Предпосылки основания Херсонеса Таврического
реклама
С. Ю. САПРЫКИН ПРЕДПОСЫЛКИ ОСНОВАНИЯ ХЕРСОНЕСА ТАВРИЧЕСКОГО Вопрос об основании Херсонеса Таврического является одним из самых спорных в истории древнего Причерноморья. Херсонес был самой поздней древнегреческой колонией в Северном Причерноморье. Он основан Гераклеей Понтийской, которая сама являлась колониальным образованием, возникшим в период Великой греческой колонизации, и потому обстоятельства его возникновения были достаточно своеобразны. Длительное время в науке шел спор о том, когда и где был основан древнейший Херсонес, причем предлагались различные даты его возникновен и я — от VI до IV в. до н. э. Мы не будем перечислять все точки зрения по этой проблеме, поскольку они подробно изложены и подвергнуты критике А. И. Тюменевым 1, но укажем, что ни одна из гипотез не основывается на тщательном изучении социально-экономических особенностей и внутриполитической обстановки в Гераклее Понтийской. В некоторых работах лишь в самых общих чертах говорилось, что основание Херсонеса было следствием борьбы демократии и олигархии в Гераклее 2 . Даже в исследованиях о Гераклее Понтийской крайне скупо освещалось основание Херсонеса, не говоря уже об экономиче3 ских причинах этого события . Лишь после выхода работы А. И. Тюменева разрешилось, наконец, противоречие между мнениями ученых по этому вопросу. Была установлена точная дата основания города, политические события, которые вызвали переселение из Гераклеи в Крым. Однако А. И. Тюменев, подобно его предшественникам, оставил в стороне социальноэкономические причины основания Херсонеса. Исходя из концепции о земледельческом характере древнегреческой колонизации, он указал, что при выведении колонии гераклеоты менее 4 всего руководствовались торговыми мотивами . После А. И. Тюменева в советской историографии поднялась полемика о характере колонизации Западной Таврики. Одни исследователи, не касаясь социально-политической обстановки в Гераклее, вслед за А. А. Иессеном безоговорочно считали колонизацию торговой 5 , выдвигая тезис о двусторонности и постепенности колонизации, связанной с основанием эмпориев, имманентности и пр. 6 3* 35 Другие же, следуя К. Нейманну и А. И. Тюменеву, считали основные причины вывода колонии в Херсонес аграрными 7 . В. Ф. Гайдукевич, как и А. И. Тюменев, указал, что основной причиной выселения из Гераклеи в Херсонес была внутриполитическая борьба между партией землевладельцев и демократическими слоями 8 , но не вскрыл экономических причин этой борьбы. В. И. Кац высказал мнение, что нет оснований говорить о земледельческой колонизации Херсонеса, поскольку в Гераклее, у граждан которой к V в. до н. э. скопилось немало денежных средств, были лица, заинтересованные в развитии торговли и освоении для этих целей новых морских путей 9 . Я. В. Доманский, справедливо считая выведение колонии в Херсонес результатом внутреннего развития греческого полиса, напротив, предпринял попытку объяснить аграрный характер ее основания. Он пришел к заключению, что причиной выселения граждан из Гераклеи явилось разорение ее хоры афинским отрядом под командованием Ламаха, прибывшим в 424 г. до н. э. для взимания фороса. По мнению Я- В. Доманского, движущей силой колонизации была ненависть к Афинам, а не принадлежность к борющимся в Гераклее партиям 10 . Указанные точки зрения не основаны на анализе социально-политической обстановки в Гераклее и экономических причин внутриполисной борьбы и потому недостаточно убедительны. Разноречивый характер мнений по вопросу об основании Херсонеса объяснялся частично и слабой археологической изученностью его ранних слоев. Большинство исследователей опиралось на скупые показания письменных источников и незначительные археологические свидетельства позднеклассической эпохи, среди которых выделялся некрополь на северной стороне и остатки сельскохозяйственных сооружений в районе Казачьей бухты, обнаруженные раскопками Н. М. Печенкина, Р. X. Лепера, К. К. Косцюшко-Валюжинича и К- Э. Гриневича. В настоящее время появился некоторый новый материал с херсонесского городища в виде разнообразных фрагментов чернофигурной и краснофигурной аттической керамики конца VI — начала IV в. до н. э. Имеются в виду незначительные обломки чернофигурной керамики времени упадка этого стиля в начале V в. до н. э. и краснофигурные сосуды беглого стиля, которые составляют в Херсонесе подавляющее большинство11. Их изучение поставило под сомнение возможность существования херсонесского эмпория и тем самым дало козырь в руки противников торгового характера колонизации. Вопрос об основании Херсонеса необходимо решать на базе тщательного анализа внутреннего положения в Гераклее Понтийской в позднеархаическую и классическую эпохи, привлекая и известный в настоящее время археологический материал классического периода из Херсонеса, так как Гераклея Понтийская в археологическом отношении не изучена. В данной статье 36 мы попытаемся охарактеризовать социально-политическую обстановку в Гераклее и экономические основы внутриполисных противоречий с точки зрения причин выселения части гераклеотов в Крым и показать то значение, которое имело основание Херсонеса для судеб самой метрополии. Источники, которыми мы располагаем, помогают, несмотря на их скудость, ответить на эти вопросы. Это сообщения периплов Псевдо-Скимна, Арриана, Анонима и Мениппа в изложении Маркиана о Гераклее и Херсонесе Таврическом. Для изучения внутриполитической обстановки в Гераклее и уяснения причин колонизации большое значение имеют сведения «Политики» Аристотеля, а также Фукидида об экспедиции Ламаха в Гераклею, Помпея Трога (Юстина) об этой же экспедиции и истории Гераклеи до установления тирании в 364—363 гг. до н. э. и Диодора о том же злополучном для афинян посещении Мариандинии. Литературные источники представляются надежными, поскольку восходят к не дошедшей до нас, но богатой по содержанию местной гераклейской традиции в лице Геродора, Проматида, Нимфиса, Домития Каллистрата. Важное значение для исследования социально-экономических отношений в Гераклее в классический период имеют сообщения Страбона, Энея Тактика, Посидония (у Афинея) и словаря Суды. К сожалению, эпиграфического материала этой эпохи у нас нет ни из Гераклеи, ни из Херсонеса, если не считать херсонесского надгробия с надписью «Гасон, сын Папия», датированного условно Э. И. Соломоник концом V—IV в. до н. э . 1 2 Определенную помощь могут оказать памятники гераклейской керамической эпиграфики, чтобы установить характер торговых связей между двумя городами и значение, которое имел Херсонес для своей метрополии. То же можно сказать о нумизматическом материале, в основном ранних монетах Херсонеса, чеканенных по персидской системе, применявшейся в Гераклее. К археологическим источникам следует отнести ранний херсонесский некрополь на северном берегу и отдельные сельскохозяйственные сооружения на Маячном п-ве. Способ захоронения и инвентарь погребений, керамика, строительные остатки и система размежевания позволяют больше узнать о жизни первопоселенцев из Гераклеи. Фрагменты чернолаковой посуды и амфорной тары V — начала IV в. до н. э., единичные обломки надгробия, изображающего юношу с копьем 13, и монументаль14 ного общественного сооружения (вероятно, метопа храма) , происходящие с городища у Карантинной бухты, убедительно говорят о раннем возникновении Херсонеса именно в этом 15 месте . Основание Гераклеи Понтийской мегаро-беотийскими переселенцами в 554 г. до н. э. объяснялось стремлением завладеть плодородными землями Мариандинии 16 . Это подтверждается мифологической традицией, сохраненной Аполлонием Родосским 37 в «Аргонавтике», по которой греки и мариандины заключили военно-политическое соглашение, позволившее грекам получить земельные наделы близ основанного ими города 17. Позднее на основании этого древнего договора греки подчинили часть мариандинов, превратив их в зависимое сельскохозяйственное население, подобное кларотам Крита и перестам Фессалии 18. Первоначально государственное устройство Гераклеи было демократическим, однако в конце VI в. до н. э. в городе установилось олигархическое правление 19 . Произошло это, очевидно, в 520 г. до н. э., когда часть гераклеотов выселилась и основала г. Каллатис в Северо-Западном Причерноморье 20 . Победа олигархии была следствием изменения социальноэкономических условий внутри полиса. Обезземеливание основной массы первых колонистов из мегар в связи с неизбежным процессом концентрации земли, усиление позиций дорийской военно-землевладельческой знати вызвали укрепление родовых фил, что в конечном итоге привело к свержению демократии 21 . Тотчас же после прихода к власти крайней олигархии началось наступление на земли окрестных мариандинов и после длительной и упорной борьбы, длившейся почти столетие (до третьей четверти V в. до н. э.), большинство мариандинов оказалось в подчинении у гераклеотов, которые на радостях сделали посвящение храму Зевса в Олимпии 22 . Победа военно-землевладельческой знати привела к новым земельным захватам и расширению гераклейской хоры, что усилило и процесс концентрации земель. Естественно, это способствовало развитию сельскохозяйственного производства, основанного на эксплуатации мариандинов-периэков и комитов. По данным античных авторов, земля в окрестностях Гераклеи отличалась необыкновенным плодородием и давала возможность собирать большие урожаи винограда, орехов, кунжута, пшеницы, огородных культур и т. п. Наличие такой сырьевой базы, а также развитие ремесленного производства: кораблестроения, гончарного дела, металлургии и др.— должно было вызвать потребность в торговле сельскохозяйственной продукцией. Гераклея постепенно стала превращаться в крупный центр с развитым ремесленным производством и торговлей. По сообщению Ксенофонта, побывавшего в Гераклеотиде около 400 г. до н. э., гераклеоты уже владели большим флотом и осуществляли торговлю по всему Южному Причерноморью 23 . На протяжении VI—V вв. до н. э. занятия ремеслом и торговлей становились прерогативой широких демократических слоев, лишенных возможности владеть земельной собственностью из-за засилья аристократических родов. Выгодное положение города на перекрестке морских путей привлекало сюда многочисленных купцов и ремесленников из стран Среди24 земноморья . Нам уже приходилось отмечать, что в Гераклее, по всей видимости, ранней тирании не было 2 5 , поскольку пережитки родо- 38 вого строя в виде фил дорийской знати существовали там вплоть до тирании Клеарха в 364—363—352 гг. до и. э. В связи с вопросом об Эвопии, которого лексикон Суды называет древним тираном гераклеотов (Suid.s.v. K^eapxog), уместно привести мнение Д. Ашери, полагающего, что Клеарх, намереваясь установить тиранию, хотел повести за собой народ и использовал для этого мариандинскую мифологию. Он представил дело так, что ему во сне, якобы, явился царь мариандинов Упий, который идентичен с Титием, отцом или сыном Мариандина, легендарного предка всех мариандинов 26 . Если это мнение справедливо, то можно допустить, что политические и экономические позиции военно-землевладельческой дорийской знати в Гераклее вплоть до 364 г. до н. э. не были поколеблены тиранией. Ко 2-й половине V в. до н. э. в связи с объективным процессом развития рабовладельческого способа производства из среды торгово-ремесленных слоев выделилась зажиточная прослойка, которая пошла на союз со знатью и этим подрывала демократическую оппозицию внутри полиса 27 . Эта прослойка, получая от аристократов земельные участки из состава захваченной у мариандинов земли, а также допуск к отдельным государственным магистратурам, и сконцентрировав к тому же в своих руках всю торгово-ремесленную деятельность, играла на руку аристократии, способствуя вывозу из Гераклеи сельскохозяйственной продукции, выращиваемой на полях знати. Так создавался взаимовыгодный торговополитический союз аристократии и верхов демоса, способствовавший в экономике процветанию торговли, а в политике — установлению умеренной олигархии или правления Совета шестисот 2 8 . Средние и малоимущие слои горожан в подобной ситуации не могли добиться ни земельных участков, ни полноты гражданских прав, лишаясь возможности успешно заниматься ремеслом. Вследствие развития рабовладельческого производства постоянно возрастал контингент обездоленных, росло и политическое сознание демократической оппозиции в полисе, что проявилось в следующем. В 30-х гг. V в. до н. э. Периклом для демонстрации припонтийским грекам мощи Афин была предпринята морская экспедиция в Понт, которая привела к временной победе в Гераклее демократии. Гераклейские демократы опирались на поддержку демократии афинской. Внутри полиса демократическая оппозиция опиралась, вероятно, на незначительный процент свободных земледельцев, на граждан среднего достатка и городскую бедноту. Косвенно об этом свидетельствует Аристотель в «Политике», когда сообщает, что отдельные лица, желавшие получить доступ к магистратурам «поддерживали среди населения брожение». Такое же «брожение» городских низов было в Гераклее и накануне прихода к власти тирана Клеарха. Переданный античными авторами рассказ об экспедиции Ламаха, сводящийся вкратце к тому, что этот афинский стратег во главе отряда кораблей прибыл в Гераклею для взи39 мания дани, в которой было отказано, оставив корабли в устье р. Лик, начал опустошать поля гераклеотов и лишился флота вследствие налетевшей бури, свидетельствует о кратковременности правления демократов и выходе города из Первого Афинского морского союза (к 424 г. до н. э.) 2 9 . Сообщение это интересно вдвойне. Во-первых, разбив афинян, гераклеоты благосклонно отпустили Ламаха с войском, что говорит о желании не портить отношений с Афинами и влиянии в этом вопросе, по крайней мере, демократических слоев. Принимая такое решение, гераклейский совет должен был учитывать настроения масс и, вероятно, провести даже решение через народное собрание — традиционный орган влияния демоса. Во-вторых, отказ платить дань Афинам свидетельствует о поражении демократов в борьбе за власть и переходе их к оппозиции. Тем не менее эти сообщения свидетельствуют о ярко проявившемся росте политического сознания гераклеотов. Причиной краткости правления демократии и быстрого ее поражения следует считать наличие взаимовыгодного союза верхов демоса с аристократической олигархией, о котором говорилось выше. Смену формы правления можно считать лишь политической предпосылкой выселения граждан. Главной же социальноэкономической предпосылкой колонизации юго-западного Крыма гераклеотами было лишение земли основной массы граждан города. При этом необходимо учитывать, что возросшая экономическая мощь торгово-землевладельческой верхушки требовала расширения посреднической торговли с Северным Причерноморьем с целью получить хлеб как для самой Гераклеи, так и для вывоза его в Афины за счет экспорта собственной сельскохозяйственной продукции. Не случайно, что со второй половины V в. до н.э. мы имеем многочисленные свидетельства расширения контактов между Афинами и Гераклеей 30 . Поэтому основание колонии — опорного пункта в Северном Причерноморье — могло отвечать интересам этой знати и в то же время диктовалось всем ходом развития Гераклеи как полиса. Вот почему причиной возникновения Херсонеса была не политическая борьба различных группировок .в Гераклее, как считали многие исследователи и среди них А. И. Тюменев и В. Ф. Гайдукевич, а наличие прочного союза между дорийской родовой военно-землевладельческой знатью и зажиточной верхушкой торгово-ремесленных слоев, наживавшейся на посреднической торговле хлебом. Существование подобного союза, обусловленного экономическими причинами, вызвало обострение внутриполитической борьбы в Гераклее. Господство в городе торгово-землевладельческой верхушки лишало граждан среднего имущественного достатка и особенно малоимущих, лишенных земельных участков, возможности применить силы и способности также в ремесле и торговле. А это, в свою очередь, закрывало для них путь стать полноправными 40 гражданами и толкало к эмиграции. Поражение демократии в 425 г. до н. э. ускорило переселение. Таким образом, в выведении колонии были заинтересованы верхи гераклейского полиса, а средние и малоимущие слои оказались втянутыми в процесс колонизации вследствие объективных факторов и призваны были стать движущей силой этого процесса. Дата возникновения Херсонеса — 422 г. до н. э.— была установлена акад. А. И. Тюменевым на основании свидетельства периэгессы Псевдо-Скимна, восходящей к Деметрию Каллатийскому, географу III в. до н.э., о том что Херсонес был основан гераклеотами и делосцами, вследствие прорицания заселить вместе Херсонес31. В последнее время по этому вопросу выступил Я. В. Доманский, но его мнение не представляется убедительным. Во-первых, нет оснований полагать, что сельскохозяйственная территория Гераклеи подверглась сильному разорению, поскольку отряд Ламаха был малочисленным и тотчас после высадки на берег афиняне лишились флота. Это должно было ограничить территорию, подвергшуюся опустошению. Во-вторых, в основе переселения части граждан полиса всегда лежат причины внутреннего характера, связанные с обострением внутриполисных противоречий, вызванных ростом социального и имущественного неравенства и, прежде всего, неравенства земельного. Все эти признаки в Гераклее классической эпохи были налицо. В-третьих, если допустить, что какая-то часть хоры и была разорена, то это, если следовать Я. В. Доманскому, должно было вызвать переселение части олигархов, в руках которых находилось большинство земельных владений. Однако последнее опровергается тем, что Херсонес был основан переселенцами среднего имущественного достатка и как колония демократическая по своему государственному устройству. Кроме усадеб знати на территории Гераклейской хоры находились еще де32 ревни-комы мариандинов, но выселение последних невероятно . Колонизация юго-западного Крыма определялась прежде всего своеобразными внутренними противоречиями, сложившимися в Гераклее. В эпоху Великой греческой колонизации основание колоний было следствием роста имущественного неравенства и усиления экономических позиций родовой знати. Обезземеливание сельскохозяйственного населения вынуждало его покидать родной полис ввиду слабого развития ремесла и торговли. В настоящее время можно считать установленным, что на ход греческой колонизации наложили отпечаток, главным образом, внутренние причины, связанные с процессом становления полиса. Возникновение за пределами Эллады новых городов благотворно сказалось и на метрополии, способствуя дальнейшему подъему ремесла и торговли. Поэтому в ходе Великой греческой колонизации проявились в полном объеме земледельческие черты и торгово-ремесленные интересы. Последние, оче41 видно, должны были давать внешние импульсы для развития новых апойкий и превращения их в полисы 33 . В Гераклее, как мы указали, были очень сильны позиции знатных родов, но ремесло и торговля развивались энергично. Поэтому выселение части граждан было результатом не слабого развития ремесла и торговли, как в эпоху становления полиса, а наоборот, следствием крайне быстрого их роста. Это приводило, с одной стороны, средние и малоимущие слои к невозможности получать доходы от торговли, попадавшие в руки торгово-землевладельческой знати, а с другой — к заинтересованности этой знати в выселении части сограждан в связи с освоением новых рынков в Северном Причерноморье. Знаменательным кажется в этой связи употребление в перипле Псевдо-Скилака термина «эмпорий» применительно к Херсонесу IV в. до н.э. 3 4 Его следует понимать не как торговое поселение или факторию, а как обычную эллинскую колонию, возникшую в торговых интересах ее метрополии Гераклеи. При основании Херсонеса сказались причины, характерные для полиса, находившегося в процессе становления, а также экономические интересы стоявшей во главе Гераклеи торгово-землевладельческой верхушки. Своеобразное переплетение черт, присущих развивающемуся полису и полису, вступавшему в период упадка, мы наблюдаем в Гераклее. Облегчить противоречия могло перемещение части граждан в Херсонес, но и это не решало всех проблем. Последним средством могла быть только тирания, которая увидела свет в 364—363гг. до н.э. При основании колонии на берегу Карантинной бухты переселенцы руководствовались удачным географическим расположением места. Херсонес находился на перекрестке путей, связывавших два культурно-экономических центра Северного Причерноморья — северо-западный, охватывавший район рек Днестра, Днепра и Буга и северо-восточный, включавший Таманский п-ов и восточный Крым. В этих районах у эллинских городов существовали тесные торговые связи с местным населением 35 , поэтому любое государство, стремившееся наладить активную торговлю с Северным Причерноморьем, неизбежно вступало с ними в контакт. Херсонес же был расположен на пересечении морских путей, связывавших как два указанных культурно-экономических центра между собой, так и все Северное Причерноморье с греческой метрополией. В Эвксинском Понте было два пути, по которым древнегреческие корабли достигали его северных берегов: один шел вдоль западного побережья до Истра, откуда корабли плыли прямо до западного берега Крыма; другой — кратчайший — лежал между мысами Карамбис в Пафлагонии и Криуметопон (Бараний Лоб) на южной оконечности Крыма. Оба пути проходили через Херсонес 36 . Со 2-й половины V в. до н. э. греческие мореходы уже эпизодически использовали кратчайший путь. По всей вероятности, гераклейские купцы с конца VI в. до н.э. неоднократно посещали 42 северные берега Эвксинского Понта, однако они туда плыли в основном вдоль западного берега, где было много удобных гаваней. Это определило их торговые интересы, сконцентрированные первоначально в северо-западной и западной частях Причерноморья, что облегчалось существованием в тех местах гераклейской колонии Каллатиса. Последнее подтверждается распространением гераклейской керамической тары, клейменной штемпелями ранних хронологических групп. По подсчетам В. И. Каца, сделанным по рукописи Б. Н. Гракова и Е. М. Придика (IosPE III), более всего ранних гераклейских клейм (185) приходится на Ольвию, в то время как на Херсонес— 118, Керкинитиду — 20, Пантикапей — 86, Фанагорию—19, Феодосию — 19, Мирмекий— 18, Нимфей — 9 и т. п. 3 7 В Истрии из приведенных В. Канараче 26 гераклейских клейм 14 принадлежат к ранней группе клеймения 38 . Недавно в районе болгарского города Толбухин был обнаружен комплекс гераклейских амфор, относящихся к первому этапу клеймения тары. Импорт из Гераклей находил сбыт не только в греческих городах, но и у местного населения, о чем свидетельствуют находки фрагментов гераклейских амфор в курганах и на поселениях Приднепровья, степного Крыма, Фракии и т. п. Однако гераклейская торгово-землевладельческая знать стремилась расширить свое влияние и проникнуть далее в восточный Крым. Этот район на рубеже V— IVвв. до н.э. выдвинулся в ряды основных экспортеров зерна, а в интересах гераклейской торговли было получить дополнительные доходы от транзитной торговли хлебом в Афины. Но активная торговля с Феодосией, Пантикапеем и другими городами восточной Таврики и Таманского полуострова требовала освоения кратчайшего пути плавания по Понту. В целях успешного проникновения в восточный Крым и подчинения своему влиянию всего Северного Причерноморья гераклеотам для освоения этого пути требовалось создать опорный пункт на северном берегу. Поселение у Карантинной бухты представлялось наиболее удобным для этих целей, поскольку здесь скрещивались как западный, так и кратчайший пути плавания. Как показали исследования М. И. Максимова, кратчайший путь в начале IV в. до н.э. стал использоваться значительно интенсивнее, чем ранее. К середине IV в. до н.э., как следует из подсчетов клейм В. И. Каца, центр тяжести гераклейской торговли перемещается в восточный Крым. Поэтому основание Херсонеса гераклеотами в конце Vв. до н.э. явилось необходимым этапом для их проникновения в Северо-Восточное Причерноморье 39 . Основание Херсонеса совпало с важными переменами в жизни скифских племен. На рубеже V—IV вв. до н.э. у скифов начался новый этап государственной жизни, завершившийся образованием грандиозного скифского царства Атея. Богатства скифской кочевой знати возросли, усилилась ее эллинизация, в чем 43 немаловажную роль играли греческие города Северного Причерноморья. Скифская аристократия была заинтересована в посреднической торговле, получении вина и других эллинских товаров 4 0 . Это облегчало торговлю греков со степью и способствовало быстрому распространению влияния на рынках Северного Причерноморья таких полисов, как Гераклея. Поэтому Херсонес мог стать важным перевалочным пунктом для гераклейских и иных товаров, поступавших в Скифию. Таким образом, и торговые интересы метрополии играли немаловажную роль при основании Херсонеса. Это подтверждает, что гераклейская торгово-землевладельческая знать являлась одним из инициаторов отправления колонии в юго-западный Крым. На выбор места для будущего города, несомненно, повлияло и то, что греческие мореходы сумели оценить удобство его бухты при плавании вдоль берега, так как это было известно еще ионийским мореплавателям, имевшим здесь якорную стоянку 41 . Последнее подтверждается отдельными фрагментами керамики конца VI—V в. до н.э. из ранних слоев Херсонеса 42 . Возможность торговли с таврами в раннюю эпоху существования Херсонеса была ограничена, поскольку последние, по общепринятому мнению, не достигли заметной имущественной и социальной дифференциации 43 . Стремление извлечь выгоду от торговли с окружающим населением не могло быть решающим для гераклеотов при переселении в юго-западный Крым. В то же время нет необходимости отстаивать и чисто земледельческий характер Херсонеса, поскольку при основании любой греческой колонии первые поселенцы получали земельные участки в качестве непременного условия гражданства в новооснованной общине 44 . Причем всегда действовало право исомойрии — равного наделения участками всех граждан апойкии. В этой связи заслуживает внимания вопрос о так называемом Страбоновском Херсонесе и клерах Маячного п-ова. А. Л. Бертье-Делагард, а вслед за ним и некоторые современные исследователи считали, что первоначально Херсонес возник на Маячном п-ве у Казачьей бухты 45 . После раскопок на Херсонесском мысу выяснилось, что здесь существовали сельские усадьбы и размежеванные земельные участки 46 , отгороженные от остальной территории Гераклейского п-ова двумя параллельными стенами, которые считали «городскими», а 47 пространство между ними — «городом» . Большинство находок с Маячного п-ова датируется IV—II вв. до н.э., но встречаются и отдельные вещи конца Vв. до н.э., на основании которых в существовавших там постройках усматривались как усадьбы «старого» Страбоновского Херсонеса48, так и сельскохозяйственные 49 постройки, принадлежавшие Херсонесу у Карантинной бухты . Тем не менее большая часть исследователей убеждена, что на Маячном п-ове находились участки древнейших граждан Херсонеса, так как на остальной аграрной территории на Гераклейском п-ове едва ли можно найти пока более десятка вещей, да- 44 тируемых временем ранее последней четверти IV в. до н.э. А некоторые исследователи идут дальше, рассматривая земельные наделы на Маячном п-ове в качестве участков первопоселенцев из Гераклеи Понтийской 50 . Как бы ни решился вопрос о Страбоновском Херсонесе, совершенно очевидно, что земельные участки на Маячном п-ове являются одними из самых ранних в Херсонесе и потому могут косвенно свидетельствовать о социальном и имущественном положении его древнейших граждан. В. Д. Блаватский и С. Ф. Стржелецкий смогли установить приблизительные размеры земельных участков в районе Казачьей бухты, которые оказались небольшими — от 2,5 до 4,5 га 5 1 . Можно предполагать, что при размежевании в древнейший период эти размеры были основными, поскольку на остальной территории Гераклейского п-ова средняя величина земельного надела в эллинистическую эпоху составляла 20—30,5 га. Если это так, то можно говорить о среднем и низком имущественном достатке древнейших херсонесцев, равно как и переселенцев из Гераклеи. А это означает, что выселение оттуда граждан было следствием внутренних противоречий, вызванных острой социальной борьбой со знатью средних и малоимущих слоев полиса, не имеющих достаточного' количества земли. Для выяснения социального положения переселенцев из Гераклеи важное значение имеет открытый на Северном берегу древнейший Херсонесский некрополь 52 , который функционировал с конца V до начала III в. до н.э. Из 91 погребения, раскопанного в 1936 г., для 42 характерен обряд захоронения в вытянутом положении, а для 28 — в скорченном 53 . В настоящее время по аналогии с некрополями других эллинских городов Причерноморья и Восточного Средиземноморья скорченные погребения херсонесского некрополя можно уверенно считать греческими 54 . Все исследователи отмечали крайнюю бедность этого некрополя. В классический период процент погребений с инвентарем меньше, чем в последующий. Украшения погребенных очень скромные. Это бронзовые перстни, браслеты, серьги и т. д. Лишь с 55 III в. до н.э. появляются украшения из драгоценных металлов . Из 91 погребения лишь 15 содержали погребальный инвентарь и украшения 56 . Как заметил в связи с этим Г. Д. Белов, «в Херсо57 несе могилы с инвентарем встречаются как исключения» , причем этот инвентарь отличается большой скромностью. В основном это посуда бытового характера. О скромном имущественном положении погребенных в некрополе древнейших граждан города свидетельствует и скученность погребений. Таким образом, некрополь и небольшие размеры земельных участков на Маячном п-ове позволяют предположить, что первопоселенцы были в основном представителями средних и малоимущих слоев Гераклеи. Присутствие в древнейших слоях городища фрагментов аттической и ионийской посуды свидетельствует, что в V—IV вв. 45 до н.э. колонисты имели тесные связи с центрами ее производства, что было выгодно, несомненно, как им самим, так и особенно их родине — Гераклее. В качестве напоминания об отношениях с Афинами можно назвать бронзовую вазу с торжественной надписью «Приз с праздника Анакий», полученную, вероятно, за участие в этом афинском празднестве, а также мраморный пьедестал статуи Афине Спасительнице с не менее прозаической сигнатурой «Поликрат сделал» (IosPE 12,4O6). Таким образом, письменные источники и археологический материал позволяют предполагать, что основание Херсонеса проходило в общем по классическим канонам выведения колоний. Первопоселенцы из среды малоимущих гераклеотов наделялись земельными участками, что подразумевало политическую независимость их от метрополии, а расположение колонии отвечало ее экономическим интересам. По этой причине не представляется возможным утверждать, что возникновение Херсонеса определялось какими-либо одними торговыми или аграрными причинами. Это была обычная греческая колония, выведенная по необходимости и в интересах метрополии. Что же касается внутренних причин основания, то Херсонес возник вследствие сложившегося в Гераклее союза военно-землевладельской знати и верхов торгово-ремесленной прослойки, в результате чего представители средних и малоимущих слоев вынуждены были переселиться в юго-западный Крым и основать город в интересах торгово-землевладельческой знати, жаждавшей укрепиться в Северном Причерноморье. Отличительной особенностью новой колонии было стремление ее метрополии наладить массовый вывоз продукции винодельческого производства и получить доступ к скифскому хлебу. Подобные обстоятельства делали неизбежным установление тесных отношений метрополии и колонии, что было реальным для Херсонеса и Гераклеи. В чем значение основания Херсонеса? Это событие способствовало некоторому смягчению обострившихся внутренних противоречий в Гераклее Понтийской. Содействуя распространению гераклейского торгового влияния в Крыму и на Северном Кавказе, о чем говорят многочисленные находки энглифических клейм и монеты, подражавшие в типологии гераклейским, основание Херсонеса чрезвычайно обогатило торгово-землевладельческую знать и еще больше углубило раскол между нею и остальной массой населения полиса. В то же время укрепились отношения Херсонеса и Гераклеи с Афинами, остро нуждавшимися в понтийском хлебе. И, наконец, колонизация Херсонеса способствовала развитию рабовладельческого способа производства в Гераклее и укреплению самосознания средних и малоимущих слоев полиса, что привело в конце концов к ликвидации господства торгово-землевладельческой олигархии. С основанием колонии в Северном Причерноморье экономика Гераклеи поднялась на более высокий уровень, о чем красноречиво свиде- 46 тельствует массовое производство керамической тары, в которой з огромном количестве вывозилось вино, масло и другие товары. ПРИМЕЧАНИЯ 1 Тюменев А. И. Херсонесские этюды. V. К вопросу о времени и обстоятельствах возникновения Херсонеса.— ВДИ, 1938, № 2 (3), с. 245—249. 2 См. напр.: Niese В. Geschichte der Griechischen und Makedonischen Staaten seit der Schlacht bei Chaeronea. Gotha, 1893—1903, Tl. 1, S. 408; iUinns E. Scythians and Greeks. Cambridge, 1913, p. 515. 3 Apel H. Die Tyrannis von Herakles. Halle, 1910, S. 19; Lenk B. Die Tyrannen von Heraklea am Pontos.— Mitteilungen des Vereines Klassischer Philologen in Wien. Jarg., 1927; Morawiecki L. Rozwoj Tyranii w Heraklei Pontyjskeiej w Lalach 364—305 p.n.e. EOS.—Commentarii Societatis Philologae Polonorum, 1974, v. 62, fasc. 1, p. 157. 4 Тюменев А. И. Херсонесские этюды, с. 248. О противоположной точке зрения см.: Schneiderwirth J. Das Pontische Heraklea. Heiligenstadt, 1882, S. 16; Rostovt^eff M. I. Iraniens and Greeks in South Russia. Oxf., 1922, p. 63. 5 Иессен А. А. Греческая колонизация Северного Причерноморья. Л., 1947, с. 76; Белов Г. Д. Херсонес Таврический. Л., 1948, с. 32. 6 Блаватский В. Д. Рец. на кн.: Белов Г. Д. Херсонес Таврический. Л., 1948 — В Д И , 1949, № 3, с. 143; Он же. Архаический Боспор.—МИА, № 33, 1964, с. 16. 7 Стржелецкий С. Ф. Основные этапы экономического развития и периодизация истории Херсонеса Таврического в античную эпоху.— ПИСП. М., 1959, с. 73; Лапин В. В. Греческая колонизация Северного Причерноморья. Киев, 1966, с. 215. См. также: Neumann К. Die Hellenen in Skythenlande. Berlin, 1855, S. 391. 8 Гайдукевич В. Ф. История античных городов Северного Причерноморья.— В кн.: Античные города Северного Причерноморья. М.— Л., 1953, с. 68. 9 Кац В. И. Внешняя торговля в экономике античного Херсонеса. Канд. дис. М., 1967, с. 50; Он же. О роли торгового фактора в возникновении Херсонеса Таврического. — Учен. зап. Моск. пед. ин-та им. Н. К- Крупской, сер. ист., 1965, т. 121, вып. 5, с. 135; Он же. Эмпорий Херсонес в «Перипле» псевдо-Скилака.— В кн.: Местное население Причерноморья в эпоху Великой греческой колонизации (VIII—V вв. до н.э.). Тез. докл. и сообщ. Тбилиси. 1979, с. 26. 10 Доманский Я. В. О начальном периоде существования греческих городов Северного Причерноморья.— АС, 1965, № 7, с. 30; Он же. К предыстории Херсонеса Таврического.— В сб.: Античный мир и археология. Саратов, 1974, вып. 2, с. 37 ел. 11 Зедгенидзе А. А. Аттическая краснофигурная керамика из Херсонеса.— КСИА, 1978, т. 156, с. 69; Она же. О времени основания Херсонеса Таврического.— КСИА, 1979, т. 159, с. 27. 12 Соломоник Э. И. Новые эпиграфические памятники Херсонеса. Киев, 1964, с. 28. Надпись нечеткая, поэтому для точной датировки необходимо тщательное исследование. 13 Блаватский В. Д. Рец на кн. Г. Д. Белова, с. 146. В последнее время предпринята попытка его передатировки, см.: Колесникова Л. Г. Спорт в античном Херсонесе. Л . — М., 1964, с. 21. 14 Федоров Б. Н. О дорической архитектуре античного Херсонеса. — В кн.: Проблемы развития зарубежного искусства. Л., 1974, с. 27. 1Ъ . Штерн Э. Р. фон. О местонахождении древнего Херсонеса.— ЗООИД, 1896, 19, с. 104. 16 Ps.— Scymn. II, 960—975. 17 Apol. Rhod. II, 809—810. 18 Strabo XII, 3, 4; Athen VI, 263 cde; Plato. Leg. VI, 776 cd. 47 19 Arist. Pol. V, 4, 2. Блаватская Т. В. Западнопонтийские города в V I I — I вв. до н. э. М., 1952; с. 30—32; Фролов Э. Д. Тирания в Гераклее Помтийской.— В сб.: Античный мир и археология, вып. 2, с. 125. 21 Burstein S. M. Outpost of Hellenism: The Emergence of Herae lea on the Black Sea. Burckeley, 1976, p. 24; Сапрыкин С. Ю. Рец па кн.: Burstein S. М. Outpost of H e l l e n i s m . . . , — В Д И , 1977, Х° 3, с. 227. 22 Paus. V, 26, 7; J u s t i n XVI, 3—4. 23 Xen. Anab. V, 6, 10; 19. 24 Ps.-^Chion. Epist., 7. 25 Сапрыкин С. К). Особенности политической истории Гераклеи Понтийской в V I — I V вв. до н . э . — В кн.: Проблемы всеобщей истории. М. 1977 с. 328. 26 Suid.s.v. KXeapXoS; Asheri D. Uber die Friihgeschichte von Heraklea Pontike.— In: Forschungen an der Nordkuste Kleinasiens. Wien, 1972, Bd. 1, S. 30. 27 Сапрыкин С. Ю. Особенности политической истории..., с. 337; Он же. Экономические основы колонизационной деятельности Гераклеи Понтийской.— В сб.: Материалы симпозиума по проблемам греческой колонизации и структуре раннеантичных государств Северного и Восточного Причерноморья. Тез. докл. и сообщ. Тбилиси, 1977, с. 64. 28 Arist. Pol. V, 5, 2. 29 Thyc. IV, 75; D i o d . X I I , 72, 4; J u s t i n X V I , 3. 30 C I A , n 65; IG I I , 2958; Ps.-Demosphen, 52, 5; Diog. Laert. V, 92; J u s t i n XVI, 3; Ps.-Chion. E p i s t . 3; 5; 6; Burstein S. M. O u t p o s t of Hellen i s m . . . , p . 34; Robert L. E t u d e s A n a t o l i e n n e s . P a r i s , 1937, p . 253. 31 P s . - S c y m n I I . 822—830. 32 S t r a b o X I I , 3, 4; A t h e n . V I , 263. 33 Graham A. J. Colony and Mother-city in Ancient Greece. M a n c h e s t e r , 1964; Seibert J. Metropolis u n d Apoikie. Wurzburg, 1963; Лордкипанидзе О. Д . Д р е в н я я К о л х и д а . Тбилиси, 1979, с. 118 ел. 34 Ps.-Scylax, 68. 36 Иессен А. А. Греческая к о л о н и з а ц и я . . . , с. 66—70. 36 Максимов М. И. Краткий путь через Черное море и время его освоения греческими м о р е х о д а м и . — М И А, № 33, 1954, с. 45—56; Гайдукевич В. Ф. О путях прохождения древнегреческих кораблей в Понте Э в к с и н с к о м . — К С И А , вып. 46, 1969, с. 11—19. 37 Кац В. И . В н е ш н я я т о р г о в л я . . . , с. 5 3 . 38 Canarache V. Importul amforelor stampilate la Istria. Bucuresti, 1959, p. 193—203. 39 Кац В. И . О роли торгового фактора в возникновении Херсонеса, с. 136; Он ж е . Внешняя т о р г о в л я . . . , с. 53—56. О роли Гераклеи к а к транзитного пункта см.: Wilhelm A. Beschluss der Athener zu E n r e n eines Herakleot e n . — Anzeiger der Akademie in Wien, 1942, n 79. 40 Хазанов А. Н. Социальная история скифов. М., 1975, с. 241. 41 Ростовцев М. И. Эллинство и иранство на юге России, с. 8 0 — 8 1 ; Лапин В. В. Греческая к о л о н и з а ц и я . . . , с. 83. 42 Жебелев С. А. Возникновение Херсонеса Т а в р и ч е с к о г о . — В сб.: Северное Причерноморье. М . — Л . , 1953. с. 76; Блаватский В. Д . Р е ц . на книгу Г. Д . Белова, с. 146; Кац В. И . В н е ш н я я т о р г о в л я . . . , с. 42. 43 Шульц П. Н. О некоторых вопросах истории т а в р о в . — П И С П , с. 250; Пятышева Н. В. Тавры и Херсонес Т а в р и ч е с к и й . — К С И И М К , 1949, вып. 29, с. 122. 44 Gwynn A. The Character of Greek C o l o n i s a t i o n . — J H S , 1918, v. 38, p. 100. 45 Бертье-Делагард А. Л. О Х е р с о н е с е . — И А К , 1907, вып. 2 1 , с. 168— 172; Он же. Древнейший Херсонес по Страбону и р а с к о п к а м . — Там ж е , с. 177—207; Стржелецкий С. Ф. Жертвенник Гераклу из так называемого Страбоновского Х е р с о н е с а . — ХС, 1948, вып. 4, с. 37 ел.; Он ж е . Основные этапы экономического р а з в и т и я . . . , с. 72—73. 20 48 46 Печенкин Н. М. Археологические разведки в местности Страбоновского старого Херсонеса.— И А К , 1911, вып. 42, с. 125; Косцюшко-Валюжинич К. К. Важное археологическое открытие в К р ы м у . — И Т У А К , 1891, № 13, с. 5 5 — 6 1 . 47 Стржелецкий С. Ф. Жертвенник Г е р а к л у . . . , с. 37; Он ж е . Клеры Херсонеса Таврического, с. 42; с р . также: Гриневич К. Э. Страбоновский Херсонес в свете новейших археологических о т к р ы т и й . — ИТОИАЭ, 1928, т. 2, с. 86—92. 48 Стржелецкий С. Ф. К л е р ы . . . , с. 37—39; Он ж е . Основные э т а п ы . . . , с. 69. Некоторые исследователи (Г. Д . Белов, А. Н . Щеглов) датируют материал не ранее середины IV в. до н. э . 49 Minns E. Scithians and Greeks, p . 496—498; Белов Г. Д . Херсонес Таврический, с. 35—37; Гайдукевич В. Ф. История античных городов Северного Причерноморья, с. 68—70. Я . Печирка склоняется к этому же мнению и не допускает возможности функционирования клеров в первой половине IV в. до н. э . . (Pecirka J . Country E s t a t e s of the Polis of Chersonesos in the Crimea. Richerche storiche ed economiche in mcmoria di C. Barbagallo, Napoli, 1970, v. 1, p . 470—471). A. H . Щеглов (Полис и хора. Симферополь, 1976, с. 4 3 , 63) считает, что усадьба на Маячном п-ове принадлежит «старому» Херсонесу Страбона, а сам он возник не ранее середины IV в. до н . э . к а к военно-хозяйственное поселение. 50 Б л а в а т с к и й В. Д . Земледелие в античных государствах Северного Причерноморья. М . — Л . , 1953, с. 26—27; Яйленко В. П. Декрет иссейцев о разделе земли колонистами.— В Д И , 1971, № 2, с. 18. 51 Блаватский В. Д . Земледелие..., с. 4 0 — 4 1 , прим. 5; Стржелецкий С. Ф. К л е р ы . . . , с. 3 1 . 52 Белов Г. Д . Отчет о раскопках в Херсонесе за 1935—1936 гг. Симферополь, 1938, с. 163; Он ж е . Некрополь Херсонеса классической э п о х и . — СА, 1950, т. 13, с. 272—284. 53 Белов Г. Д . О т ч е т . . . , с. 192. ы Лапин В . В . Г р е ч е с к а я к о л о н и з а ц и я , с. 212 е л . ; Кадеев В . И. О б э т н и ческой п р и н а д л е ж н о с т и с к о р ч е н н ы х п о г р е б е н и й х е р с о н е с с к о г о н е к р о п о л я . — В Д И , 1973, № 4, с. 108—116; К о з у б Ю. Н е к р о п о л ь Ольвии V — I V столетия до н. э . К и е в , 1974, с. 21. 65 Белов Г. Д . Н е к р о п о л ь Херсонеса классической и эллинистической э п о х и . — В Д И , 1948, № 1, с 158—159. 66 Белов Г. Д . О т ч е т . . . , с. 193. 57 Белов Г. Д . Н е к р о п о л ь Херсонеса классической эпохи, с. 278. Заказ 79
