НАЦИОНАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ:
реклама
А. БЛИНОВ НАЦИОНАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ: контуры построения политико-правовой модели формирующегося глобального порядка МОСКВА «МАКС Пресс» 2003 Алексей Блинов УДК ББК 67.99 (2) Б Научный руководитель – заведующий кафедрой государственного строительства и права Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации, Заслуженный деятель науки Российской Федерации, член-корреспондент РАН, доктор юридических наук, профессор Мальцев Геннадий Васильевич Б Блинов А.С. Национальное государство в условиях глобализации: контуры построения политико-правовой модели формирующегося глобального порядка. М.: МАКС Пресс, 2003. – 150 с. ISBN Стремительная изменчивость среды обитания человечества, высокая динамика общественных процессов порождают новые и порою довольно противоречивые явления в жизни современных государств, преобразуя их природу и влияя на дизайн международных отношений. Глобализация диктует новые правила игры для современной государственности, таит в себе вызовы, которые предстоит преодолевать государству в самом ближайшем будущем. Настоящее исследование призвано ответить на волнующие исследователей вопросы, нащупать реальные проблемы политического развития, сформулировать приемлемый подход к выстраиванию эффективно функционирующей системы политических институтов современного общества, формированию оптимального глобального порядка. Обозначенные в работе выводы и рекомендации можно применять в научной и аналитической работе, связанной с оценкой международных отношений, стратегическим политическим планированием и прогнозированием. Также они могут быть востребованы при преподавании спецкурса в рамках теории государства на юридических и политологических факультетах высших учебных заведений. Для профессиональных юристов, политологов, специалистов в области международных отношений. ISBN © Блинов А.С., 2003. 1 Национальное государство в условиях глобализации СОДЕРЖАНИЕ ВВЕДЕНИЕ ............................................................................................................. 5 Актуальность исследования. Степень научной разработанности темы. Теоретическая основа исследования. Цели и задачи исследования. Объект и предмет исследования. Методология исследования. Основные положения и выводы исследования. ГЛАВА I. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ НАЦИОНАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ § 1.1. Особенности научного понимания национального государства ......................................................................................................... 11 Отечественная традиция исследования национального государства. Понимание нации. Подходы к пониманию нации. Нация и этнос. Соотношение между нацией, этносом и народом. Роль концепции суверенитета в разграничении нации и народа. Происхождение наций. Взаимозависимость государства и нации. Государство – центральный институт политической системы общества. Признаки государства. Национальное государство как исторический тип государства. Условия и механизм возникновения национального государства. Критика этнического понимания феномена нации. Дефиниция понятия «национальное государство». § 1.2. Феномен глобализации и процессы глобальных политических изменений: основные концепции и методологические подходы ...................................................................... 34 Определение понятия «глобализация». Экономическое измерение глобализации. Политическое измерение глобализации. Правовое измерение глобализации. Социальное измерение глобализации. Глобализация в сфере культуры. Глобализация и ранние формы универсализации мира. Глобализация и интернационализация. Глобализация и вестернизация. Характерные признаки современного этапа глобализации. Глобализация и локализация. Выбор методологических подходов для исследования современной мировой 2 Алексей Блинов динамики. Понятие «изменение». Понятие «развитие». Понятие «институт» и институциональный подход. Понятие «институциональный дизайн». Концепция политической транзитологии. Концепция модернизации. Концепция неоинституционализма. Школа международной политической экономии. Миросистемный и цивилизационный анализ. Концепция устойчивого развития. ГЛАВА II. СОСТОЯНИЕ, ТЕНДЕНЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ НАЦИОНАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА В ЭПОХУ ГЛОБАЛИЗАЦИИ § 2.1. Национальное государство как форма организации публичной власти на современном этапе развития общества .54 Суверенитет как ключевой признак национального государства. Территориальное измерение национального государства. Миграционные процессы и пространственная проницаемость мира. Значение политического представительства. Проблема национальных меньшинств. Роль социокультурной унификации в процессе национального строительства. Связь между легитимностью и установлением национально-государственного порядка. Причины кризиса легитимности. Легитимирующее значение национального измерения. Гражданское общество и государство. Национальная идентичность. Критический анализ права народов на самоопределение. Правовой статус понятия «империя». Национальное и правовое государство: сравнительный анализ двух базовых теоретических концепций. Характерные черты национального государства. § 2.2. Формирование глобального порядка и его роль в процессе государственного строительства ...................................... 76 Международный и мировой порядки. Процесс формирования новой глобальной политической системы. Определение глобального порядка. Характерные черты и признаки переходного периода в процессе формирования глобального порядка. Условия стабильности мирового порядка. Политическая стабильность. Организационный механизм обеспечения стабильности международной системы. Роль сетевых структур в функционировании международных отношений. Причины кризиса управления мировыми процессами. Идеологический контур 3 Национальное государство в условиях глобализации формирования глобального порядка. Кризисные вызовы для национальной государственности. Функции государства и его национальное измерение. Пределы возможностей национального государства в организации общественного управления. Тенденция демократизации международных отношений. Экономическое изменение роли государств. Перераспределение власти между традиционными и новыми субъектами международных отношений. Эволюция социальных представлений о государстве. Социальная справедливость в современном мире. Экономическая власть и цели социального управления: причины конфликта. Судьба авторитаризма. § 2.3. Тенденции развития национального государства и выбор средств оптимизации его функционирования ............... 102 Научное прогнозирование в государствоведении. Сценарный подход. Правовой сценарий. Информационно-коммуникационный (кибернетический) сценарий. Ресурсный сценарий. Факторы, влияющие на определение стратегии и тактики государственного строительства. Построение институциональной модели будущего государства. Меры по совершенствованию институционального дизайна организации публичной власти в будущем. Историческая перспектива национального государства. Образы будущего мирового порядка с позиций правового футуризма. Тенденции эволюции государств. Национальное государство в ближайшей перспективе. Основные кризисные вызовы для современной России. ЗАКЛЮЧЕНИЕ .................................................................................................. 123 БИБЛИОГРАФИЯ ............................................................................................ 128 4 Алексей Блинов ВВЕДЕНИЕ В условиях формирования глобального порядка и связанного с этим изменения сложившейся международной системы все острее стоит задача определения исторических перспектив государства. Возрастающей напряженности между субъектами международных отношений сопутствуют и изменения наших представлений о наилучшей форме организации публичной власти – идеальном политическом институте, его роли, месте и назначении в современном обществе. Значительная интеллектуальная роль в выявАктуальность лении закономерностей эволюции современисследования. ного государства, моделей его дальнейшего развития и стратегии сохранения, равно как и в недопущении спонтанного, экстрарационального изменения данного центрального политического института, принадлежит концепции национального государства. Мы исходим из того, что форма публично-властной организации современного общества связана с национальным государством – особой институционально-правовой реальностью, с помощью которой осуществляется процесс легитимации господствующего политического порядка. Государство, выступавшее на разных этапах исторического развития в качестве преобразующего и упорядочивающего начала общества (которое, по большому счету, делает только первые шаги в направлении подлинного социального прогресса), в своем нынешнем состоянии стало недостаточно эффективным инструментом для достижения глобальных целей цивилизации. Кроме того, существует немало трудностей, противоречий и неразрешенных вопросов при исследовании государства в эпоху глобализации. Несмотря на повышение степени проявления процессов глобализации и очевидность ее объективного характера, восприятие данного феномена на категориальном уровне продолжает оставаться довольно «размытым» и неточным. Требуется выявление закономерностей и тенденций глобализации, оценка степени ее необратимости и полезности для мирового сообщества, поиск средств, идей, норм и институтов, способных смягчить возникающие конфликты и социальные противоречия. Следует отметить повышенную актуальность данной темы для со5 Национальное государство в условиях глобализации временных правоведов. Она обусловлена не только сменой исторических эпох и характером политических преобразований последних лет, но и возможностью выйти на новый уровень осмысления развития государства в условиях глобализации, понимания форм проявления конфликта по линии «государство − гражданское общество», причин и путей разрешения возникающих коллизий. На эти и другие вопросы помогает ответить исследование феномена национального государства, рассматриваемого в контексте европейской интеллектуальной и цивилизационной традиции (как наиболее распространенной формы организации публичной власти), а также анализ потенциальных возможностей этого института в эффективном решении стоящих перед ним задач. Кроме того, юридическая наука сегодня особенно нуждается в расширении своих диагностических возможностей (вскрытии реальных проблем и трудностей) и прогностического потенциала. Актуальность темы для теории права и госуСтепень научной дарства, в то же время, характеризуется доразработанности вольно слабой разработанностью и низкой темы. степенью проблематизации данного исследовательского направления в российской юридической науке, практическим отсутствием работ, связанных как с изучением категории «национальное государство», так и процессов глобализации в их взаимосвязи. Такая ситуация не отвечает ни существующему научному интересу со стороны отечественных исследователей к указанным феноменам, ни, тем более, потребностям развития гуманитарной науки, заметно отстающей и не вполне адекватной в понимании (интерпретации) постоянно усложняющейся окружающей действительности и нового мирового (глобального) порядка. Изучение национального государства и глобализации, результатов их взаимодействия пользуется повышенным вниманием со стороны научного сообщества преимущественно в последнее время, особенно представителей западной политологии и социологии. Вместе с тем эта в значительной степени новая научная проблематика – мало освоенное поле для отечественных теоретиков права и государства. Работ, содержащих комплексный подход к исследованию современного национального государства, практически нет (не считая ряда эпизодических статей в научной периодической печати1 и сетевых издани1 См., напр.: Национальное государство: теория, история, политическая практика: «Круглый стол» // Полис. 1992. № 5–6; Кувалдин В.Б. Глобализация и судьба нациигосударства // Альманах «Космополис». 1999; Шварц З. Судьба национального государства // Международная политика. 2000. № 10. 6 Алексей Блинов ях), а существующие в большинстве своем относятся к области политологии (Т.А. Алексеева, М.В. Ильин, А.М. Салмин) и этносоциологии (Л.М. Дробижева, В.А. Тишков). Впрочем, такая ситуация свойственна и для западного государствоведения, где вопросы теории государства – специализация по политической, но не правовой науке. Однако в последнее время появился ряд монографий, посвященных анализу отдельных аспектов национального государства и глобализации с позиций различных дисциплинарных подходов, в том числе и в рамках юриспруденции (И.И. Лукашук). В то же время наблюдается слабая разработанность понятийного аппарата: такие категории, как «нация», «национальное государство», «государственность», «глобализация», четко не определены, что ведет к дальнейшему некорректному использованию их при описании сложных явлений общественно-политической жизни. Теоретической основой исследования являТеоретическая ются труды отечественных и зарубежных основа ученых, разработки и выводы которых слуисследования. жат необходимым основанием для данной работы. Такой подход позволил преемственно развить и обобщить существующие идеи, выдвинуть новые предложения, наметить контуры и перспективные направления дальнейших научных исследований в этой сфере. Разработка теоретико-методологических аспектов современного государства в юридической науке принадлежит А.С. Автономову, С.С. Алексееву, А.В. Васильеву, Ю.А. Веденееву, А.Б. Венгерову, Н.Н. Дееву, В.Н. Кудрявцеву, Б.М. Лазареву, Г.В. Мальцеву, Л.С. Мамуту, Л.А. Морозовой, А.В. Оболонскому, В.Б. Пастухову, Н.Б. Пахоленко, С.В. Рогачеву, В.А. Четвернину, В.Е. Чиркину, Ю.А. Тихомирову; в политической науке – К. Дейчу, Т.А. Алексеевой, М.В. Ильину, Б.Г. Капустину, И. Клямкину. Политико-правовые исследования современного государства как междисциплинарного явления проводит А.И. Ковлер. Юридические аспекты глобализации одними из первых в стране начали изучать И.Л. Бачило и И.И. Лукашук. Непосредственно исследованием национального государства занимаются К. Воглер, Д. Данн, Д. Кола, Д. Мигдал, К. Омэ, Т. Скокпол. Признанными специалистами в области национальных исследований являются Б. Андерсон, Э. Геллнер, М. Манн, Э. Смит, Ю. Хабермас, Ю.В. Бромлей, Ю.М. Бородай, Л.М. Дробижева, В.А. Тишков. Основоположники учения о глобализации – И. Валлерстайн, Р. Робертсон, Дж. Розенау, М. Уотерс, а также М. Фезерстоун, Д. Шолте. Проблемы государственного суверенитета, а также влияние процессов 7 Национальное государство в условиях глобализации глобализации на политическую организацию общества в России исследуют такие ученые, как И.Н. Барциц, О.В. Братимов, Ю.М. Горский, М.В. Ильин, А.А. Коваленко, А.С. Кузьмина, В. Максименко, О.Д. Малышева, В.В. Михеев, Ю.С. Пивоваров, В.М. Сергеев, Ю.Е. Федоров, А.И. Фурсов, П.А. Цыганков, М.А. Чешков, А.Ю. Шестопал, а на Западе – Б. Бади, К. Воглер, Э. Гидденс, Д. Данн, К. Зегберс, Ишань Ся, К. Омэ, С. Стренч, Й. Фергюсон. Целью исследования является изучение заЦели и задачи кономерностей развития национального гоисследования. сударства и особенностей его структурнофункционального трансформирования в процессе глобализации, необходимых для выяснения перспектив дальнейшей эволюции данного института, а также поиска ресурсов, направленных на укрепление его институциональных позиций в новом глобальном порядке. Задачи исследования: уточнение и дополнение категориального аппарата государственно-правовой науки в части, исследующей современные тенденции государственного строительства; уяснение сущности и признаков национального государства, анализ основных теоретических подходов к данному феномену; выявление характерных черт и особенностей глобализации, как закономерного процесса современного международного развития; установление зависимости между изменением системы международных отношений, формированием нового глобального порядка и процессами глобализации; поиск взаимосвязи между тенденциями мирового развития и современной формой организации публичной власти, выраженной в национальном государстве; диагностика проблем и анализ перспектив развития национального государства в эпоху глобализации, а также представлений, существующих в науке о его социальном назначении; поиск, с правовых и политических позиций, средств и путей оптимизации функционирования национального государства, необходимых для сохранения его статуса и фундаментальной роли в международных отношениях. Объект исследования – общественные отноОбъект и предмет шения и политико-правовые проблемы, исследования. возникающие в связи с определением сущности и роли национального Предметом исследования государства. является национальное государство и процесс глобализации как часть объективной действительности и базо8 Алексей Блинов вые теоретические категории современного государствоведения, а также изменение, развитие национального государства и его взаимосвязь с явлениями глобализирующегося мира. Методология исследования основана на поМетодология ложениях общих методов научного познаисследования. ния, концептуальных положениях теории систем, элементах структурно-функционального анализа, институционализма и правовой герменевтики, используются выводы феноменологии (при сохранении автором материалистических позиций), критически осмысленные идеи культурно-цивилизационного и синергетического подходов. Кроме того, применены сценарный анализ, метод моделирования и частнонаучные методы познания – формально-юридический и сравнительно-правовой. В качестве вспомогательных приемов и средств были использованы также методы формальной (в частности компаративный и контент-анализ) и диалектической логики. 1. Под национальным государством понимаОсновные ется сформировавшаяся в индустриальную положения и эпоху политическая организация общества, выводы легитимность которой обеспечивается предисследования. ставлением и защитой интересов, включенных в нее индивидов на основе идей и ценностей социокультурной, духовной, исторической, языковой, территориальной сплоченности и единого уровня экономического развития. 2. Национальное государство, представляющее собой исторический тип организации публичной власти, является переходным этапом в развитии государственности и предшествует появлению более универсальных, масштабных в пространственно-территориальном и демографическом плане социальных союзов с более высокой степенью внутренней однородности и интегрированности всех членов. При взаимодействии с внешней средой оно выступает как единое целое. 3. Государство и государственность рассматриваются как различные понятия. Термин «государство» по объему и содержанию значительно уже «государственности», под которой понимается состояние и опыт публичной самоорганизации общества на разных этапах его исторического развития, обусловленные экономическими, социокультурными, духовными условиями жизнедеятельности представляющего его народа и реализованные в системе институтов, практике политического управления. 4. Современное национальное государство нуждается в корректировке нынешнего социально-политического статуса и институциональноправового положения, изменении существующих функций до самых 9 Национальное государство в условиях глобализации необходимых (ad hoc «государство – ночной сторож»), эволюционное расширение которых привело к противоречию как с интересами гражданского общества, так и с целями международного развития. Это, в свою очередь, ведет к снижению степени его эффективности при решении масштабных задач эволюционного развития, снижению степени защищенности международного сообщества перед лицом глобальных угроз. 5. Нация (понимаемая как наивысший на современном историческом этапе тип надэтнической, социокультурной и политической интеграции населения), национальная идентичность и интересы стали универсальными легитимирующими основаниями верховной власти и современного государства, эмпирическим условием политической лояльности и активности граждан. Сам же процесс легитимации национального государства зависит от состояния правового и политического сознания, экономической и социокультурной практики народа, которые, наряду с особенностями группового менталитета, привносят необходимую индивидуализацию в процесс государственного строительства во всем мире, являющемся по своему характеру плюралистическим. 6. Национальное государство сохранит свое доминирующее институциональное положение в международных отношениях, но его развитие в условиях глобализации будет сопровождаться институциональными и статусными уступками (структурам гражданского общества, новым субъектам международных отношений), объем которых определится процессом адаптации внутренних свойств государства и его адекватностью изменениям внешней среды. 10 Алексей Блинов ГЛАВА I. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ НАЦИОНАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ § 1.1. Особенности научного понимания национального государства В современной науке понятие «национальное государство» (от франц. etat-nation – государство-нация или англ. nation-state – нация-государство) представляет собой фундаментальную теоретическую категорию, традиционно выражающую исторически сложившееся, суверенное, централизованное государство (как Франция, Италия, Германия, Испания и т.д.). Так, К. Гоулдманн считает, например, что для теории международных отношений нет более важного понятия, чем национальное государство, потому как «государство, в смысле национальное государство, – основной компонент всего «международного», поскольку без государства нет и международных отношений». Одновременно исследователь объясняет такой довольно высокой научный статус данной категории существующим «государственным центризмом» 1. Что понимается под национальным государОтечественная ством? Какую научную ценность представтрадиция ляет собой данная метакатегория? Каковы исследования содержание и признаки национального госунационального дарства, отделяющие его от государства вогосударства. обще? Отечественная общественная наука активно оперирует словом «национальное государство» («государство-нация») с начала 1990-х, тогда же начались и дискуссии о содержании данного понятия и практике его использования. Эти дискуссии привлекли внимание, в первую очередь, философов, историков, политологов, филологов и этносоциологов. В российском правоведении того же периода понятие «государствонация» не нашло своего активного применения, что привело к оторван1 Политическая наука: новые направления / Пер. с англ. М.М. Гурвица, А.Л. Демчука, Т.В. Якушевой / Науч. ред. Е.Б. Шестопал. М.: Вече, 1999. С. 389. 11 Национальное государство в условиях глобализации ности отечественной юридической науки от довольного интересного и полезного, как с теоретической, так и с практической точек зрения, пласта исследований. Это одно из самых слабых мест в отечественной юриспруденции и, как замечает Н.Н. Деев, «в области теории национальной государственности в отечественной теории государства приходится начинать практически с нуля, поскольку в марксистско-ленинской теории эта проблематика фактически игнорировалась, если не считать идеологических штампов»1. Вместе с тем, постсоветская юридическая наука создала немало работ, исследующих и теоретически обосновывающих правовую претензию на существование так называемой национальной государственности отдельных административно-территориальных образований в пределах собственно национального государства (что само по себе является нонсенсом), ставших предпосылкой для процесса региональной суверенизации. Подобные исследования нельзя отнести строго к работам по изучению национального государства (государства-нации) как специфической формы публичной власти, так как вкладываемый их авторами в понятие «нация» смысл не только не соответствует общепринятому значению в международной политико-правовой науке (отдельные исследователи неоднократно отмечали некорректный перевод многих терминов международного права, не соответствующий первоначально заложенному смыслу)2 и этимологической традиции, но сводится лишь к этнической составляющей, тем самым обедняя, делая его полностью синонимичным слову «этнос». Эти концепции на определенных этапах стали теоретической базой для так называемого «парада суверенитетов», национальных движений, способствовали разжиганию межэтнической розни и политическому распаду ряда государств. Фактически они направлены на обоснование и легитимацию этнократии, относящейся, по нашему мнению, к разновидности тоталитарных форм политического режима (крайним проявлением которого является фашизм, а самым тяжким преступлением – геноцид), являются признаком деградации государственности. Категория «национальное государство» по Понимание емкости своего содержания и «индексу иснации. пользования» не уступает таким понятиям, как «демократия», «гражданское общество» 1 Деев Н.Н. Государственность и этнополитическое развитие // Политические проблемы теории государства. М.: Ин-т государства и права РАН, 1993. С. 46. 2 См., напр.: Авдокушин А.В., Маюров В.Г. Право наций на самоопределение необходимо конкретизировать // Московский журнал международного права, 1999. № 3. С. 20–22. 12 Алексей Блинов и «права человека». Между тем, в отечественной политико-правовой науке данная категория долгое время отсутствовала вообще, и ее появление связано с процессом коренного обновления гуманитарного знания в России. Прежде чем сформулировать дефиницию национального государства попытаемся рассмотреть основные лексические составляющие данного концепта – слова «нация» и «государство», настаивая все же на том, что данное синтетическое понятие целесообразно воспринимать в его изначальном семантическом единстве. «Современный словарь иностранных слов» дает два определения нации: 1) как исторически сложившейся устойчивой общности людей, возникшей на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры и 2) как синоним словам «страна» и «государство»1. «Нация – большая группа людей, которые рассматривают себя как общность или группу и которые обычно ставят лояльность к группе выше любых других конфликтующих форм лояльности. Часто нации присуща одна или несколько из следующих особенностей: язык, культура, религия, политические и другие институты, история, с которой она отождествляет себя, и вера в общую судьбу. Обычно нации населяют компактную территорию», – сообщается в «Americana»2. Как видим, такая смысловая неопределенность слова «нация» вызывает не только неправильное его первоначальное толкование, но и приводит к дальнейшему деформированному, некорректному пониманию феномена национального государства. К сожалению, искаженное восприятие широПодходы к кими слоями населения и рядом исследовапониманию телей понятия «нация» связано с довлеющим нации. долгие годы прессом официальных идеологических установок, отстаивающих по большей части политические, узкоклассовые цели (критическому осмыслению марксистсколенинского понимания нации посвящено немало работ)3. Это понятие действительно не столь очевидно и примитивно в уяснении, а по накалу научных споров вокруг себя является, пожалуй, одним из самых противоречивых и дискуссионных на протяжении столетий: менялось не только понимание нации, но и морфологическое значение латинского слова natio (от глагола «рождение», до существительных «племя», «со1 Современный словарь иностранных слов: Ок. 20 000 слов. – 2-е изд., стер. М.: Рус. яз., 1999. С. 320. 2 The Encyclopedia Americana. 1994. Vol. 19. P. 751–752. 3 См., напр.: Торукало В.П. Нация: история и современность. М., 1996; Кола Д. Политическая социология / Пер. с фр. А.Б. Гофмана. М.: Весь Мир, ИНФРА-М, 2001. 13 Национальное государство в условиях глобализации словие», «состояние»), не говоря о языковых различиях. Выделим несколько концептуальных подходов к пониманию нации, опираясь на теоретические разработки авторитетных отечественных и зарубежных специалистов. Ведущими мировыми исследователями, основателями главных теоретических направлений и доминирующих взглядов на исследование нации являются Б. Андерсон, Э. Геллнер, К. Дейч, Э.Д. Смит, Э. Хобсбаум. Большой вклад в историографию вопроса о теориях нации внесли С.А. Арутюнов, Ю.В. Бромлей, Л.М. Дробижева, В.В. Коротеева, В.А. Тишков1. Традиционно выделяют следующие подходы (школы) к пониманию данного феномена. 1. В рамках англо-французского подхода различают этнос и нацию, понимая под последней некую субэтническую социокультурную общность, согражданство. В России этой позиции придерживаются Ю.М. Бородай, В.М. Межуев, В.Н. Шевченко2. 2. В русле немецкой традиции (а также в странах Центральной и Восточной Европы) нация рассматривается как определенный тип этноса. Разделяют такой подход А.Г. Абдулатипов, Т.Ю. Бурмистрова, М.С. Джунусов, Л.М. Дробижева и В. Торукало3. 3. Отождествление нации и этноса характерно для идеологопублицистических работ, но не для серьезных научных исследований (по мнению В. Махнача, их синонимизация также встречается в странах Азии и Африки, где западная формула национального государства оказывается не работающей, и используется в качестве теоретической основы сепаратистских движений на этнической почве)4. Различие между первыми двумя подходами заключается, таким образом, в особенностях осмысления конечной цели процесса национального строительства: французское понимание нации направлено на ассимиляцию, немецкое – на дифференциацию (в этом случае этничность рассматривается как «форма социальной организации культурных различий»)5. Нельзя не упомянуть позицию В.А. Тишкова, отрицающего понятие 1 См., напр.: Коротеева В.В. Теории национализма в зарубежных науках. М.: РГГУ, 1999. 2 Национальное государство: теория, история, политическая практика: «Круглый стол» // Полис. 1992. № 5–6. С. 9–25. 3 Торукало В.П. Нация: история и современность. М., 1996. С. 52. 4 Махнач В.Л. Нация и национализм // URL: <http://www.archipelag.ru/text/182.htm>. 5 Альтерматт У. Этнонационализм в Европе / Пер. с нем. С.В. Базарновой. М.: РГГУ, 2000. С. 43. 14 Алексей Блинов нации: «Состоя почти из одних исключений, оговорок и противоречий, это понятие как таковое не имеет права на существование и должно быть исключено из языка науки»1. Такой шаг вызван невозможностью науки изменить ситуацию массового искаженного использования понятия нации в качестве синонима этнической группы, ставшего «политическим лозунгом», «средством мобилизации» (манипуляции) и политического соперничества. Понимая причины пессимизма ученого, вместе с тем считаем, что подобный критерий вряд ли может решить проблему: цензура научного языка (хотя и в благих намерениях) – дело неблагодарное, реальные же меры могут заключаться в поиске новых, более удачных лингвистических и теоретических конструкций, в активном и массовом политическом просвещении. Несколько слов об этносе, под которым мы Нация будем понимать «исторически сложившуюся и этнос. на данной территории устойчивую межпоколенную совокупность людей, обладающих не только общими чертами, но и относительно стабильными особенностями культуры (включая язык) и психики, а также осознанием своего единства и отличия от всех других подобных образований (самосознанием), фиксированном в самоназвании (этнониме)»2. По различным подсчетам на Земле существует от 3 до 4 тыс. этносов, что арифметически доказывает преимущественно универсальный характер наций и государств, численно вбирающих в себя, аккумулирующих более ранние формы социокультурной организации, в том числе и родоплеменные союзы, основанные на близком родстве и непосредственном личном взаимодействии. В этой связи нация – более символическая структура, выраженная в чувстве принадлежности к одной группе множества индивидов, лишенных возможности прямого физического контакта. В отличие от этноса, как заметил В.М. Межуев, нация – это то, «что существует не во мне, а вне меня, что дано мне не фактом моего рождения, а моими собственными усилиями и личным выбором. Признаки нации имеют характер внешних для индивида знаковых или символических обозначений»3. В его понимании нация – это государственная, социальная, культурная принадлежность индивида, а не его антропологическая и этническая 1 Тишков В.А. О нации и национализме // Свободная мысль. 1996. № 3. С. 35. Бромлей Ю.В. К вопросу о выделении этносов среди других человеческих общностей // Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. С. 20. 3 Межуев В.М. Идея национального государства в исторической перспективе / Выступление на «круглом столе» «Национальное государство: теория, история, политическая практика» // Полис. 1992. № 5–6. С. 16. 2 15 Национальное государство в условиях глобализации определенность»1. В.П. Торукало выделяет следующие основные определения нации, под которой понимается: субъективно-психологическая сущность; культурная общность людей; этносоциальный организм или социальноэтническая общность; государственное образование; цивилизация; биологическая или географическая сущность; единство биологического (природного) и социального; политизированная этничность или даже политическая организация; территориальное образование; сравнительно-историческая (или конкретно-историческая, или функциональноисторическая) категория2. В условиях подобной смысловой многовариантности сложно говорить о каком-либо научном консенсусе по поводу единообразного определения нации. Поэтому постараемся выделить наиболее соответствующие целям настоящего исследования, релевантные для нас признаки нации: общность хозяйственных отношений, основанных на капиталистическом производстве, общности территории, языка, культуры, а также национальное самосознание и государство. Нация – это наивысший на современном историческом этапе тип надэтнической, социокультурной и политической интеграции населения. Что делает группу людей нацией? На этот вопрос пытаются ответить многие. Так, Э. Ренан известен своей формулой «нация – это повседневный плебисцит», считая, что все существующие признаки нации теряют смысл, если отсутствует политический момент общегражданского выражения готовности к единению. Для Э. Ренана нация – сообщество людей, объединенных едиными стремлениями и чувствами, которое проходит каждодневную проверку с помощью плебисцита, то есть это сообщество (нация) должно постоянно заново утверждать себя3. Именно осознание общей судьбы, готовность и дальше пребывать в политическом единстве отличает нацию от более ранних видов человеческих «универсалий». Другим не менее важным вопросом теории Соотношение является соотношение таких категорий, как между нацией, «нация», «народ» и «этнос», а также уяснеэтносом ние правового смысла каждого элемента и народом. этой аналитической триады. Точное установление всех различий между указанными понятиями имеет принципиальное значение для последующего формирования методик опреде1 2 3 Там же. Торукало В.П. Нация: история и современность. М., 1996. С. 51. Цит. по: Торукало В.П. Нация: история и современность. М., 1996. С. 105. 16 Алексей Блинов ления на практике конкретных юридических ситуаций, фактов и обстоятельств, а также избежания негативных явлений в отечественной юридической технике (например таких некорректных с научной и недальновидных с политической точек зрения юридических формулировок, как «многонациональный народ», дающих основание утверждать наличие в государстве еще несамоопределившихся наций). Одной из причин подобной теоретической путаницы, с одной стороны, является процесс «импортирования» понятий из одной науки в другую, и связанный с ним болезненный процесс дисциплинарной адаптации новых слов (ad hoc влияния на государствоведение этнологии, философии, социальной антропологии), а с другой – попытка привнесения, экстраполяции категориального аппарата одних концепций на более широкое предметное поле без учета их реальных описательных возможностей (например теории демократии и суверенитета). Среди авторитетных противников использования понятия «нация» в теории государства и права стоит Л.С. Мамут, признающий юридический статус лишь за категорией «народ», которому и принадлежит роль государствообразующего основания1. Вместе с тем, все три явления различаются как в силу разной политико-правовой, социокультурной и психологической природы, так и в силу времени появления данных теоретических концептов и описываемых ими феноменов. Впрочем, очевидно и то, что они – явления не статические величины и находятся в постоянном развитии, претерпевая кардинальные изменения. Явное несовпадение происходящих процесРоль концепции сов помогает выяснить концепция суверенисуверенитета в тета, с появлением которой связывают возразграничении никновение понятия «народ» в его совренации и народа. менном значении. Понятие «народ» стало означать, в противоположность монарху-правителю (суверену), альтернативный и легитимный источник власти, после того как была разрушена прежняя система социальной стратификации – сословный механизм. Выступая в роли носителя суверенитета, народ по своим свойствам является сугубо юридической категорией, своего рода правовым основанием всего государственного и публично-властного. Подобное понимание слова «народ» уходит корнями к эпохе Просвещения, доктрине народного суверенитета. Поэтому его стоит рассматривать в одном смысловом ряду с такими однокоренными (но не односмысловыми) понятиями, как демократия («власть народа») и республика («дело народа»). 1 Мамут Л.С. Народ в правовом государстве. М.: НОРМА, 1999. С. 27. 17 Национальное государство в условиях глобализации Первое различие между рассматриваемыми понятиями заключается в том, что нация – качественно новая форма развития общественного сознания, идеологический феномен и более осмысленная структура социальной интеграции, в которой выражается высшая степень гражданской солидарности и гражданской ответственности на современном этапе исторического развития. Таким образом, народ – своего рода исторический предшественник нации, которая в свою очередь представляет собой более позднюю социальную реальность, более зрелую «универсалию». Эту позицию отстаивают К. Дейч, Б.Г. Капустин, В.И. Фрейдзон. Нация в данном случае представляет собой «народ, который добился контроля над некоторыми институтами социального принуждения, и в перспективе может сформироваться в полноправную нациюгосударство»1. Она – продукт государственного развития народа. Такой же точки зрения придерживается и П.И. Симуш, который видит в нации «организм сверхэтнический и сверхнародный»2, отличный от этнической и правовой природы соответственно этноса и народа прежде всего своей политической составляющей. Процесс перерастания народа, этноса в нацию происходит по принципу гегелевского диалектического снятия. В связи с этим нельзя согласиться с позитивистской абсолютизацией роли народа (ad hoc совокупности людей, объединенных связью с государством и подчиненных его законам3). В процессе современного государствообразования он – скорее некая юридическая, электорально значимая субстанция, нежели такое высокоорганизованное и социализированное, претендующее на универсальность явление, как нация. Последняя – подлинное содержание, сама суть, «психический субстрат» современного государства. Народ следует отличать и от населения (как государство от страны), последнее – социально-демографический феномен. В нашей триаде народ – правовой феномен, в то время как нация суть явление политическое, а этнос – продукт социокультурного, этнодемографического развития. Здесь народ выступает скорее как корпус граждан, обладающих активным избирательным правом, участвующих в делах государства и проявляющих высокую степень политической активности. Но нельзя отрицать того, что предыдущая общность не прекращает бесследно свое существование, напротив, ее признаки продолжают проявляться и дальше: происходит лишь смена функционального назначения, переход на более высокий уровень развития. По этому ал1 Дейч К. Рост наций // Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. С. 63. 2 Симуш П.И. Как раскрывается «код» российского народа? // Власть. 2002. № 1. С. 67. 3 Мамут Л.С. Народ в правовом государстве. М.: НОРМА, 1999. С. 27. 18 Алексей Блинов горитму в качестве своеобразных пережитков-мостиков – форм архаической преемственности – продолжают жить в современных условиях такие общественные явления, как: 1. традиции (системы иррациональной нормативной регуляции, санкционирования человеческой деятельности и табуирования, негенетической формы межпоколенной трансляции опыта), которые возобновляются и играют очень важную роль, например в международном праве; 2. религиозные чувства и мифология (наделение человеческого мира характеристиками священного, предающими ему «предельно действительный онтологический статус» и обладающими высоким объяснительным, легитимирующим статусом)1; 3. этноцентричное коллективистское сознание (культивация и доминирование простейших механизмов социальной идентификации по принципу «мы – они», власть психологических стереотипов); 4. существование атомизированных социальных структур, слабость или отсутствие формального начала в организации общества (зачастую неформальные организации проявляют высокую степень адаптации в формальных условиях). Национальное самосознание, относимое к явлениям и процессам мира духовного (под духовностью мы понимаем стремление людей к какому-то надматериальному ориентиру, идеальную психологическую потребность сообразовать свою деятельность с ценностями высшего порядка, нормативами морали и гуманизма), сегодня, в эпоху секуляризации и рационализации, по своему функциональному назначению выполняет роль своеобразного «заменителя» религии, религиозных чувств и идентичностей. Не напрасно исследователи «национализмов» видят в последних огромную социальную силу, обладающую гигантским внутренним потенциалом. В разграничении понятий нации и народа важная роль принадлежит не только концепции суверенитета, но и теориям демократии, территории, национального интереса и национальной идентичности. Признавая за народом роль в процессе нациообразования, мы согласны с мнением Т.А. Алексеевой, рассматривающей в качестве непременного связующего звена между народом и нацией демократию: «С одной стороны, для того чтобы демократия возникла, утвердилась и обрела стабильность, уже должен существовать народ, сознающий себя в качестве некоего единства. С другой же стороны, для того чтобы возникло то, что мы 1 Руткевич Е.Д. Томас Лукман // Современная американская социология. М.: МГУ, 1994. С. 239. 19 Национальное государство в условиях глобализации понимаем под нацией, а не просто этносом, необходимо появление демократических институтов, демократического сознания, а также гражданина, сознающего себя и частью целого, и индивидуальностью»1. Алексеева, так же как и А.А. Гусейнов, считает, что нация как категория связана с возникновением правового и демократического государства, между которыми существует взаимообусловленность. Однако народ является хотя и обязательным, но не достаточным условием появления не только нации, но и государства. «В то время как народ обнаруживается практически во все исторические периоды, национализм и нации появляются намного реже. Нация представляет собой результат трансформации в народ нескольких этнических элементов в процессе социальной мобилизации»2. Того же мнения придерживается и Ю.В. Бромлей, считающий что понятие «народ» «может обозначать совокупность людей, имеющих один этноним, однако подчас охватывает лиц, находящихся не только на территории одного государства, но и на общей (смежной) территории разных государств»3. Для нас же нация, исходя из предложенной теоретической схемы, не мыслится без конкретного государства, являясь производной от последнего. Государство представляет собой своеобразный институциональный «резервуар» для данной социополитической субстанции. В современном мире такие характеристики, как этнос, народ, нация, становятся все больше и больше «размытыми», а реальный онтологический статус этих сообществ подвергается сомнению. Принадлежность индивида к той или иной референтной группе определяется, в первую очередь, его отношением к одной из них (или одновременно к нескольким). Порой чрезвычайно трудно определить, к какому на самом деле сообществу принадлежит индивид, а тем более установить точные параметры внутренней однородности этой социальной структуры. Для науки давно не секрет, что существование данных социальных единиц в чем-то условно, «воображаемо»: они результат конвенционального присоединения (отношения) людей к тому или иному нормирующему их существование пространству, их сплочения вокруг определенных смыслообразов и практик4. 1 «Круглый стол» «Национальное государство: теория, история, политическая практика» // Полис. 1992. № 5–6. С. 39. 2 Дейч К. Рост наций // Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. С. 63. 3 Бромлей Ю.В. К вопросу о выделении этносов среди других человеческих общностей // Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. С. 15. 4 См., напр.: Anderson B. Imagined Communities. Reflections on the Origin and the Spread of Nationalism. L., 1983; Чаттерджи П. Воображаемые сообщества: кто их воображает? // 20 Алексей Блинов Давая оценку отечественной традиции понимания нации, Ю. Арутюнян считает предложение В.А. Тишкова о пересмотре понятия нации в русле гражданского, а не этнического содержания, «стратегически меняющего прежние концептуальные построения». В пользу чего выступает «сложившаяся международная практика и доктринальный язык современных государств, кроме советского, постсоветских и постюгославских»1. Действительно, после анализа ряда базовых международноправовых документов можно увидеть использование понятие «нация» в значении политической, гражданской и, в частности в ООН, «государственной общности»2. Следующим важным вопросом является Происхождение проблема происхождения наций. Здесь также наций. нет единого мнения: К. Дейч связывает становление наций прежде всего с появлением экономики обмена, социальной мобильностью, ростом городов, развитием коммуникаций, концентрацией капитала и появлением концепции интереса; Э. Смит рассматривает формирование наций как следствие «тройственной революции» – качественных сдвигов в сферах экономики, политики и культуры; согласно концепции Б. Андерсона, становление наций обусловлено секуляризацией общественной жизни, воздействием «печатного капитализма» и распространением грамотности3. Одни считают, что нации – это продукт естественного развития и длительной эволюции, приходящий на смену более ранним формам социальной организации4. Другие (например П. Розанваллон), напротив, убеждены, что нации – результат активной деятельности людей, продукт (или состояние) общественного сознания. «Первое: трудно рассматривать нацию как нечто, возникающее само по себе. Нация есть нечто искусственно построенное. Наций, появившихся естественным путем, не существует. Все нации, какие знает история, были результатом созидания»5. Нет единства и в понимании того, что сыграВзаимозависимость ло решающую роль в процессе национальногосударства и нации. Нации и национализм / Б. Андерсон, О. Бауэр, М. Хрох и др. / Пер. с англ. и нем. Л.Е. Переяславцевой, М.С. Панина, М.Б. Гнедовского. М.: Праксис, 2002. 1 Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М., Сусоколов А.А. Этносоциология: Уч. пособ. М.: АСПЕКТ ПРЕСС, 1999. Глава 2. 2 См.: Устав ООН // URL: <http://www.un.org/russian/documen/basicdoc/charter.htm>. 3 Anderson B. Imagined Communities. Reflections on the Origin and the Spread of Nationalism. L, 1983. P. 1–8. 4 См., напр.: Смит Э.Д. Образование наций // Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. С. 88. 5 Розанваллон П. О государстве-нации // Вестник Московской школы политических исследований. 1995. № 1. С. 110. 21 Национальное государство в условиях глобализации государственного строительства. Так, западные исследователи М. Вебер, И. Валлерстайн, Э. Геллнер, К. Дейч, Х. Ортега-и-Гассет и отечественные В.А. Тишков, Ю.М. Бородай, Э.А. Поздняков, В.Н. Шевченко полагают, что в процессе нациообразования определяющая роль принадлежит государству, вне которого мы можем говорить об этносе, о народности, но не о нации1. Ю.М. Бородай считает, что «нация есть нечто непременно предполагающее опыт государственно-правового строительства; такой опыт составляют уже не просто нравы и обычаи, но государственное право и систематизированная нравственность»2. Иными словами, никаких французов до Франции не было, равно как и англичан: были каталонцы, бретонцы, галлы, шотландцы, англичане, уэльсцы и пр. В рамках данной теоретической схемы вполне справедливо говорить и о «безнациональных народах», и о «безнациональных государствах»: все зависит от того, что мы понимаем под нацией, этносом и народом, а также от того, какой конкретно исторический период подразумевается. Справедливости ради отметим, что трудно, а порой и невозможно определить, является ли государство национальным или безнациональным. Но можно выделить критерии, по которым измерить степень внутренней интегрированности конкретного общества, уровень национального единства, наконец, уровень осовременивания и демократизации общества – степень его модернизации3. Ряд ученых, наоборот, появление современных государств ставят в заслугу нациям, рассматривая государства наивысшей точкой именно национального развития4. Например, У. Альтерматт считает, что «национальное государство основано на этнической группе или национальности, которой удалось добиться в международном сообществе международно-правового признания в качестве территориально ограниченного и суверенного национального государства»5. При такой постановке вопроса борьба за независимость, а вернее – свобода, обретенная в результате насилия, превращается в единственное легитимирующее и конституирующее начало, что само по себе спорно. Признание за одними этносами статуса народа, а за другими лишь этнического мень1 Поздняков Э.А. Нация. Национализм. Национальные интересы. М.: АО Издательская группа «Прогресс-Культура», 1994. С. 24. 2 Бородай Ю.М. Этнос, нация, государство / Выступление на «круглом столе»: «Национальное государство: теория, история, политическая практика») // Полис. 1992. № 5–6. С. 19. 3 Об этом будет сказано в третьем параграфе текущей главы. 4 Vide: Schafer B.C. Faces of Nationalism. New Realities and Old Myths. N. Y., 1972. 5 Альтерматт У. Этнонационализм в Европе / Пер. с нем. С.В. Базарновой. М.: РГГУ, 2000. С. 68. 22 Алексей Блинов шинства по меньшей мере лицемерно («двойной стандарт»), а уж тем более лишено какого бы то ни было объективного основания. Значит, этническая составляющая не является определяющей для утверждения той или иной общности в качестве народа. Безусловно, каждая из данных точек зрения интересна сама по себе – все они обладают самостоятельным научным интересом и высоким инструментальным значением. Их исследование способно внести важный вклад в изучение генезиса современных государств, в том числе в перспективных областях социального моделирования и научного прогнозирования (или даже программирования). Так, например, обладая соответствующими представлениями о фазах развития национальногосударственного самосознания, можно прогнозировать появление новых, слияние старых государств и даже распад последних. Учитывая практику современного развития, истинную функцию юриспруденции и профессиональный долг правоведов (они не должны быть только статистами) – создание наилучших форм организации публичной власти, активное участие в государственном строительстве, – можно сознательно инициировать, участвовать в появлении новых государств (институционализация интеграционных процессов в Европе тому доказательство) и даже новых форм государственного устройства (под последней понимается организация государственной власти, способы и методы осуществления государственной деятельности, выражающейся в форме правления, государственном и политическом режиме, административно-территориальном устройстве). Со временем нация стала синонимом государства как «территориальной правовой единицы» не потому, что это тождественные явления, а потому что их границы совпали1 (кстати, это еще одно доказательство в того, что национальное государство феномен XIX–XX вв.: ведь в эпоху господства монархий и династических браков территории и границы государств определялись законами престолонаследия, а не волей народов). В этом смысле слияние государственного и национального пространства в рамках одной территории и стало точкой отсчета новой истории – эпохи господства национального государства. Вероятно, что развитие современной политической нации будет заключаться в постепенном отказе от принципа jus sanguinis («право крови») при определении принадлежности индивида к данной социальной общности, в расширении использования формулы политической и культурной преемственности. 1 Коннор У. Нация – это нация, это государство, это этническая группа, это… // Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. С. 61. 23 Национальное государство в условиях глобализации Другой компонентой теоретической констГосударство – рукции национального государства выступацентральный институт политической системы ет собственно государство как центральный институт политической системы общества. общества. Современная юридическая литература содержит огромное количество определений государства, как и мнений о его элементном составе. Анализ всех подходов к определению понятия государства не является целью настоящего исследования. За основу возьмем дефиниции некторых ученых, разделяя их подход к государству по ряду принципиальных моментов. Так, Г.В. Мальцев предлагает под государством понимать «организацию политической власти, осуществляемой в гражданском обществе сформированными надлежащим образом органами, выборными и назначенными должностными лицами, которые действуют в рамках официально установленных полномочий»1. Ценность данного определения в акцентировании взаимосвязи организации политической власти со структурами гражданского общества, противоположными друг другу, но не находящимися в жестком противостоянии. Само понятие «гражданское общество» «не дефинируемо вне сопряжения с понятием «государство» 2. На это же указывает и И.Л. Бачило, видя в государственной власти «продукт и механизм всего гражданского общества, замену которому еще не изобрели и который ответственен за состояние общества»3. Близко нам и понимание государства В.Е. Чиркина, под которым он предлагает считать «универсальную политическую организацию в обществе, обладающую особой публичной (государственной) властью и специализированным аппаратом регулятивного (в том числе принудительного) воздействия (включая социально-политический арбитраж), выражающую прежде всего (но не только) интересы доминирующего социального слоя (класса) и выполняющую общие для общества задачи. Эта организация строится на основе разделения населения по административно-территориальным единицам, использования института гражданства и права»4. 1 Мальцев Г.В. Понимание права. Подходы и проблемы. М.: Прометей, 1999. С. 328. Мамут Л.С. Выступление на заседании «круглого стола» журналов «Государство и право» и «Вопросы философии» «Гражданское общество, правовое государство и право» // Государство и право. 2002. № 1. С. 31. 3 Бачило И.Л. Государство и право в условиях глобализации // Государство и право на рубеже веков: материалы Всероссийской конференции / Проблемы теории и истории. М., 2001. С. 34. 4 Чиркин В.Е. Государствоведение: Учебник. М.: Юрист, 1999. С. 48. 2 24 Алексей Блинов В свою очередь, В.С. Нерсесянц считает, что государство – «это правовая форма организации и деятельности публично-политической власти и ее взаимоотношений с индивидами как носителями прав и свобод человека и гражданина»1. Достоинство подобного подхода в ориентированности на правосубъектность отдельного/каждого индивида, вне зависимости от принадлежности его к гражданству того или иного государства, права и свободы которого являются мерой должного и возможного для политической организации, под руководством которой данный индивид находится. В данных определениях отражены важные представления современного государствоведения, которые можно обозначить следующим образом. а) Целью государственной деятельности является индивид, а главным критерием – человеческое измерение, выступающее в роли преобразующего начала в данном социальном формировании. В этой связи мы согласны с утверждением А.В. Васильева о том, что процесс развития государства – во многом процесс совершенствования представлений о нем со стороны людей, отражение их экспектаций о том, каким должно быть государство, чтобы приносить обществу наибольшую пользу и отвечать его ценностным ориентациям и базовым интересам2. б) «Исторический прогресс государственности выражается в распространении государственно-правового общения на все более широкий круг членов общества и в расширении объема свободы, гарантированной в публично-властных политических отношениях»3. в) Государство обладает противоречивой сущностью, выступая и как организация публичной власти (легитимное господство), и как инструмент осуществления всеобщего блага (государство «всеобщего благосостояния»4). Традиционно среди признаков государства, Признаки раскрывающих его природу и социальное государства. назначение, выделяют: наличие публичной политической власти, осуществляемой на основе организованного (легитимного) принуждения специальным аппаратом в интересах всего общества или его части; обладание суверенитетом, т.е. независимостью и верховенством в принятии политических решений и реализации своих функций во внут1 Нерсесянц В.С. Философия права. М., 1998. С. 106. Васильев А.В. Теория государства и права: Курс лекций. М.: РАГС, 2001. С. 136. 3 Четвернин В.А. Понятия права и государства. Введение в курс теории права и государства. М.: Дело, 1997. С. 111. 4 Offer С. Contradictions of the Welfare State. L.: Hutchinson, 1984. 2 25 Национальное государство в условиях глобализации ренней и внешней сферах; разделение населения по территориальному признаку; регламентацию собственной деятельности и жизни общества на правовых началах, путем официального нормотворчества. Дополнительными признаками считают: гражданство/подданство (наличие особой юридической связи индивида с государством, распределяющей между ними взаимные права и обязанности); налоги (форма принудительного, безвозмездного, безвозвратного и узаконенного отчуждения собственности на выполнение функций государства); государственная символика (флаг, герб, гимн); государственная граница. Например, А.Б. Венгеров, исходя из понимания государства как разновидности социальных систем, выделяет такие специфические черты, как целостность, структуру, управление, связи, самоорганизацию и цели1, считая, что именно целостность выступает условием существования государства, выражением всех иных признаков. Ключевые признаки государства характеризуют его глубинную природу. Вместе с тем, смена представлений о социальном назначении этого политического института, наряду с набором его черт, отражающих исторические типы государств, свидетельствуют об изменении его сущности и роли как в обществе, так и в мире. Национальное государство при такой постаНациональное новке проблемы можно рассматривать как государство как исторический тип государства, приходящий исторический на смену государству сословного типа и оттип государства. личающийся от последнего по ряду признаков, главный из которых – социокультурная и правовая однородность населения. Системообразующим же признаком для него является нация. И хотя, как отмечает Ю. Хабермас, «два компонента понятия национального государства – государство и нация – относятся к сближающимся, но изначально разным историческим процессам: образованию современных государств и строительству современных наций»2, в то же время нельзя не признать теснейшую взаимосвязь и взаимообусловленность нации и государства, особенно на современном этапе. Национальное государство – результат сложного исторического раз1 Венгеров А.Б. Теория государства и права: Уч. для юрид. вузов. М.: Новый Юрист, 1998. С. 399. 2 Хабермас Ю. Европейское национальное государство: его достижения и пределы. О прошлом и будущем суверенитета и гражданства // Нации и национализм / Б. Андерсон, О. Бауэр, М. Хрох и др.; Пер. с англ. и нем. Л.Е. Переяславцевой, М.С. Панина, М.Б. Гнедовского. М.: Праксис, 2002. С. 366. 26 Алексей Блинов вития, один из самых уникальных политических продуктов эпохи Нового времени. Появившись в Европе (общепризнанно, что это европейский феномен) оно пришло на смену абсолютной сословной монархии, оформило право подданных (затем граждан) на участие в политической жизни страны. Фактически, национальное государство является формулой политического участия населения в управлении государством, основным политическим институтом современности, обеспечивающим развитие и закрепление демократических начал в обществе. «В конце концов, государство-нация оказалось единственной политической структурой, удовлетворившей потребность в национальной автономии и объединении, сопровождаемых вторжением народных масс на политическую арену и отвечавших требованиям народного суверенитета» – пишет в своей статье Д. Битбэм1. Обеспечив историческое и политическое единство народа и воплотив его в себе, национальное государство стало высшей ценностью современной цивилизации. Определенно, в этом большая заслуга принадлежит именно европейской политической культуре (Европу зачастую, и небезосновательно, считают «политической лабораторией» мира), не раз направлявшей преобразовательную энергию и потенциал социального инжениринга на создание новых форм эффективного институционального дизайна. Хотя последнее время Европа находится в известном кризисе, связанном именно с поиском новой национальной стратегии и собственной идентичности. Национальное государство, таким образом, становится новой ступенью развития государственности, качественно новым этапом в организации публичной власти. Так, для М.В. Ильина современная нация, в своем политическом проявлении, «представляет собой сложную политию, которая является единством статуса-состояния (нациигосударства) и гражданского общества», и, по сути, национальное государство является образом современного государства. Чем же конкретно мыслится рассматриваемый лексикоконцепт? М.В. Ильин рассматривает нацию в предельно широком смысле, видя в ней не только «натуральное единство» всех аспектов существования людей, взаимодействие между которыми происходит на основе «демопопуляционных и языковых общностей (социетальный план), структур целедостижения (политика), механизмов адаптации (экономика) и систем общих образцов и ценностей (культура)»2, но и считая ее более чем политической системой, рынком, хозяйством, образом жизни. 1 Beetbam D. The Future of the Nation State // The Idea of the Modern State / Ed. by G. McLennan, D. Held, S. Hall. Buckingham, 1984. 2 Ильин М.В. Слова и смыслы. Опыт описания ключевых политических понятий. М.: РОССПЭН, 1997. С. 243. 27 Национальное государство в условиях глобализации Он указывает на определенную «смысловую избыточность» (не путать с избыточным понятием) концепта нации, которая позволяет в каждой из сфер человеческого существования «концептуализировать свои основания чем-то внеположенным и фундаментальным, а именно естественностью», что, в свою очередь, объясняет «важность естественного права для создания современной политии, а также составляющих ее государства-статуса и гражданского общества»1. Рассмотрение М.В. Ильиным государства (следуя англо-саксонской и романо-германской языковой традициям) в качестве статуарного (vs. динамическому) феномена позволяет вскрыть в природе данного политического союза институциональные черты, постоянные структуры и их конституирующие основания. В эпоху кризиса абсолютных монархий, а позднее распада колониальной системы, национальное государство становится главным преобразующим началом, обладающим колоссальной по силе социальной энергией. Именно с помощью идеи нации появившееся гражданское общество смогло реализовать свое притязание на политическую власть, а последняя на суверенитет (кстати, именно в этом исторические причины называния нации согражданством, а не в том, что гражданство и национальность суть синонимы). В напряженном отношении «гражданское общество – государство» нация становится своеобразным упорядочивающим, амортизирующим началом, точкой политического равновесия. Гражданское общество здесь рассматривается как «сфера свободной активности, в которой действуют индивидуальные и коллективные субъекты, преследующие частные цели и интересы»2, как область частных и общих интересов, относительно независимых друг от друга. В.М. Межуев настаивает на том, что гражданское общество «охватывает собой преимущественно публичную сферу жизни человека в обществе, причем в той мере, в какой она перестает быть монополией властных элит и становится открытой, доступной для всех членов общества».3 Со своей стороны, Т.А. Алексеева отмечает, что гражданское общество должно не противопоставляться государству. Если рассматривать гражданское общество как основание и условие политического сообщества, то оно является его источником и постоянной легитимирующей силой. Это важное уточнение позволяет подтвердить наличие тесной связи ме1 Там же. Четвернин В.А. Выступление на заседании «круглого стола» журналов «Государство и право» и «Вопросы философии» «Гражданское общество, правовое государство и право» // Государство и право. 2002. № 1. С. 18. 3 Там же. С. 16. 2 28 Алексей Блинов жду гражданским обществом и государством и, по словам Т.А. Алексеевой, сделать акцент на его интегрированности, а именно: «территориальной интеграции, национальной интеграции, интеграции между элитой и массами, интеграции по ценностному ряду, наконец, поведенческой интеграции с точки зрения выяснения целей деятельности государства»1. Но чем на самом деле является национальное государство: государственно организованной нацией или национально образованным государством. За каким элементом в этой конструкции закреплено системообразующее первенство? Необходимо учитывать многофакторность процесса образования наций. В «Словаре политической мысли» Р. Скрутона нация-государство определяется как «организация для управления нацией (или возможно двумя или более близко связанными между собой нациями), чья территория определена национальными границами, и чье право детерминировано, по крайней мере, частично, национальными обычаями и ожиданиями. Государство-нация часто сравнивается с греческим полисом, или городом-государством, а его появление в международной юрисдикции Европы многие расценивают как один из главных фактов современной политической истории»2. Многими учеными национальное государстУсловия и во рассматривается как закономерная и обямеханизм зательная форма государственного устройствозникновения ва в период зарождения и укрепления бурнационального жуазного общества и, следовательно, как государства. существенное дополнение идеи буржуазноправового государства. По словам В.М. Межуева, «с такой точки зрения, правовое государство, защищающее интересы частного лица, его политические и экономические свободы, не может не быть одновременно и национальным государством, защищающим территориальную выделенность и политическую целостность нации, гарантирующим ей развитие национального рынка и сохранность национальной культуры»3. Необходимо обратиться к анализу влияния культуры на формирование такой политической общности, как национальное государство. Так, Д. Кола считает, что в процессе нациостроительства существенная роль принадлежит унифицированной системе образования (народного про1 Там же. С. 21. Scruton R. A Dictionary of Political Thought. L.: The Macmillan Press, 1982. P. 313. 3 Межуев В.М. Идея национального государства в исторической перспективе / Выступление на «круглом столе» «Национальное государство: теория, история, политическая практика» // Полис. 1992. № 5–6. С. 11. 2 29 Национальное государство в условиях глобализации свещения), призванной создать культурно однородную социальную среду. Фактор принадлежности к тем или иным образовательным стандартам, традициям определяет и потенциальную возможность выделения новой нации, в том числе и размеры ее территориального ареала. Именно требование культурной и политической однородности способно сыграть решающую роль при формировании нации. Д. Кола делает следующий вывод: «всякая группа, чей размер достаточен для создания школьной системы, обладает тем минимальным размером, который необходим для того, чтобы попытаться возвыситься до статуса государства». Вследствие чего, по его мнению, государство-нация определяется уже не «по Веберу» – как учреждение, обладающее монополией на применение легитимного насилия в пределах определенной территории, а «по Геллнеру» – как «учреждение, обладающее монополией на легитимную культуру в пределах определенной территории»1. В этой связи целесообразно обраться к идеям П. Бурдье о власти языковой номинации – теоретической основы его концепции легитимности. Суть данной концепции кроется в особенности восприятия социального мира, а также важности конструирования воззрений на мир, которые, в свою очередь, участвуют в конструировании этого пространства. Именно по поводу восприятия социального мира, возможности монопольно влиять на него и последующие политические представления и мнения о нем – за все то, что составляет понятие символический капитал, – разворачивается борьба на политическом поле. Образовывать группы, формировать «здравый смысл», вырабатывать категории и понятия представляет, по словам Бурдье, «чудовищную социальную власть»2. Он обращает внимание на роль и значение языка как универсального канала коммуникации, который в процессе легитимации призван специфическим образом организовывать познавательный универсум посредством процедуры языковой номинации (называния). В процессе номинации любое явление, в том числе политическое, получает признание и легитимируется как реально существующее – следовательно, получает символическое обоснование. На роль «печатного языка» как универсального стандартизирующего средства в строительстве национального государства одним из первых также обратил внимание Б. Андерсен3. Д. Кола описывает процесс массового распространения типовой 1 Кола Д. Политическая социология / Пер. с фр.; Предисл. А.Б.Гофмана. М.: Весь Мир, ИНФРА-М, 2001. С. 389. 2 Бурдье П. Социология политики / Пер. с фр. М.: Socio-Logos, 1993. C. 67. 3 Anderson B. Imagined Communities. Reflections on the Origin and the Spread of Nationalism. L, 1983. P. 1-8. 30 Алексей Блинов культуры в понятии энтропии, понимаемом им как уравнивание объема информации, которой располагает каждый принадлежащий к этой культуре человек. «Один из самых наглядных признаков действия такой культурной энтропии – уменьшение количества языков, являющееся следствием появления нации»1. Думается, что процесс ослабления национального государства, размывания его онтологических границ имеет в своей основе тот же механизм, те же закономерности что и процесс образования суверенных государств, в этом можно усмотреть определенную закономерность, логику обратного действия. Поэтому вопрос о генезисе суверенного государства становится ключевым, способным предоставить ответы на многие вопросы современности, в том числе и о возможности исчезновения национального государства. Ряд исследователей склонны разделять такие концепции, как национальное государство (нацию-государство) и государство-нацию. Этому посвящены труды А.М. Салмина, Ф. Мейнеке и др. И если концепция «государство-нация» оставляет за государством ведущую роль, то концепция «нация-государство», наоборот, считает нацию главной силой. Согласно концепции «государство-нация», нации развиваются в рамках суверенных государств и, как считает Э.А. Подняков, общий суверенитет порождает общие институты, а возникающее новое чувство нации устраняет существовавшие ранее культурные различия между входящими в государство этносами. Государство-нация «представляет, таким образом, новый культурный синтез, поднимающийся над этническими различиями, национальная же принадлежность рассматривается в этом случае как дело личного выбора», а сама эта концепция нашла выражение в политическом смысле в идее народного суверенитета2. Другие исследователи отвергают попытку подобной операции из-за недостатка аргументированности, равно как и реальной возможности определить, какие государства могут называться национальными, а какие нет. Так, В. Тишков считает, что «можно только говорить о степени успеха того или иного государства в осуществлении интеллектуальноэмоциональной операции утверждения понятия единой нации среди своих граждан, т.е. о состоянии умов, а не о реальной этнокультурной, социальной и территориальной гомогенности и основанной на этом ти- 1 Кола Д. Политическая социология / Пер. с фр.; Предисл. А.Б. Гофмана. М.: Весь Мир, ИНФРА-М, 2001. С. 388. 2 Поздняков Э.А. Нация. Национализм. Национальные интересы. М.: АО Издательская группа «Прогресс–Культура», 1994. С. 16. 31 Национальное государство в условиях глобализации пологии государств»1. Единство нации он считает мифом массового сознания, присутствующим по крайней мере на «официально-элитном» уровне, особенно в тех государствах, в которых данный феномен существует на фоне расового, этнического, религиозного разнообразия и довольно резких регионально-территориальных различий. «Государства больше отличаются не степенью культурного многообразия, а тем, в какой мере этим различиям придается самодовлеющее и институциональное значение»2, – заключает В. Тишков. Но все-таки в процессе образования национального государства наиболее важная роль принадлежит факту внешнего, международного признания, даже независимо от внутреннего состояния и уровня национальной идентичности. Можно согласится с утверждением И.С. Тарасова о том, что сегодня каждый новый субъект международного сообщества автоматически получает статус национального государства3. И как утверждает А.М. Салмин, нацией становятся в силу признания4. Считаем мало перспективными исследования Критика феномена нации с позиции сугубо этническоэтнического го понимания, как лишенные не только теорепонимания тической и научной значимости (при таком феномена нации. подходе слово «нация» выступает в качестве синонима этносу, а следовательно, избыточным понятием), но главное – этического, морально-нравственного основания. Стремление представлять «нацию» лишь биологическим феноменом, а ее понимание сводить к этническому аспекту, в свою очередь, приводит не только к отрицанию ее социального и политического происхождения, но и создает теоретическую основу, обосновывающую националистические и расовые теории, способствует распространению экстремистских настроений в обществе, дестабилизации политической обстановки в стране. Развитие мира по пути создания национальных государств по этническому, а тем более моноэтническому признаку – тупиковый вариант развития человечества с самыми непредсказуемыми и трагическими последствиями. И если уж исходить из вульгарного, с научной позиции, выбора между «плохим» и «хорошим», то уж «лучше» идти по пути отождествления национального с государственным, общегражданским значением (или их максимального смыслового сближения), чем по пути 1 Тишков В. Забыть о нации: Постнационалистическое понимание национализма // URL: <http://old.iea.ras.ru/Russian/personnel/Tishkov/forget.html>. 2 Там же. 3 Тарасов И.С. Закат нации-государства // Альманах «Космополис». 1999. С. 79. 4 Салмин А.М. Современная демократия: очерки становления. М.: Ad Marginem, 1997. С. 365. 32 Алексей Блинов синонимизации национального и этнического: вреда в последнем случае куда больше. Мы предлагаем использовать понятие «нация» с обязательным добавление предиката «политическая» (в будущем не исключено появление какого-то иного, нового слова) по аналогии применения многозначного русского слова «политика» (хрестоматийным стал пример, связанный с особенностью понимания английских слов «polity», «politics» и «policy», первоначально переводимыми на русский, соответственно, как «политика», но в последствии определяемые как «политическая система», «политическая сфера, процесс», «политический курс»). Это необходимо для точной интерпретации данной категории, отражающей особенности языкового опыта, и для устранения имеющихся недоразумений. На том же настаивает и И.Л. Бачило, аргументируя пользу гражданского и политического понимания нации для России, тем что такой взгляд – «важное условие ее выхода из изоляции, в которой она находилась в коммунистический период, и оптимальной интеграции в мировое сообщество»1. По сути, сегодня идет речь о восстановлении исторической и научной справедливости по отношению к слову «нация», понимании его в первоначальном конституционно-гражданском смысле, без идеологических и примитивистских наслоений. Более того, на наш взгляд, вопрос смыслового отделения нации от сугубо этнических трактовок для современных правоведов в перспективе должно стать таким же принципиальным, этапным шагом, как и разграничение права и закона, – теоретической предпосылкой правового государства и одной из основополагающих идей либертарного правопонимания. На основании вышеизложенного предлагаем Дефиниция под национальным государством понимать понятия сформировавшуюся в индустриальную эпоху «национальное политическую организацию общества, легигосударство». тимность которой обеспечивается представлением и защитой интересов, включенных в нее индивидов на основе идей и ценностей социокультурной, духовной, исторической, языковой, территориальной сплоченности и единого уровня экономического развития. 1 Салмин А.М. Россия в ожидании политического воплощения: нация, государство, федерация // Вестник Московской школы политических исследований, 1995. № 1. С. 103. 33 Национальное государство в условиях глобализации § 1.2. Феномен глобализации и процессы глобальных политических изменений: основные концепции и методологические подходы О дной из главных мировых тенденций новейшего времени стал процесс глобализации – исторический клин, рассекший привычную темпоральность политического, экономического, культурного и информационного пространства. Процессы глобализации устанавливают рубеж между уходящей и надвигающейся эпохами, заставляют все человечество по-новому воспринимать то, что до этого выглядело довольно фрагментарным и недосягаемым. Глобализация – неотъемлемая часть современного научного и общественно-политического дискурса. Что же представляет собой глобализация и какое место определено ей в научном тезаурусе? Поддается ли строгому определению данное понятие? Насколько глубоко и объективно можно исследовать глобализацию? Стала ли она естественным результатом развития человеческого общества или это искусственное явление, создаваемое для монополизации процесса управления международными делами, выстраивания моноцентричной картины современного мира? Дать определение данной категории не проОпределение сто. Процесс глобализации носит всеобъемпонятия лющий характер. А сама глобализация стала «глобализация». предметом изучения почти всех общественных научных дисциплин, получила статус междисциплинарного явления. «К сожалению, юристы не проявили интереса к изучению влияния глобализации на государство и право. Это не может не вызывать озабоченности, поскольку такое влияние возрастает, сказывается на характере и функциях государства и права, как внутреннего, так и международного, не говоря уже об их взаимодействии»1, – заявляет основоположник отечественной правовой глобалистики И.И. Лукашук. Глобализации – не плод интеллектуального воображения, а реальный, необратимый, неравномерный процесс с такими же реальными, но неопределенными последствиями. К тому же глобализация – внешне 1 Лукашук И.И. Взаимодействие международного и внутригосударственного права в условиях глобализации // Журнал российского права, 2002. № 3. С. 118. 34 Алексей Блинов довольно эффектный, неоднозначный процесс, способный в полной мере увлечь исследователя. Велико искушение встать на позицию «за» или «против», обусловленное в большей степени тем плотным идеологическим фоном, «информационным шумом» и эмоциональным накалом, которые сопровождают данную проблематику, нежели ее тонким пониманием. Постараемся непредвзято взглянуть на предмет и выделить как сильные (позитивные), так и слабые (негативные) стороны глобализации. Глобальный (от франц. global – всеобщий, лат. globus – шар): а) относящийся к территории всего земного шара, охватывающий весь земной шар; всемирный; б) всесторонний, полный; всеобщий, универсальный1. Сложно определить, кто первым использовал понятие «глобализация». Это признают и сами ученые, получившие общее признание в рассматриваемой сфере и начавшие в той или иной форме изучать данные процессы с конца 60-х годов ХХ в. Например, Дж. Маклин в 1981 г. «призвал понять и дать объяснение историческому процессу усиления глобализации социальных отношений»2; Т. Левитт в 1983 г. обозначил этим словом феномен слияния рынков отдельных продуктов, производимых крупными транснациональными корпорациями (ТНК)3, Р. Робертсон, с которым как раз и связывают появлении самого термина4, в 1983 г. использовал понятие «globality», дав в 1985 г. определение самой глобализации. Впоследствии широкое значение новому термину придали в Гарвардской школе бизнеса, а главным его выразителем стал консультант этой школы К. Омэ. Полагая, что мировая экономика отныне определяется взаимозависимостью трех центров (ЕС, США и Японии), он утверждал, что экономический национализм отдельных государств стал бессмысленным, в роли же сильных «акторов» на экономической сцене выступают «глобальные фирмы»5. Сегодня крупнейшими исследователями глобализации на Западе являются И. Валлерстайн, Р. Робертсон, Г. Томсон, М. Уотерс, П. Херст, Я. Шольте. В самом общем смысле под глобализацией можно понимать процесс усилившейся «глобальной взаимозависимости государств, экономик, 1 Современный словарь иностранных слов: Ок. 20000 слов. – 2-е изд., стер. М.: Рус. яз., 1999. С. 164. 2 Иноземцев В.Л. Расколотая цивилизация: Научное издание. М.: Academia – Наука, 1999. С. 583. 3 Глобализация: благо или угроза? // Экономическое обозрение (Узбекистан). 1998. № 3. С. 83–97. 4 Robertson R. Globalization: Social Theory and Global Culture. L.: Sage, 1992. 5 Ohmae K . The End of the Nation State: The Rise of Regional Economies. N. Y.: The Free Press, 1995. 35 Национальное государство в условиях глобализации культур»1, характеризующийся «сжатием мира и интенсификацией осознания людьми мира как единого целого», где земной шар становится «всемирной деревней»2, сопровождаемый убыстрением темпов протекания процессов во всех сферах общественной жизни. Существует большое множество концептуальных определений понятия «глобализация», описать которые не только не представляется возможным, но и видится контрпродуктивным. Приведем лишь основные из них, рассмотрение которых, на наш взгляд, необходимо для достижения целей настоящего исследования. Р. Роберсон распространение идеи национального государства как формы институализированного сообщества считает центральным моментом, своего рода «контрольной точкой» в ускорении глобализации, начавшемся около ста лет назад. Именно гомогенизированность как особый признак национального государства (культурная однородность, управляемость населения) берется во внимание и Б. Андерсеном, который видит в нем предпосылку «строительства специфической формы жизни»3. По М. Элброу, глобализация включает в себя «все те процессы, посредством которых народы земного шара объединяются в одно всемирное или глобальное общество»4. В определении В.В. Михеева глобализация является «развитием экономической и политической взаимозависимости стран и регионов мира до такого уровня, на котором становится возможной и необходимой постановка вопроса о создании единого мирового правового поля и мировых органов экономического и политического управления»5. М.В. Ильин под глобализацией понимает особую фазу (стадию) мирового развития, когда качественные характеристики современности (модерна) могут проявляться. А быть современным в его понимании – это значит обладать способностью контролировать развитие, регулировать мировые дела6. По М. Арчер, глобализация – это процесс, который приводит к охва- 1 Featherstoune M. Global Culture: An Introduction. In: Global Culture. Nationalism, Globalization and Modernity. L.: Sage, 1990. P. 6. 2 Robertson R. Globalization: Social Theory and Global Culture. L.: Sage, 1992. P. 8. 3 Ibid. P. 58. 4 Рукавишников В.О., Халман Л., Эстер П. Политические культуры и социальные изменения. Международные сравнения. М.: «Совпадение», 1998. С. 340. 5 Михеев В.В. Логика глобализации и интересы России // Pro et Contra. Том 4. № 4. Осень 1999. С. 49. 6 Ильин М.В. Россия и вызовы XXI века // Доклад на пленарном заседании II Всероссийского конгресса политологов. 36 Алексей Блинов тывающему весь мир связыванию структур, культур и институтов1. Глобализацию представляют и как процесс, и как новую идеологию, и как этап развития человеческой цивилизации, и как неизбежную стадию исторической динамики. Все эти определения имеют право на существование. С их помощью можно объяснять те или иные процессы в зависимости от задач и методологических установок исследователя. Кроме того, необходимо отметить, что различные процессы, характеризующие общее явление – глобализацию, – становятся предметом изучения глобалистики. Постараемся охарактеризовать глобализацию с позиции отдельных гуманитарных наук и выявить главные, «отраслевые» ее признаки в свете той или иной области знаний. Так, глобализация в экономической сфере Экономическое означает новый тип международных эконоизмерение мических отношений. Он выражается в «стаглобализации. новлении единого глобального рынка товаров, капитала и коммерческих услуг, но также и производственных процессов, возникновении транснациональных корпораций (ТНК), владеющих собственностью и управляющих производством в разных частях света»2. ТНК обладают большим влиянием не только на политику отдельных регионов и отраслей промышленности, но даже отдельных государств. Представители международной политэкономии Р. Гилпен и С. Стренч уделяют большое внимание механизмам и следствиям развития глобальной рыночной экономики; вопросам взаимозависимости экономических и политических изменений; политическим путям вступления государств в процессы глобализации. Их позиция заключается в утверждении, что в условиях глобализации различение внутренних и внешних границ теряет смысл. А все входящие в состав государства политические силы могут стать международными акторами3. Глобализация в экономке проявляется также: 1. в транснационализации хозяйственной жизни, деятельности хозяйствующих субъектов (создании транснациональных олигархических элит); 2. в резком отрыве экономически сильных, развитых стран (их экономика отличается высокой степенью самодостаточности, фактической 1 Archer M.S. Sociology for One World: Unity and Diversity // International Sociology. 1991. Vol. 6. № 2. P. 133. 2 Рукавишников В.О., Халман Л., Эстер П. Политические культуры и социальные изменения. Международные сравнения. М.: Совпадение, 1998. С. 341. 3 Цыганков П.А. Международная политэкономия и неомарксизм // Лекция по курсу «Теории международных отношений» в МВШСЭН, 27 марта 2000. 37 Национальное государство в условиях глобализации независимостью от остального мира) от развивающихся (не самостоятельных, зависимых от постоянных инвестиций); 3. в стандартизации производства и потребления; 4. в господстве экономической организации общества, основанной на функционировании свободного рынка; 5. в постиндустриальном характере уровня общественного развития, демонстрирующего качества информационной эпохи. Политическое измерение глобализации, по Политическое словам некоторых ученых, намного сложнее измерение и проблематичней, чем экономическое или глобализации. культурное1. Явными чертами политической глобализации в современном мире являются распространение демократии и утверждение прав человека как универсальной системы идеологических ориентиров XXI века. Политическая глобализация имеет следующие аспекты: 1. наличие общепризнанных «правил игры»; формирование нового мирового порядка и основных центров принятия политических решений, обязательных для всего мира; 2. развитие новой концепции международной безопасности, оборонной политики и определение их критериев (на смену доктрине сдерживания приходят доктрины упреждения, превентивных ударов и асинхронного возмездия); 3. «экономизация политики»; 4. стирание граней между внутренней и внешней политикой, зачастую подчинение первой второй; 5. уточнение и формулирование нового содержания понятий национального интереса, национального и государственного суверенитета как категорий политического реализма – доминирующей теории международных отношений; 6. возрастание значения вопросов управляемости мира и регулирования международных процессов; 7. массовое политическое участие и прямое правление населения; 8. прагматическое (рациональное) отношение к государству; 9. изменение природы государственного суверенитета – основы международно-правовой системы. Правовое измерение глобализации изучается Правовое новой наукой – правовой глобалистикой. измерение Глобализация в праве выражается, прежде глобализации. 1 Рукавишников В.О., Халман Л., Эстер П. Политические культуры и социальные изменения. Международные сравнения. М.: Совпадение, 1998. С. 345. 38 Алексей Блинов всего, в «формировании новых юридических отношений, юридических институтов и норм»1. Так, И.И. Лукашук считает, что глобализация (которая, по его мнению, ведет к образованию глобальной правовой системы или суперсистемы), развивающаяся в политической (и связанной с ней правовой) сфере отличается от глобализационных процессов, которые можно наблюдать в социально-экономической области: уровень единства в первой существенно ниже. По его мнению, «государства в значительной мере сохраняют свою самостоятельность. Поэтому в отношении государств и их правовых систем более точен термин «интернационализация»2. В то же время он признает, что глобализация в праве на современном этапе не завершена, сделаны лишь первые шаги к формированию глобальной правовой системы. Это еще раз подтверждает переходный характер современного этапа правовой глобализации. И.И. Лукашук также обращает внимание на то, что некорректно говорить как о стирании грани между международным и внутренним правом государств (ведь у каждой из этих правовых систем свои природа, сфера действия, объект регулирования и механизм действия), так и о прямом действии международного права (поскольку международное право имеет прямое действие на территории государства с его санкции и как составная часть национальной правовой системы). Наоборот, если бы это произошло, то привело бы к нарушению их нормального функционирования. Среди важнейших правовых тенденций в эпоху глобализации И.И. Лукашук называет: интернационализацию внутреннего права государств; конституционализацию международного права (закрепление в национальных конституциях, особенно в новых, положений о международном праве) и, как следствие, конституционализацию внешней политики; доместикацию (или интернетизацию) международного права – инкорпорирование международного права во внутреннее; глобализацию правового регулирования3. Социальное измерение глобализации. ПредСоциальное ставители социологии международных отизмерение ношений интересуются проблемами глобаглобализации. лизации с точки зрения возможности построения глобального гражданского общества. И этот процесс, по их словам, происходит уже сейчас. Так, представители британской школы социологии международных отношений под современным миром понимают единое пространство, структурируемое едиными сетями социаль1 Лукашук И.И. Глобализация, государство, право, XXI век. М.: Спарк, 2000. С. 173. Лукашук И.И. Взаимодействие международного и внутригосударственного права в условиях глобализации // Журнал российского права. 2002. № 3. С. 118. 3 Там же. С. 122. 2 39 Национальное государство в условиях глобализации ного взаимодействия с единовременным формированием глобального гражданского общества1. Характерными чертами данной глобальной общности являются: 1. высокий уровень вертикальной и горизонтальной, в том числе межгосударственной, социальной мобильности; 2. образование различных трансграничных социальных, религиозных организаций и массовых движений без фиксированного членства; 3. появление феномена «глобализированная верхушка», отражающего явление, когда активным и заинтересованным участником глобальных процессов становится не все общество, а его элита; 4. формирование у людей определенных экспектаций (ожиданий) и целей; 5. становление всеобщих ценностных ориентаций и идеологических установок, возникновение глобальной культуры, глобализация общественного сознания. Глобализация в культурной сфере понимаетГлобализация ся и как «тенденция к созданию некой едив сфере культуры. ной мировой культуры (или цивилизации), и как растущая взаимосоотнесенность различных культур, не порождающая новую культуру, а построенную либо на господстве одной из них, либо на их «концерте»2. Культурные последствия глобализации выражаются в высоком уровне культурной гомогенности населения в пределах четко очерченных границ3. Культурное измерение феномена глобализации проявляется также и в противоположном процессе (одной из контртенденций) – возврате национальных культур к своим истокам. В этой связи как нельзя лучше сопротивление влиянию со стороны глобализационных процессов проявляет современный ислам, демонстрируя высокие адаптационные возможности и одновременно устойчивость к внешнему культурному, цивилизационному и ценностному воздействию. Наиболее четко особенности мусульманской культуры в эпоху глобализации и вестернизации (а точнее, американизации) описываются Э. Геллнером4. 1 Цыганков П.А. Политическая социология международных отношений: Уч. пособ. М.: Радикс, 1994. С. 44. 2 Цит. по: Чешков М. Глобализация: сущность, нынешняя фаза, перспективы // Pro et Contra. Том 4. № 4. Осень 1999. С. 114. 3 Каспэ С.И. Империя и модернизация: Общая модель и российская специфика. М.: РОССПЭН, 2001. С. 214. 4 Геллнер Э. Условия свободы. Гражданское общество и его исторические соперники. М.: Ad Marginem, 1995. 40 Алексей Блинов Процессы и идеи глобализации сами по себе Глобализация и не новы для человечества. Говорят об античранние формы универсализации мира. ной глобализации («нивелировка социальных институтов в рамках Римской империи»1); о колониальной глобализации времен Великих географических открытий. Но все предыдущие попытки человечества привнести элементы универсальности бытия не носили такого всеобъемлющего характера, как сейчас, были естественным образом локализованы. В то же время, нельзя не отметить и того, что процессы глобализация хоть и являются по масштабу общемировыми, но для трех четвертей населения земного шара остаются практически не заметными. Вместе с тем, нельзя путать глобализацию с Глобализация и такими политическими процессами, как ининтернационализация. тернационализация и интеграция. В таком ключе в свое время подходила к процессам глобализации марксистская, неокоммунистическая и социалдемократическая мысль, считая их новыми стадиями интернационализации хозяйственной, политической и культурной жизни, критикуя ее в контексте общего неприятия капиталистического пути развития2. Глобализацию следует отличать от интернационализации: это взаимосвязанные, но качественно иные процессы. «Интернационализация предполагает выход чего-то ранее сугубо внутреннего за начальные рамки; или же объединение действий нескольких субъектов мировой экономики и политики вокруг общих для них задач, целей, вида деятельности. Она в принципе универсальна по охватываемым субъектам и пространству, хотя не обязательно вовлекает всех или почти всех участников международной жизни… это историко-эволюционная подготовка глобализации» 3. Нельзя согласиться и с теми, кто категоричеГлобализация и ски отождествляет глобализацию с вестернивестернизация. зацией или американизацией. Безусловно, заинтересованность Запада в исходе глобализации существует (ведь фактически решается судьба Запада, капитализма), более того, сейчас именно Запад выступает в качестве главного агента глобализации, но не 1 «Круглый стол» журнала «Международная экономика и международные отношения» «Актуальные вопросы глобализации» // Международная экономика и международные отношения. 1999. № 4. С. 37. 2 Коллонтай В.М. Эволюция западных концепций глобализации // Международная экономика и международные отношения. 2002. № 1. С. 26. 3 Косолапов Н.А. Глобализация: сущностные и международно-политические аспекты // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 3. С. 72. 41 Национальное государство в условиях глобализации предопределяет ее результат и направление – это процесс с непредсказуемыми последствиями. Современная же глобализация – процесс не только не законченный, но и неравномерно развивающийся параллельно с разными по силе контртенденциями и противоречивыми сопутствующими явлениями. Современный этап глобализации имеет ряд Характерные признаки существенных отличий. Среди признаков современного этапа современной глобализации как господглобализации. ствующей тенденции мирового развития можно выделить следующие: 1. политическая зависимость одних государств от других заменяется экономической взаимозависимостью; 2. происходит все более явный разрыв между центром и периферией, возрастает неравенство между регионами мира; 3. экономически слабые страны имеют все меньший шанс преодолеть данный разрыв и сравняться по уровню с развитыми странами, находящимися уже на постиндустриальном этапе развития; 4. новая стадия, ступень международного развития, изменяет роль государственного суверенитета, последний становится менее абсолютным; 5. властью и определяющим влиянием обладают пять базовых монополий (новые виды техники; контроль над финансовой сферой; контроль над доставкой природных ресурсов; контроль над средствами коммуникации; доступ к новейшим средствам массового уничтожения); 6. происходит стандартизация моделей потребления, культурных ценностей и образцов одобряемого поведения; 7. выдвижение США в качестве лидера международного сообщества, центра глобализации, главного и наиболее заинтересованного в данных процессах игрока на мировой политической сцене. Отсюда следует справедливая постановка вопроса об эффективности данного лидерства (где грань дозволенного, каковы критерии легитимности совершаемых действий?); 8. культивирование западных идеологических нормативов как формы стандартизации политического пространства и условия предоставления экономической помощи, престижных статусов (предъявление жесткой шкалы требований к государствам в виде различных «тестов на демократию», соответствия критериям правого государства, правам человека, свободного рынка, ставших частью зарождающейся «юридиче- 42 Алексей Блинов ской мифологии»)1. Одной из черт современного мира (не только главного итога XX в., но и развития цивилизации за все время ее существования) Н.А. Косолапов также называет становление техносферы как искусственной среды жизнедеятельности человека», которая, и все, что с ней связанно, «в корне изменили природную среду обитания человека, причем возврат к доиндустриальной глобальной экологии уже в принципе невозможен, может привести к физическому вымиранию огромных масс людей»2. Еще одно ключевое значение в понимании Глобализация и новой эпохи принадлежит процессу локалилокализация. зации – обратной стороне глобализации. Под локализацией понимают возрастание роли местных сообществ, институтов местного самоуправления и практик регионального (или межрегионального) сотрудничества, а также регионального и местного самосознания (самоидентификации) населения, зависящего от уровня развития гражданского общества. Современный мир устроен по принципу «думай глобально, а действуй локально» и основывается на необходимости использования потенциала, «энергии» взаимодействия между разнонаправленными (но не противоречащими друг другу) тенденциями, представляет собой универсальную и наиболее эффективную формулу развития. На неразрывную связь глобализации и локализации указывают все серьезные исследователи данного феномена, используя даже общий термин для этих процессов – «глокализация»3. Несомненно, в современном мире все отчетВыбор ливее демонстрируются качества новой эпометодологических хи (постиндустриальной, информационной), подходов для выраженные в усложнении техногенного исследования характера цивилизации (зависимости челосовременной мировой вечества от искусственной среды обитания), динамики. социальных структур и связей, возрастающей проницаемости и универсальности происходящих в нем процессов. Для исследования этой сложнейшей динамики требуются не менее сложные методологические подходы, способные обнаружить и максимально адекватно описать происходящее. Во все времена появление тех или иных теоретических концепций 1 Robert A.-C. Naissance d'une mythologie juridique // Le Monde diplomatique. Janvier. 2001. 2 Косолапов Н.А. Глобализация: сущностные и международно-политические аспекты // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 3. С. 70. 3 Vide: Robertson R. Globalization: Social Theory and Global Culture. L.: Sage, 1992. 43 Национальное государство в условиях глобализации было связано с необходимостью объяснения, зачастую ретроспективно, новых политических явлений, какого-то событийного ряда. Например, такими ключевыми событиями прошлого века были: Первая и Вторая мировые войны, противостояние двух социальных систем, процесс деколонизации мира и исторический крах коммунистической системы, начавшиеся процессы интеграции и волна демократизации. Но зачастую «догоняющий» характер ряда концепций в объяснении стремительно разворачивающихся событий не позволял вырваться из «вечного» настоящего, существенно ограничивал их прогнозирующий потенциал. Говоря о современной гуманитарной науке, следует отметить, что она характеризуется отсутствием какой-либо общепринятой (конвенциональной), непротиворечивой и неидеологической методологии, системы идей, взглядов, концепций и теорий – метатеории, способной комплексно объяснять общественные явления (как в разное время эту функцию выполняли диалектический материализм, научный позитивизм и ряд идеалистическо-субъективистских направлений). Возможно, последнее обстоятельство – следствие всеобщего кризиса гуманитарных наук, лишившихся или сознательно отказавшихся от единого фундаментально-догматического методологического основания. Мы согласны с распространенным мнением, согласно которому современное гуманитарное научное (философское, правовое, социологическое или политологическое) знание носит агностический, гносиологически пессимистический характер (философское учение, подход, установка о недостижимости истины) и в большей степени авторский характер, отражая распространенное стремление к индивидуализации творческого поиска. Последние годы на роль таких «объясняющих» теорий, оценивающих перспективы развития общественно-политических процессов и институциональной сферы, примерялись либерализм и реализм, институционализм и теории рационального выбора, позитивизм и бихевиоризм, концепции модернизации и транзитологии и в какой-то мере конвергенции. Можно оспаривать действительность научного статуса доктрин, ряд которых стал классическим, но нельзя отрицать эвристический потенциал упомянутых концепций. Поэтому остановимся на тех теоретических подходах, выводы которых используются при выявлении и раскрытии наиболее значимых, с политико-правовых позиций, закономерностей и тенденций развития национального государства и процессов глобализации. Проблемы политических изменений, переходных процессов и демократизацию изучают: Р. Гудин, Р. Даль, А. Лейпхарт, К. Оффе, В.И. Пантин, Р. Патнэм, Ю.С. Пивоваров, А. Пшеворский, В.А. Рыжков, 44 Алексей Блинов А.М. Салмин, С. Хантингтон, Д. Хеллман, Л.Ф. Шевцова, П. Штомпка, Эгберт Ян. Вопросами развития занимаются А.И. Неклесса, А.А. Дегтярев, В.Л. Иноземцев. Одним из требований к методологическому аппарату является способность выявить такие социальные структуры и закономерности, которые позволят раскрыть долговременные тенденции, глубинные свойства объекта. Это могут быть различные институты, отношения, качества и ценности, явления общественной жизни, психические процессы и культурные образцы. Глобализация – процесс стремительного развертывания изменений, лавинообразной и необратимой модернизации. Ключевыми при его описании терминами являются «развитие» и «изменение», «прогресс» и «архаизация», «кризис» и «конфликт», «политический переход» и «институты». В теоретической социологии «изменение» – Понятие это процесс движения и взаимодействия «изменение». предметов и явлений, перехода от одного состояния к другому, появления у них новых свойств, функций и отношений. В этой связи под социальными изменениями можно понимать «переход социального объекта из одного состояния в другое; любая модификация в социальной организации общества, его институтах и социальной структуре, установленных в нем образцов поведения» 1. М.В. Ильин здесь усматривает тесную связь между тем, что подлежит изменению и самим изменением. Для него коренная проблема понимания сути политического развития заключается не в установлении нового, а «в уяснении, из какого же старого, часто очень-очень «удаленного» старого, это новое формируется. Требуется также прояснение того, каким образом «ближайшее» старое может сохраниться, превратиться из антагониста нового в его органическую часть и внутреннего помощника»2. Он предлагает принять «логику вместе», считать принципом развития сохранение старого в снятом виде, без чего не было бы развития, а лишь простая замена одного другим (выше мы исходили как раз из такого посыла при анализе различий между нацией и этносом). Применительно же к глобализации М.В. Ильин уточняет, что «на деле так называемая смена эпох… фактически означает появление нового 1 Энциклопедический социологический словарь / По общ. ред. академика РАН Г.В. Осипова М., ИСПИ РАН, 1995. С.209. 2 Ильин М.В. Новая жизнь традиционных укладов // Мегатренды мирового развития / Отв. ред. М.В. Ильин, В.Л. Иноземцев; Центр исследований постиндустриального общества. М.: Экономика, 2001. С. 276. 45 Национальное государство в условиях глобализации не вместо, а вместе со старым, которое при этом, естественно, преобразуется и преображается». То же касается и появления наций, которые формируются внутри, а значит вместе с цивилизациями, и «перерабатывают уже сослужившие им службу «оболочки», старые формы, в некие новые институты»1. Следующий термин – «развитие» – характеПонятие ризует качественные изменения объектов, «развитие». появление новых форм бытия, существования различных систем, сопряженное с преобразованиями их внутренних и внешних связей2, движение от низшего к высшему (по восходящей линии), движение от старого качественного состояния к новому, более высокому, процесс обновления, рождения нового, отмирания старого3. На основании вышесказанного можно дать следующее определение политическому развитию: это процесс, в ходе которого происходят существенные количественные и качественные изменения в политической сфере или отдельных ее компонентах – политических отношениях, институтах, групповых и публично организационных структурах. Можно согласиться, в этой связи, с А.А. Дегтяревым, который утверждает, что термин «политическое развитие» в определенной мере является производным от категории «политическое 4 изменение» Между тем, . понятия «изменение» и «развитие» хотя и однопорядковые, взаимообусловленные, но не тождественные. Если изменением можно назвать любые метаморфозы объекта, то при развитии объект качественно меняется, проходят некоторые сущностные, содержательные процессы, меняющие его внутреннюю морфологию и приводящие к совершенствованию природы последнего. Отличие данных терминов подтверждается и неодинаковым значением, вкладываемым в них конкретными теориями. Существенный смысл для анализа современных политических процессов имеет также замечание М. Пешкова, который говорит об изменении методологической позиции в исследовании развития: «от акцента на структурных аспектах фокус переместился на характеристику агентов и субъектов развития или – говоря по-иному – структурный подход сменился подходом акторогенным и, более конкретно, внимание с институциональной стороны государства сместилось на группы госме1 Там же. С. 277. Современный философский словарь / Под общ. ред. д. ф. н. профессора В.Е. Кемерова. М.: ПАНПРИНТ, 1998. С. 729. 3 Энциклопедический социологический словарь / По общ. ред. академика РАН Г.В. Осипова. М.: ИСПИ РАН, 1995. С. 623. 4 Дегтярев А.А. Основы политической теории: Уч. пособ. М.: Высш. шк., 1998. С. 88. 2 46 Алексей Блинов неджеров (в широком смысле слова»1. Другим ключевым понятием является «инПонятие «институт» ститут», который определяется по-разному: и институциональный от «совокупности государственных и общеподход. ственно-политических органов и организаций, связанных между собой одной или несколькими функциями, обеспечивающих сплоченность общества как системы и властью распределяющих ценности» до «упорядоченных и формализованных социальнополитических отношений», и даже системы нормативного порядка, стандартов и «правил игры»2. В данной работе под институтами будут пониматься, прежде всего, формальные институты, установленные и закрепленные правом (например парламентаризм, федерализм и т.п.). Институты, их роль, а также их взаимосвязь рассматривается в рамках институционального подхода3. Основными проблемами для данного подхода являются институционализация политических отношений; оптимальное сочетание и набор тех или иных институтов в рамках одной институциональной модели; функционирование политических институтов и их роль в обществе в качестве механизмов социальнополитического контроля. Существуют различные трактовки определения круга ключевых институтов для описания структуры политической системы. Так, С.Г. Кирдина предлагает для исследования происходящих политических процессов пользоваться понятием неоинституционального подхода «институциональная модель общества», которая представляет собой совокупность базовых институтов конкретного общества. По ее мнению, в отличие от институциональной структуры, институциональная модель описывает не всю совокупность тех или иных институтов, а систему основополагающих, внутренне взаимосвязанных и взаимообусловленных «правил игры», составляющих остов, скелет всей институциональной структуры того или иного общества. Среди таких институтов она называет следующие (выделение по характеру осуществляемых ими функций): территориальное устройство государства; принципы организации и взаимодействия центральной и региональной властей; по1 Пешков М. Государство как агент развития: старые и новые «вызовы» / Выступление на заседании «круглого стола» «Место и роль государства в процессе развития» // Международная экономика и международные отношения. 1998. № 12. С. 88. 2 Зарубежная политология: Словарь-справочник / Под ред. А.В. Миронова, П.А. Цыганкова. М.: Соц.-полит. журн., Независимый открытый университет, 1998. С. 216. 3 Vide: Goodin R.E. Institutions and Their Design. In: The Theory of Institutional Design. Cambridge University Press 1996.; Offer C. Designing Institutions in East European transitions. In: The Theory of Institutional Design. Cambridge University Press, 1996. 47 Национальное государство в условиях глобализации рядок формирования государственных органов; порядок принятия решений; способ контроля за деятельностью государственных органов1. В последнее время широко используется поПонятие нятие «институциональный дизайн»2. Се«институциональный мантика слова «дизайн» (от англ. design) дизайн». разнообразна и может выражаться в таких значениях, как замысел, план, проект, планирование, конструкция и модель. Под институциональным дизайном можно понимать определенный набор, внутреннее сочетание и структурирование политических институтов, при котором отдельно взятая политическая система во внешней среде получает законченное выражение и воспринимается как единое целое. В этом смысле понятия «институциональный дизайн», «институциональная модель» и «институциональная конструкция» выступают в качестве синонимов. При использовании понятия «политическая система общества» мы будем под последней понимать «целостную, упорядоченную совокупность политических институтов, политических ролей, отношений, процессов, принципов политической организации общества, подчиненных политическим, социальным, юридическим, идеологическим, культурным нормам, историческим традициям и установкам политического режима конкретного общества»3. Политическая система объединяет «организацию политической власти, отношения между обществом и государством, особенности протекания политических процессов, включающих институционализацию власти, состояние политической деятельности, характер политического участия, не институциональных политических отношений»4. Основными глобальными тенденциями в Концепция новейшее время стали демократизация (в политической политической сфере) и либерализация (в транзитологии. сфере экономики). Данные процессы явились следствием таких глубоких изменений как кризис тоталитарных и авторитарных политических режимов, демократизация политических систем и развитие наций. Процессы поставторитарной трансформации, проходящие с конца ХХ века, стали новым явлением в политической жизни 1 Кирдина С.Г. Институциональная модель политической системы России // Куда идет Россия?: Кризис институциональных систем: век, десятилетие, год / Под общ. ред. Т.И. Заславской. М.: Логос, 1999. С. 79. 2 Vide: The Theory of Institutional Design. Cambridge University Press, 1996 3 Политология: Энциклопедический словарь / Общ. ред. и сост. Ю.А. Аверьянов. М.: Изд-во Моск. коммерч. ун-та, 1993. С. 273. 4 Там же. 48 Алексей Блинов всего международного сообщества. И этот переход, и связанные с ним социальные и политические изменения стали рождать новый класс проблем, обусловленных крушением авторитарных, и в частности, коммунистических режимов. Эти процессы пытается объяснить концепция «политической транзитологии». В 1980–1990-х гг. проблемы демократического перехода разрабатывались А. Пшеворским, Ф. Шмиттером, Х. Линцем, С. Хантингтоном. Появившись в 1980-е годы, она концентрировала свое внимание на проблемах перехода стран с тоталитарными и авторитарными режимами к демократии. Демократизация и либерализация становились для нее главной целью изменений и предметом исследований. Под «политическим переходом» в науке понимаются такие социальные и институциональные преобразования, которые заключаются в трансформации одних качественных состояний системы в другие. В рамках транзитологии он означает социальные и институциональные преобразования, связанные со сменой автократических и тоталитарных режимов на демократические способы управления. Среди слабых мест транзитологии можно выделить ярко выраженную идеологическую направленность, заключающуюся в рассмотрении любых институциональных изменений как результата целенаправленного воздействия. Именно целенаправленный и полностью рациональный характер реформ является одним из главных аргументов критиков концепции транзитологии, не учитывающей иррациональные моменты и культурные особенности национальных ситуаций – «стран-импортеров» новых образцов переустройства общественной жизни. В этой связи реформаторы скорее исходят из желаемого, а не действительного, стараются не принимать во внимание отсутствие глубинных предпосылок, создающих возможность для коренных преобразований в стране. Многие исследователи процесс демократиКонцепция зации связывают с модернизацией тех или модернизации. иных обществ. Например, А.И. Ковлер считает, что «как правило, демократизация бывает вызвана глубоким внутренним кризисом экономических, политических структур общества, изношенностью идеологии или системы ценностей и поэтому напрямую связана с проблемами модернизации и является ее инструменом»1. М.В. Ильин также указывает на закономерный характер усиления современной составляющей в мире, вытеснение традиционализма модерностью. Одновременно он видит в этом «ведущий конфликт и сущ1 Ковлер А.И. Кризис демократии? Демократия на рубеже XXI века. М.: ИГП РАН, 1997. С. 65. 49 Национальное государство в условиях глобализации ностное противоречие глобализации, исчерпание которых возможно лишь с ее завершением и переходом в новую, для нас невообразимую фазу развития, состоят в разрыве между кажущимися «лидерами» – народами и месторазвитиями самобытной, на собственной основе осуществляемой модернизации (Евро-Атлантика), так сказать, «экспортерами» модернизации – и «третьемировскими ведомыми», «импортерами» модерна»1. Концепция модернизации также является одним из влиятельных теоретических направлений и представлена в лице Ш. Айзенштадта, Д. Аптера, У. Ростоу и др. Для объяснения политических изменений Концепция неоинституционализма. большой научный интерес представляет концепция неоинституционализма. Провозглашая самостоятельную значимость политических институтов, в отличие от институционального подхода (где постулировалась изначальная зависимость политических институтов от экономики), неоинституционалисты исходят из того, что эффективность и устойчивость политической системы зависят от самих политических институтов, их качества и умелой институциональной конструкции, дизайна2. В этой связи успехи западной демократии объясняются, в первую очередь, наличием эффективных и действенных политических институтов, демонстрирующих свою функциональность и способность к адаптации в быстро меняющихся условиях социальной жизни. В политологии и науке международных отШкола международной ношений выделяют следующие теоретичеполитической ские школы, исследующие процессы глобаэкономии. лизации3: экономическую социологию; школу международной политической экономии (исходит из возросшей роли экономических вопросов в межгосударственных отношениях); экологическое направление (подчеркивая ограниченность природных ресурсов и восстановительной способности природы, сторонники данной школы настаивают на кардинальном пересмотре экономических подходов, на необходимости более полного учета взаимодействия окружающей среды – социальной и природной – и развития хозяйственной сферы). 1 Ильин М.В. Новая жизнь традиционных укладов // Мегатренды мирового развития / Отв. ред. М.В. Ильин, В.Л. Иноземцев; Центр исследований постиндустриального общества. М.: Экономика, 2001. С. 283. 2 Goodin R.E. Institutions and Their Design. In: The Theory of Institutional Design. Cambridge University Press, 1996. P. 10. 3 См., напр.: Коллонтай В.М. Эволюция западных концепций глобализации// Международная экономика и международные отношения. 2002. № 1, 2. 50 Алексей Блинов Одним из базовых и первоначальных метоМиросистемный и дологических подходов для анализа процесцивилизационный сов глобализации стал миросистемный анаанализ. лиз И. Валлерстайна, представляющий модель мира как совокупность трех систем: центра, периферии и полупериферии. По словам И. Валлерстайна, «развитие» – термин, получивший широкое распространение в области социальных наук и публичной политики начиная с 50-х годов прошлого века в качестве прямого последствия политического появления так называемого третьего мира1. В качестве возможного методологического подхода применительно к данным явления уместно также использовать цивилизационной анализ (П. Сорокин, А. Тойнби, С. Хантингтон, О. Шпенглер, Н. Элиас и др.). Один из известных (но и больше всех критикуемых) специалистов в данной области, С. Хантингтон понимает под цивилизацией культурную общность наивысшего ранга, самый широкий уровень культурной идентичности людей, которая определяется наличием общих черт объективного порядка, таких, как язык, история, религия, обычаи, институты, а также субъективной самоидентификацией людей2. По его мнению, облик мира в значительной мере станет формироваться в ходе взаимодействия семи–восьми крупных цивилизаций, а основные конфликты будут вестись вдоль «линий разлома» между ними. Полное несогласие с концепцией С. Хантингтона, как примером крайне политизированного восприятия феномена культуры, демонстрирует Я.Н. Питерсе, который предлагает формулу кросскультурного смешения вслед за утверждением Э. Смита о гибридном характере глобальной культуры. Думается, что диалогический характер межкультурного взаимодействия, построенный на цивилизационном консенсусе (или компромиссе) содержит в себе огромный стабилизирующий потенциал, реальный механизм разрешения возможных конфликтов. В процессе демократизации, одной из ведущих тенденций, задачей глобализирующегося мира должно стать укоренение навыков и образцов соответствующего конструктивного поведения, направленное на смягчение острых противоречий, при одновременном использовании потенциала противоречий для развития. Цивилизация, как отмечают Е.Б. Рашковский и В.Г. Хорос выполняет несколько взаимосвязанных функций: несет с собой начало объеди1 Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире / Пер. с англ. П.М. Кудюкина. Под общ. ред. канд. полит. наук Б.Ю. Кагарлицкого. Спб.: Университетская книга, 2001. С. 208–226. 2 Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис. 1994. № 1. С. 34. 51 Национальное государство в условиях глобализации нения, универсальности; создает условия для такого уровня развития, на котором достигается и прогрессирует дифференциация внутри общества – социальная, профессиональная, политическая; обеспечивает преемственность в исторической эволюции, механизмы, скрепляющие социум (именно на базе этой преемственности происходят изменения, осуществляется развитие)1. «Строительным материалом» цивилизаций являются нации (протоцивилизации), которые их и создают. Поэтому от вклада конкретной нации (или их совокупности) в процесс цивилизационного развития зависит не только внешний облик и особенности внутреннего строения конечного «продукта» – цивилизаций, но и положение первых – наций. С конца XX в. человечество уже столкнулось Концепция с беспрецедентным по масштабам и возможустойчивого ным последствиям кризисом самообеспечеразвития. ния (в первую очередь, нехваткой водных и энергетических ресурсов), выразившимся в противоречиях между растущими потребностями в природных ресурсах и невозможностью биосферы обеспечить эти потребности. Возникла реальная угроза жизненно важным интересам будущих поколений всего человечества. Смягчение и разрешение сложившихся противоречий возможно только в рамках стабильного социальноэкономического развития, не разрушающего своей природной основы, биосферной согласованности. Инициаторами анализа «пределов роста» считаются разработчики докладов Римского клуба – авторитетной международной исследовательской площадки2. Последующее развитие данной проблематики связывают с серией конференций ООН по окружающей природной среде и развитию, на которых представители почти всех государств принимали программы всемирного сотрудничества в целях достижения гармоничного взаимодействия человечества с окружающей природой, обеспечения качественно нового – устойчивого – развития цивилизации в XXI в.3. По мнению разработчиков концепции, именно философия устойчивого развития поможет наполнить идейным содержанием и поднять на 1 Рашковский Е.Б., Хорос В.Г. Мировые цивилизации и современность (к методологии анализа) // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 12. С. 37. 2 Самым известным докладом Римского клуба является коллективное исследование группы Д. Медоуза. См.: Медоуз Д.Х., Медоуз Д.Л., Рэндерс Й., Беренс II В. Пределы роста. М.: Издательство Московского университета, 1991. 3 См., напр.: Рио-де-Жанейрская декларация по окружающей среде и развитию: Повестка дня на XXI век // URL: <http://www.un.org/russian/documen/declarat/declarat.htm>. 52 Алексей Блинов качественно новый уровень не только внешнеполитические отношения между государствами, но также и внутриполитические. Концепция устойчивого развития стала не только и не столько кампанией борьбы за экологию, сколько новой социально-культурной парадигмой, образом мышления конца XX в., предусматривающим всеобщую рационализацию жизни людей и скоординированные действия во всех сферах жизни общества: экономической, социальной, политической, правовой. Необходимым условием такого развития, как свидетельствует опыт развитых стран, является формирование открытого общественного устройства, включающего триаду рыночного хозяйства, гражданского общества и правового государства1. Среди базовых принципов концепции сформулирован стандарт, по которому деятельность, ведущаяся под контролем одной страны, не должна причинять ущерба окружающей среде других государств или районов, находящихся за пределами ее национальной юрисдикции. 1 Русская идея: демократическое развитие России. М.: Российский научный фонд, 1996. С. 32. 53 Национальное государство в условиях глобализации ГЛАВА II. СОСТОЯНИЕ, ТЕНДЕНЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ НАЦИОНАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА В ЭПОХУ ГЛОБАЛИЗАЦИИ § 2.1. Национальное государство как форма организации публичной власти на современном этапе развития общества П о словам М.В. Ильина, «возникновение современной государственности связано не только с такими приметами, как утверждение суверенитета и очерченной четкими границами государственной территории, но с возникновением новой эволюционной формы существования человечества – наций»1. А само национальное государство рассматривается – по крайней мере в Европе – как необходимая ступень государственного развития народов2. Ключевым признаком национального госуСуверенитет как дарства является суверенитет, изменения в ключевой признак содержании которого стали в последнее время национального основой утверждений ряда исследователей о государства. кризисе государства и даже об уходе этого института со сцены истории за ненадобностью3. По образному выражению К.В. Арановского, «суверенитет – есть правовая основа бытия государства как юридически значимой единицы»4. Суверенитет является для государств тем же условием, критерием формального равенства, как и право для людей. В то же время реальная жизнь подтверждает далеко не равный правовой статус государств в зависимости от их участия в каком-либо региональном союзе, нейтралитета, обладания ядерным оружием или 1 Ильин М.В. Слова и смыслы: Опыт описания ключевых политических понятий. М.: РОССПЭН, 1997. С. 241. 2 Бруннер Г. Национальные государства и право на самоопределение: никакой связи? // Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. С. 165. 3 Например, в свое время много шума наделала книга Ф. Фукуямы «Конец истории». 4 Арановский К. В. Суверенитет в системе федеративных отношений // Право и политика. 2000. № 1. URL: <http://www.law-and-politics.com/paper.shtml?a=1_2000&o =27347>. 54 Алексей Блинов уровня экономического развития1. Поэтому, исходя из определения В. Дзодзиева, суверенитет в современном мире является скорее возможностью принимать окончательные решения во внутренней и внешней политике и осуществлять их с помощью принуждения2. Рассмотрение суверенитета (состояния независимости субъекта), и, следовательно, выяснение его источника и носителя нередко ставит перед исследователем справедливый вопрос о разграничении суверенитета государства, народа и нации3. Суверенитет государства (независимость и верховенство публичной власти в решении внутренних и внешних проблем) производен от суверенитета народа. Последний в форме народовластия выступает правовым основанием всего государственного, в то время как государство использует делегированные народом полномочия для проведения от его имени и в его интересах (если оно, конечно, демократическое) независимой политики в сфере внешних и внутренних сношений. Но здесь возникает коллизия: насколько государство может быть независимым во внутренних делах (вопрос о мере возможного) по отношению к тому же народу? Где предел соподчиненности? Может быть, наделив единожды государство (а вместе с ним и аппарат публичной власти, политически активный класс) правом ведения общих дел, народ поступается и определенной степенью своей правосубъектности? С пониманием суверенитета нации еще сложнее. Например, М.В. Баглай отрицает юридическое содержание национального суверенитета, отождествляемого с «полновластием нации» (в этническом значении) или правом нации на самоопределении, и одобряет приоритетный характер принципа территориальной целостности государств4. А вот В.А. Четвернин, наоборот, думает, что «не может быть никаких юридических аргументов против политического самоопределения любой, даже самой малочисленной, нации»5, кроме прав человека и прав других наций. 1 Кудряшов С. М. Новые тенденции развития права международной правосубъектности // Право и политика. 2000. № 8 // URL: <http://www.law-and-politics. com/paper.shtml?a=8_2000&o=528548>. 2 Дзодзиев В. Проблемы становления демократического государства в России. М.: Ad Marginem, 1996. С. 271. 3 См., напр.: Барциц И.Н. Категория «суверенитет» в правовой теории и практике Российской Федерации. Дисс. канд. юрид. наук. М.: РАГС, 1995; Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации: Учеб. для юрид. вузов и факультетов. М.: НОРМА – ИНФРА-М, 1998. 4 Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации: Учеб. для юрид. вузов и факультетов. М.: НОРМА – ИНФРА-М, 1998. С. 104. 5 Четвернин В.А. Понятия права и государства. Введение в курс теории права и государства. М.: Дело, 1997. С. 9. 55 Национальное государство в условиях глобализации Действительно, если под нацией понимается этнос, то его нельзя рассматривать в качестве источника суверенитета: этнический подход в политике доказал свое полное историческое поражение – «этнификация» мира ведет к бесконечным конфликтам. Этническую компоненту мы не можем считать источником суверенитета еще и потому, что, следуя чисто эмпирическому наблюдению, число государств (а тем более наций) в сотни раз меньше количества ныне существующих этносов. Но если под нацией понимать политическую общность, то притязания на защиту национальных интересов, самостоятельный выбор будущего или отстаивание внутреннего единства вполне оправданы и могут быть реализованы исключительно через комплекс суверенных прав: политическая нация вполне вписывается в юридическое измерение суверенитета. В известных пределах государственный суверенитет совпадает с суверенитетом нации: государство является выразителем и лицом нации. Не менее значимым, чем суверенитет для Территориальное национального, да и вообще государства явизмерение ляется территориальное измерение (С.Н. Банационального бурин, В. Дзодзиев, А. Дьекофф, К. Жафрегосударства. ло). В современных условиях роль территории, также как и территориальной принадлежности (принцип jus soli – «право почвы»), выступает в качестве определяющей характеристики национального государства. В этом смысле принцип jus soli важнее и существеннее для определения принадлежности к той ли иной нации (а тем более гражданству), чем принцип jus sanguinis («право крови»). Это подтверждается законодательным закреплением практики, при которой факт рождения на территории данного государства или длительного проживания становится решающим для процедуры натурализации. В то же время ряд ученых считает, что упадок территорий (уменьшение привязанности человека к определенной территории, уменьшение значения материальных ресурсов в связи с увеличением роли ресурсов интеллектуальных) – самый чувствительный удар по национальному государству1. Происходит фактическое размывание «территориального сознания», «виртуализация» государственного пространства. Его одновременная глобализация и локализация стали двумя ключевыми характеристиками новой эпохи. Нельзя не признать наличия содержательных моментов в подобном 1 Дьекофф А., Жафрело К. От государства-нации к постнационализму? // Мировая политика и международные отношения в 1990-е годы: взгляды американских и французских исследователей: Пер. с англ. и фр. / Под. ред. М.М. Лебедевой и П.А. Цыганкова. М.: МОНФ, 2001. С. 167. 56 Алексей Блинов рассмотрении проблемы: территория для национального государства не только пространственно-географическая, страноведческая характеристика (земельный надел), это еще и духовно-историческое измерение, заключенное в таких надповседневных, сугубо значимых для существования нации смыслах, как родина, отечество, патриотизм, наследие предков. Важен момент долговременного «врастания», естественного освоения четко осознаваемого жизненного пространства со стороны многих поколений: территорию не продают, она не предмет торга – за нее гибнут и умирают, она есть наследуемое достояние. Поэтому территория как один из идентифицирующих нацию символов является своего рода последним Рубиконом и для национального государства в споре о суверенитете при прочих критериях его наличия: экономического, политического, правового и культурного измерений независимости. Неотъемлемый элемент государства вообще, территория для национального государства становится сферой, в которой реализуются наиважнейшие, витальные потребности данного общества. Территория государства с процессами глобаМиграционные лизации перестает быть только характерипроцессы и стикой его физического пространства, запространственная ключенного в установленных географичепроницаемость мира. ских границах. Она приобретает качества символической экспансиональности (с совершенно конкретными результатами), описываемой по формуле «расширение без присоединения», когда административно-территориальная карта мира остается неизменной, а вот пространство политического, экономического, информационного и культурного влияния подвергается существенному пересмотру. Это выражается в практике распространения (фактически по принципу имперской политической системы) национальных интересов ряда государств, далеко выходящих за пределы их территорий (например это отражено во внешнеполитической доктрине США). Одним из главных признаков глобализации является пространственногеографическая проницаемость мира, досягаемость даже самых отдаленных его участков. Мир становится межграничным пространством транспортных артерий и узлов, и активная «включенность» современных государств в этот мировой поток передвижения людей, товаров и сырья также является условием как их конкурентоспособности, так и обеспечения высокой степени мобильности внутри государства, в первую очередь населения. В этой связи одним из важнейших условий появления и укрепления национального государства является свободное перемещение лиц, бес57 Национальное государство в условиях глобализации препятственная внутренняя миграция на всей территории страны. Но со временем, считает С. Сассен, будет происходить превращение государства из публичной организации народа, нации в корпорацию по управлению территорией, что уже сейчас проявляется и через относительную прозрачность государственных границ, и через проистекающую вследствие этого миграцию населения1. Реальная потенциальная возможность (экономическая доступность) перемещения, свобода выбора места жительства и отсутствие полицейского контроля (разрешительного порядка) – важная и непременная предпосылка создания национального государства, а массовая миграция людских потоков, свободный рынок труда (в зависимости от потребности тех или иных территорий страны в необходимых рабочих ресурсах) – экономического подъема государства. Искусственное же торможение данного процесса позволяет остановить как развитие национального государства, единения нации (ощущение изолированности приводит к развитию сепаратистских настроений, ведет к разобщенности государства и раздробленности его территорий), так и национальной экономики. В какой-то степени решить проблему пространственно- территориальных разрывов, конечно, можно созданием единого информационного поля страны – пространства символической солидарности. Но несоответствие виртуальной реальности фактам обычной жизни, постоянное стремление выдавать желаемое за действительное неизбежно ведет к непредсказуемым последствиям, резкому опрокидыванию искусственно смоделированной ситуации из-за непреодолимых противоречий, нарастающих с кумулятивным эффектом. В то же время правила либеральной миграционной политики не должны применяться по аналогии к внешней иммиграции, которая действительно способна «взорвать» нынешнюю политическую структуру мира путем варваризации развитых стран. Пополнение населения за счет иммигрантов ставит перед принимающим государством среди основных такую проблему, как нежелание въезжающих интегрироваться в общество. Важную роль в формировании единства наЗначение ции играют органы представительной влаполитического сти, институт парламентаризма. Национальпредставительства. ный парламент выполняет не только законотворческую функцию – это главная публичная, политическая, дискуссионная «площадка» страны, направленная на согласование многовектор1 Sassen S. Globalization and Its Discontents. N. Y., 1998. P. 5–30. 58 Алексей Блинов ных и разнонаправленных общественных интересов, выработку компромиссных решений по различным спорным вопросам государственного развития. Роль парламентаризма в мире постоянно растет: он становится средством преодоления кризисов легитимности государственной власти, позволяет их преодолевать через процедуру выборов, утверждение состава правительств, принятие бюджета и т.п. во избежание неконтролируемого возникновения первых вне стен представительного органа1. Национальное государство – это еще и эфПроблема фективный политический инструментарий национальных решения этнических, религиозных и кульменьшинств. турных проблем в обществе, связанных с различными проявлениями нетерпимости, отчуждения и экстремистских настроений – самыми примитивными формами социальной идентификации, характеризующими первоначальный опыт «освоения» людьми мира на заре человеческой истории. Жесткое разделение, «маркирование» социального пространства на «своих» и «чужих», неприятие «иного» несовместимы с духом многообразия и многовариантным строением мира. Нас данный аспект интересует для понимания проблемы существования этнических меньшинств в современных национальных государствах, мультиэтнических по своей сути. Маргинализация национальных меньшинств, неспособность к нормальной интеграции в существующую среду может привести к дезинтеграции, разгосударствлению и последующему распаду национального государства, а также необратимой и бесконечной миниатюризации, сужению этнических групп по принципу «цепной реакции» со всеми вытекающими из этого последствиями. Современное национальное государство снимает данное противоречие в процессе многоуровневой идентификации индивида путем предоставления ему возможности множественного самовыражения, права одновременного пребывания в различных социальных ролях и референтных группах. Существование этнокультурных меньшинств выводит нас на затрагиваемый П. Розанваллоном вопрос о связи между идеей нации и идеей однородности, «ибо исторически нация не связана с какими-то природными вещами. И в этом смысле существуют не только разные нации, но и разные пути, ведущие к выработке коллективной нормы»2. 1 Ильин М.В. Слова и смыслы. Опыт описания ключевых политических понятий. М.: РОССПЭН, 1997. С. 248. 2 Розанваллон П. О государстве-нации // Вестник Московской школы политических исследований. 1995. № 1. С. 111. 59 Национальное государство в условиях глобализации Однородность, стандартизация и тотальная Роль социокультурной унификации в процессе унификация становятся для национального государства еще одним вызовом. Э. Смит национального видит в таком преднамеренном и открытом строительства. «очернении» культур и обычаев всех групп, кроме доминирующего «гражданского большинства», причину возникновения нынешнего кризиса национального государства1. Стремление к социокультурной адаптации и политической интеграции в общество, заключающееся в знании государственного языка, истории, основных законов – не только показатель реальной готовности и желания включиться в процесс национального строительства, но и критерий, обязательное условие предоставления формально-правового статуса гражданина, устанавливающего систему взаимных прав и обязанностей между личностью и государством. Некоторые авторы придают также ключевое значение официальной языковой политике2. Правда, существуют национальные государства, в которых в качестве официального имеют хождение два и более языков, что не мешает их населению осознавать свое единство в качестве нации. Известен опыт национального строительства в постколониальных странах, государственные границы которых, искусственно установленные бывшими метрополиями, исторически не совпадают с ареалом размещения групп, однородных в лингвистическом, этнокультурном плане. Более того, несовпадение административно-политического и этнокультурного пространств, применительно как к внешним, так и внутренним государственным пределам, является дополнительным стимулом появления надэтнических, надкультурных оснований. В то же время чрезмерное языковое многообразие, безусловно, создает определенные препятствия для формирования современных наций. Насколько национальное государство отвечает требованиям и интересам большинства населения, насколько согласуются эти требования с интересами властной элиты? Пролить свет на этот вопрос помогает концепция национального интереса. Осознанные национальные интересы сегодня являются непременным атрибутом государства. В соответствии с философской трактовкой, под интересом понимается психическое переживание индивида по поводу того, что для него важно, привлекательно, ценно. Наибольшее применение концепция национального ин1 Smith A.D. Nations and Nationalism in a Global Era. Cambridge: Polity Press, 1995. P. 101. 2 Кимлика У. Этнический нейтралитет государства не только нереален, но и нежелателен // Национальные отношения в полиэтнических государствах: Реф. бюлл. № 1 (37). 2001. М.: РАГС, 2001. 60 Алексей Блинов тереса получила в рамках теории политического реализма. В числе обязательных признаков национального государства можно назвать и «политическое и юридическое равенство людей независимо от их этнической принадлежности, так же, как и право каждого этноса на культурную самобытность»1, а и равным образом участие граждан (подданных) в процессе государственного управления непосредственно и через представителей. Это обусловлено тем, что во многом именно через выборы – прямой акт демократического участия в «делах государства» – подтверждается не только легитимность политической власти, но и происходит единение нации, сплочения в процессе всеобщего волеизъявления вокруг тех или иных лидеров, партий и политических идеологий. Как справедливо отмечает Л.М. Дробижева, «легитимность власти, достигаемая на основе свободных и честных выборов, означает единство жителей республики, желание ее граждан различной этнической принадлежности добровольно жить вместе»2. Взаимосвязь между легитимностью и устаСвязь между новлением национально-государственного легитимностью и порядка, понимаемого в веберовской теореустановлением тической традиции – рациональном ключе – национальноимеет исключительное значение в ряду закогосударственного номерностей современной теории государства. порядка. Классическое определение легитимности принадлежит М. Веберу. Оно применяется им для характеристики социального порядка, обладающего престижем, в силу которого включенные в него индивиды признают его в качестве справедливого и выражают добровольное согласие на подчинение. Если «фактическая ориентация на максимы происходит хотя бы отчасти (то есть в той степени, в какой она может играть практическую роль) потому, что они считаются значимыми для поведения индивида, то есть обязательными для него, или служат ему образцом, достойным подражания», то в этом случае, по М. Веберу, стоит говорить о значимости социального порядка для индивида, а значит и возможности ориентации на него, как на легитимный3. Это «эмпирическая» легитимность социального порядка, связанная с 1 Гусейнов А.А. Национальная фаза государственной истории / «Круглый стол» «Национальное государство: теория, история, политическая практика // Полиc. 1992. № 5–6. С. 18. 2 Дробижева Л.М. Возможность либерального этнонационализма // В кн.: Реальность этнических мифов / Под ред. А. Малашенко и М.Б. Олкотт; Моск. Центр Карнеги. М.: Гендальф, 2000. Аналитическая серия. Вып. 3. С. 83. 3 Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. С. 637. 61 Национальное государство в условиях глобализации его фактической «значимостью» для социального поведения людей (в отличие от «нормативной» (легальности), характеризующейся его формальным соответствиям законам страны)»1. Таким образом, легитимность – это свойство не самого социального порядка, а совокупности фактических представлений о нем. Далее М. Вебер указывает на способы, которыми обусловлена регулярность социальных поступков, а следовательно, легитимность порядка. Легитимность может быть гарантирована внутренне: чисто аффективно (эмоциональной преданностью), ценностно-рационально и религиозно (следованием традициям); и (или только) внешне: «условностью» (возможностью общественного порицания) и «правом» (возможность морального или физического принуждения со стороны особой группы людей). В связи с этим М. Вебер различает четыре типа легитимного порядка в зависимости от характера мотиваций тех, кто ему подчиняется: аффективный, ценностно-рациональный, религиозный и определяемый заинтересованностью (целерациональный). Опираясь на методологию социологического нормативизма, Вебер различает три «чистых» типа легитимного господства (понимаемого как «шанс встретить повиновение определенному приказу») в зависимости от трех основных (возможных) «мотивов уступчивости», повиновения. Легальный тип, где основа подчинения – соображения интереса, целерациональные действия, установленные законы. Воплощением данного типа господства Вебер считает бюрократию, сила которой заключается в наличии специального образования, компетентности, а наибольшее распространение этот тип получил в странах с так называемой западной моделью капитализма. Традиционный тип основан на вере в издавна существующие порядки и установления, чувстве преемственности, а харизматический – на чувственно-эмоциональном восприятии, вере в экстраординарные, внеобыденные качества вождя. Важная заслуга в изучении данного феномена принадлежит также представителям функционального подхода (Б. Вестле, Д. Истон, С. Липсет, Т. Парсонс, Э. Шиллз), феноменологии (А. Щютц, Т. Лукман, П. Бергер), представителям франкфуртской школы (Ю. Хабермас). Обратимся к концепции С.М. Липсета, ценПричины кризиса ность которой состоит в выявлении причин легитимности. кризиса легитимности и в рассмотрении понятия «легитимность» через критерии эффективности (также одной из базовых аналитических категорий). Определяя легитимность как «спо1 Давыдов Ю.Н. и др. Очерки по истории теоретической социологии XX-го столетия (от М. Вебера к Ю. Хабермасу, от Г. Зиммеля к модернизму). М.: Наука, 1994. С. 81. 62 Алексей Блинов собность системы формировать и поддерживать у людей убеждения в том, что существующие политические институты являются наилучшими для данного общества»1, он связывает кризис легитимности, по существу, с «кризисом изменений», возникающим вследствие: а) нарушения «упорядоченного правопреемства (когда угрозе подвергается статус главных традиционно значимых групп); б) отсутствия доступа к политической системе главных групп в обществе с новыми политическими требованиями (характерно для закрытых систем, усложняющих кооптацию во властную элиту). Для того чтобы выработать легитимность, утверждает С.М. Липсет, «новая система должна на протяжении долгого времени оправдывать экспектации главных групп (на основе «эффективности»), с тем, чтобы они приобрели твердое доверие к «правилам игры», в соответствии с которыми функционирует новая система и стали принимать их как должное». Под «эффективностью» он понимает «фактическую деятельность, ту степень удовлетворенности, с которой система выполняет основные функции государственного управления, как их понимают большинство населения и его важнейшие влиятельные группы» 2. С.М. Липсет выделяет две разновидности эффективности: экономическую (выраженную в экономическом развитии, категориях «экономических благ», «товаров» и «жизненных уровней») и символическую (выраженную в нематериальных понятиях, представляющих ценность для конкретных индивидов, например повышение национального престижа)3. Выше уже говорилось, что идея национальЛегитимирующее значение национального ного государства имеет повышенное легитимирующее значение. На это же обращает измерения. внимание и К. Вердери, видя в современной нации, прежде всего, «легитимирующий символ в политике»4, необходимое условие политического участия. Объективно, нация (понимаемая как наивысший на современном историческом этапе тип надэтнической, социокультурной и политической интеграции населения), национальная идентичность и интересы стали универсальными легитимирующими 1 Lipset S.M. Political man. The social Basis of politics. N. Y.: Baltimore, Maryland, 1981. Р. 64. 2 Липсет С.М. Политическая социология // Американская социология. Перспективы, проблемы, методы / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1972. С. 206. 3 Там же. С. 205. 4 Вердери К. Куда идут «нация» и «национализм»? // Нации и национализм / Б. Андерсон, О. Бауэр, М. Хрох и др. / Пер. с англ. и нем. Л.Е. Переяславцевой, М.С. Панина, М.Б. Гнедовского. М.: Праксис, 2002. С. 304. 63 Национальное государство в условиях глобализации основаниями верховной власти и современного государства, эмпирическим условием политической лояльности и участия граждан. Сам же процесс легитимации национального государства напрямую зависит от состояния правового и политического сознания, экономической и социокультурной практики народа, которые, наряду с особенностями группового менталитета, привносят необходимую индивидуализацию в процесс мирового государственного строительства, являющегося по своему характеру плюралистичным. Определяя достижения современного государства, благодаря его «уникальной сопряженности с гомогенизирующей идеей нации», Ю. Хабермас убежден, что «именно национальная общность породила новый тип взаимосвязи индивидов, ранее совершенно чужых друг другу». Более того, идея нации стала не только первой современной формой коллективной идентичности, но и послужила катализатором преобразования раннего современного государства в демократическую республику, национальное государство смогло решить сразу две проблемы: «оно учредило демократический способ легитимации на основе новой и более абстрактной формы социальной интеграции»1. Известный немецкий ученый уделяет повышенное внимание вопросам легитимности в своих исследованиях. Поэтому он, следуя логике М. Вебера, придававшего огромное перспективное значение рациональным началам организации публичной власти с соответствующим способом легитимации, усматривает в расширении «охвата» политического участия возникновение «нового уровня юридически опосредованной солидарности граждан». Государство, по его словам, «вводя демократические процедуры, в то же самое время установило себе новый светский источник легитимации»2. Ввиду того, что национальная идея и национальное самосознание – важное средство легитимации власти, национальное государство обладает колоссальной степенью легитимности. По Р. Штурму, «объединение государства и нации в национальном государстве идет на пользу государственной легитимности. Государство инкорпорирует гражданина не только формально, но и как часть своей идентичности. Только продуманное растворение нации в государстве дает ему право апеллировать к гражданам, призывая их к защите национальных интересов 1 Хабермас Ю. Европейское национальное государство: его достижения и пределы. О прошлом и будущем суверенитета и гражданства // Нации и национализм / Б. Андерсон, О. Бауэр, М. Хрох и др. / Пер. с англ. и нем. Л.Е. Переяславцевой, М.С. Панина, М.Б. Гнедовского. М.: Праксис, 2002. С. 367. 2 Там же. С. 368. 64 Алексей Блинов всеми способами, вплоть до военного конфликта»1. В этих словах поновому понимается и смысл веберовского подхода к пониманию легитимного господства и открывается путь к более четкому осознанию довольно расплывчатой в эвристическом плане концепции национального интереса. Из вышесказанного можно сделать вывод, что распространение демократических начал в современном мире неразрывно связано с процессом становления наций, появлением национального самосознания, ставшего не только выражением новой формы социальной интеграции, но и важным этапом в появлении социально-политического феномена (со)гражданства. Безусловно, именно данный, имеющий эпохальное значение прорыв явился катализатором, мощным толчком развития структур гражданского общества – несущих основ правового государства, гарантией прав личности. Неотъемлемым признаком национального Гражданское государства является гражданское общество общество (об этом мы уже говорили в первом параграи государство. фе первой главы), которое, будучи прямым выражением идеи нации наравне с публично-властными структурами, является одной из существенных сторон самого национального государства. Это означает, что без активного участия гражданского общества национального государства принципиально быть не может. В свою очередь, зрелость гражданского общества достигается за счет сформированности нации. Желая выразить активное начало в функционировании гражданского общества, принцип политического участия, А.С. Автономов под активным началом понимает «конкретно-историческую форму совместной деятельности людей в сфере осуществления власти»2. Национальное государство является той идеальной конфигурацией, политикоправовой формулой, которая позволяет держать в отдалении друг от друга такие близкие (по «человеческому материалу»), но разные по содержанию явления, как гражданское общество и государство. Параметрами подобного равновесия выступают представления об «общем благе», сформированные на основе артикуляции и агрегирования частных волеизъявлений и интересов через отлаженную систему «обратной связи». 1 Штурм Р. Нация. Национализм // Национализм (Взгляд из-за рубежа). М., 1995. С. 5. Автономов А.С. Правовая онтология политики. К построению системы категорий. М., 1999. С. 216. 2 65 Национальное государство в условиях глобализации В процессе образования национального гоНациональная сударства не последнюю роль играет нациоидентичность. нальная идентичность. Будучи явлением символического характера, идентичность выступает в качестве основной идеологической скрепы, направленной на унификацию общественного сознания. Идентичность – сложный феномен, имеющий психологическую природу, относимый к разряду ментальных, характерологических структур. Это явление субъективного характера, отражающее комплекс психических переживаний и представлений личности о принадлежности к той или иной социальной группе (нации, государству или этнической группе) и заключающееся в процессе соотнесения, отождествления себя с ее представителями по принципу «свои – чужие». Через механизм национальной идентификации мир делается многообразным и мультикультурным. В то же время данная тенденция соперничает с другой, не менее сильной – процессом унификации имеющихся различий. Р.Г. Абдулатипов убежден, что нация граждан обретает свою идентичность не в этнически культурных сходствах, но в практике граждан, которые активно используют свои демократические права на участие в коммуникациях1. В рамках национального государства приняКритический анализ то рассматривать так называемое право направа народов на родов на самоопределение. Данный политисамоопределение. ческий лозунг родился в англоязычной среде и отражал опыт самоорганизации жизни населения в Северной Америке2. В ХХ в. концепция «права народов на самоопределение» активно применялась и была исторически оправдана в период крушения мировой колониальной системы, но на постколониальном этапе развития вызывает неоднозначное отношение. Спорными являются как определение народа, так и пределы права на самоопределение. Как подметил В.А. Тишков, «ученые-пропагандисты не смогли разобраться, что принцип самоопределения касается прежде всего колониальных стран и что он исключает этническую трактовку субъекта самоопределения – народа, который понимается прежде всего как территориальное сообщество»3. 1 Абдулатипов Р.Г. Национальный вопрос и государственное обустройство России. М.: Славянский диалог. 2000. Гл. 3. 2 Авдокушин А.В., Маюров В.Г. Право наций на самоопределение необходимо конкретизировать // Московский журнал международного права. 1999. № 3. С. 21. 3 Тишков В. Забыть о нации (Постнационалистическое понимание национализма) // URL: <http://old.iea.ras.ru/Russian/personnel/Tishkov/forget.html>. 66 Алексей Блинов В то же время он отмечает, что в последние годы политические философы сделали радикальный пересмотр понятия «национальность» в пользу его этнокультурного (советского) смысла, что может расцениваться как стремление использовать старую риторику в новых геополитических целях (например движение за права «не-статусных наций», «наций без государств»). Обращает на себя внимание внутренняя противоречивость принципа «самоопределения народов», провозглашенного в качестве одного из приоритетов ООН, но подрывающее другое, не менее важное уставное положение той же организации – нерушимость государственных границ. Исторически требование самоопределения народа выводится из концепции суверенитета народа, который рассматривается в качестве единственного источника государственной власти. Коллизия между принципом самоопределения народов и нерушимостью государственных границ может быть рассмотрена в качестве противоречия между такими видами суверенитета, как суверенитет народа и суверенитет государства. Если мы признаем первый вид определяющим, то принцип нерушимости границ, рассматриваемых в случае искусственно созданным барьером и мешающих реализации более важных прав, теряет свое значение. Такой позиции, например, придерживается и упоминаемый ранее С. Лейкофф, считающий, что «идея государства, и вытекающая из нее идея суверенитета – это не столько необходимые категории политической реальности, сколько искусственные исторические конструкты, призванные обслуживать потребности прежних времен»1. П. Розанваллон, размышляя об успехе европейской интеграции, тоже считает, что без понятия суверенитета в плюралистическом смысле единая Европа будет невозможной, и ставит вопрос о преодолении государства-нации, его плюрализации, ибо, на его взгляд, такие понятия, как «нация», «суверенитет», «всеобщая воля» не позволяют выйти за рамки размышлений о государстве как таковом»2. Однако, следуя радикальным выводам концепции «мягкого» суверенитета, мы подвергаем систему международных отношений колоссальной дестабилизации с легко прогнозируемыми негативными последствиями. Хотя мы не можем игнорировать и естественное стремление народов к реализации права на самоопределение, современными способами которого выступают различные формы федеративной организации 1 Лейкофф С. Оппозиция «суверенитет – автономия» в условиях федерализма: выбор между «или – или» и «больше – меньше» // Полис. 1995. № 1. С. 178. 2 Розанваллон П. О государстве-нации // Вестник Московской школы политических исследований. 1995. № 1. С. 111. 67 Национальное государство в условиях глобализации государства, культурной и территориальной автономии. Последнее же время, по словам В. Малахова, подобное противоречие «обычно преодолевается благодаря ограниченной трактовке понятия «самоопределение». Право на самоопределение истолковывается, в первую очередь, как право на самоуправление, т.е. на автономное решение жизненно важных проблем того или иного сообщества»1. В науке выделяют несколько исторических форм самоопределения, классифицируемых по типу требований: а) антиколониальное самоопределение (население территории под колониальным правлением или чуждым господством, настаивающее на полной свободе или предоставлении большей политической власти); б) самоопределение части государства (попытка группы в пределах существующего государства отделиться и образовать новое государство или добиться большей политической или культурной автономии в рамках существующего государства); в) межгосударственное самоопределение (требования групп народа, компактно расселенного в нескольких государствах); г) самоопределение дисперсных народов (требования народов, дисперсно расселенных в одном или нескольких государствах); д) самоопределение коренных народов (требования групп, населяющих компактные территории и ведущих традиционный образ жизни); е) представительное самоопределение (требование населения существующего государства изменить его политическую структуру более представительной системой) 2. Думается, что международное сообщество должно идти по пути более сложной процедуры признания новых государств при наличии четкой и точной методики присвоения соответствующего статуса несамоопределившимся народам, понимаемым как демос, а не этнос. Но если мы признаем государство главным субъектом, актором международных отношений, то, следуя логике данного выбора, необходимо признать второстепенную роль народа. Считая национальное государство определенным этапом государственного развития, мы полагаем, что оно приходит на смену сословному государству, но это не означает, что оно призвано ликвидировать в обществе социальные различия, – что в принципе недостижимо (если речь не идет об утопической теории). 1 Малахов В. Символическое производство этничности и конфликт // Язык и этнический конфликт / Под ред. М. Брилл Олкотт и И. Семенова; Моск. Центр Карнеги. М.: Гендальф, 2001. С. 133. 2 Йонгман А. Я., Шмид А. П. Самоопределение // Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. С. 178. 68 Алексей Блинов Одновременно национальное государство Правовой статус можно рассматривать и как альтернативу понятия «империя». империи, располагая его на одной эволюционной ступени (если брать в качестве классифицирующего критерия степень политической и культурной интеграции населения) с древним полисом и городом-государством, как исторически первыми формами организации территориальной политии. Среди юридических признаков империи, позволяющих позиционировать данное понятие в системе научной номенклатуры права, можно выделить: способ образования (как правило, империи создаются в результате насильственных действий, путем присоединения территорий, которые становятся колониями), статус включенных в состав империи территорий (он определяется в терминах «центр – периферия», где государство, проводящее экспансию – метрополия, – оказывается в доминирующем положении). В политической теории, в отличие от правовой, понятие «империя» используется давно и считается довольно содержательным термином, под которым понимается политическая система, объединяющая под началом жесткой централизованной власти гетерогенные этнонациональные и административно-территориальные образования на основе отношений «метрополия – колонии», «центр – провинции», «центр – национальные республики» и «окраины»1. По словам М.В. Ильина, имперский принцип организации возникает с развитием и усложнением политических систем, появлением центра и периферии, на смену же ему приходит национальное государство. Размышления о сути империй, их природе, структуре и исторической судьбе продолжают и поныне будоражить воображение и умы интеллектуалов2. Для одних империи – отработанный материал истории, «пограничное» (маргинальное) понятие, для других – наивысшая стадия развития тоталитарного государства (осуществляющего насилие в отношении как собственных подданных, так и подконтрольных территорий – колоний), для третьих – исторически оправданная и закономерная форма государственного устройства, развивающаяся по собственным законам. Ряд же исследователей не отрицают и возможность возврата империй в недалеком будущем в лоно человеческой цивилизации (так, глобализацию можно рассматривать как идеологическую канву появления новых империй, не говоря уже о том, что для ряда исследователей она 1 Политология: Энциклопедический словарь / Ред. и сост. Ю.А. Аверьянов. М.: Изд-во Моск. коммерч. ун-та, 1993. С. 119. 2 См. работы Ш.Н. Айзенштадта, М. Дюверже, М.В. Ильина, С.И. Каспэ, Г.С. Кнаюе, А. Коэна, М.А. Чешкова и др. 69 Национальное государство в условиях глобализации является синонимом «наивысшей степени развития империализма»), считая, что не национальное государство является следующей формой организации публичной власти после империй, а наоборот. Как мы упоминали выше, ряд исследоватеНациональное и лей национального государства (Т.А. Алекправовое государство: сеева, У. Альтерматт) указывают на его несравнительный разрывную связь с государством правовым, а анализ двух базовых теоретических саму концепцию национального государства считают близкой по духу «правовой метатеконцепций. ории» государства. Так, считая, что «национальное государство знаменует собой ту стадию политического развития, когда сословный принцип организации общественной жизни сменяется демократическим», А.А. Гусейнов видит в национальном государстве синоним государства демократического, правового1. Соглашаясь с данным теоретическим посылом, постараемся препарировать основные моменты, раскрывающие суть подобных утверждений. 1. Реальность правового государства, как и национального, достигается в эпоху индустриального общества. Этот факт признается большинством исследователей и демонстрируется примером буржуазных преобразований в Европе, ознаменовавших появление не только концепции правового государства, но и наций. Ключевая роль в процессе «более или менее полного воплощения принципов правовой государственности в политико-правовой действительности» (а в нашем случае – национальной государственности) принадлежит провозглашению формального равенства между всеми членами общества, их «гарантированной правосубъектности» и «правовому характеру отношений государственной власти со всеми»2. Данное требование эпохи утверждается на фоне таких «великих изменений», в процессе которых, по словам Н. Элиаса, «люди все больше и больше освобождаются от узких, менее дифференцированных союзов и… образуют друг с другом дифференцированные государственные и, позднее, национально-государственные общества, внутри которых они соблюдают в отношениях друг с другом значительную личную дистан- 1 Гусейнов А.А. Национальная фаза государственной истории / Выступление на «круглом столе» «Национальное государство: теория, история, политическая практика» // Полис. 1992. № 5–6. С. 17. 2 Четвернин В.А. Демократическое конституционное государство: Введение в теорию. М, 1993. С. 65. 70 Алексей Блинов цию»1, фактически социум структурируется по принципу «воображаемого сообщества», описываемого И. Валлерстайном и рассмотренному нами выше. 2. Одной из главных предпосылок и правового, и национального государства является наличие гражданского общества. Горизонтальные структуры гражданского общества, находясь в постоянном взаимодействии (интерактивном, по сути) с органами государства, артикулируют свои интересы, принимая долевое участие в выработке политических решений. 3. Преимущественно рациональный (правовой) способ легитимации политической (государственной) власти. 4. Защита интересов подавляющей части общества (национальных интересов), объем потребностей которой выявляется по принципу «демократического большинства». 5. Приоритет демократических процедур в определении и реализации государственных задач. На основании этого можно заключить, что правовое государство является важной предпосылкой для образования национального государства. Обе концепции в виду их цивилизаторской, прогрессивной роли в эволюции общественного сознания имеют глубокое историческое значение. При этом связь правого государства с национальным является своеобразной институциональной гарантией, ограждающей национальное государство от перерождения в различные формы тоталитаризма, по сути, – в негосударственность2. Кроме того, как и в отношении правового государства (здесь мы продолжаем логику В.А. Четвернина), теория национального государства в отличие от общей теории рассматривает государственность лишь в ее институциональном аспекте и не занимается описанием и анализом всех реально существующих форм организации и функционирования публичной политической власти. По аналогии с другими типами государств (правовым, социальным и пр.) национальное государство также находится в системе измерений, осями координат которой (или его основами) выступают базовые сферы человеческой жизнедеятельности. 1. Экономической основой национального государства является открытая экономика, построенная на принципах индивидуальной свободы, равенства различных форм собственности и функционирующая по 1 Элиас Н. Общество индивидов / Пер. с нем. М.: Праксис, 2001. С. 181. Позицию, объясняющую исключительно правовую природу государства, отстаивают В.С. Нерсесянц, В.А. Четвернин и др. представители либертарного понимания государства. 2 71 Национальное государство в условиях глобализации законам рыночного механизма. 2. Социальную основу составляют развитые структуры гражданского общества с довольно разветвленными горизонтальными связями и налаженным процессом «обратного обмена» с государственными органами, принимающие активное участие в государственном управлении. 3. Нравственной (духовной) основой выступают ценности равноправия и персональной ответственности, признание высокой роли индивидуальной свободы и способов личностного самовыражения, общечеловеческие стандарты и ценности гуманизма, религиозной свободы – все это подтверждает, что национальное государство – больше западный, европейский феномен. 4. В качестве базовых правовых ориентиров выступают принципы конституционности и законности; ограничение вмешательства публичной власти в частную сферу и наоборот; высокое качество законодательства, отражающего и защищающего интересы подавляющей части общества. 5. Политическая основа национального государства – демократические институты, открытость и прозрачность демократических процедур; культура консенсуса и практика решения возникающих споров в формальном порядке (vs. неформального, теневого). 6. Идеологическими ориентирами служат идеи сплочения нации, гражданского патриотизма и солидарности, служащие условием для национальной идентификации. Концепция национального государства – теоретический повод к анализу самого широкого плана, и ее значимые моменты, бесспорно, представляют интерес для современных государствоведов. Нельзя не упомянуть о неоднозначном восприятии рядом исследователей (особенно европейских интеллектуалов) самого феномена правового государства, появление критических оценок этого, казалось бы, абсолютно незыблемого «правового идола» современности1. Профессор Ж. Шевалье, а за ним и А.-С. Робер, например, считают, что правовое государство превратилось в доктрину, не только освободившуюся от юридических учений ее создателей, но и подменившую принцип демократической законности чуть ли не магической законностью правовой нормы. Стоя на позициях антипозитивизма, они выступают не только за большую легитимность права, восстановление подлинно народного основания этого вида социальных норм, но и против чисто процессуального, формального видения демократии. 1 Lire: Les doctrines de l'Etat de droit // Les Cahiers français. № 228.Оctobre-novembre. 1998; Hamon F., Wiener C. La Loi sous surveillance. P., Odile Jacob, 1999. 72 Алексей Блинов Справедливости ради отметим, что и у национального государства хватает своих оппонентов, стоящих на позиции даже полного неприятия данного понятия, как и целесообразности его использования в научном обороте. Так, немецкий политолог М. Лауэрман считает термин «национальное государство» (national-staat) оксюмороном: «обе его составляющие (nation – нация, staat – государство) перманентно отрицают друг друга – даже и в удавшихся национальных государствах, где, на первый взгляд, все спокойно; причем это происходит в обоих случаях – создаются ли национальные государства «государствообразующим народом» или же «народообразующим государством»1. Близок к нему и В.А. Тишков, отрицающий национальное государство, как, впрочем, и все производное от нации: «категория «нациягосударство» бессмысленна с научной точки зрения и неприменима в политико-правовом смысле, это пример того, как риторика практики была возведена на уровень почти универсальной и жестко манипулируемой категории. Государство есть государство и обозначать его как «национальное» или нет – это все равно, что придавать ему обозначение цвета»2. Разделяет подобный подход и Л.С. Мамут3. Не будем вступать в острую полемику с Характерные классиками обществоведения, но и не можем черты национального не предположить обратное, ведь политичегосударства. ские и правовые реалии мира намного сложнее даже самых точных и выверенных аналитических конструкций. А это как раз тот случай: отстаивая целесообразность научного использования данного понятия, мы исходим из его очевидного (и немалого) объяснительного, эвристического потенциала, возможности его использования как эффективного инструмента глубокого и разностороннего политико-правового анализа. Может быть поэтому позиция полного отрицания понятия национального государства не получила до сих пор широкого признания. С учетом изложенного, выделим следующие существенные черты данного политического института: 1. определяющая черта национального государства в наличии особой политической структуры – нации, которая обеспечивает высокий уровень согласия и стабильности в обществе, отражает существование развитой гражданской культуры и сплоченности вокруг общих ценно1 Lauermann M. Der Nationalstaat – Ein Oxymoron // Demokratie, Verfassung und Nation: Die politische Integration mod. Baden-Baden, 1994. S. 33–51. 2 Тишков В. Забыть о нации (Постнационалистическое понимание национализма) // URL: <http://old.iea.ras.ru/Russian/personnel/Tishkov/forget.html>. 3 Мамут Л.С. Народ в правовом государстве. М.: НОРМА, 1999. С. 28. 73 Национальное государство в условиях глобализации стей и интересов. При этом нация становится «способом интеграции всех элементов гражданского общества в политическое единство – государство»1, самоопределение которых происходит по принципу «единство в многообразии»; 2. национальное государство выступает как полиэтническая и мультикультурная общность людей, с высокой степенью интегрированности основных социокультурных групп; 3. характерно наличие развитого гражданского общества (с формальным равенством его членов) и частной сферы, не пересекаемой с государственной; 4. формирование и проведение государственной политики, отвечающей национальным интересам, устанавливаемым в результате компромисса и выявленных посредством демократических процедур; 5. повышенное значение суверенитета национального государства, выступающего в виде органичного синтеза суверенитета народа, нации и государства; 6. постиндустриальный характер экономики, построенной на началах либерального капитализма и основанной на предпринимательской инициативе большого класса свободных собственников; 7. развитая и унифицированная инфраструктура внутренней коммуникации (транспортной, информационной), свобода передвижения, интенсивность миграционных потоков, территориальная проницаемость; 8. для политического сознания характерна общенациональная идеология (официально выраженная или неявная, но от этого не менее осознаваемая, ясная для понимания и разделяемая большинством граждан, по поводу которой достигнут консенсус политических элит), а также единая система политических и моральных ценностей; 9. наличие официального государственного языка(ов), общепризнанной и высокочтимой государственной символики (флага, герба, гимна); 10. факт международного признания и легитимации национального статуса. Национальное государство – это статусная характеристика, присвоенная и признанная в процессе внешней и внутренней легитимации. Но даже и не имея высокой степени сплоченности национального самосознания в обществе, то или иное государство рассматривается внешней средой как единое в политическом и культурном плане образование, выступает в качестве одной нации. Этот парадокс метафорически можно назвать дилеммой национальных ожиданий, когда прин1 Пивоваров Ю.С. Государство – state – конституция // Политическая наука. ИНИОН, 1999. № 4. С. 13. 74 Алексей Блинов ципиальные различия, с точки зрения составляющих данное общество групп, нивелируются и признаются несущественными внешней средой; 11. преимущественно светский характер публичной власти на фоне гарантированного права на свободу совести и религиозных убеждений; 12. особый дизайн политических институтов, заключающийся в наличии сильного центрального правительства (в условиях как унитаризма, так и федерализма). Особенно тенденция к централизации политической власти важна на этапе становления национального государства. На основании выделенных признаков национального государства можно уточнить его первоначальное определение: это такая правовая, суверенная, территориальная организация публичной власти, которая легитимно выражает и отстаивает коренные (культурные, духовные, политические и экономические) интересы обособленной и сплоченной на основе осознания своей целостности и единой исторической судьбы устойчивой общности людей – нации. 75 Национальное государство в условиях глобализации § 2.2. Формирование глобального порядка и его роль в процессе государственного строительства О дним из ключевых в данной главе является понятие международные отношений, в рамках которых происходят основные (явные и латентные) политические изменения, в том числе и относительно сущности государства. Под международными отношениями мы понимаем особую систему коммуникационных связей, внешних интеракций, с помощью которой государства (основные участники международных отношений), а также организации, социальные группы и отдельные индивиды вступают в активное взаимодействие друг с другом для удовлетворения экономических, политических, правовых, дипломатических и иных интересов. Международные отношения – это основа международного порядка. Важное место в системе категорий науки Международный международных отношений, начиная с учеи мировой порядки. ния И. Канта и более ранних философов, принадлежит таким понятиям, как «международный порядок» и «мировой порядок», призванных обеспечить и гарантировать стабильное существование народов. Изучению системы международных отношений и международного порядка посвящены труды: Р. Арона, Дж. Розенау, а также А.Д. Богатурова, А.И. Уткина, М.А. Чешкова. Международный и мировой порядки – явления того же ряда, что и правопорядок. Они представляют собой частные проявления более широкого понятия социального порядка, под которым понимается налаженное состояние социальных отношений, сложившееся в процессе реализации всех существующих в данном обществе норм, или такое «содержание социальных отношений, когда поведение индивидов ориентируется на отчетливо определяемые максимы»1, – как установил его первоначальный смыл М. Вебер. П.А. Цыганков видит в международном порядке такое «устройство международных (прежде всего, межгосударственных) отношений, которое призвано обеспечить основные потребности государств и других институтов, создавать и поддерживать условия их существования, безо- 1 Вебер М. Избранные произведения / Пер. с нем. М.: Прогресс, 1990. С. 637. 76 Алексей Блинов пасности и развития»1. По его мнению, международный порядок вполне может существовать без наличия мирового порядка, так как построен на формальных договорных началах, большей частью двухсторонних. И, напротив, мировой порядок, относимый к более высокому уровню регулирования, «немыслим без создания эффективных процедур межгосударственного сотрудничества, предполагающих особый международный порядок, отвечающий общим основным целям и ценностям их граждан» 2. В юридических терминах речь идет о коллизии между правами государств (взаимном уважении суверенитета) и правами человека. Слово «порядок» несет в себе один смысловой оттенок, который подразумевает наличие не только структурной упорядоченности и баланса, но и систему иерархий, описываемую в терминах субординации, властвования и подчинения, что для системы международных отношений, является далеко не выдуманным фактом. Ясно, что не существует раз и навсегда заведенного порядка: он постоянного меняется, приобретая новые организационные формы. Основой современного порядка в мире является независимое, суверенное, национальное государство, конвенциально возведенное в ранг высшего международного принципа со времен Вестфальского мира. По мнению В. Соколова, образование национальных государств «представляло собой не просто очередной этап существования определенных этносов, а акт заключения общественного договора о новом социальном порядке»3. В данном контексте национальное государство можно рассматривать как базовый принцип современных международных отношений. Но именно в данной «господствующей парадигме» заложены причины определенного противоречия, и именно данный принцип является основанием анархического характера международных отношений (это признают представители так называемой школы реалистов Р. Арон, Г. Моргентау, С. Лейкофф, К. Уолтц, Р. Гилпин др.): государства, будучи самостоятельными акторами, не признают над собой никакой власти выше их собственной и действуют на основе собственного интереса. В то же время нельзя согласиться с выводом представителей теории реализма об анархическом характере международных отношений: в мире достаточно власти и ее носителей и речь идет не о вакууме власти 1 Цыганков П.А. Политическая социология международных отношений: Уч. пособ. М.: Радикс, 1994. С. 254. 2 Там же. С. 255. 3 Соколов В. Контуры будущего мира: нации, регионы, транснациональные общности // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 3. С. 8. 77 Национальное государство в условиях глобализации (безвластии), а скорее об ее избытке – многовластии. Действительно, столкновение различных международных акторов – носителей власти – является причиной повышенной конфликтности в мире. Как раз для канализации этих противоречий, предотвращения хаоса многовластия и существуют международные отношения с системой норм международного права и международных организаций. Нации через свои территориальные организации – государства к концу II тысячелетия пришли к наиболее эффективной конструкции ведения «общих дел», передав часть суверенных полномочий надгосударственным – по сути всемирным – структурам, и тем самым сделав возможным преодоление анархизма. Потому процедура передачи государствами части своих полномочий на наднациональный уровень – признак не ограничения национальных суверенитетов, а их признания. Государственный суверенитет – это самый конвертируемый политический капитал в мире. Наиболее действенными шагами международного сообщества по преодолению имманентной конфликтности и связанной с ней нестабильности международных отношений стали комплексные институционально-нормативные меры, предпринятые в ХХ веке и выразившиеся в учреждении влиятельных международных организаций (Лига Наций, ООН, ВТО, НАТО, ЕС), в установлении универсальных правовых норм – появлении международного права, вырабатываемого большинством государств на основе консенсуса. Как уже отмечалось, одной из главных угроз и главных вызовов глобализации является падение роли национальных государств, государственного суверенитета. Государства как традиционные акторы международных отношений становятся все менее эффективными и более уязвимыми в конкуренции с новыми акторами, в борьбе со все возрастающими антигосударственными тенденциями. Процесс формирования Приходится говорить о процессе формирования новой глобальной политической сисновой глобальной политической системы. темы (поствестфальской и постялтинскопотсдамской). В этой связи, по словам И.И. Глобальный порядок Лукашука, совершенствование политической системы международного сообщества «приобретает особое значение в связи с тем, что ей предстоит служить важнейшим инструментом построения нового мирового порядка, отвечающего современным реалиям и создающего условия для решения глобальных проблем»1. Стоит отметить, что в науке пока отсутствует позитивное определе1 Лукашук И.И. Глобализация и международное сообщество // Право и политика. 2000. № 4. 78 Алексей Блинов ние современного состояния международных отношений, которое заменяется на такие негативные характеристики, как «мир после холодной войны», «поствестфальская система», «постялтинский мир», «мир после 11 сентября» и т.п. Потому было бы логично использовать, например, термин «глобальный порядок» в качестве базовой и притом положительной категории. В связи с чем под глобальным порядком Определение предлагается понимать объективно складыглобального вающуюся в эпоху глобализации, на основе порядка. реализации норм международного права или иных нормативных регуляторов всеобщего действия, систему взаимосвязей между участниками международных отношений (в первую очередь, государствами), характеризующуюся распределением между ними взаимных прав и обязанностей. Сердцевину глобального порядка составляют международно-правовые нормы. Однако глобальный порядок нельзя представлять в качестве правопорядка, т.к. в его основе лежат не только нормы права, он – результат деятельности не только государств и связан не только с их принудительной силой, ему не свойственна четкая формальная определенность. Отметим, что глобальный порядок – это не констатация современного состояния международной системы, не свершившийся факт, а некая идеальная модель, прообраз будущей организации и состояния международных отношений. Среди наиболее знаковых, заметных правоХарактерные черты и признаки переходного вых проявлений и черт переходного периода, свидетельствующих о промежуточном сопериода в процессе стоянии существующего мирового порядка и формирования характеризующих процесс формирования глобального порядка. глобального порядка, можно выделить: 1. повышение влияния международного права (публичного и частного) на развитие и изменение внутреннего права (объявление примата международного права над внутренним, появление «модельного законодательства», практика заимствования (рецепции) передового юридического опыта), что неизбежно влечет выравнивание и унификацию национальных правовых систем, усиливает между ними взаимозависимость (в том числе на уровне правосознания, правовой идеологии и культуры – всего того, что представляет собой ментальную сферу); 2. право, как следствие, становится одним из основных каналов воздействия глобализации на государство. Право (особенно международное) выступает в качестве своеобразной инфраструктуры, обеспечивающей расширение пространства глобализации, а в необходимых слу79 Национальное государство в условиях глобализации чаях «взлом» закрытых правовых систем; 3. эффективное средство воздействия на государства, а также, при необходимости, средство сдерживания его экономического развития последнее время получили такие, казалось бы, безобидные отрасли права, как экологическое или природоохранное (негативные последствия заключаются в жестком квотировании, установлении экономических санкций против неэффективных производств, наиболее распространенных в развивающихся странах) и патентное право (регулирует сферу так называемых «закрывающих», «финишных» технологий, способных привести к колоссальным отраслевым сбоям и, как следствие, к закрытию целых городов, деградации регионов); 4. фактически речь идет о зарождении совершенно новой политикоправовой реальности – глобального порядка, который в отличие от существующего мирового порядка обладает такими свойствами, как действительно всеобщий характер, меньшая степень формализованности (порой речь идет о неписаных нормах и стандартах) при большей ответственности за нарушение; 5. наблюдаются признаки кризиса управления международными процессами, неопределенность ролевых, нормативных и функциональных установок субъектов международных отношений; 6. повышение скоординированности политики стран в области правового регулирования информационного пространства, экологии, борьбы с терроризмом, наркобизнесом и преступностью1; 7. заметное расширение прав и свобод человека, защищаемых и гарантированных международным правом; 8. изменение содержания и принципов построения международного правопорядка (например, снижение значимости принципа незыблемости договоров – pacta servanda sunt; следование целесообразности в ущерб законности; эволюция норм морали; формирование нового взгляда на справедливость), снижение степени его устойчивости; 9. появление новых источников международного права: «нового обычая», возрастание роли правового прецедента (последнее изменение имеет фундаментальное значение для понимания сущности формирующегося глобального порядка, системообразующим элементом которого выступает англосаксонская коалиция государств с ее особой правовой культурой); 10. изменение юридической квалификации военных действий (ad hoc гуманитарная интервенция), расширение перечня нелегитимных, с 1 Иванов Н. Глобализация и проблемы оптимальной стратегии развития // Международная экономика и международные отношения. 2000. № 3. С. 13. 80 Алексей Блинов точки зрения международного права, оснований применения военной силы; 11. расширение национальной юрисдикции конкретного государства, выходящей за рамки его территории – так называемый принцип «всеобщей юрисдикции»1. Например, М. Тэтчер описывает феномен нового «судебного колониализма» Бельгии, Испании, США, Швейцарии, который выражается в гипертрофированном понимании ответственности (за все человечество и весь мир) или заключается в судебном преследовании – экстрадиции – иностранных граждан даже в том случае, когда совершенные ими преступления ограничены территорией других государств; 12. появление общих или специальных органов международной юстиции (судов, трибуналов, арбитражей), в том числе уголовных (что заставляет уже иначе рассматривать саму сущность государства, ведь по М. Веберу, легитимное насилие – монопольная прерогатива государств); 13. изменение правового мандата миротворческих сил, структур коллективной безопасности, способных стать прообразом совершенного нового института – международной полиции. Важной представляется и точка зрения А.И. Неклессы по поводу признаков складывающегося глобального порядка, который говорит о формировании поствестфальской международно-правовой парадигмы. Главным отличием этой парадигмы, по мнению А.И. Неклессы, является «закрепление в общественном сознании и в пространстве международных отношений «нового обычая» в качестве специфической нормы своеобразного протоправа», а характерными чертами – «нечеткость законодательной базы, превалирование властной политической инициативы над юридически закрепленными полномочиями и сложившимися формами поведения государств на международной арене (важность этого фактора усиливается значением прецедента в англосаксонской правовой культуре), неформальный характер ряда влиятельных организаций, анонимность и принципиальная непубличность значительной части принимаемых решений и т.п.»2. Все это может свидетельствовать о довольно низкой степени легитимности формирующегося глобального порядка, в связи с чем можно предположить, что одной из задач международного права на предстоящую перспективу будет как раз поиск средств и механизмов легитимации глобального порядка. 1 Тэтчер М. Искусство управления государством: Стратегии для меняющегося мира / Пер. с англ. М.: Альпина Паблишер, 2003. С. 303. 2 Неклесса А.И. Управляемый хаос / Научный Совет РАН «История мировой культуры». Вып. 4. М.: Комиссия по социокультурным проблемам глобализации, 2003. С. 15. 81 Национальное государство в условиях глобализации Обеспечение стабильного существования Условия стабильности мирового порядка достигается за счет его мирового порядка. полицентричности и сбалансированности между ведущими центрами влияния. Ряд ученых не согласны с подобным утверждением, считая многополярную структуру международных отношений с множеством центров силы как раз самой неустойчивой, хаотической системой («борьбы всех против всех»). Это аргументируется тем, что из-за асинхронного развития государств, между ними возникает неравенство, вследствие чего работает «закон силы», который гласит: «как только государство достигает уровня экономической мощи и военного потенциала, адекватного мощи и потенциалу ведущих государств мира, оно требует для себя нового статуса, означающего передел сфер мирового влияния»1. Например, подъем Германии в 30-е годы XX века после национального поражения в ходе Первой мировой войны и стремление вернуть утраченные позиции в 40-е годы подтверждает данный тезис. Или более свежий пример: появление нового регионального центра силы – Китая, все отчетливее демонстрирующего качества сверхдержавы. По словам же А. Бэттлера, система обладает наибольшей степенью стабильности только в условиях биполярной структуры. Политическая стабильность является одной из главнейших задач на этапе смены парадигмы управления обществом в условиях переходного этапа развития. В научной литературе нет единого мнения по поводу того, что представляет собой политическая стабильность2. Отсюда и различные концептуальные трактовки этого понятия, которое определяют его, как: а) состояние политической жизни общества, проявляющееся в устойчивом функционировании всех имеющихся в обществе политических институтов, связанное с их сохранением и совершенствованием; б) согласие основных социальных и политических сил по поводу целей и методов общественного развития; в) совокупность упорядоченных политических процессов, обеспечивающих бытие и развитие политических субъектов в политической системе; г) общественная, политическая ценность, главная цель власти, гарантируемая системой ценностей и норм, объединяющих данное общество. 1 Бэттлер А. Контуры мира в первой половине XXI века и чуть далее (теория) // Международная экономика и международные отношения. 2002. № 1. С. 80. 2 Cм.: Жириков А.А. Политическая стабильность российского государства (этнополитический анализ). М.: Ин-т массовых коммуникаций, 1996. С. 7; Политическая социология. Ростов н/Д, 1997. С. 618. 82 Алексей Блинов Думается, что основным смыслообразуюПолитическая щим признаком политической стабильности, стабильность. выражающим ее суть выступает именно словосочетание «устойчивое состояние», при котором система (ad hoc, политическая) обладает качествами эффективного функционирования и развития при сохранении своей структуры. При этом политическая стабильность не статическая величина, но обладающая динамикой, которая выражается в имманентном достижении системой состояния баланса в постоянно меняющихся условиях. Содержанием политической стабильности выступают такие обязательные элементы, как гражданский мир и порядок; легитимность власти, выражающаяся в лояльности и поддержке ее населением; прочность власти, которая способна поддерживать систему адекватной меняющейся ситуации, а также эффективность как способность выполнять соответствующие жизнеобеспечивающие функции1. Важно то, что политическая стабильность служит нормой, ориентиром, который определяет политическую деятельность и упорядочивает общественные отношения. На качественное состояние политической стабильности влияют многие факторы. И главные из них – экономический рост, наличие действенных правовых регуляторов и поддержка со стороны общественного сознания. На начальном этапе достижения политической стабильности особенно важно эмоционально-психологическое отношение населения, выраженное в предоставлении такого «символического капитала», как доверие, моральная поддержка и т.д. То есть население должно разделять ценности, которые власть ставит в качестве идеологических ориентиров, а значит, эти ценности должны приниматься подавляющим числом граждан, отражаться в их сознании и поведении в виде «свободной лояльности». Последняя – синоним легитимности – состоит, по мнению И.А. Ильина, в том, «чтобы добровольно вменять себе законы своего государства, стараться верно, понимать их и повиноваться им по чувству свободно признанной обязанности»2. Одним из механизмов, обеспечивающих и Организационный гарантирующих стабильность международмеханизм обеспечения ной системы, являются международные орстабильности ганизации. По словам Г.В. Мальцева, «намеждународной ступила эра организаций и организационной системы. 1 Чудинова И.М. Политическая жизнь // Социально-политический журнал. 1994. № 12. С. 68. 2 Ильин И.А. Путь к очевидности. М.: Республика, 1993. С. 252. 83 Национальное государство в условиях глобализации власти с ее изощренным рациональным инструментарием управления в условиях массового индустриального и постиндустриального общества»1. Как раз в рациональном начале заложен главный смысл создания и функционирования различных международных объединений, способных с помощью единых процедур и добровольного членства выработать тактику и стратегию совместного поведения. На то же указывает и И.И. Лукашук, считающий, что «действующие на постоянной основе организации доказали свою позитивную роль в урегулировании разногласий государств», так как «конфликты между членами одной и той же организации реже, чем с неучаствующими государствами» и «чем в большем числе организаций государство участвует, тем шире его возможности в урегулировании расхождений»2. Однако не у всех организационных структур деятельность носит позитивный характер. Например, И. Дезалэ обращает внимание на такие транснациональные корпорации, которые специализируются в области юридической экспертизы, аудита. Называя их «торговцами права», он указывает на двойственность вмешательства таких экспертных корпораций: «они показывают, как обойти – вполне законными способами – национальные нормативные акты и они же одновременно активно участвуют в создании новых законодательных положений»3. Та же оценка применима и к Всемирной торговой организации (ВТО), превратившейся в институт власти, который не только наделен наднациональными полномочиями и выведен за пределы какого бы то ни было демократического парламентского контроля, но и может объявить национальное законодательство того или иного государства «противоречащим свободе торговли» и потребовать его отмены4. Усиление роли международных организаций сочетается с другой тенденцией развития современных международных отношений – появлением новых субъектов, как легальных (формальных и неформальных), так и нелегальных. Роль сетевых структур Следующей тенденцией глобального развития можно назвать расширение горизонтальв функционировании ных контактов и непосредственного взаимомеждународных действия между структурами гражданского отношений. общества разных государств, неподконП 1 2 Мальцев Г.В. Понимание права. Подходы и проблемы. М.: Прометей, 1999. С. 303. Лукашук И.И. Глобализация и международное сообщество // Право и политика. 2000. № 4. 3 Dezalay Y. Guerres de palais et multinationales de l'expertise // Le Monde diplomatique. Mai, 1995. 4 Gresh A. Les aléas de l'internationalisme // Le Monde diplomatique. Mai, 1998. 84 Алексей Блинов трольных национальным правительствам, но в то же время довольно влиятельными и массовыми. Ряд ученых считает, что это связано с еще одной новой тенденцией современного мира и прямым следствием глобализации – построением сетевых структур, что позволило уже сейчас говорить о сетевом характере мира, особенно в информационной сфере. По алгоритму сетевых структур сегодня выстраивается не только взаимодействие между структурами гражданского общества, направленного на развитие начал самоуправления, но и функционирование структур криминальных, террористических, способных подорвать международную стабильность, нести глобальную угрозу планетарной безопасности, а также функционирование транснациональных корпораций, бросающих вызов национальным государствам. Вместе с тем, несмотря на сетевую структуру, транснациональные корпорации имеют национальное базирование и защищают интересы определенного государства1. По словам А.И. Агеева, теория сетей на сегодняшний день является самой современной и серьезной находкой в менеджменте. Но анализируя феномен сетевого менеджмента, он полагает, что сети существовали всегда, только сейчас они стали главной коллизией в области мирового управления. А.И. Агеев выделяет следующие признаки сетей: многозначность контекста, в котором они функционируют (по сравнению с жесткой государственной иерархией, работающей по принципу «да – нет», «свой – чужой», «истина – ложь»); живучесть (например демонстрация успеха партизанских отрядов перед регулярными войсками); наличие особых правил построения; анонимность действующих лиц. Он приходит к неутешительному для традиционной системы управления выводу, формулируя общее правило: «в борьбе сети и иерархии всегда побеждает сеть, в борьбе между сетями побеждает более дальновидная, многогранная и универсальная»2. На эту же проблему современного политичеПричины кризиса управления мировыми ского развития (противоречие между двумя системами управления) обращает внимание процессами. и А.И. Нексесса, предполагая, что основное противоречие возникло как раз между «существующей, старой, системой управления – иерархизированной и институциональной, и новой – сетевой»3. 1 Уткин А.И. Выступление на заседании «круглого стола» «Экономическая безопасность: вызовы и стратегии» // URL: <http://www.dvpt.ru>. 2 Агеев А.И. Выступление на заседании «круглого стола» «Экономическая безопасность: вызовы и стратегии» // URL: <http://www.dvpt.ru>. 3 Проблема XXI века: Интервью с А.И. Неклессой // Эксперт. 17 сентября 2001. 85 Национальное государство в условиях глобализации Он выделяет два этапа формирования старой системы управления: период национального государства и период наднациональной, глобальной системы, институциализированной в транснациональных корпорациях и международных организациях, которые, в свою очередь, лишены глубокого противоречия между собой ввиду общей «административной» природы. А.И. Неклесса считает, что хотя сетевая система также имеет западные цивилизационные корни (ценности свободы, индивидуального социального действия), но из-за своей крайней радикальности несет большую угрозу существующему общественному укладу. По сути, это форма легализации нового проектного мировоззрения, лишенная институциональных ограничивающих начал, в отличие от существующей традиционной управленческой культуры, сковывающей инициативу и инновации. Высокая эффективность сетевых структур в достижении поставленных целей происходит за счет «создания временных виртуальных институтов для решения конкретной задачи» и отсутствия каких-либо ограничений социально-нормативного порядка1. Структуры, построенные на основе системы сетевого управления, могут быть как общественно полезными, так и несущими немалую опасность, угрозу для существующей социальной стабильности и безопасности. К последним можно отнести различные каналы наркоторговли (наркотрафик) и практику функционирования так называемых тоталитарных религиозных сект, закрытые неформальные общества (преследующие деструктивные цели) и международные террористические организации (в том числе анонимные), ячейки эксполярной (теневой) экономики и коммуникационные площадки экстремистских идеологий. Именно поэтому поиск и выяснение институциональнонормативного измерения сетевых структур представляет такой высокий интерес для современных исследователей. Сетевые структуры, используя терминологию А.М. Салмина, можно обозначить как «внесистемные силы» (элементы), гибкое встраивание и легализация которых для государства становится условием самосохранения. Складывающаяся глобальная политическая Идеологический система на современном этапе лишена важконтур формирования ного структурирующего элемента, который глобального порядка. был бы способен уравновесить центры силы, выступить в качестве инструмента преодоления неизбежных противоречий в мировом масштабе, в том числе приводящих к кризису государственности. Так, по словам А. Ивлева, «до последнего времени любой кризис 1 Там же. 86 Алексей Блинов разрешался путем создания идеологических балансиров»1. В качестве такого уравновешивающего, компенсаторного начала на разных этапах исторического развития и как средство преодоления возникающих кризисов государственности, по его мнению, являлась конкуренция между ведущими религиями и хозяйственными укладами, соперничество между двумя социальными системами ХХ века: капитализмом и социализмом. Необходимость в выстраивании подобного баланса А. Ивлев объясняет, во-первых, потребностью общества в консолидации, которая достигается только при наличии «образа врага», объединении против чегото, а во-вторых, обязательным условием сохранения государств. С существованием «логики противоборства» не соглашается А.Г. Володин, считая ее традицией прошлого2. Позиция А. Ивлева, хотя вполне и объяснимая с точки зрения особенности функционирования человеческой психологии, вместе с тем является довольно спорной. С одной стороны, она в корне расходится с базовым принципом глобализации, предусматривающим как раз нивелирование любых существенных различий, препятствующих процессу унификации международных отношений. В то же время она справедлива с точки зрения ответа на вопрос о поиске нового эффективного «механизма компенсации», рычагов управления формирующимся глобальным обществом. В качестве «пробных шаров» по разделению человечества (или поиску образа врага) уже сейчас предлагаются такие «дерзкие», на первый взгляд, идеологические формулы, как «золотой миллиард и все остальное человечество», «богатый Север и бедный Юг», «ось зла», «страныизгои», «дуга нестабильности», «ржавый пояс мира», «развитые и развивающиеся страны (причем, перманентно развивающиеся)», «столкновение цивилизаций», «террористический интернационал», «сырьевые придатки», которые стали частью официальной идеологии ряда государств, широко используются в международном политическом дискурсе. Эволюцию международной системы можно представить в виде опыта постоянной реорганизации политического пространства, поиска совершенно новых моделей рассредоточения полюсов влияния, силы, материальных и финансовых ресурсов. В ХХ в., и здесь мы согласны с Р. 1 Ивлев А. Субпрогресс: введение в теорию персонифицированного государства // URL: <http://www.russ.ru/netcult/20000407_ivlev.html>. 2 Володин А.Г. «Сверхцивилизация» vs. «противоцентр»: логика противоборства уходящего века // Мегатренды мирового развития / Отв. ред. М.В. Ильин, В.Л. Иноземцев; Центр исследований постиндустриального общества. М.: Экономика, 2001. С. 285. 87 Национальное государство в условиях глобализации Брубейкером, одновременно причиной и следствием колоссальной политической реорганизации был национализм1. Складывающаяся новая политическая систеКризисные вызовы ма направлена на интенсификацию интеградля национальной ционных процессов и объединение госугосударственности. дарств. Происходит радикальный пересмотр национальной государственности, которая подвергается двойному прессингу: воздействию международной и наднациональной общности сверху, локальных и региональных структур – снизу. Впервые в истории, по словам Н.А. Косолапова, нынешний и, в еще большей степени, будущий миропорядок должен будет решать не только вопросы войны и мира, распределения власти и влияния, но обеспечивать надежность жизнеобеспечения техносферы, без которой (в виду необратимости индустриализации), как уже отмечалось, человечество не способно выжить2. Эту задачу можно назвать бременем цивилизации. Одним из аспектов потери современными государствами части своего суверенитета является размывание национальной юрисдикции над собственной территорией, утрата монопольного контроля над правовой системой. В качестве явных юрисдикционных «отступлений» государства можно рассматривать принцип примата международного законодательства над внутренним (фактически речь идет о конвенциональном, добровольном ограничении суверенитета со стороны государств – участников международных договоров) и предоставление наднациональным правоохранительным органам полномочий на осуществление функций правосудия по вопросам, традиционно считавшимся привилегией суверенных государств. Можно сделать следующий прогноз. Все чаще в международной практике будет наблюдаться чрезмерное использование тем или иным государством (социальной группой) механизма и идеологии демократических институций (прав человека, свободных выборов, норм о национальном самоопределении) для достижения недекларируемых политических интересов, осуществления активной экспансии и непредсказуемой внешней политики в целях искусственного стимулирования темпов унификации политической системы мира. Особенности стратегии государств последнего времени и стилистика их внешнеполитической деятельности, заключающиеся в «нецелевом» применении демократических институтов, уже сейчас необратимо под1 Brubaker R. Nationalism Reframed. Nationhood and the National Question in the New Europe. Cambridge University Press, 1996. P. 4. 2 Косолапов Н.А. Глобализация: сущностные и международно-политические аспекты // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 3. С. 72. 88 Алексей Блинов рывают цивилизационный статус и легитимность последних, наносят существенный и невосполнимый вред как базовым принципам международного права, так и всей структуре межгосударственных отношений. Поэтому явления современной эпохи Функции предъявляют повышенные требования к государства и его публично-властным институтам, изменяя их национальное функции и содержание, корректируя сферу, измерение. характер и объем полномочий. Хотя по словам А.М. Салмина, многочисленные изменения в структуре и функциях современного государства не обязательно вызваны глобализацией, но происходят на ее фоне и почти всегда, по крайней мере отчасти, ею стимулируются или сдерживаются1. В общей теории под функциями государства понимаются такие основные направления деятельности, в которых выражаются его социальное назначение, роль, цели и задачи по руководству обществом. Через функции (в процессе их осуществления) не только происходит реализация свойств государства, но и конкретизация его сущности – это предметно-политическая, динамическая характеристика данного политического института. Поэтому осуществление функций предстает как проявление закономерных тенденций развития государственности2. Справедливо это замечание и в отношении национального государства. На связь функций государства и его национального измерения указывает Л.А. Морозова (отождествляя нацию и этнос, но в то же время признавая полиэтничность современных государств) и объясняет это целями сохранения и развития культуры, традиций, самобытности нации, основ ее существования и воспроизводства3. Вместе с тем в качестве отдельной функции или подфункции это важное для государства направление деятельности не выделено. Считаем, что для современного национального государства функция обеспечения национального единства (интеграции общества), направленная на поддержание общественного согласия, смягчение социальных противоречий, устранение этнических конфликтов, имеет существенное и самостоятельное значение. Кроме того, исследование государствен1 Салмин А.М. Глобализация и современное государство // Стенограмма заседания СВОП в рамках программы «Россия в глобализирующемся мире». 28 ноября 2000. 2 Под «государственностью» мы понимаем опыт, состояние публичной самоорганизации общества на разных этапах его исторического развития, обусловленный экономическими, социокультурными, духовными условиями жизнедеятельности представляющего его народа и реализованный в системе институтов политического управления. 3 Морозова Л.А. Проблемы современной российской государственности: Уч. пособ. М.: Юрид. лит., 1998. С. 38. 89 Национальное государство в условиях глобализации ных функций позволяет выявить проблемы современного государства, уточнить его сущность. С позиции функционального анализа к данной проблеме подходит и М.В. Ильин, считая главным в кризисе современного государства (отождествляемого с кризисом его суверенитета), в первую очередь, кризис «особых разновидностей государств», характеризуемых как «избыточные, перегруженные социальными, экономическими, культурными и прочими функциями, не свойственными государству по природе, а главное – как интегрировавшие не только граждан в виде подданных, но и домохозяйства, корпорации, локальные и региональные политии и т.п.»1. Основываясь на концепции государственного строительства С. Роккана, Ч. Тилли, Х. Спрюйта и Дж. Томаса, он предлагает схему политического развития, в которой показывает, как происходило фактическое низведение государством (на основе государственного суверенитета) многих «политий-конкурентов» (корпораций, городских и территориальных самоуправлений, религиозных общин), результатом чего стало перерождение собственно государств в сверхгромоздкие структуры, отягощенные разного рода дисфункциями2. Поэтому в качестве одного из положительных проявлений глобализации М.В. Ильин называет «разгрузку», «возращение» государств, «переход от избыточности к их нормальному функционированию», государств, ограниченных ролью поддержания правопорядка как в рамках собственной юрисдикции, так и вне ее пределов. В данном ракурсе видно, как влияет глобализация на функциональную характеристику государства, какова связь между динамикой государства и изменениями во внешней среде, а следовательно, и его готовность (или неготовность) реагировать на новые реалии. Исходя из этого, небезосновательным кажетПределы возможностей ся и утверждение Б. Андерсона о неспособнационального ности национальных государств к «констгосударства в руктивному решению многих проблем, реорганизации альный масштаб которых далеко превосхообщественного дит их физические границы»3. Именно неуправления. способность адекватно, быстро и эффективно 1 Ильин М.В. Стабилизация развития // Мегатренды мирового развития / Отв. ред. М.В. Ильин, В.Л. Иноземцев; Центр исследований постиндустриального общества. М.: Экономика, 2001. С. 184 2 Там же. 3 Андерсон Б. Введение // Нации и национализм / Б. Андерсон, О. Бауэр, М. Хрох и др. / Пер. с англ. и нем. Л.Е. Переяславцевой, М.С. Панина, М.Б. Гнедовского. М.: Праксис, 2002. С. 24. 90 Алексей Блинов реагировать на изменения условий окружающей среды со стороны государства привело данный институт к кризису. С кризисом государства связан кризис современного общества, который Ю. Хабермас разделяет на три типа1. 1. Экономический кризис (характерен для раннего капитализма и проявляется в борьбе труда и капитала). Ответом на него стал рост государственного вмешательства в экономику. 2. Кризис рациональности (возникает вследствие постоянного расширения государственных полномочий, возложения на государство «негосударственных» функций) – результат неспособности государства примирить различные интересы капитала, преодолеть «анархию рынка». На уровне социальной интеграции проявляется как кризис легитимности (неспособность государства предложить стратегию примирения конфликтных интересов, которыми оно пытается управлять). 3. Мотивационный или кризис человеческой заинтересованности (вызван ростом государственной власти и технократического контроля, протекает на уровне социальной интеграции и сопровождается разрушением демократических институтов, ростом бюрократии). Этот кризис проявляется и в культурной сфере. Несмотря на явное несоответствие национального государства требованиям глобализации, в то же время стоит обратить внимание на один парадокс. Как раз в эпоху глобализации отмечается заметное усиление роли ряда национальных государств и обострение различий между ними. По мнению Я.Н. Питерсе, возрастающее осознание культурных различий не просто не противоречит глобализации, это – ее функция, форма проявления своеобразного творческого конфликта. Он считает, что «интенсификация межкультурных коммуникаций, мобильность, миграция, торговля, инвестиции, туризм – все это способствует большему пониманию культурных различий», а стремление к их признанию, в свою очередь, «предполагает требования равенства, равных прав, одинакового отношения, иными словами – единой, но многообразной вселенной»2. Более сильные в индустриальном и экономическом плане государства демонстрируют и более выраженное стремление к упрочению своих внутренних основ, вплоть до применения авторитарных рычагов управления. Для некоторых укрепление национального государства является средством удовлетворения экономического интереса, своего рода проявлением экономического прагматизма («глобального эгоизма»), стрем1 Западная теоретическая социология / Под ред. И.А. Громова, А.Ю. Мацкевича, В.А. Семенова. Спб.: Ольга, 1997. С. 255–259. 2 Питерсе Я.Н. Глобализация и культура: три парадигмы // Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. С. 326. 91 Национальное государство в условиях глобализации лением политических и экономических элит, используя идею нации, к извлечению известной прибыли из трудно контролируемых процессов глобализации. Кстати, в качестве проявления такого «глобального эгоизма» можно рассматривать и абсолютный суверенитет национальных государств, идущий вразрез с общемировыми ценностями и веяниями времени, а значит, создающий питательную почву для международной конфликтогенности и хаоса многовластия. Становится все более ограниченным и иллюзорным контроль современного государства и над собственной территорией за счет экономического, военного, политического и информационного проникновения других государств (прежде всего мировых и региональных сверхдержав), развития интеграционных процессов и образования различного рода межгосударственных объединений и блоков1. Еще большим фактором воздействия на государство, чем конкуренция между ними, является подчинение государств интересам ТНК и других транснациональных организаций, которые также располагают средствами контроля над территорией (например правом на использование недр, ресурсов морского шельфа и пр.). Это очень важный момент, связанный как с глобализацией, так и со снижением способности государства конкурировать, выполнять свои функции на надлежащем уровне. В. Дзодзиев считает интеграцию и демократизацию как внутри государства, так и в межгосударственных отношениях, с одной стороны, важнейшими потребностями стран и народов в экономической и политической областях, но с другой – причиной постепенного и противоречивого изживания государственного суверенитета, который утрачивает такие «классические» свойства, как абсолютность, неделимость и неограниченность. По его словам, это происходит в виду следующих обстоятельств2: 1. снижения способности традиционных национальных государств самостоятельно обеспечивать безопасность и хозяйственное благополучие граждан; 2. появления и обострения глобальных общечеловеческих проблем, требующих коллективного общепланетарного решения; 3. повышения политической значимости экономических и информационных властей, во многом неподконтрольных государству и выходящих за пределы его юрисдикции; 4. роста численности и политического влияния международных ор1 Дзодзиев В. Проблемы становления демократического государства в России. М.: Ad Marginem, 1996. С. 268. 2 Там же. С. 270. 92 Алексей Блинов ганизаций и ТНК, ограничивающих суверенитет, особенно в сфере экономики и прав человека, информации и культуры; 5. расширения и приоритета прав человека над законами государств; 6. плюрализации государственной и в целом политической власти, по принципу ее вертикального и горизонтального разделения; 7. развития форм политико-административной территориальной организации (федерализма и регионализма), ведущих к децентрализации и автономизации власти в государстве. В то же время передачу государством части своих функций на субнациональный уровень можно расценивать не как его слабость, а наоборот, проявление силы, точного расчета. По линии «национальное государство – суверенитет – глобализация» образовалось фундаментальное противоречие в виду того, что эти явления находятся в определенном антагонизме из-за разнонаправленности определяющих их суть процессов, векторов развития – центробежных и центростремительных начал. Нивелирование указанного противоречия, с одной стороны, возможно через появление новых форм публичновластной организации современного общества, а с другой – через выстраивание глобальной иерархии государств (в последнем случае может произойти своеобразное «перетекание» суверенитета от одних субъектов к другим). В политической сфере одной из определяюТенденция щих, глобальных тенденций развития междемократизации дународных отношений является распромеждународных странение демократии и укоренение демоотношений. кратических институтов. В данном процессе выражается новая тенденция мирового политического развития – глобальная волна демократизации. Прошедший ХХ в. будет вспоминаться потомками как век перемен, последняя же четверть столетия стала своего рода символом всемирного распространения идей демократии, прав и свобод личности. Политическое управление все сильнее проявляется в системе рациональных мер, направленных на максимально эффективное обеспечение «общественного блага». Вместе с тем далеко неоднозначен взгляд современных исследователей на демократию1. Признавая ее «весьма неоднозначным и противоречивым способом трансферта «правовой материи» из социальной среды в миp государственных структур, институтов, коммуникаций и актов»2, большинство 1 См.: Ковлер А.И. Кризис демократии? Демократия на рубеже XXI века. М.: ИГП РАН, 1997. 2 Четвернин В.А. Демократическое конституционное государство: введение в теорию. М, 1993. С. 76. 93 Национальное государство в условиях глобализации ученых, однако, признает безальтернативность демократии как формы управления обществом (безусловно, это не единственное понимание демократии, но, пожалуй, самое распространенное). Демократизация, разумеется, накладывает и определенные требования на систему, дизайн и принципы построения политических институтов. Современные процессы демократизации характеризуются: расширением и реальной гарантированностью в транснациональном масштабе прав и свобод индивидов; возрастающим значением интересов личности; признанием в качестве самостоятельного субъекта международных отношений физических лиц. Принцип прав человека и досягаемости (неотвратимости) международного правосудия становится одним из факторов, легитимных оснований ограничения государственного суверенитета, глобальной «прозрачности» границ. Но наиболее важные изменения роли госуЭкономическое дарств в эпоху глобализации происходят в изменение экономической и финансовой сферах, котороли государств. рые В.М. Коллонтай предлагает разделить на несколько моментов1. 1. Стремительное складывание новой модели государственного развития – экспорториентированная с минимальным социальным перераспределением, с ущербным внутренним рынком и растущим числом неэффективных секторов. Это ведет к резкой имущественной дифференциации общества и увеличению доли населения с низкими доходами, сужению хозяйственной роли многих государств. 2. Переориентация хозяйственной деятельности государств с вопросов внутреннего экономического развития и социального обеспечения на более активное участие в конкурентной борьбе на мировых рынках. 3. Постоянное, оперативное, гибкое, маневренное приспособление к условиям бурного научно-технического прогресса, требующего больших финансовых затрат и поддержания высокого образовательного потенциала населения. 4. Рост дипломатической составляющей конкурентоспособности стран, открытого лоббирования государством национального бизнеса на внешних рынках, что влияет на свободную экономическую конкуренцию. 5. Перенесение части государственных функций по регулированию валютно-финансовой сферы на надгосударственный уровень. В качестве ответных мер государства по регулированию, воздейст1 Коллонтай В.М. Эволюция западных концепций глобализации // Международная экономика и международные отношения. 2002. № 2. С. 33–34. 94 Алексей Блинов вию на процессы глобализации в хозяйственной области предлагается1: 1. восстановление контроля над финансовой сферой2. Широко, в частности, обсуждается идея введения налога на краткосрочное (чаще всего спекулятивное) передвижение капитала (так называемый «налог Тобина»); 2. принятие кодексов поведения транснациональных корпораций и/или ассоциаций предпринимателей в целях повышения степени (само)регулирования новых центров мирохозяйственных решений; 3. создание региональных группировок, рассматриваемых в качестве реальной альтернативы неолиберальной глобализации. Стремление государства увеличить степень регулирования экономики неизбежно ведет к усилению и расширению бюрократического аппарата. Но опасность не в увеличении бюрократического начала как такового, а в его оптимальной достаточности. По мнению Г.В. Мальцева, «государство, по-видимому, обречено быть бюрократическим, и относиться к этому следует не только с позиций критических теорий бюрократии, но и с учетом политической социологии М. Вебера, рассматривавшего бюрократизацию как элемент формализации и рационализации отношений властвования (господства)»3. Еще одной из главных тенденций мирового Перераспределение государственного развития сегодня является власти между постепенное, но все более заметное перерастрадиционными пределение власти между существующими и новыми субъектами (традиционными) субъектами международмеждународных ных отношений и новыми действующими отношений. акторами – смещаются сами центры властвования. Жестким тестом на право политического первенства становится способность эффективно и наилучшим образом решать широкий комплекс проблем, определять краткосрочные и долговременные приоритеты, включать в текущую и отдаленную повестку дня задачи, вырабатывать цели развития. По многим направлениям социальной и экономической деятельности государство уступает структурам гражданского общества, эффективным социальным практикам, институированным ячейкам и формам самоуправления и даже ряду частных инициатив. И с этим нельзя не считаться, слепо повинуясь власти привычек, стереотипов и инерционности 1 Там же. С. 38. Vide: Pauly L.W. Who Elected the Bankers? Surveillance and Control in the World Economy. Inthaca, 1997; Greider W. One World, Ready or Not. N. Y., 1997; Blecher R. Taming Global Finance. W., 1999. 3 Мальцев Г.В. Понимание права. Подходы и проблемы. М.: Прометей, 1999. С. 314. 2 95 Национальное государство в условиях глобализации «охранительного» мировоззрения. По мере нарастания глобализации, считает Ю. Шишков, все большая часть государственного суверенитета перераспределяется между локальными, региональными и всемирными регулирующими институтами по принципу субсидиарности, согласно которому властные полномочия национальных государств делегируются на тот институциональный уровень – надгосударственный либо субгосударственный (региональный, муниципальный), – на котором данная конкретная общественная потребность удовлетворяется наилучшим образом1. В особенностях экономического и социального развития мира В. Соколов видит создание предпосылок формирования, с одной стороны, укрупненных региональных объединений, а с другой – глобальных экстерриториальных общностей2. Изменения в публично-властной сфере наЭволюция кладывают отпечаток на людей. Современсоциальных ное состояние общественного и индивидупредставлений о ального сознания все чаще характеризуют государстве. категориями «упадок», «разочарование», «пессимизм». И. Валлерстайн главную причину подобного настроения видит в утрате веры в государство, как многовекового «проводника реформ и оплота личной безопасности». «Чем меньше легитимности признается за государствами, тем труднее им навязывать порядок или гарантировать минимальный уровень социального благополучия. И чем труднее становилось государству выполнять эти функции, которые для большинства людей являются raison d 'etre («разумное основание» – прим. А.Б.) существования государства, тем меньше легитимности за ним признавалось»3, – считает И. Валлерстайн. Он говорит о том, что на фоне потери государством своей «ауры» (выраженной в силе и легитимности государственных структур), люди обращаются к дополнительным (альтернативным) источникам безопасности: этническим, религиозным, расовым группам, структурам, воплощающим «традиционные» ценности. Этой же позиции придерживается и У. Альтерматт, считая, что именно «в период крушений люди возвращаются к коллективной иден1 Шишков Ю. Внешнеэкономические связи в ХХ в. – от упадка к глобализации // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 8. С. 21. 2 Соколов В. Контуры будущего мира: нации, регионы, транснациональные общности // Международная экономика и международные отношения, 2001. № 3. С. 14. 3 Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире / Пер. с англ. П.М. Кудюкина // Под общ. ред. канд. полит. наук Б.Ю. Кагарлицкого. Спб.: Университетская книга, 2001. С. 203. 96 Алексей Блинов тичности, которая придает им чувство безопасности. Однако духовная дезориентация способствует апартеидному мышлению, за которым стоят иррациональные страхи перед «другими», иными»1. Оценивая негативные последствия данной ситуации, У.Альтерматт обращает внимание на то, что во времена социальных конфликтов «иные» кажутся угрозой status quo и местные жители апеллируют к нации, чтобы сделать государство гарантом их традиционных прав владения. Он приводит слова А. Виммера о том, что «ксенофобский дискурс является следствием этнонационального диспута – какой нации принадлежит государство»2. Это своего рода одна из «превращенных» форм архаикосепаратистского собственнического мышления, пример «приватизации государства». В качестве примера «цивилизованных» отголосков подобного сознания в современных государствах могут рассматриваться такие нормы национальных законодательств, как ограничение на приобретение земель и контрольных пакетов акций предприятий, запрет на работу в госаппарате и на финансирование политических партий со стороны иностранцев. Важное значение в исследовании сущности и социального назначения государства принадлежит анализу представлений о данном институте, восприятия его образа. Через призму феномена справедливости подходит к анализу основных теоретических концепций В.Е. Чиркин. В качестве отправных точек к пониманию проблемы он приводит подходы таких ученых, как: К. Поппер (в качестве цивилизационного ориентира называет «открытое общество», отдавая предпочтение свободе перед справедливостью), Дж. Ролс (утверждает, что справедливость – первая необходимость для социальных институтов), Р. Нозик (предлагает возвратиться по существу к идее «государства – ночного сторожа», к принципу «минимального государства») и западные евромарксисты (разработка концепции «общечеловеческих ценностей»). В.Е. Чиркин, признавая необходимость пересмотра роли государства, выступает за повышение саморегулирования общества и ответственности людей за собственную судьбу3. В качестве ориентира социального развития он называет государство благосостояния (всеобщего благоденствия) – welfare state (рассматриваемое с точки зрения социального подхода, под которым понимается государство, благоприятствующее 1 Альтерматт У. Этнонационализм в Европе / Пер. с нем. С.В. Базарновой. М.: РГГУ, 2000. С. 203. 2 Там же. 3 Чиркин В.Е. Общечеловеческие ценности, философия права и позитивное право // Право и политика, 2000. № 8. URL: <http://www.law-and-politics.com/paper.shtml?a =8_2000&o=0>. 97 Национальное государство в условиях глобализации труду, поддерживающее собственный труд человека), а также плюралистическое «социетальное» общество (основанное на взаимной поддержке индивидов и различных социальных слоев и сочетающее государственное регулирование и саморегулирование общества). Согласно этому подходу современное социальное государство обязано обеспечивать только основные нужды человека (инфраструктуру, образование, здравоохранение, прожиточный минимум), но при этом человек должен опираться на свой собственный труд, вкладывать его в развитие общества, получая пропорциональную долю общественного продукта1. Нельзя не обратить внимание на проблему Социальная социальной справедливости и несправедлисправедливость в вости формирующегося глобального порядсовременном мире. ка. «Понятие справедливости, связано с представлениями о государстве, так как право, служащее мерилом справедливости, является регулирующей нормой политического общения», – отмечал в «Политике» Аристотель2. В этой связи можно сказать, что сегодняшний кризис справедливости, отход от понимания справедливости в качестве «государственного блага» является не только проявлением общего кризиса государства, но и результатом пошатнувшегося статуса и авторитета международного права, претендующего на роль главного регулятора внешнеполитических взаимодействий между странами. Между тем, именно принцип справедливости, выраженный в предоставлении реальной возможности (не путать с уравнительным распределением) всем без исключения странам обеспечивать достойный уровень жизни населения, смягчать социальное неравенство, является одним их главных условий международной политической стабильности. Важной составляющей современного понимания справедливости в мире выступает принятие развитыми странами на себя своеобразного цивилизационного бремени, выражающегося в соединении финансовых, технологических и интеллектуальных усилий, направленных на решение глобальных проблем мира (в первую очередь экологических и демографических). Можно полностью согласится с О.В. Мартышиным, убежденным в том, что справедливость – не только важнейшая философская и общественная проблема, но и «признак здоровья общества и государства, одно из условий нормального функционирования демократических институтов», значение которого возрастает в эпохи ломки старых и утвержде- 1 2 Там же. Аристотель. Политика. Афинская полития. М., 1997. С. 38. 98 Алексей Блинов ния новых порядков1. С проблемой справедливости сопряжен вопрос о социальной роли государства в мире, во все времена являющийся краеугольным камнем определения его сущности. В.А. Четвернин называет связанность государства, законодателя представлениями общества о справедливости «одним из важных аспектов демократической правовой государственности, а именно это и есть условие легитимности политического господства, легитимиости законодательства и, в частности, конкретных законов»2. Социальные обязательства государства – его компенсация гражданам, признающих право данного публичного института на легитимное насилие, за их лояльность. Уяснение социальной природы государства Экономическая нам необходимо для формирования более власть и цели взвешенного отношения к экономическим социального субъектам и, в частности, транснациональуправления: ным корпорациям, претендующих на роль причины конфликта. главного субъекта в процессе принятия политических решений и определении национальной стратегии. Да, государство уступает бизнесу в эффективности организации и функционирования. Но подчиненные исключительно достижению главной экономической цели – получению прибыли, – корпорации онтологически не способны подменить собой государство: экономическая деятельность частных структур диаметрально противоположна целям социального публичного управления. Г.В. Мальцев, анализируя характер экономической власти, приходит даже к выводу не только о ее иерархичном характере, но и недемократической сути: «сама по себе система экономической власти, где доминирует хозяин-собственник, базируется на началах жесткого авторитаризма, она – открыто недемократическая и в принципе недемократизируемая система»3. На основании сказанного можно предположить, что конфликт между государством и субъектами экономической деятельности неустраним в принципе. Значит, восприятие предприятия в качестве социального института является скорее утопией, нежели реальностью. Такие функции, как социальное вспомоществование, социальный контроль, инвестирование в «человеческий капитал» – т.е. все то, что составляет зону политической ответственности, основу «социального поведения» государства – трудно согласуются с сутью деятельности корпораций (вместе с 1 Мартышин О.В. Справедливость и право // Право и политика. 2000. № 12. Четвернин В.А. Демократическое конституционное государство: Введение в теорию. М., 1993. С. 24. 3 Мальцев Г.В. Понимание права. Подходы и проблемы. М.: Прометей, 1999. С. 356. 2 99 Национальное государство в условиях глобализации тем это не исключает того, что ряд корпораций берет на себя, порою вынуждено, выполнение отдельных социальных функций, в частности речь идет о функции поддержания порядка на определенной территории: службы безопасности ряда корпораций порою мощнее иных государственных специальных служб). Напротив, безответственность бизнеса, вышедшего за рамки национальных границ (и интересов), является одним из главных вызовов современности, заставляет по-новому задуматься над способом его цивилизованного «обуздания», а вопрос о соотношении частного и публичного в век либерализма приобретает новое звучание. До сих пор существует конкуренция между Судьба авторитаризма. авторитарными и демократическими тенденциями в политической сфере, как в общемировом, так и во внутригосударственном масштабе, а значит остается и реальная возможность установления несправедливых политических режимов, проявляющих себя в возрастающем контроле со стороны государства над индивидами, посягательством на частную жизнь, права и свободы граждан. Под авторитаризмом мы, вслед за В.А. Четверниным, понимаем «такой способ властного воздействия на общество, при котором блокируется или разрывается обратная связь между регулируемой и регулирующей системами, власть стремится формировать общественные отношения»1. Изучение феномена авторитаризма в рамках теории государства помогает исследованию концепций этатисткого и патерналистского государства, этатизма и либерализма (как конкурирующих взглядов, идеологий общественного сознания). Это важно для уяснения прямой взаимозависимости государствоцентризма, доминирующего в международных отношениях в качестве основной парадигмы, и внутреннего государствоцентризма, которые, пожалуй, представляют собой стороны одного и того же явления, а именно проявление процессов этатизации, как раз и свидетельствующих о сохранении авторитарных тенденций в современном мире в том или ином институциональном виде. Гарантию против чрезмерной этатизации общества В.А. Четвернин видит в современном демократическом конституционном государстве, в котором хотя «в результате демократических процессов либерализм «потеснен» социально-этатистским началом, но «наступление» последнего сдерживается конституционно-правовыми рамками»2. 1 Четвернин В.А. Демократическое конституционное государство: Введение в теорию. М., 1993. С. 59. 2 Там же. С. 61. 100 Алексей Блинов В то же время прогнозируется, что в условиях появления новых угроз безопасности, таких, как терроризм и экстремистские мятежи (которые, к сожалению, стали частью нашей повседневности), ограничение нынешнего объема политических и социальных свобод граждан в развитых странах будет неизбежным процессом, направленным на защиту, в первую очередь, естественных, неотъемлемых прав (на жизнь, здоровье, личную безопасность). Как предостережение здесь могут прозвучать слова Б. Франклина о том, кто отказывается от неотъемлемой свободы ради приобретения временной безопасности, не заслуживает ни свободы, ни безопасности. 101 Национальное государство в условиях глобализации § 2.3. Тенденции развития национального государства и выбор средств оптимизации его функционирования К ардинальное и далеко не безболезненное переустройство ныне существующей политической карты мира – главная тенденция современного государственного и национального строительства, сущностная черта грядущих социальных и политических изменений. В этом специфика глобального переходного процесса, который будет стремительно развиваться в ближайшие десятилетия. Нащупывать основные моменты этой тенденции, просчитывать все возможные последствия, развивать положительные и нивелировать отрицательные эффекты – стратегическая задача науки, права и политики. Конечно, определенную сложность для исследователя представляет описание пока несуществующих явлений – того, что находится за гранью общепринятого мышления и воображения. Анализу перспектив и методологии прогноНаучное зирования государственного и цивилизаципрогнозирование в онного развития адресованы работы И.В. государствоведении. Бестужева-Лады, К. Буса, Г. Киссинджера, Дж. Кунца, Ф. Фукуямы, Г.Х. Шахназарова, В. Шляпентоха. Существуют ли альтернативы современному политическому устройству, государству как социальной системе? К каким сценариям будущего развития государства готово общество? Какие средства (идеи, нормы, институты) способны смягчить возникающие социальные противоречия? Где предел возможностей выбранного варианта развития общества? Где находится и в чем проявляется конфликт по линии «государство − гражданское общество», и каковы причины и пути решения возникающих коллизий? Прежде чем говорить о конкретных механизмах обеспечения эффективности функционирования национального государства в условиях глобализации, представляется продуктивным и необходимым остановится на следующих моментах: выделение основных сценариев развития событий и методологической основы для такого вычленения, рассмотрение факторов, влияющих на выбор стратегии и тактики государственного строительства. Это необходимо для того, чтобы ясно представлять себе, во-первых, ситуацию, в которой предстоит действовать, а во-вторых, пути и средства достижения целей, которые еще предстоит поставить. 102 Алексей Блинов В задачи научного прогнозирования (как особого способа познания мира) входит определение перспектив, направлений и характера предстоящих изменений наблюдаемого объекта, создание возможных моделей его будущего состояния. Видится продуктивным использование сцеСценарный нарного подхода, основанного на выделении подход. возможных альтернатив развития объекта. Степень детальности и достоверности прогноза зависит от способности исследователя выделить основные принципы в функционировании изучаемого явления, фиксации объективных тенденций, закономерностей и определения характера мотивов, целей тех субъектов, от которых зависит процесс изменений. В этой связи особое внимание заслуживает позиция И.И. Лукашука, считающего, что в создании обществ, позволяющих человеку жить в приличных условиях, решающую роль сыграли два фактора: демократия и верховенство права1. Ученый отмечает высокое значение принципов справедливости, стабильности и порядка: «В рамках существующего международного права одни искали стабильность, другие – справедливость. Одно зачастую достигалось за счет другого. Однако стабильность без справедливости в конце концов ведет к новой нестабильности. Следовательно, действительно мирное сосуществование требует адаптации юридических норм к требованиям по крайней мере основ справедливости»2. Для выделения сценариев развития событий целесообразно использовать различные подходы. В контексте данного исследования наиболее применимым видится построение поля альтернатив при учете необходимого и достаточного числа факторов (входящих данных – оперирующих факторов). Конечно, сценарный подход не лишен элементов субъективизма, связанных с определением и ограничением круга этих факторов. Но в то же время он позволяет четко установить и впоследствии придерживаться алгоритма оценки ситуации, учитывая при этом даже те варианты развития событий, которые в настоящий момент представляются крайне маловероятными или невероятными, но в действительности именно по данному (субъективно исключенному из рассмотрения) пути может пойти развитие анализируемой ситуации. В этом несомненное достоинство выбранного метода, положительной чертой которого является многократная успешная апробированность в аналитической практике. 1 2 Лукашук И.И. Глобализация, государство, право, XXI век. М.: Спарк, 2000. С. 232. Там же. 103 Национальное государство в условиях глобализации Рассматриваемый метод имеет тот недостаток, что требует значительных ресурсов для достижения результата, который может соответствовать критериям достоверности (в том числе научной истины, возможно применение как принципа верификации, так и фальсификации научного знания). Степень детальности послужит объективным критерием для вычленения необходимого и достаточного числа входящих данных. Кроме того, такое исследование вопроса будет носить позитивный, а не нормативный характер, что соответствует методологическим установкам юриспруденции и автора. Объектом исследования выступает ситуация, связанная с развитием процессов глобализации и местом национального государства в этих процессах. Можно выделить следующие базовые входящие факторы: право, информационный потенциал, энергетические ресурсы, скорость и уровень технологического развития. От этих факторов и их комбинаций в той или иной степени будут зависеть и остальные обстоятельства, влияющие на процессы глобализации. Каждый из названных элементов обладает самостоятельным значением, уже играет важную роль в рассматриваемых процессах и, по всей видимости, значение данных элементов в обозримом будущем сохранится. Возможные направления развития глобализации и эволюции моделей государственности будут зависеть от того, что будет играть (право, информационный потенциал или энергетические ресурсы) определяющую роль в названных процессах, а также от складывающейся иерархии данных факторов. Изложение всех возможных сценариев выходит за рамки данного исследования, потому будем исходить из анализа только самых значимых факторов. Рассмотрим три основных сценария глобализации, которые можно условно назвать правовым, информационным и ресурсным. 1. Какие черты и основные последствия для Правовой организации государства несет в себе первый сценарий. – правовой – сценарий? Прежде всего, он предполагает доминирование правовых начал в подавляющем большинстве сфер жизни общества. При этом будет доминировать западная, европейская традиция правопонимания. Важнейшей предпосылкой реализации данного сценария может стать стремление тех государств и сообществ, которые занимают лидирующие позиции в сегодняшнем мире, сохранить свое доминирование1. Выше мы уже рассматривали феномен так называемых правовых ТНК и уровень рисков, которые несут своей 1 Governance without Government: Order and Change in World Politics / Ed. by J.N. Rosenau and E.O. Czempiel. Gateshead, 1995. P. 216. 104 Алексей Блинов деятельность эти субъекты. Одним из основных инструментов проведения такой политики и может стать право как гарант их интересов, так как ресурсная база и, что достаточно вероятно, информационный потенциал этих стран не могут обеспечить им сохранение существующего положения. Говоря об информационном потенциале, мы имеем в виду, что главной его составляющей является интеллектуальный капитал, который сосредоточен не только в относительно благополучных странах. Элементы данного сценария в действительности уже проявляются в наличии множества международных договоров, в том числе финансовых. Последние, не требуя со стороны кредиторов значительных материальных затрат, обеспечивают им возможности для решающего влияния на вопросы, имеющие ключевое значение, как экономические, так и политические, идеологические, культурные. Также важнейшим показателем реализации данного сценария является бурное развитие и распространение права интеллектуальной собственности. Во-первых, оно препятствует распространению передовых технологий (в том числе «закрывающих», финишных), обеспечивая конкурентное преимущество для их владельцев, то есть западных стран, которые в противном случае могли бы не справиться с растущей конкуренцией со стороны стран, богатых людскими и природными ресурсами, где цена последних значительно ниже; во-вторых, право интеллектуальной собственности позволяет по относительно небольшим ценам приобретать новые разработки и либо внедрять их в производство, увеличивая тем самым свой экономический потенциал, либо закрыть возможности для выходы на рынки нежелательного продукта, если речь идет о так называемых «закрывающих» технологиях. Одновременно развитие права интеллектуальной собственности дает нам примеры кризиса правовой модели развития государственности. В частности, это проявлялось в фармацевтической промышленности, когда беднейшим странам было разрешено производить для внутреннего потребления лекарства без лицензий. В сфере организации государственности данная модель предполагает в основном сохранение традиционных институтов национального государства и самого национального государства в его почти классическом виде. Западные модели понимания государства будут продолжать активно транслироваться на остальные регионы мира. Мотивом для этого будет то, что в лице национальных государств развивающихся стран можно будет иметь партнера, который понесет ответственность по своим обязательствам и ответит перед населением этих стран за все неблагоприятные последствия как такого сотрудничества, так и вообще всей системы отношений. Также важным является обеспечение таким обра105 Национальное государство в условиях глобализации зом легитимности существующих или созданных в будущем моделей сотрудничества, ведь каждое национальное государство несет ответственность перед своими гражданами, а ограничения для неграждан – обеспеченная правом ситуация. Можно сказать, что правовой сценарий глобализации – это консервативный, охранительный (предсказуемый) вариант контролируемого развития. 2. Информационно-коммуникационный (киИнформационнобернетический) сценарий развития предпокоммуникационный лагает, что высокая роль информации, суще(кибернетический) ствующая на настоящий момент, в будущем сценарий. усилится. А это значит, что особое значение могут приобрести факторы обеспеченности интеллектуальным капиталом. Результатом этого может послужить целый ряд тенденций. Появляются реальные возможности для стран, богатых человеческим потенциалом, улучшить свое положение в мире. Это может быть обусловлено действием внеэкономических факторов, которые не будут своевременно нейтрализованы действиями конкурентов, в результате чего те, кто мог бы уехать и работать фактически на сохранение существующей модели мироустройства, останутся в своей стране. Это повлечет изменение баланса сил.1 В результате новые лидеры смогут использовать существующую правовую инфраструктуру для обеспечения и защиты своих интересов. Соответственно поддержание этой инфраструктуры станет невыгодным для ныне лидирующих государств, что может повлечь ее демонтаж полностью или частично. Возможно, на ее месте будет создана новая структура, но это будет уже другая система, отличная от нынешней, привычной. Может измениться один из ключевых элементов – государство утратит свою роль монопольного гаранта права. Тут мы сталкиваемся с еще одной важной тенденцией. Ведущая роль информации в обществе приведет к еще большей его атомизации. Повысится роль отдельного индивида, от результатов творческой деятельности которого будет зависеть очень многое не только на микро-, но и на макроуровне. Как следствие – ослабление зависимости личности от системы вертикальных связей, в том числе и от государства, повышение мобильности индивида, укрепление и развитие горизонтальных связей, начал самоуправления, самоорганизации. Люди и их сообщества станут гораздо в меньшей степени привязаны к конкретной территории2. В ре1 Мы не считаем подходы политического реализма в его различных формах единственно верными, но их использование в данной ситуации представляется уместным. 2 Globalization: A Critical Introduction / Ed. by J.A. Scholte. N. Y., 2000. P. 182. 106 Алексей Блинов зультате роль и функции государства уменьшатся, произойдет «размывание» традиционной модели государства. Ярко это может проявиться на примере выборов, в частности, и системы рекрутирования политических руководителей, вообще (например законодательство о двойном гражданстве направлено на удовлетворение подобных запросов). В то же время произойдет увеличение степени проникновения государства в частную жизнь индивида. В настоящее время ценз оседлости считается естественным и необходимым элементом для предоставления всего спектра избирательных прав. И хотя уже сейчас круг его применения сужается, например создаются условия для голосования граждан, проживающих за пределами страны, в то же время сфера его действия все еще исключительно велика. Потому в дальнейшем, при реализации рассматриваемого сценария, будет невозможно отстранять от участия в решении важнейших вопросов, связанных с управлением обществом, огромное количество образованных людей, обладающих значительными ресурсами. На смену национальному государству в его нынешнем виде могут прийти новые формы государственности. Логичным видится формирование иерархически устроенных надгосударственных образований, в которых власть и функции будут распределены на «нескольких уровнях»1. Для обозначения такого надгосударственного образования используем понятие «полистат». Полистаты будут обладать чертами классического государства – территорией, населением, публичной властью, обладающей суверенитетом, – но впоследствии они подвергнутся трансформации в соответствии с новыми условиями. Характерной особенностью полистата является «расщепленность» между уровнями властной организации (по сути, это может быть новая форма федерализма). Одним из таких уровней могут стать нынешние национальные государства. Гражданство приобретет черты многоуровнего правового статуса, изменение отдельных элементов которого может не повлечь за собой изменение всего юридического положения гражданина. В становлении новой формы государственности большую роль могут сыграть договоры, в результате принцип международного права pacta servanda sunt (лат. – договоры следует исполнять) может укрепить свое значение в международно-правовой практике. Данный вариант глобализации – это эволюционное развитие существующей системы, в которой количественные изменения перерастают в качественные. 1 Robertson R. Globalization: Social Theory and Global Culture. Melksham, 1994. P. 183– 184. 107 Национальное государство в условиях глобализации 3. В отличие от двух рассмотренных варианРесурсный тов развития событий, развитие глобализасценарий. ции по ресурсному сценарию – это радикальный вариант. Следуя фразеологизму Б. Рассела – «вечность пахнет нефтью», – можно предположить, что значение энергических ресурсов, наблюдаемое в настоящее время, еще больше увеличится в будущем. При реализации этого сценария существующие схемы обеспечения независимости развитых стран от импорта энергетических ресурсов могут оказаться недействующими (малоэффективными). В частности, параллельные каналы доставки энергоресурсов могут быть заблокированы в результате форс-мажора или чьих-либо преднамеренных действий, или сочетания того и другого. Например, в результате воздействия стихии будет разрушена трубопроводная система как средство доставки, а транспортировка водным путем будет заблокирована из-за осложнения политической обстановки в соответствующих регионах. Также возможен приход к власти в регионах-экспортерах, поставляющих энергоресурсы, политических сил, не согласных на роль статистов на мировой арене и даже враждебных процессам глобализации. Если это произойдет в одном месте, то такие силы могут быть относительно безболезненно локализованы развитыми странами. Но если это случится одновременно в нескольких ключевых районах и эти регионы смогут скоординировать свои усилия, то ситуация в мире может кардинальным образом измениться, что повлечет фактическое изменение энергоресурсной карты мира. В результате либо резкого удорожания энергоресурсов, либо вообще прекращения их поставки нынешняя, в большей степени западная, модель потребления становится нежизнеспособной. Под угрозу попадает само существование западной цивилизации. Сегодня право государства на недра не ставится под сомнение, более того, оно является одной из основ современной системы энергоресурсных отношений. В описанной ситуации взгляд на данный вопрос может кардинальным образом измениться. Развитые страны, обладая технологическим и военным преимуществом, могут разработать концепции, согласно которым недра и их содержимое провозгласятся общемировым достоянием (реальная угроза безопасности мира – особенно странэкспортеров), правом на использование которого обладает тот, кто способен это делать наиболее эффективно. Среди аргументов могут быть выдвинуты требования охраны окружающей среды. Также возможна интенсификация процессов появления норм международного права, направленных на регулирование вопросов природопользования и создание органов, на которые будет возложена миссия 108 Алексей Блинов мониторинга по соблюдению требований охраны окружающей среды по всему миру. Причем требованиям охраны окружающей среды и отнесения недр и природы к общемировому наследию постараются придать статус общепризнанных принципов и норм международного права, которые обладают более высокой юридической силой, чем нормы внутригосударственного права. Требования будут установлены самые жесткие, и сформулированы они будут таким образом, чтобы предоставлять огромное конкурентное преимущество развитым странам. Например, сейчас для России важное значение, из-за потенциальных экономических потерь, приобрел вопрос ратификации Киотского протокола1. Страны-участники Киотского протокола настаивают на том, чтобы Россия присоединилась к нему, зафиксировав параметры развития своей промышленности на уровне 1992 года – периода максимального экономического и промышленного спада. Это дискриминационное требование означает то, что нашей стране при проведении модернизации экономики и развитии промышленной сферы придется выплачивать большие суммы, платить за право на собственное развитие. Экологически необходимое соглашение может стать одним из затрудняющих (закрывающих) факторов промышленного роста. Естественно, такое развитие событий не устраивает страныэкспортеры энергоресурсов. В результате легко спрогнозировать конфликт на этой почве между ними и развитыми странами2, исход которого предопределить невозможно. На длительную конфронтацию у стран Запада может просто не хватить ресурсов. Если возьмут верх страныэкспортеры, то можно рассчитывать на новый расцвет национального государства в его классическом виде, так как это будет соответствовать интересам победителей и объективной ситуации. При этом роль национального государства и на международной арене, и внутри страны возрастет. И все-таки более вероятным представляется вариант, когда победа в противостоянии останется за развитыми странами. Это приведет к тому, что между ними и остальным миром может возникнуть отчуждение, 1 См.: Киотский протокол к Рамочной конференции Организации Объединенных Наций об изменении климата (Киото, 11.12.97 г.) Россией подписан 11.03.99 г., но не ратифицирован; Рамочная конференция Организации Объединенных Наций об изменении климата (Нью-Йорк, 9.05.92 г.) ратифицирована Россией (Федеральный закон от 04.11.94 г. № 34-ФЗ), вступила в силу для России 28.03.95 г. // ПБД «Консультант-Плюс: Международное право». 2 Конечно, среди стран Запада тоже есть страны, богатые энергоресурсами, но полностью обеспечить потребление даже на текущем уровне этих ресурсов не хватит, не говоря уже о расширении потребления. 109 Национальное государство в условиях глобализации которое не просто будет существовать фактически, но и примет институциональные формы. На уровне международного права может быть закреплена иерархия государств, подобная той, которая существовала, когда признавалось наличие цивилизованных, полуцивилизованных и нецивилизованных наций. Объем полномочий, юридический статус государств будет различаться. Непосредственно источники добычи энергоресурсов будут контролироваться силами развитых стран, и только их суверенитет получит полное признание. Данные страны будут обладать правом вмешиваться во внутренние дела других государств под тем или иным предлогом. Само национальное государство сохранится, но будет обременено множеством зависимых территорий. Может сложиться система, подобная колониальной (варианты: международный патронаж, международный клиентелизм) с поправками на поддержание тезиса о соблюдении прав человека. Так, граждане колоний не будут пользоваться по крайней мере многими правами гражданина на территории метрополий. В результате введения режима правовых изъятий, например, они не смогут избирать и быть избранными в органы государственной власти метрополий, обладать правом свободного передвижения. Но в то же время будут обладать правами человека, а также, возможно, каким-либо особым статусом. Для исключения нежелательной миграции населения колоний в метрополию будут созданы различные механизмы – цензы, например, наличие кредитной истории или требование к доходу, превышающему прожиточный минимум. Таким образом, данный сценарий, несмотря на свою радикальность, может привести к возрождению на новом уровне более ранних форм государственности. Из рассмотрения различных сценариев развития следует вывод, что национальное государство может сохраниться как в почти классическом виде, так и в виде новых надгосударственных образований – полистатов, составными частями которых будут другие, но меньшие по размеру национальные государства, но могут возродиться и государства колониального типа. Факторы, влияющие на Далее представляется целесообразным расопределение стратегии и смотреть факторы, влияющие на определетактики государственного ние стратегии и тактики государственного строительства. строительства. 1. Основным ориентиром мы избираем обеспечение свободы индивидов, имея в виду свободу не только от внешних негативных факторов, но и наличие условий для самореализации, развития личности. Считаем, что достижение данной цели возможно не только в рамках модели социального государства. 110 Алексей Блинов 2. Другим важным условием является поиск мер, направленных на сохранение государства как уникального институционального организма. 3. Следующий фактор связан с Россией и заключается в обеспечении наиболее безболезненного вхождения ее в процессы глобализации, определении в новом глобальном порядке достойного места, в качестве одного из региональных центров силы и части западного мира. 4. Наконец, последним фактором для нас послужит подчинение тактики государственного строительства заявленным стратегическим установкам, целям и стратегии развития человеческой цивилизации. Это может стать важным ориентиром в ситуации, когда придется делать выбор между трудным, непопулярным, но необходимым для достижения названных целей решением и решением, к которому подталкивают обстоятельства. При рассмотрении направлений государственного строительства важно различать институциональный дизайн по вертикали и по горизонтали, а также принимать во внимание различие между стратегией и тактикой действий. Решая стратегические задачи, можно совершать действия, которые извне будут казаться противоречащими общему направлению движения, но в действительности это будет лишь учетом конкретных обстоятельств времени, места и т.п. Попытаемся описать возможную институПостроение циональную модель будущего государства. институциональной Если возобладает тенденция к сохранению модели национального государства в классическом будущего государства. виде, с учетом влияющих на него аспектов глобализации, то представляется очевидной необходимость укрепления традиционных государственных институтов и их адаптации к новым условиям. На вертикальном уровне это выражается в сохранении разделения властей как действенной системы сдержек и противовесов. В то же время особую роль в новых условиях получает создание механизмов, обеспечивающих взаимодействие между ветвями власти, а также обеспечивающих оперативную реакцию государства на экстраординарное развитие событий. Особое значение имеет взаимодействие между главой государства и/или исполнительной властью и парламентом – представительным органом. Важность, необходимость и возможности такого взаимодействия можно рассмотреть на примере бюджетного процесса, решения вопросов внешней политики, а также вопросов обеспечения обороны и национальной безопасности. Как известно, утверждение бюджета относится к классическим полномочиям парламента. Это один из самых 111 Национальное государство в условиях глобализации важных рычагов его влияния. В то же время, в связи с усложнением и расширением государственных функций, фактически составление бюджета сосредотачивается в руках правительства, то есть парламент отчасти потерял контроль над бюджетом. Так, даже в стране с такой жесткой системой разделения властей, как США, на смену составления бюджета Конгрессом пришло составление бюджета правительством, а в большей степени министерством финансов, и представление его в Конгресс. Если правительство теряет чувство меры и чрезмерно оттесняет парламент на второй план, то у последнего остается возможность отклонить представленный проект бюджета. Это может повлечь за собой не только чувствительный удар по правительству и увеличение текущего политического веса парламента, но и кризис, который затронет не только бюджетную сферу общества, но все остальные сферы, так или иначе связанные с первой. В результате потребность принятия согласованного решения становится главной процедурной задачей. Необходимость взаимодействия исполнительной и законодательной ветвей власти диктуется не только наличием у последней полномочий по одобрению или отклонению бюджета, но и профессиональным характером деятельности парламента, наличием в его рядах специалистов из различных областей знаний, а также мощной экспертной поддержкой парламентариев. Среди форм сотрудничества мы можем наблюдать проведение регулярных встреч и совещаний главы государства с представителями парламента, а также назначение исполнительной властью своих специальных представителей в парламентах. Не полностью реализован потенциал сотрудничества на уровне аппаратов исполнительной и законодательной ветвей власти. Такое сотрудничество можно и нужно ввести в институциональные, правовые рамки. Это позволит, с одной стороны, обеспечить официальный характер такого сотрудничества, что может положительно сказаться на организации работы соответствующих служб, а с другой – поможет обеспечению транспарентности и правового характера сотрудничества. Формами подобного сотрудничества могут послужить создаваемые на паритетных началах совещательные органы с утвержденным регламентом работы, которые обеспечивали бы возможность регулярного обсуждения конкретных, требующих своего разрешения вопросов. Аналогично решение вопросов внешней политики, обеспечения обороны и безопасности традиционно относится к полномочиям исполнительной власти. Но у парламента, в свою очередь, также имеются рычаги воздействия на внешнеполитическую ситуацию, позволяющие усилить позиции государства на международной арене. Поэтому одной из форм взаимодействия между законодательной и исполнительной ветвями вла112 Алексей Блинов сти может стать создание специальных вспомогательных органов – медиаторов, которые обеспечивали бы деятельность как законодательной, так и исполнительной ветвей власти. Говоря о судебной власти, следует отметить, что в тех странах, где существует устоявшееся национальное государство с системой разделения властей, можно наблюдать тенденцию к усилению ее роли и влияния и даже вмешательства в компетенцию других ветвей. Особенно это касается высших судебных органов, наделенных правом конституционного контроля и толкования конституции. Важно создать более четкие рамки для деятельности данных органов. Выразиться это может в создании механизмов пересмотра решений органов конституционного контроля, а также ответственности данных органов за свои решения. Этому может способствовать использование внутриправовых механизмов путем создания на основе широкого представительства от различных структур специального органа, облеченного правом пересмотра решений конституционных судов. Также перспективно создание авторитетных независимых международных судебных органов, наделенных договорами правом пересмотра судебных решений. Данный подход находится в полном соответствии с происходящими процессами глобализации, но так как он основан на международных договорах, то это не ущемляет и государственный суверенитет национального государства. Говоря о разделении функций государства по вертикали, можно отметить тенденцию, которая представляется вполне оправданной, к передаче максимума функций по текущему жизнеобеспечению общества с центрального даже не на более низкий государственный уровень, но на уровень местного самоуправления. Это связано как с развитием общественной самодеятельности, так и с попытками повысить эффективность использования ресурсов. Нужно поддерживать данную тенденцию как стратегическое направление государственного развития, но в то же время государство не должно терять контроль над ситуацией, а в некоторых случаях даже усиливать свое влияние, например, для защиты прав и свобод граждан. Следует поддерживать многообразие форм общественной самодеятельности. Для усовершенствования институционального дизайна национального государства возможно внедрение механизмов, существующих в частном секторе. Это относится к механизмам оплаты, контроля качества и производительности труда, системы стимулирования служащих государственного аппарата, механизмов его рекрутирования и т.д. 113 Национальное государство в условиях глобализации Далее рассмотрим меры по совершенствоваМеры по нию институционального дизайна при реалисовершенствованию зации двух других вышеназванных сценариев. институционального Одной из основных проблем для полистата дизайна организации является определение точного объема полпубличной власти номочий, которыми он должен обладать для в будущем. наибольшей эффективности функционирования. Связано это с тем, что с излишним объемом полномочий в условиях колоссального климатического, территориального, человеческого разнообразия успешно справиться будет крайне трудно. Кроме этого концентрация полномочий может повлечь за собой унификацию, которую система может не выдержать, рухнув под тяжестью внутренних противоречий и утраты способности к адаптации в быстроменяющихся условиях глобального мира. В то же время недостаток полномочий может привести к аналогичным последствиям, так как у центральной власти будет недостаточно рычагов для разрешения существующих противоречий и нейтрализации сепаратистских устремлений отдельных регионов. Также недостаток властных ресурсов может привести к тому, что центр не успеет среагировать на какую-либо экстраординарную ситуацию. Выход в данном случае видится в определении четкого круга полномочий центра в обычной и чрезвычайной обстановке при закреплении перечня условий реализации чрезвычайных полномочий. К обычным полномочиям полистата следует отнести оборону и безопасность (но не обеспечение общественного порядка, т.к. это компетенция национальных государств), стратегические внешние сношения – затрагивающие суверенитет и территориальную целостность полистата, – контроль за соблюдением ряда согласованных базовых принципов гражданского оборота и связанной с этим инфраструктуры, обеспечение соблюдения прав и свобод, вытекающих из гражданства полистата, общие стандарты в различных сферах. К чрезвычайным полномочиям можно отнести издание в соответствующих случаях правовых актов, выходящих за рамки обычной компетенции, а также роспуск государственных органов национальных государств. Конкретные условия для реализации чрезвычайных полномочий могут быть различными, среди них: возникновение непосредственной угрозы существованию полистата, грубое нарушение в национальном государстве общего законодательства, необходимость последующего утверждения принятых решений квалифицированным большинством либо в центральном органе, либо в большинстве представительных органов национальных государств, либо утверждения и на центральном 114 Алексей Блинов уровне, и на уровне национальных государств. Обязательным в полистате представляется наличие поста главы государства, наделенного широкими полномочиями, особенно в случае возникновения экстраординарных событий. Возможно использование особой формы правления – президентуры – двухуровневого высшего органа управления. Верхний уровень президентуры возглавляет лицо, избираемое на основе поочередной сменяемости членов президентуры, а нижний формируется на коллегиальной основе из глав национальных государств, входящих в состав полистата. Формирование представительного органа путем прямых территориальных выборов представляется контрпродуктивным, так как сопряжено с чрезмерными издержками как экономическими, так и политическими. Его состав может формироваться на основе кооптирования членов из парламентов национальных государств. Кроме того, в полистате большое число граждан обладают столь высокой мобильностью, что при традиционных схемах голосования оказываются лишенными права на волеизъявление, которое полистат призван гарантировать. Одной из важнейших функций судебной системы полистата должно стать разрешение споров между национальными государствами. Формироваться такие органы должны из лучших юристов путем назначения органами полистата по представлению национальных государств и органов, представляющих профессиональные сообщества судей. Если же возобладает тенденция к выстраиванию патронажной или возрождению в новом виде колониальной системы, то национальное государство будет основой глобальной системы отношений. В таком случае особое значение будет иметь государственный и политический дизайн метрополий. Что касается стран-колоний, то для них будет актуальным максимальное сохранение внешних атрибутов государственного суверенитета. В результате внешнее управление может принимать различные формы. Колониальная (периферийная) администрация может иметь смешанный состав: помимо представителей метрополии (центра) в нее могут войти представители колонии, специальным образом отобранные. Итак, основными сценариями развития глобализации являются правовой, информационный и ресурсный. При любом варианте развития событий национальное государство сохранит свое существование, но каждому сценарию соответствует своя разновидность национального государства – классическая, надгосударственная – полистат и неоколониальная – государство-патрон. Усовершенствование институционального дизайна в любом случае будет направлено на передачу всех из115 Национальное государство в условиях глобализации лишних функций и соответствующих полномочий на более высокий и более низкий уровни одновременно. Помимо этого будет наблюдаться усиление функциональной нагрузки на институты; повышение роли коммуникационных (медиативных) институциональных структур, обеспечивающих взаимодействие между государствами. Роль, положение и сила государств будут Историческая определяться характером их реакции на выперспектива зовы глобализации, реальной готовностью к национального адекватному ответу и способностью мобилигосударства. зовать необходимые ресурсы для решения глобальных проблем современности. По словам И.И. Лукашука, особенность названных проблем заключается в том, что они могут быть решены лишь совместными усилиями государств, но для этого «необходим более высокий уровень управления социальными процессами как на национальном, так и на глобальном уровне»1. В управленческих услугах государства (как, впрочем, и в любых других услугах) будут нуждаться до тех пор, пока затраты общества на них окупаемы, разумны и соразмерены с ожидаемой продуктивностью. Э. Геллнер считает, что отказ от идеи национального государства все же маловероятен, а проблемы коммуникации будут сглаживаться даже при различии языков, так как высокоразвитый индустриализм порождает глобальную культуру со взаимопонимаемыми смыслами2. «Только принимая нацию-государство в качестве формы своей политической идентичности, переходя от этнической гомогенности и межэтнической солидарности к демократической плюральности и интергражданской солидарности, соответствующее федеральное государство может утвердиться»3, – отмечают Т. Флайнер и Л. Баста, говоря, что аутентичный федеральный принцип для полиэтничных обществ имеет не этническое, а социально-экономическое и политическое содержание. Об этом же говорит и Ю.А. Красин, считающий, что «по мере развития гражданского общества и становления единой нации-государства будет происходить деэтнизация общественно-политической жизни, необходимая для утверждения демократического федерализма»4. В каче1 Лукашук И. И. Взаимодействие международного и внутригосударственного права в условиях глобализации // Журнал российского права. 2002. № 3. С. 115. 2 Коротеева В.В. Теории национализма в зарубежных науках. М.: РГГУ, 1999. С. 38. 3 Basta L., Fleiner Th. Federalism, Federal States and Decentralization // Federalism and Multiethnic States. Fribourg, Suisse, 1996. P. 14. 4 Красин Ю.А. Демократия перед вызовами современности // Обновление и стабильность в современном обществе (Сравнительный анализ) / А.А. Галкин, М.И. Новинская, И.В. Данилевич и др. / Под общ. ред. А.А. Галкина; Ин-т сравн. политологии. М.: Весь Мир, 2000. С. 353. 116 Алексей Блинов стве примера он приводит Россию, в которой, по его мнению, существуют благоприятные условия для того, чтобы полиэтнический плюрализм безболезненно интегрировался в новый федерализм, а национально-этнические меньшинства органично приобщены к веками складывающейся российской социокультурной общности. В продолжение этой мысли, обратим внимание: современные нации (в цивилизационно-политическом значении этого слова) образовывались и продолжают развиваться на полиэтнической основе, выступая в качестве сообществ («плавильных котлов»), открытых для присоединения других мини-наций и мини-этносов. На основании этого можно сделать следующее предположение: как это не фатально прозвучит, в мире обнаруживается все более и более четкая тенденция к стиранию граней между традиционными этническими группами, «растворению», «размыванию» их в более крупных и развитых в политическом, экономическом и культурном планах «универсалиях», ставших, по сути, несмотря на сохранившееся титульное историческое название (своеобразный смысловой «бренд»), наднациональными единицами. Такая унификация – путь к максимальному национальному однообразию, плата человечества за развитие цивилизации, начало пути к постинформационному будущему. Историческое поражение малых этносов – вполне вероятная тенденция, ответ на все возрастающую международную конкуренцию, ведущую или к расцвету и подъему наций, или к неминуемой деградации и архаизации народов, превращению ряда государств в «ничейные» территории. Более того, единственно возможное условие стабильного существования современных государств – в освобождении политического гражданства от культурной и этнической идентичности1. Не отрицая того, что хотя относительно небольшие группы, придерживающиеся традиционных ценностей, как показывает практика, оказываются очень конкурентоспособными в современном мире и, кроме того, то, что казалось вытесненным из жизни, может очень быстро и для кого-то неожиданно возрождаться, все-таки доминирующие социальные группы будут применять меры, направленные на максимальную интеграцию более слабых. Вместе с тем, создание полностью унифицированной системы глобального порядка не представляется возможным в ближайшие десятилетия. Хотя этому будет способствовать дальнейшее сближение правовых систем, это связано с колоссальным многовековым влиянием национальных культур, религий и ценностей на формирование конкрет1 Альтерматт У. Этнонационализм в Европе / Пер. с нем. С.В. Базарновой. М.: РГГУ, 2000. С. 120. 117 Национальное государство в условиях глобализации ных мегасоциумов и общественных укладов. А может быть процесс тотальной унификации будет остановлен стремлением человечества сохранить конкурентные начала цивилизации в качестве источника прогресса и развития, эффективного использования «энергии» конфликта и соревновательного потенциала разных систем. Уже сейчас можно наблюдать всплеск противоречий между ценностями западного мира, рожденными в лоне европейской модели цивилизации и традиционными ценностями мусульманского, конфуцианского и прочих миров. Это глобальный спор между ведущими цивилизациями мира не только по поводу наилучшей модели организации общества, но и относительно сохранения своего права исторической субъектности. Поэтому инерция этнической и религиозной самобытности обществ (а как было сказано выше, в условиях кризиса государства роль данных критериев идентификации, особенно традиционных, возрастает) будет продолжаться до тех пор, пока в результате эволюционных процессов взаимовлияния культур, распространения прогрессивных индустриальных технологий, политических институтов и правовых стандартов (в первую очередь, прав и свобод человека, демократии) – главных достояний западной культуры – среда обитания архаических обществ не будет коренным образом преобразована силой прогресса. Этот тезис возвращает нас к проблеме важности моральных и аксилогических основ современного общества, совершенствования социальной природы человека, как бы утопично это не казалось. До тех пор пока будут существовать островки варварства и невежества, до тех пор будут оставаться слабые звенья в глобальном сообществе, до тех пор оно не будет функционировать в качестве самоподдерживающейся устойчивой системы, что необходимо в условиях обостряющихся демографических, экологических, ресурсных и экономических проблем. Поэтому, в политической и интеллектуальОбразы будущего ной повестке дня стоит вопрос о крахе стамирового порядка рых и возможном появления «новых универс позиций правового салий». Они, следуя логике Б.Г. Капустина, футуризма. будут обладать более демократической и справедливой природой, соответствовать не только мультикультурализму, «многообразию интересов особенного», но и заключать в себе «взаимоприемлемые процедуры», правила терпимости и «взаимного приспособления»1. Уже существуют концепции «конституционного 1 Капустин Б.Г. «Национальный интерес» как консервативная утопия // Свободная мысль. 1996. № 3. С. 28. 118 Алексей Блинов патриотизма» (Ю. Хабермас), «постнациональной идентичности» (Ж.М. Ферри), «постсуверенной нации» (П. Тибо) или «национальной империи» (П.М. Хомяков). Анализируя взгляды западных теоретиков, например, Г.В. Мальцев обращает внимание на те их выводы, в которых утверждается, что «информатизация общества и его переход к постиндустриальным стадиям развития несовместимы с практикой централизованного управления и централизованного регулирования (то есть юридического регулирования посредством закона) социальных отношений; централизованное управление и закон как форма регуляции сверху уже не способны адекватно реагировать на исключительно сложные ситуации, возникающие в отдельных социальных ячейках»1. Это утверждение позволяет сделать еще одно предположение о неизбежности изменения природы национального государства, централизованного по своей сути. С одной стороны, данный вывод описывает механизм существования нового социального уклада – сетевого общества, а с другой – предельно остро проблематизирует задачу выведения данных структур в нормативное поле, включения их в легальный оборот публичных коммуникаций. Г.В. Мальцев также замечает, что «ориентация на децентрализованные формы общественной жизни, на социальный плюрализм» западной литературы наиболее рельефно отражает «озабоченность политическими аспектами кризиса цивилизации и построением в рамках определенных футурологических концепций схем политико-правового устройства будущего общества»2. В свою очередь, возвращаясь к определению будущих механизмов легитимации власти, можно сказать, что при сохранении демократического вектора (сценария) развития государств, очевидна тенденция к утверждению рационально-правового способа легитимации, соответствующего закономерностям функционирования постиндустриального общества. Власть же, не обладающая необходимым потенциалом легитимности, обречена на провал и полное политическое поражение. Развитие национальных государств, их конкурентный потенциал, а значит, и первенство, будут во многом производными и от состояния духовных основ конкретного общества, его «нравственных устоев». Современная конкуренция государств обладает чертами демонстрационности (популяризация культуры, уровня и стиля жизни) и экспансионизма (распространение влияния своей национальной культуры, жизненных стандартов, идеологических установок и политических институтов). 1 2 Мальцев Г.В. Понимание права: Подходы и проблемы. М.: Прометей, 1999. С. 376. Там же. 119 Национальное государство в условиях глобализации Наступает эра надгосударственных образований – политических образований больших как по своим территориальным размерам, так и по экономическому потенциалу. Значительную роль в их создании будут играть наднациональные начала идеологического характера. Поэтому способность современных народов объединяться в полиэтнические комплексы – нации – является, по сути, проверкой на их цивилизационную зрелость, демонстрацией базовых признаков надгосударственности. Такие государства будут образовываться с помощью наднациональных идеологий и экономических потребностей. В будущем размеры этих гипотетических надгосударственных образований, вероятно, будут определяться границами географических ареалов материкового масштаба. Даже можно рискнуть предположить, что основными частями будущего мироустройства будут выступать такие страноведческие категории, как Европа, Евразия (ядром которой будет нынешняя Россия), Юго-Восточная Азия, Северная и Латинская Америка, Африка, Ближний Восток (арабский мир), Австралия и Океания. Вполне вероятно, что к тому моменту это уже будут не государства в их классическом понимании, а скорее некие межрегиональные административно-публичные аппараты с развитой системой международной бюрократии по осуществлению функций поддержания международного порядка (политического, правового, экономического, экологического) в границах своей юрисдикции. Основной комплекс противоречий в мире будет обусловлен не коллизией национальных интересов, а сосредоточится между жизненными укладами (модерном и архаикой), уровнями развития (бедностью и богатством) и системами ценностей (религиозными, культурными и мировоззренческими стандартами), пройдет по линиям, которые не только не совпадут с границами нынешних государств, а установятся внутри стран вне зависимости от их принадлежности к тому или иному международному союзу – изменится привычный порядок вещей. Эволюция государства будет происходить, в Тенденции первую очередь, в отношении его форм, эволюции серьезные изменения конфигурации которых государств. уже сегодня прогнозируемы. Не менее серьезную модификацию претерпят и функции государства, ограничение (конкретизация) и сужение которых представляет собой вполне ожидаемый вариант государственного развития в целях установления баланса со структурами гражданского общества. Серьезному изменению подвергнется национальный суверенитет, а его характер будет менее определенным. И если под национальным государством понимать совершенно конкретную историческую модификацию государства, то раз120 Алексей Блинов говоры о его возможном уходе с арены истории кажутся вполне обоснованными: речь ведь не идет об «отмирании» государства как такового, а лишь об одном из типов, предшествующих новой фазе развития государственности. Будущее государство должно обладать такими обязательными качествами, которые позволят обеспечить свободное функционирование гражданского общества и достаточные темпы общественного и научнотехнического прогресса; гарантировать высокую степень защищенности международного сообщества перед лицом глобальных угроз и эффективное решение масштабных задач, стоящих перед человеческой цивилизацией. Если говорить о ближайшей перспективе, Национальное думается, что национальное государство согосударство в хранит свое институциональное положение в ближайшей международных отношениях, но его развиперспективе. тие в условиях глобализации будет сопровождаться институциональными и статусными уступками (структурам гражданского общества, новым субъектам международных отношений), объем которых определится процессом адаптации внутренних свойств государства и его адекватностью изменениям внешней среды. И со временем национальное государство не исчезнет бесследно, на его место придет другое – оно эволюционирует в новую форму политической организации общества, отвечающей конструкции глобального политического порядка. Что касается России. Безусловно, место и Основные положение России в мире – тема отдельного, кризисные серьезного исследования. Выделим лишь вызовы для основные кризисные вызовы современной современной России, влияющие на положение нашего госуРоссии. дарства в формирующемся глобальном порядке. 1. Отсутствие ясных целей и ориентиров национального развития (нет ясного и одобряемого населением плана возможных преобразований), стратегических установок и, главное, субъекта, способного их реализовать («субъекта стратегического действия»). Нет нового русского проекта, значимого в глазах мира. 2. Плохое качество управленческой элиты и кадров, в основной массе пораженных тотальной коррупцией и действующих по логике «временщиков». Власть пассивна, безвольна и имеет низкую степень легитимности, недостаточную для проведения масштабных – необходимых для исторического момента – преобразований. Россия при сохранении нынешних условиях обречена на инерционный сценарий развития – деградацию. 121 Национальное государство в условиях глобализации 3. Низкая политическая и правовая культура населения, отсутствие развитой практики самоуправления и опыта личной ответственности за свою судьбу – основы гражданского общества. 4. Полукриминальный, теневой, непубличный характер экономических и политических отношений, как массовый системный и постоянно воспроизводящийся признак. 5. Сырьевой характер российской экономики, закрепляющий Россию в невыгодном положении в мировой системе разделения труда. 6. Отсутствие развитой социальной инфраструктуры как главной базы роста и основы эффективного функционирования государства (по линии «центр – регионы», «регионы – регионы»). Россия так и не смогла в полной мере воспользоваться своим выгодным географическим транзитным положением по линии «Европа – Азия». 7. Невозможность влиять на внешнюю ситуацию, а вместе с ней нейтрализовывать (отражать) негативное воздействие внешних факторов. Потеря Россией инициативы в глобальных процессах, влияющих на системообразование нового глобального порядка (на фоне полного непонимания меняющегося мира и международных процессов). Последовательное выпадение из числа государств со статусом региональных центров. На какую роль готова и согласна претендовать Россия в мире? 8. Отсутствие сверхресурсов (инвестиций) для претворения сверхзадачи – обеспечения новой волны модернизации и индустриализации. 9. Демографический кризис, снижение качества «человеческого материала» (рождаемость, здоровье, «утечка мозгов», наркомания, СПИД). 10. Бедность и даже нищета подавляющего числа граждан, а вместе с ними и отсутствие социальной базы экономического подъема. 122 Алексей Блинов ЗАКЛЮЧЕНИЕ В результате проведенного исследования, направленного на уяснение сущности, анализ политико-правового измерения и особенностей функционирования национального государства в условиях глобализации, были решены следующие задачи: выявлены основные подходы к осмыслению сущности национального государства и процессов глобализации, а данные феномены отделены от смежных с ними явлений; обобщены представления о социальном назначении национального государства на современном этапе его исторического развития на основе анализа его специфических функций и признаков; установлена взаимозависимость между тенденциями мирового развития и существующим способом организации публичной власти в современном обществе; выделены критерии анализа характера и степени кризиса национального государства в эпоху глобализации и связанных с этим проблем; показаны особенности глобализации как процесса увеличения взаимозависимости между государствами и перехода международных отношений на новый уровень развития, в условиях формирования качественно нового мирового – глобального порядка; описаны основные перспективы возможного развития национального государства, а также тенденции будущих изменений в организации публичной власти общества на основе выявленных закономерностей. В целом поставленные задачи решены, а цель исследования достигнута. Безусловно, данная работа не исчерпывает заявленную тему, да и широта проблемного поля требует ее дальнейшей разработки на основе полученных теоретических обобщений. На основании проведенного анализа, определившего нацию политико-идеологическим и экономическим феноменом, в отличие от народа, имеющего правовое содержание, и этноса, рассматриваемого в качестве этнокультурного явления, можно заключить, что национальное государство представляет симбиоз политического, экономического, правового и этнокультурного (индивидуализирующего) начал, как бы вбирая в себя все эти социальные воплощения (формы), выступает в качестве сложного интегрирующего публично-властного комплекса (союза). Необходимость выработки конвенциального употребления понятия 123 Национальное государство в условиях глобализации «национальное государство» диктуется потребностью упорядочить современные международные отношения, выработать основу для установления реальной политической стабильности и предотвратить хаотизацию общества. Национальное государство определяется как возникшая в индустриальную эпоху политическая организация гражданского общества, выражающая волю включенных в нее индивидов и обеспечивающая защиту коренных интересов данной группы на основе идей и ценностей социокультурной, исторической, языковой, территориальной сплоченности и единого уровня экономического развития. Национальное государство, представляющее собой исторический тип организации публичной власти, является переходным этапом в развитии государственности и предшествует появлению более универсальных, масштабных в пространственно-территориальном и демографическом плане социальных союзов, с более высокой степенью внутренней однородности и интегрированости всех членов и взаимозависимостью с внешней средой. Главной причиной появления нового исторического типа государства станет переход к новому этапу человеческой истории – информационному обществу и постиндустриальному типу экономического развития. Глобализация выражается, прежде всего, в колоссальном усложнении окружающего мира, стирании грани между внутренней и внешней политикой, экономикой. При этом глобализация – процесс неравномерный. Глобализация выступает так же в качестве инструмента управления международными процессами, переформатирования сложившейся международной системы. Современная глобализация – это процесс не только не законченный, но неравномерное развитие которого сопровождается разными по силе контртенденциями и противоречивыми сопутствующими явлениями. Глобализация предстает как неизбежный этап исторической динамики. В современном мире все отчетливее демонстрируются качества новой эпохи (постиндустриальной, информационной), выраженные в усложнении техногенного характера цивилизации (зависимости человечества от искусственной среды обитания), социальных структур и связей, возрастающей проницаемости и универсальности происходящих в нем процессов. Для исследования этой сложнейшей динамики требуются не менее сложные методологические подходы, способные обнаружить и максимально адекватно описать происходящее. Глобализация – процесс стремительного развертывания изменений, лавинообразной и необратимой модернизации. Ключевыми при его 124 Алексей Блинов описании терминами являются «развитие» и «изменение», «прогресс» и «архаизация», «кризис» и «конфликт», «политический переход» и «институты». Основными глобальными тенденциями в новейшее время стали демократизация (в политической сфере) и либерализация (в сфере экономики). Базисными признаками национального государства являются суверенитет, территория, наличие особой политической структуры – нации, – гражданское общество, политическое и юридическое равенство людей, участие граждан (подданных) в процессе государственного управления как непосредственно, так и через представителей. Национальное государство – это еще и эффективный политический инструментарий решения этнических, религиозных и культурных проблем в обществе, связанных с различными проявлениями нетерпимости, отчуждения и экстремистских настроений – самыми примитивными формами социальной идентификации, характеризующими первоначальный опыт «освоения» людьми мира на заре человеческой истории. Идея национального государства имеет повышенное легитимирующее значение. Потому взаимосвязь между легитимностью и установлением национально-государственного порядка, понимаемого в веберовской теоретической традиции – рациональном ключе, – имеет исключительное значение в ряду закономерностей современной теории государства. Ведь распространение демократических начал в современном мире неразрывно связано с процессом становления наций, появлением национального самосознания, ставшего не только выражением новой формы социальной интеграции, но и важным этапом в появлении социально-политического феномена (со)гражданства. Что касается проблемы самоопределения, то международное сообщество должно идти по пути более сложной процедуры признания новых государств при наличии четкой и точной методики присвоения соответствующего статуса несамоопределившимся народам, понимаемым как демос, а не этнос. Основой современного порядка в мире является независимое, суверенное, национальное государство, конвенциально возведенное в ранг высшего международного принципа со времен Вестфальского мира. В то же время не существует раз и навсегда заведенного порядка: он постоянного меняется, приобретая новые организационные формы. Как следствие, приходится говорить о процессе формирования новой глобальной политической системы (поствестфальской и постялтинскопотсдамской) – универсальной инфраструктуры управления мировыми процессами. 125 Национальное государство в условиях глобализации Глобальный порядок определяется как объективно складывающаяся в эпоху глобализации, на основе реализации норм международного права или иных нормативных регуляторов всеобщего действия, система взаимосвязей между участниками международных отношений (в первую очередь, государствами), характеризующаяся распределением между ними взаимных прав и обязанностей. Сердцевину глобального порядка составляют международно-правовые нормы. Однако глобальный порядок не является разновидностью правопорядка, т.к. в его основе лежат не только нормы права, он – результат деятельности не только государств и связан не только с их принудительной силой, ему не свойственна четкая формальная определенность. Предлагается использовать термин «глобальный порядок» в качестве базовой, положительной категории. Отмечается, что глобальный порядок – это не констатация современного состояния международной системы, не свершившийся факт, а некая идеальная модель, прообраз будущей организации и состояния международных отношений. Национальное государство вступает в противоречие с формирующимся глобальным порядком. Государства как традиционные акторы международных отношений становятся все менее эффективными и более уязвимыми в конкуренции с новыми акторами, в борьбе со все возрастающими антигосударственными тенденциями. Происходит заметное усиление роли международных организаций, приобретающих характер наднациональных. Все это сочетается с другой тенденцией развития современных международных отношений – появлением новых международных субъектов, как легальных (формальных и неформальных), так и не легальных. Складывающаяся новая политическая система направлена на интенсификацию интеграционных процессов и объединение государств, с одной стороны, и выстраивание внутренней иерархии – с другой. Происходит радикальный пересмотр национальной государственности, которая подвергается двойному прессингу: воздействию международной и наднациональной общности сверху, локальных и региональных структур – снизу. Характер, глубину и степень проявления кризиса национального государства, который многие ученые связывают с кризисом суверенитета, помогают оценить функции государства. Поэтому в качестве одного из положительных проявлений глобализации называется «разгрузка», «возращение» государств, «переход от избыточности к их нормальному функционированию», ограниченных ролью поддержания правопорядка как в рамках собственной юрисдикции, так и вне ее пределов. На основе сценарного анализа процессов глобализации и связанных 126 Алексей Блинов с ними изменений функционирования национального государства выделены три варианта развития событий: правовой, информационный и ресурсный. Первый предполагает доминирование правовых начал в подавляющем большинстве сфер жизни общества при сохранении тенденции к доминированию западной, европейской традиции правопонимания. Правовой сценарий развития глобализации – это консервативный, охранительный вариант развития. Согласно второму варианту, огромная роль информации, существующая на настоящий момент, еще больше усилится. Появляются реальные возможности для стран, богатых человеческим потенциалом, улучшить свое положение в мире. Новые лидеры смогут использовать существующую правовую инфраструктуру для обеспечения и защиты своих интересов. Государство может утратить роль монопольного гаранта права. На смену национальному государству в его нынешнем виде могут прийти новые формы государственности. Ими могут стать особые надгосударственные образования (предлагается для их обозначения использование нового слова «полистат») с особым положением личности, структур гражданского общества, правовых регуляторов и демократических процедур, в которых власть и функции будут распределены по «нескольким уровням», а традиционная модель государства подвергнется размыванию. Исходя из логики третьего сценария – ресурсного – в результате либо резкого удорожания энергоресурсов, либо вообще прекращения их поставки или блокирования каналов транспортировки нынешняя, в большей степени западная модель потребления, становится нежизнеспособной. Ставится под угрозу само существование западной цивилизации и системы ценностей. Развитые страны, обладая технологическим, военным, экономическим и политическим преимуществом, могут разработать концепции, согласно которым недра и их содержимое будут объявлены общемировым достоянием. Вследствие этого прогнозируется конфликт между развивающимися и развитыми странами. Если странам-экспортерам удастся отстоять свой суверенитет, то можно рассчитывать на новый расцвет национального государства в его классическом виде, так как это будет соответствовать интересам победителей и объективной ситуации, то мы сможем наблюдать некий неоиндустриализм (новую волну индустриализации). В случае победы развитых стран на уровне международного права может быть закреплена иерархия государств, объем полномочий, юридический статус которых будет существенно различаться. В ходе исследования обнаружена все более и более четкая тенденция 127 Национальное государство в условиях глобализации к стиранию граней между традиционными этническими группами, «растворения», «размывания» их в более крупных и развитых в политическом, экономическом и культурном планах «универсалиях», ставших, несмотря на сохранившееся титульное историческое название, по сути, наднациональными единицами. В то же время выражается уверенность в принципиальной недостижимости полной однородности общества, наоборот, сохранения определенной степени его разнообразия, необходимого как для сохранения известной степени социальной конфликтогенности – важного источника развития, – так и для функционирования его в качестве устойчивой системы. Эволюция государств будет происходить, в первую очередь, в отношении его форм, серьезные изменение конфигурации которых уже сегодня прогнозируются рядом исследователей. Не менее серьезную модификацию претерпят и функции государства, ограничение (конкретизация) и сужение которых представляется естественным процессом развития государственности. На базе национальных государств со временем могут быть созданы некие межрегиональные административно-публичные аппараты с развитой системой международной бюрократии по осуществлению функций поддержания мирового порядка (и его частных проявлений: политического, правового, экономического, экологического) в границах установленной юрисдикции. Основной же комплекс противоречий в мире будет обусловлен не коллизией национальных интересов, а сосредоточится между жизненными укладами (модерном и архаикой), уровнями развития (бедностью и богатством) и системами ценностей (религиозными, культурными и мировоззренческими стандартами), пройдет по линиям, которые не только не совпадут с границами нынешних государств, а установятся внутри стран вне зависимости от их принадлежности к тому или иному международному союзу – изменится привычный порядок вещей. БИБЛИОГРАФИЯ 1. Абдулатипов Р.Г. Национальный вопрос и государственное обустройство России. М.: Славянский диалог, 2000. 128 Алексей Блинов 2. Авдокушин А.В., Маюров В.Г. Право наций на самоопределение необходимо конкретизировать // Московский журнал международного права. 1999. № 3. 3. Автономов А.С. Правовая онтология политики. К построению системы категорий. М., 1999. 4. Авторитаризм и демократия в развивающихся странах / В.Г. Хорос, Г.И. Мирский, К.Л. Майданик и др. М.: Наука, 1996. 5. Агеев А.И. Выступление на заседании «круглого стола» «Экономическая безопасность: вызовы и стратегии» // URL: <http://www.dvpt.ru>. 6. Актон Л. Принцип национального самоопределения // Нации и национализм / Б. Андерсон, О. Бауэр, М. Хрох и др. / Пер. с англ. и нем. Л.Е. Переяславцевой, М.С. Панина, М.Б. Гнедовского. М.: Праксис, 2002. 7. Актуальные вопросы глобализации: «Круглый стол» журнала Международная экономика и международные отношения // Международная экономика и международные отношения. 1999. № 4, 5. 8. Альтерматт У. Этнонационализм в Европе / Пер. с нем. С.В. Базарновой. М.: РГГУ, 2000. 9. Алюшин А. Перерывы правовой постепенности в традиции российской государственности // Конституционное право: восточноевропейской обозрение. 1995. № 4. 10. Анализ систем на пороге ХХI века: теория и практика. Мат-лы Международной научн.-практ. конфер. В 4-х томах. Том 1. / Сост. Т.Е. Сафонова. М.: ИНТЕЛЛЕКТ, 1996. 11. Андерсон Б. Введение // Нации и национализм / Б. Андерсон, О. Бауэр, М. Хрох и др. / Пер. с англ. и нем. Л.Е.Переяславцевой, М.С. Панина, М.Б. Гнедовского. М.: Праксис, 2002. 12. Арановский К. В. Суверенитет в системе федеративных отношений // Право и политика. 2000. № 1. 13. Аристотель. Политика. Афинская полития. М., 1997. 14. Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М., Сусоколов А.А. Этносоциология. Учебное пособие для вузов. М., «Аспект Пресс», 1999. 15. Ахиезер А.С., Ильин В.В. Российская государственность: истоки, традиции, перспективы. М.: МГУ, 1997. 16. Ахиезер А.С., Ильин В.В. Российская цивилизация: содержание, границы, возможности. М.: МГУ, 2000. 17. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации. Учебник для юридич. вузов и факультетов. М.: НОРМА – ИНФРА-М, 1998. 18. Бади Б. От суверенитета государства к его жизнеспособности // В кн.: Мировая политика и международные отношения в 1990-е годы: взгляды американских и французских исследователей / Пер. с англ. и фр. // Под. ред. М.М. Лебедевой и П.А. Цыганкова. М.: Московский общественный научный фонд, 2001. 19. Барциц И.Н. Категория «суверенитет» в правовой теории и практике Российской Федерации. Дисс. канд. юрид. наук. М.: РАГС, 1995. 20. Бачило И.Л. Государство и право в условиях глобализации // Государство 129 Национальное государство в условиях глобализации и право на рубеже веков (материалы всероссийской конференции): Проблемы теории и истории. М., 2001. 21. Бачило И.Л. Факторы, влияющие на государственность // Государство и право. 1993. № 7. 22. Бестужев-Лада И.В. Прогнозное обоснование социальных нововведений. М.: Наука, 1993. 23. Бжезинский З. Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы. М.: Международные отношения, 1998. 24. Богатуров А. Стратегии разравнивания» в международных отношениях и политике США // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 2. 25. Богатуров А.Д. Современные теории стабильности и международные отношения России в Восточной Азии в 1970-90-е гг. М.: МОНФ, ИСК РАН, 1996. 26. Бодо Ж. Глобальный капитализм: необходимость в обновлении универсалистской модели // Международная экономика и международные отношения. 1998. № 12. 27. Бордачев Т.В «Новый интервенционизм» и современное миротворчество. М.: МОНФ, 1998. 28. Борко Ю.А. Проблемы национального суверенитета: опыт европейской интеграции // Альманах «Космополис». 1999. 29. Бородай Ю.М. Этнос, нация, государство: Выступление на «круглом столе» «Национальное государство: теория, история, политическая практика» // Политические исследования. 1992. № 5–6. 30. Братимов О.В., Горский Ю.М., Делягин М.Г., Коваленко А.А. Практика глобализации: игры и правила новой эпохи. М.: ИНФРА-М, 2000. 31. Бромлей Ю.В. К вопросу о выделении этносов среди других человеческих общностей // Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. 32. Бруннер Г. Национальные государства и право на самоопределение: никакой связи? // Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. 33. Бутенко А.П. Государство: его вчерашние и сегодняшние трактовки // Государство и право. 1993. № 7. 34. Бэттлер А. Контуры мира в первой половине XXI века и чуть далее (теория) // Международная экономика и международные отношения. 2002. № 1. 35. Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. Пер. с англ. П.М. Кудюкина. Под общей редакцией канд. полит. наук Б.Ю. Кагарлицкого. Спб.: Университетская книга, 2001. 36. Варламова Н.В. Посттоталитаризм: проблемы теории // Политические проблемы теории государства. М.: Ин-т государства и права РАН, 1993. 37. Варламова Н.В., Пахоленко Н.Б. Между единогласием и волей большинства (политико-правовые аспекты консенсуса). М.: ЦКИ МОНФ, 1997. 38. Васильев А.В. Теория государства и права: Курс лекций. М.: РАГС, 2001. 39. Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. 40. Веденеев Ю.А. Теория и практика переходных процессов в развитии рос- 130 Алексей Блинов сийской государственности // Государство и право. 1995. № 1. 41. Венгеров А.Б. Теория государства и права: Учебник для юридических вузов. М.: Новый Юрист, 1998. 42. Вердери К. Куда идут «нация» и «национализм»? // Нации и национализм / Б. Андерсон, О. Бауэр, М. Хрох и др. / Пер. с англ. и нем. Л.Е. Переяславцевой, М.С. Панина, М.Б.Гнедовского. М.: Праксис, 2002. 43. Владимиров А.И. «Глобализация», война и мир третьего тысячелетия // Власть. 2001. № 3. 44. Володин А., Широков Г. Глобализация: выгоды и риски // Международная политика. 2001. № 7. 45. Володин А.Г. «Сверхцивилизация» vs. «противоцентр»: логика противоборства уходящего века // Мегатренды мирового развития / Отв. ред. М.В. Ильин, В.Л. Иноземцев; Центр исследований постиндустриального общества. М.: Экономика, 2001. 46. Вопленко Н.Н. О легитимности власти и права // Механизм исполнительной власти в Российской Федерации: Сб-к нуч. ст. В.: ВФ МИЭПП, 1994. 47. Ворожейкина Т.Е. Государство и общество в России и Латинской Америке // Общественные науки и современность. 2001. № 6. 48. Ворожейкина Т.Е. Демократия и экономическая реформа (опыт сравнительного анализа России и Латинской Америки) // Pro et Contra. Т. 2. № 1. Зима 1997. 49. Геллнер Э. Нации и национализм / Пер. с англ. // Ред. и послесл. И.И. Крупника. М.: Прогресс, 1991. 50. Геллнер Э. Пришествие национализма. Мифы нации и класса // Нации и национализм / Б. Андерсон, О. Бауэр, М. Хрох и др. / Пер. с англ. и нем. Л.Е. Переяславцевой, М.С. Панина, М.Б. Гнедовского. М.: Праксис, 2002. 51. Геллнер Э. Условия свободы. Гражданское общество и его исторические соперники. М.: Ad Marginem, 1995. 52. Гефтер М. Россия: диалоги вопросов. М., 2000. 53. Глобализация в человеческом измерении: Материалы постоянно действующего междисциплинарного семинара Клуба ученых «Глобальный мир» (Вып. 18). М.: Новый Век, 2002. 54. Глобализация и устойчивое развитие: проблемное поле и возможные сценарии: Материалы постоянно действующего междисциплинарного семинара Клуба ученых «Глобальный мир» (Вып. 11). М.: Новый Век, 2001. 55. Глобализация и философия. Сборник статей / Отв. ред. д. ф. н., проф. К.Х. Делокаров М., 2001. 56. Глобализация экономики – закономерный продукт индустриализации и информатизации социума: Материалы постоянно действующего междисциплинарного семинара Клуба ученых «Глобальный мир» (Вып. 8). М.: Новый Век, 2001. 57. Глобализация: благо или угроза? // Экономическое обозрение (Узбекистан). 1998. № 3. 58. Глобальная проблема: географическая панорама: Материалы постоянно действующего междисциплинарного семинара Клуба ученых «Глобальный 131 Национальное государство в условиях глобализации мир» (Вып. 21). М.: Новый Век, 2002. 59. Глобальное сообщество: новая система координат (подходы к проблеме). Спб.: Алетейя, 2000. 60. Горин Н.И. Глобализация и локальные цивилизации // Власть. 2000. №1. 61. Государство, экономика, общество: аспекты взаимодействия. Серия «Научные доклады». Вып. 105. М.: МОНФ, 2000. 62. Гоулдманн К. Международные отношения: общие проблемы // Политическая наука: новые направления / Пер. с англ. М.М. Гурвица, А.Л. Демчука, Т.В. Якушевой. Научн. ред. Е.Б. Шестопал. М.: Вече, 1999. 63. Гражданское общество, правовое государство и право» / «Круглый стол» журналов «Государство и право» и «Вопросы философии» // Государство и право. 2002. № 1. 64. Гусейнов А.А. Национальная фаза государственной истории / Выступление на заседании «круглого стола» «Национальное государство: теория, история, политическая практика) // Полис. 1992. № 5-6. 65. Давыдов Ю.Н и др. Очерки по истории теоретической социологии XX-го столетия (от М. Вебера к Ю. Хабермасу от Г. Зиммеля к модернизму). М.: Наука, 1994. 66. Даль Р. О демократии / Пер. с англ. А.С. Богдановского // Под ред. О.А. Алякринского. М.: Аспект Пресс, 2000. 67. Дегтярев А.А. Основы политической теории: Уч. пособ. М.: Высш. шк., 1998. 68. Деев Н.Н. Государственность и этнополитическое развитие // Политические проблемы теории государства. М.: ИГП РАН, 1993. 69. Дзодзиев В. Проблемы становления демократического государства в России. М.: Ad Marginem, 1996. 70. Дилигенский Г.Г. Выступление на круглом столе журнала «Международная экономика и международные отношения» «Актуальные вопросы глобализации» // Международная экономика и международные отношения. 1999. № 4. 71. Дилигенский Г.Г. Глобализация: перспективы демократии // Полития. Осень. 1999. № 3. 72. Дейч К. Рост наций // Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. 73. Дробижева Л.М. Возможность либерального этнонационализма // Реальность этнических мифов / Под ред. А. Малашенко и М.Б. Олкотт; Моск. Центр Карнеги. М.: Гендальф, 2000. Аналитическая серия. Вып. 3. 74. Дъекофф А., Жафрело К. От государства-нации и постнационализму? // Мировая политика и международные отношения в 1990-е годы: взгляды американских и французских исследователей / Пер. с англ. и фр. // Под. ред. М.М. Лебедевой и П.А. Цыганкова. М.: МОНФ, 2001. 75. Евстигнеева Л.П., Евстигнеев Р.Н. Экономическая глобализация и постмодерн // Общественные науки и современность. 2000. № 1. 76. Елизаров В. От авторитаризма к демократии: две модели // Pro et Contra. Том 3. № 3. Лето 1997. 77. Зарубежная политология: словарь-справочник / Под ред. А.В. Миронова, 132 Алексей Блинов П.А. Цыганкова. М.: Соц-полит. журн., Независимый открытый университет, 1998. 78. Засурский Я.Н. Информационное общество и средства массовой информации // URL: <http://intra.rfbr.ru/pub/vestnik/V3_99/2_1.htm>. 79. Зегберс К. Сшивая лоскутное одеяло // Pro et Contra. Т. 4. № 4. Осень. 1999. 80. Иванов Н. Глобализация и проблемы оптимальной стратегии развития // Международная экономика и международные отношения. 2000. № 2, 3. 81. Иванов С.Б. О новой редакции Концепции национальной безопасности Российской Федерации. М.: МГИМО, 2000. 82. Иванова Н. Инновационная сфера: итоги столетия // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 8. 83. Ильин М. В. Новая жизнь традиционных укладов // Мегатренды мирового развития / Отв. ред. М.В. Ильин, В.Л. Иноземцев; Центр исследований постиндустриального общества. М.: Экономика, 2001. 84. Ильин М.В. Движущие силы и противоречия политического развития на исходе XX столетия (аналитический доклад). Горбачев-Фонд, 04 ноября 1998 // URL: <http://gorbachev.inttrust.ru>. 85. Ильин М.В. Политический дискурс: слова и смыслы // Полис. 1994. № 1. 86. Ильин М.В. Россия и вызовы XXI века // Доклад на пленарном заседании II Всероссийского конгресса политологов «Россия. Политические вызовы ХХI века». Москва, 21 апреля 2000 г. 87. Ильин М.В. Слова и смыслы: Опыт описания ключевых политических понятий. М.: РОССПЭН, 1997. 88. Ильин М.В. Стабилизация развития // Мегатренды мирового развития / Отв. ред. М.В. Ильин, В.Л. Иноземцев; Центр исследований постиндустриального общества. М.: Экономика, 2001. 89. Иноземцев В.Л. Расколотая цивилизация: Науч. Издан. М.: Academia – Наука, 1999. 90. Ишань Ся О вопросе государственного суверенитета: опыт европейской интеграции // Альманах «Космополис». 1999. 91. Йонгман А. Я., Шмид А. П. Самоопределение // Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. 92. Кабаков А., Гельман А., Драгунский Д. Сценарии для России. М.: Клуб2015, 1999. 93. Каменская Г.В., Родионов А.Н. Политические системы современности. М.: Онега, 1994. 94. Камкия Б.А. Проблема легитимности власти в полиэтническом государстве. М.: МОНФ, 1997. 95. Кандель П. О национализме «с человеческим лицом» // Pro et Contra. Т. 3. №3. Лето 1998. 96. Капустин Б.Г. «Национальный интерес» как консервативная утопия // Свободная мысль. 1996. № 3. 97. Капустин Б.Г. Современность как предмет политической теории. М., РОССПЭН, 1998. 133 Национальное государство в условиях глобализации 98. Карасев В.И. Общество, государство, цивилизация: к теории становления социумов. М.: Московский психолого-социальный институт; Воронеж: МОДЭК, 2000. 99. Каспэ С.И. Империя и модернизация: Общая модель и российская специфика. М.: РОССПЭН, 2001. 100. Кельнер П. Риск или шанс. Книги о влиянии и последствиях глобализации // Международная политика. 1998. № 5. 101. Кива А.В.Духовность и преодоление кризиса // Общественные науки и современность. 2001. № 2. 102. Кимлика У. Этнический нейтралитет государства не только нереален, но и нежелателен // Национальные отношения в полиэтнических государствах. Реферативный бюллетень. № 1 (37) 2001. М.: РАГС, 2001. 103. Киссинджер Г. Нужна ли Америке внешняя полтика? / Пер. с англ. Под ред. В.Л. Иноземцева. М.: Ладомир, 2002. 104. Киссинджер Г. Мир – понятие относительное // Die Welt (Германия). 5 мая 2003. 105. Кобяков В. Категория территориальности в постмодернистской парадигме международных отношений (выступление на научно-практический семинар «Россия и НАТО: новое начало?» // URL: <http://www.rami.ru/conferences/last/2001-01-01/index.html>. 106. Ковлер А.И. Кризис демократии? Демократия на рубеже XXI века. М.: ИГП РАН, 1997. 107. Козловски П. Общество и государство: неизбежный дуализм / Пер. с нем. М.: Республика, 1998. 108. Кола Д. Политическая социология / Пер. с фр. А.Б.Гофмана. М.: Весь Мир, ИНФРА-М, 2001. 109. Колесников А.В. Политическое отчуждение, политика и государство // Политические проблемы теории государства. М.: ИГП РАН, 1993. 110. Коллонтай В.М. О неолиберальной модели глобализации // Международная экономика и международные отношения. 1999. № 10. 111. Коллонтай В.М. Эволюция западных концепций глобализации // Международная экономика и международные отношения. 2002. № 1, 2. 112. Коннор У. Нация – это нация, это государство, это этническая группа, это… // Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. 113. Коновалов В.Н. От суверенитета государства к суверенитету личности // Власть. 2000. № 11. 114. Конституция и закон: стабильность и динамизм. М.: Юридическая книга, ЧеРо, 1998. 115. Конституция как фактор социальных изменений: Сб-к докладов. М.: Центр конституционных исследований МОНФ, 1999. 116. Коротеева В. Существуют ли общепризнанные истины о национализме? // Pro et Соntra. Т. 2. № 3. Лето 1997. 117. Коротеева В.В. Теории национализма в зарубежных науках. М.: РГГУ, 1999. 134 Алексей Блинов 118. Кортунов С.В. Имперские амбиции и национальные интересы: Новые измерения внешней политики России. М.: МОНФ, 1998. 119. Кортунов С.В. Россия: Национальная идентичность на рубеже веков. М.: МОНФ, 1997. 120. Косолапов Н.А. Глобализация: сущностные и международнополитические аспекты // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 3. 121. Коукер К. Сумерки Запада. М.: Ad Marginem, 2000. 122. Кочетов Э.Г. Осознание глобального мира // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 5. 123. Красин Ю.А. Демократия перед вызовами современности // Обновление и стабильность в современном обществе (Сравнительный анализ) / А.А. Галкин, М.И. Новинская, И.В. Данилевич и др. / Общ. ред. А.А. Галкин; Ин-т сравн. политологии. М.: Весь Мир, 2000. 124. Красин Ю.А. Национальные интересы: миф или реальность // Свободная мысль. 1996. № 3. 125. Кувалдии В. Глобализация – светлое будущее человечества? // НГСценарии. 11 октября 2001. 126. Кувалдин В.Б. Глобализация и судьба нации-государства // Альманах «Космополис». 1999. 127. Куда идет Россия?.. Кризис институциональных систем: век, десятилетие, год / Под общ. ред. Т.И. Заславской. М.: Логос, 1999. 128. Куда идет Россия?.. Общее и особенное в современном развитии / Под общ. ред. Т.И. Заславской. М., 1997. 129. Куда идет Россия?.. Социальная трансформация постсоветского пространства / Под общ. ред. Т.И. Заславской. М.: Аспект Пресс, 1996. 130. Кудряшов С. М. Новые тенденции развития права международной правосубъектности // Право и политика. 2000. № 8. 131. Кузнецов В.И. «Золотой миллиард» и остальное человечество // Pro et Contra. Том 4, № 4. Осень 1999. 132. Кузнецов В.И. Что такое глобализация? // Международная экономика и международные отношения. 1998. № 2, 3. 133. Кузнецова С.И., Фридман Л.А. Глобализация: развитые и развивающиеся страны // Международная экономика и международные отношения. 2000. № 10. 134. Левашова А.В. Межгосударственное сотрудничество в условиях глобализации мирового развития: причины, формы и тенденции. Современные теоретические подходы. Дисс. канд. полит. наук. М.: МГУ, 2000. 135. Левяш И.Я. Постиндустриализм: проблема адекватности концепта // Общественные науки и современность. 2001. № 3. 136. Лейкофф С. Оппозиция «суверенитет – автономия в условиях федерализма»: выбор между «или – или» и «больше – меньше» // Полис. 1995. № 1. 137. Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах: сравнительное исследование / Пер. с англ. // Под ред. А.М. Салмина, Г.В. Каменской. М.: Аспект Пресс, 1997. 135 Национальное государство в условиях глобализации 138. Лукашева Е.А. Человек и государство // Правовое государство, личность, законность. М., 1997. 139. Лукашук И.И. Взаимодействие международного и внутригосударственного права в условиях глобализации // Журнал российского права. 2002. № 3. 140. Лукашук И.И. Глобализация и международное сообщество // Право и политика. 2000. № 4. 141. Лукашук И.И. Глобализация, государство, право, XXI век. М.: Спарк, 2000. 142. Лукичев П.Н., Скорик А.П. Квазигосударственность // Полис. 1994. № 5. 143. Май Б. Сопротивление глобализации. Обоснованы ли опасения ее противников? // Международная политика. 2001. № 7. 144. Максименко В. происходит ли глобализация? // Pro et Contra. Том 4. № 4. Осень 1999. 145. Малахов B.C. О националистическом дискурсе // Pro et Contra. Т. 4. № 2. Весна 1999. 146. Малахов В. Вызов национальному государству // Pro et Contra. Т. 3. № 2. Весна 1998. 147. Малахов В. Символическое производство этничности и конфликт // В кн.: Язык и этнический конфликт / Под ред. М. Брилл Олкотт и И. Семенова; Моск. Центр Карнеги. М.: Гендальф, 2001. 148. Малышева Д. Постиндустриальный мир и процессы глобализации // Международная экономика и международные отношения. 2000. № 3. 149. Малышева Д. Постиндустриальный мир и процессы глобализации // Международная экономика и международные отношения. 2000. № 3. 150. Мальцев Г.В. Понимание права. Подходы и проблемы. М., Прометей, 1999. 151. Мальцев Г.В. Право и экономическая власть // Правовое государство, личность, законность. М., 1997. 152. Мальцев Г.В. Пять лекций о происхождении и ранних формах права и государства. М.: РАГС, 2000. 153. Мальцев Г.В. Социальная справедливость и право. М., 1977. 154. Мамут Л. С. Социальное государство с точки зрения права // Государство и право. 2001. № 7. 155. Мамут Л.С. Государство в ценностном измерении. М.: НОРМА, 1998. 156. Мамут Л.С. Народ в правовом государстве. М.: НОРМА, 1999. 157. Мамут Л.С. Образ государства как алгоритм политического поведения // Общественные науки и современность. 1998. № 6. 158. Мамут Л.С. Стратегия взаимодействия государства и гражданского общества в условиях современной России // Государство и право на рубеже веков (материалы всероссийской конференции). Проблемы теории и истории. М., 2001. 159. Манн М. Нации-государства в Европе и на других континентах: разнообразие форм, развитие, неугасание // Андерсон Б., Бауэр О., Хрох М. и др. Нации и национализм / Пер. с англ. и нем. Л.Е. Переяславцевой, М.С. Панина, М.Б. 136 Алексей Блинов Гнедовского. М.: Праксис, 2002. 160. Манов Г.Н. Признаки государства: новое прочтение // Политические проблемы теории государства. М.: ИГП РАН, 1993. 161. Мартин Г.-П., Шуманы X. Западня глобализации: атака на процветание и демократию / Пер. с нем. М.: АЛЬПИНА, 2001. 162. Мартынов В.А. Вызовы, реалии и шансы России // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 10. 163. Мартышин О.В. Справедливость и право // Право и политика. 2000. № 12. 164. Мау В. Экономическая реформа: сквозь призму конституции и политики. М.: Ad Marginem, 1999. 165. Мау В. Экономические реформы и революция // Экономика переходного периода. Очерки экономической политики посткоммунистической России 1991-1997. М., 1998. 166. Махнач В.Л. Нация и национализм // URL: <http://www.archipelag.ru/text/182.htm>. 167. Мегатренды мирового развития / Отв. ред. М.В. Ильин, В.Л. Иноземцев; Центр исследований постиндустриального общества. М.: Экономика, 2001. 168. Межуев В.М. Идея национального государства в исторической перспективе: Выступление на «круглом столе» «Национальное государство: теория, история, политическая практика») // Полис. 1992. № 5–6. Демократические транзиты (теоретико169. Мельвиль А.Ю. методологические и прикладные аспекты). М.: МОНФ, Издательский центр научных и учебных программ, 1999. 170. Мельвиль А.Ю. Демократический транзит в России – сущностная неопределенность процесса и его результата // Альманах «Космополис». 1997. 171. Миллер А. О дискурсивной природе национализмов // Pro et Contra. Т. 2. № 4. Осень 1997. 172. Мировая политика и международные отношения на пороге нового тысячелетия. Серия «Научные доклады», Вып. 104. М. МОНФ, 2000. 173. Михеев В.В. Логика глобализации и интересы России // Pro et Contra. Том 4. № 4. Осень 1999. 174. Мовсесян А.Г., Огнивцев С.Б. Транснациональный капитал и национальные государства // Международная экономика и международные отношения. 1999. № 6. 175. Модестов С.А. Информационное противоборство как фактор геополитической конкуренции. М.: Издательский центр научных и учебных программ. М.: МОНФ, 1999. 176. Морозова Л.А. Проблемы современной российской государственности: учебное пособие. М.: Юрид. лит., 1998. 177. Муромцев Г.И. Источники права в развивающихся странах Азии и Африки. Система и влияние традиции. М.: УДН, 1987. 178. Национализм и формирование наций. Теории – модели – концепции / Отв. ред. А.И. Миллер. М., 1994. 179. Национальная безопасность: в поисках приоритетов. Материалы сове- 137 Национальное государство в условиях глобализации щаний аналитической группы при Совете Обороны Российской Федерации. М.: МОНФ, 1998. 180. Национальное государство: теория, история, политическая практика: «Круглый стол» // Полис. 1992. № 5-6. 181. Национальные истории в советском и постсоветских государствах / Под ред. К. Аймермахера, Г. Бордюгова. М.: АИРО-ХХ, 1999. 182. Неклесса А.И. Реквием ХХ веку // Международная экономика и международные отношения, 2000. № 1, 2. 183. Неклесса А.И. Механика глобальной трансформации / Научный Совет РАН «История мировой культуры». Вып. 5. М.: Комиссия по социокультурным проблемам глобализации, 2003. 184. Неклесса А.И. Стратегическая матрица / Научный Совет РАН «История мировой культуры». Вып. 2. М.: Комиссия по социокультурным проблемам глобализации, 2002. 185. Неклесса А.И. Управляемый хаос / Научный Совет РАН «История мировой культуры». Вып. 4. М.: Комиссия по социокультурным проблемам глобализации, 2003. 186. Нерсесянц В.С. История идей правовой государственности. М.: ИГП РАН, 1993. 187. Нерсесянц В.С. Конституционная модель российской правовой государственности: опыт прошлого, проблемы и перспективы // Правовое государство, личность, законность. М, 1997. 188. Нерсесянц В.С. Философия права. М., 1998. 189. Оболонский А.В. Бюрократия и государство. М.: ИГП РАН, 1996. 190. Осавелюк А.М. Вспомогательные государственные органы зарубежных стран: конституционно-правовой аспект. М.: Юристъ, 1998. 191. Основы политической науки. Учебное пособие для высших учебных заведений. Часть II. М.: Общество «Знание» России, 1995. 192. Осуществление политической и правовой реформ в Российской Федерации. Сб-к / Редактор-составитель И.С. Яценко. М.: РАГС, 1997. 193. Пантин В.И. Циклы и волны модернизации как феномен социального развития. М.: Московский философский фонд, 1997. 194. Парадоксы глобализации – вызовы и поиски ответа. Материалы постоянно действующего междисциплинарного семинара Клуба ученых «Глобальный мир» (Вып. 7). М.: Новый Век, 2001. 195. Пастухов В.Б. От государственности к государству: Европа и Россия // Полис, 1994. № 2. 196. Пастухов В.Б. От государственности к государству: коммунистическая стадия восходящего процесса // Полис. 1994. № 5. 197. Патнэм Р. Чтобы демократия сработала. М.: Ad Marginem, 1999. 198. Пахоленко Н.Б. От тоталитаризма к демократии: о функциях государства в переходный период // Политические проблемы теории государства. М.: ИГП РАН, 1993. 199. Петерссон О. Шведская система правления и политика. М.: Ad Marginem, 1998. 138 Алексей Блинов 200. Пефтиев В.И., Черновская В.В. Развивающийся мир: глобализация или регионализация? // Международная экономика и международные отношения. 2000. № 7. 201. Пешков М. Государство как агент развития: старые и новые «вызовы»: Выступление на заседании «круглого стола» «Место и роль государства в процессе развития») // Международная экономика и международные отношения. 1998. № 12. 202. Пивоваров Ю.С., Фурсов А.И. Русская система и реформы // Pro et Contra. Том 4. № 4. Осень 1999. 203. Плотинский Ю.М. Теоретические и эмпирические модели социальных процессов: Уч. пособ. для высших учебных заведен. М.: Логос, 1998. 204. Поздняков Э.А. Нация. Национализм. Национальные интересы. М.: Издательская группа «Прогресс» – «Культура», 1994. 205. Поздняков Э.А. Политика и «нравственность». М.: Издательская группа «Прогресс» – «Культура», 1995. 206. Политическая наука в России: интеллектуальный поиск и реальность. Хрестоматия / Отв. ред.-сост. А.Д. Воскресенский. М.: Московский общественный научный фонд; ООО «Издательский центр научных и учебных программ», 2000. 207. Политическая наука: новые направления / Пер. с англ. М.М. Гурвица, А.Л. Демчука, Т.В. Якушевой. Научный редактор Е.Б. Шестопал. М.: Вече, 1999. 208. Политическая организация глобализирующегося мира: проблема и модели на среднесрочную перспективу: Материалы постоянно действующего междисциплинарного семинара Клуба ученых «Глобальный мир» (Вып. 6). М.: Новый Век, 2001. 209. Политическая система США: Актуальные измерения. М.: Наука, 2001. 210. Политические проблемы теории государства / Отв.ред. Н.Н. Деев. М.: ИГП РАН, 1993. 211. Политология: Энциклопедический словарь / Общ. ред. и сост. Ю.А. Аверьянов. М.: Изд-во Моск. коммерч. ун-та, 1993. 212. Полякова Т.М. Менталитет полиэтнического общества как фактор политического процесса в России. Автореф. Дис. канд. полит. наук. М.: РАГС, 1998. 213. Постиндустриальный мир: центр, периферия, Россия. Мировая культура на пороге XXI века. М.: МОНФ, ИМЭМО, 1999. 214. Постиндустриальный мир: центр, периферия, Россия. Сб-к 1. Общие проблемы постиндустриальной эпох. М.: МОНФ, ИМЭМО, 1999. 215. Постиндустриальный мир: центр, периферия, Россия. Сб-к 2. Глобализация и Периферия. М.: МОНФ, ИМЭМО, 1999. 216. Постиндустриальный мир: центр, периферия, Россия. Сборник 1. Общие проблемы постиндустриальной эпохи. Серия «Научные доклады», выпуск 91. М.: МОНФ, 1999. 217. Право и политика современной России / Авт. кол.: Г.В. Мальцев, Е.А. Лукашева, В.С. Нерсесянц и др. М.: Былина, 1996. 139 Национальное государство в условиях глобализации 218. Преемственность и новизна в государственно-правовом развитии России. М.: ИГП РАН, 1996. 219. Прикладные аспекты глобализации: Материалы постоянно действующего междисциплинарного семинара Клуба ученых «Глобальный мир» (Специальный выпуск). М.: Новый Век, 2001. 220. Проблемы глобализации: реальность, тенденции, прогнозы: Материалы постоянно действующего междисциплинарного семинара Клуба ученых «Глобальный мир» (Вып. 6). М.: Новый Век, 2001. 221. Проблемы методологии и методики правоведения. М.: Мысль, 1974. 222. Проскурин С.А. Глобализация или глобализм? // Власть. 2001. № 6. 223. Пустогаров В.В. Международное гуманитарное право. М.: ИГП РАН, 1997. 224. Пшеворский А. Демократия и рынок. Политические и экономические реформы в Восточной Европе и Латинской Америке / Пер. с англ. // Под ред. проф. Бажанова В.А. М.: РОСПЭН, 1999. 225. Размышления о будущем: Материалы постоянно действующего междисциплинарного семинара Клуба ученых «Глобальный мир» (Вып.19). М.: Новый Век, 2002. 226. Рашковский Е.Б. Постмодерн: культурная революция или культурная контрреввлюция? // Международная экономика и международные отношения. 1999. № 7, 9. 227. Рашковский Е.Б. Цивилизации мира в сегодняшней науке // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 11. 228. Рашковский Е.Б., Хорос В.Г. Мировые цивилизации и современность (к методологии анализа) // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 12. и 2002. № 1. 229. Реализация геополитических интересов России в XXI веке // Россия – 2000. Современная политическая история (1985–1999 гг.), Т. 1. Хроника и аналитика / Под общ. ред. А.И. Подберезкина. М., 2000. 230. Рогачев С.В. Российская государственность в системе трансформационных координат. М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2000. 231. Розанваллон П. О государстве-нации // Вестник Московской школы политических исследований, 1995. № 1. 232. Романов В.Л. Социальная самоорганизация и государственность. М.: Изд-во РАГС, 2000. 233. Российская государственность: состояние и перспективы развития / Авт. кол.: Л.Ф. Болтенкова и др. М.: Республика, 1995. 234. Российский проект в глобальном контексте («круглый стол») // «НГСценарии». 11 апреля 2001. 235. Россия и основные институты безопасности в Европе: вступая в XXI век / Под ред. Д. Тренина; Моск. Центр Карнеги. М.: S&P, 2000. 236. Россия на рубеже веков. Материалы международной конференции. М., МФИТ, 2000. 237. Рукавишников В.О., Холман Л., Эстер П. Политические культуры и социальные изменения. Международные сравнения. М.: Совпадение, 1998. 140 Алексей Блинов 238. Русская идея: демократическое развитие России. М.: Российский научный фонд, 1996. 239. Рыжков В.А. Четвертая республика. Очерк политической истории современной России. М.: Ad Marginem, 2000. 240. Салмин А.М. Новая система мира. Belle epoque возвращается? // НГСценарии. 10 июня 2001. 241. Салмин А.М. Россия в ожидании политического воплощения: нация, государство, федерация // Вестник Московской школы политических исследований. 1995. №1. 242. Салмин А.М. Современная демократия: очерки становления. М.: Ad Marginem, 1997. 243. Севортьян Р.Э. Государство как универсальный феномен и аналитическая конструкция // Международная экономика и международные отношения. 1998. № 11. 244. Сергеев В.М. Государственный суверенитет и эволюция системы международных отношений // Альманах «Космополис». 1999. 245. Симония Н. Государство и развитие (выступление на заседании «круглого стола» «Место и роль государства в процессе развития») // Международная экономика и международные отношения. 1998. № 12. 246. Симуш П.И. Как раскрывается «код» российского народа? // Власть. 2002. № 1. 247. Система власти в России и мировой опыт (Материалы международного семинара). М., 2001. 248. Современные международные отношения: Уч-к / Под ред. А.В. Торкунова. М.: РОССПЭН, 1999. 249. Соколов В. Контуры будущего мира: нации, регионы, транснациональные общности // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 3. 250. Солоницкий А. Российское государство и развитие: мутация власти (выступление на заседании «круглого стола» «Место и роль государства в процессе развития») // Международная экономика и международные отношения. 1998. № 12. 251. Становление новой российской государственности: реальность и перспективы (открытый доклад) / Отв. ред. Г.М. Бурбулис. М.: УРСС, 1996. 252. Стенограмма пленарного заседания Государственной Думы РФ от 21 октября 1998 года (вечернее заседание) по пункту 20 повестки дня «О проекте федерального закона «О правовом статусе национально-культурных объединений национальных, культурных, языковых и этнорелигиозных меньшинств Российской Федерации» // URL: <http://www.akdi.ru/gd/PLEN_Z/1998/s2110_v.htm>. 253. Стратегия для России: 10 лет СВОП. М.: ВАГРИУС, 2002. 254. Стризое А.Л. Политика и общество: социально-философские аспекты взаимодействия. Волгоград: ВолГУ, 1999. 255. Тарасов И.С. Закат нации-государства // Альманах «Космополис». 1999. 141 Национальное государство в условиях глобализации 256. Тененбаум В.О. Государство: система категорий. Саратов, 1971. 257. Теоретические проблемы российского конституционализма. М.: ИГП РАН, 2000. 258. Тихомиров Ю.А. Государство на рубеже столетий // Государство и право. 1997. № 2. 259. Тихомиров Ю.А. Публичное право. М., 1995. 260. Тишков В. Забыть о нации (Постнационалистическое понимание национализма)// URL: <http://old.iea.ras.ru/Russian/personnel/Tishkov/forget. html>. 261. Тишков В.А. О нации и национализме // Свободная мысль. 1996. № 3. 262. Тишков. В. Этничность и власть в полиэтничных государствах. М., 1994. 263. Торукало В.П. Нация: история и современность. М., 1996. 264. Тэтчер М. Искусство управления государством: Стратегии для меняющегося мира / Пер. с англ. М.: Альпина Паблишер, 2003. 265. Устав Организации Объединенных Наций // URL: <http://www.un.org/russian/documen/basicdoc/charter.htm>. 266. Уткин А.И. Ракурсы глобализации // Полития. Зима 2000-2001. № 4 (18). 267. Уткин А.И. Россия и Запад: проблемы взаимного восприятия и перспективы строительства отношений. М., 1995. 268. Ушаков В. Идея для себя (нация-государство) // URL: <http://www. ushakov.org/_disc33/000000fa.htm>. 269. Ушаков Н.А. Государство в системе международно-правового регулирования. М.: Академический правовой ун-т при ИГП РАН, 1997. 270. Ушаков Н.А. Правовое регулирование использования силы в международных отношениях. М.: ИГП РАН, 1997. 271. Федоров Ю. Глобализация: вызовы и альтернативы для России // Международная политика. 2001. № 7. 272. Федоров Ю.Е. Критический вызов для России // Pro et Contra. Том 4. № 4. Осень 1999. 273. Фергюсон Й. Глобальное общество в конце двадцатого столетия // Международные отношения: социологические подходы / Рук. авт. колл. проф. П.А. Цыганков. М.: Гардарика, 1998. 274. Филиппов В.Р. Этнополитические детерминанты кризиса российского федерализма: Выступление на семинаре «Реформы государственного устройства и перспективы федерализма в России» // URL: <http://federalism.soros.ksu.ru/conference/seminar5/index.htm> 275. Фрейдзон В.И. Нация до национального государства: Историкосоциологический очерк Центральной Европы XVIII в. – начала XX в. Дубна: Феникс, 1999. 276. Хабермас Ю. В поисках национальной идентичности: Философские и политические статьи. Донецк, 1999. 277. Хабермас Ю. Европейское национальное государство: его достижения и пределы. О прошлом и будущем суверенитета и гражданства // Андерсон Б., Бауэр О., Хрох М. и др. Нации и национализм / Пер. с англ. и нем. Л.Е. Переяс- 142 Алексей Блинов лавцевой, М.С. Панина, М.Б. Гнедовского. М.: Праксис, 2002. 278. Хайруллин В.И. Одна из классических концепций категории справедливости // Право и политика. 2000. № 12. 279. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис. 1994. № 1. 280. Харитонова О.Г. Генезис демократии: Попытка реконструкции логики транзитологических моделей // Альманах «Космополис». 1997. 281. Хорос В.Г. Постиндустриальный мир – надежды и опасения: к постановке проблемы // Международная экономика и международные отношения. 1998. № 12. 282. Ценности современности в контексте модернизации и глобализации: Материалы постоянно действующего междисциплинарного семинара Клуба ученых «Глобальный мир» (Вып. 10). М.: Новый Век, 2001. 283. Цыганков А.П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика: Уч. пособ. М., 1995. 284. Цыганков П.А. Политическая социология международных отношений: Уч. пособ. М.: Радикс, 1994. 285. Чаттерджи П. Воображаемые сообщества: кто их воображает? // Андерсон Б., Бауэр О., Хрох М. и др. Нации и национализм / Пер. с англ. и нем. Л.Е. Переяславцевой, М.С. Панина, М.Б. Гнедовского. М.: Праксис, 2002. 286. Четвернин В.А. Демократическое конституционное государство: введение в теорию. М., 1993. 287. Четвернин В.А. Понятия права и государства: Введение в курс теории права и государства. М.: Дело, 1997. 288. Четвернин В.А. Размышления по поводу теоретических представлений о государстве // Государство и право. 1992. № 5. 289. Чешков М. Осмысливая развивающийся мир // Международная экономика и международные отношения. 2000. № 5. 290. Чешков М.А. Взгляд на глобализацию через призму глобалистики: Выступление на Международном семинаре по проблемам глобализации // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 2. 291. Чешков М.А. Глобализация: сущность, нынешняя фаза, перспективы// Pro et Contra. Том 4. № 4. Осень 1999. 292. Чешков М.А. Глобальные модели политической системы современного общества: индикаторы эффективности // Государство и право. 1992. № 5. 293. Чешков М.А. Глобальный контекст постсоветской России. Очерки теории и методологии мироцелостности. М.: Центр конвертируемого образования Московского общественного научного фонда; Издательский центр научных и учебных программ, 1999. 294. Чешков М.А. Государственность как атрибут цивилизации: кризис, угасание или возрождение? // Международная экономика и международные отношения. 1993. №1. 295. Чешков М.А. О видении глобализирующегося мира // Международная экономика и международные отношения. 1999. № 6. 296. Чилкот Р.Х. Теории сравнительной политологии: В поисках парадигмы / Пер. с англ. М.: ИНФРА-М, Весь Мир, 2001. 143 Национальное государство в условиях глобализации 297. Чиркин В.Е. Глобальные модели политической системы современного общества: индикаторы эффективности // Государство и право. 1992. № 5. 298. Чиркин В.Е. Государствоведение: Учебник. М.: Юрист, 1999. 299. Чиркин В.Е. Общечеловеческие ценности, философия права и позитивное право // Право и политика. 2000. № 8. 300. Чиркин В.Е. Основы государственной власти. М.: Юрист, 1996. 301. Чиркин В.Е. Элементы сравнительного государствоведения. М., 1994. 302. Шестопал А.Ю. Глобальная демократизация и глобальный кризис // Альманах «Космополис», 1999. 303. Шишков Ю. Внешнеэкономические связи в ХХ в. – от упадка к глобализации // Международная экономика и международные отношения. 2001. № 8. 304. Штомпка П. Социология социальных изменений / Пер с англ. // Под ред. В.А. Ядова. М.: Аспект Пресс, 1996. 305. Штурм Р. Нация. Национализм // Национализм (Взгляд из-за рубежа). М., 1995. 306. Эгберт Ян Исследования проблем мира в период и после конфликта «Восток-Запад». Статьи последних 20 лет. М.: Прогресс, 1997. 307. Элиас Н. Общество индивидов / Пер. с нем. М.: Праксис, 2001. 308. Эльясов А. Государство в системе догоняющего развития (выступление на заседании «круглого стола» «Место и роль государства в процессе развития») // Международная экономика и международные отношения. 1998. № 12. 309. Эндрейн Ч.Ф. Сравнительный анализ политических систем: Эффективность осуществления политического курса и социальных преобразований / Пер. с англ. М.: ИНФРА-М, Весь Мир, 2000. 310. Энтин Л.М. XXI век и судьба суверенного государства (Тезисы) // Альманах «Космополис». 1999. 311. Энциклопедический социологический словарь / Под общ. ред. академика РАН Осипова Г.В. М.: ИСПИ РАН, 1995. 312. Эрлер Г. Глобальная монополия. Мировая политика после распада Советского Союза. М.: Экономическая демократия, 1999. 313. Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.-сост. А.А. Празаускас. М.: УРАО, 2000. 314. Этос глобального мира / Сост. и ред. В.И.Толстых. М: Восточная литература, 1999. 315. Яковец Ю.В. Глобализация и взаимодействие цивилизаций. М.: Экономика, 2001. 316. Яхно А.А. Современные концепции глобализации: опыт политологического анализа. Дис. канд. полит. наук. Спб., 2000. 317. Albrow M. The Global Age: State and Society beyond Modernity. Stanford, 1997. 318. Almond G.A., G. Bindham, Powell Jr. Political Culture and Political Socialization // Almond G.A., G. Bindham, Powell Jr. Comparative Politics Today. N. Y.: Harper Collins College Publishers, 1996. 319. Anderson B. Imagined Communities. Reflections on the Origin and the Spread of Nationalism. L, 1983. 144 Алексей Блинов 320. Anderson P.J. The global politics of power, justice and death. An introduction to international relations. L., N. Y., 1996. 321. Archer M.S. Sociology for One World: Unity and Diversity // International Sociology. 1991. Vol. 6. № 2. 322. Basta L., Fleiner Th. Federalism, Federal States and Decentralization// Federalism and Multiethnic States. Fribourg, Suisse, 1996. 323. Beetbam D. The Future of the Nation State // The Idea of the Modern State/ Ed. by G.McLennan, D.Held, S.Hall. Buckingham, 1984. 324. Brubaker R. Nationalism Reframed. Nationhood and the National Question in the New Europe. Cambridge University Press, 1996. P. 4. 325. Dahl R. Dilemmas of Pluralist Democracy. New Haven, 1982. 326. Dahrendorf R. Democracy and Modernity: Notes on European Experience. In: Eisenstadt, S.N.(ed) Democracy and Modernity. Leiden: E.J.Brill, 1992. 327. Dezalay Y. Guerres de palais et multinationales de l'expertise // Le Monde diplomatique. Mai. 1995. 328. Drezner D.W. Globalization: A Critical Introduction // Political Science Quarterly. Fall. 2001. 329. Dunn J. Introduction: Crisis of the Nation State? // Political Studies. 1994. Vol. 42. Special issue. Contemporary crisis of the Nation State? 330. Dunn J. Preface // Political Studies. 1994. Vol.42. Special issue. Contemporary crisis of the Nation State? 331. Featherstone M. Global Culture: An Introduction. In: Global Culture. Nationalism, Globalization and Modernity. London: Sage, 1990. 332. Ferguson N. «2011» // New York Times Magazine. 2 December. 2001. 333. Gandz J. Globalization and the legitimacy of dissent // Ivey Business Journal. Nov/Dec. 2001. 334. Global Culture. Nationalism, Globalization and Modernity / Ed. M. Featherstone. L., 1997. 335. Global futures: migration, environment, and globalization / Edited by Avtar Brah, Maty J. Hickman and Mairtin Mac an Ghaill. London: The Macmillan Press, 1999. 336. Globalization's last hurrah? // Foreign Policy. Jan/Feb. 2002. 337. Goesling B. Changing income inequalities within and between nations: New evidence// American Sociological Review. Oct. 2001. 338. Goodin R.E. Institutions and Their Design // The Theory of Institutional Design. Cambridge University Press, 1996. 339. Governance without government: order and change in world politics / Edited by J.N. Rosenau, E.-O. Czempiel. Cambridge: Cambridge University Press, 1992. 340. Gray J. The era of globalisation is over // New Statesman, 24 September. 2001. 341. Gresh A. Les aléas de l'internationalisme // Le Monde diplomatique. Mai. 1998. 342. Guibernau M. Nationalisms. The Nation-State and Nationalism in the Twentieth Century. Oxford: Blackwell Publishers Ltd., 1996. 343. Huntington S. The Third Wave: Democratization in the Late Twentieth Cen- 145 Национальное государство в условиях глобализации tury. Norman-London, 1991. 344. Lipset S.M. Political Man. The Social Bases of Polities. Baltimore, Maryland, 1981. 345. Lozada C. Does globalization work? // Commonweal. 11 January. 2002. 346. Migdal J.S., Kohli A., Shue V. State Power and Social Forces: Domination and Transformation in The Third World. New York: Cambridge University Press, 1994. 347. N'Diaye S. The role of institutional reforms // Finance & Development. Dec. 2001. 348. Nordlinger E. On the Autonomy of the Democratic State. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1981. 349. Nyahoho E. Globalization and economic goals // The Journal of Social, Political, and Economic Studies. Fall. 2001. 350. O' Donnel G., Schmitter Ph. Tentative Conclusions about Uncertain Democracies // Transitions from Authoritarian Rule. Vol. 4. Prospects for Democracy / Ed. by G.O' Donnel, F. Schmitter, L. Whitehead. Baltimore-London, 1986. 351. O'Donnell G. Modernization and Bureaucratic Authoritarianism. Berkeley: Institute of International Studies, University of California, 1973. 352. Offer С. Contradictions of the Welfare State. L.: Hutchinson, 1984. 353. Offer C. Designing Institutions in East European transitions // The Theory of Institutional Design. Cambridge University Press, 1996. 354. Ohmae K . The End of the Nation State: The Rise of Regional Economies. New York: The Free Press, 1995. 355. O'Sullivan J. Safe for democracy, and a nation // National Review. 17 December. 2001. 356. Robertson D. A Dictionary of Modern Politics. L.: Eudora Publications Limited, 1993. 357. Robertson R. Globalization: Social Theory and Global Culture. L.: Sage, 1992. 358. Robinson W.I. Theory of the Global State: Globality as an Unfinished Revolution// The American Political Science Review. Dec. 2001. 359. Sassen S. Globalization and Its Discontents. N. Y., 1998. 360. Schafer B.C. Faces of Nationalism. New Realities and Old Myths. N. Y., 1972. 361. Scholte J.A. Globalization: A Critical Introduction. London: The Macmillan Press, 2000. 362. Scruton R. A Dictionary of Political Thought. London: The Macmillan Press, 1982. 363. Shuja S.M. Coping with globalization // Contemporary Review. Nov. 2001 364. Skocpol T. Bringing the State Back in: Strategies of Analysis in Current Research // Evans P.B., Rueschemeyer D., Skokpol T. (eds.) Bringing the State Back in. Cambridge: Cambridge University Press, 1985. 365. Skocpol T. States and Social Revolutions. Cambridge: Cambridge University Press, 1979. 366. Smith A.D. Nations and Nationalism in a Global Era. Cambridge: Polity 146 Алексей Блинов Press, 1995. 367. Spaces of globalization: reasserting the power of the local / Ed. by Cox K.R. L., N. Y.: The Guilford Press, 1997. 368. Stiglitz J.E. Globalism's discontents // The American Prospect. Winter. 2002. 369. Strange S. The retreat of the state. The diffusion of power in the world economy. Cambridge: Cambridge University Press, 1996. 370. Streeten P. Integration, interdependence, and globalization // Finance & Development. Jun. 2001. 371. The Blackwell Encyclopaedia of Political Science / Ed. by Vernon Bogdanor. Oxford: Blackwell Publishers, 1993. 372. The Idea of the Modern State / Ed. by McLennan G., Held D., Hall S. Buckingham, 1984. 373. The international system after the collapse of the east-west order / Ed. by Clesse A., Cooper R., Sakamoto Y. Dordrecht: Martinus Nijhoff Publishers, 1994. 374. Vogler C.M. The Nation State: The Neglected Dimension of Class. Aldershot: Gower Publishing Company Limited, 1985. 375. Wallace W. Rescue or Retreat? The Nation State in Western Europe, 1945– 1993 // Political Studies. 1994. Vol. 42. Special issue. Contemporary crisis of the Nation State. 376. Wallerstein I. Globalization or the Age of Transition? // International Sociology. Vol. 15. No. 2. 377. Wallerstein I. World-Systems Analysis // Social Theory Today / Ed.by A.Giddens & J.H.Turner. Cambridge: Polity Press, 1987. 378. Waters M. Globalization. L., N. Y.: Routledge, 1995. 147