АЛЕКСАНДР III. КОНТРРЕФОРМЫ В РОССИИ В 80

АЛЕКСАНДР III.
КОНТРРЕФОРМЫ В РОССИИ В 80-90 гг.
XIX СТОЛЕТИЯ
ВВЕДЕНИЕ
Личность и время царствования российского императора Александра III
почти все дореволюционные и советские историки (А.А. Корнилов, Ю.В. Готье,
А. Амфитеатров, С. Аничков, М.Н. Покровский, П.А. Зайончковский, С.Г.
Пушкарев и др.) традиционно оценивали как время господства реакции. Основатель советского государства В.И. Ульянов-Ленин назвал эту реакцию “разнузданной, невероятно бессмысленной и зверской”1.
В принципе соглашались с такой оценкой и зарубежные историки (Ричард
Пайпс, Чарльз Лоу и др.), сожалея, что Александр III упустил “великий шанс”
продолжить реформы своего отца”2.
При этом русские дореволюционные, эмигрантские и зарубежные авторы
обычно избегали суждений о личности императора Александра III, тогда как
советские историки с сугубо коммунистических позиций изображали его как
малообразованного тупицу, пьяницу и мракобеса.
В постсоветской России, уже с начала 90-х гг. XIX в., явно обозначилась
тенденция к смягчению критики деятельности и личности самого Александра
III, а некоторые авторы (А.Н. Баханов, О.Н. Михайлов и др.) представляют эпоху Александра III “благословенной”, “счастливой порой” в истории России,
зенитом ее славы и могущества, а самого царя “великим императором”, “народным монархом”, правившим “для блага всех и каждого”3. В том же духе снят
разрекламированный фильм Н.С. Михалкова “Сибирский цирюльник”, который
прямо называет Александра III любимым национальным героем.
Реальный образ Александра III и его дела, на наш взгляд, весьма далеки
от сусальных картинок и розовых тонов, сочиненных некоторыми нашими современниками из политических и других соображений.
Великий князь Александр Александрович Романов был вторым из шести
сыновей Александра II (Николай, Александр, Владимир, Алексей, Сергей и Павел). Он родился в 1845 г. и не являлся наследником престола. “Александр III
совсем не приготовлялся быть императором... - читаем в воспоминаниях С.Ю.
Витте, - можно сказать, он был несколько в загоне: на его образование, ни на
его воспитание особого внимания не обращали”4. Наследником был первый
сын - Николай.
Будущий российский император, судя по отзывам его воспитателей, личным дневникам, не отличался широтой интересов. И хотя курс истории ему читал С.М. Соловьев, законоведение - К.П. Победоносцев, стратегию - генерал
М.И. Драгомиров, успех в науках был небольшой, военные таланты отсутство1
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.1. С. 295.
См., напр., Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993. С. 398 - 406.
3
Баханов А.Н. Император Александр III. М., 1998. С. 289-291, 425-427, 467-472; Михайлов О.Н. Забытый император. М., 1996. С. 416-419.
4
Витте С.Ю. Избранные воспоминания. М., 1991. С. 125.
2
вали. По воспоминаниям воспитателя Гогеля, Александр “всегда был ленив” и
начал учиться только сделавшись наследником5. Эта попытка восполнить свое
образование осуществлялась им под руководством К.П. Победоносцева. Из донесений воспитателей царя - Зиновьева и Гогеля - узнаем, что мальчика отличали усидчивость и старание в чистописании, во фронтовых занятиях.
В раннем возрасте он был крайне застенчив, что вызывало в нем некоторую резкость и угловатость. В семье Сашу звали “бульдожкой”. И в зрелые годы Александр III “не был красив, по манерам был скорее... медвежатый; был
очень большого роста, причем при всей своей комплекции он не был особенно
силен или мускулист, а скорее был несколько толст и жирен”. Таким видел его
С.Ю. Витте, бывший при Александре III министром финансов6.
Император, не в пример своим предшественникам, был хорошим семьянином. После смерти в 1865 г. старшего брата, цесаревича Николая, он наследовал не только престол, но и его невесту - датскую принцессу Дагмару (после
принятия православия она получила имя Марии Федоровны). Александр III
любил свою жену, сохранял ей верность. После свадьбы чета поселилась в
Аничковом дворце. Дети следовали один за другим: Николай, Георгий, Михаил,
Ксения, Ольга.
Семейная нравственность, присущая самому императору, давала ему право требовать от домочадцев достойного поведения, нередко причиной монаршей немилости и удаления от двора была супружеская неверность великих князей и княгинь.
В быту Александр III был прост и скромен. Сошлемся лишь на свидетельство Витте: во время поездки императора по юго-западной железной дороге
Сергею Юльевичу постоянно приходилось видеть, как камердинер Александра
III Котов штопал рваные штаны царя7.
Будучи наследником, Александр III любил выпить. Дело доходило до настоящих запоев, от которых его впоследствии вылечил знаменитый русский
медик С.П. Боткин. Но пристрас тие осталось. Современники отмечали и несдержанность Александра III. Выражения “скотина”, “каналья” являлись для
него обычными словами. Александр III не отличался большим умом. Об этом
свидетельствуют хорошо знавшие его люди. Начальник Главного управления
по делам печати Е.М. Феоктистов, в целом положительно относившийся к императору, не очень высоко оценивал его умственные способности: “Нельзя отрицать, что в интеллектуальном отношении государь Александр Александрович представлял собой незначительную величину - плоть уж чересчур преобладала в нем над духом... Нередко случалось ему высказывать очень здравые
мысли, а наряду с ними такие, которые поражали своей чисто детской наивностью и простодушием”8. Даже почитатель Александра III министр финансов
С.Ю. Витте вынужден был признать, что “...император Александр III был со5
Богданович А.В. Три последних самодержца. М., 1991. С. 197.
Витте С.Ю. Избранные воспоминания... С. 124-125.
7
Там же. С. 126.
8
Феоктистов Е.М. За кулисами политики и литературы. М., 1991. С. 216.
6
вершенно обыденного ума; пожалуй, можно сказать, ниже среднего ума, ниже
средних способностей и ниже среднего образования”9.
Вероятно, “обыденность ума” и отсутствие каких бы то ни было “военных
талантов” явились одной из причин того, что Александр II отсоветовал назначать наследника главнокомандующим всей армией во время русско-турецкой
войны. Александру III была поручена скромная должность командира Рущукского отряда. Главнокомандующий же великий князь Николай Николаевич, дядя Александра, поручил ему охранять дорогу от переправы через Дунай у Систово к Тырново. Отряд почти не принимал участия в боевых операциях, представления к наградам офицеров отряда игнорировались.
И еще один факт, который очень ярко показывает критическое отношение современников к способности Александра управлять страной. Профессор
Московского университета А.И. Чивилев ужаснулся, когда узнал, что его ученик объявлен наследником престола. В разговоре со своим коллегой профессором К.Н. Бестужевым-Рюминым он сказал: “Как жаль, что государь не убедил
его отказаться от своих прав: я не могу примириться с мыслью, что он будет
править Россией”10.
Заурядный ум, недостаток познаний не позволяли Александру III самостоятельно ориентироваться в многообразии вставших перед ним вопросов. Поэтому после вступления его на престол в министерствах была заведена практика
сопровождать каждый письменный доклад, ежедневно направлявшийся императору, коротенькой запиской, излагавшей суть дела, - для облегчения труда
государя.
В часы досуга Александр III читал не много. Это были романы Лескова,
Мельникова; очень нравились произведения Маркевича; не любил он и не понимал многие произведения Льва Толстого, сочинений Тургенева не знал. Газет
император не читал вообще.
Убийство Александра II произвело на сына ошеломляющее впечатление.
Страх перед покушением буквально отравлял его жизнь. Назначенный в марте
1881 г. петербургским градоначальником Н.М. Баранов информировал государя
о якобы полученных через иностранную полицию сведениях о новых готовящихся покушениях. Александра III не выпускали за ограду Аничкова дворца.
Через два дня после покушения И.И. Воронцов-Дашков, министр двора, направил письмо Александру с просьбой не рисковать и переехать в Зимний дворец,
чтобы не подвергать себя опасности при ежедневных переходах из Аничкова
дворца в Зимний. И с целью создания телохранительной стражи для государя в
марте 1881г. даже было создано тайное общество “Священная дружина”. Под
председательством Воронцова-Дашкова образуется комиссия по созданию особой почет дружины”. Идея создания такой организации принадлежала С.Ю.
Витте, который вскоре был посвящен в члены этой дружины. “Священная дружина” - это попытка правительственных кругов, высших эшелонов бюрократии
выработать новые средства для борьбы с революционным движением, организации которого нужно было противопоставить тайное общество. Представители
9
Витте С.Ю. Избранные воспоминания... С. 265.
Феоктистов Е.М. За кулисами политики и литературы... С. 215-216.
10
дружины вели переговоры с Исполнительным комитетом “Народной воли”, которому было предложено воздержаться от террористических актов до коронации Александра III. Боязнь, что революционеры воспользуются торжеством для
покушения, вынуждала правительство постоянно откладывать коронацию; она
состоялась лишь 15 мая 1883 г.
27 марта 1881 г. Александр III покидает Петербург и поселяется в Гатчине. Там он выбирает для своего пребывания не парадные покои, а “маленькие
мрачные и жуткие” комнаты на антресолях, где человек среднего роста мог легко достать рукой до потолка. Александр III добровольно сделался “гатчинским
пленником”.
Опасения не были беспочвенными. В опубликованном после смерти Александра II письме к Александру III Исполнительный комитет “Народной воли” объявлял, что он не намерен слагать оружие и поведет борьбу с еще большим
ожесточением, если новый царь сохранит самодержавную форму правления. 1
марта 1887 г. народовольческой группой под названием “Террористическая
фракция “Народной воли”, основанной в декабре 1886 г. в Петербурге П.Я. Шевыревым и А.И. Ульяновым11, было совершено покушение на Александра .
Участники неудавшейся попытки убийства царя П.И. Андреюшкин, В.Д. Генералов, В.С. Осипанов, А.И. Ульянов, П.Я. Шевырев 7 марта 1887 г. были повешены.
Меры предосторожности были предприняты и на случай, если бы заговорщики захотели отравить государя. За провизией посылали каждый раз в новое место и к новому лицу. Поставщики не знали, что их припасы забираются
для царского стола. Император распорядился, чтобы ежедневно назначались
новые повара, причем в последний момент, неожиданно для них. Повара и поварята тщательно обыскивались дежурными офицерами.
При дальних переездах государя и его семьи (на юг, за границу) за 1-2 недели до прохождения царского поезда солдаты становились цепью вдоль рельсов. Ружья заряжались огнестрельными патронами, солдаты получали приказ
стрелять во всякого, кто бы ни приблизился к путям. Императорская главная
квартира, созданная в 1884 г. для улучшения охраны царя и его семьи, применяла и другие хитрости. Менялось направление следования, и войска выставлялись по различным железным дорогам. В другой раз пускали с небольшими
промежутками один за другим три одинаковых поезда, и никто не знал, в каком
находится царь.
Однако эти предупредительные меры не предотвратили крушение государева поезда 17 октября 1888 г. близ станции Борки. Весь состав упал на насыпь, несколько человек погибло. Из членов императорской семьи более всех
пострадала старшая дочь Ксения, которая осталась горбатой.
Причиной катастрофы было нарушение правил движения поездов. Громадный поезд, составленный из тяжелых вагонов, тащили два товарных паровоза, шедшие с недозволенной скоростью. С.Ю. Витте, бывший в то время начальником Юго-Западной железной дороги, ранее предупреждал министра пу11
Старший брат В.И. Ленина-Ульянова.
тей сообщения в присутствии Александра III о возможных последствиях такого
движения. После крушения царь вспомнил об этом и предложил Витте пост директора департамента железнодорожных дел в министерстве финансов.
На случай своей смерти Александр III назначил регентом старшего сына
своего брата Владимира.
Таков был человек, который в течение 13 лет управлял Россией до своей
смерти 20 октября 1894 года.
Александр III вступал на престол в сложной политической и экономической обстановке: террористическая деятельность народовольцев достигла своего апогея, война с Турцией совершенно расстроила финансы и денежную систему. В этих условиях молодому государю предстояло сделать выбор - либо
продолжить буржуазные преобразования, либо твердо и жестко начать борьбу
со всякими либеральными настроениями и устремлениями: Российское общество замерло в ожидании.
Но Александр III в первые месяцы правления не спешил провозглашать
принципы своей политики. Это порождало надежды в обществе. “Можно было
надеяться, что возобновление законодательных работ, составляющих продолжение и завершение прерванных реформ, притом при содействии представителей местных интересов, способствует как успокоению умов, так и подъему правительственного авторитета”, - писал в дневнике министр Д.А. Милютин.
Первые заявления и распоряжения императора были совершенно в духе
прежнего курса. Известно, что в январе 1881 г. министр внутренних дел граф
М.Т. Лорис-Меликов предложил Александру II свою программу. В первой ее
части предусматривалось расширение прав земств, печати, частичная децентрализация административного управления, некоторые финансовые и экономические меры, в том числе завершение крестьянской реформы. Разработку этих мероприятий предлагалось осуществить во временных подготовительных комиссиях с широким участием в них представителей от земств и городских дум.
Этот проект получил название “конституции” Лорис-Меликова. Утром 1 марта
Александр II подписал эти бумаги и приказал опубликовать их в “Правительственном вестнике”. Но после его смерти они не могли быть обнародованы без
согласия и подписи нового государя.
М.Т. Лорис-Меликов обратился к Александру III с вопросом, не следует
ли приостановить опубликование этого документа. Император не колеблясь ответил, что последняя воля покойного царя должна быть выполнена. Казалось,
наконец-то свершилось: Россия получит конституцию. “Либеральная партия”
может торжествовать победу.
Но и сторонники реакционного курса не бездействовали. 1 марта 1881 г.,
поздно вечером, К.П. Победоносцев явился в Аничков дворец и умолял Александра III уволить М.Т. Лорис-Меликова. И хотя царь не счел это возможным,
тем не менее в два часа ночи Лорис-Меликов получил из Аничкова дворца повеление приостановить печатание программы и подвергнуть ее новому обсуждению. Проект сдали в комиссию, которая более никогда не собиралась. Документ был похоронен.
Победоносцев мог торжествовать победу.
КОНТРРЕФОРМЫ АЛЕКСАНДРА III
В I ПОЛОВИНЕ 80-х гг. XIX ВЕКА.
29 апреля 1881 г. был обнародован манифест “О незыблемости самодержавия”, подготовленный К.П. Победоносцевым.
Оскорбленные М.Т. Лорис-Меликов и министры А.А. Абаза и Д.А. Милютин подали в отставку, которая была принята. В последнем разговоре с М.Т.
Лорис-Меликовым государь весьма откровенно высказался, что в настоящий
момент, когда вся задача состоит именно в “укреплении самодержавной власти”, Милютин, Лорис-Меликов, Абаза непригодны ему.
Борьба двух правительственных группировок - сторонников реакционного курса и группы Лорис-Меликова - закончилась победой первой. Она являлась “борьбой внутри господствующего класса, отражала различие взглядов
разных государственных деятелей о путях и средствах укрепления самодержавного господства”, - считает крупнейший исследователь истории русского царизма П.А. Зайончковский.
Совокупность факторов объективного и субъективного характера определила эту победу. В российском обществе не оказалось силы, способной противостоять, противодействовать повороту политического курса к реакции. Представители правительственного либерализма во главе с Лорис-Меликовым оказались деморализованы убийством царя. В этих условиях именно позиция государя могла стать решающей в выборе политического курса. Был ли Александр
III убежденным реакционером в момент вступления на престол? Думается, нет.
Скорее, он был политиком консервативных воззрений. В бытность наследником
ему не чужды были и либеральные мысли.
Убийство отца разрушило эти настроения, восстановило его против так
называемой “либеральной партии” Лорис-Меликова, которую он считал виновницей гибели Александра II. По верному замечанию Г.И. Чулкова, “ленивый
и нескладный ум” Александра III не мог родить какой-либо самостоятельной
идеи. Ему необходим был руководитель, наставник.
С первых дней царствования ближайшим политическим советником императора стал Константин Петрович Победоносцев. К.П. Победоносцев, сын
профессора Московского университета, родился в 1927 г. Образование получил
в училище правоведения. Свою службу он начал в московских департаментах
Сената. Будучи профессором Московского университета в 1860-1865 гг., приобрел известность как автор трехтомника “Свод Российских законов”.
В 1865 г. он назначен членом консультации Министерства юстиции. В
1868 г. Победоносцев - сенатор, а в 1872 г. - член Государственного совета. Его
приближение к царской семье произошло в 60-е годы XIX в., когда молодому
профессору доверили преподавать право великим князьям. Наиболее тесные его
отношения с будущим императором Александром III устанавливаются во второй половине 70-х годов. Это подтверждается количеством писем Победоносцева наследнику. В 1880 г. по инициативе Александра III Константин Петрович
занял пост обер-прокурора Святейшего синода, иначе - министра по делам рус-
ской православной церкви. Одновременно он принял на себя обязанности политического наставника старшего сына Александра III Николая.
По своим политическим взглядам, которые изложены в письмах к императору и в книге “Московский сборник” (1896 г.), Победоносцев принадлежал к
представителям крайней реакции. “Самодержавие, православие, народность”, так коротко можно сформулировать политическое кредо этого государственного деятеля. Он был сторонником неограниченного самодержавия, сохранения
дворянских привилегий, ярым врагом западно-европейских форм общественной
жизни. “Злой и острый ум” обер-прокурора обрушивался с критикой на буржуазный парламентаризм, продажность депутатов, фальшь их красноречия. Он
считал, что поскольку земства в России были устроены по парламентскому
принципу, то их следовало ликвидировать. Беспощаден Победоносцев был и к
суду присяжных, университетской автономии, светскому народному образованию.
Современники единодушно признавали в нем большой, острый и тонкий
ум, широкое образование и вместе с тем узкость суждений, нетерпимость. Он
ненавидел интеллигенцию, не выносил никакого инакомыслия - ни политического, ни религиозного.
Воздействие речей, писем и статей К.П. Победоносцева на слушателей и
читателей усиливалось тем, что он в защиту своих реакционных взглядов вносил “пламенную веру, экзальтированный патриотизм, глубокую и непреложную
убежденность, широкое образование, редкую силу диалектики... совершенную
простоту и великое обаяние манер и речи”.
Но во второй половине 80-х годов Александр III был все менее склонен
прислушиваться к советам своего учителя. Основной причиной потери влияния
К.П. Победоносцева на царя явилось отсутствие позитивной политической программы. На протяжении же первой половины 80-х годов XIX в. правительственная политика строилась под влиянием “критики” Победоносцева, ставшего
творцом контрреформ в России.
Но немедленно начать реализацию своих замыслов так называемая “реакционная партия”, лидером которой был К.П. Победоносцев, не могла. В обстановке продолжавшегося брожения в стране Александр III не решался перейти к реакции. На политической сцене России появились фигуры переходного
периода: министр внутренних дел граф Н.П. Игнатьев, министр финансов профессор Н.Х. Бунге, министр просвещения барон А.П. Николаи.
Новый министр внутренних дел предпринял шаги по стабилизации политического положения в стране. Согласно принятому 14 августа 1881 г. “Положению о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия” вся административная власть - от министра, губернатора доездного
исправника - получала исключительные права. Любая губерния могла быть
объявлена на военном положении, каждого жителя можно было властью губернатора выслать за пределы губернии в любую точку России сроком на 5 лет,
предать военному суду. Местная администрации, согласно “распоряжению”,
могла закрывать учебные заведения, торговые и промышленные предприятия,
приостанавливать деятельность земств и городских дум, закрывать органы пе-
чати. Это “Распоряжение”, изданное как временное, на три года, постоянно возобновлялось и действовало вплоть до 1917 года.
30 мая 1882 г. граф Н.П. Игнатьев был отправлен в отставку и во главе
Министерства внутренних дел России встал реакционер Д.А. Толстой. Одновременно он был назначен и шефом жандармов. Это был представитель самой
оголтелой и твердокаменной реакции.
Первой жертвой такой внутренней политики стали печать и просвещение.
27 августа 1882 г. были утверждены новые “Временные правила о печати”, устанавливавшие строгий административный надзор за изданием газет и журналов. Их редакторам вменили в обязанность по требованию министра внутренних дел сообщать фамилии авторов статей, печатавшихся под псевдонимами.
Усилилась “карательная цензура” - репрессивные методы против прогрессивной печати: теперь любое периодическое издание могло быть закрыто навсегда, если его политическое направление будет признано “вредным для общества”. Это решали 4 царских министра: внутренних дел, юстиции, просвещения и
обер-прокурор святейшего Синода. В 1883 - 1884 гг. ими были закрыты все революционно-радикальные и многие либеральные, периодические издания, среди них и такие известные органы демократической печати как “Отечественные
записки” М.Е. Салтыкова-Щедрина и “Дело” Н.В.Шелгунова, либеральные
газеты “Голос”, “Земство”, “Страна” и др.
20 ноября 1882 г. министр народного просвещения, реакционер И.Д. Делянов издал циркуляр о средней школе, усиливший дисциплинарные взыскания
в ней, а 5 июня 1887 г. был опубликован его позорный циркуляр о “кухаркиных
детях”, в котором вопреки буржуазным принципам вседоступности образования, продекларированным в 1863 г., говорилось о запрещении принимать в
гимназии “детей кучеров, лакеев, прачек, мелких лавочников, и тому подобных
людей”. Одновременно технические средние учебные заведения - реальные
училища - были преобразованы в технические школы, их окончание не давало
права на поступление в высшие учебные заведения.
23 августа 1884 г. в России был введен новый университетский устав,
текст которого подготовил реакционер М.Н. Катков. По этому уставу фактически ликвидировалась автономия университетов, введенная в 1863 году. Ранее
выборные должности ректоров, деканов, профессоров стали назначаемыми, при
этом обращалось внимание не только на ученые заслуги, но и на политическую
благонадежность. Попечитель учебного округа стал полновластным хозяином
университета. Он представлял министру народного просвещения на утверждение списки преподавательских составов университетов, организовал надзор за
поведением студентов.
В 1885 г. как “существенное средство надзора за студентами” в вузах вводилась форменная одежда. С 1887 г. при поступлении в университет стало необходимо представлять характеристику о “благонадежности”, кроме того, с
этого же года плата за обучение в вузах была повышена в 5 раз, с целью отсечения от обучения в вузе “малоимущих” студентов.
В эти годы из университетов уволены известные либеральнопрогрессивные профессора: социолог М.М. Ковалевский, юрист С.А. Муром-
цев, историк В.И. Семеновский, филолог Ф.Г. Мищенко и др. Вынужден был
уйти из университета и выдающийся ученый с мировым именем биолог
И.И. Мечников.
В 1882 - 1883 гг. было закрыто большинство высших женских курсов
России, тем самым в стране фактически ликвидировалось высшее женское образование. Реакционные меры в области высшего образования вызвали целую
серию студенческих волнений в 1887 - 1893 гг.
КОНТРРЕФОРМЫ В РОССИИ
КОНЦА 80 - НАЧАЛА 90-х гг. XIX ВЕКА
12 июля 1889 г. было издано “Положение о земских участковых начальниках”. В 40 губерниях России, на которые распространялось это “Положение”, главным образом на губернии с помещичьим землевладением, создавались 2200 земских участков, примерно по 4 - 5 на уезд, во главе с земскими начальниками. В уездах учреждался уездный съезд земских начальников, состоявший из административного и судебного присутствия. Ему передавались
функции упраздняемых уездного по крестьянским делам присутствия и мирового суда (мировой суд сохранялся лишь в Москве, в Петербурге и Одессе), что
значительно усиливало административно-полицейскую власть земских начальников. Необходимость введения института земских начальников объяснялась
“отсутствием близкой к народу твердой правительственной власти”.
Земских начальников назначал министр внутренних дел по представлению губернаторов и губернских предводителей дворянства из местных потомственных дворян-землевладельцев. Земский начальник должен был обладать
определенным имущественным цензом (свыше 200 десятин земли или другим
недвижимым имуществом на 7500 рублей),
иметь высшее образование, трехлетний стаж службы в должности или мирового
посредника, или мирового судьи, или члена губернского по крестьянским делам
присутствия. При недостатке кандидатур, удовлетворявших этим требованиям,
земскими начальниками могли назначаться местные потомственные дворяне со
средним и даже начальным образованием, состоявшие в военных или гражданских чинах, независимо от стажа службы, однако имущественный ценз для них
повышался вдвое. Кроме того министр внутренних дел “в особых случаях”, в
обход указанных условий, мог назначить земским начальником любого из местных дворян, а по закону 1904 г. эти ограничения были сняты.
Введение института земских начальников явилось одной из наиболее реакционных мер внутриполитического курса самодержавия в 80-е - начале 90-х
годов и стало ярким проявлением его продворянской политики. Этот акт
преследовал цель восстановить власть помещиков над крестьянами, утраченную ими в результате реформы 1861 г. В функции земского начальника во вверенном ему участке входили: надзор и контроль над деятельностью крестьянских сельских и волостных учреждений, всесторонняя опека не только крестьянского, но и всего податного населения в его участке. Прерогативы земского
начальника, осуществлявшего административные и судебно-полицейские
функции на селе, были исключительно широки. Он мог подвергать телесным
наказаниям, аресту до трех дней и штрафу до шести рублей любое лицо из податных сословий своего участка, отстранять от должности членов крестьянских
сельских учреждений, отменять любое постановление сельского и волостного
сходов, навязывать им свое решение, причем он зачастую действовал по произволу, не считаясь ни с какими законами.
Волостные суды, ранее выбираемые крестьянами, теперь назначались
земским начальником из предложенных сельским обществом кандидатов. Земский начальник мог отменить любое постановление волостного суда, а самих
судей в любой момент мог отстранить от должности, подвергнуть аресту,
штрафу, телесному наказанию. Постановления и решения земского начальника
считались окончательными и не подлежавшими обжалованию. Однако земские
начальники выходили за рамки даже тех широких полномочий, какие предоставлял им закон 1889 г., и творили настоящий произвол, покрываемый местными властями. Фактически существовала полная бесконтрольность действий
земских начальников. Взяточничество, воровство, вымогательство, кулачные
расправы - обычные их “методы управления” деревней.
Характерно, что закон о земских начальниках был введен вопреки мнению большинства Государственного совета (из 39 его членов только 13 высказались за принятие этого закона). Но он был с удовлетворением встречен
реакционными дворянскими кругами, которые даже требовали дальнейшего
расширения и без того достаточно обширных прерогатив земских начальников.
Сами крестьяне этот закон восприняли как возвращение крепостного права.
“Среди крестьян бродит подозрение, что органы правительственной власти есть
не что иное, как первый шаг к их вторичному закрепощению”, - писал московский генерал-губернатор В.А. Долгоруков министру внутренних дел. Участились случаи сопротивления крестьян распоряжениям земских начальников.
В начале 90-х годов были проведены земская и городская контрреформы,
предприняты шаги к изменению Судебных уставов 1864 г. Несмотря на стремление самодержавия с самого начала введения земских учреждений сохранить в
них преобладание дворянства, позиции последнего под влиянием условий постепенно ослабевали. В ряде губерний обнаружился “недобор” гласных из дворян из-за сокращения числа дворян-землевладельцев. В промышленных губерниях представительство дворян в земских учреждениях сокращалось за счет
усиления торгово-промышленной буржуазии и новых землевладельцев из купцов и богатых крестьян. Правительство было также обеспокоено оппозиционными настроениями и конституционными притязаниями земских деятелей, особенно отчетливо проявившимися в земском либеральном движении на рубеже
70-80-х годов.
Самодержавие поставило задачу усилить роль дворянства в земстве,
обеспечив ему более полное и устойчивое господство в земских учреждениях,
ограничить представительство в них недворянских элементов, в особенности
крестьянства. Вместе с тем преследовались цели дальнейшего ограничения
компетенции земств и усиления контроля за нами со стороны административных властей. Реакционное дворянство вообще ликвидировать бессословность и
выборность земств. В этом плане и был разработан проект о преобразовании
земских учреждений, автором которого являлся директор канцелярии Министерства внутренних дел А.Д. Пазухин. Но при обсуждении проекта в Государственном совете правительство все же не решалось пойти на удовлетворение
этих притязаний реакционных кругов.
12 июня 1890 г. было утверждено новое “Положение о губернских и
уездных учреждениях”. Формально оно сохраняло принципы бессословности и
выборности земств, однако эти принципы были сильно урезаны, в чем и заключался смысл земской контрреформы. Так, землевладельческая курия, по которой ранее могли баллотироваться землевладельцы всех сословий, теперь стала
курией только дворян - землевладельцев. Ценз для дворян уменьшался вдвое, а
число членов земства от землевладельческой курии еще более увеличивалось,
соответственно этому уменьшалось число гласных по остальным куриям - городской и сельской. Крестьяне фактически лишались выборного представительства: теперь они выбирали только кандидатов в земские гласные, список
которых рассматривал уездный съезд земских начальников, и по представлению этого съезда губернатор утверждал гласных. Лишалось избирательных
прав духовенство. Резко повышался избирательный ценз для городской курии,
вследствие чего более половины избирателей по этой курии утрачивало право
участвовать в выборах в земства. В результате этого удельный вес дворян по
сравнению с 60-ми годами повысился в уездных земских собраниях с 42% до
55%, в губернских - с 82% до 90%. В уездных земских управах удельный вес
дворян повысился с 55% до 72 %, а в губернских - с 90 % до 94%. Гласные от
крестьян теперь составляли в уездных земских собраниях - 31% (вместо прежних 37%), в губернских собраниях - 2 % (вместо прежних 7%). Удельный вес
гласных от буржуазии сократился с 17 % до 14 % в уездных земских собраниях
и с 11% до 8% - в губерниях.
Обеспечивая решительное преобладание дворян в земских учреждениях,
земская контрреформа пошла и на дальнейшее ограничение прав этого по существу “дворянского” земства. Теперь губернатор фактически полностью контролировал деятельность земских учреждений. Он мог отменить любое постановление земств и поставить на обсуждение их любой вопрос. Вводилось новое
административное звено - губернское по земским делам присутствие - в составе
губернатора (его председателя), губернского прокурора, управляющего государственными имуществами, губернского предводителя дворянства и четырех
местных дворян-землевладельцев. Оно рассматривало “правильность” выборов
в земства, проверяло “законность” и “целесообразность” постановлений земств.
Председатели и члены земских управ отныне стали считаться состоявшими на
государственной службе. Таким путем был введен “государственный элемент”
в земства.
Те же цели преследовались и при проведении городской контрреформы.
11 июня 1892 г.: было издано новое “Городовое положение”, по которому еще
более урезывались избирательные права городского населения. От участия в
городском самоуправлении теперь устранялись не только трудящиеся массы
города, но и мелкая буржуазия - мелкие торговцы, приказчики и пр. Это дости-
галось путем значительного повышения имущественного ценза. Преимущество
отдавалось дворянам-домовладельцам и крупной торговой, промышленной и
финансовой буржуазии. В результате резко сократилось число избирателей в
городские думы: например, в Петербурге - с 21 тыс. до 6 тыс. человек, в Москве
- с 23 тыс. до 7 тыс., в Одессе - с 14 тыс. до 3,7 тыс., в Риге с 7 тыс. до 3 тыс.
человек. В Москве и Петербурге правом участия в выборах в городское самоуправление теперь могло воспользоваться не более 0,7 % населения. В других
городах число избирателей сократилось в 5 - 10 раз, так что нередко количество
гласных равнялось числу участвовавших в выборах (напомним также, что более
половины городов Российской империи вообще не имело выборного городского самоуправления).
Согласно “Городовому положению” 1892 г., еще более усиливалась система опеки и административного вмешательства в дела городского самоуправления. Губернатор не только контролировал, но и направлял всю деятельность
городских дум и городских управ. Городские думы не могли теперь сделать ни
шагу без надлежащего “соизволения, разрешения и утверждения” административных властей. Городские головы и члены городских управ отныне стали считаться состоявшими на государственной службе чиновниками, а не как “избранные” представители населения. Однако в дальнейшем на практике городская контрреформа (как и земская контрреформа 1890 г.) не была полностью
реализована, ибо объективные социально-экономические процессы в пореформенной России оказались сильнее стремления самодержавия усилить сословнодворянский элемент в местном управлении.
Были предприняты шаги для проведения судебной контрреформы. В связи с введением 14 августа 1881 г. мер по чрезвычайной охране существенно ограничивалась гласность в судопроизводстве по политическим делам. Прекратилась публикация отчетов о политических процессах. Указом 12 февраля 1887 г.
министру юстиции предоставлялось право запрещать, если он сочтет необходимым “в видах ограждения достоинства государственной власти”, публичное
рассмотрение любого дела в суде. Стал систематически нарушаться принцип
несменяемости судей: указом 20 мая 1885 г. учреждалось Высшее дисциплинарное присутствие Сената, правомочное по представлению министра юстции
перемещать и даже смещать судей. Указом 7 июля 1889 г. ограничивалась
роль присяжных заседателей в суде путем изъятия из их юрисдикции ряда дел.
В 1894 г. новым министром юстиции Н.В. Муравьевым, сменившим на
этом посту либерального Д.Н. Набокова, был предпринят, по согласованию с
царем, пересмотр судебных уставов 1864 г. Однако правительство, встретив сопротивление со стороны различных общественных кругов, не решилось провести судебную контрреформу.
В конце 80-х - начале 90-х годов издана серия законов, направленных на
сохранение разрушившихся под напором капитализма патриархальных устоев в
деревне, в первую очередь патриархальной крестьянской семьи и общины.
Распад старой, патриархальной семьи выражался в быстром росте числа семейных разделов. По данным Министерства внутренних дел, в первые два пореформенных десятилетия происходило ежегодно в среднем 116 тыс. семейных
разделов, а в начале 80-х годов их среднегодовая численность возросла до 150
тыс. 18 марта 1886 г. издан закон, по которому семейный раздел мог состояться
только с согласия главы семьи (“большака”) и с разрешения не менее чем 2/3
домохозяев на сельском сходе. Однако этот закон не мог ни приостановить, ни
ограничить семейные разделы, количество которых и после его издания продолжало возрастать, при этом более 9/10 разделов происходило “самовольно”,
без санкции общины и местных властей. Не помогали и насильственные “воссоединения” разделившихся семей.
Важное место в аграрно-крестьянской политике самодержавия занимала
проблема крестьянской поземельной общины. Еще во время подготовки и проведения реформы 1861 г. среди государственных деятелей определились как
противники, так и сторонники сохранения общины. Первые полагали, что подворное крестьянское землевладение создает значительный слой собственников опоры социальной стабильности в стране, а уравнительность наделов и круговая порука рассматривалась ими как причина слишком медленного экономического развития деревни. Вторые же рассматривали общину как важный фиксально-полицейский инструмент в деревне и фактор, предотвращающий пролетаризацию крестьянства. Как известно, победила вторая точка зрения, которая и
нашла отражение в законах 1861 г.
В начале 90-х годов издаются законы, направленные на укрепление крестьянской общины. Закон 8 июня 1893 г. ограничил периодические земельные
переделы, которые отныне дозволялись проводить не чаще, чем через 12 лет,
причем с согласия не менее 2/3 домохозяев. Законом 14 декабря того же года “О
некоторых мерах к предупреждению отчуждаемости крестьянских надельных
земель” запрещалось закладывать крестьянские надельные земли, а сдача надела в аренду ограничивалась пределами своей общины. По этому же закону отменялась статья 165-я “Положения о выкупе”, по которой крестьянин мог досрочно выкупить свой надел и выделиться из общины. Закон 14 декабря 1893 г.
был направлен против участившихся залогов и продажи крестьянских надельных земель - в этом правительство видело гарантию платежеспособности крестьянского двора. Подобными мерами правительство стремилось еще более
прикрепить крестьянина к наделу, ограничить свободу его передвижения.
Однако переделы, продажа и сдача в аренду крестьянских надельных земель, забрасывание крестьянами наделов и уход в города продолжались в обход
законов, оказавшихся бессильными приостановить объективные, капиталистического характера, процессы в деревне. Не могли эти правительственные
меры обеспечить и платежеспособность крестьянского двора, о чем свидетельствовали данные официальной статистики. Так, в 1891 г. в 18 тыс. сел 48 губерний была произведена опись крестьянского имущества, в 2,7 тыс. сел имущество крестьян было продано за бесценок для погашения недоимок. В 1891 - 1894
гг. за недоимки было отобрано 87,6 тыс. крестьянских наделов, подвергнуто
аресту 38 тыс. недоимщиков, около 5 тыс. были отданы в принудительные работы.
Исходя из главной своей идеи о первенствующей роли дворянства, самодержавие в аграрном вопросе провело ряд мер, направленных на поддержку
дворянского землевладения и помещичьего хозяйства. С целью укрепления
экономического положения дворянства 21 апреля 1885 г., по случаю 100-летия
“Жалованной грамоты” дворянству, был учрежден Дворянский банк, который
давал ссуды помещикам под залог их земель на льготных условиях. Уже в первый год своей деятельности банк выдал помещикам ссуды на сумму 69 млн.
руб., а к концу XIX в. их сумма превысила 1 млрд. руб.
В интересах дворян-землевладельцев 12 июня 1886 г. было издано “Положение о найме на сельские работы”. Оно расширяло права нанимателяземлевладельца, который мог требовать возврата ушедших до истечения срока
найма рабочих, производить вычеты из их заработной платы не только за причиненный хозяину материальный ущерб, но и “за грубость”, “неповиновение” и
пр., подвергать аресту и телесному наказанию. В целях обеспечения помещиков
рабочей силой новый закон 13 июня 1889 г. существенно ограничил переселение крестьян. “Самовольного” переселенца местная администрация обязывалась вернуть по этапу на прежнее место жительства. И все же, вопреки этому
суровому закону, за десять лет после его издания количество переселенцев увеличилось в несколько раз, причем 85 % из них составляли “самовольные” переселенцы.
Национальная политика самодержавия в 80-90-е годы XIX в. выражалась
в ограничении некоторых национальностей, в русификации национальных окраин и распространении на них общеимперского административнополитического управления. Утвердившийся в те годы дух воинствующего национализма привел к различным стеснениям “иноверцев” и “инородцев”. В
первую очередь были ущемлены в правах евреи и поляки. Для европейского по
происхождению населения на территории России еще с XVIII в. была установлена “черта оседлости”, в пределах которой им разрешено было проживание. Она включала в себя Польшу, Литву, Белоруссию, Правобережную Украину, Бесарабию, Черниговскую и Полтавскую губернии. Однако это ограничение
не распространялось на евреев определенных социальных категорий: купцов 1й гильдии, лиц с высшим образованием, ремесленников и солдат. “Временными
правилами” от 3 мая 1882 г. евреи были лишены права проживания в пределах
“черты оседлости”, селиться вне городов и местечек, там же им запрещались
приобретение и аренда недвижимых имуществ. В 1887 г. была введена процентная норма приема евреев в высшие и средние учебные заведения (3 % в
столицах и 5 % вне черты оседлости), а в 1889 г. приостановлен прием евреев
на должность присяжных поверенных.
Как уже было сказано выше, после подавления восстания 1863-1864 гг.
царское правительство провело ряд мер, направленных на “инкорпорацию”
Польши в составе Российской империи. Царство Польское стало называться
Привислинским краем, на который распространилось общеимператорское административное устройство. В 80-е годы XIX в. царизм повел активную политику обрусения Польши. Русский язык усиленно насаждался в школе и делопроизводстве польских административных учреждений. Все важные посты в
них занимали русские чиновники. Был принят ряд мер к экономической интеграции Польши в составе России, как, например, упразднение в 1885 г. Поль-
ского банка, который превратился в Варшавскую контору Петербургского банка, и прекращение в обращении польской монеты.
В 90-е годы был проведен ряд мер, направленных на стеснение автономии
Финляндии. Царским манифестом 1890 г. провозглашалось объединение финляндской почты с общеимперской, о ведении в финских учреждениях делопроизводства на русском языке, об упразднении финского войска, о введении в обращение на территории Финляндии российской монеты. Был упразднен Комитет по финляндским делам.
В целом внутренняя политика самодержавия при Александре характерна
своей противоречивостью. Общее направление ее выражалось в откате к реакции путем “пересмотра” и “исправления” реформ 60-70-х годов. Самодержавию
удалось провести серию контрреформ в сословном вопросе, в области просвещения и печати, в сфере местного управления. Главная его задача заключалась
в том, чтобы укрепить социальную опору самодержавия - дворянство, позиции
которого были заметно ослаблены в силу объективных процессов социальноэкономического развития России в течение двух “переломных” пореформенных десятилетий. Отсюда четко выраженная продворянская направленность
внутренней политики в 80-х - начале 90-х годов XIX в.
Однако это был временный откат к политической реакции. Реакционным
силам не удалось осуществить программу контрреформ в полном объеме. Власти так и не смогли, например, провести судебную контрреформу, проект которой был уже готов и одобрен императором, пересмотреть общее законодательство о крестьянах - вопрос о нем был поставлен на обсуждение в высших правительственных органах в 1892 г. В самих “верхах” в то время не было единства: наряду с реакционным направлением, требовавшим решительного “пересмотра” реформ 60-70-х годов, было и оппозиционное, выступавшее за “уступки духу времени”. Даже среди консерваторов наиболее дальновидные понимали невозможность восстановления старых порядков. Да и само правительство не могло не считаться с новыми веяниями и проводило противоречивую политику: наряду с контрреформами оно принимало меры, направленные на развитие экономики страны, делало уступки в крестьянском вопросе, завершало
реформы в армии.
Во второй половине 90-х годов XIX в. складывалась иная социальнополитическая обстановка в стране, которая не позволила правительству на
практике полностью реализовать принятые им ранее реакционные законодательные акты. В конечном счете реакции не удалось повернуть вспять колесо
истории. После смерти Александра 20 октября 1894 г. при новом царе Николае
II начались реформы С.Ю. Витте.
РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА
1. Ананьич В., Чернуха Б. Партия контреформ //Родина. 1992. № 2. С.3035.
2. Беленький В. Исторический выбор России: Размышления и диалоги.
Красноярск, 1995.
3. Богданович А.В. Три последних самодержца. М., 1991.
4. Боханов А.Н. Император Александр III. М., 1998.
5. Витте С.Ю. Избранные воспоминания. М., 1991.
6. Зайончковский П.А. Российское самодержавие в конце XIX столетия.
М., 1970.
29
7. Зайончковский П.А. От редактора //Дневник
Д.А. Милютина. М.,
1950. т. IV.
8. Лаптева Л.Е. Земские учреждения. М., 1993.
9. Михайлов О.Н. Забытый император. М., 1996.
10. Нардова В.А. Самодержавие и городские думы в России в конце XIX
- начале ХХ вв. Спб., 1994.
11. Орлов А.С., Георгиев В.А., Георгиева Н.Г., Симохина Т.А. Хрестоматия по истории России. М., 1999.
12. От реформ к контрреформам (Александр III и К.П. Победоносцев)
//История России в портретах. Смоленск; Брянск, 1997. С. 257 -284.
13. Рабкина Н.А. Константин Петрович Победоносцев //Вопросы истории.
1995. № 2. С. 58-75.
14. Реформы или революция? Россия в 1861 - 1917 гг. Спб., 1992.
15. Российские самодержцы (1801 - 1917). М., 1994.
16. Токарев А.И. Изменения политической системы российского общества. 1861 - 1925 гг. М., 1993.
17. Троицкий Н. “На земле стоит комод...” Александр III: время, правление, личность //Свободная мысль. 2000. № 5. С. 88-98.
18. Феоктистов Е.М. За кулисами политики и литературы. М., 1991.
19. Шумилов М.М. Российское самодержавие во второй половине XIX
века //История России. Народ и власть. Спб., 1997. С.411-428.
20. Щетинина Г.И. Университетский вопрос в 70-80 гг. XIX в. и университетский устав 1884 г. М., 1992.
30