Полянский В.С. Историческая память в этническом самосознании

реклама
©1999 г.
B.C. ПОЛЯНСКИЙ
ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ В ЭТНИЧЕСКОМ
САМОСОЗНАНИИ НАРОДОВ
ПОЛЯНСКИЙ Владимир Семенович - кандидат философских наук, доцент Алтайского
государственного педагогического университета.
В
отечественной
социологии
наметилась
тенденция
к
углубленному
осмысливанию
проявлений
духовной
самобытности
этносов,
и,
в
частности,
их
исторической
памяти.
Автор
излагает
свое
понимание
этнической
исторической
памяти
как
многоплановой
проблемы,
не
претендуя
на
категоричность
высказываемых суждений.
Прежде чем приступить к анализу исторической памяти, дадим общую
11
характеристику
памяти
человека.
Это
нужно
потому,
что
сама
историческая
память существует не в качестве некоего инородного явления. Она имманентно присуща памяти как широкой системе, включенной в единый процесс
развития, охватывающий неживую природу, жизнь и общество.
Память
человека
изучается
философией,
психологией,
этнографией,
историей, социологией и другими науками, имеющими свой специфический аспект
в ее понимании. В самом широком, философском смысле слова академик
Н.Н. Моисеев
определяет
память как систему, "обеспечивающую запись (кодирование), хранение и передачу информации одних поколений к другим" [1].
Философия
раскрывает
методологические
основы
памяти,
рассматривая
ее
в непрерывном развитии от низших форм, свойственных неживой природе, до
высших, присущих человеку. Психологи A.M. Вейн и Б.И. Каменецкая [2]
дают
определение
памяти
как
функции
психики,
выражающейся
в
свойстве
воспринимать,
сохранять
и
воспроизводить
различные
впечатления.
Имеется
в виду не только память на внешние впечатления, но и на психологические
переживания индивида. Из рассматриваемых ими видов памяти отметим эмоциональную,
имеющую
непосредственное
отношение
к
этнической
исторической памяти.
Эмоциональная
память
оказывает
сильное
влияние
на
понимание
человеком прошлого и настоящего.
Своеобразна
характеристика
памяти
человека
этнографами.
Они,
как
правило,
концентрируют
внимание
на
конкретном
применении
этого
понятия
к
этническим
общностям,
хотя
термин
"историческая
память"
обычно
не
употребляют. Ю.В. Бромлей в работе "Очерки теории этноса" одним из основных
признаков
этноса
называет
определенную
общность
исторического
прошлого
этнофоров
на
протяжении
поколений.
По
его
мнению,
исторический
опыт
передается из поколения в поколение в первую очередь через культурные
традиции [3].
Среди
работ
историко-социологического
характера
методологическое
значение имеет статья Ж.Т. Тощенко "Историческая память и социология" [4].
В
ней
раскрываются
этапы
становления
и
развития
отечественной
исторической
социологии,
обращается
внимание
на
сущность
исторической
памяти
как социологической категории. Актуальное значение имеет вывод, что в условиях
коренных
общественных
сдвигов в России историческая память имеет
тенденцию к оживлению своей роли в духовном потенциале как отдельного
человека, так и народа в целом.
В статье Р.А. Ханаху и О.М. Цветкова "Исторический феномен в современном
преломлении"
[5]
подчеркнуто,
что
в
условиях
национально-стратифицированного
общества
с
обостренными
межнациональными
отношениями
понимание
индивидом
своего
прошлого
и
настоящего
извращается,
народноисторическая память отрывается от реального бытия субъекта и используется
политическими течениями в корыстных целях. Эта оценка дается на основе
анализа
результатов
социологических
исследований,
проведенных
в
нескольких районах Адыгеи и Краснодарского края. Эти выводы, по нашему мнению,
вполне применимы и при изучении характера исторической памяти этносов
в других районах России, в странах СНГ.
12
В работе Н.П. Французовой "Исторический метод в научном познании" [6]
обращается
внимание
на
трудности,
которые
приходится
преодолевать
в
процессе
познания
прошлого.
Отмеченные
автором
особенности
познания
истории
проявляются
и
на
уровне
обыденного
сознания.
Встречается
упрощенное,
схематизированное
представление
о
событиях
прошлого,
когда
игнорируется
их
индивидуальный,
неповторимый
характер,
свойственный
лишь
тому
историческому
времени,
к
которому
относятся
указанные
события.
Этнической
исторической
памяти
также
присущ
такой
подход.
Н.П.
Французова
отмечает,
что
оценка
событий
прошлого
во
многом
зависит
от
социальной
позиции
индивида сегодняшнего дня, его симпатий и антипатий. Это положение можно
отнести
к
этнической
исторической
памяти,
в
которой
возможно
извращение
событий прошлого в зависимости от взгляда на те или иные проблемы.
Изученная
литература
показывает,
что
этническая
историческая
память,
в особенности ее формы, виды и структура рассмотрены пока недостаточно.
Попытаемся
в
какой-то
степени
восполнить
этот
пробел,
отдавая
себе
отчет в неоднозначности и сложности поставленной задачи.
Прежде
всего
методологически
важно
выяснить
соотношение
между
понятиями
сознание,
знание,
познание,
память.
Без
этого
трудно
представить
себе место исторической памяти в этническом самосознании.
Философы
определяют
сознание
как
"сложное
системное
образование,
совокупность
весьма
разнородных
идеальных
процессов
мыслительных,
чувственных
(ощущения,
восприятия,
представления),
эмоциональных,
волевых,
мнемических
(процессы
памяти),
а
также
процессов
воображения,
интуиции,
воспоминания..."
Все
они
находятся
во
взаимосвязи
и
согласованности
[7].
Поскольку сознание всегда является осознанием бытия людей, оно носит общественный
характер.
Общественное
сознание
имеет
различные
формы:
экономическое, политическое, философское, историческое, эстетическое и т.д.
Остановимся
на
интересующем
нас
историческом
сознании.
Еще
в
древнейшие
времена
человек
осознавал
свое
прошлое
в
простейших
формах,
в виде легенд, сказаний, фольклора. С тех пор историческое сознание развивалось от первых стихийных форм до современного этапа, когда под воздействием
культуры
и
науки,
образования
и
обучения
оно
обогатилось
научным содержанием.
Методологический
подход
к
анализу
сущности
исторического
сознания
можно обнаружить еще в трудах Н.Г. Чернышевского. Он считал, что история
как
наука,
составляя
важную
часть
исторического
сознания,
его
не
исчерпывает,
ибо,
говоря
словами
историка
Грановского,
"нельзя
отрицать
в
массах
известного
исторического
смысла,
более
или
менее
развитого
на
основе сохранившихся преданий о прошлом" [8]. В сознании людей, в том
числе в их историческом сознании, фиксируется совокупность знаний о мире,
других людях, о самих себе, приобретенные в процессе своей деятельности.
Знания
человека
есть
результат
познания
им
реальной
действительности.
Они
могут
выступать
в
различных
формах:
донаучной,
житейской,
художественной и научной на разных уровнях освоения действительности - как эмпирические
и
как
теоретические.
Основной
формой
знания
является
житейское,
складывающееся в повседневной жизни индивидов, базирующееся на здравом
13
смысле
и
обыденном
сознании.
Оно
является
определяющим
в
поведении
людей, в их взаимоотношениях с обществом и природой. Эта форма знания
развивается и обогащается по мере прогресса научного знания. В то же время
и научное знание вбирает в себя житейский опыт. По своей природе знание
имеет
социальный
характер,
поскольку
отражает
жизнедеятельность
людей.
Знание
обладает
различной
степенью
достоверности,
отражая
диалектику
относительной и абсолютной истины.
Рассмотрим,
каким
же
образом
знания
становятся
достоянием
нашего
сознания.
Отражение
объективной
реальности
в
сознании
человека
осуществляется через познание им окружающего мира и самого себя. Познание - это
объективно-исторический
процесс
деятельности
человека,
в
ходе
которого
оно в идеальной форме воссоздает предметы и явления во всем многообразии
их свойств. Если кратко выразить содержание познания, то это процесс получения
индивидом
знаний.
Этот
процесс
осуществляется
через
действие
механизма
памяти.
Роль
памяти
в
функционировании
сознания
человека
заключается в том, что она запечатлевает, хранит и воспроизводит опыт
жизнедеятельности людей.
Итак,
можно
выстроить
цепочку
взаимосвязанных
и
взаимодействующих
процессов
сознания.
Посредством
познания
люди
овладевают
знаниями,
которые через механизмы памяти закрепляются в их сознании. При таком подходе
снимается
возможность
постановки
вопроса
о
наличии
равенства
между
памятью
и
знанием.
Это
разнопорядковые
понятия,
отражающие
различные
стороны мыслительного процесса.
Выясним
далее
соотношение
терминов
национальное
и
этническое
самосознание.
Вопрос
о
содержании
этих
понятий
носит
дискуссионный
характер.
В
социальной
философии
и
этнологии
этническое
и
национальное
часто
либо
отождествлялись,
либо
противопоставлялись,
и,
соответственно,
этническое
и
национальное
самосознание
рассматривались
как
однозначные,
или
противостоящие,
понятия
и
феномены.
Вместе
с
тем
обнаруживалась
тенденция
интерпретировать
этническое
самосознание
в
качестве
основы
национального
самосознания
[9,10].
Мы
также
придерживаемся
этой
точки
зрения.
Национальное
самосознание
более
широкое
социокультурное
понятие.
В него входят не только знания данного этноса о себе, но и знания, воспринятые
от
других,
особенно
родственных
народов,
полученные
в
результате
длительного проживания совместно с ними на одной территории и других
форм общения.
При анализе этнического самосознания мы исходим из того, что этническое
наиболее
ярко
проявляется
в
единичном,
индивидуальном,
личностном.
Степенью
усвоения
индивидами
членами
данной
этнической
общности
основных
черт
своего
этноса
определяется
характер
этнического
самосознания. Оно отражает в причудливой форме научные взгляды и обыденные
представления,
мифологизированные
суждения
и
заблуждения,
политизированные установки и примитивные ориентации.
Историческая
память
народа
шире,
чем
этническая
историческая
память,
поскольку она вбирает в себя знания индивида не только о прошлом своего
14
этноса, но и других народов. В данной работе историческая память народа
анализируется в таком, более широком аспекте.
Историческая
память,
являясь
компонентом
этнического
самосознания,
не
подменяет другие формы общественного сознания и тем более не противостоит им, а тесно взаимодействует с ними. Она имеет глубокие корни в бытии
людей.
Сделанное
предками
составляет
культурный
ландшафт,
в
котором
человек
действует
и
который
он
должен
совершенствовать.
Характер
восприятия индивидом настоящего во многом зависит от его понимания прошлого. Он ищет в истории аналогии с настоящим, те факты, которые помогают
ему
определить
свою
жизненную
позицию.
Историческая
память
неизбежно
включает
в себя
и некую перспективу развития социального бытия народа,
т.е.
будущее,
поскольку
будущее
это
определенный
итог
прошлого
и
настоящего, их следствие и продолжение.
Историческая
память
рассматривается
как
многоплановое
понятие,
отражающее
историю
формирования
и
развития
жизни
данного
этноса
и
его
членов. Формируясь на базе обыденного сознания, она не зеркально отражает
исторический
процесс,
а
преломляет
его
через
призму
индивидуального,
личностного
восприятия.
В
основе
исторической
памяти
лежит
закрепление
знаний индивида о прошлом. Причем речь идет не только об истории возникновения
и
развития
всего
этноса.
Располагая
определенной
информацией
о
прошлом своего народа, человек обычно ею не удовлетворяется, а стремится
глубже
познать
свое
историческое
"Я".
Большое
значение
имеет
знание
индивидом истории семьи, ее родословной, а также истории села или города,
улицы и даже родного дома.
К
сожалению,
особенностью,
видимо,
большинства
русских,
в
отличие,
например, от народов Кавказа и Средней Азии, является незнание ими своей
личностной
истории
и
даже
пренебрежительное
отношение
к ней, без чего
духовный
мир
человека
становится
беднее
и
примитивнее,
а
это
негативно
сказывается на его жизненной позиции и моральной стойкости.
В
исторической
памяти
закрепляются
и
сложившиеся
на
протяжении
длительного
времени
обычаи,
традиции
данного
этноса,
богатство
родного
языка,
моральные
и
социальные
нормы,
культурные
и
духовные
ценности,
определенная
национальная
идея,
а
также
своеобразное
понимание
исторической
правды. Важное значение имеет также память о культовых обрядах и религиозных верованиях.
Историческую
память
можно
рассматривать
на
трех
уровнях,
которым
соответствуют
и
определенные
ее
формы:
общеэтнический
уровень,
уровень
локальных
этнических
групп,
личностный
уровень.
Им
соответствуют
коллективная,
групповая
и
индивидуальная
формы.
Это
деление
несколько
условно,
потому
что
формы
исторической
памяти
взаимосвязаны.
Индивид
включает
в свой внутренний мир, в личностную оценку событий те ценности, идеи,
убеждения,
образцы,
которые
выработаны
и
характерны
для
всей
этнической
общности, либо ее локальной группы.
Остановимся
на
групповой
форме
исторической
памяти
у
локальных
частей
этноса
территориально-племенных
объединений,
родовых
структур
(кланов), диалектных групп. Иногда такие группы территориально разобщены с
15
основной
частью
этноса.
В
литературе
этот
аспект
отражен
недостаточно.
Преобладает анализ исторической памяти на общеэтническом и личностном
уровнях.
В советский период хотя и было объявлено, что в союзных республиках
сложились
социалистические
нации,
для
которых
характерны
общность
идеологии, целей и интересов, реальная жизнь часто расходилась с этим постулатом.
Во
многих
республиках
сохранилось
деление
на
племенные
объединения, родовые кланы, интересы которых, особенно их лидеров, в борьбе за
власть, за положение в обществе отнюдь не совпадали, что проявилось в событиях конца 80-х годов и вплоть до настоящего времени (Чечня, Грузия,
Азербайджан, Казахстан, Таджикистан и др.).
В силу различного рода исторических и геополитических факторов локальные части многих этносов сложились в отдаленных и труднодоступных районах, слабо связанных с основной территорией своих республик. Особенно это
характерно
для
горных
районов
Кавказа
и
Памира,
где
население
ведет
замкнутый
образ
жизни.
По
своему
материальному
положению,
уровню
образования и культуры оно обычно ниже основной части этноса. Историческая
память
членов
этих
локальных
этнических
групп
отличается
своеобразием.
Она носит ограниченный характер и зачастую находится на уровне преданий,
сказаний, устного эпоса, воспоминаний о событиях в пределах кишлака, аула,
района.
Локальная,
групповая
этническая
память
нередко
активно
и
целенаправленно
культивируется
этноэлитными
лидерами
в
корыстных
интересах
в
сторону
усиления
этнического
отчуждения.
Оно
проявляется
в
земляческой
изолированности,
традиционализме,
недоверии
и
вражде
не
только
к
другим народам, но и к значительной части своего собственного этноса. Члены
локальных
этнических
групп
обычно
бывают
особенно
чувствительны
и
мнительны.
В
исторической
памяти
они
обращают
внимание
больше
всего на негативные факторы, на причиненные им в прошлом лишения, унижения.
В
национальной
политике,
проводившейся
в
советский
период
и
осуществляемой в настоящее время, интересы малых народов и локальных этнических
групп явно недооценивались, а то и просто игнорировались. За стремлением
правящих кругов расширить свое влияние в целом на весь этнос такие
"мелочи" забывались. Между тем, среди локальных частей этносов, где не
развиты
идеи
интернационализма,
сепаратистские
амбиции
политиков
находят опору. Так, чеченские лидеры, стремясь утвердить свое влияние в Дагестане,
опираются
на
поддержку
значительной
части
проживающих
там
чеченцев-акинцев.
Извращение
исторической
памяти
возрастает
не
только
на
уровне
локально-этнических
частей
этноса,
но
также
на
общеэтническом
и
личностном
уровнях,
охватывая
все
три
формы
памяти:
коллективную,
групповую
и
индивидуальную.
Этой
негативной
тенденции
способствует
усиление
кризисных явлений в современном российском обществе, в том числе в сфере
межнациональных отношений.
Важное
16
значение
для
понимания
сущности
исторической
памяти
имеет
анализ
ее
структуры.
Рассмотрим
некоторые
основные
компоненты
(виды)
исторической памяти.
1. Этноисторическая
память
в
виде
воспоминаний
о
происхождении,
о
предках. Постижение и осмысливание прошлого народа является одним из решающих факторов приобщения человека к духовной жизни.
2. Социальная память, в которую входят представления людей об образе и
уровне
жизни
на
различных
этапах
существования
этноса.
Несостоятельность
социальной
политики
в
современном
российском
обществе,
ухудшение
качества жизни вызывает ностальгию о прошлом.
3. Политическая память, включающая в себя знания людей о былых формах
государственного
устройства.
Если
этнос
имел
свою
государственность,
ее
становление
и
развитие
вызывает
большой
интерес.
Утрата
государственности по тем или иным историческим причинам влечет за собой болезненные эмоции. Абхазы, например, вспоминают, что их республика в 20-х гг.
XX в. имела статус союзной и в требованиях независимости указывают на
этот факт.
4. В
социокультурную
память
входит
широкая
палитра
представлений
индивидов
об
истоках
родного
языка,
народном
эпосе,
национальных
традициях
и обычаях, о зарождении письменности, о моральных и социальных нормах,
утвердившихся в данном обществе.
5. Конфессиональная
память.
В
ее
основе
представления
индивидов
о
культовых обрядах прошлого и принятии религии. В определенных условиях на
какой-то
период
времени
религия
может
выдвинуться
на
первый
план
в
этническом
самосознании
и
оказывать
решающее
воздействие
на
поведение
людей
в
позитивном
или
негативном
аспектах.
В
российском
обществе
90-х
гг.
заметно
усиление
влияния
религии,
ее
духовно-нравственных
ценностей. Такую тенденцию можно оценить как положительную. Однако среди народов, исповедующих ислам, особенно на Северном Кавказе и в Таджикистане,
возросло
влияние
фундаменталистов,
проповедуются
вражда
и
ненависть к "неверным", к мусульманам, не поддерживающим экстремистов.
6. Память
об
исторически
сложившихся
формах
общения
с
другими
народами,
о
культуре
межнационального
общения.
В
исторических
традициях
и
обычаях
всех
этносов
заложены
уважительное
отношение
и
терпимость
к
людям
других
национальностей
и
вероисповедания.
Утверждение
цивилизованных
отношений
между
народами
происходит
не
стихийно.
Оно
возможно
лишь в том случае, если индивиды, а также их этнические лидеры смогут
поставить
общечеловеческие
интересы
выше
своих
национальных
и
действовать в соответствии с ними.
Историческая
память
как
социологическая
категория
имеет
ряд
признаков
(критериев), выявление которых позволяет раскрыть ее содержание.
1. Она не является статичным, раз навсегда данным явлением и непрерывно
развивается,
отражая
сложный
и
противоречивый
характер
общественного
прогресса.
Историческая
память
имеет
волнообразный,
синусоидальный
характер
развития,
отражая
неравномерность
исторического
процесса,
о
которой писал Л.Н. Гумилев [11]. Он отмечал, что в критические, переломные периоды истории динамичность и действенность этноса особенно велика. В это
17
время
происходит
духовный,
нравственный
взлет
этнического
самосознания,
люди особенно остро ощущают тревогу за судьбу отечества и выступают на
его защиту независимо от своего социального положения. В истории России
можно отметить такие кризисные переходы, как Куликовская битва в 1380 г.,
"Смутное время" в начале XVII в., Отечественная война 1812 г., Великая
Отечественная война советского народа в 1941-1945 гг., Россия в 90-е годы
XX
в.
Историческая
память
фиксирует
эпохальные
события,
определяющие
общие
направления
развития
этносов,
не
удерживая
все
исторические
факты,
имеющиеся на многовековой истории народа.
2.
Историческая
память
избирательна
в
каждый
конкретный
момент
исторического
времени,
что
обусловлено
социальными
причинами
и
индивидуально-личностными
мотивами.
В
памяти
актуализируется
далеко
не
все
из
того, что знает человек об истории своего народа и о своем собственном
прошлом, а лишь то, что у него вызывает эмоциональный отклик, подкрепляя
оценки
дня
сегодняшнего.
В
этом
смысле
историческая
память
есть
рефлексия современности.
Как
известно,
Северный
Кавказ
относится
к
числу
горячих
взрывных
регионов России, где сильны антирусские настроения. На этом фоне среди
горцев
возрос
интерес
к
Кавказской
войне.
В
исследованиях,
проведенных
Ханаху и Цветковым, на которые мы уже ссылались, подчеркивается, что
этот
исторический
сюжет
тесно
вплетен
в
социально-политическую
реальность
современности.
Его
отчетливое
воздействие
на
нынешнюю
действительность
усматривают
55%
опрошенных
адыгов.
Следы
этого
воздействия
видят
в
изменении
демографической
ситуации
(уменьшение
численности
коренной
национальности),
"расщепление"
и
"распыление"
этноса
по
зарубежью,
сокращение
("ужимание")
территории
его
исконного
расселения,
подрыв
корней
национальной
культуры.
Эмоциональная
реакция
на
прошлое
выразилась в том, что "отпечаток" нашествия в XIX в. вызывает у сегодняшних горцев неприязненное, а иногда даже враждебное отношение к русским.
Муссируется
идея
об
"исторической
вине"
и
ответственности
русского
народа за Кавказскую войну 1817-1864 гг.
3.
Особенностью
(признаком)
исторической
памяти
является
отражение
ею
преемственности
в
ходе
общественного
развития.
Материальные
и
духовные
ценности,
созданные
предыдущими
поколениями,
воспринимаются
последующими уже в преобразованном виде. Это следствие все ускоряющегося движения
исторического
времени,
в
результате
чего
достижения
прошлого
устаревают
и
наследие
отцов
недостаточно
детям,
живущим
в
изменившихся
условиях.
Однако
это
не
может
означать
огульного
отрицания
прошлого.
Созданные
материальные
ценности
являются
базой
для
развития
экономики
последующими
поколениями.
Ядро
духовно-нравственных
ценностей,
сложившееся в России на протяжении тысячелетней истории, сохранилось в исторической памяти народа, что дает надежду на возможность преодоления всеобъемлющего кризиса, охватившего нашу страну.
Нужно
отметить, что негативное воздействие на историческую память оказывает
инициируемое
правящими
кругами
очернительство
и
извращение
прошлого, особенно советского народа. Здесь явно просматривается идео18
логический заказ. Если прошлое - сплошное темное пятно, движение в тупик,
то ликвидация советской власти, роспуск СССР и смена общественного строя
были
необходимы
и
нужно
воздействовать
на
историческую
память
народов
России, чтобы они признали правильность этих действий. Но утрата в исторической
памяти
этносов
преемственности
исторического
развития
грозит
тягчайшими
последствиями.
В
такой
обстановке
многие
люди
не
только
перестают
дорожить
прошлым,
но
столь
же
отрицательно
относятся
к
настоящему
и
не
верят
в будущее, что
порождает
опасную
деформированную
нравственно-психологическую
атмосферу
в
современном
российском
обществе.
Если
историю
страны
представлять
в
виде
сплошной
цепи
трагических
неудач,
провалов
и
поражений,
народ
"ленивыми
совками",
исторических
лидеров
глупыми
и
преступными,
трудно
ожидать
достойного
уровня
нравственности нынешнего поколения, особенно молодежи.
Прошлое
нельзя
отбросить.
Его
нужно
критически
переосмыслить,
сохранив преемственность
в развитии общества и его адекватное отражение в
исторической памяти народов.
4. Одним
из
признаков
исторической
памяти
является
ее
персонифицированный
характер.
В
памяти
индивидов
обычно
запечатлеваются
не
конкретные
события,
а
образы
выдающихся
правителей,
полководцев,
общественных
деятелей.
Их
дела
оказывают
эмоциональное
воздействие
на
человека
и легче запоминаются.
Социологические
исследования,
проведенные
З.В.
Сикевич
в
Санкт-Петербурге,
показывают,
что
самым
положительным
персонажем
национальной
истории респонденты считают Петра I, а самым отрицательным - И.В. Сталина.
Историческая
память
грузин
немыслима
без
образа
Давида
Строителя,
объединившего
многие
грузинские
земли.
В
исторической
памяти
горцев
Северного Кавказа кавказская война связана с генералом Ермоловым и имамом
Шамилем.
5. Для
исторической
памяти
как
и
для
общественного
сознания
характерны
парадоксы.
В
советский
период
исторически
сложившиеся
традиции
доброжелательных
взаимоотношений
между
представителями
различных
национальностей в основном соблюдались по всей стране. Этому во многом способствовали
национальная
политика,
направленная
на
укрепление
дружбы
между
народами,
а
также
наличие
в
обществе
определенной
стабильности,
предсказуемости в развитии. В СССР сложился в целом благоприятный социально-психологический
климат,
что
пробуждало
в
людях
терпимость,
доброжелательность.
К
концу
90-х
гг.
резко
ухудшилось
материальное
положение
большинства
людей,
оказались
утерянными
привычные
духовно-нравственные
ценности.
Это
повлекло
за
собой
появление
озлобленности,
нетерпимости,
враждебности.
Спектр
негативных
эмоций
неосознанно
экстраполируется
и
на
историческую
память.
Однако
общественные
отношения,
особенно
в
духовной
сфере,
одномоментно
не
меняются.
Сложившийся
за
годы
советской
власти
образ жизни дает о себе знать. Остаются воспоминания о пусть небогатой, но
сравнительно обеспеченной жизни, об уважительных отношениях между
19
людьми
различных
национальностей.
Это
воздействует
и
на
сегодняшнее
сознание и поведение людей. Видимо, это одна из причин определенного
парадокса
общественного
сознания.
С
одной
стороны,
человек,
если
его
спросить об этом, ответит, что он не против, чтобы люди других национальностей имели право на родной язык, на культуру, самобытность. С другой, те же люди в конкретной ситуации межнационального обострения могут
убить, сжечь дом, унизить достоинство другого лишь потому, что он говорит
на другом языке, обладает иным менталитетом [12].
Подобный
парадокс
свойствен
и
исторической
памяти.
Все
больше
людей
обращаются к своей истории, ища компенсации, замены того, чего нет в
реальной
действительности.
Великие
страницы
истории
как
бы
"подпитывают"
человека,
вселяют
уверенность,
что
все
еще
может
измениться
к
лучшему.
Постижение
и
осмысливание
прошлого
является
одним
из
решающих
факторов приобщения человека к духовной жизни. В этом плане развитие исторической
памяти
прогрессивный
процесс,
ведущий
к
качественно
новому
уровню
этнического
самосознания.
Однако
позитивное
развитие
больше
всего
возможно
в
условиях
стабильности
социальных
отношений,
когда
значимые
исторические
события,
включенные
в
актуализированное
этноисторическое
сознание,
в
основном
неизменны.
Скачкообразные
сдвиги
в
социальной
действительности
разрушают
процесс
сохранения
и
передачи
исторического
опыта,
нарушают
устойчивость
исторической
памяти.
В
этих
обстоятельствах
она
может пойти по пути абсолютизации, может быть сведена до уровня узких,
клановых,
националистических
интересов.
В
таком
случае
знания
о
прошлом
индивид
использует
в
негативном
плане.
Историческая
память
теряет
позитивное содержание. Современная обстановка в России, да и в других странах
СНГ, способствует этому.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Моисеев Н.Н. Алгоритмы развития. М: Наука, 1987. С. 84.
2. Вейн A.M., Каменецкая Б.И. Память человека. М.: Наука, 1973.
3. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М.: Наука, 1973.
4. Тощенко Ж.Т. Историческая память и социология // СОЦИС, 1998, № 5.
5. Ханаку Р.А., Цветков О.М. Исторический феномен в современном преломлении // СОЦИС, 1995,
№11.
6. Французова Н.П. Исторический метод в научном познании. М.: Мысль, 1972.
7. Основы современной философии. СПб., 1997. С. 114.
8. Чернышевский Н.Г. Избранные философские произведения. М., 1950. Т. 2. С. 26.
9. Бабаков В.Т.. Семенов В.М. Национальное сознание и национальная культура. М., 1996.
10. Сикевич З.В. Национальное самосознание русских. М.: Механик, 1996.
11. Гумилев Л. Н. География этноса в исторический период. Л.: Наука, 1990; Гумилев Л. И. От Руси к
России. Очерки этнической истории. М.: Прогресс, 1992.
12. Данный парадокс описан в статье Ж.Т. Тощенко "О парадоксах общественного сознания" //
СОЦИС. 1995. №11. С. 9.
20
Скачать