особенности социально-политического развития

Санкт-Петербургский государственный университет
Исторический факультет
Кафедра истории древней Греции и Рима
Центр антиковедения
МНЕМОН
Исследования и публикации по истории
античного мира
Под редакцией профессора Э.Д. Фролова
Выпуск 10
Санкт-Петербург
2011
A
С.М. Жестоканов
Коринфский полис (особенности
социально-политического развития)
Среди историков довольно широко распространено мнение о том,
что определенный уровень и специфика экономического развития общества приводят его к строго определенному социальнополитическому устройству. На основании этого утверждения в
истории древней Греции, нередко, выделяют два типа полисов:
1) отсталые аграрные полисы с аристократическим или олигархическим строем и, нередко, с общинным рабовладением типа
илотии (Спарта, Крит, Фессалия) и 2) полисы с развитым торгово-ремесленным сектором экономики, демократическим (или
имеющим тенденцию к демократизации) строем и классическим
рабством (Афины, Иония, большая часть островных государств
Эгеиды). Однако данная схема, возникшая в значительной степени из-за специфики дошедших до нас источников, представляющих более или менее детально социально-политические и экономические реалии лишь двух полисов-лидеров, Афин и Спарты,
не отражает многообразия социально-политической и экономической действительности древнегреческого общества. Наряду с
полисами, которые с некоторыми оговорками можно отнести к
первому или второму типу, в древней Греции существовало множество государств, которые трудно загнать в рамки предлагаемой
схемы. Одним из таких полисов был Коринф, на истории и своеобразии которого мы и остановимся в настоящей статье.
Первые следы поселения на территории будущего Коринфа засвидетельствованы для периода Раннего неолита. Судя
по расположению археологических находок, центром древнейшего поселения был Храмовый холм1, названный так исслеScranton R.L. Corinth I, 3: Monuments in the Lower Agora and North
of Archaic Temple. Princeton, 1951. P. 156; Weinberg S. S. Excavations at
Corinth 1959 // Hesperia. Vol. 29. 1960. P. 246.
1
С. М. Жестоканов
дователями по остаткам святилища Аполлона, сооруженного
здесь в архаическое время. В Раннеэлладский I – II период (ок.
3000 – 2200 гг. до н.э.) коринфское поселение постепенно расширялось, прежде всего в северном направлении, в сторону
прибрежной долины, где находились наиболее плодородные
в Приистмийском районе земли2. В конце Раннеэлладского II
периода поселение на Храмовом холме было оставлено жителями, и в течение следующих почти тысячи лет его территория
оставалась незаселенной. Перерыв в поселенческой традиции
на территории Коринфа, совпадающей по времени с разрушением соседних поселений, как в Приистмийском районе, так
и за его пределами3 был вызван, вероятно, вторжением на юг
Балканского полуострова первых греческих племен, известных под именем ахейцев.
Новое поселение на месте Коринфа появилось уже в Позднеэлладском III Б периоде (ок. 1300 – 1200 гг. до н.э.)4. В это
время, согласно античной традиции, районы, прилегающие к
Истму, были заселены эолийцами (Thuc., IV, 42, 2; Str., VIII,
1, 2), которые, вероятно, и были основателями второго по времени поселения. Это подтверждается и данными лингвистики,
указывающими на значительное место эолизмов в коринфском
диалекте даже в период классики. Впрочем, новое коринфское
поселение, как и соседние с ним населенные пункты, вряд ли
играло сколько-нибудь существенную роль в жизни Ахейской
Греции. На территории Коринфии не найдено ни одной постройки конца II тыс. до н. э., пригодной для резиденции местного правителя5. Из этого, по-видимому, следует, что Коринф
и окружающие его земли входили в состав одного из соседних
государств, скорее всего Микенского царства. Такое предположение хорошо согласуется со сведениями гомеровского эпоса:
в «Каталоге кораблей» Коринф назван среди городов, подвластных Агамемнону (Il., II, 570). История второго коринфского
Wiseman J.; 1) Excavations at Corinth. The Gymnasium area, 19651966 // Hesperia. Vol. 36. 1967. P. 23 – 27; 2) Ancient Corinth. The Gymnasium area // Archeology. Vol. 22. 1969. P. 217.
3
Salmon J. B. Wealthy Corinth. A history of the city to 338 ВС. Oxford,
1984. P. 14.
4
Блаватская Т. В. Ахейская Греция во втором тысячелетии до н. э.
М., 1966. С. 107; Weinberg S. S. Investigations at Corinth, 1947–1948 //
Hesperia. Vol. 18. 1949. P. 156–157.
5
Salmon J. B. Wealthy Corinth. P. 18.
2
28
Коринфский полис
поселения не была продолжительна. В результате новой миграции северных племен, получившей название «дорийского
завоевания», Коринф, как и многие другие поселения Пелопоннесса, был разорен, а его жители уничтожены или изгнаны.
Вместе с тем вторжение дорийцев положило начало новому и
наиболее блестящему этапу в истории Коринфа. Основанный
в X в. до н.э. дорийцами город, уже в начале архаического периода стал одним из крупнейших центров эллинского мира и
сохранил свое значение вплоть до разрушения его римлянами
в 146 г. до н.э.
В современной историографии достаточно распространенным
является мнение, высказанное Т. Дж. Данбэбином об аргосской
колонизации Коринфии6. Однако известия античных авторов
(Diod., VII, 9; Conon FgrHist 26 F 1; Paus., II, 4, 3) и данные позднейших археологических исследований7 указывают на независимое от Аргоса возникновение Коринфа8.
Город был основан в результате завоевания Приистмийского
района отдельной от других северных пришельцев группой, предводительствуемой Алетом из рода Гераклидов (Ephor. FgrHist 70 F
18b; Ps.-Scymn., 527; Diod., VII, 9; Conon. FgrHist 26 F 1, 26; Paus.,
II, 4, 3–4; Schol. ad Pind. Nem., VII, 155а; Ol., 17a-b; 56a; Suidas,
s.v. πάντα Ñκτè). Область расселения коринфских дорийцев не ограничилась районом будущего города. Однотипность археологического материала на всей территории Истма, включая Мегариду,
свидетельствует об одновременном освоении ими значительной
части Северо-восточного Пелопоннеса9. Политическая система
6
Dunbabin T. J. The early history of Corinth // JHS. Vol. 68. 1948. P. 63–
65, 67; Will E. Korinthiaka. Recherches sur l’histoire et la civilisation de
Corinthe des origines aux guerres mediques. Paris, 1955. P. 289–291, 339;
Salmon J. B.: 1) The Heraeum at Perachora and the early history of Corinth
and Megara // BSA. Vol. 67. 1972. P. 192ff.; 2) Wealthy Corinth. P. 39.
7
Coldstream J. N.: 1) Greek Geometric Pottery. A survey of ten local
styles and their chronology. London, 1968. P. 352–353 n. 2; 2) Geometric
Greece. London, 1977. P. 85–86; Roebuck С. Some aspects of urbanization
in Corinth // Hesperia. Vol. 41. 1972. P. 109–110; Salmon J. ���������������
��������������
.: 1) The Heraeum... P. 161ff.; 2) Wealthy Corinth. P. 48.
8
См. подробнее: Жестоканов С.М. К проблеме возникновения Коринфа и доризации Истма // Античный мир. Проблемы истории и культуры. Сборник научных статей к 65-ти летию со дня рождения проф.
Э.Д. Фролова. СПб., 1998. С. 159 – 164.
9
Roebuck С. Some aspects... P. 103; Salmon J. B. Wealthy Corinth. P. 48.
29
С. М. Жестоканов
древнейшего Коринфа основывалась еще на родоплеменных отношениях и представляла собой «героическую монархию», хорошо известную нам по гомеровскому эпосу.
Переход от монархии к аристократии в Коринфе был осуществлен в рамках царского рода. После свержения в 747 г. до
н.э. последнего царя Телеста власть в государстве монополизировал царский клан Бакхиадов in corpore, отстранив от управления представителей других знатных фамилий (Diod., VII, 9; Stг.,
VIII, 6, 20; Paus., II, 4, 4)10. Исключительное право Бакхиадов на
власть подчеркивалось брачными ограничениями, запрещавшими браки своих членов за пределами правящего рода (Hdt., V,
92b).
В современной историографии политические системы, подобные режиму Бакхиадов называют аристократией царского клана,
видя в ней наиболее раннюю форму аристократического управления11. Аналогичные режимы с исключительной властью царского
рода существовали в период ранней архаики и в других полисах
Греции. Так, в Митилене монополией на власть пользовался царский род Пенфелидов (Arist., Pol., V, 8, 13, 1311b), в Милете – Нелеиды (Niс. Dam., Fgr Hist 90 F 53), в Эфесе и Эрифрах – Басилиды (Arist., Pol., V, 5, 4, 1305b; Str., ХIV, 1, 3), в городах Фессалии
подобную роль играли: Алевады в Ларисе (Arist., Pol., V, 5, 9,
1306а) и Скопады в Кранноне (Hdt., VI, 127)12.
В большинстве государств данная форма аристократии была
лишь первым этапом в развитии политического строя. Постепенно круг лиц, участвовавших в управлении, расширялся, включая
10
См. подробнее: Жестоканов С.М. Олигархия Бакхиадов // Мнемон.
Исследования и публикации по истории античного мира. Вып. 2. СПб.,
2003. С. 53 – 62.
11
Whibley L. Greek oligarchies, their character and organisation. London, 1896. P. 70, 121; Arnheim M. Aristocracy in Greek society. London,
1977. P. 40–41; Fine J. The Ancient Greeks, a critical history. Cambridge;
London, 1983. P. 57.
12
Пельман Р. Очерк греческой истории и источниковедения / Пер. с
немец. С. А. Князькова. СПб., 1910. С. 81; Лурье С. Я. История античной общественной мысли. Общественные группировки и умственные
движения в эллинском мире. М.; Л., 1929. С. 76; Лаптева��������������
�������������
М.�����������
����������
Ю. У истоков древнегреческой цивилизации: Иония XI – VI вв. до н.э. СПб., 2009.
����������������������������������������������������������������������
. 287; ���������������������������������������������������������������
Фролов���������������������������������������������������������
��������������������������������������������������������
�������������������������������������������������������
. �����������������������������������������������������
����������������������������������������������������
. ��������������������������������������������������
Рождение������������������������������������������
�����������������������������������������
греческого�������������������������������
������������������������������
полиса������������������������
. ����������������������
���������������������
., 1988. ������������
�����������
. 109; Hammond N. G. L. A history of Greece to 322 ВС. Oxford, 1959. Р. 143; Arnheim
М. Aristocracy... Р. 40; Fine J. The Ancient Greeks... P.57.
30
Коринфский полис
в себя представителей других знатных родов. Такое расширение
правящей верхушки можно наблюдать на примере досолоновской Аттики. Первоначально власть в Афинах была сосредоточена в руках царского рода Медонтидов, имевших монопольное
право на занятие высшего государственного поста – архонтата.
Но уже с 713 г. до н.э. к замещению высшей должности были
допущены члены других аристократических фамилий (Paus., IV,
5, 10).
В Коринфе в отличие от Аттики потомки Бакхиса сохраняли
монополию на власть вплоть до утверждения тирании Кипселидов (657 г. до н.э.). Непосредственное управление полисом Бакхиады осуществляли через совет, состоявший из глав отдельных семейств правящего клана и ежегодно сменявшихся магистратов13.
Высшим должностным лицом раннего Коринфа являлся притан,
полномочия которого были настолько широки, что древние авторы сравнивали их с положением царя (Diod., VII, 9, 6; Nic. Dam.,
FgrHist 90 F 57; Paus., II, 4, 4).
Расположенный близ Истма, на пересечении сухопутных и
морских коммуникаций Эгеиды, Коринф в очень раннее время развился в крупный экономический центр (Thuc., I, 13; Str.,
VIII, 6, 20). Уже в гомеровском эпосе город назван «богатым»
(Il., II, 570). В числе первых коринфяне приняли участие в Великой греческой колонизации. В IX в. до н.э. они установили
тесные контакты с районами, лежащими вдоль морского пути,
ведущего в Западное Средиземноморье, а к концу века закрепились на отдаленном острове Итаке14. В последней трети VIII
в. до н.э., высадившись на Сицилии, коринфяне основали Сиракузы (Thuc., VI, 3, 2; Str., VI, 2, 4; Plut., Amat. Narr., 2, 772c;
Marm. Par., ep. 31), ставшие самым значительным поселением греков на Западе. Одновременно с заселением сицилийской колонии коринфские переселенцы утвердились на Керкире
(Plut. Amat. Narr., II, 293b; Str., VI, 2, 4), которой отводилась,
Жестоканов С.М. Олигархия Бакхиадов. С. 54 – 56.
Heurteley W. A., Benton S. Excavations at Ithaca // BSA. Vol. 35.
1934/35. P. 1–73; Heurteley W. A., Robinson M. Excavation in Ithaca V:
The geometric and late finds from Aetos // BSA. Vol. 43. 1948. P. 1–124;
Dunbabin T. J. The early history... P. 65; Hammond N. G. L. Epirus: The
geography, the ancient remains, the history and the topography of Epirus and
adjacent areas. Oxford, 1967; Coldstream J. N.: 1) Greek Geometric Pottery.
P. 352–353; 2) Geometric Greece. P. 182–184.
13
14
31
С. М. Жестоканов
по-видимому, роль промежуточного порта на пути к Италии15.
Причины, толкавшие Коринф к освоению новых регионов,
заключались прежде всего в земельном голоде, охватившем
в предколонизационный период значительную часть Греции.
Однако определенную роль уже на первом этапе коринфской
колонизации играли и торговые интересы. По мере развития
торговых отношений с вновь открытыми областями, экономическое значение Коринфа достигает небывалой высоты. Предметы коринфского производства (прежде всего – керамика)
проникли во все части, известной грекам, ойкумены: от Карфагена и Иберии на Западе до Сирии и Египта на Востоке. В
Западном Средиземноморье коринфский импорт уже в конце
VIII в. до н.э. превосходил своим объемом импорт всех прочих
греческих полисов вместе взятых. Экономическое господство
Коринфа начинает постепенно ослабевать на западных рынках
лишь в конце VII – начале VI вв. в связи с появлением сильного
конкурента в лице Афин16.
Быстрый экономический подъем в Коринфе, как и в других
полисах Греции, был одной из основных причин, вызвавших серьезные социально-политические изменения. Развитие торговых
отношений с колониями и странами Ближнего Востока привело
к существенному увеличению материального достатка топргово-ремесленных слоев и, соответственно, к возрастанию их роли
15
Жестоканов С.М.: 1) Колонизационная политика коринфских тиранов //Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер.2. Вып.1. 1996.
С. 90; 2) Основание Сиракуз //Актуальные проблемы всеобщей истории.
Вып. 6. Ростов на Дону, 2008. С. 206 – 207.
16
Blakeway A.: 1) Prolegomena to the study of Greek commerce with
Italy, Sicily and France in the VIIIth and VIIth centuries ВС. // BSA. Vol. 33.
1932/33. P. 202–207; 2) «Demaratus». A study in some aspects of the earliest
hellenisation of Latium and Etruria // JRS. Vol. 25. 1935. Р. 144–145; Cook
R. M. Ionia and Greece in VIIIth and VIIth centuries ВС // JHS. Vol. 66.
1946. P. 81, 83; Dunbabin T. J. The Western Greeks.The history of Sicily
and South Italy from the foundation of the Greek colonies to 480 �������
ВС�����
. Oxford, 1948. P. 17–18, 226; Heichelheim P. M. An Ancient economic history
from the Palaeolithic age to the migrations of the Germanic, Slavic and Arabic nations. Vol. 1. Leiden, 1958. P. 503 n. 40; Hammond N. G. L. A history... P. 110, 129, 131; Starr Ch. The Origins of Greek civilization 1100–650
ВС. New York, 1961. P. 376; Coldstream J. N.: 1) Greek Geometric Pottery.
P. 374–376; 2) Geometric Greece. P. 242; Boardman J. The Greeks Overseas.
Harmondsworth, 1964. P. 29, I78ff.; Forrest W. G. The Emergence of Greek
Democracy. London, 1966. P. 108; Roebuck G. Some aspects... P. 117.
32
Коринфский полис
в полисной экономике. Эти обстоятельства в свою очередь подрывали экономическое господство родовой знати, которая старалась компенсировать ухудшающееся экономическое положение
усилением давления на крестьянство. Используя политическое
доминирование в полисах представители высшего сословия повели наступление на земли рядовых общинников17. Параллельно
с концентрацией земли в руках аристократии продолжался процесс дробления крестьянских наделов среди наследников. Все
это порождало массовое разорение мелких земледельцев и толкало их на борьбу с правящей знатью. В конфликт с аристократией
были вовлечены также торгово-ремесленные слои, ряды которых
вследствие массового разорения земледельцев постоянно пополнялись за счет выходцев из сельской местности18. Приобретя значительную долю богатства, в условиях господства родовой
знати, они по-прежнему оставались гражданами второго сорта.
Недовольные несоответствием своего экономического состояния
и политического статуса богатые торговцы и ремесленники претендовали на уравнение в правах с аристократией и участие в управлении государством19.
Серьезное влияние на исход борьбы демоса с аристократией оказали важные перемены в области военного дела. В перЖестоканов С.М. Ранняя тирания и становление демократии // Проблемы античной демократии. СПб., 2010. С. 27 – 28; Halliday W.R. The
Growth of City-States. Chicago, 1967. P. 84-85; Finley M.I. Early Greece.
The Bronze and Archaic ages. London, 1970. P. 101; Šišova I.A. Zum Ubergang von der patriarchalischen zur entwickelten antiken Sklaverei // Klio.
Bd 62. 1980. S. 162; Тюменев А.И. Очерки... С. 24-28, 58-59.
18
Nilsson M.P. The age of the early tyrants. Belfast, 1936. P. 11-14;
Šišova I.A. Ubergang... S. 161; Новикова Т.Ф. Раннегреческая тирания на
Коринфском перешейке (VII–VI вв. до н. э.) // ВДИ., 1965. № 4. С. 118;
Фролов Э.Д. Рождение греческого полиса. С. 115.
19
Жестоканов С.М. Ранняя тирания… С. 29; Ure. P.N. The origin
of tyranny. Cambridge, 1922. Р. 1-2; O'Neill J.G. Ancient Corinth with a
topographical sketch of the Corinthia. Pt. 1. Baltimore, 1930. P. 122; Mас
Laren M. Tyranny // The Greek political experience: Studies in honour of
W.K.Prentice. New York, 1941; Cook R.M. Ionia and Greece… P. 87; Burn
A.R. The Lyric age of Greece. London, 1960. P. 186; Šišova I.A. Zum Übergang von der patriarchalischen zur entwickelten antiken Sklaverei // Klio.
Bd ���������������������������������������������������������������
62. 1980.������������������������������������������������������
S�����������������������������������������������������
. 164; Колобова К.М. Из истории раннегреческого общества (о. Родос IX-VII вв. до н.э.). Л., 1951. С. 155; Никольский Р.А. Раннегреческая тирания // Уч. зап. БГУ им. В.И.Ленина. Вып. 16. Сер. истор. Минск, 1953. С. 465.
17
33
С. М. Жестоканов
вой половине VII в. до н.э. на смену армии профессиональных
воинов-аристократов пришла фаланга гоплитов, ядро которой
составляли средние слои населения. С появлением фаланги
демос, недовольный засильем аристократии, получил грозное
оружие для подкрепления своих требований20. Нежелание родовой знати идти на уступки приводило к ее падению. Однако
непосредственный переход от аристократического правления к
демократии был невозможен. Демос не обладал еще опытом самостоятельного управления государством. К тому же в условиях
социальной нестабильности для подавления сопротивляющейся
знати и установления внутреннего порядка была необходима, по
крайней мере временная, концентрация власти. Определенную
роль в интеграции управления полисом, по-видимому, сыграла
и распространенная в среде демоса вера в доброго и справедливого лидера, способного улучшить положение рядовых граждан.
Вследствие этих причин после свержения Бакхиадов в 657 г. до
н.э. в Коринфе утвердился режим тирании. Пришедший к власти Кипсел занимал до переворота пост полемарха (Nic. Dam.,
FgrHist 90 F 57), поэтому мы вправе допустить, что его главной
опорой были гоплиты.
Являясь по материнской линии потомком древних царей Коринфа (Hdt., V, 92), Кипсел, вероятно, стремился к тому, чтобы
совершенный им переворот был воспринят согражданами как
реставрация старой монархии, некогда свергнутой Бакхиадами. Не исключено, что и сам тиран разделял взгляды коринфян
на предстоящую ему миссию21. Возможно, даже, что Кипсел
пытался выступить в роли нового Бакхиса, наиболее знамеЯйленко
�����������������������������������������������������������
В.П. Архаическая Греция // Античная Греция. Проблемы развития полиса. Т. I. М., 1983. С. 171-172; Фролов Э.Д. Рождение
греческого полиса. С. 116-118; Жестоканов С.М. Ранняя тирания…
С. 30–33; Andrewes A. The Greek tyrants. London, 1956.P. 34-38; Forrest
W.G. The Emergence ... P. 88-97; Finley M.I. Early Greece. P. 100-106; Jeffery L.H. Archaic Greece. The City-States 700-500 BC. London, 1976. P. 68;
Salmon J.B. Political hoplites? // JHS. Vol. 97. 1977. P. 84, 94-101; Murray
O. Early Greece. Brighton, 1980. P. 120-122, 136ff.
21
Жестоканов С.М.: 1) Установление тирании в Коринфе //Вестник
Ленинградского университета. Сер.2. Вып.1. Л.,1991. С.99; 2) Внутренняя политика Кипселидов при Периандре // Античный полис. СПб., 1995.
������������������������������������������������������������������������
. 41; Andrewes A. The Greek tyrants. P. 48; Oost S. I. Cypselus the Bacchiad // CIPh. Vol. 67. 1972. P. 21–24; Fine J. The Ancient Greeks… P. 110.
20
34
Коринфский полис
нитого правителя древнего Коринфа22. В связи с этим, вероятно, не случайно упоминание в традиции о хромоте его матери
(Hdt., V, 92b) явно ассоциируемой с таким же физическим недостатком Бакхиса (Arist., fr. 611, 19 Rose3). С именем Кипсела
так же, как и с именем легендарного царя связано изменение
названия правящей династии23. Впрочем, иногда применительно к Кипселидам применялось и первоначальное имя царского
рода – Гераклиды, что мы встречаем, например, в сообщении
Диогена Лаэрция (I, 94). Другой причиной для перемены названия, помимо подражания Бакхису, могло быть нежелание
связывать свое правление с именем ненавистной коринфянам
олигархии24.
Попытка идеологически обосновать законность своей власти,
вероятно, имела успех: коринфяне избрали Кипсела царем (Nic.
Dam., FgrHist 90 F 57), а вскоре последовало признание данного
ему титула влиятельным Дельфийским оракулом (Hdt., V, 92).
Таким образом, приход к власти Кипсела, по-видимому, рассматривался современниками, как возврат к старой героической
монархии прошлого. Установление же подлинной тирании в Коринфе традиция приписывает его преемнику: «Периандр, сын
Кипсела, царя коринфян, как старший в роде получил от отца царскую власть и жестокостью и насилием превратил ее в тиранию
(Nic Dam., FgrHist 90 F 57, 6, пер. Е. Б. Веселаго). Аналогичное
сообщение мы встречаем у Аристотеля: «Периандр прежде всего
изменил форму власти» (fr. 611, 20 Rose3).
Достигнув власти при поддержке демоса, Кипсел для упрочения своего положения должен был предпринять определенные действия для улучшения жизни рядовых граждан, и прежде
всего – наделить землей разорившихся крестьян. Традиция сообщают лишь о конфискации имущества противников тирании,
не упоминая о его распределении среди беднейших коринфян
(Hdt., V, 92; Nic. Dam., FgrHist 90 F 57). Но, вероятно, крестьяне
хотя бы частично были удовлетворены землей25, иначе был бы
Oost S. I. Cypselus the Bacchiad. P. 21–22, 24
Существование имени Кипселидов в VII в. подтверждается упоминанием его у Феогнида (894).
24
Oost S. I. Cypselus the Bacchiad. P. 23.
25
Яйленко В. П. Архаическая Греция . С. 182; O’Neill J. G. Ancient
Corinth... P. 122; Will E. Korinthiaka. P. 477–480; Hammond N. G. L. A history... P. 146; Starr Ch. A history of the Ancient World. Oxford, 1965. P. 212;
Berve H. Die Tyrannis bei den Griechen. Bd 1. München, 1967. S. 24; Hal22
23
35
С. М. Жестоканов
неизбежен новый социальный конфликт, и Кипселиды вряд ли
смогли сохранять власть в течение более семидесяти лет (Arist.
Pol., V, 9, 21, 1315b). Значительное развитие при покровительстве Кипсела получили торговля и ремесленное производство26.
Для облегчения торговых связей между Восточным и Западным
Средиземноморьем на Истме был сооружен диолк – мощеная
дорога для транспортировки кораблей (Diog. Laert., I, 99; Paus.,
II, 1, 5). Впрочем, политика меркантилизма проводилась не
только в интересах торгово-ремесленных слоев: существенные
выгоды из нее извлекали и сами тираны. В правление Кипсела, по-видимому, произошла замена четырех родовых фил на
восемь территориальных27. Административная реформа была
необходима коринфскому тирану для ослабления влияния соперников из среды аристократии, традиционно опиравшихся
на родовые институты. Возникновение антитиранической оппозиции в конце правления Кипсела заставило его наследника
осуществить ряд новых мер во внутренней политике. Наиболее
решительным шагом Периандра было установление запретов
на приобретение рабов (Arist., fr. 611,20; Nic. Dam., FgrHist 90
F 58, 1; Suidas, s.v. Per…androj). Большинство исследователей
считают, что данная мера была направлена на обеспечение работой неимущих граждан, так как применение в производстве
рабского труда создавало конкуренцию свободным работникам
и лишало их средств к существованию28. Однако широкое применение рабов в производстве архаического периода представliday W. R. The Growth of City-State. P. 94; Mossé C. La tyrannie dans la
Grèce antique. Paris, 1969. P. 30; Oost S. I. Cypselus the Bacchiad . P. 28;
Jeffery L. H. Archaic Greece. P. 148; Šišova I. A. Zum Übergang... S. 171
n. 82; Snodgrass A. Archaic Greece. The age of experiment. Berkeley, 1980.
P. 92. Fine J. The Ancient Greeks... P. 111, 132.
26
Пельман P. Очерк греческой истории и источниковедения / Пер. с
нем. С. А. Князькова. СПб., 1910. С. 93; Тюменев А. И. Указ. соч. С. 50–
51; 78–79; Ure P. N. The origin of tyranny. P. 192, 294; Nilsson M. P. The
Age of early tyrants. P. 21–23; Starr Ch. A history ... P. 212.
�����������������������������������������������������������������
Dunbabin T. J. The Western Greeks. Will E. Korinthiaka. P. 612
n. 2; Berve H. Die Tyrannis ... S. 18; Jones N. P. The Civil organisation of
Corinth // TAPhA. Vol. 110. 1980. P. 187.
28
Пельман Р. Указ. соч. С. 93; Ure P. N. The origin... Р. 192 n. 1; Glotz G.
Histoire grecque. T. 1. Paris, 1925. P. 321; Haywood R. M. Ancient Greece
and the Near East. New-York, 1964. P. 227; Berve H. Die Tyrannis... S. 23;
Fine J. The Ancient Greeks. P. 144.
36
Коринфский полис
ляется несколько преувеличенным. Скорее всего под ограничением Периандра следует понимать установление определенной
системы ограничений на превращение в рабов несостоятельных
должников из числа граждан29.
Для обеспечения неимущих слоев заработком коринфский тиран проводил широкие строительные работы30. На сглаживание
социальной дифференциации были направлены и распоряжения
Периандра, запрещавшие излишнюю роскошь (Arist.; fr. 611, 20
Rose3). Однако при анализе преобразований Кипселидов не следует переоценивать их значение и считать их главным содержанием правления тиранов. Кипселиды пришли к власти при поддержке демоса и в стремлении ее сохранить вынуждены были
идти на определенные уступки, не забывая при этом и о методах
подавления недовольных. В традиции сохранилось достаточно
много сведений о репрессиях Кипселидов по отношению к своим
согражданам.
Определенный интерес вызывает колонизационная политика
коринфских тиранов. В отличие от автономных колоний остальных греков, поселения, основанные Коринфом, с самого начала
находились в полной зависимости от метрополии и управлялись
назначаемыми из центра наместниками (как правило, сыновьями тиранов). Расположенные вдоль северо-западного побережья
Греции колонии Кипселидов сформировали «морскую империю»
Коринфа, главной целью которой был контроль западных торговых путей31. Одновременно колонии предоставляли возможность
для вывода из метрополии малоземельных граждан, а также обеспечивали доступ к серебряным рудникам Эпира (Str., VII, 7, 8)32.
29
Жестоканов����������������������������������������������������
��������������������������������������������������
���������������������������������������������������
.�������������������������������������������������
������������������������������������������������
Внутренняя�������������������������������������
�����������������������������������������������
политика����������������������������
������������������������������������
Кипселидов�����������������
���������������������������
. ��������������
���������������
. 44; Heicheiheim P. M. An Ancient economic history. I. P. 289. Cp. Will E. Korinthiaka.
P. 510–511. По мнению Г. Бузольта на Периандра перенесены реформы,
проведенные Писистратидами. См.: Busolt G. Griechische Geschlchte bis
zur Schlacht bei Chäroneia. 2 Aufl. Bd I. Gotha, 1893. S. 646 n. 2.
30
О постройках Кипселидов в Коринфе см.: Wade-Gery Н. Т. САН.
Vol. III. P. 553; Hammond N. G. L. A history... P. 146; Burn A. R. The Lyric
age of Greece. P. 191; Roebuck С. Some aspects... P. 121–126; Fine J. The
Ancient Greeks. P. 113; Salmon J. B. Wealthy Corinth. P. 202, 219.
31
Жестоканов�����������������������������������������������
����������������������������������������������
���������������������������������������������
.��������������������������������������������
�������������������������������������������
. �����������������������������������������
Колонизационная��������������������������
�������������������������
политика�����������������
����������������
коринфских������
�����
тиранов. С. 93.
32
Beaumont R. L. Greek influence in the Adriatic sea before the VIth
century ВС // JHS. Vol. 56. 1936. P. 181–184; May J. M. F. The Coinage of
Damastion and the lesser coinages of the Illyro-Paeonian region. London,
37
С. М. Жестоканов
Коринфская тирания, как и аналогичные ей режимы в других
полисах Греции, возникла в результате обострения социальной
напряженности в ходе «архаической революции». Являясь системой экстраординарной по своему характеру, она была лишь
переходной формой правления. После стабилизации внутреннего положения в полисах дальнейшее сохранение тираниии, не
способной к эволюции, не было объективно необходимым. Монархические иллюзии ее сторонников, навеянные в значительной степени впечатлениями от царской власти эпических времен, должны были рассеяться при столкновении с реальностью.
Вследствие этого демос, не имевший более противников в лице
аристократии, со временем начинал тяготиться авторитарной
властью своих бывших лидеров и, в конечном итоге, поднимался на их свержение. В Коринфе режим тирании закончил свое
существование в 585 г. до н.э. в ходе восстания граждан в правление третьего представителя династии Кипселидов – Псамметиха, продержавшегося у власти в течение трех лет (Arist., Pol.,
V, 9, 22, 1315b; Nic. Dam., FgrHist 90 F 60, 1). Однако и после
падения Кипселидов, Коринф не вступил на путь демократического развития: в городе была установлена умеренная олигархия,
реальной властью в которой пользовалась сравнительно небольшая группа граждан. Непосредственное управление полисом
осуществляли коллегия восьми пробулов и совет, состоявший,
вероятно, из семидесяти или восьмидесяти советников (Nic.
Dam., FgrHist 90 F 60, 2)33.
Консервативность нового строя объясняется, возможно, тем,
что после свержения тирании ведущее положение в Коринфе заняла верхушка торгово-ремесленных слоев, которая и составила
правящую элиту. Политический строй, утвердившийся в Коринфе в начале VI в. до н.э., отличался достаточной прочностью.
Только кратковременная тирания Тимофана, установленная в
середине 60-х годов IV в. до н.э., прервала на время длительное
господство олигархии. И эта стабильность политической жизни
коринфского полиса в течение более двух веков указывает на
1939. P. VIII, 2f.; Will E. Korinthiaka. P. 532–538; Graham A.J. Colony and
Mother City in Ancient Greece. Manchester�������������������������������
, 1971. �����������������������
P����������������������
. 30; ����������������
Jeffery���������
L�������
��������
.������
H�����
. ���
Archaic Greece. London, 1976. P. 148.
33
См.подробнее: Жестоканов С.М. Политическое устройство Коринфского полиса после свержения тирании Кипселидов // Проблемы
античной истории. Сборник научных статей к 70-летию проф. Э.Д. Фролова. СПб., 2003. С. 66 – 72.
38
Коринфский полис
политическую гибкость и умеренный характер правления коринфских олигархов.
Таким образом, мы видим, что наиболее характерной чертой коринфского полиса является неизменное сохранение консервативных начал в его социально-политическом устройстве.
В период ранней архаики в политическом отношении Коринф
представлял собой крайнюю форму олигархии, власть в которой была монополизирована правящим кланом, возводившим
свое происхождение к легендарному царю Бакхису. В отличие
от других греческих государств, постепенно включавших в
правящую элиту представителей всех аристократически фамилий, в Коринфе до начала «архаической революции» доступ к
управлению был привилегией исключительно членов царского
клана. Сменившая олигархию Бакхиадов тирания Кипселидов
также имела специфические особенности, отличающие ее от
авторитарных режимов, установленных в VII – VI вв. до н.э. в
других городах Греции. В истории коринфской тирании можно
выделить два этапа: ранний, облеченный в форму старой монархии, и более поздний, представляющий собственно режим
тирании. Особенность тирании Кипселидов выражается также
в длительности ее существования (более 73 лет) и широкой реформаторской деятельности ее правителей. Антитираническое
движение в Греции, вызвавшее падение автократических режимов и постепенную демократизацию полисного строя, слабо отразилось в политических процессах Коринфа. После свержения
Кипселидов в городе вновь было установлено олигархическое
правление.
Как ни парадоксально, но являясь эталоном политического
консерватизма, коринфский полис в определенном смысле (прежде всего в области экономики) был одним из самых передовых
государств Греции, очень рано осознавшим важность участия в
колонизации, развитии морской торговли и ремесленного производства. О высоком уровне коринфской экономики свидетельствуют изобретение в Коринфе нового типа кораблей – триер
(Thuc, I, 13, 2–3; Plin. N. H., VII, 56) и сооружение диолка, специального каменного настила для транспортировки судов через
Истм (Diog. Laert., I, 99). Гоплитский шлем с защитной маской,
получивший широкое распространение в Греции и названный коринфским, также, по всей видимости, был изобретен мастерами
Приистмийского полиса.
39
С. М. Жестоканов
Однако значение Коринфа не ограничивалось областью
экономики. Одновременно город являлся важным культурным
центром. Широкой известностью в Греции пользовался местный цикл мифов о Медее, Сизифе и Беллерофонте. В VIII в.
до н.э. древнейший коринфский поэт Эвмел из рода Бакхиадов составил, записанную стихами, летопись Коринфа. На его
произведения, включавшие помимо истории города, ряд эпических поэм, неоднократно в своих трудах ссылаются даже
поздние античные авторы (Paus., II, 1, 1; IV, 4, 1; 33, 2; Schol.
ad Apoll. Rhod., IV, 1212, 14b). В Коринфе, согласно традиции, нередко собирались для ученых бесед Семь Мудрецов
(Plut. Conv. Sept. Sap., 2, 146b; Diog. Laert., I, 41.99), в число
которых входил и коринфский правитель Периандр (Arist., fr.
517 Rose 3; Plut. Sol., 3–4; Paus., I, 23, 1; Diog. Laert., I, 13, 41–
42). Уроженцами Коринфа были два древнейших греческих
законодателя: Филолай и Фидон (Arist. Pol., II, 3, 7, 1265b; 9,
6–7, 1274а-b). При желании ряд подобных примеров можно
продолжить.
В заключении заметим еще одну примечательную особенность в развитии интересующего нас полиса: период наивысшего процветания Коринфа приходился на время правления
городом наиболее жестких режимов: олигархии Бакхиадов и
тирании Кипселидов. В классический период коринфский полис, как и некоторые другие ранее лидировавшие в эллинском
мире города (Халкида, Аргос, Милет), хотя и не опускается до
уровня второразрядного полиса, но уже не играет первых ролей,
уступив их новым лидерам: Афинам и Спарте. Многополярный
полисный мир архаики превратился к середине V в. до н.э. в
двуполярный.
Список использованной литературы
Блаватская Т. В. Ахейская Греция во втором тысячелетии до
н. э. М., 1966.
Жестоканов С.М. Установление тирании в Коринфе // Вестник
Ленинградского университета. Сер. 2. История. Вып. 1. Л., 1991.
С. 96 – 100.
Жестоканов С.М. Внутренняя политика Кипселидов при Периандре // Античный полис. СПб., 1995. С. 41 – 52.
40
Коринфский полис
Жестоканов С.М. Колонизационная политика коринфских
тиранов // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер.2.
Вып.1. 1996. С. 90 – 94.
Жестоканов С.М. К проблеме возникновения Коринфа и доризации Истма // Античный мир. Проблемы истории и культуры.
Сборник научных статей к 65-ти летию со дня рождения проф.
Э.Д. Фролова. СПб., 1998. С. 156 – 171.
Жестоканов С.М. Политическое устройство Коринфского полиса после свержения тирании Кипселидов // Проблемы античной
истории. Сборник научных статей к 70-летию проф. Э.Д. Фролова. СПб., 2003. С. 66 – 72.
Жестоканов С.М. Олигархия Бакхиадов // Мнемон. Исследования и публикации по истории античного мира. Вып. 2. СПб.,
2003. С. 53 – 64.
Жестоканов С.М. Основание Сиракуз //Актуальные проблемы
всеобщей истории. Вып. 6. Ростов-на-Дону, 2008. С. 203 – 213.
Жестоканов С.М. Ранняя тирания и становление демократии //
Проблемы античной демократии. СПб., 2010. С. 25 – 50.
Колобова К.М. Из истории раннегреческого общества (о. Родос IX-VII вв. до н.э.). Л., 1951.
Лаптева М.Ю. У истоков древнегреческой цивилизации: Иония XI – VI вв. до н.э. СПб., 2009.
Лурье С.Я. История античной общественной мысли. Общественные группировки и умственные движения в эллинском
мире. М.; Л., 1929. Никольский Р.А. Раннегреческая тирания // Уч. зап. БГУ им.
В.И.Ленина. Вып. 16. Сер. истор. Минск, 1953. С. 459 – 474.
Новикова Т.Ф. Раннегреческая тирания на Коринфском перешейке (VII–VI вв. до н. э.) // ВДИ, 1965. № 4. С. 112 – 126.
Пельман Р. Очерк греческой истории и источниковедения /
Пер. с немец. С. А. Князькова. СПб., 1910.
Фролов Э.Д. Рождение греческого полиса. Л., 1988.
Яйленко В.П. Архаическая Греция // Античная Греция. Проблемы развития полиса. Т. I. М., 1983. С. 128 – 193.
Andrewes A. The Greek tyrants. London, 1956.
Arnheim M. Aristocracy in Greek society. London, 1977.
Beaumont R. L. Greek influence in the Adriatic sea before the VIth
century ВС // JHS. Vol. 56. 1936. P. 159 – 204.
Berve H. Die Tyrannis bei den Griechen. Bd 1-2. München, 1967.
41
С. М. Жестоканов
Blakeway A. Prolegomena to the study of Greek commerce with
Italy, Sicily and France in the VIIIth and VIIth centuries ВС. // BSA.
Vol. 33. 1932/33. P. 170 – 208.
Blakeway A. «Demaratus». A study in some aspects of the earliest
hellenisation of Latium and Etruria // JRS. Vol. 25. 1935. P. 129 – 149.
Boardman J. The Greeks Overseas. Harmondsworth, 1964. –
Burn A.R. The Lyric age of Greece. London, 1960.
Busolt G. Griechische Geschichte bis zur Schlacht bei Chäroneia.
2 Aufl. Bd I. Gotha, 1893.
Coldstream J. N. Greek Geometric Pottery. A survey of ten local
styles and their chronology. London, 1968.
Coldstream J. N. Geometric Greece. London, 1977. – 406 p.
Cook R. M. Ionia and Greece in VIIIth and VIIth centuries ВС //
JHS. Vol. 66. 1946. P. 67 – 98.
Dunbabin T. J. The early history of Corinth // JHS. Vol. 68. 1948.
P. 59 – 69.
Dunbabin T. J. The Western Greeks.The history of Sicily and South
Italy from the foundation of the Greek colonies to 480 ВС. Oxford,
1948.
Fine J. The Ancient Greeks, a critical history. Cambridge; London,
1983.
Finley M.I. Early Greece. The Bronze and Archaic ages. London,
1970.
Forrest W. G. The Emergence of Greek Democracy. London, 1966.
Glotz G. Histoire grecque. T. 1. Paris, 1925.
Graham A.J. Colony and Mother City in Ancient Greece.
Manchester, 1971.
Halliday W.R. The Growth of City-States. Chicago, 1967.
Hammond N. G. L. A history of Greece to 322 ВС. Oxford, 1959.
Hammond N. G. L. Epirus: The geography, the ancient remains,
the history and the topography of Epirus and adjacent areas. Oxford,
1967.
Haywood R. M. Ancient Greece and the Near East. New-York,
1964.
Heichelheim P. M. An Ancient economic history from the
Palaeolithic age to the migrations of the Germanic, Slavic and Arabic
nations. Vol. 1. Leiden, 1958. Heurteley W. A., Benton S. Excavations
at Ithaca // BSA. Vol. 35. 1934/35. P. 1 – 44.
42
Коринфский полис
Heurteley W. A., Robinson M. Excavation in Ithaca V: The
geometric and late finds from Aetos // BSA. Vol. 43. 1948. P. 1 – 124.
Jeffery L.H. Archaic Greece. The City-States 700-500 BC. London,
1976.
Jones N. P. The Civil organisation of Corinth // TAPhA. Vol. 110.
1980. P. 161 – 193.
May J. M. F. The Coinage of Damastion and the lesser coinages of
the Illyro-Paeonian region. London, 1939.
Mossé C. La tyrannie dans la Grèce antique. Paris, 1969.
Murray O. Early Greece. Brighton, 1980.
Nilsson M.P. The age of the early tyrants. Belfast, 1936.
O’Neill J.G. Ancient Corinth with a topographical sketch of the
Corinthia. Pt. 1. Baltimore, 1930.
Oost S. I. Cypselus the Bacchiad // CIPh. Vol. 67. 1972. P. 10 – 30.
Roebuck С. Some aspects of urbanization in Corinth // Hesperia.
Vol. 41. 1972. P. 96 – 127.
Salmon J. B. The Heraeum at Perachora and the early history of
Corinth and Megara // BSA. Vol. 67. 1972. P. 159 – 204.
Salmon J.B. Political hoplites? // JHS. Vol. 97. 1977. P. 84 – 101.
Salmon J. B. Wealthy Corinth. A history of the city to 338
ВС. Oxford, 1984.
Scranton R.L. Corinth I, 3: Monuments in the Lower Agora and
North of Archaic Temple. Princeton, 1951.
Šišova I.A. Zum Ubergang von der patriarchalischen zur
entwickelten antiken Sklaverei // Klio. Bd 62. 1980.
Snodgrass A. Archaic Greece. The age of experiment. Berkeley,
1980.
Starr Ch. The Origins of Greek civilization 1100–650 ВС. New
York, 1961.
Starr Ch. A history of the Ancient World. Oxford, 1965.
Ure. P.N. The origin of tyranny. Cambridge, 1922.
Wade-Gery Н. Т. Growth of the Dorian States // САН. Vol. III.
P. 527 – 570.
Weinberg S. S. Investigations at Corinth, 1947–1948 // Hesperia.
Vol. 18. 1949. P. 148 – 158.
Whibley L. Greek oligarchies, their character and organisation.
London, 1896.
Weinberg S. S. Excavations at Corinth 1959 // Hesperia. Vol. 29.
1960. P. 225 – 253.
43
С. М. Жестоканов
Will E. Korinthiaka. Recherches sur l’histoire et la civilisation de
Corinthe des origines aux guerres mediques. Paris, 1955.
Wiseman J. Excavations at Corinth. The Gymnasium area, 19651966 // Hesperia. Vol. 36. 1967. P. 13 – 41.
Wiseman J. Ancient Corinth. The Gymnasium area // Archeology.
Vol. 22. 1969.
N
44