., 2008. 40 с. 151. Колесников А.И. Декоративная дендрология. М.: Лесная промышленность, 1974. 703 с. 152. Колесников А.И. Декоративные формы древесных пород. М.: Академия наук, 1958. 272 с. 153. Колесников А.И. Дендрология. М.: Академия наук, 1964. 634 с. 154. Колесников Б. П. Очерк растительности Дальнего Востока. Хабаровск.: Хабаровское книжное издательство, 1995. 104 с. 215 155. Колесников Б.П. О научных основах биологической рекультивации техногенных ландшафтов // Проблемы рекультивации земель в СССР. Новосибирск: Наука, 1974. С. 12 – 15. 156. Колесников Б.П. Растительность /Южная часть Дальнего Востока. М.: Наука, 1969. С. 206 – 250. 157. Колесникова Н.В. О методике почвенно-экологического картографирования антропогенно изменненых территорий влажных субтропиков на примере дендрария г. Сочи // Проблемы региональной экологии, 2010. №3. С. 80 – 90. 158. Комаров В.Л. Ботанико-географические области бассейна Амура /Труды Санкт-Петербургского общества испытателей, 1897. Т. XXVIII, вып. 1. В кн.: Избранные сочинения. М.-Л. М.: изд-во АН СССР, 1953. Т. 9. C. 516 – 526. 159. Комаров В.Л., Клобукова-Алисова Е.Н. Определитель растений Дальневосточного края: в 2-х т. Л.: Изд-во АН СССР, 1931. Т.1. 622 с.; 1932. Т.2. С. 623 – 1175. 160. Комачкова И.В. Экологическое состояние почв техногенных ландшафтов юга Приморья // Вестник Красноярского государственного аграрного университета, 2012. № 2. С. 68 – 73. 161. Комачкова И.В., Пуртова Л.Н. Гумусное состояние и энергозапасы почв техногенных ландшафтов юга Приморья // Вестник Томского государственного университета. Биология, 2012. № 3 (19). С. 7 – 17. 162. Константинов Е. Л. Особенности флуктуирующей асимметрии листовой пластинки березы повислой как биоиндикатора // Автореф. дис. канд. биол. наук. Калуга, 2001. 24 с. 163. Коратаев Г.В. История формирования техногенного ландшафта г. Благовещенска // Проблемы краеведения (Арсеньевские чтения): тез. конф. Уссурийск, 1989. Ч. 2. С 9 – 10. 164. Корецкая Л.А. Природные условия и естественные кормовые ресурсы бассейна Амура. М.: изд-во Академии Наук СССР, 1962. 132 с. 216 165. Коржинский С.И. Отчет об исследованиях Амурской области как земледельческой колонии / Изв. Вост.- Сиб. отд. Русск. геогр. общ-ва. Иркутск, 1892. Т. 23, № 4 – 5. С. 73 –138. 166. Коробкин В.И., Передельский Л.В. Экология: учебник для вузов. Изд. 12-е доп. и перераб. Ростов н/Д: Феникс, 2007. 602 с. 167. Коронатова Н.Г. Типы молодых почв, формирующихся в выработанных карьерах северной тайги / Современные почвенные классификации и проблемы их региональной адаптации // Материалы всероссийской научной конференции. Владивосток, 2010. С. 148 – 151. 168. Коропачинский И.Ю. Сосновые Pinaceae Lindl. // Сосудистые растения Советского Дальнего Востока. СПб.: Наука, 1989. Т. 4. С. 9 – 20. 169. Короткий М.Ф. Очерки растительности Зейско-Буреинского района Амурской области // Труды командированной по ВЫСОЧАЙШЕМУ повелению Амурской экспедиции. С – Петербург.: Типография «Печатный Труд», 1912. 140 с. 170. Корчагина И. А. Семейство берѐзовые (Betulaceae) //Жизнь растений. В 6-ти т /под ред. А. Л. Тахтаджяна. М.: Просвещение, 1980. Т. 5. Ч. 1. Цветковые растения. С. 311 – 324. 171. Косаревский И. А. Искусство паркового пейзажа. М.: Стройиздат, 1977. 246 с. 172. Костенков Н.М., Ознобихин В.И. Биологическая рекультивация пород угольных отвалов. Владивосток: Дальнаука, 2007. 99 с. 173. Костенков Н.М., Пуртова Л.Н. Общие закономерности формирования почв на отвальных породах и их гумусовое состояние // Вестник Красноярского государственного аграрного университета, 2009. № 6. С. 17 – 22. 174. Костенков Н.М., Пуртова Л.Н. Посттехногенное почвообразование на отвальных породах как фактор восстановления природных ландшафтов / Известия Самарского научного центра Российской академии наук, 2010. Т. 12. № 1(4). С. 1032 – 1038. 217 175. Кочарян К.С. Ассортимент древесных растений, рекомендованных в различных типах и категориях озеленения города Москвы. М.: МУЛ «Мосзеленхоз», 1999. 203 с. 176. Кочуров Б.И. Экодиагностика и сбалансированное развитие. Смоленск: Маджента, 2003. 384 с. 177. Красная книга Амурской области: Редкие и находящиеся под угрозой исчезновения виды животных, растений и грибов: официальное издание. Благовещенск: изд-во БГПУ, 2008. 446 с. 178. Кравкина И.М. Влияние автмосферных загрязнений на структуру листа // Ботанический журнал, 1991. Т. 76. № 1. С. 3 – 9. 179. Кругляк В.В. Особенности реконструкции тополевых насаждений города Воронежа // Вестник Воронежского ГУ. Серия Химия. Биология. Фармация, 2006. № 1. С. 129 – 132. 180. Крупская Л.Т. Охрана и рациональное использование земель на горных предприятиях Приамурья и Приморья. Хабаровск: Хабаровское книжное изд-во, 1992. 175 с. 181. Крупская Л.Т., Новикова Е.В. О рекультивации горных пород в условиях мусонного климата // Научные и прикладные вопросы мониторинга земель Дальнего Востока. Владивосток, 1993. С. 97 – 103. 182. Кудрявцев А. О. Рациональное использование территорий при планировке и застройке городов СССР. М.: Стройиздат, 1971. 181 с. 183. Кузнецова И.В., Тихонравова П.И., Бондарев А.Г. Изменение свойств залежных серых лесных почв // Почвоведение, 2009. № 9. С. 1142 – 1150. 184. Кузык Б.Н., Яковец Ю.В. Цивилизации: теория, история, диалог, будущее. В 2 т. М.: ИНЭС, 2006. 156 с. 185. Кулагин Ю.З. Индустриальная дендроэкология и прогнозирование. М.: Наука, 1985. 117 с. 186. Кулагин Ю.З. Лесообразующие виды, техногенез и прогнозирование //АН СССР Башкирский филиал, институт биологии. М.: Наука, 1980. 116 с. 218 187. Куликова Т.А. Оценка продуктивности лесов. М.: Лесная промышленность, 1981. 152 с. 188. Кулинская Е.В., Скворцова Е.Б. Изменение микростроения дерновоподзолистых почв при сельскохозяйственном освоении // Деградация и восстановление лесных почв. М.: Наука, 1991. С. 243 – 249. 189. Куприянов А.Н., Морсакова Ю. В. Начальные этапы формирования растительного покрова на техногенных экотопах Кузбасса // Сибирский экологический журнал, 2008. № 2. С. 255 – 261. 190. Куцик Р. В., Зузук Б. М. Тысячелистник обыкновенный. Achillea millefolium L. Аналитический обзор // Провизор, 2002. Вып. 14. С. 23 – 26. 191. Лавренов В.К., Лавренова Г.В. Современная энциклопедия лекарственных растений. СПб.: Издательский дом Нева, 2006. 272 с. 192. Лавриненко Д.Д., Редько Г.И., Лишенко А.А. Создание тополевых насаждений. М.: Лесная промышленность, 1966. 315 с. 193. Лагерь А.А. Лечение растениями. Фитотерапия. Красноярск: Алис, 1992. 384 с. 194. Ламанова Т.Г. Структурные особенности злаковых агрофитоценозов на вскрышных отвалах в лесостепной зоне Кузбасса // Раститительные ресурсы, 1998. № 3. С. 1 – 20. 195. Ландшафтный дизайн - Классификация озелененных территорий. [Электронный ресурс], URL: http://www.mnogoparovozov.ru (дата обращения 19.08.2012). 196. Лебедева Е.В., Михалев Д.В. Водные объекты урбанизированных территорий: подходы и методы реабилитации (на примере Московской области) // Экология урбанизированных территорий, 2010. № 2. С. 24 – 29. 197. Лекарственное растительное сырье. Фармакогнозия. СПб.: СпецЛит, 2004. 765 с. 198. Лекарственные растения // Биология. Современная иллюстрированная энциклопедия / гл. ред. А.П. Горкин. М.: Росмэн, 2006. 560 с. 219 199. Лесная энциклопедия: В 2-х т., т.2 /гл. ред. Воробьев Г.И.; ред. кол.: Анучин Н.А. [и др.]. М.: Сов. энциклопедия, 1986. 631 с. 200. Лисицкий Ф.Н. Воспроизводство почв в степных экосистемах разного возраста // Сибирский экологический журнал, 2012. № 6. С. 819 – 829. 201. Литвак П.В., Родионов Б.С. Аутэкология растений // Ботаническая география с основами экологии растений. М.: изд-во «Колос», 1994. С. 132 – 165. 202. Литвинович А.В. Постагрогенная эволюция хорошо окультуренных дерново-подзолистых почв Северо-западной Нечерноземной зоны // Агрохимия, 2009. № 7. С. 85 – 93. 203. Лившиц И.А. Природы мудрые советы. Иркутск: Восточно Сибирское книжное издательство, 1992. 528 с. 204. Лиханова И. А. Восстановление лесных экосистем на антропогенно нарушенных территориях в подзоне крайнесеверной тайги: Усинский район Республики Коми // Aвтореф. дис. канд. биол. наук. Сыктывкар, 2004. 42 с. 205. Лиханова И.А., Железнова Г.В. Восстановление растительности на карьерах строительных материалов окрестностей г. Сыктывкара при проведении лесной рекультивации // Известия Самарского научного центра Российской академии наук, 2012. Т. 14. № 1(6). С. 1485 – 1488. 206. Логофет Д.О., Денисенко Е.А., Голубятников Л.Л. Сукцессия в лесостепи в условиях изменения климата: модельный подход // Журнал общей биологии, 2005. Т. 66. № 2. С. 136 – 145. 207. Лукиных Г.Л. Газон как прием создания устойчивой среды современного города среднего Урала // Вестник Красноярского государственного аграрного университета,, 2012. № 12. С. 87 – 91. 208. Лунц Л. Б. Городское зеленое строительство. М.: Стройиздат, 1974. 275 с. 209. Луговые травянистые растения. Биология и охрана / И.А. Губанов [и др.]. М.: Агропромиздат,1990. 183 с. 210. Мазнев Н. И. Энциклопедия лекарственных растений. 3-е изд., испр. и доп. М.: Мартин, 2004. 496 с. 220 211. Майорова Л.А. Временное господство пихты белокорой (почкочешуйной) в пихтово-еловых лесах Дальнего Востока как один из факторов их устойчивости к изменениям природной среды // Вестник Красноярского государственного аграрного университета, 2013. № 12. С. 162 – 165. 212. Макаров И.В. Эволюция пахотных дерново-подзолистых почв при выводе их из сельскохозяйственного использования / Тез. докл. конф. // История развития почв СССР в голоцене. Пущино, 1984. С.191 – 192. 213. Максимович К.И. Амурский край. Географический очерк. Приложение к 2 тому «Записок Академии наук». СПб., 1862. № 2. 90 с. 214. Малыхина О.А. Пирогенные влияния на вейниковые луга Среднеамурской низменности // Аграрный вестник Урала, 2010. № 5. С. 58 – 61. 215. Манаков Ю.А., Куприянов Л.Н. Критерии сингенетических сукцессий на отвалах Кузбасса //Экология урбанизированных территорий, 2009. № 2. С. 14 – 18. 216. Манаков Ю.А. Сосудистые растения отвалов вскрышных пород Кедровского угольного разреза // Бот. иссл. Сибири и Казахстана. Барнаул: изд-во Алт. унта, 1997. Вып. 3. С. 41 – 54. 217. Манько Ю. И. Ель аянская. Л.: Наука, 1987. 280 с. 218. Матвеева А. Г. Ель аянская в формировании городских зеленых насаждений //Роль зеленых насаждений в стратегии развития Хабаровска: материалы третьей городской научно-практической конференции. Хабаровск: изд-во Тихоокеан. гос. ун-та, 2007. С. 71 – 73. 219. Махинов А.Н., Махинова А.Ф. Преобразование антропогенного рельефа в районах разработок россыпных месторождений (север Хабаровского края). // Геоморфология, 2006. № 2. С. 43 – 49. 220. Махинов А.Н., Махинова А.Ф., Шевцов М.Н. Влияние золотодобывающей промышленности на деградацию почв и оценка риска природных опасностей // Фундаментальные исследования, 2005. № 3. С. 48 – 50. 221. Мерзлякова И.Е. Флора сосудистых растений города Томска // Aвтореф. дис. канд. биол. наук. Томск, 1999. 23 с. 221 222. Методика инвентаризации городских зеленых насаждений. М.: Минстрой России. Академия коммунального хозяйства им. К.Д.Памфилова, 1997. 24 с. 223. Методы изучения лесных сообществ. СПб.: НИИХимии СПбГУ, 2002. С. 154 – 167. 224. Мизерханова З.Г., Шлотгауэр С. Д. Анализ экологической обстановки при разработке россыпных месторождений // География и природные ресурсы, 1991. № 2. С. 56–63. 225. Миларт Дж. Древние цивилизации Ближнего востока. М.: Иностранная литература, 1982. 149 с. 226. Минаева В. Г. Лекарственные растения Сибири. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1991. 431с. 227. Мингалева Н.А., Пестов С.В. Оценка состояния тополевых насаждений города Сыктывкара // Теоретическая и прикладная экология, 2011. № 1. С. 37 – 43. 228. Мирзеханова З.Г. Эколого-географические экспертизы территории (взгляд с позиции устойчивого развития). Хабаровск: изд-во Дальнаука, 2000. 174 с. 229. Миркин Б.М. Закономерности развития растительности речных пойм. М.: Наука, 1974. 167с. 230. Миркин Б.М. Об антропогенной эволюции растительности // Экосистемные исследования: историко-методологические аспекты. Владивосток: ДВО АН СССР, 1989. С. 94 – 106. 231. Миркин Б.М. Теоретические основы современной фитоценологии. М: Наука, 1985. 136 с. 232. Миркин Б.М., Розенберг Г.С., Наумова Л.Г. Словарь понятий и терминов современной фитоценологии. М: Наука, 1989. 223 с. 233. Миронова Л.П. Характер сукцессионых процессов в заповедных степях и лесостепях Юго-Восточного Крыма // Степи Евро-Азии: сохранение природного разнообразия и мониторинг состояния экосистем. Оренбург, 1997. С. 307 – 328. 234. Митрюшкин К.П., Павловский Е.С. Лес и поле. М.: Колос, 1979. 279 с. 235. Морозов Г. Ф. Учение о лесе. СПб., 1912. 83 с. 222 236. Морозов А.М., Николаева И.О. Особенности лесообразовательного процесса на пашне и сенокосе // Вестник Алтайского государственного аграрного университета, 2013. № 5(103). С. 82 – 86. 237. Морозова Г.Ю. Мониторинг урбанизированной среды: структура популяций растений // Известия Самарского научного центра Российской академии наук, 2009. Т. 11. № 1(6). С. 1170 – 1173. 238. Морозова Г.Ю. Проблемы озеленения дальневосточных городов // Известия Самарского научного центра Российской академии наук, 2010. Т. 12. № 1(3). С. 772 – 775. 239. Морозова Г.Ю., Бабурина А.А. Урбопопуляции древесных растений как объект пользования, управления и мониторинга // Вестник Красноярского государственного аграрного университета, 2008. № 6. С. 83 – 88. 240. Морфолого-анатомическое изучение сырья Artemisia vulgaris L. – полыни обыкновенной, применяемого в традиционной медицине России и Китая / Л.Н. Фролова [и др.]. // Традиционная медицина. Научно-практический журнал, 2008. № 15. С. 44 – 50. 241. Москалюк Т.А. Лекции по фитоценологии. [Электронный ресурс], URL: http://www.botsad.ru/p_papers122.htm (дата обращения 04.02.2011). 242. Нагибина М.С. Материалы по стратиграфии палеозоя Зее-Селемджинского междуречья // Сб. научн. тр. «Вопросы геологии Азии». М., 1954. Ч. 2. С. 124 – 145. 243. Напрасникова Е.В. Особенности биохимических процессов формирования молодых почв нарушенных земель / Тезисы докладов Международной конференции // Проблемы антропогенного почвообразования. Т. 3. М., 1997. С. 95 – 97. 244. Национальный атлас почв Российской федерации. М.: АСТ, 2011. 632 с. 245. Нго, Тхи Тхань Зиэп. Фармакогностическое изучение травы Leonurus japonicus Houtt // Автореф. дисс. канд. фарм. наук, СПб, 2008, 17 с. 246. Негробов О.П., Жукова Д.М., Фирсова Н.В. Экологические основы оптимизации и управления городской средой. Экология города. Воронеж: изд-во ВГУ, 2000. С. 34 – 35. 223 247. Недайборщ О.В. Эффективность различных способов освоения залежных земель в условиях лесостепи юга нечерноземной зоны // Автореферат канд. с-х. наук. Саранск, 2008. 21 с. 248. Недолужко В.А. Семейство Маслиновые Oleaceae Hoffmgg. Et Link. // Сосудистые растения советского Дальнего Востока. СПб.: Наука, 1991. Т. 5. С. 246 – 253. 249. Недолужко В.А., Скворцов А.К. Семейство Березовые Betulaceaes. F. Gray // Сосудистые растения советского Дальнего Востока. СПб.: Наука, 1995. Т. 8. С. 9 – 28. 250. Недолужко В.А. Семейство Липовые Tiliaceae Juss. // Сосудистые растения советского Дальнего Востока. СПб.: Наука, 1985. Т. 2. С. 170 – 175. 251. Недолужко В.А. Семейство Ивовые Salicacea Mirb. // Сосудистые растения советского Дальнего Востока. СПб.: Наука, 1995. Т. 7. С. 145 – 212. 252. Недолужко В.А. Семейство Кленовые Aceraceae Juss. // Сосудистые растения советского Дальнего Востока. СПб.: Наука, 1987. Т. 2. С. 181 – 182. 253. Недолужко В.А. Семейство Рутовые Rutaceae Juss. // Сосудистые растения советского Дальнего Востока. СПб.: Наука, 1989. Т. 4. С. 339 – 347. 254. Нефедов В.А. Ландшафтный дизайн и устойчивость среды. СПб.: Полиграфист, 2002. 295 с. 255. Низкий С.Е. особенности формирования фитоценозов селитебной территории на примере города Благовещенска. Благовещенск: изд-во ДальГАУ, 2011. 106 с. 256. Никитин В.В. Сорные растения флоры СССР. Л.: Наука. 1983. 454 с. 257. Никифорова О.Д. Дикорастущие Вики Сибири. Новосибирск: Наука, 1988. 88 с. 258. Николайкин Н.И., Николайкина Н.И., Мелехова О.П. Экология: Учебник для вузов. 2 -е изд. М.: Дрофа, 2003. 624 с. 259. Никольская В.В., Григорьев Д.П., Насулич Л.Ф. Зейско-Буреинская равнина. Материалы по физической географии в связи с сельскохозяйственным использованием. М.: изд-во АН СССР, 1958. 134 с. 224 260. Нормативно – справочные материалы для оценки объектов озеленения городов Приморского края: уч. пособие / А.Н. Гриднев [и др.]. Владивосток: Дальнаука, 2007. 166 с. 261. Общая геоботаника / под ред. Г.Вальтер. М.: Мир, 1982. 103 с. 262. Одум Ю. Основы экологии. М.: Мир, 1975. 740 с. 263. Озеленение городов Приморского края. Владивосток: ДВО АН СССР, 1987. 516 с. 264. Озеленение населенных мест: Справочник / В.И. Ерохина [и др.]. М.: Наука, 1987. 480 с. 265. Определитель растений Приморья и Приамурья /Д.П. Комаров [и др.]. М.Л.: Наука, 1966. 491 с. 266. Орешкова Н.В. Генетическая дифференциация сибирских видов лиственниц по данным изоферментного анализа // Растительный мир азиатской России, 2012. Т.1. № 2. С. 33 – 42. 267. Осипов С.В. Начальные этапы лесообразовательного процесса на дражных и гидравлических полигонах в бассейне реки Ольга (Буреинское нагорье, Дальнего Востока) / Классификация и динамика лесов Дальнего Востока. Владивосток: БПИ ДВО РАН, 2001. С.163 – 166. 268. Осипов С.В., Бурундукова О.Л. К характеристике лиственницы Каяндера (Larix cajanderi Mayr) на дражных отвалах Приамурья // Экология, 2005. № 4. С. 259 – 263. 269. Осипов С.В. Серийная растительность участков золотодобычи в таежной зоне нижнего Приамурья // Ботанический журнал, 2006. Т. 91. № 4. С. 521 – 532. 270. Основные закономерности растительных сообществ и пути их изучения. Полевая геоботаника. / под ред. Е.М. Лавренко. М.: Наука, 1940. 283 с. 271. Основные лекарственные средства: Большой справочник. М.: ООО «Фирма Издательство АСТ», 1999. 728 с. 272. Основы учения о растительном покрове / под ред. П.Д. Ярошенко. М.: Государственное издательство географической литературы, 1953. 316 с. 225 273. Особенности изменения почв и растительности в процессе самовосстановительной сукцессии в подзоне средней тайги / И.Б. Арчегова [и др.]. // Теоретическая и прикладная экология, 2010. № 4. С. 87 – 90. 274. Оценка состояния древесно-кустарниковых насаждений г. Тюмени / О.Г. Воронова [и др.]. // Экология урбанизированных территорий, 2009. № 2 С. 56 – 63. 275. Панюков А.Н. Восстановительная сукцессия на залежах в условиях Восточноевропейской тундры // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований, 2013. № 8. С. 235 – 237. 276. Папонов А.Н. Декоративная форма черемухи обыкновенной // Аграрный вестник Урала, 2011. № 1(80). С. 14 – 15. 277. Пачоский И. К. Описание растительности Херсонской губернии, ч. II // Степи. Материалы по исследованию почв и грунтов Херсонской губернии, 1917. Вып. 13. 336 с. 278. Певзнер М.Е. Экология горного производства. М.: Недра, 1990. 235с. 279. Перспектива применения в медицине растений рода Мелколепестник / А.Ю. Ботов [и др.]. // Традиционная медицина. Научно-практический журнал, 2013. № 2(33). С. 43 – 49. 280. Петров Е.С. Климат и микроклимат города Хабаровска и его окрестностей // Дружининские чтения. Вып. 1 «Города Дальнего Востока: экология и жизнь человека». Хабаровск, 2003. C. 131 – 133. 281. Погребняк П. С. Общее лесоводство. М.: Колос, 1988. 439 с. 282. Подгорная Т.И., Росликова В.И. Влияние техногенных геологических процессов на современное почвообразование в городах Дальнего Востока. Владивосток: Дальнаука, 1999. 74 с. 283. Подковыркин В.В. Сельскохозяйственная рекультивация земель, нарушенных при добыче россыпных месторождений открытым способом // Биологические проблемы Севера: тез. докл. Х Всесоюзного симпозиума. Магадан, 1983, ч. 1. С. 294. 226 284. Поликарпов Н.П. Формирование и продуктивность древостоев. М.: Наука, 1983. 228 с. 285. Полуянова В. И., Федоров С. В. Опыт выращивания Potentilla anserina L. в экспериментальных посадках (Республика Татарстан) // Растительные ресурсы, 2002. Вып. 1. С. 57 – 64. 286. Похитон П.Н. Влияние различных древесных пород на почву // Почвоведение, 1958. № 6. С. 84 – 85. 287. Почвы ландшафтов Приморья (Рабочая классификация) / Н.М. Костенков, [и др.]. Владивосток: изд-во Дальневосточного федерального университета, 2011. 11 с. 288. Почвы. Энциклопедия природы России /Г.В. Добровольский [и др.]. М.: ABF, 1998. 368 с. 289. Правдин Л. Ф. Сосна обыкновенная. Изменчивость, внутривидовая систематика и селекция. М.: Наука, 1964. 190 с. 290. Практическая фототерапия /Т.А. Виноградова [и др]. М.: изд-во «ЭксмоПресс», Спб.: «Валери СПД», 2001. 640 с. 291. Приказ Госстроя РФ от 15.12.1999 N 153 «Об утверждении Правил создания, охраны и содержания зеленых насаждений в городах Российской Федерации», текст документа по состоянию на июль 2011. 292. Прилуцкий А.Н. Современная фитоценология: проблемы и решения //Бюллетень ботанического сада-института ДВО РАН, 2007. Вып. 1(1). С. 5 – 23. 293. Природные комплексы урочища «Мухинка» / под ред. Ю.А. Дармана и А.Н. Стрельцова. Благовещенск.: изд-во БГПУ, 2002. 72 с. 294. Прокопчук В.Ф., Наумченко Е.Т. Классификация и диагностика почв дальневосточной таежно-лесной и Восточной буроземно-лесной областей. Благовещенск: изд-во ДальГАУ, 2003. 58 с. 295. Прокофьева Т.В., Строганова М.Н. Почвы Москвы (почвы в городской среде, их особенности и экологическое значение). М.: ГЕОС, 2004. 181 с. 227 296. Пуртова Л.Н. Энергозапасы почв и устойчивость экосистем техногенных ландшафтов юга Приморья // Вестник Красноярского государственного аграрного университета, 2011. № 9. С. 42 – 47. 297. Пуртова Л.Н., Костенков Н.М., Верхолат В.П. Почвенно-растительный мониторинг на техногенных ландшафтах Приморья (на примере рекультивируемых участков угольных шахт) // Fundamental Research, 2013. № 11. С. 108 – 115. 298. Пуртова Л.Н., Щапова Л.Н., Комачкова И.В. Продуктивность растительности и процессы гумусонакопления в почвах техногенных ландшафтов юга Приморья // Вестник Дальневосточного отделения Российской академии наук, 2010. № 4. С. 62 – 68. 299. Пустовойтов Н.Д. Сезонно-мерзлотные почвы и их мелиорация. М.: Наука, 1971. 230 с. 300. Рабинович М.И. Ветеринарная фитотерапия. М.: Росагропромиздат, 1988. 174 с. 301. Работнов Т.А. Фитоценология. М.: изд-во Московского Университета, 1978. 384 с. 302. Работнов Т.А. Фитоценология: Учебное пособие. М.: изд-во Московского Университета, 1992. 352 с. 303. Работнов Т.А. История фитоценологии: Учебное пособие. М.: Аргус, 1995. 158 с. 304. Разумова Е.Р. Экология. М.: МИЭМП, 2010. 172 с. 305. Разумовский С.М. Закономерности динамики биоценозов. М.: Наука, 1981. 231 с. 306. Рамненский Л.Г. Избранные работы. Л.: Наука, 1971. 610 с. 307. Растения для нас. Справочное издание /К. Ф. Блинова [и др.]. СПб.: Учебная книга, 1996. 653 с. 308. Растения сенокосов и пастбищ / С.И. Дмитриева [и др.]. М.: Колос, 1982. 248 с. 309. Растительные лекарственные средства / Н. П. Максютина [и др.]. Киев: Здоров′я, 1985. 280 с. 228 310. Растительные ресурсы России: Дикорастущие цветковые растения, их компонентный состав и биологическая активность / отв. ред. А. Л. Буданцев. СПб.М.: Товарищество научных изданий КМК, 2008. Т. 1. 421 с. 311. Растительные ресурсы России: Дикорастущие цветковые растения, их компонентный состав и биологическая активность / отв. ред. А. Л. Буданцев. СПб.М.: Товарищество научных изданий КМК, 2010. Т. 3. 601 с. 312. Растительные ресурсы СССР: Цветковые растения, их химический состав, использование. СПб.: Наука, Т. 1 – 8. 1984 – 1994 гг. 313. Раткевич И. А. Основные типы посадок, применяемые в озеленении г. Благовещенска //Роль зеленых насаждений в стратегии развития Хабаровска: материалы третьей городской научно-практической конференции. изд-во Тихоокеан. гос. ун-та, 2007. С. 104 – 105. 314. Реймерс Н.Ф. Экология: (теория, законы, правила, принципы и гипотезы). М.: Россия молодая, 1994. 367 с. 315. Результаты долговременного мониторинга природных комплексов СевероВосточного Прибайкалья / А.А.Ананин [и др.]. // Труды государственного биосферного заповедника «Баргузинский», вып.8. Улан-Удэ: изд-во Бурятского государственного университета, 2002. 204 с. 316. Рекомендации по технологии выращивания на корм и семена лядвенца рогатого, костреца безостого и овсяницы луговой / Л.Г. Горковенко [и др.]. Краснодар: СКНИИЖ, 2005. 15 с. 317. Риекстиня В. Э., Риекстиньш И. Р. Клематисы. Л.: Агропромиздат Ленингр. отд-ние, 1990. 287 с. 318. Риклефс Р. Основы общей экологии / пер. с англ., под ред. Н.Н. Карташева. М.: Мир, 1979. 424 с. 319. Ричардс П. Тропический дождевой лес. М.: Изд-во « Наука», 1961. 234 с. 320. Розенберг Г.С., Мозговой Д.П., Гелашвили Д.Б. Экология. Элементы теоретических конструкций современной экологии. Самара: СамНЦ РАН, 1999. 397 с. 321. Розенберг Г.С., Рянский Ф.Н. Теоретическая и прикладная экология. Нижневартовск: изд-во Нижневарт. пед. ин-та, 2005. 292 с. 229 322. Романова С. А., Тютрин С. А. Функции живых изгородей в Хабаровске // Роль зеленых насаждений в стратегии развития Хабаровска: материалы третьей городской научно-практической конференции. Хабаровск: изд-во Тихоокеан. гос. ун-та, 2007. С. 27 – 31. 323. Ронгинская А.В. Динамические процессы в луговых фитоценозах на примере лугов Салаирского кряжа. Новосибирск: Наука, 1988. 160 с. 324. Росликова В.И. Почвы Приамурья. Хабаровск: ИВЭП ДВО РАН, 2006. 161 с. 325. Рубилина Н.Е., Холопова Л.Б. Морфология профиля лесных почв на начальных этапах формирования в подзоне южной тайги // Антропогенные воздействия на свойства почв, 1987. С. 251 – 259. 326. Рябоконь А.А. Новейший справочник лекарственных растений. Ростов н/Д.: Феникс, 2009. 397 с. 327. Рябухина М.В., Брежнева И.Н. Мониторинг природной среды методом биоиндикации сосны обыкновенной в зоне антропогенного загрязнения города Оренбурга // Экология урбанизированных территорий, 2011. № 3. С. 80 – 85. 328. Садовский А.И., Низкий С.Е. Перспектива третьей аграрной мировой революции // Вестник Дальневосточного государственного аграрного университета, 2007. № 1. С. 158 – 162. 329. Салагаев В.А., Бочкин В.Д. К адвентивной флоре г. Волгограда и Волгоградской области // Ботанический журнал, 2002. Т. 87, № 11. С. 115 – 122. 330. Самойлов Ю.И. Закономерности динамики травянистого покрова в фитогенных полях одиночных деревьев на лугах // Ботанический журнал, 1997. № 3. С. 23 – 35. 331. Самойлова Е.М. Почвообразующие породы. М.: изд-во МГУ, 1983. 176 c. 332. Северин С. И. Комплексное озеленение в благоустройстве городов. Киев: Будивельник, 1975. 231 с. 230 333. Селедец В.П. Биологические основы применения дикорастущих злаков Дальнего Востока для противоэрозионной фитомелиорации // Растительные богатства Сибири и Дальнего Востока (изучение, обогащение и охрана природы). Новосибирск: Наука, 1976. С. 161 – 174. 334. Семейство Розовые Rosaceae Juss. /В.В. Якубов [и др.]. // Сосудистые растения советского Дальнего Востока. СПб.: Наука, 1996. Т. 8. С. 125 – 246. 335. Сергеев М.Г. Экология антропогенных ландшафтов. Новосибирск: изд-во Новосиб. ун-та, 1997. 151 с. 336. Сергиенко Л.И., Подколзин М.М. Зеленое строительство как элемент устойчивого развития России // Экология урбанизированных территорий, 2010. № 1. С. 34 – 37. 337. Симагин В.С. Вишня и черемуха в Западной Сибири. Новосибирск: изд-во СОРАН, 2000. 66 с. 338. Симагин В.С., Локтева А.В. Основные декоративные качества черемух и их генетические источники // Вестник Алтайского государственного аграрного университета, 2012. № 9 (95). С. 61 – 65. 339. Система земледелия Амурской области / отв. ред. В.А. Тильба. Благовещенск: ИПК Приамурье, 2003. 304 с. 340. Скворцова Е.Б., Баранова О.Ю., Нумеров Г.Б. Изменение микростроения почв при зарастании пашни лесом // Почвоведение. 1987. № 9. С. 101 – 109. 341. Слабко Ю.И. Агрогенная эволюция плодородных почв Приморья // Дисс. докт. биол. наук. Уссурийск, 2002. 325 с. 342. СНиП 2.07.01-89* Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений. М, 1994. 343. Соколов С. Я., Замотаев И. П. Справочник по лекарственным растениям. – М.: Медицина, 1984. – 464 с. 344. Соколов С. Я., Шипчинский Н. В., Ярмоленко А. В. Деревья и кустарники СССР. Дикорастущие, культивируемые и перспективные для интродукции / ред. тома С. Я. Соколов. М.-Л.: изд-во АН СССР, 1951. Т. II. Покрытосеменные. С. 174 – 217. 231 345. Соколов С.Я., Связева О.А. География древесных растений СССР. М-Л.: Наука, 1965. 263 с. 346. Сокольская О.Б., Кузин А.Н., Дубровин В.В. Формирование объектов озеленения в санитарно-экологических условиях г. Саратова // Вестник Саратовского госагроун - та им. Н.И. Вавилова, 2009. № 11. С. 35 – 38. 347. Солдатова В. Ю. Биоиндикация качества окружающей среды на территории г. Якутска // Сб. научных трудов молодых ученых. Вып. 1. Якутск, 2005. C. 48 – 50. 348. Сорокина О.А. Влияние золотодобычи на состояние растительности долины реки Джалинда (Дальний Восток) // География и природные ресурсы, 2009. № 3. С. 37 – 42. 349. Сосудистые растения Буреинского заповедника /Б.И. Борисов [и др.]. // Флора и фауна заповедников. М.: изд-во Института проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцева РАН, 2000. Вып. 87. 100 с. 350. Сосудистые растения советского Дальнего Востока / под редакцией С.С. Харькевич // СПб.: Наука, 1985. Т. 1. 398 с.; 1987. Т. 2. 446 с.; 1988. Т. 3. 421 с.; 1989. Т. 4. 380 с.; 1991. Т. 5. 390 с.; 1992. Т. 6. 428 с.; 1995. Т. 7. 395 с.; 1996. Т. 8. 383 с. 351. Сочава В.Б. Ботанико-географические соотношения в бассейне Амура // Амурская тайга (комплексные ботанические исследования). М.: Наука, 1969. С. 5 – 15. 352. Сочава В.Б. Зональные черты растительного покрова от хребта Тукурингра до Амура // Ботанический журнал, 1957. № 2, Т. 42. С. 163 – 194. 353. Старченко В.М. Флора Амурской области и вопросы ее охраны: Дальний Восток России. М.: Наука, 2008. 228 с. 354. Старченко В.М., Дарман Г.Ф., Шаповал И.И. Редкие и исчезающие растения Амурской области. Благовещенск: Ботанический сад АмурНЦ ДВО РАН, 1995. 460 с. 232 355. Старченко В.М., Борисова И.Г. Флора и растительность рудника «Березитовый» и его окрестностей // Комаровские чтения. Владивосток: Дальнаука, 2010. С.183 – 202. 356. Степанов Н.Н. К вопросу о роли леса в почвообразовании // Почвоведение, 1932. № 2. С. 45 – 48. 357. Степановских А.С. Экология: Учебник для вузов. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2001. 703 с. 358. Стефанович Г.С. Устройство и содержание сеяных газонов из низовых злаков в Уральском регионе // Аграрный вестник Урала, 2010. № 11. С. 22 – 24. 359. Стрижѐв А. В. Календарь русской природы. 3-е изд., перераб. М.: Моск. рабочий, 1981. С. 208. 360. Структурно-функциональная роль почв и почвенной биоты в биосфере /В.Г. Добровольский [и др.]. М.: Наука, 2003. 364 с. 361. Ступин Д.Ю. Загрязнение почв и новейшие технологии их восстановления: Учебное пособие. СПб.: Лань, 2009. 432 с. 362. Сукачѐв В.Н. Избранные труды. Л.: Наука, 1972. Т. 1. 413 с., Т. 2. 543 с. 363. Сукачѐв В.Н. Избранные труды. Л.: Наука, 1975. Т. 3. 380 с. 364. Сукачев В.Н. О Теории дернового процесса В. Р. Вильямса // Почвоведение, 1916. № 2. 365. Сукцессии и биологический круговорот /А.А.Титлянова [и др.]. Новосибирск: ВО Наука, Сибирская издательская фирма, 1993. 157 с. 366. Тарчевский В.В. Классификация промышленных отвалов / Растительность и промышленные загрязнения. Свердловск, 1970. С. 84 – 89. 367. Телятьев В. В. Полезные растения Центральной Сибири. Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1987. 400 с. 368. Терентьев А.Т. Почвы Амурской области и их сельскохозяйственное использование. Владивосток: Дальневост. кн. изд-во, 1969. 273с. 369. Терехина Т.А. Антропогенные фитосистемы. Барнаул: изд-во Алт. ун-та, 2000. 250 с. 233 370. Техногенные месторождения – новое явление мировой цивилизации /Ю.С. Юсфин [и др.]. // Экология и промышленность России, 1997. Июль. C. 33 – 38. 371. Тимченко Н.А. Интродуценты, применяемые в озеленении г. Благовещенска // Cб. науч. тр. «Комплексное использование природных ресурсов». Благовещенск: изд-во ДальГАУ, 2006. С. 65 – 69. 372. Тимченко Н.А. Эколого-биологические особенности дендрофлоры Амурской области, состав, охрана, использование в озеленении // Дисс. канд. биол. наук. Благовещенск, 2012. 257 с. 373. Тимченко Н.А., Старченко В.М. Дендрофлора парков и скверов г. Благовещенска (Амурская область) // Материалы 10-й конфер. «Проблемы озеленения крупных городов»: Альманах, В.12. М.: Прима-М, 2007. С.117 – 119. 374. Тимченко Н.А. Тополя в озеленении городов Амурской области // Сб. науч.тр. «Комплексное использование природных ресурсов». Благовещенск: изд-во ДальГАУ, 2008. № 2. С. 31 – 36. 375. Титаренко Т.В., Бартлетт П.Д. Практические аспекты рекультивации земель на нефтяном месторождении в северном районе // Международная конференция, "Финно - угорский мир: состояние природы и регион, стратегия защиты окружающей среды", Сыктывкар, 2-5 июня 1997 г. Тез. докл. Сыктывкар, 1997. С. 175 – 176. 376. Ткаченко М.Е. Влияние отдельных древесных пород на почву // Почвоведение, 1939. № 10. С. 186 – 193. 377. Травянистые растения Приамурья /Н.В. Гриценко [и др.]. Благовещенск: изд-во БГПУ, 2005. 106 с. 378. Трофимов И.А. Использование пашни в Российской Федерации // Земледелие, 2005. № 5. С. 2 – 4. 379. Тужилин Д.Н. Географическое положение Верхней Зеи. Природные условия и ландшафт // Сборник трудов III региональной научно – практической конференции «Молодежь XXI века: шаг в будущее», Благовещенск, 2002. С. 215. 380. Туллус Х. Х. Продолжительность жизни хвои сосны обыкновенной в Эстонии // Лесоведение, 1991. № 4. С. 89 – 92. 234 381. Тян И.С. Бурхановский территориально-аквальный комплекс //Материалы региональной научно-практической конференции «Зейско-Буреинская равнина: проблемы устойчивого развития». Благовещенск: изд-во БГПУ, 2001. С. 169 – 173. 382. Уиттекер Р. Сообщества и экосистемы. М.: Прогресс, 1980. 328 с. 383. Ульянова В.В. Влияние микроклиматических особенностей города Благовещенска на фенологические процессы // Будущее амурской науки. Труды региональной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых Приамурья. Благовещенск: изд-во Амуроблкомстат, 2001. С. 126. 384. Ульянова T.H. Сорные растения во флоре России и других стран СНГ. СПб.: ВИР, 1998. 344 c. 385. Урусов В.М., Лобанова И.И., Варченко Л.И. Хвойные российского Дальнего Востока – ценные объекты изучения, охраны, разведения и использования. Владивосток: Дальнаука, 2007. 440 с. 386. Урусов В.М., Петропавловский Б.С., Варченко Л.И. О воссоздании зональных флористических комплексов в ландшафтном дизайне Дальнего Востока России // Бюллетень Ботанического сада-института ДВО РАН, 2010. Вып. 6. С. 63 – 69. 387. Усенко Н. В. Хвойные деревья и кустарники Дальнего Востока. Хабаровск: Хабаровское книжное издательство, 1966. 96 с. 388. Усенко Н. В. Деревья, кустарники и лианы Дальнего Востока: Справочная книга. Хабаровск: Приамурские ведомости, 2009. 272 с. 389. Ускоренное восстановление нарушенных территорий на севере: теоретические и прикладные аспекты / И.Б. Арчегова [и др.]. // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований, 2013. № 8-2. С. 204 – 206. 390. Усольцев В.А., Крудышев В.В., Лазарев И.С. Межвидовые и региональные особенности фитомассы пятихвойных сосен на Востоке Евразии // Вестник Алтайского государственного аграрного университета, 2013. № 1 (99). С. 57 – 60. 235 391. Утенков А.П. Некоторые материалы по изучению лесорастительных свойств почв дубняков и ельников Беловежской пущи // Почвоведение, 1962. № 6. С. 162 – 169. 392. Ухваткина О. Н. Видовой состав и встречаемость древесных пород в озеленении г. Уссурийска //Роль зеленых насаждений в стратегии развития Хабаровска: материалы третьей городской научно-практической конференции. Хабаровск: изд-во Тихоокеан. гос. ун-та, 2007. С. 73 – 77. 393. Ухваткина О.Н. Древесные растения в озеленении городов юга Дальнего Востока (биологические особенности, перспективность интродукции) // Дис. канд. биол. наук. Владивосток, 2008. 228 с. 394. Файзулин В.В. Региональные аспекты фитомелиорации нарушенных зе- мель // Растения в муссонном климате: материалы международной конференции, посвященной 50-летию Ботанического сада-института ДВО РАН. Владивосток, 1998. С. 288 – 290. 395. Федяева В.В. Проблемы антропогенной трансформации флоры Нижнего Дона //Современные проблемы биологии. Ростов на Дону: 1994. С. 51 – 58. 396. Федорец Н.Г., Медведева М.В. Методика исследования почв урбанизиро- ванных территорий. Петрозаводск: Карельский научный центр РАН, 2009. 84 с. 397. Филатова Т.Д. Восстановительная динамика восточноевропейских луговых степей // Дисс. д-ра биол. наук. М, 2005. 212 с. 398. Фитоценология /под ред. Т. А. Работнова. М.: изд-во «Московского уни- верситета», 1983. 315 с. 399. Флора и растительность хребта Тукурингра (Амурская область). М.: изд-во МГУ, 1981. 218 с. 400. Флора Сибири / под ред. А.В.Положий, Л.И.Малышева. Новосибирск: Наука, 1994. Т.9. 280 с. 401. Флора СССР /под ред. Б.К.Шишкин и Е. Г. Бобров, М-Л: изд-во АН СССР, 1948. Т. 13. С. 444 – 445. 402. Фролов А.К. Окружающая среда крупного города и жизнь растений в нем. СПб.: Наука, 1998. 328 с. 236 403. Фролова Л.Н., Союнова Ж.А., Киселева Т.П. Лечебное применений некоторых видов полыней в народной и официальной медицине разных стран // Традиционная медицина. Научно-практический журнал, 2008. № 14. С. 49 – 55. 404. Фруентов Н.К. Лекарственные растения Дальнего Востока. Хабаровск: Хабаровское книжное издательство, 1972. 398 с. 405. Фруентов Н.К. Лекарственные растения Дальнего Востока. Издание 3, расширенное и дополненное. Хабаровск: Хабаровское книжное издательство, 1987. 349 с. 406. Хабаров А.В., Яськин А.А., Хабаров В.А. Почвоведение, М.: КолоС, 2007. 311 с. 407. Харкевич С.С., Вышин И.Б. Охрана флоры сосудистых растений в заповедниках Приморского края // Охрана генофонда природной флоры. Новосибирск: Наука, 1983. С. 126 – 128. 408. Холявко В.С., Глоба-Михайленко Д.А. Дендрология и основы зеленого строительства: учебник. 2-е изд. М.: Высшая школа, 1980. 248 с. 409. Христофорова Н.К. Основы экологии: Учебник /изд-е 2-е, дополн. Владивосток: изд-во Дальневост. ун-та, 2007. 454 с. 410. Хромов Ю. Б. Планировка и оборудование садов и парков. Л.: Стройиздат, 1974. 160 с. 411. Цветков В.Ф. Лесной биогеоценоз. Архангельск, 2003, 2-е изд. 267 с. 412. Цветков М.Л., Панков Д.М., Пугач Д.А. Рациональное использование неудобных и невостребованных земель на юге Западной Сибири // Вестник Алтайского государственного аграрного университета, 2012. № 10(96). С. 49 – 54. 413. Цветочно-декоративные травянистые растения (краткие итоги интродук- ции) /В.Н. Былов [и др.]. М.: Наука, 1983. 272 с. 414. Чемеков Ю.Ф. Стратиграфия четвертичных отложений и геоморфология Приамурья и смежных территорий // Дисс. канд. биол. наук. Л, 1961. 135 с. 415. Черепанов С.К. Сосудистые растения России и сопредельных государств. СПб: Мир и семья, 1995. 990 с. 237 416. Черкасов Г.Н., Масютенко Н.П., Кузнецов А.В. Эволюция залежных земель и перспективы их использования в Центральном Черноземье //Земледелие, 2009. №7. С.9-11. 417. Шабанов М.В. Процессы постагрогенной трансформации минеральной части дерново-подзолистых почв: на примере железа, алюминия и марганца // Дисс. канд. биол. наук. СПб, 2007. 145 с. 418. Шаталов В.Г. Лесные мелиорации. Воронеж: Квадрат, 1977. 220 с. 419. Шевцов М.Н. Решение экологических проблем водных ресурсов в районах разработки полезных ископаемых // Вестник тихоокеанского государственного университета, 2005. № 1. С. 51 – 58. 420. Шеметова И.С. Эколого-биологические основы создания растителных газонов в условиях предбайкалья // Автореф. дисс. канд. биол. наук. Улан-Удэ, 2011. 18 с. 421. Шенников А. П. Введение в геоботанику. Л.: изд-во Ленингр. ун-та, 1964. 447 c. 422. Шихова Н.С. Мониторинг физического состояния городских почв, в связи с проблемами озеленения // Сибирский экологический журнал, 2005. № 5. С. 899 – 907. 423. Шихова Н.С., Полякова Е.В. Деревья и кустарники в озеленении города Владивостока. Владивосток: Дальнаука, 2006. 236 с. 424. Школьник Ю.К. Растения. Полная энциклопедия растений. М.: ЭКСМО, 2009. 265 с. 425. Шлотгауэр С.Д. Антропогенная динамика растительности Хабаровского края // Вестник ДВО РАН, 1993, № 6. С. 84 - 89. 426. Шлотгауэр С.Д. Трансформация видового состава растительности Приамурья под влиянием пожаров // Сибирский экологический журнал, 2007. Т. 14. № 2. С. 251 – 255. 427. Шлотгауэр С.Д., Крюкова М.В. Воздействие пирогенного фактора на состояние растительного покрова в бассейне Амура // Вестник Дальневосточного отделения Российской академии наук, 2008. № 1. С. 59 – 68. 238 428. Шлотгауэр С.Д. Антропогенная трансформация биоразнообразия в Приамурье //Проблемы региональной экологии, 2010. № 1. С. 45 – 49. 429. Шляхов С.А. Техногенные поверхностные образования в местах золотодобычи на Буреинском нагорье. Владивосток, 2002. 36 c. 430. Шретер Г. К. Лекарственные растения и растительное сырье, включенное в отечественные фармакопеи. М.: Медицина, 1972. – 120 с. 431. Шретер А. И. Лекарственная флора советского Дальнего Востока. М.: Медицина, 1975. 328 с. 432. Шретер А. И. Целебные растения Дальнего Востока и их применение. Владивосток: Дальневосточное книжное изд-во ИПК Дальпресс, 2000. 143 с. 433. Шретер А.И., Валентинов Б.Г., Наумова Э.М. Справочник «Природное сырье китайской медицины». Том 1, М.: Теревина, 2004. 506 с. 434. Шульман Н.К. География Амурской области. Благовещенск: Хабаровское книжное издательство Амурское отделение, 1984. 158 с. 435. Шульман Н.К. География Амурской области. Благовещенск: Хабаровское книжное издательство Амурское отделение, 1991. 168 с. 436. Шумаков В.С. Влияние дубовых, елово-дубовых и еловых культур на свойства темно-серой суглинистой почвы // Труды ВНИИЛМ, 1958. Т. 36. С. 89 – 112. 437. Щербова М.А. Динамика видового состава и сезонный ритм развития лугов долины реки Раздольная // Динамика растительности юга Дальнего Востока. Владивосток: ДВНЦ АН СССР, 1985. 156 с. 438. Щекина В.В., Крылов А.В., Аистова Е.В. Экология. Избранные лекции. Благовещенск: изд-во БГПУ, 2011. 123 с. 439. Чибрик Т.С. Восстановление фиторазнообразия на промышленных отвалах // Проблемы ботаники на рубеже 20-21 вв.: Тезисы докладов 2(10) Съезда Русского ботанического общества. Санкт-Петербург. 26 – 29 мая. 1998. Т. 1. СПб., 1998. С.323. 440. Экологические основы рационального землепользования при освоении россыпных месторождений Дальнего Востока /Л.Т.Крупская [и др.]. / под редакцией Л.М. Дербенцева. Владивосток; Хабаровск: ИГД ДВО РАН, 1997. 76 с. 239 441. Экология: Учебное пособие для вузов (под ред. В.В. Денисова), изд. 2-е, испр., доп. Ростов: ИЦ МарТ М, 2004. 672 с. 442. Экология города /под ред. В.В. Денисова. Ростов н/Д.: МарТ, 2008. 832 с. 443. Экология и рекультивация техногенных ландшафтов / И.М. Гаджиев [и др.]. Новосибирск, 1992. 123 с. 444. Экология и охрана природы при открытых горных работах / П.И. Томаков [и др.]. М.: изд-во МГГУ, 1994. 418 с. 445. Экология урбанизированных территорий / под. ред. В.А. Попова и В.И. Гаранина. Казань: изд-во Казанского ун-та, 1987. 103 с. 446. Экологические последствия строительства горнодобывющих предприятий в северных районах Хабаровского края /А.Н. Махинов [и др.]. // Вестник тихоокеанского государственного университета, 2010. № 3. С. 115 – 122. 447. Южная часть Дальнего Востока. М.: Наука, 1969. 422 с. 448. Яборов В.Т. Леса и лесное хозяйство Приамурья. Благовещенск: изд-во АмурСоЭС, 2000. 224 с. 449. Яборов В.Т. Ресурсы березняков Приамурья и сохранение их продуктивности // Вестник Дальневост. гос. аграр. ун-та, 2007 а, Вып. № 1. С. 133 – 135. 450. Яборов В.Т. Естественное и искусственное восстановление растительного покрова на техногенных ландшафтах россыпной золотодобычи в Амурской области // Автореф. дисс. канд. биол. наук. Благовещенск, 2007 б. 23 с. 451. Яблоков А.В. Россия: здоровье людей. М.: Изд-во «ГАЛЛЕЯ – ПРИНТ», 2007. 224 с. 452. Якубов Х.Г. Экологический мониторинг зеленых насаждений Москвы. М: ООО «Стагирит-Н», 2005. 264 с. Иностранная литература 453. Зверковський В.М. Фитомелюравця шахтних вщвал в Донбасi // Украинский ботанический журнал, 1997. № 5 (54.). С. 474 – 480. 454. Archibold O.W. Vegetation Recovery Following Pollution Control at Trail British Columbia // Can. J. Bot., 1978. Vol. 56. P. 1625 – 1637. 240 455. Bazzaz F.A. Succession in Abandoned Fields in the Shawnee Hills, Southern Illinois // Ecology, 1968. N. 49. Р. 924 – 926. 456. Blum W.E.H. The Challenge of soil protection in Europe // Environmental Conservation, 1990. Vol. 17. P. 72 – 74. 457. Broun C.J. Invasive Alien Organism in the Namid Desert, Upper Karoo and the Arid and Semi – Arid Savannas of Western Southern Africa / The Ecology and Management of Biological Invasions in Southern Africa (ed. By I.A.W. Macdonald, F.J. Kruger & A.A. Ferar) // Oxford University Press. Cape Town, 1986. P. 93 – 108. 458. Brown G. D., Liang Guang-Yi, Sy Lai-King Terpenoids from the seeds of Artemisia annua // Phytochemistry, 2003. Vol. 64. Р. 303–323. 459. Cargill S.N., Chapin F.S. Application of Successional Theory to Tundra Restoration: the Review // Arctic and Alpine Res., 1987. Vol. 19. N. 4. P. 366 – 372. 460. Chandler T. Four Thousand Years of Urban Growth: An Historical Census Lewiston. NY.: Edvin Mellen Press, 1987. 310 p. 461. Cher Lixin, Chеn Xiangwci, Duan Wenbiao. Yingyong shengtai xuebao //Chin. J. Appl. Ecol., 1998. 9, N. 6. P. 581 – 586. 462. Clements F. E. Plant Succession: The Analysis of the development of Vegetation. Washington: Carnegie Inst. Publ. House, 1916. 242 p. 463. Clements F. E. Plant Succession: The Analysis of the development of Vegetation // Journal of Ecology, 1936. N. 24. P. 252 – 284. 464. Connell J.H., Slayter R.O. Mechanism of Succession in Natural Communities and Their Role in Community Stability and Organization // Amer. Naturalist, 1977. Vol. 111. P. 1119 – 1144. 465. Cowles H.C. The causes of Vegetative Cycles // Bot. Gaz., 1911. No 51. P. 161 – 183. 466. Cowles H.C. The Ecological relations of the Vegetation on the Sand Dunes of Lake Michigan // Bot. Gaz., 1899. No 27. P. 95 – 391. 467. Cinnamic acid amides from Chenopodium album: effects on seeds germination and plant growth /F. Cutillo [e.a.]. // Phytochemistry, 2003. Vol. 64. Р. 1381 – 1387. 241 468. Day W.R. The Relation Between Soil Conditions, Type of Ground Vegetation and the Ground of Trees // Forestry, 1949. Vol. 22. N. 2. 469. Di Marzo V. Endocannabinoids and other fatty acid derivatives with cannabimimetic properties: biochemistry and possible physIopathological relevance.Biochim. Biophys. Acta, 1998. 1392 (2–3). Р. 153 – 175. 470. Drude O. Die Elementar-Assoziation im Formationsbildern // Bot. Jahrb., 1919. 38 p. 471. Duke J. A., Ayensu E. S. Medicinal plants of China. Reference Publications, Inc., 1985. Vol. 1 - 2. 707 s. 472. Essais de varietes de paturin des pres et de vulpin des pres 1993-1995 /E. Mosimann [e.a.] // Rev. suisse Agr., 1996. Vol. 28, N. 2. P. 77-80. 473. Europes Environment /David Stanners and Phillippe Bourdeau (eds). Copenhagen: Europen Environment Agency, 1995. Parth II: The Assessment, Ch. 7: Soil. P. 146 – 171. 474. Evolution of the Enzymatic Potential in Lead and Zinc Mine Spoils Submitted to Biological Recultivation /D. Pasca [e.a.]. // Stud. Univ. Babes-Bolyai. Biol., 1994. Vol. 39, N. 1. Р. 95 – 101. 475. Falinski J.B., Adamowski W., Jackowiak B. Representative Polish Studies on the Synantropization of Plant Cover // Phitocoenosis, Supll. Cartographie Geobotanicae. Supll. Cartographie Geobotanicae, 1988. Vol. 10, N. 9. P. 163 – 188. 476. Federici E. High isoflavone content and estrogenic activity of 25 year-old Glycine max tissue cultures / E. Federici [e. a.]. // Phytochemistry, 2003. Vol. 64. Р. 717–724. 477. Fiher R.T. Soil Changes and Silviculture on the Harvard Forest // Ecology, 1928, Vol. 9, N. 1. 478. Harper Karen A., Kershaw G. Peter . Soil Characteristic of 48-year-old Borrow Pits and Vehicle Tracks in Shrub Tundra along the CANOL N1. Pipeline corridor. Northwest Territories, Canada //Arct. and Apl. Res., 1997. Vol. 29, N1. Р.105 – 111. 479. Hartwell J. L. Plants used against cancer. A Survey. Quarterman Publications. Inc. Lawrence, Massachusetts, 1982. 710 р. 242 480. Harvey P.B., Baldi P. Latin populus: a reevaluation // Jones-Bley, K., [e. a.]. (Eds.), JIES Monograph Series, vol. 44: Proceedings of the 13th Annual UCLA IndoEuropean Conference. Institute for the Study of Man. Washington, 2002. P. 145 – 164. 481. Hult R. Blekinges Vegetation: Ett Bidrag Till Vaxtformationernas Utwecklingshistoria // Meddel. Soc. fauna et flora fennia, 1885. Vol. 12. 482. Janssens C., Brandes D. Structur und Artenvielfalt von Randzonen der Gross- tadte Dargestellt am Beispiel von Braunschweig // Braunschw. Natur. Schr., 1984. Vol. 2. N. 1. P. 5. 483. Keever C. A Retrospective View of Old-Field Succession After Years // Ater. Midl. Natur, 1983. N. 110. Р. 397 – 404. 484. Kiss Stefan, Dragan-Bularda Mihail, Pasca Daniela. Enzymology of Technogenic Soils // Stud. Univ. Babes-Bolyai. Biol., 1996. Vol. 41. N. 1 – 2. Р. 3 – 21. 485. Klotz S. Flora und Vegetation in der Stadt, ihre Spezifik und Indikatorfunktion // Landschaftsarchhitur, 1988. Vol.17. N. 4. P. 104 – 107. 486. Calystegines as chemotaxonomic markers in the Convolvulaceae /T. Schimming [e.a.] // Phytochemistry, 2005. Vol. 66. P. 469 – 480. 487. Kozłowski S., Golinski P., Swedrzynska D. Plantago lanceolata - a commendable sward component of grasslands // Proc. Int. Occas. Symp. Eur. Grass. Fed. «Manag. Grass. Biodiver.». Poznan, 1997. С. 227 – 23. 488. Kurkela T., Jalkanen R. Reveling past needle retention in Pinus spp. // Scand. J. Forest Res., 1990. N. 5. P. 481 – 485. 489. Leps J. Vegetation Dynamics in Early Old-Field succession: a Quantitative Approach // Vegetatio, 1987. N. 72. P. 95 – 102. 490. Liu Dcngyi, Xic Jianchun, Yang Shiyong, Shen Hao. Yingvong shengtai xuebao // Chin. J. Appl. Ecol., 2001. Vol. 12. N. 1. Р. 126 – 128. 491. Margalef R. Perspectives in Ecological Theory. Chicago: 1969. 111p. 492. McGuan M.J., Danneberger T.K., Gardner D.S. Regional differences in the relative competitive ability of annual bluegrass (Poa annua L.) //HortScience, 2004. Vol. 39, N. 7. P. 1736 – 1739. 243 493. Metabolic engineering to increase isoflavone biosynthesis in soybean seed / O. Yu [e. a.] // Phytochemistry, 2003. N. 63. Р. 753 – 763. 494. Minesoil and Site Properties Associated with Early Height Growth of Eastern White Pine / A. Andrews Jeffrey [е.а.] // J. Environ. Qual., 1998. 27, N. 1. P. 192 – 199. 495. MkKedrick I.D. Plant Succession on Disturbed Sites, North Slope, Alaska, USA // Arctic and Alpine Res., 1987. Vol. 19, N. 4. P. 554 – 565. 496. Naidu B.P., Harwood M.R. Opportunities for Landscape Stabilization and Revegetating Disturbed Lands in Stressful Environments with Exotic or Native Forages // Pap. Workshop "Forage Genet. Resour.: Meet. Requir. Ind.", Marburg. June 3 – 4, 1996. Trop. Grassl., 1997. 31, N. 4. Р. 364 – 369. 497. Nicholson S.А. Monk C.D. Plant Species Diversity in Old-Field Succession on the Georgia Piedmont // Ecology, 1974. N. 55. Р. 1075 – 1085. 498. Nikiforova O.D. Wild Vicia of Siberia. Novosibirsk, Nauka, 1988. 88 p. 499. Ovington J.D. Studies of the Development of Woodland Condition under Different Trees. YII. Calcium and magnesium // J. of Ecology, 1958. V. 46. N. 2. 500. Parkash Ravi. Genetic variation in some colonising plants //Everyman's Sci., 1994. Vol. 29, N. 6. С. 188 – 191. 501. Pignatti S. Flora d’Italia. Edagricole. Bolona, 1982. P. 274 – 277. 502. Potenjialul enzimatic al unui sol tehnogen supus revegetarii cu catina alba (Hippophae rhamnoides L.) /D. Pasca [e. a.] // Stud. Univ. Babes-Bolyai. Biol, 1996. Vol. 41, N. 1-2. Р. 183 – 193. 503. Pyšek P. Alien and Native Species in Central European Urban Floras: a Quantitative Comparison // Journal of Biogeography, 1998. Vol. 25. P. 155 – 163. 504. Raymond J. Evison. Clematis For Small Spaces. Timber Press, 2007. 272 р. 505. Robertson A. History of the classification of genus Carex // Taxon, 1979. Vol. 28. N. 5 – 6. С. 535 – 5 8. 506. Roe P.A. Priorities for Revegetating Landscapes Disturbed by Mining and Other Activities /Pap. Workshop "Forage Genet. Resour.: Meet. Requir. Ind." Marburg, June 3-4, 1996. // Trop. Grassl., 1997. Vol. 31, N. 4. Р. 282 – 284. 244 507. Stevens, J.B., Brinkman M.A. Performance of Avena sativa L. /Avena fatua L. backcrosslines // Euphytica, 1986. Vol. 35, N. 3. Р. 785 – 792. 508. Succession in abandoned Fields: Studies in Central Bohemia, Czechoslovakia /Ed. J.Osbornova, [e. a.]. Dordrecht Kluwer Acad. Publ., 1990. 169 р. 509. Susan Isaac. То What Extent Does Fungal Activity Contribute to the Processes of Decomposition in Soils and in Composts // Mycologist, 1998. Vol. 12. N. 4. Р. 185 – 186. 510. Tansley A.G. The Classification of Vegetation and the Concept of Development // J. Ecol., 1920. Vol. 8. P. 118 – 144. 511. Tansley A.G. The Use and Abuse of Vegetational Concepts and Terms // Zeitschrift Ecology, Vol.16, N. 3 (Juli, 1935). P 284 – 307. 512. Tarrant R.F. Forest Soil Improvement Throught Growing Red Alder (Alnus Rubra Bong.) in Pacific Northwestern United States // Trans. 8 the Internat. Congr. Soil Sci. Bucharest, 1964, Vol. 5. Р. 1029 – 1043. 513. The Chokechery a Guide for Growes. Saskaton, Canada, 1993. 30 p. 514. Transformation of the host-selective toxin destruxin B by wild crucifers: probing a detoxification pathway /M. S. Pedras [e.a.] // Phytochemistry, 2003. Vol. 64. Р. 957 – 963. 515. Utelli A.B., Huber W., Zopfi H.J. Phenotypic plasticity in alpine Erigeron species (Asteraceae) // Nord. J. Bot., 1995. Vol. 15, N. 5. С. 483 – 492. 516. V. del Moral K., Titus J.H., Cook A.M. Early Primary Succession on Mount St. Helens, Washington, USA // J. Veget Sci., 1995. Vol. 6, N. 1. P. 107 – 120. 517. Van Rensburg L., De Sousa Correia, Booyscn J. Revegetation on a Coal Fine Ash Disposal Site in South Africa // J. Environ. Qual., 1998. Vol. 27. N. 96. Р. 1479 – 1486. 518. Venables B. J., Waggoner C.A., Chapman K.D. N-acylethanolamines in seeds of selected legumes // Phytochemistry, 2005. Vol. 66. P. 1913 – 1918. 519. Venter A.J.A., Van Vuren J.H.J. Effect of gold-mine related operations on the physical and chemical characteristics of sediment texture // Water S. Afr., 1997. Vol. 23, N. 3. C. 249 – 256. 520. Warming E. Botany of the Faeroes. London, 1901. Vol. 1. 245 521. Whittaker R.H. Communities and Ecosistems. 2nd Edition. N. Y.: Macmillan, 1975. 385 p. 522. Whittaker R.H., Levin S.A. The Role of Mosaic Phenomena in Natural Communities // Theor. Popul. Biol, 1977. N. 12. P. 117 – 139. 523. Winterhalder K. Environmental Degradation and Rehabilitation of the Landscape Around Sudbury, a Major Mining and Smelting Area // Environmental Reviews, 1996. Vol. 4. N. 3. P. 185 – 224. 525. 524. Приложение А 526. 246 Приложение Б 247 Количество родов, видов и семейств на залежах разного возраста (с. Грязнушка, Благовещенский р-н. Амурская обл.) Семейство Астровые (Asteraceae Dumort.) Розовые (Rosaceae Juss.) Бобовые (Leguminosae Juss.) Губоцветные (Labiatae Juss.) Лютиковые (Rununculaceae Juss.) Капустовые (Brassicaceae Burnett) Норичниковые (Scrophulariaceae Juss.) Гвоздичные (Caryophyllaceae Juss.) Мятликовые (Poaceae Barhn.) Гречиховые (Polygonaceae Juss.) Возраст, лет Число родов Число видов 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 14 24 20 24 4 7 6 9 6 6 7 7 3 7 4 11 4 7 3 7 2 6 4 6 2 6 5 7 2 7 5 6 4 6 7 8 2 4 4 5 15 29 24 33 6 11 9 13 7 9 11 12 3 8 4 12 4 11 4 9 2 7 4 7 2 7 6 8 2 8 6 7 4 6 8 9 2 4 4 5 Продолжение приложения Б 248 Колокольчиковые (Campanulaceae Juss.) Гераниевые (Geraniaceae Juss.) Фиалковые (Violaceae Batsch) Горечавковые (Gentianaceae Dumort.) Первоцветовые (Primulaceae Vent.) Ивовые (Salicaceae Mirb.) Касатиковые (Iridaceae Juss.) Лилиевые (Liliaceae Juss.) Толстянковые (Crassulaceae DC.) Сытевые (Cyperaceae Juss.) Зонтичные (Umbelliferae Moris.) Валерьяновые (Valerianaceae Batsch.) 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 2 4 3 3 1 1 1 2 1 1 1 1 1 2 1 1 1 3 2 3 0 1 1 2 1 1 1 1 1 2 1 1 0 2 2 2 1 2 1 1 0 3 3 3 1 1 2 1 2 4 3 4 1 4 2 4 1 2 3 5 1 4 1 1 1 4 3 4 0 2 3 4 1 2 2 3 1 4 1 3 0 3 3 3 2 2 2 2 0 3 3 3 1 2 3 2 Продолжение приложения Б 249 Луковые (Alliaceae L.) Леновые (Linaceae S.F.Gray) Клузиевые (Clusiaceae Lindl.) Маковые (Papaveraceae Juss.) Подорожниковые (Plantaginaceae Juss.) Истодовые (Polygalaceae R.Br.) Мареновые (Rubiaceae Juss.) Cпаржевые (Asparagaceae Juss.) Щирицевые (Amaranthaceae Juss.) Ластовниковые (Asclepiadaceae Lindl.) Берѐзовые (Betulaceae S.F. Gray) Бурачниковые (Boraginaceae Juss.) 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 1 4 6 11 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 1 1 1 1 0 0 1 0 0 1 1 1 1 2 1 1 1 1 1 1 0 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 2 0 0 0 1 0 0 1 0 0 1 1 1 1 1 1 1 1 2 2 2 0 0 2 0 0 2 1 1 1 2 1 1 1 1 1 2 0 2 2 2 1 2 1 2 1 1 1 2 0 0 0 1 0 0 1 0 0 1 1 1 1 1 1 1 Продолжение приложения Б 250 Mаревые (Chenopodiaceae Less.) Безвременниковые (Colchicaceae DC.) Kоммелиновые (Commelinaceae R.Br.) Bьюнковые (Convolvulaceae Juss.) Bорсянковые (Dipsacaceae Juss.) Хвощѐвые (Equisetaceae Rich. ex DC.) Bересковые (Ericaceae Juss.) Kрасодневовые (Hemerocallidaceae R.Br.) Дербенниковые (Lythraceae Juss.) Kипрейные (Onagraceae Juss.) Заразиховые (Orobanchaceae Juss.) Пионовые (Paeoniaceae Rudolphi) 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 0 0 0 1 1 1 0 1 0 0 0 1 0 0 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 0 0 1 0 0 1 0 1 0 1 0 0 0 0 1 1 0 0 0 1 1 1 1 1 0 0 0 1 1 1 0 1 0 0 0 1 0 0 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 0 0 1 0 0 1 0 1 0 1 0 0 0 0 1 1 0 0 0 1 1 1 1 1 Окончание приложения Б 251 Cинюховые (Polemoniaceae Juss.) Рутовые (Rutaceae Juss.) Cанталовые (Santalaceae R.Br.) Kамнеломковые (Saxifragaceae Juss.) 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 4 6 11 16 0 0 0 1 1 1 1 1 0 0 0 1 0 1 0 0 0 0 0 1 1 1 1 1 0 0 0 1 0 1 0 0 Приложение В 252 Видовой состав растительности на 16- летней залежи в лесостепной зоне (с. Грязнушка, Благовещенский р-н, Амурская обл.) Астровые (Asteraceae Dumort.) Астра Маака (Aster maackii Rеgеl) Бодяк щетинистый (Cirsium vlassovianum Fisch.) Гетеропаппус щетинистоволосистый (Heteropappus hispidus (Thunb.) Lees.) Горлюха даурская (Picris davurica Fisch.) Дурнишник сибирский (Xanthium sibiricum Patrin ex Widd.) Иксеридиум злаковидный (Ixeridium gramineum (Fisch.) Tzvel.) Козелец лучистый (Scorzonera radiata Fisch. ex Ledeb.) Кониза канадская (Conyza сanadensis (L.) Cronq.) Крылатосемянник индийский (Pterocypsela indica (L.) Shih) Мелколепестник едкий (Erigeron acris L.) Нителистник сибирский (Filifolium sibiricum (L.) Kitam.) Одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz.) Пепельник Кириллова (Tephroseris kirilovii (Turcz. ex DC.) Holub) Полынь веничная (Artemisia scoparia Waldst. et Kit.) Полынь Гмелина (Artemisia gmelinii Web. ex Stechm.) Полынь обыкновенная (Artemisia vulgaris L.) Полынь рассечѐнная (Artemisia laciniata Willd.) Полынь Сиверса (Artemisia sieversiana Willd.) Полынь суходолинная (Artemisia desertorum Spreng.) Полынь худощавая (Artemisia macilenta (Maxim.) Krasch.) Рапонтикум одноцветковый (Rhaponticum uniflorum (L.) DC.) Серпуха Комарова (Serratula komarovii Iljin) Серпуха маньчжурская (Serratula manshurica Kitag.) Скерда кровельная (Crepis tectorum L.) ) Соссюрея зубчато-чашуйная (Saussurea odontolepis (Herd.) Sch. Bip. ex Maxim.) Соссюрея отогнутая (Saussurea recurvata (Maxim.) Lipsch.) Сростнохвостник дельтовидный (Synurus deltoides (Ait.) Nakai) Тромсдорфия реснитчатая (Trommsdorffia ciliata (Thunb.) Sojak) Тысячелистник обыкновенный (Achillea millefolium L.) Чертополох курчавый (Carduus crispus L.) Эдельвейс скученный (Leontopodium conglobatum (Turcz.) Hand.-Mazz.) Продолжение приложения В 253 Эдельвейс эдельвейсовидный (Leontopodium leontopodioides (Willd.) Beauverd (Willd.) Beanverd) Ястребинка зонтичная (Heracium umbellatum L.) Яснотковые (Labiatae Juss.) Аметистка голубая (Amethystea caerulea L.) Живучка многоцветковая (Ajuga multiflora Bunge.) Змееголовник аргунский (Dracocephalum argunense Fisch. ex Link) Зюзник блестящий (Lycopus lucidus Turcz. ex Benth.) Мята канадская (Mentha сanadensis L.) Пикульник красивый (Galeopsis speciosa Mill.) Пустырник японский (Leonurus japonicus Houtt.) Рассечѐннокотовник многонадрезанный (Schizonepeta multifida (L.) Briq.) Тимьян даурский (Thymus dahuricus Serg.) Чистец шероховатый (Stachys aspera Michx.) Шлемник байкальский (Scutellaria baicalensis Georgi) Шлемник тумынганский (Scutellaria tuminensis Nakai) Розовые (Rosaceae Juss.) Гравилат алеппский (Geum aleppicum Jacq.) Земляника восточная (Fragaria orientalis Losinsk.) Кровохлѐбка лекарственная (Sanguisorba officinalis L.) Лапчатка гусиная (Potentilla anserina L.) Лапчатка длиннолистная (Potentilla longifolia Willd.ex Schlecht.) Лапчатка земляничная (Potentilla longifolia Willd.ex Schlecht.) Лапчатка китайская (Potentilla chinensis Ser.) Лапчатка низкая (Potentilla supina L.) Репяшок мелкобороздчатый (Agrimonia striata Michx.) Роза иглистая (Rosa acicularis Lindl.) Рябинник рябинолистный (Sorbaria sorbifolia (L.) A. Br.) Таволга иволистная (Spiraea salicifolia L.) Мятликовые (Poaceae Barhn.) Вейник дальневосточный (Calamagrostis extremiorientalis (Tzvel.) Probat.) Ежовник обыкновенный, петушье или куриное просо (Echinochloa crusgalli (L.) Beauv.) Продолжение приложения В 254 Кострец Пампелла (Bromopsis pumpelliana (Scribn Holub) Мятлик узколистный (Poa angustifolia L.) Пырей ползучий (Elitrigia repens (L.) Nevski) Пырейник Гмелина (Elymus gmelinii (Ledeb.) Tzvel.) Пырейник сибирский (Elymus sibiricus L.) Тимофеевка луговая (Phleum pratense L.) Тонконог гребенчатый (Koeleria cristata (L.) Pers.) Бобовые (Leguminosae Juss.) Астрагал перепончатый (Astragalus membranaceus (Fisch.) Bunge) Горошек ложносочевичный (Vicia pseudorobus Fisch. et Mey.) Горошек приятный (Vicia amoena Fisch.) Донник ароматный (Melilotus suaveolens Ledeb.) Донник белый (Melilotus albus Medic.) Клевер луговой (Trifolium pratense L.) Клевер люпиновый (Trifolium pratense L.) Клевер полевой (Trifolium campestre Schreb.) Клевер ползучий (Trifolium repens L.) Куммеровия прилистниковая (Kummerovia stipulacea (Maxim.) Makino) Леспедеца двуцветная (Lespedeza bicolor Turcz.) Леспедеца ситниковая (Lespedeza juncea (L.fil.) Pers.) Чина волосистая (Lathyris pilosus Cham.) Лютиковые (Rununculaceae Juss.) Василистник ложнолепестковый (Thalictrum petaloideum L.) Василистник малый (Thalictrum petaloideum L.) Ветреница лесная (Anemone sylvestris L.) Живокость крупноцветковая (Delphinium grandiflorum L.) Купальница Ледебура (Trollius ledeborii Reichenb.) Ломонос маньчжурский (Clematis manshurica Rupr.) Лютик японский (Ranunculus japonicus Thunb.) Прострел Наттала (Pulsatilla nattalliana (DC.) Bercht. et Presl) Прострел поникающий (Pulsatilla cernua (Thunb.) Bercht. et Presl) Норичниковые (Scrophulariaceae Juss.) Вероника длиннолистная (Veronica longifolia L.) Вероника льнянколистная (Veronica linariifolia Pall. ex Link) Продолжение приложения В 255 Вероничник сибирский (Veronicastrum sibirica (L.) Hara) Зубчатка обыкновенная (Odontites vulgaris Moench) Льнянка марьянниковая (Linaria melampyroides Kuprian.) Мазус чистецолистный (Mazus stachydifolius (Turcz.) Maxim. ) Мытник полосатый (Pedicularis striata Pall.) Сифоностегия китайская (Siphonostegia chinensis Benth.) Гвоздичные (Caryophyllaceae Juss.) Гвоздика китайская (Dianthus chinensis L.) Зорька сибирская (Lychnis sibirica L.) Мерингия бокоцветная (Moehringia lateriflora (L.) Fenzl) Пустынник ситниковый (Eremogone juncea (Bieb.) Fenzl) Смолѐвка енисейская (Silene jenisseensis Willd.) Смолѐвка ползучая (Silene repens Patr.) Хлопушка обыкновенная (Oberna behen (L.) Ikonn.) Капустовые (Brassicaceae Burnett) Башенница голая (Turritis glabra L.) Клоповник густоцветковый (Lepidium densiflorum Schrad.) Крупка перелесковая (Draba nemorosa L.) Пастушья сумка обыкновенная (Capsella bursa-pastoris (L.) Medic.) Резуха повислая (Arabis pendula L.) Ярутка ложечная (Thlaspi cochleariforme DC.) Ярутка полевая (Thlaspi arvense L.) Фиалковые (Violaceae Batsch.) Фиалка Гмелина (Viola gmeliniana Schult.) Фиалка короткочашелистиковая (Viola brachysepala Maxim.) Фиалка лысоплодная (Viola phalacrocarpa Maxim.) Фиалка маньчжурская (Viola mandshurica W. Beck.) Фиалка рассечѐнная (Viola dissecta Ledeb.) Гречиховые (Polygonaceae Juss.) Горец Бунге (Persicaria bungeana (Turcz.) Nakai ex Mori) Гречишка вьюнковая (Follopia convolvulus (L.) A. Löve.) Спорыш птичий (Polygonum aviculare L.) Таран растопыренный (Aconogonon divaricatum (L.) Nakai ex Mori) Продолжение приложения В 256 Щавель кислый (Acetosa pratensis Mill.) Колокольчиковые (Campanulaceae Juss.) Бубенчик Гмелина (Adenophora gmelinii (Spreng.) Fisch.) Бубенчик трѐхконечный (Adenophora tricuspidata (Fisch. ex Schult.) A. DC.) Колокольчик головковый (Campanula cephalotes Nakai) Ширококолокольчик крупноцветковый (Platycodon grandiflorus (Jacq.) A. DC.) Первоцветовые (Primulaceae Vent.) Вербейник густоцветковый (Lysimachia barystachys Bunge) Вербейник даурский (Lysimachia davurica Ledeb.) Первоцвет дудчатый (Primula fistulosa Turkev.) Проломник северный (Androsace septentrionalis L.) Зонтичные (Umbelliferae Moris.) Володушка козелецелистная (Bupleurum scorzonerifolium Willd.) Обманчивоплодник тонкий (Sphallerocarpus gracilis (Bess. ex Trev.) K.-Pol.) Сапожниковия растопыренная (Saposhnikovia divaricata (Turcz.) Schischk.) Гераниевые (Geraniaceae Juss.) Герань Власова (Geranium vlassovianum Fisch. ex Link) Герань даурская (Geranium davuricum DC.) Герань сибирская (Geranium sibiricum L.) Журавельник цикутовый (Erodium cicutarium (L.) L Herit.) Ивовые (Salicaceae Mirb.) Ива Миябе (Salix miyabeana Seem.) Ива ниппонская (Salix nipponika Franch. et Savat.) Ива скрытая (Salix abscondita Laksch.) Тополь дрожащий (осина) (Populus tremula L.) Толстянковые (Crassulaceae DC.) Горноколосник мягколистный (Orostahys malacophylla (Pall.) Fisch.) Очиток живучий (Sedun aizoon L.) Очиток заячья капуста (Sedum telephium L.) Cпаржевые (Asparagaceae Juss.) Купена душистая (Polygonatum odoratum (Mill.) Druce) Ландыш Кейзке (Convallaria keiskei Miq.) Касатиковые (Iridaceae Juss.) Касатик кровный (Iris sanguinea Harnem.) Продолжение приложения В 257 Касатик мечевидный (Iris ensata Thunb.) Касатик одноцветковый (Iris uniflora Pall. ex Link) Лилиевые (Liliaceae Juss.) Лилия Буша (Lilium buschianum Lodd.) Лилия пенсильванская (Lilium pensylvanicum Ker.-Gawl.) Лилия низкая (Lilium pumilum Delile) Луковые (Alliaceae L.) Лук неравнолучевой (Allium anisopodium Ledeb.) Лук стареющийся (Allium senescens L.) Сытевые (Cyperaceae Juss.) Осока гладчайшая (Carex laevissima Nakai) Осока Шмидта (Carex schmidtii Meinsh.) Подорожниковые (Plantaginaceae Juss.) Подорожник большой (Plantago major L.) Подорожник приземистый (Plantago depressa Willd.) Истодовые (Polygalaceae R.Br.) Истод сибирский (Polygala sibirica L.) Истод тонколистный (Polygala tenuifolia Willd.) Мареновые (Rubiaceae Juss.) Подмаренник настоящий (Galium verum L.) Подмаренник северный (Galium boreale L.) Валерьяновые (Valerianaceae Batsch.) Патрэния скальная (Patrinia rupestris (Pall.) Dufr.) Патрэния скабиозолитсная (Patrinia scabiosifolia Fisch. ex Link) Щирицевые (Amaranthaceae Juss.) Щирица запрокинутая (Amaranthus retroflexus L.) Берѐзовые (Betulaceae S.F. Gray) Берѐза плосколистная (Betula platyphylla Sukacz.) Бурачниковые (Boraginaceae Juss.) Незабудка душистая (Myosotis suaveolens Waldst. et Kit.) Mаревые (Chenopodiaceae Less.) Марь белая (Chenopodium album L.) Клузиевые (Clusiaceae Lindl.) Зверобой оттянутый (Hypericum attenuatum Choisy) Окончание приложения В 258 Безвременниковые (Colchicaceae DC.) Чемерица уссурийская (Veratrum ussuriense (Loes. fil.) Nakai) Kоммелиновые (Commelinaceae R.Br.) Коммелина обыкновенная (Commelina communis L.) Bорсянковые (Dipsacaceae Juss.) Скабиоза шерстистолистная (Commelina communis L.) Хвощѐвые (Equisetaceae Rich. ex DC.) Хвощ луговой (Commelina communis L.) Горечавковые (Gentianaceae Dumort.) Горечавка крупнолистная (Gentiana macrophulla Pall.) Kрасодневовые (Hemerocallidaceae R. Br.) Красоднев малый (Hemerocallis minor Mill.) Kипрейные (Onagraceae Juss.) Иван-чай узколистный (Chamerion angustifolum (L.) Holub) Заразиховые (Orobanchaceae Juss.) Заразиха синеватая (Orobanche coerulescens Steph.) Пионовые (Paeoniaceae Rudolphi) Пион молочноцветковый (Paeonia lactiflora Pall.) Маковые (Papaveraceae Juss.) Мак амурский (Papaver amurense (N. Busch) Tolm.) Cинюховые (Polemoniaceae Juss.) Синюха китайская (Polemonium chinense (Brand) Brand) Рутовые (Rutaceae Juss.) Ясенец мохнатоплодный (Dictamnus dasycarpys Turcz.) Cанталовые (Santalaceae R.Br.) Ленец китайский (Thesium chinense Turcz.) 263 Приложение Г Таблица – Обилие видов в разных буферных зонах 16-летней залежи (с. Грязнушка, Благовещенский р-н. Амурская обл., данные 2006 года) Латинское название 1 Achillea millefolium L. Artemisia scoparia Waldst. et Kit. Artemisia desertorum Spreng. Artemisia sieversiana Willd. Artemisia gmelinii Web. ex Stechm. Artemisia laciniata Willd. Artemisia macilenta (Maxim.) Krasch. Artemisia vulgaris L. Aster maackii Rеgеl Carduus crispus L. Cirsium setosum (Willd.) Bieb. Conyza сanadensis (L.) Crong. Crepis tectorum L. Erigeron acris L. Filifolium sibiricum (L.) Kitam. Heteropappus hispidus (Thunb.) Lees. Hieracium umbellatum L. Ixeridium gramineum (Fisch.) Tzvel. Leontopodium conglobatum (Turcz.) Hand-Mazz. 1 Leontopodium leontopodioides (Willd.) Beanverd Русское название 2 Тысячелистник обыкновенный Полынь веничная Полынь суходолинная Полынь Сиверса Полынь Гмелина Полынь рассечѐнная Полынь худощавая Полынь обыкновенная Астра Маака Чертополох курчавый Бодяк щетинистый Кониза канадская Скерда кровельная Мелколепестник едкий Нителистник сибирский Гетеропаппус щетинистоволосистый Ястребинка зонтичная Иксеридиум злаковидный Л 3 Л/Б 4 Л/Ле 5 Л/Д 6 Л/СУ 7 Л/ИВ 9 SP COP2 SP COP1 COP1 SP SP COP1 SP COP2 SP SP SOL SP SOL SOL COP2 COP3 COP1 COP2 COP3 COP2 COP1 COP1 COP2 SP COP1 SP COP1 Эдельвейс скрученный SOL 2 3 4 Эдельвейс эдельвейсовидный COP2 SP 5 6 7 9 264 Picris davurica Fisch. Pterocypsela indica (L.) Shih Rhaponticum uniflorum (L.) DC. Saussurea odontolepis (Herd.) Sch. Bip. ex Maxim. Saussurea recurvata (Maxim.) Lipsch. Scorzonera radiata Fisch. ex Ledeb. Serratula komarovii Iljin Serratula manshurica Kitag. Synurus deltoides (Ait.) Nakai Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz Tephroseris kirilovii (Turcz. ex DC.) Helub. Trommsdorffia ciliata (Thunb.) Sojak. Xanthium sibiricum Patrin ex Widd. Ajuga multiflora Bunge. Amethystea coerulea L. Dracocephalum argunense Fisch. ex Link Galeopsis speciosa Mill. Schizonepeta multivida (L.) Brig. Горлюха даурская Крылатосемянник индийский Рапонтикум одноцветковый SP COP1 SP COP2 Соссюрея зубчато-чашуйная COP1 Соссюрея отогнутая Козелец лучистый Серпуха Комарова Серпуха маньчжурская Синурус (сростнохвостник) дельтовидный Одуванчик монгольский SP SP COP2 SP SP SOL SP Тромсдорфия реснитчатая Дурнишник сибирский Живучка многоцветковая Аметистка голубая SP SP Шлемник байкальский Scutellaria tuminensis Nakai Stachys aspera Michx. Leonurus japonicus Houtt. 1 Lycopus lucidus Turcz. ex Benth. Mentha сanadensis L. Thymus dahuricus Serg. Agrimonia striata Michx. Fragaria orientalis Losinsk. Шлемник тумыганский Чистец шероховатый Пустырник японский 2 Зюзник блестящий Мята канадская Тимьян даурский Репяшок мелкоборздчатый Земляника восточная SOL SOL SOL Пикульник красивый Рассечѐннокотовник многонадрезанный Scutellaria baicalensis Georgi COP1 SOL Пепельник Кириллова Змееголовник аргунский SOL SOL COP2 SOL SP COP1 SOL COP2 SOL 3 4 COP2 COP1 SP SP SP 5 6 7 COP1 SOL SP 9 265 Geum alepрikum Jacg. Potentilla anserina L. Potentilla chinensis Ser. Potentilla fragarioides L. Potentilla longifolia Willd.ex Schlecht. Potentilla supina L. Rosa acicularis Lindl. Sancuisorba officinalis L. Sorbaria sorbifolia (L.) A.Br. Spiraea salicifolia L. Bromopsis pumpelliana (Scribn.) Holub Гравилат алеппский Лапчатка гусиная Лапчатка китайская Лапчатка земляничная Лапчатка длиннолистная Лапчатка низкая Роза иглистая Кровохлѐбка аптечная Рябинник рябинолистный Таволга иволистная COP1 SOL COP3 COP2 COP2 SP Кострец Пампелла COP3 COP2 Calamagrostis extremiorientalis (Tzvel.) Probat. Вейник дальневосточный SP COP2 Echinochloa crusgalli (L.) Beauv. Elymus gmelinii (Ledeb.) Tzvel. Elymus sibiricus L. Elytrigia repens (L.) Nevski. Koeleria cristata (L.) Pers. Poa angustifolia L. Phleum pratense L. Astragalus membranaceus (Fisch.) Bunge 1 Kummerovia stipulacea (Maxim.) Makino Lathyris pilosus Cham. Lespedeza bicolor Turcz. Lespedeza juncea (L. fil.) Pers. Melilotus albus Medic. Melilotus suaveolens Ledeb. Trifolium lupinaster L. Ежовник обыкновенный, петушье или куриное просо Пырейник Гмелина Пырейник сибирский Пырей ползучий Тонконог гребенчатый Мятлик узколистный Тимофеевка луговая COP1 COP1 SP Куммеровия прилистниковая Чина волосистая Леспедеца двуцветная Леспедеца ситниковая Донник белый Донник ароматный Клевер люпиновый COP1 SP SP SOL SP COP1 SP SP SP SOL COP2 COP2 COP1 SP COP1 SP SP COP1 SOL SP SOL SOL 3 4 5 6 COP1 SOL SP SP Астрагал перепончатый 2 SP SP SOL COP2 SP COP1 SP SP SP SP COP1 COP1 COP1 SP COP1 COP2 7 9 266 Trifolium pratense L. Trifolium repens L. Vicia amoena Fisch. Vicia pseudoorobus Fisch. et Mey. Anemone sylvestris L. Clematis mandshurica Rupr. Delphinium grandiflorum L. Pulsatilla cernua (Thunb.) Bercht. et Presl Pulsatilla nattalliana (DC.) Bercht. et Presl Ranunculus japonicus Thunb. Thalictrum petaloideum L. Thalictrum minus L. Trollius ledeborii Reichenb. Linaria melampyroides Kuprian. Mazus stachydifolius (Turcz.) Maxim. Odontites vulgaris Moench Pedicularis striata Pall. Veronica linariifolia Pall. ex Link 1 Veronica longifolia L. Veronicastrum sibirica (L.) Hara Dianthus chinensis L. Eremogone juncea (Bieb.) Fenzl Lyhnis sibirica L. Moehringia lateriflora (L.) Fenzl Oberna behen (L.) Ikonn. Silene jenisseensis Willd. Silene repens Patr. Arabis pendula L. Capsella bursa-pastoris (L.) Medic. Клевер луговой Клевер ползучий Горошек приятный Горошек ложносочевичный Ветреница лесная Ломонос маньчжурский Живокость крупноцветковая COP1 COP1 COP1 SP COP2 SOL COP1 Прострел поникающий SP SP SOL SP COP2 COP3 SP UN SP Прострел Наттла COP3 COP1 Лютик японский Василистник ложнолепестковый Василистник малый Купальница Ледебура Льнянка марьянниковая SOL SP COP1 SP SP COP1 SP SP UN SOL Мазус чистецолистный Зубчатка обыкновенная Мытник полосатый Вероника льнянколистная 2 Вероника длиннолистная Вероничник сибирский Гвоздика китайская Пустынник ситниковый Зорька сибирская Мерингия бокоцветная Хлопушка обыкновенная Смолѐвка енисейская Смолѐвка ползучая Резуха повислая Пастушья сумка обыкновен- COP2 COP3 SP SP 3 COP1 SOL COP1 SP COP1 COP1 COP1 SP COP2 COP1 COP1 4 SP COP1 SP SP COP1 COP1 COP1 SP 5 SOL 6 7 9 SP COP2 SP COP1 SP COP1 SOL 267 Draba nemorosa L. Lepidium densiflorum Schrad. Thlaspi arvense L. Thlaspi cochleariforme DC. Turritis glabra L. Aconogonon divaricatum (L.) Nakai ex Mori Follopia convolvulus (L.) A. Löve. Persicaria bungeana (Turkz.) Nakai ex Mori Polygonum aviculare L. Acetosa pratensis Mill. Adenophora gmelinii (Spreng.) Fisch. Adenophora tricuspidata (Fisch. ex Schult.) A. DC. Campanula cephalotes Nakai Platycodon grandiflorus (Jacg.) A.DC. 1 Angrosace septentrionalis L. Lysimachia barustachys Bunge Lysimachia davurica Ledeb. Primula fistulosa Turkev. Bupleurum scorzonerifolium Willd. Saposhnikovia divaricata (Turcz.) Schischk. Sphallerocarpus gracilis (Bess. ex Trev.) K.-Pol. Erodium cicutarium (L.) L´Hérit. Geranium davuricum DC. Geranium sibiricum L. Geranium vlassovianum Fisch. ex Link. ная Крупка перелесковая Клоповник густоцветковый Ярутка полевая Ярутка ложечная Башенница голая COP1 SP SOL SP COP1 COP1 SP Таран растопыренный COP1 SP COP1 SP COP1 COP1 Гречишка вьюнковая Горец Бунге Спорыш птичий Щавель длиннолистный Бубенчик Гмелина SP SP SOL COP2 COP1 SP SOL SP COP1 SP Колокольчик головчатый Ширококолокольчик крупноцветковый 2 Проломник северный Вербейник густоцветковый Вербейник даурский Первоцвет дудчатый Володушка козелецелистная SOL COP1 3 COP2 SOL 4 SOL COP1 SP SOL COP2 Сапожниковия растопыренная COP1 SOL Обманчивоплодник тонкий COP1 SP Герань Власова SOL SOL Бубенчик трѐхконечный Журавельник цикутовый Герань даурская Герань сибирская COP1 5 SP SP 6 7 UN COP1 COP2 SOL COP1 9 SP SP SP SP SP 268 Populus tremula L. Salix abscondita Laksch. Salix nipponika Franch. et Savat Salix miyabeana Seem Orostahys malacophylla (Pall.) Fisch. Sedum aizoon L. Sedum telephium L. Convallaria Keiskei Mig. Polygonatum odoratum (Mill.) Druce Viola brachysepala Maxim. Viola dissecta Ledeb. Viola gmeliniana Schult. Viola mandshurica W. Beck. Viola phalacrocarpa Maxim. Iris ensata Thunb. 1 Iris sanguinea Harnem. Iris uniflora Pall. ex Link Lilium buschianum Lodd. Lilium dahurikum Ker.-Gawl. Lilium pumilum Delile Allium senescens L. Allium anisopodium Ledeb. Carex laevissima Nakai. Carex schmidtii Meinsh. Plantago depressa Willd. Plantago major L. Polygala sibirica L. Polygala tenuifolia Willd. Galium boreale L. Galium verum L. Patrinia rupestris (Pall.) Dufr. Patrinia scabiosifolia Fisch. ex Link Тополь дрожащий Ива скрытая Ива ниппонская Ива Миябе Горноколосник мягколистный Очиток живучий Очиток заячья капуста Ландыш Кейзке Купена душистая Фиалка короткочашелистиковая Фиалка рассечѐнная Фиалка Гмелина Фиалка маньчжурская Фиалка лысоплодная Касатик мечевидный 2 Касатик кровный Касатик одноцветковый Лилия Буша Лилия даурская Лилия низкая Лук стареющий Лук неравнолучевой Осока гладчайшая Осока Шмидта Подорожник приземистый Подорожник большой Истод сибирский Истод узколистный Подмаренник северный Подмаренник настоящий Патрэния скальная Патрэния скабиозолитсная SP SOL COP1 COP3 COP1 COP1 COP1 SOC SOL SP SOL SP COP2 SP COP1 COP1 SP SOL SP COP1 SP SP SP SOL 3 4 SP COP1 SOL SP SP SOL SP COP2 SOL 5 SP SOL SOL COP1 SP 7 9 SOL SP SOL SP SP COP1 SOL COP2 COP1 COP1 6 SP SP SOL COP1 COP1 COP3 SOL 269 Amaranthus retroflexus L. Betula platuphulla Sukocz.. Myosotis suaveolens Waldst. et Kit. Chenopodium album L. Hypericum attenuatum Choisy. Veratrum ussuriense (Loes. fil.) Nakai. Commelina communis L. Scabiosa lachnophylla Kitag. Eguisetum pratense Ehrh. Gentiana macrophulla Pall. Hemerocallis minor Mill. Chamerion angustifolium (L.)Holub. Orobanche coerulescens Steph. 1 Paeonia lactuflora Pall. Papaver amurense (N. Busch.) Tolm. Polemonium chinense (Brand) Brand Dictamnus dasycarpys Turcz. Thesium chinense Turcz. Щирица запрокинутая Берѐза плосколистная Незабудка душистая Марь белая Зверобой оттянутый Чемерица уссурийская Коммелина обыкновенная Скабиоза шерстистолистная Хвощ луговой Горечавка крупнолистная Красоднев малый Иван-чай узколистный Заразиха синеватая 2 Пион молочноцветковый Мак амурский Синюха китайская Ясенец пушистоплодный Ленец китайский SOL SOL COP1 SP SP SOL COP3 SP COP1 SOL COP1 SP COP2 SOL COP1 SP 3 COP1 COP1 COP1 SOL SOL 4 COP1 SP SOL SP SP 5 SOL SP SP В таблице обозначены зоны: Л – луг; Л/Б – луг-болото; Л/Ле – луг-лес; Л/Д – луг-дорога; Л/ИВ – луг-ивняк; Л/СУ – луг-сельхозугодие. 6 7 9 SOL SOL SOL SP 270 Приложение Д Сроки цветения растений на залежах (с. Грязнушка, Благовещенский р-н. Амурская обл., данные 2005 года) Латинское название Salix nipponika Franch. et Savat Pulsatilla cernua (Thunb.) Bercht. et Presl Thlaspi cochleariforme DC. Viola gmeliniana Schult. Viola brachysepala Maxim. Viola dissecta Ledeb. Iris uniflora Pall. ex Link Angrosace septentrionalis L. Primula fistulosa Turkev. Viola phalacrocarpa Maxim. Draba nemorosa L. Potentilla fragarioides L. Pulsatilla nattalliana (DC.) Bercht. et Presl Carex schmidtii Meinsh. Salix miyabeana Seem. Salix abscondita Laksch. Taraxacum mongolicum Hand.Mazz. Viola mandshurica W. Beck. Polygonatum odoratum (Mill.) Druce Anemone sylvestris L. Thalictrum petaloideum L. Papaver amurense (N. Busch.) Tolm. Tephroseris kirilovii (Turcz. ex DC.) Helub. Ranunculus japonicus Thunb. Trifolium repens L. Turritis glabra L. Myosotis suaveolens Waldst. et Kit. Scorzonera radiata Fisch. ex Ledeb. Ива ниппонская Сроки цветения 10.05-20.05 Прострел поникающий 15.05-25.05 Ярутка ложечная Фиалка Гмелина Фиалка короткочашелистиковая Фиалка рассечѐнная Касатик одноцветковый Проломник северный Первоцвет дудчатый Фиалка лысоплодная Крупка перелесковая Лапчатка земляничная 15.05-25.05 15.05-30.05 Прострел Наттла 15.05-19.06 Осока Шмидта Ива Миябе Ива скрытая 15.05-10.07 20.05-5.06 20.05-5.06 Одуванчик монгольский 25.05-10.06 Фиалка маньчжурская 25.05-15.06 Купена душистая 25.05-15.06 Ветреница лесная Василистник ложнолепестковый 25.05-19.06 Мак амурский 25.05-19.06 Пепельник Кириллова 25.05-25.06 Лютик японский Клевер ползучий Башенница голая Незабудка душистая Козелец лучистый 25.05-25.06 25.05-15.08 25.05-20.08 28.05-19.06 1.06-10.06 Русское название 15.05-30.05 15.05-30.05 15.05-1.06 15.05-2.06 15.05-5.06 15.05-5.06 15.05-5.06 15.05-19.06 25.05-19.06 271 Продолжение приложения Д Rhaponticum uniflorum (L.) DC. Iris sanguinea Harnem. Thesium chinense Turcz. Leontopodium leontopodioides (Willd.) Beanverd Dictamnus dasycarpys Turcz. Bromopsis pumpelliana (Scribn.) Holub Hemerocallis minor Mill. Fragaria orientalis Losinsk. Mazus stachydifolius (Turcz.) Maxim. Carex laevissima Nakai. Ixeridium gramineum (Fisch.) Tzvel. Vicia amoena Fisch. Рапонтикум одноцветковый Касатик кровный Ленец китайский Эдельвейс эдельвейсовидный Ясенец пушистоплодный 5.06-25.06 5.06-1.07 5.06-1.07 5.06-1.07 5.06-5.07 Кострец Пампелла 5.06-1.07 Красоднев малый Земляника восточная 5.06-1.07 5.06-1.07 Мазус чистецолистный 5.06-10.07 Осока гладчайшая 5.06-10.07 Иксеридиум злаковидный 5.06-10.07 Горошек приятный, вика приятная Хлопушка обыкновенная Шлемник тумынганский Живучка многоцветковая Роза иглистая Ландыш Кейске Лихнис сибирский Мерингия бокоцветная Тимьян даурский Скерда кровельная Чина волосистая Тимофеевка луговая Заразиха синеватая Ярутка полевая Купальница Ледебура Мятлик узколистный Тонконог гребенчатый Пион молочноцветковый Ломонос маньчжурский Серпуха Комарова Клевер люпиновидный Oberna behen (L.) Ikonn. Scutellaria tuminensis Nakai Ajuga multiflora Bunge. Rosa acicularis Lindl. Convallaria Keiskei Mig. Lychnis sibirica L. Moehringia lateriflora (L.) Fenzl Thymus dahuricus Serg. Crepis tectorum L. Lathyris pilosus Cham. Phleum pretense L. Orobanche coerulescens Steph. Thlaspi arvense L. Trollius ledeborii Reichenb. Poa angustifolia L. Koeleria cristata (L.) Pers. Paeonia lactuflora Pall. Clematis mandshurica Rupr. Serratula komarovii Iljin Trifolium lupinaster L. Dianthus chinensis L. (D. amurensis Гвоздика китайская Jacg.) Arabis pendula L. Резуха повислая 5.06-10.08 5.06-1.08 9.06-1.08 10.06-25.06 10.06-25.06 10.06-1.07 10.06-1.07 10.06-10.07 10.06-10.07 10.06-20.07 10.06-20.07 10.06-10.09 11.06-1.07 15.06-1.07 19.06-25.06 19.06-1.07 19.06-1.07 19.06-10.07 19.06-1.08 19.06-5.08 19.06-25.08 19.06-1.10 19.06-25.08 272 Продолжение приложения Д Geranium davuricum DC. Sedum aizoon L. Lilium buschianum Lodd. Pedicularis striata Pall. Galium verum L. Galium boreale L. Erigeron acris L. Hypericum attenuatum Choisy. Polygala sibirica L. Polygala tenuifolia Willd. Veronicastrum sibirica (L.) Pennell Calamagrostis extremiorientalis (Tzvel.) Probat. Geum aleppikum Jacg. Potentilla anserina L. Plantago depressa Willd. Geranium sibiricum L. Герань даурская Очиток живучий Лилия Буша Мытник полосатый Подмаренник настоящий Подмаренник северный Мелколепестник едкий Зверобой оттянутый Истод сибирский Истод узколистный Вероничник сибирский 20.06-25.08 25.06-10.07 25.06-15.07 25.06-15.07 25.06-15.07 25.06-15.07 25.06-17.07 25.06-20.07 25.06-25.07 25.06-25.07 25.06-1.08 Вейник дальневосточный 25.06-1.08 Гравилат алеппский Лапчатка гусиная Подорожник приземистый Герань сибирская Melilotus suaveolens Ledeb. Донник ароматный 25.06-10.08 25.06-10.08 25.06-15.08 25.06-25.08 25.06-1.10 Geranium vlassovianum Fisch. ex Link. Lilium dahurikum Ker.-Gawl. Lilium pumilum Delile Polemonium chinense Brand Tolm. ex Tzvel. Герань Власова 26.06-25.08 Лилия даурская Лилия низкая 1.07-10.07 1.07-20.07 Синюха китайская 1.07-20.07 Lysimachia barustachys Bunge Вербейник густоцветковый 1.07-25.07 Chamerion angustifolium (L.) Holub. Иван-чай узколистный 1.07-25.07 Lepidium densiflorum Schrad. Iris ensata Thunb. Allium anisopodium Ledeb. Agrimonia striata Michx. Achillea millefolium L. Silene repens Patr. Potentilla chinensis Ser. Stachys aspera Michx. Filifolium sibiricum (L.) Kitam. Клоповник густоцветковый Касатик мечевидный Лук неравнолучевой Репяшок мелкобороздчатый Тысячелистник обыкновенный Смолѐвка ползучая Лапчатка китайская Чистец шероховатый Нителистник сибирский 1.07-1.08 1.07-1.08 1.07-1.08 1.07-1.08 1.07-1.08 1.07-1.08 1.07-10.08 1.07-10.08 1.07-15.08 273 Продолжение приложения Д Сапожниковия растопыренная Володушка козелецелистBupleurum scorzonerifolium Willd. ная Пастушья сумка обыкноCapsella bursa-pastoris (L.) Medic. венная Скабиоза шерстистолистScabiosa lachnophylla Kitag. ная Elytrigia repens (L.) Nevski. Пырей ползучий Elymus sibiricus L. Пырейник сибирский Potentilla supina L. Лапчатка низкая Eremogone juncea (Bieb.) Fenze Пустынник ситниковый Lysimachia davurica Ledeb. Вербейник даурский Живокость крупноцветкоDelphinium grandiflorum L. вая Artemisia desertorum Spreng. Полынь суходолинная Trifolium pratense L. Клевер луговой Sphallerocarpus gracilis (Bess. ex Обманчивоплодник тонTrev.) K.-Pol. кий Dracocephalum argunense Змееголовник аргунский Fisch. ex Link Platycodon grandiflorus (Jacg.) Ширококолокольчик A.DC. крупноцветковый Veronica linariifolia Pall. ex Link Вероника льнянколистная Горошек ложносочевичVicia pseudoorobus Fisch. et Mey. ный Рассечѐннокотовник мноSchizonepeta multivida (L.) Brig. гонадрезанный Silene jenisseensis Willd. Смолѐвка енисейская Carduus crispus L. Чертополох курчавый Gentiana macrophulla Pall. Горечавка крупнолистная Spiraea salicifolia L. Таволга иволистная Scutellaria baicalensis Georgi Шлемник байкальский Patrinia rupestris (Pall.) Dufr. Патриния скальная Patrinia scabiosifolia Fisch. ex Патриния скабиозолитсLink ная Polygonum aviculare L. Спорыш птичий Lespedeza juncea (L. Fil.) Pers. Леспедеца ситниковая Persicaria bungeana (Turkz.) Nakai Горец Бунге ex Mori Melilotus albus Medic. Донник белый Saposhnikovia divaricata (Turcz.) Schischk. 1.07-15.08 1.07-25.08 1.07-25.08 1.07-1.10 5.07-5.08 5.07-5.08 5.07-10.08 5.07-1.10 10.07-25.07 10.07-25.07 10.07-1.08 10.07-5.08 10.07-10.08 10.07-10.08 10.07-10.08 10.07-10.08 10.07-15.08 10.07-15.08 10.07-15.08 10.07-15.08 10.07-15.08 10.07-20.08 10.07-25.08 10.07-25.08 10.07-25.08 10.07-1.09 10.07-1.09 10.07-1.09 10.07-15.09 274 Продолжение приложения Д Rumex longifolius DC. Lespedeza bicolor Turcz. Adenophora tricuspidata (Fisch. ex Schult.) A. DC. Galeopsis speciosa Mill. Trommsdorffia ciliatus (Thunb.) Sojak. Follopia convolvulus (L.) A. Löve. Potentilla longifolia Willd.ex Schlecht Erodium cicutarium (L.) L´Hérit. Commelina communis L. Artemisia vulgaris L. Aconogonon divaricatum (L.) Nakai ex Mori Plantago major L. Elymus gmelinii (Ledeb.) Tzvel. Astragalus membranaceus (Fisch.) Bunge Kummerovia stipulacea (Maxim.) Makino Veronica longifolia L. Lycopus lucidus Turcz. ex Benth. Щавель длиннолистный Леспедеца двуцветная 15.07-10.08 15.07-15.08 Бубенчик трѐхконечный 15.07-20.08 Пикульник красивый 15.07-1.09 Тромсдорфия реснитчатая 17.07-1.08 Гречишка вьюнковая 17.07-5.08 Лапчатка длиннолистная 17.07-20.08 Журавельник цикутовый 17.07-25.08 Коммелина обыкновенная 17.07-25.08 Полынь обыкновенная 17.07-10.09 Таран растопыренный 17.07-15.09 Подорожник большой Пырейник Гмелина 20.07-15.08 20.07-1.08 Астрагал перепончатый 20.07-10.08 Куммеровия прилистниковая Вероника длиннолистная Зюзник блестящий Ежовник обыкновенный, Echinochloa crusgalli (L.) Beauv. петушье или куриное просо Sorbaria sorbifolia (L.) A.Br. Рябинник рябинолистный Conyza сanadensis (L.) Crong. Кониза канадская Cirsium setosum (Willd.) Bieb. Бодяг щетинистый Продолжение таблицы (приложение Д) Linaria melampyroides Kuprian. Льнянка марьянниковая Veratrum ussuriense (Loes. fil.) Чемерица уссурийская Nakai. Amaranthus retroflexus L. Щирица запрокинутая Campanula cephalotes Nakai Колокольчик головчатый Sancuisorba officinalis L. Кровохлѐбка аптечная Chenopodium album L. Марь белая Mentha сanadensis L. Мята канадская Xsanthium sibiricum Patrin. Дурнишник сибирский Artemisia scoparia Waldst. et Kit. Полынь веничная 20.07-10.08 20.07-15.08 20.07-15.08 20.07-15.08 20.07-15.08 20.07-20.08 20.07-20.08 20.07-20.08 20.07-20.08 20.07-20.08 20.07-25.08 20.07-25.08 20.07-25.08 20.07-1.09 20.07-1.09 20.07-1.09 275 Окончание приложения Д Artemisia macilenta (Maxim.) Krasch. Allium senescens L. Odontites vulgaris Moench Pterocypsela indica (L.) Shih. Picris davurica Fisch. Leonurus japonicus Houtt. Hieracium umbellatum L. Adenophora gmelini (Spreng.) Fisch. Artemisia gmelini Web. ex Stechm. Thalictrum minus L. Heteropappus hispidus (Thunb.) Lees. Serratula manshurica Kitag. (Serratula coronata L.) Synurus deltoids (Ait.) Nakai Artemisia sieversiana Willd. Sedum telephium L. Amethystea coerulea L. Artemisia laciniata Willd. Saussurea odontolepis (Herd.) Sch. Bip. ex Maxim. Aster maackii Rеgеl Orostahys malacophylla (Pall.) Fisch. Leontopodium conglobatum (Turcz.) Hand-Mazz. Saussurea recurvata (Maxim.) Lipsch. Полынь худощавая 20.07-1.09 Лук стареющий Зубчатка обыкновенная Крылатосемянник индийский Горлюха даурская Пустырник японский Ястребинка зонтичная 20.07-5.09 20.07-15.09 Бубенчик Гмелина 1.08-1.09 Полынь Гмелина Василистник малый Гетеропаппус щетинистоволосистый 1.08-1.09 1.08-1.09 Серпуха маньчжурская 5.08-25.08 Сростнохвостник дельтовидный Полынь Сиверса Очиток заячья капуста Аметистка голубая Полынь рассечѐнная Соссюрея зубчаточашуйная Астра Маака Горноколосник мягколистный 25.07-25.08 25.07-1.09 25.07-15.09 25.07-1.10 1.08-10.09 5.08-1.09 5.08-10.09 10.08-25.08 10.08-1.09 10.08-10.09 10.08-10.09 10.08-15.09 14.08-1.10 Эдельвейс скученный 15.08-25.09 Соссюрея отогнутая 20.08-15.09 276 Приложение Е Число цветущих видов на залежах по декадам (с. Грязнушка, Благовещенский р-н. Амурская обл., данные 2006 года) № 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 Семейство Asteraceae - астровые Rosaceae - розоцветные Leguminosae - бобовые Ranunculaceae - лютиковые Kruciferae - крестоцветные Primulaceae - первоцветные Salicaceae - ивовые Sparagaceae - спаржевые Vijlaceae- фиалковые Iridaceae - ирисовые Cyperaceae - осоковые Boraginaceae - бурачниковые Papavlraceae - маковые ∑ № Семейство 1 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 2 Asteraceae - астровые Labiatae - губоцветные Rosaceae - розоцветные Poaceae - злаки Leguminosae - бобовые Ranunculaceae - лютиковые Scrophlariaceae - норичниковые Caryophyllaceae - гвоздичные Kruciferae - крестоцветные Primulaceae - первоцветные Geraniaceae - гераниевые Crassulaceae - толстянковые Salicaceae - ивовые Sparagaceae - спаржевые Vijlaceae- фиалковые Iridaceae - ирисовые Liliaceae - лилейные Cyperaceae - осоковые май II декада цветущих отцветших 1 2 3 2 3 1 4 1 1 17 июнь I декада цвеотцвет тущих ших 3 7 3 3 2 3 4 1 3 2 2 2 2 2 2 2 4 2 1 2 1 III декада цветущих отцветших 2 1 1 5 1 3 1 2 2 1 5 3 1 1 1 1 26 5 II декада цвеотцвет тущих ших 5 6 3 3 4 4 6 1 6 1 3 III декада цвеотцвет тущих ших 7 7 3 4 5 5 3 3 4 3 4 3 1 3 1 2 1 1 2 1 1 2 1 1 1 1 1 2 8 2 1 1 2 277 Продолжение приложения Е 1 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 2 Plantaginaceae - подорожниковые Polygalaceae - истодовые Rubiaceae - мареновые Clusiaceae - клузиевые Boraginaceae - бурачниковые Hemerocallidaceae - красодневовые Orobanchaceae - заразиховые Paeoniaceae - пионовые Papavlraceae - маковые Rutaceae - рутовые Santalaceae - санталовые ∑ № Семейство 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 Asteraceae - астровые Labiatae - губоцветные Rosaceae - розоцветные Poaceae - злаки Leguminosae - бобовые Ranunculaceae - лютиковые Scrophlariaceae - норичниковые Caryophyllaceae - гвоздичные Kruciferae - крестоцветные Polygonaceae - гречиховые Campanulaceae - колокольчиковые Primulaceae - первоцветные Umbelliferae - зонтичные Geraniaceae - гераниевые Crassulaceae - толстянковые Sparagaceae - спаржевые Iridaceae - ирисовые Liliaceae - лилейные Alliaceae - луковые Cyperaceae - осоковые Plantaginaceae - подорожниковые Polygalaceae - истодовые Rubiaceae - мареновые Valerianaceae - валерьяновые 3 4 5 6 7 1 8 2 2 1 1 1 1 1 1 1 1 45 1 1 1 1 1 48 9 июль I декада цвеотцвет тущих ших 9 6 7 7 9 2 4 2 1 1 3 7 5 2 1 2 1 2 3 3 1 1 2 3 1 2 1 2 2 2 1 1 1 1 1 1 1 1 1 8 II декада цвеотцвет тущих ших 14 8 9 6 12 2 6 2 1 1 1 1 57 6 III декада цвеотцвет тущих ших 15 9 9 6 11 2 5 5 4 5 3 5 4 5 3 2 3 4 2 3 4 1 3 2 1 1 2 3 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 2 278 Продолжение приложения Е 1 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 2 Amaramthaceae - амарантовые Chenopodiaceae - маревые Clusiaceae - клузиевые Colchicaceae - безвременниковые Commelinaceae - коммелиновые Dipsacaceae - ворсянковые Gentianaceae - горечавковые Hemerocallidaceae - красодневовые Onagraceae - кипрейные Orobanchaceae - заразиховые Paeoniaceae - пионовые Papavlraceae - маковые Polemoniaceae - синюховые Rutaceae - рутовые Santalaceae - санталовые ∑ № Семейство 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 Asteraceae - астровые Labiatae - губоцветные Rosaceae - розоцветные Poaceae - злаки Leguminosae - бобовые Ranunculaceae - лютиковые Scrophlariaceae - норичниковые Caryophyllaceae - гвоздичные Kruciferae - крестоцветные Polygonaceae - гречиховые Campanulaceae - колокольчиковые Umbelliferae - зонтичные Geraniaceae - гераниевые Crassulaceae - толстянковые Iridaceae - ирисовые Alliaceae - луковые Plantaginaceae - подорожниковые Valerianaceae - валерьяновые 3 4 5 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 94 1 1 21 август I декада цвеотцвет тущих ших 6 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 99 6 1 1 106 11 II декада цвеотцвет тущих ших 4 3 5 4 4 1 2 21 7 4 2 7 1 3 4 2 3 1 3 5 4 5 4 2 1 2 1 3 3 3 3 1 1 3 4 1 1 2 2 1 2 4 2 1 2 8 1 23 10 9 6 11 2 5 1 1 7 1 1 2 2 2 1 III декада цвеотцвет тущих ших 17 5 1 1 4 1 1 2 2 3 2 1 4 2 2 1 1 1 2 1 1 4 1 1 2 2 2 279 Окончание приложения Е 1 19 20 21 22 23 24 2 Amaramthaceae амарантовые Chenopodiaceae - маревые Colchicaceae безвременниковые Commelinaceae коммелиновые Dipsacaceae - ворсянковые Gentianaceae - горечавковые ∑ Семейство 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 Asteraceae - астровые Labiatae - губоцветные Poaceae - злаки Leguminosae - бобовые Ranunculaceae - лютиковые Scrophlariaceae норичниковые Caryophyllaceae - гвоздичные Polygonaceae - гречиховые Campanulaceae колокольчиковые Crassulaceae - толстянковые Alliaceae - луковые Dipsacaceae - ворсянковые ∑ 3 1 4 5 1 1 1 1 1 1 1 1 1 105 32 сентябрь I декада цвеотцвет тущих ших 15 4 1 3 1 1 2 3 1 1 1 1 21 11 3 1 1 1 2 1 1 1 76 6 1 7 8 1 1 1 1 1 1 1 24 II декада цвеотцвет тущих ших 52 III декада цвеотцвет тущих ших 4 1 2 1 2 2 1 1 1 1 2 1 2 1 1 1 1 13 1 6 7 18 1 1 1 280 Приложение Ж Экологические характеристики видов на залежах (с. Грязнушка, Благовещенский р-н. Амурская обл., по данным 2006 года) Латинское название 1 Achillea millefolium L. Artemisia scoparia Waldst. et Kit. Artemisia desertorum Spreng. Artemisia sieversiana Willd. Artemisia gmelinii Web. ex Stechm. Artemisia laciniata Willd. Artemisia macilenta (Maxim.) Krasch. Artemisia vulgaris L. Aster maackii Rеgеl Carduus crispus L. Cirsium setosum (Willd.) Bieb. Conyza сanadensis (L.) Crong. Crepis tectorum L. Erigeron acris L. Filifolium sibiricum (L.) Kitam. Heteropappus hispidus (Thunb.) Lees. Русское название 2 Тысячелистник обыкновенный Полынь веничная Полынь суходолинная Полынь Сиверса Полынь Гмелина Полынь рассечѐнная Полынь худощавая Полынь обыкновенная Астра Маака Чертополох курчавый Бодяк щетинистый Кониза канадская Скерда кровельная Мелколепестник едкий Нителистник сибирский Гетеропаппус щетинистоволосистый ЭкологичеПриурочен- Приуроченские группы Характер ность к типу ность к попо отношепроизрастараститель- граничнымнию к увния ности зонам лажнению 3 4 5 6 КМ ЛГсх л/б О МК ЛГсх л О М ЛГсх л, л/б О М ЛГсх л/б, л/д О М ЛГсх л, л/б Ч М ЛГсх л, л/б, л/в О М ЛГсх л, л/б О М ЛГсх л, л/б, л/д, ну О М ЛГ л/б О М ЛГ л/д О, ПТ М СР ну О, ПТ М СР ну О, ПТ М ЛГсх л, л/б О М ЛГ л О КМ ЛГсх л/б Ч, ПТ М ЛГсх л, л/б Ч 281 Продолжение приложения Ж 1 2 3 4 5 6 Hieracium umbellatum L. Ixeridium gramineum (Fisch.) Tzvel. Leontopodium conglobatum (Turcz.) Hand-Mazz. Leontopodium leontopodioides (Willd.) Beanverd Ястребинка зонтичная Иксеридиум злаковидный М КМ ЛГсх ЛГсх л л О О Эдельвейс скрученный КМ ЛГсх л/б Ч Эдельвейс эдельвейсовидный КМ ЛГсх л, л/б Ч Picris davurica Fisch. Горлюха даурская КМ ЛГсх л, л/б, ну Pterocypsela indica (L.) Shih Rhaponticum uniflorum (L.) DC. Saussurea odontolepis (Herd.) Sch. Bip. ex Maxim. Saussurea recurvata (Maxim.) Lipsch. Scorzonera radiata Fisch. ex Ledeb. Serratula komarovii Iljin Serratula manshurica Kitag. Synurus deltoides (Ait.) Nakai Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz Tephroseris kirilovii (Turcz. ex DC.) Helub. Trommsdorffia ciliata (Thunb.) Sojak. Xanthium sibiricum Patrin ex Widd. Ajuga multiflora Bunge. Amethystea coerulea L. Dracocephalum argunense Fisch. ex Link Galeopsis speciosa Mill. Крылатосемянник индийский Рапонтикум одноцветковый М КМ ЛГ ЛГсх л, ну л/б О Ч Соссюрея зубчато-чашуйная КМ ЛГсх л/б О Соссюрея отогнутая Козелец лучистый Серпуха Комарова Серпуха маньчжурская Cростнохвостник дельтовидный Одуванчик монгольский КМ М КМ КМ М М ЛГсх ЛГ ЛГсх ЛГсх ЛС ЛГ л/б л/б л/б, л/в л/б л/б л, л/д О О Ч О О О М ЛГ л/б, л/в О Тромсдорфия реснитчатая Дурнишник сибирский Живучка многоцветковая Аметистка голубая КМ М КМ КМ ЛГсх СР ЛГсх СР л/б оу л/б, л/в оу О О О О Змееголовник аргунский МК СТ л О, Ч, ПТ М ЛГ оу О Пепельник Кириллова Пикульник красивый О 282 Продолжение приложения Ж 1 Scutellaria baicalensis Georgi Scutellaria tuminensis Nakai 2 Рассечѐннокотовник многонадрезанный Шлемник байкальский Шлемник тумыганский Stachys aspera Michx. Leonurus japonicus Houtt. Lycopus lucidus Turcz. ex Benth. Mentha сanadensis L. Thymus dahuricus Serg. Agrimonia striata Michx. Fragaria orientalis Losinsk. Geum alepрikum Jacg. Potentilla anserina L. Potentilla chinensis Ser. Potentilla fragarioides L. Potentilla longifolia Willd.ex Schlecht. Potentilla supina L. Rosa acicularis Lindl. Sancuisorba officinalis L. Sorbaria sorbifolia (L.) A.Br. Spiraea salicifolia L. Bromopsis pumpelliana (Scribn.) Holub Calamagrostis extremiorientalis (Tzvel.) Probat. Schizonepeta multivida (L.) Brig. Echinochloa crusgalli (L.) Beauv. 3 4 5 6 М ЛГ л/б О КМ КМ ЛГс ЛГсх л/б л, л/б, л/в Чистец шероховатый ГМ ЛГс ну О О Ч Пустырник японский Зюзник блестящий Мята канадская Тимьян даурский Репяшок мелкобороздчатый Земляника восточная Гравилат аллепский Лапчатка гусиная Лапчатка китайская Лапчатка земляничная Лапчатка длиннолистная Лапчатка низкая Роза иглистая Кровохлѐбка лекарственная Рябинник рябинолистный Таволга иволистная М М М М КМ М М ГМ МК КМ КМ М М КМ М М ЛГ ЛГсх СР ЛГ ЛГ ЛГсх ЛГ ЛГ СТ ЛГсх ЛГсх ЛГ ЛС ЛГсх К К л оу ну л/б л, л/б, л/в, л/д л, л/б л, л/б, л/в, л/д л/в, л/д л л, л/б л л/д л/б, л/в л/б л/б л/в О О О, ПТ О, К Ч Ч, ПТ Ч Д, ПТ О Ч Ч Д, ПТ Ч, ПТ О О, ПТ Ч Кострец Пампелла КМ ЛГсх л, л/б, л/в Ч Вейник дальневосточный КМ ЛГсх л, л/б О, ПТ М СР оу Л Ежовник обыкновенный, петушье или куриное просо 283 Продолжение приложения Ж 1 Elymus gmelinii (Ledeb.) Tzvel. Elymus sibiricus L. Elytrigia repens (L.) Nevski. Koeleria cristata (L.) Pers. Poa angustifolia L. Phleum pratense L. Astragalus membranaceus (Fisch.) Bunge Kummerovia stipulacea (Maxim.) Makino Lathyris pilosus Cham. Lespedeza bicolor Turcz. Lespedeza juncea (L. fil.) Pers. Melilotus albus Medic. Melilotus suaveolens Ledeb. Trifolium lupinaster L. Trifolium pratense L. Trifolium repens L. Vicia amoena Fisch. Vicia pseudoorobus Fisch. et Mey. Anemone sylvestris L. Clematis mandshurica Rupr. 2 Пырейник Гмелина Пырейник сибирский Пырей ползучий Тонконог гребенчатый Мятлик узколистный Тимофеевка луговая 3 КМ КМ М МК КМ М 4 ЛГсх ЛГсх СР ЛГсх ЛГсх ЛГсх 5 л/б л л, л/д л, л/б, л/в л, л/б, л/в л, л/б, л/д, ив 6 О Ч Л, ПТ Ч Ч Ч Астрагал перепончатый КМ ЛГсх л/б, л/в, л/д Ч Куммеровия прилистниковая КМ ЛГсх л, л/б, л/в, л/д Ч, ПТ Чина волосистая Леспедеца двуцветная Леспедеца ситниковая Донник белый Донник ароматный Клевер люпиновый Клевер луговой Клевер ползучий Горошек приятный Горошек ложносочевичный Ветреница лесная Ломонос маньчжурский М КМ КМ М М КМ М М М М М КМ ЛГс ЛГсх ЛГсх ЛГсх ЛГсх ЛГ ЛГ ЛГсх ЛГ ЛГ ЛГ К л/б л, л/б л, л/б л, л/д л, л/д л, л/б ив л, л/в, л/д, ив л, л/б л, л/б, л/в, л/д л л/б, л/в Delphinium grandiflorum L. Живокость крупноцветковая КМ ЛГсх л/в Ч Ч О, ПТ О, ПТ О, ПТ Ч Ч Д, ПТ Ч Ч Ч, ПТ Ч О Pulsatilla cernua (Thunb.) Bercht. et Presl Pulsatilla nattalliana (DC.) Bercht. et Presl Прострел поникающий МК ЛГсх л/б Ч Прострел Наттла МК ЛГсх л, л/б, л/в, л/д Ч 284 Продолжение приложения Ж 1 Ranunculus japonicus Thunb. Thalictrum petaloideum L. Thalictrum minus L. Trollius ledeborii Reichenb. Linaria melampyroides Kuprian. Mazus stachydifolius (Turcz.) Maxim. Odontites vulgaris Moench Pedicularis striata Pall. Veronica linariifolia Pall. ex Link Veronica longifolia L. Veronicastrum sibirica (L.) Hara Dianthus chinensis L. Eremogone juncea (Bieb.) Fenzl Lyhnis sibirica L. Moehringia lateriflora (L.) Fenzl Oberna behen (L.) Ikonn. Silene jenisseensis Willd. Silene repens Patr. Arabis pendula L. Capsella bursa-pastoris (L.) Medic. Draba nemorosa L. Lepidium densiflorum Schrad. Thlaspi arvense L. Thlaspi cochleariforme DC. Turritis glabra L. Aconogonon divaricatum (L.) Nakai ex Mori 2 Лютик японский Василистник ложнолепестковый Василистник малый Купальница Ледебура Льнянка марьянниковая 3 ГМ М М ГМ М 4 ЛГс ЛГс ЛГс ЛГс,Б ЛГ 5 л, л/б, ив л/б, л/в л/б л л 6 Ч О О О Ч, ПТ Мазус чистецолистный М ЛГ ив Ч Зубчатка обыкновенная Мытник полосатый Вероника льнянколистная Вероника длиннолистная Вероничник сибирский Гвоздика китайская Пустынник ситниковый Зорька сибирская Мерингия бокоцветная Хлопушка обыкновенная Смолѐвка енисейская Смолѐвка ползучая Резуха повислая Пастушья сумка обыкновенная Крупка перелесковая Клоповник густоцветковый Ярутка полевая Ярутка ложечная Башенница голая М М М ГМ М КМ КМ КМ М М МК КМ КМ М КМ КМ КМ М КМ ЛГсх ЛГсх ЛГсх ЛГ ЛГ ЛГсх ЛГсх ЛГсх ЛГс ЛГ СТ ЛГсх ЛГсх СР ЛГсх СР СР ЛГ ЛГ л, л/б, л/в, л/д л, л/б л, л/б л/б, л/в л/б л, л/б л, л/б л, л/б, л/д л, л/б, ив л л, л/б л л, л/в, л/д л/в, л/д л, л/д л, л/в, л/д л, ну л, л/б л, л/б О Ч О Ч О, ПТ Ч Ч Ч, ПТ О, ПТ Ч Ч Ч О Ч О О Ч Ч О Таран растопыренный КМ ЛГсх л, л/б Ч 285 Продолжение приложения Ж 1 Follopia convolvulus (L.) A. Löve. Persicaria bungeana (Turkz.) Nakai ex Mori Polygonum aviculare L. Acetosa pratensis Mill. Adenophora gmelinii (Spreng.) Fisch. Adenophora tricuspidata (Fisch. ex Schult.) A. DC. Campanula cephalotes Nakai Platycodon grandiflorus (Jacg.) A.DC. Angrosace septentrionalis L. Lysimachia barustachys Bunge Lysimachia davurica Ledeb. Primula fistulosa Turkev. Bupleurum scorzonerifolium Willd. Saposhnikovia divaricata (Turcz.) Schischk. Sphallerocarpus gracilis (Bess. ex Trev.) K.-Pol. Erodium cicutarium (L.) L´Hérit. Geranium davuricum DC. Geranium sibiricum L. Geranium vlassovianum Fisch. ex Link. Populus tremula L. Salix abscondita Laksch. Salix nipponika Franch. et Savat 2 Гречишка вьюнковая 3 М 4 ЛГсх 5 ну 6 Ч Горец Бунге КМ ЛГсх л, л/б, ну Ч Спорыш птичий Щавель кислый Бубенчик Гмелина КМ М КМ ЛГсх ЛГ ЛГсх л/в, л/д л л/б Ч О О Бубенчик трѐхконечный КМ ЛГсх л/б, л/в О Колокольчик головчатый Ширококолокольчик крупноцветковый Проломник северный Вербейник густоцветковый Вербейник даурский Первоцвет дудчатый Володушка козелецелистная КМ ЛГсх л, л/б, л/в О КМ СТ л, л/б О М КМ М М КМ ЛГ ЛГсх ЛГсх ЛГ СТ л, л/б, л/в л, л/б, л/в ив л/б, ив л, л/б О, ПТ О О О О Сапожниковия растопыренная КМ ЛГсх л, л/б О Обманчивоплодник тонкий КМ ЛГсх л, л/б О Журавельник цикутовый Герань даурская Герань сибирская М М М ЛГ ЛГсх ЛГсх ну л, л/б, л/в л, л/в Ч Ч Ч Герань Власова М ЛГ л/б, л/в Ч Тополь дрожащий, осина Ива скрытая Ива ниппонская М М ГМ ЛС ЛГ ЛГс л, ив л, л/б, ив л, л/б, ив О Ч Ч 286 Продолжение приложения Ж 1 Salix miyabeana Seem Orostahys malacophylla (Pall.) Fisch. Sedum aizoon L. Sedum telephium L. Convallaria Keiskei Mig. Polygonatum odoratum (Mill.) Druce Viola brachysepala Maxim. Viola dissecta Ledeb. Viola gmeliniana Schult. Viola mandshurica W. Beck. Viola phalacrocarpa Maxim. Iris ensata Thunb. Iris sanguinea Harnem. Iris uniflora Pall. ex Link Lilium buschianum Lodd. Lilium dahurikum Ker.-Gawl. Lilium pumilum Delile Allium senescens L. Allium anisopodium Ledeb. 2 Carex laevissima Nakai. Carex schmidtii Meinsh. Plantago depressa Willd. Plantago major L. Polygala sibirica L. Polygala tenuifolia Willd. Galium boreale L. Galium verum L. 2 Ива Миябе Горноколосник мягколистный Очиток живучий Очиток заячья капуста Ландыш Кейзке Купена душистая Фиалка короткочашелистиковая Фиалка рассечѐнная Фиалка Гмелина Фиалка маньчжурская Фиалка лысоплодная Касатик мечевидный Касатик кровный Касатик одноцветковый Лилия Буша Лилия даурская Лилия низкая Лук стареющий Лук неравнолучевой 3 Осока гладчайшая Осока Шмидта Подорожник приземистый Подорожник большой Истод сибирский Истод тонколистный Подмаренник северный Подмаренник настоящий 3 ГМ М М М М М КМ КМ КМ КМ КМ ГМ ГМ КМ КМ М КМ МК МК 4 М М КМ М КМ КМ ГМ КМ 4 ЛГс ЛГ ЛГсх ЛГ К,ЛГл ЛГс ЛГсх ЛГсх ЛГсх ЛГсх ЛГсх ЛГ ЛГ ЛГсх ЛГ ЛГс ЛГ ЛС СТ 5 ЛГс,Б ЛГс,Б ЛГсх ЛГ ЛГсх ЛГсх ЛГс ЛГсх 5 ив л, л/б л, л/б, л/в, л/д л/б л/б л/б л/б л/б л/б л/б л/б л/в л/в л/б, л/в л/б, л/в л/б л/б, л/в л/б, л/в л/в 6 л, ив л, л/б, ив л, л/д л/в, л/д л/б л/б л/б, л/в л/б, л/в 6 Ч О О О О, ПТ О, ПТ Ч Ч Ч Ч Ч Л Л, ПТ Л О О О Ч Ч 7 Д Л, ПТ Ч Ч Ч Ч О, ПТ Ч 287 Окончание приложения Ж 1 Patrinia rupestris (Pall.) Dufr. Patrinia scabiosifolia Fisch. ex Link Amaranthus retroflexus L. Betula platuphulla Sukocz. Myosotis suaveolens Waldst. et Kit. Chenopodium album L. Hypericum attenuatum Choisy. Veratrum ussuriense (Loes. fil.) Nakai. Commelina communis L. Scabiosa lachnophylla Kitag. Eguisetum pratense L. Gentiana macrophulla Pall. Hemerocallis minor Mill. Chamerion angustifolium (L.)Holub. Orobanche coerulescens Steph. Paeonia lactuflora Pall. Papaver amurense (N. Busch.) Tolm. Polemonium chinense (Brand) Brand Dictamnus dasycarpys Turcz. 2 Патрэния скальная Патрэния скабиозолитсная Щирица запрокинутая Берѐза плосколистная Незабудка душистая Марь белая Зверобой оттянутый Чемерица уссурийская Коммелина обыкновенная Скабиоза шерстистолистная Хвощ луговой Горечавка крупнолистная Красоднев малый Иван-чай узколистный Заразиха синеватая Пион молочноцветковый Мак амурский Синюха китайская Ясенец мохнатоплодный 3 М ГМ КМ М М КМ МК М КМ КМ М КМ КМ М М М М ГМ КМ 4 ЛГ ЛГс СР ЛС ЛГс СР СТ ЛГ СР ЛГ ЛГсх ЛГсх ЛГ К,ЛС ЛГ К,ЛС ЛГсх, ЛГл ЛГс,Б ЛС,К Thesium chinense Turcz. Ленец китайский ГМ ЛГ 5 л, л/б л/б л, оу л/б, ив л/б, л/в, ив ну л, л/б л/б оу л, л/б, ив л/б, ну л л/б л/б л/б л/б, л/в л, л/б, л/д, ив л/б л/б, л/в л, л/б, л/в, л/д, ив 6 Ч О О О О О О О Ч Ч Л Ч О О О Ч Ч Ч Ч Ч Экологические группы растений по отношению к увлажнению по А.П. Шенникову [1964]: МК – мезоксерофит, КМ – ксеромезофит, М – мезофит, ГМ – гигромезифит, МГ – мезогигрофит, Г – гигрофит. Приуроченность видов к типу растительности: ЛГ (ЛГс – луга сырые, ЛГсх – луга сухие, ЛГл – луга лесные), Б – болотные, ЛС – лесные, К – кустарник, СР – сорные. Приуроченность к пограничным зонам: л – луг, л/б – пограничная зона луг-болото, л/в – пограничная зона луг-вырубка, л/д - пограничная зона луг-дорога, оу – обрабатываемый участок, ну – необрабатываемый участок, ив – ивняк. Характер произрастания растений по Сукачѐву [1972]: Однопобеговые: О – особь от корня или корневища развивает лишь один стебель, реже два-три надземных побега; 288 Многопобеговые: Ч – стебли в небольшом числе растут от одного корневища или корня, Д – многочисленные побеги образуют дерновину или подушку, Л – побеги растут более или менее рыхлой зарослью – латкой, благодаря разрастанию особи корневищами, корнями или ползучими стеблями; Как однопобеговые, так и многопобеговые произрастают: К – куртинами, ПТ – пятнами. 289 Приложение И Видовой состав буферных (пограничных зон) 16-летней залежи (с. Грязнушка, Благовещенский р-н. Амурская обл., данные 2005 года) Астра Маака Астрагал перепончатый Башенница голая Берѐза плосколистная Бубенчик Гмелина Бубенчик трѐхконечный Василистник ложнолепестковый Василистник малый Вейник дальневосточный Вербейник густоцветковый Вероника длиннолистная Вероника льнянколистная Вероничник сибирский Володушка козелецелистная Гвоздика китайская Герань Власова Герань даурская Гетеропаппус щетинистоволосистый Горец Бунге Горлюха даурская Горноколосник мягколистный Горошек ложночиновый Горошек приятный Гравилат аллепский Живучка многоцветковая Заразиха синеватая Зверобой оттянутый Земляника восточная Зорька сибирская Зубчатка обыкновенная Ива ниппонская Ива скрытая Иван-чай узколистный Зона луг-болото Aster maackii Rеgеl Astragalus membranaceus (Fisch.) Bunge Turritis glabra L. Betula platuphylla Sukocz. Adenophora gmelinii (Spreng.) Fisch. Adenophora tricuspidata (Fisch.) A. DC. Thalictrum petaloideum L. Thalictrum minus L. Calamagrostis extremiorientalis Probat. Lysimachia barustachys Bunge Veronica longifolia L. Veronica linariifolia Pall. ex Link Veronicastrum sibirica (L.) Hara Bupleurum scorzonerifolium Willd. Dianthus chinensis L. (D. amurensis Jacg.) Geranium vlassovianum Fisch. ex Link. Geranium davuricum DC. Heteropappus hispidus (Thunb.) Lees. Persicaria bungeana (Turkz.) Nakai ex Mori Picris davurica Fisch. Orostahys malacophylla (Pall.) Fisch. Vicia pseudoorobus Fisch. et Mey. Vicia amoena Fisch. Geum aleppikum Jacg. Ajuga multiflora Bunge. Orobanche coerulescens Steph. Hypericum attenuatum Choisy. Fragaria orientalis Losinsk. Lychnis sibirica L. Odontites vulgaris Moench Salix nipponika Franch. et Savat Salix abscondita Laksch. Chamerion angustifolium (L.) Holub. 290 Продолжение приложения И Истод сибирский Истод узколистный Касатик одноцветковый Клевер люпиновый Козелец лучистый Колокольчик головчатый Кострец Пампелла Красоднев малый Кровохлѐбка лекарственная Куммеровия прилистниковая Купена душистая Ландыш Кейзке Лапчатка земляничная Ленец китайский Леспедеца двуцветная Леспедеца ситниковая Лилия Буша Лилия даурская Лилия низкая Ломонос маньчжурский Лук стареющий Лютик японский Мак амурский Мерингия бокоцветная Мытник полосатый Мятлик узколистный Незабудка душистая Нителистник сибирский Обманчивоплодник тонкий Осока Шмидта Очиток живучий Очиток заячья капуста Патрэния скабиозолитсная Патрэния скальная Пепельник Кириллова Первоцвет дудчатый Пион молочноцветковый Подмаренник настоящий Подмаренник северный Полынь Гмелина Полынь обыкновенная Polygala sibirica L. Polygala tenuifolia Willd. Iris uniflora Pall. ex Link Trifolium lupinaster L. Scorzonera radiata Fisch. ex Ledeb. Campanula cephalotes Nakai Bromopsis pumpelliana (Scribn.) Holub Hemerocallis minor Mill. Sancuisorba officinalis L. Kummerovia stipulacea (Maxim.) Makino Polygonatum odoratum (Mill.) Druce Convallaria Keiskei Mig. Potentilla fragarioides L. Thesium chinense Turcz. Lespedeza bicolor Turcz. Lespedeza juncea (L. Fil.) Pers. Lilium buschianum Lodd. Lilium dahurikum Ker.-Gawl. Lilium pumilum Delile Clematis mandshurica Rupr. Allium senescens L. Ranunculus japonicus Thunb. Papaver amurense (N. Busch.) Tolm. Moehringia lateriflora (L.) Fenzl Pedicularis striata Pall. Poa angustifolia L. Myosotis suaveolens Waldst. et Kit. Filifolium sibiricum (L.) Kitam. Sphallerocarpus gracilis K.-Pol. Carex schmidtii Meinsh. Sedum aizoon L. Sedum telephium L. Patrinia scabiosifolia Fisch. ex Link Patrinia rupestris (Pall.) Dufr. Tephroseris kirilovii (Turcz. ex DC.) Hоlub. Primula fistulosa Turkev. Paeonia lactuflora Pall. Galium verum L. Galium boreale L. Artemisia gmelinii Web. ex Stechm. Artemisia vulgaris L. 291 Продолжение приложения И Полынь рассечѐнная Полынь суходолинная Полынь худощавая Проломник северный Прострел Наттла Прострел поникающий Пустынник ситниковый Пырейник Гмелина Рапонтикум одноцветковый Рассечѐннокотовник многонадрезанный Репяшок мелкозубчатый Роза иглистая Рябинник рябинолистный Сапожниковия растопыренная Серпуха Комарова Серпуха маньчжурская Синюха китайская Скабиоза шерстистолистная Скерда кровельная Смолѐвка енисейская Соссюрея зубчато-чашуйная Соссюрея отогнутая Cростнохвостник дельтовидный Таран растопыренный Тимофеевка луговая Тимьян даурский Тонконог гребенчатый Тромсдорфия реснитчатая Тысячелистник обыкновенный Фиалка Гмелина Фиалка короткочашелистиковая Фиалка лысоплодная Фиалка маньчжурская Фиалка рассечѐнная Хвощ луговой Artemisia laciniata Willd. Artemisia desertorum Spreng. Artemisia macilenta (Maxim.) Krasch. Angrosace septentrionalis L. Pulsatilla nattalliana (DC.) Bercht. et Presl Pulsatilla cernua (Thunb.) Bercht. et Presl Eremogone juncea (Bieb.) Fenze Elymus gmelinii (Ledeb.) Tzvel. Rhaponticum uniflorum (L.) DC. Schizonepeta multivida (L.) Brig. Agrimonia striata Michx. Rosa acicularis Lindl. Sorbaria sorbifolia (L.) A.Br. Saposhnikovia divaricata (Turcz.) Schischk. Serratula komarovii Iljin Serratula manshurica Kitag. Polemonium chinense Brand Tolm.exTzvel. Scabiosa lachnophylla Kitag. Crepis tectorum L. Silene jenisseensis Willd. Saussurea odontolepis (Herd.) Sch. Bip. ex Maxim. Saussurea recurvata (Maxim.) Lipsch. Synurus deltoids (Ait.) Nakai Aconogonon divaricatum Nakai ex Mori Phleum pretense L. Thymus dahuricus Serg. Koeleria cristata (L.) Pers. Trommsdorffia ciliatus (Thunb.) Sojak. Achillea millefolium L. Viola gmeliniana Schult. Viola brachysepala Maxim. Viola phalacrocarpa Maxim. Viola mandshurica W. Beck. Viola dissecta Ledeb. Eguisetum pratense L. 292 Продолжение приложения И Чемерица уссурийская Чина волосистая Ширококолокольчик крупноцветковый Шлемник байкальский Шлемник тумыганский Эдельвейс скрученный Эдельвейс эдельвейсовидный Ярутка ложечная Ясенец мохнатоплодный Астрагал перепончатый Бубенчик трѐхконечный Василистник ложнолепестковый Вербейник густоцветковый Вероника длиннолистная Герань Власова Герань даурская Герань сибирская Горошек ложночиновый Гравилат аллепский Живокость крупноцветковая Живучка многоцветковая Зубчатка обыкновенная Касатик кровный Касатик мечевидный Касатик одноцветковый Клевер ползучий Клоповник густоцветковый Колокольчик головковый Кострец Пампелла Куммеровия прилистниковая Лапчатка гусиная Veratrum ussuriense (Loes. fil.) Nakai. Lathyris pilosus Cham. Platycodon grandiflorus (Jacg.) A.DC. Scutellaria baicalensis Georgi Scutellaria tuminensis Nakai Leontopodium conglobatum (Turcz) HandMazz. Leontopodium leontopodioides (Willd.) Beanverd Thlaspi cochleariforme DC. Dictamnus dasycarpys Turcz. Зона луг-лес Astragalus membranaceus (Fisch.) Bunge Adenophora tricuspidata (Fisch. ex Schult.) A. DC. Thalictrum petaloideum L. Lysimachia barustachys Bunge Veronica longifolia L. Geranium vlassovianum Fisch. ex Link. Geranium davuricum DC. Geranium sibiricum L. Vicia pseudoorobus Fisch. et Mey. Geum aleppikum Jacg. Delphinium grandiflorum L. Ajuga multiflora Bunge. Odontites vulgaris Moench Iris sanguinea Harnem. Iris ensata Thunb. Iris uniflora Pall. ex Link Trifolium repens L. Lepidium densiflorum Schrad. Campanula cephalotes Nakai Bromopsis pumpelliana (Scribn.) Holub Kummerovia stipulacea (Maxim.) Makino Potentilla anserina L. 293 Продолжение приложения И Лапчатка низкая Ленец китайский Лилия Буша Лилия низкая Ломонос маньчжурский Лук неравнолучевой Лук стареющий Мятлик узколистный Незабудка душистая Очиток живучий Пастушья сумка обыкновенная Пепельник Кириллова Пион молочноцветковый Подмаренник настоящий Подмаренник северный Подорожник большой Полынь рассечѐнная Проломник северный Прострел Наттла Резуха повислая Репяшок мелкобороздчатый Роза иглистая Серпуха Комарова Таволга иволистная Тонконог гребенчатый Шлемник тумыганский Ясенец пушистоплодный Potentilla supina L. Thesium chinense Turcz. Lilium buschianum Lodd. Lilium pumilum Delile Clematis mandshurica Rupr. Allium anisopodium Ledeb. Allium senescens L. Poa angustifolia L. Myosotis suaveolens Waldst. et Kit. Sedum aizoon L. Capsella bursa-pastoris (L.) Medic. Tephroseris kirilovii (Turcz. ex DC.) Holub. Paeonia lactuflora Pall. Galium verum L. Galium boreale L. Plantago major L. Artemisia laciniata Willd. Angrosace septentrionalis L. Pulsatilla nattalliana (DC.) Bercht. et Presl Arabis pendula L. Agrimonia striata Michx. Rosa acicularis Lindl. Serratula komarovii Iljin Spiraea salicifolia L. Koeleria cristata (L.) Pers. Scutellaria tuminensis Nakai Dictamnus dasycarpys Turcz. Зона луг-дорога Астрагал перепончатый Astragalus membranaceus (Fisch.) Bunge Горошек ложночиновый Vicia pseudoorobus Fisch. et Mey. Гравилат аллепский Geum aleppikum Jacg. Донник ароматный Melilotus suaveolens Ledeb. Донник белый Melilotus albus Medic. Зубчатка обыкновенная Odontites vulgaris Moench Клевер ползучий Trifolium repens L. Клоповник густоцветковый Lepidium densiflorum Schrad. Крупка перелесковая Draba nemorosa L. Куммеровия прилистникоKummerovia stipulacea (Maxim.) Makino вая 294 Продолжение приложения И Лапчатка гусиная Лапчатка низкая Ленец китайский Лихнис сибирский Мак амурский Мятлик узколистный Одуванчик монгольский Осока Шмидта Очиток живучий Пастушья сумка обыкновенная Подорожник большой Подорожник приземистый Полынь обыкновенная Полынь Сиверса Прострел Наттла Пырей ползучий Резуха повислая Репяшок мелкобороздчатый Спорыш птичий Тимофеевка луговая Чертополох курчавый Берѐза плосколистная Вербейник даурский Ива Миябе Ива ниппонская Ива скрытая Клевер луговой Клевер ползучий Ленец китайский Лютик японский Мазус чистецолистный Мак амурский Мерингия бокоцветная Незабудка душистая Осока гладчайшая Осока Шмидта Первоцвет дудчатый Potentilla anserina L. Potentilla supina L. Thesium chinense Turcz. Lychnis sibirica L. Papaver amurense (N. Busch.) Tolm. Poa angustifolia L. Taraxacum mongolicum Hand. – Mazz. Carex schmidtii Meinsh. Sedum aizoon L. Capsella bursa-pastoris (L.) Medic. Plantago major L. Plantago depressa Willd. Artemisia vulgaris L. Artemisia sieversiana Willd. Pulsatilla nattalliana (DC.) Bercht. et Presl Elytrigia repens (L.) Nevski. Arabis pendula L. Agrimonia striata Michx. Polygonum aviculare L. Phleum pretense L. Carduus crispus L. Зона луг-ивняк Betula platuphulla Sukocz. Lysimachia davurica Ledeb. Salix miyabeana Seem Salix nipponika Franch. et Savat Salix abscondita Laksch Trifolium pratense L. Trifolium repens L. Thesium chinense Turcz. Ranunculus japonicus Thunb. Mazus stachydifolius (Turcz.) Maxim. Papaver amurense (N. Busch.) Tolm. Moehringia lateriflora (L.) Fenzl Myosotis suaveolens Waldst. et Kit. Carex laevissima Nakai. Carex schmidtii Meinsh. Primula fistulosa Turkev. 295 Окончание приложения И Скабиоза шерстистолистная Спорыш птичий Тимофеевка луговая Тополь дрожащий Scabiosa lachnophylla Kitag. Polygonum aviculare L. Phleum pretense L. Populus tremula L. Зона луг-сельхозугодье Аметистка голубая Amethystea coerulea L. Бодяк щетинистый Cirsium setosum (Willd.) Bieb. Горец Бунге Persicaria bungeana (Turkz.) Nakai ex Mori Горлюха даурская Picris davurica Fisch. Гречишка вьюнковая Follopia convolvulus (L.) A. Löve. Дурнишник сибирский Xanthium sibiricum Patrin. Ежовник обыкновенный Echinochloa crusgalli (L.) Beauv. Журавельник цикутовый Erodium cicutarium (L.) L´Hérit. Зюзник блестящий Lycopus lucidus Turcz. ex Benth. Коммелина обыкновенная Commelina communis L. Кониза канадская Conyza сanadensis (L.) Crong. Крылатосемянник индийPterocypsela indica (L.) Shih. ский Марь белая Chenopodium album L. Мята канадская Mentha сanadensis L. Пикульник красивый Galeopsis speciosa Mill. Полынь обыкновенная Artemisia vulgaris L. Хвощ луговой Eguisetum pratense Ehrh. Чистец шероховатый Stachys aspera Michx. Щирица запрокинутая Amaranthus retroflexus L. Ярутка полевая Thlaspi arvense L. 296 Приложение К Лекарственные растения, произрастающие на залежных землях в южной сельскохозяйственной зоне Амурской области 1. Растения, применяемые официнальной медициной Валериана Амурская (Valeriana amurensis P. Smirn. ex Kom.) - корневище и корни валерианы содержат до 3 – 3,5% эфирных масел, изовалериановую кислоту, борнилизовалерианат, борнеол, борнеоловые эфиры муравьиной, масляной и уксусной кислот, пинены, сесквитерпены, спирты, а также ряд алкалоидов (хатинин, валерин), гликозидные соединения (валерозиды), валепат-риаты, дубильные вещества, смолы, некоторые кетоны, крахмал и органические кислоты (пальмитиновая, стеариновая, уксусная, муравьиная, яблочная и другие). К главным действующим веществам валерианы относят присутствующие в подземной части растения валепатриаты – валтрат, ацетоксивалтрат, дегидровалтрат. Корневище, корни – официнальное сырье. Галеновые препараты (отвар, настой, настойка, густой экстракт) применяются как седативное средство при нервном возбуждении, неврозах сердечно-сосудистой системы, спазмах органов желудочно-кишечного тракта; входят в состав успокоительных сборов, камфорно-валериановых и ландышево-валериановых капель, "Валокормида", "Валедрина", "Валоседана", "Корвалола", "Кардиовалена", "Валокордина", ветрогонного и желудочного сборов и сбора Здренко. Донник ароматный (Melilotus suaveolens Ledeb.) – в отечественной медицине донник используется очень давно. Препараты этого растения применяются наружно при лечении глазных болезней, сильно гноящихся ран, опухолей, при воспалении молочных желез и ревматическом опухании суставов. Применяется в медицинской практике при следующих заболеваниях: атеросклероз коронарных, а также церебральных артерий; гипертоническая болезнь; фурункулез; гнойные раны; Мазь из цветков белого донника показана, как ранозаживляющее средство. Надземная часть растения, используемая для приготовления настоев, отваров и настоек, обладает лактогенным, противолихорадочным, ранозаживляющим, боле- 297 утоляющим и спазмолитическим действием, тогда как корни донника белого применяются при лечении тромбозов. Ландыш Кейзке (Convallaria keiskei Miq.) – во всех частях травы (здесь и далее употребляется термин применяемый в фармокапии, соответствующий таким частям растения как стебель и листья) содержит сердечные гликозиды, флавоноиды и сапонины. В траве найдено 11 карденолидов (сердечных гликозидов): десглюкохейротоксин, конваллотоксин, конваллозид, локундьезид). Кроме того, трава содержит флавоноиды, органические кислоты – хелидоновую, аспарагиновую, яблочную и лимонную. Получаемый из ландыша суммарный флавоноидный препарат конвафлавин оказывает желчегонное и спазмолитическое действие. Галеновые препараты сердечного действия аналогичны по фармакологическим свойствам препаратам из ландыша майского. Препараты ландыша Кейзке назначают при сердечной недостаточности, осложненной тахисистолической формой мерцания предсердий, для купирования приступов пароксизмальной тахикардии. Настойку ландыша применяют также как средство, успокаивающее центральную нервную систему, при неврозах сердца, нарушениях сердечной деятельности (без нарушения компенсации), в том числе в комбинации с настойкой валерианы, настойкой пустырника, препаратами брома. Леспедеца двуцветная (Lespedeza bicolor Turcz.) – в побегах содержится до 0,7% суммы флавоноидов, среди которых преобладают флавоновые Сгликозиды: ориентин, изоориентин, витексин, изовитексин, леспедин, а также входят агликоны и гликозиды флавонолов: кемпферол, кверцетин, трифолин, астрагалин, робинин, гиперозид, изокверцитин. Из травы леспедецы двуцветной получают очищенный водно-спиртовой жидкий экстракт — леспефлан, являющийся гипоазотемическим, диуретическим и противовоспалительным лекарственным средством. «Леспенефрил» - очищеная от сопутствующих веществ настойка на 70% спирте, флавоноиды, входящие в ее состав, обусловливают высокую гипоазотемическую и диуретическую активность. Применяется для лечения острых и хронических нефритов, внепочечных азотемий, гиперхолестеринемий. 298 Пастушья сумка обыкновенная (Capsella bursa-pastoris (L.) Medik.) – включена в XI издание отечественной фармакопеи [1989], применима в качестве настоя травы и жидкого экстракта при атонии матки, желудочно-кишечных и маточных кровотечениях. Растение содержит алкалоиды (бурсин, тирамин, инозит, холин, ацетилхолин), флавоноиды, сапонины, кумарины. Подорожник большой (Plantago major L.) – листья содержат гликозид аукубин, фитонциды, каротин, витамины С и К, сапонины, органические кислоты, дубильные вещества, следы алкалоидов. В семенах до 44 % слизи, они богаты белковыми веществами и жирным маслом. Применяется при воспалительных состояниях желудка и кишечника, при запорах. Семена не ядовиты, в больших дозах они оказывают слабительное действие. Листья подорожника входят в состав препарата «Плантаглюид» назначаемый при гастрите, и рекомендуются при остром бронхите и ночном недержании мочи. Полынь обыкновенная (Artemisia vulgaris L.), полынь веничная (Artemisia scoparia Waldst. et Kit.), полынь Сиверса (Artemisia sieversiana Willd.), полынь побегоносная (Artemisia stolonifera (Maxim.) Kom.) – широко применяются в официальной (Artemisia vulgaris) и народной медицине. В траве найдены флавоноиды, тиамин, эфирные масла, каротин, аскорбиновая кислота, кумарины, тритерпены, артемизин. Корни содержат смолистые вещества, инулин. Применяется при радикулите и в качестве желчегонного, детоксикационного и жаропонижающего средства. Пустырник японский (Leonurus japonicus Houtt.) – служит сырьем для производства биологически активных добавок. Обнаружены различные группы биологически активных веществ: флавоноиды (рутин, генкванин, кверцетин), дубильные вещества, сапонины, азотсодержащие соединения (леонурин, стахидрин). Пустырник сердечный и пустырник пятилопастный включены в Российскую Фармакопею XI издания. В лекарственных целях используют траву или семена пустырника как общеукрепляющее, тонизирующее и улучшающее кровообращение средство. 299 Спорыш птичий (Polygonum aviculare L.) – включен в XI издание Государственной фармакопеи [1989]. Применяется при заболеваниях мочевыводящих путей и мочеполовой системы, при кожных заболеваниях. Одним из действующих веществ в этом растении является флавоновый гликозид авикулярин, который влияет на функцию почек и мочеотделение, повышает свертываемость крови, ускоряет частоту сердечных сокращений. На основе этого гликозида был получен препарат авикулярин, обладающий кровоостанавливающим действием. Тысячелистник обыкновенный (Achillea millefolium L.) – включен во все издания отечественной фармакопеи. Основным биологически активным веществом тысячелистника являются эфирные масла. Из тысячелистника получают азулен – эффективный антисептик и средство для лечения лучевых поражений и опухолей. Хвощ полевой (Equisetum arvense L.) – лекарственное растение, включенное в XI издание Государственной фармакопеи [1989] и используемое в качестве кровоостанавливающего, антисептического, диуретического, реминерализующего и вяжущего средства, а также при сердечно-сосудистых заболеваниях. Содержащиеся в растении танины, сапонины, стерины и флавоноиды проявляют седативное и противосудорожное действие. 2. Растения, применяемые в народной медицине Астрагал перепончатый (Astragalus membranaceus (Fisch.)) – корень содержит тритерпеновые сапонины (глюкопиранозид, астрагалозиды, соясапонины, циклоастрагенол-6, изоастрагалазоиды), стероиды, тритерпеноиды, лигнаны, глюкозиды изофлавонов, кумарины, птерокарпаны, витамин Е и С. Другие части растения богаты микроэлементами, цинком, кальцием, кобальтом, железом, фосфором, селеном, натрием, ванадием и медью. Трава способна аккумулировать селен в организме человека, благотворно влияет на работу кроветворной системы. Астрагал перепончатый используется в медицине как общеукрепляющее, антимикробное, тонизирующее средство. Корни растения применяют при фурункулезе. Водяной настой травы помогает при головной боли и переутомлении. Сок или 300 экстракт применяется при обработке ран, а трава стимулирует отделение плаценты и используется как родовспомогательное средство. Настойки и порошки используются при гипертонии и атеросклерозе. Содержание в составе растения витамина С и Е, флавоноидов, дубильных веществ и органических кислот позволяет использовать траву в целях восстановления микрофлоры кишечника. Растение способствует нормализации сердечно-сосудистой системы, укрепляет стенки сосудов, нормализует метаболизм в организме. Бубенчик трехконечный (Adenophora tricuspidata (Fisch. ex Schult.) A. DC.) – с лечебной целью используются корни, трава и цветы. Корни содержат алкалоиды, холин. В траве обнаружены тритерпеноиды, стероиды, холин, бетаин. Спиртовой экстракт обладает противоязвенным действием. Отвар, настой корней применяют при эпилепсии, язвенной болезни двенадцатиперстной кишки, ревматизме, кашле. Отвар травы употребляют при ревматизме, артралгиях, эпилепсии, атеросклерозе, заболеваниях легких, как жаропонижающее и тонизирующее средство. Василистник малый (Thalictrum minus L.) – входит в состав микстуры по рецепту Здренко, применяемой в онкологической практике как симптоматическое средство. В народной медицине растение известно благодаря своим болеутоляющему, мочегонному, отхаркивающему, седативному, гипотензивному, кровоостанавливающему, противовоспалительному и антисептическому свойствам. Настой травы применяют при туберкулезе легких и других заболеваниях органов дыхания (от кашля), в случае простудных заболеваний (как жаропонижающее) и заболеваний пищеварительного тракта (как закрепляющее или слабительное средство). Настой используют при заболеваниях печени и желчных путей, при отеках различного происхождения, затрудненном мочеиспускании и мочекаменной болезни, при различных кровотечениях, ревматизме и болезненных менструациях, а также при эпилепсии, расстройстве нервной системы, бессоннице, гипертонической болезни и стенокардии. Как наружное средство василистник малый используется при лечении опрелостей между пальцами ног, гнойных ран и других кожных заболеваний. 301 Вербейник даурский (Lysimachia davurica Ledeb.) (рис.45 а) – с лечебной целью используется трава. Растение содержит дубильные вещества, алкалоиды, витамин С. Отвар и настой травы в тибетской медицине применяется при гастрите, колите, энтероколите, поносе. Вероника длиннолистная (Veronica longifolia L.) (рис. 45 б) – в траве найдены вещества флавоноидной природы, кумарины. Сапонины, дубильные вещества, аскорбиновая кислота, каротины, сахароза и глюкоза. Обладает антисептическим, противовоспалительным, ранозаживляющим, кровоостанавливающим, желчегонным, спазмолитическим свойствами. Ветреница лесная (Anemone sylvestris L.) – содержит сапонины, флавоноиды, протоанемонин, органические кислоты и витамин С. Обладает антисептическим, болеутоляющим, противовоспалительным, потогонным и мочегонным свойствами. В народной медицине растение применяется при головной и зубной болях, мигрени, невралгии, при ослаблении зрения и слуха. Настои растения употребляются при воспалениях мочевого пузыря, почек, при желудочнокишечных заболеваниях, желчнокаменной болезни, задержках менструации, импотенции, параличах. Володушка козелецелистная (Bupleurum scorzonerifolium Willd.) – в траве обнаружены сапонины, кумарины, сесквитерпеновые лактоны, дубильные вещества, флавоноиды и аскорбиновую кислоту. Рекомендована как эффективное желчегонное при болезнях печени и желчного пузыря (холецестите, анхиохолите, гепатитах), а также как ранозаживляющее, жаропонижающее, детоксикационное, болеутоляющее, слабительное и тонизирующее средство. В народной медицине траву володушки применяют при заболеваниях сердца, печени, почек, нервных болезнях, лихорадке, как слабительное и желчегонное. Порошок, свежую или распаренную траву используют наружно при нарывах, фурункулах, гнойных ранах, гнойничковых поражениях кожи. Вьюнок полевой (Convolvulus arvensis L.) – содержит алкалоид калистегин, проявляющий противовирусные, противораковые и противодиабетические свойства, имеет широкое применение в народной медицине. 302 Герань Власова (Geranium vlassovianum Fisch. ex Link) – с лечебной целью используется трава и корни. Корневище содержит дубильные вещества, флавоноиды. В траве обнаружены углеводы (сахароза, глюкоза, фруктоза, рафиноза), в листьях – витамин С, каротин. Отвар травы применяют при женских болезнях, в частности при утероптозе, как утеростимулирующее, при дизентерии и лечении злокачественных опухолей. Герань даурская (Geranium davuricum DC.) – с лечебной целью используется трава. Растение содержит дубильные вещества, флавоноиды. В надземной части обнаружены сапонины, в листьях мирицетин, кверцетин. Отвар травы употребляется при пневмонии и конъюнктивитах. Герань сибирская (Geranium sibiricum L.) – с лечебной целью используются трава, корни и цветы. В корнях и траве обнаружены дубильные вещества. Трава содержит гераниин, флавоноиды. В листьях содержится витамин С, каротин, в цветах алкалоиды, витамин С. Настой и отвар корней в народной медицине используется как вяжущее, гемостатическое, при поносах, дизентерии, коликах, бессоннице, эпилепсии, лихорадке, ревматизме; наружно в виде примочек при экземе. Гетеропаппус щетинистоволосистый (Heteropappus hispidus (Thunb.) Lees.) – содержит сапонины, флавоноиды, эфирные масла. С лечебной целью используют корни; Горечавка крупнолистная (Gentiana macrophulla Pall.) – с лечебной целью используются трава, корни, цветы. В цветах растения обнаружены алкалоиды (генцианин, генцианидин), флавоноиды, кумарины. В народной медицине настой травы пьют при бреде, бешенстве. Отвар корней назначают как мочегонное при нефрите и инсульте на почве атеросклероза, желтухе, ревматизме, как болеутоляющее. Настойка корней употребляется как средство, улучшающее пищеварение, при ревматизме, усиливающее потенцию. Отвар корней травы тибетская народная медицина использует как жаропонижающее, при желудочно-кишечных заболеваниях, гастритах. Настойку корней и корневищ пьют при поносе, желудочных и кишечных коликах, лихорадке, скрофулезе, дизентерии. 303 Гравилат алеппский (Geum aleppicum Jacq.) – используются как вяжу- щее, кровоостанавливающее и седативное средство. В растении обнаружены эфирные масла, каротин дубильные вещества; Горноколосник мягколистный (Orostahys malacophylla (Pall.) Fisch.) – в народной медицине употребляется при заболеваниях почек, гастроэнтеритах, колитах, рожистых воспалениях, как ранозаживляющее. Настой травы в народной медицине употребляется при разрывах сухожилий, как средство, стимулирующее их срастание, при диарее. Дурнишник сибирский (Xanthium sibiricum Patrin ex Widd.) – в траве и плодах обнаружены алкалоиды, лактоны и сапонины. В плодах содержатся гликозид ксантострумарин, аскорбиновая кислота, смолы и соли йода. В семенах много смол и около 40% липидов, в составе которых имеется линолевая кислота. Большое содержание йода в траве дурнишника объясняет эффективность его применения при пониженной функции щитовидной железы. Живокость крупноцветковая (Delphinium grandiflorum L.) – содержит алкалоиды (метилликаконитинин, магнофлорин, эльделин, кондельфин, дельпирин, антраноилликактонин), кумарины, флавоноиды, дубильные вещества. В цветах обнаружены дубильные вещества, флавоноиды. Настой травы в тибетской медицине используется при желудочно-кишечных заболеваниях, для лечения инфицированных ран. Журавельник цикутовый (Erodium cicutarium (L.) L Herit.) – содержит алкалоиды, кофеин, тирамин и путресцин, дубильные вещества, флавоноиды, аскорбиновая кислота. В народной медицине широко используется для лечения желудочно-кишечных, простудных, нервных и многих других заболеваний. Заразиха синеватая (Orobanche coerulescens Steph.) – с лечебной целью используются корни и цветки. Растение содержит алколоиды. Настой корней и надземной части в китайской медицине используют как тонизирующее и общеукрепляющее средство. Траву в виде отвара употребляют как диуретическое. Настой цветов народная медицина рекомендует при сепсисе, интоксикациях, заболеваниях почек. 304 Зверобой оттянутый (Hypericum attenuatum Choisy) – с лечебной целью используется трава. Растение содержит антрахинон гиперицин, дубильные вещества. Отвар травы в народной медицине используют при головной боли и головокружении, мочекаменной болезни и эклампсии, кровохарканье, кровавой рвоте, маточных кровотечениях, ревматических болях в суставах, невралгии, различного рода ушибах и ссадинах, мастите, недостаточном количестве молока у кормящих матерей. Змееголовник аргунский (Dracocephalum argunense Fisch. ex Link) – в траве обнаружены флавоноиды, эфирные масла. Настой цветов и травы применяют в тибетской медицине при язвенной болезни и других заболеваниях пищевода и желудка. Земляника восточная (Frageria Irientalis Losink.) – плоды употребляют как мочегонное и противоцинготное средство, при простудных заболеваниях, в гинекологии, при общем упадке сил, детских поносах. Свежие ягоды в больших количествах помогают при склерозе, гипертонии, язве желудка. Их используют для косметических масок. Листья применяют как отхаркивающее средство, при сахарном диабете. Листья в свежем и сухом виде используются в качестве мочегонного средства, при малокровии, артритах, заболевании суставов, подагре, деформирующем спондилезе, в гинекологической практике. Иван чай узколистный (Chamaenerion angustifolium (L.) Holub) – в листьях содержатся дубильные вещества, алкалоид херофиллин, сахара, кумарины, антоцианы, флавоноиды, органические кислоты (аскорбиновая, кофейная, олеаноловая, урсоловая). Из цветов выделены неуглеродный полимер ханерол и полисахарид ханерозан. В корнях дубильные вещества, флавоноиды, пектины. Листья и корни употребляют в качестве вяжущих, кровеостанавливающих, ранозаживляющих. Препараты листьев применяют как седативные, противосудорожные, снотворные, болеутоляющие. Истод сибирский (Polygala sibirica L.) – в корнях и корневищах содержатся смолистые и дубильные вещества, жирные кислоты, сапонины, эфирные масла, спирт – полигалит, полигаловая кислота, салициловокислый эфир, аскорбиновая 305 кислота. Препараты истода назначают в качестве отхаркивающего средства при острых и хронических бронхитах, ларингитах, фарингитах, а также для лечения бронхопневмоний, абсцессов легких, бронхиальной астмы в виде одного из компонентов комплексной терапии. Истод тонколистный (Poligala tenuifolia Willd.) – корни содержат сапонины, при гидролизе которых выделяются кристаллические сапонины тенуигенин А и В; спирт полигалит, жирные кислоты и смолы. В медицине отвары из корней применяются как отхаркивающее. Повышают тонус гладкой мускулатуры кишечника, малотоксичны. Сапонины повышают и разжижают бронхиальный секрет. В народной медицине истод используется как отхаркивающее, при поносах и воспалениях мочевого пузыря, наружно – при карбункулах и абсцессах. Клевер полевой (Trifolium arvense L.) и клевер луговой (T. pratense L.) – содержат флавоноиды, кумарины, витамины, что позволяет использовать эти виды в народной медицине в качестве седативных, ранозаживляющих, вяжущих средств, а также при лечении опухолей. Клоповник густоцветковый (Lepidium densiflorum Schrad.) – с лечебной целью используется трава, сеиена. В траве обнаружены алкалоиды, флавоноиды (гликозиды кемпферола и кверцетина). В семенах найдены жирные кислоты – линолевая, олеиновая, эруковая, эйкозеновая, пальмитиновая, линолевая, арахиновая, стеариновая, бегеновая. Комелина обыкновенная (Commelina communis L.) – в народной медицине используется как средство при опухолях и змеиных укусах, укусах насекомых, заболеваниях сердечно-сосудистой системы, абсцессах, асците, конъюнктивитах, гипертонии, диарее, гонорее, малярии, ларингите. Применяется как противовоспалительное. В растении содержатся алкалоиды, флавоноиды, сапонины, антоцианы. красоднев малый (Hemerocallis minor Mill.) – цветы содержат эфирное масло, корни и корневище – сапонины. Растение очень богато углеводами. Цветы обладают жаропонижающим, кровоостанавливающим, ранозаживляющим и тонизирующим действием. Настой полностью распустившихся цветов и отвар листьев 306 употребляют при заболеваниях печени, сердца, болях в подложечной части живота. Наружно используют для обмывания ожогов. Траву вместе с цветами настаивают и употребляют при ревматизме. Отвары корневища и корней рекомендуют для лечения женских болезней, а пропущенные через мясорубку свежие корни и клубни эффективны в компрессах к нарывам и опухолям. Крестовник амбровый (Senecio ambraceus Turcz. ex DC.) – с лечебной целью используется трава и цветы. Растение содержит каучук, алкалоид сенецифиллин. Применяется при сибирской язве, сыпном тифе, скарлатине, чуме. Трава и соцветия входят в состав средств, используемых при нарушениях мозгового кровообращения, энцефалите, анемии. Кровохлебка лекарственная (Sanguisorba officinalis L.) – в народной медицине кровохлебку используют как сильно вяжущее, болеутоляющее, противовоспалительное и кровоостанавливающее лекарственное средство. Наружно кровохлебку применяют в случаях долго не заживающих ран, таких как стоматиты, ангины, ожоги. Купена душистая (Polygonatum odoratum (Mill.) Druce) – растение содержит гликозиды конваллярин и конваллямарин. С лечебными целями используют корневища. Лекарства из купены считаются общеукрепляющим, омолаживающим, тонизирующим, мочегонным средствами. Лапчатка гусиная (Potentilla anserine L.) – входит в состав препаратов, обладающих противосудорожным, болеутоляющим, мочегонным и вяжущим действием. Ломонос маньчжурский (Clematis manshurica Rupr.) – c лечебной целью используются корни, трава и цветы. В корнях растения обнаружены клематозиды А, А1, В1 и С. В листьях витамины С, Р, а также следы кверцетина. Цветы содержат витамин С, кемпферол, кверцетин. Растение обладает болеутоляющим, мочегонным, гипотензивным, гипогликемическим и антистрессорным действием. Отвар корней и корневищ применяется как болеутоляющее при невралгии, ревматизме, при болях от ушибов и контузий, при параличе лицевого нерва. 307 Лютик ползучий (Ranunculus repens L.), лютик японский (R. japonicas Thunb) – применяются при гинекологических заболеваниях, инфекционном гепатите и в качестве средств повышающих аппетит. Действующее вещество протоанемонин, вызывает возбуждение центральной нервной системы. Мак амурский (Papaver amurense (N. Busch) Tolm.) – содержит алкалоиды: амуролин, амуронин, амуренсин, мурамин, амуренсипин, амурин, нуциферин, изобетаин, протопин, брактавин. Настой, отвар травы применяется при гастралгии и как желчегонное средство при детской желтухе. Мелколепестник едкий (Erigeron acris L.) – в корнях и траве содержатся дубильные вещества, флавоноиды, кумарины, эфирные масла. Настой травы ускоряет созревание нарывов, обладает антисептическим, противовоспалительным, обезболивающим и инсектицидным свойствами. Мазь из травы применяют в качестве нарывного пластыря, водным настоем травы полощут горло при ангинах, припарки из травы употребляют как обезболивающее средство. Марь белая (Chenopodium album L.) – содержит алкалоиды, флавоноиды и витамины, проявляет кровоостанавливающее, жаропонижающее и диуретические свойства. Незабудка душистая (Myosotis suaveolens Waldst. et Kit.) – с лечебной целью используется трава и цветы. Растение обладает противовоспалительным и отхаркивающим действием. В виде водного настоя трава используется в народной медицине при кашле, бронхитах, лихорадочных состояниях. Наружно крепкий отвар травы употребляют для ванн при кожных сыпях. Нителистник сибирский (Filifolium sibiricum (L.) Kitam.) – в листьях и цветах содержится витамин Р и аскорбиновая кислота. В народной медицине применяется как детское противосудорожное средство. Отвар травы употребляется при высокой температуре вследствие инфекционного заболевания, сердцебиении, бессоннице, неврастении, обильных менструациях, нарушении менструального цикла. Обманчивоплодник тонкий (Sphallerocarpus gracilis (Bess. ex Trev.) K. Pol.) – используется как противоопухолевое, антибактериальное средство, содер- 308 жит алкалоиды; кумарины (лактоны), сапонины, флавоноиды (лютеолин). Кумарины корней проявляют противоопухолевую активность в отношении клеток асцитного рака Эрлиха, эфирные масла – антибактериальную активность. Одуванчик монгольский (Taraxacum mongolicum Hand.-Mazz.) - из корней выделены тритерпеновые соединения, инулин, каучук, β-ситостерин, жирные масла, содержащее глицериды кислот (пальмитиновой, олеиновой, линолевой, мелиссовой и церотиновой). Трава обладает универсальным действием, широко применяется в народной медицине. Одуванчик действует общеукрепляюще при малокровии и астении, тонизирует и в то же время успокаивает нервную систему, снижает уровень холестерина в крови. Рекомендуется при неврозах, бессоннице, малокровии и атеросклерозе. Очиток живучий (Sedun aizoon L.) – с лечебной целью используется трава и корни. В корнях обнаружены углеводы; глюкоза, фруктоза, сахароза, бетаситостерин, фенолы и их производные (арбутин), дубильные вещества, антрахиноны. В надземной части растения обнаружены глюкоза, фруктоза, сахароза, органические кислоты (щавелевая, лимонная, яблочная), эфирные масла, алкалоиды, витамин С, фенолы, дубильные вещества, флавоноиды. В листьях найдены органические кислоты, алкалоиды, флавоноиды. Применяется при сердечнососудистых заболеваниях; отвар как слабительное, противомалярийное средство, мочегонное, возбуждающее центральную нервную систему. Пикульник красивый (Galeopsis speciosa Mill.) – отвар травы пьют при язве желудка, а также в виде примочек при экземе. Настой, отвар травы народная медицина используют при заболеваниях сердца, бронхите, пневмонии бронхиальной астме, заболеваниях почек, женских болезнях; наружно - при ангине, фурункулезе, экземе, скрофулезе. Повилика японская (Cuscuta japonica Choisy) – с лечебной целью используют семена и траву повилики. Трава повилики содержит кумарины (умбеллиферон), флавоноиды (кемпферол, 3-гликозид кверцетина), фенолкарбоновые кислоты и их производные (п-кумаровую, хлорогеновую, коричную кислоты). Семена 309 содержат сапонины, сахара, смолы, жирное масло. Семена повилики оказывают иммуностимулирующее действие и повышают уровень агтлютиногенов в крови. Подмаренник северный (Galium boreale L.) – в лекарственных целях широко применяют цветы, траву и корневища растения. Является антисептическим, противовоспалительным, желчегонным, обезболивающим, потогонным, слабительным, общеукрепляющим, эстрогенным, седативным и кровоостанавливающим действием на человеческий организм. Производит мощный ранозаживляющий эффект. Во всех частях растения содержатся флавиновые и дубильные вещества, различные гликозиды и кислоты, а также кумарины, каротиноиды, антрахиноны и витамин С. Показан в качестве успокаивающего и болеутоляющего средства. Назначается при недугах почек, при желудочных болях, поносах, желтухе, различных кровотечениях, для лечения кожных сыпей, ран и нарывов, а также при истерии и эпилепсии. Подмаренник настоящий (GaIium verum L.) – с лечебной целью используется трава растения. Широко используют в народной медицине, особенно в Восточной Сибири. Настой из свежей травы назначают внутрь (и местно) как кровоостанавливающее, болеутоляющее и успокаивающее средство. Концентрированный настой и свежий сок растения рекомендуются при заболеваниях с повышенной возбудимостью центральной нервной системы, эпилепсии, истерии и конвульсиях у детей, заболеваниях печени, а местно при носовых кровотечениях; порошком из высушенных цветков лечат незаживающие раны. Проломник северный (Androsace septentrionalis L.) – в лечебных целях используется трава и цветы. Считается, что трава обладает кровоостанавливающими, мочегонными, обезболивающими, успокаивающими свойствами. Растение рекомендуется при нарушениях функций щитовидной железы, зобе, грыже, почечнокаменной болезни, лихорадке, как противосудорожное средство при эпилепсии, при болях в животе и в качестве средства возбуждающего аппетит. Настой проломника пьют при заболевании, связанном с тромбозом, патологическим расширением и извитостью геморроидальных вен, геморрое, а так же при нервных расстройствах, сердечных болях. 310 Прострел поникающий (Pulsatilla cernua (Thunb.) Bercht. et Presl) – содержит хедерагин, леановую и ацетилолеановую кислоты, стигмастерин, ситостерин, сапонины, кумарин, гамма-лактоны (анемонин и протоанемонин). На Дальнем Востоке этот вид травы применяет при заболевании суставов: больные конечности держат над паром от кипящей воды с травой. Пырей ползучий (Elytrigia repens (L.) Nevski) – ранее был включен в I – III издания отечественной фармакопеи, в настоящее время не является официнальным и применяется только в народной медицине. Агропирен, содержащийся в корневищах пырея, проявляет антибактериальную активность. В растении содержатся флавоноиды, цианогенные соединения, сапонины и витамины, наличие которых обусловливает применение его в народной медицине как противоопухолевого, потогонного, диуретического и кровоостанавливающего средства. Высушенные и обжаренные корни этого растения применяются как заменитель кофе. Рапонтикум одноцветковый (Rhaponticum uniflorum (L.) DC.) – с лечебной целью используют корневища, траву и цветы. Растение содержит каучук, сесквитерпеноиды, фитол, алкалоиды, флавоноиды. В народной медицине корневища и цветы используют при острых и хронических заболеваниях кишечника, опухолях желудка, рвоте, лихорадках. Свежие листья используют наружно как ранозаживляющее средство. Отвар, настой соцветий употребляют при атрофии и опухолях мышц. Настой травы и цветов в тибетской медицине применяется в качестве средства, регулирующего обменные процессы и как ранозаживляющее. Резуха повислая (Arabis pendula L.) – с лечебной целью используется трава и семена. В надземной части обнаружены кумарины, флавоноиды, гликозиды кверцетина и кемпферола, а также следы алкалоидов, в листьях — аскорбиновая кислота. Семена содержат горчичное масло. Вся надземная часть растения в виде настоя употребляется при желудочно-кишечных и гинекологических заболеваниях, а в виде ванн при хроническом суставном ревматизме. Сапожниковия растопыренная (Saposhnikovia divaricata (Turcz.) Schischk.) – в корнях обнаружены тритерпеноиды, стероиды, кумарины (аномалии, ксантотоксин, скополетин, псарален, бергаптен, императорин, феллоптерин, 311 дельтоин), хромоны. Надземная часть растения содержит эфирныее масла, алкалоиды, кумарины, дубильные вещества, флавоноиды. В плодах найдены кумарины, флавоноиды. Смолевка енисейская (Silene jenisseensis Willd.) – содержит сапонины и флавоноиды. В корнях обнаружены кумарины. Препараты травы применяют при гастритах и ринитах. Смолевка ползучая (Silene repens Patrin) – надземные части содержат кумарины, антрагликозиды, эфирные масла, сапонаретин, витексин, их изомеры и гликозиды. Отвары травы применяют как отхаркивающее при ринитах и как кровоостанавливающее средство. Таволга иволистная (Spiraea salicifolia L.) – в качестве лекарственного средства, в народной медицине применяют молодые побеги с цветами, листья, корни и кору ветвей. В химический состав цветущих побегов входят: аскорбиновая кислота, каратиноиды, эфирные масла, флавоноиды, дубильные вещества. Хлопушка обыкновенная (Oberna behen (L.) Ikonn.) – в траве содержатся сапонины. Траву заваривают как чай и принимают в качестве мочегонного средства, а также при дизентерии; из нее делают компрессы на места, пораженные лишаями. Чина волосистая (Lathyris pilosus Cham.) – применяется как общеукрепляющее, стимулирующее и кардиотоническое средство. Ширококолокольчик крупноцветковый (Platycodon grandiflorus (Jacq.) A. DC.) – с лечебной целью используются корни и листья. Подземная часть растения содержит алкалоиды, флавоноид глюколютеолин. В листьях, плодах найдены стероиды, сапонины, алкалоиды, флавоноид цинарозин, в цветках – платиконин. Корни в виде отвара, настоя применяют в качестве отхаркивающего, антиастматического, при хроническом и остром бронхите, бронхиальной астме, абсцессе легкого, при головной боли, тонзиллите, скарлатине, дизентерии, холере и гастрите, как тонизирующее, ветрогонное, противодизентерийное, сердечнососудистое, гипотензивное, противосудорожное, противоглистное, потогонное, общеукреп- 312 ляющее. В виде 10% мази используют при некоторых кожных заболеваниях и ветряной оспе. Шлемник байкальский (Scutellaria baicalensis Georgi) – корни содержат флавоноиды до 10% (байкалин, байкалеин, вогонин), дубильные вещества, стероидные сапонины, кумарины, смолы, эфирные масла, микро- и макроэлементы. Препараты шлемника байкальского оказывают успокаивающее действие на нервную систему и снижают давление крови, кроме того, оказывают сосудорасширяющее действие при повышенном тонусе сосудов. Щавель кислый (Acetosa pratensis Mill.) – содержит множество полезных и лечебных веществ, оказывающих помощь организму. Обладает обезболивающим свойством. Применяют при цинге и болях в пояснице. Благодаря своему химическому составу щавель рекомендуют применять при цистите в виде ванн. Щавель обладает диуретическим, противогрибковым и желчегонным свойствами. Нередко применяют при кровотечениях. Отличное вяжущее средство, которое часто применяют при поносах и дизентерии у детишек. Отваром щавеля лечат фурункулез и другие грибковые заболевания на голове. Отвар рекомендуют применять в качестве средства для полосканий при ангине и кровоточивости десен. Щирица запрокинутая (Amaranthus retroflexus L.) – содержит сапонины, бета-цианидиновые пигменты, бетаин, в листьях – более 200 мг% витамина С, в семенах сахара, белки, в корнях до 13% эфирного масла. Применяется в качестве кровоостанавливающего и закрепляющего, при головных болях, цветущие верхушки при зобе. Ясенец мохнатоплодный (Dictamnus dasycarpys Turcz.) – с лечебной целью используется трава, цветы, корни и кора корней. Отвар и настой корней используют в качестве тонизирующего, седативного, жаропонижающего и мочегонного средства, а отвар корней – при истерии, перемежающейся лихорадке, тропической малярии, желтухе, дисменорее, фимозе, парафимозе, наружно – при чесотке, аллергии, общей и гнездной алопеции, выпадении бровей. Отвар и настой травы растения тибетская медицина употребляет как антисклеротическое, абортивное, антигельминтное средство. 313 Ястребинка зонтичная (Heracium umbellatum L.) – в траве обнаружены инулин, дубильные вещества, красящие вещества. В листьях найдено 40 мг % аскорбиновой кислоты. Растение обладает противовоспалительным, ранозаживляющим, болеутоляющим, кровоостанавливающим, вяжущим действием. Настой травы назначают при кашле, бронхитах, туберкулезе легких, скрофулезе, гриппе, куриной слепоте, сыпях, кровавом поносе. Отваром травы промывали воспаленные глаза, обмывали лишаи, полоскали ротовую полость для укрепления десен. Настой травы тибетская медицина использует при головной боли, бешенстве. Настойка корневищ используется для восстановления сил после чрезмерного напряжения.
