Jewish-Christian Relations Положение иудеев в христианском обществе по данным

Jewish-Christian Relations
Insights and Issues in the ongoing Jewish-Christian Dialogue
Зеленина, Галина | 01.08.2006
Положение иудеев в христианском обществе по данным
фуэро Сепульведы 1300-го года
Галина Зеленина
Иудеи, чья плотность расселения в Испании была выше, чем в других странах Европы (между
180 и 250 тыс. чел. в Кастилии 13-14 вв.)1, а история пребывания там – древнее, чем у других
народов, безусловно, играли значительную роль в различных сферах жизни христианских
королевств Иберийского полуострова. Проблеме положения евреев в испанском
средневековом обществе посвящена масса литературы, которая по большей части либо
подробно освещает жизнь еврейских общин (альхам) изнутри 2, либо рассматривает евреев
как один из элементов общественной структуры пиренейских королевств, "демографический
и социальный фактор в общей панораме средневекового испанского города"3.
Большинство исследователей сходится в представлениях об условиях жизни испанских
евреев того времени. Иудеи были достаточно многочисленной группой в испанском обществе
и, с одной стороны, пользовались покровительством монархии (так как играли огромную роль
в торговле и организации фискального аппарата в процессе перехода от феодальной ренты к
ренте централизованного типа, что должно было обеспечить содержание армии и являлось –
в условиях Реконкисты – первоочередной задачей королевской власти), а с другой –
испытывали ярко выраженную народную нелюбовь, среди причин которой обычно отмечают
зависть к богатству иудеев, ненависть к ним как к ростовщикам, религиозное неприятие.
Мы остановимся на вопросе интеграции иудеев в христианскую городскую общину,
рассмотрев его на примере Сепульведы – небольшого города в кастильской пограничной
области Эстремадуре. Источником нам послужит фуэро этого города. Слово "фуэро" обычно
переводят как "законодательство" или "королевское пожалование городу"; это сборник
различных юридических норм и предписаний, ставших результатом договора между королем
и городской общиной: "городские фуэро иногда представляются пактами (соглашениями)
между монархом или сеньором и муниципием, в силу которого первый отказывается в пользу
жителей от власти над этим местом и предоставляет им определенную степень автономии, в
соответствии с нормами, зафиксированными в фуэро"4. Что касается характера источника,
для нас принципиально важно отметить два момента. Во-первых, в фуэро рассматриваются
вопросы взаимоотношений городской общины с королевской властью, города с его округом и
другими городами, а также различные вопросы внутриобщинной жизни. Таким образом,
субъектом в документе выступает христианская община города Сепульведы, а иудеи
фигурируют в тексте фуэро лишь постольку, поскольку они вступают в контакты или
конфликты с христианами. Таким образом, нас интересует именно проблема интеграции
иудеев в христианское сообщество, проблема взаимоотношений иудеев и христиан; мы не
затрагиваем вопросы внутренней структуры альхам или их культурной жизни. Другой важный
момент – многослойный, компилятивный характер нашего источника. Тот факт, что фуэро
формировалось в период 1077–1300 гг. и включило в себя общекастильские королевские
ордонансы, элементы фуэрос некоторых окрестных городов, а также впоследствии служило
источником при составлении новых городских законодательств, позволяет в известной мере
экстраполировать наши выводы на более широкие временные и пространственные пласты.
1/5
Принципиально важно то, что речь идет о взаимоотношениях не евреев и испанцев, а именно
христиан и иудеев – основанием сегрегации по фуэро является религия, а не национальность.
То есть мы имеем дело с конфессиональным, а не этническим меньшинством. Однажды этот
критерий прямо формулируется в источнике: "Эту милость даю всем жителям Сепульведы.
Кто бы не пришел по вере (de creencia) (курсив мой - Г.З.): будь он христианином, мавром или
иудеем..." 5. Об этом интересно свидетельствуют произведения испанского изобразительного
искусства: так, взрослые иудеи, особенно если это противники Христа, изображаются с ярко
выраженными еврейскими чертами; младенцы же (поскольку они невинны), крестившиеся
евреи и апостолы таковых черт не имеют.
В зависимости от соответствующих религиозных предписаний строились нормы совместного
существования. Иудеи и христиане представляли собой две группы, строго разделенных в
повседневной жизни. Так, нам известно о следующих запретах:
на сексуальные контакты между иудеями и христианками. Иудей, "которого найдут с
христианкой", следовало сбросить с обрыва, а христианку – сжечь на костре.
Христианка, которая живет с иудеем или кормит его ребенка, считается за женщину
дурного поведения, подвергается порке и изгоняется из города;
иудеи и христиане могут пользоваться общей баней, но в разные дни. Иудеям на эти
цели отводятся пятница и воскресенье. Если же христианин входит в баню в
иудейский день, в результате чего будет ранен или убит, или то же самое случится с
иудеем, виновные не должны платить никаких вергельдов (денежного возмещения за
убийство);
на иудеев накладываются некоторые ограничения в покупке провизии на рынке: они
не должны покупать мясо в дни христианских праздников.
В других источниках мы встречаем сходные указания, например, на запрет рыбной ловли в
праздники, на проживание в общих домах, организацию совместных трапез, а также на
тесную дружбу.
Существует теория6, согласно которой иудеи являлись чем-то вроде касты неприкасаемых в
средневековом обществе, где огромное значение придавалось категориям
чистоты/нечистоты. По данным нашего источника, такой взгляд представляется
оправданным. В самом деле, вполне вероятно, что иудеи были отделены от христиан в
повседневной жизни, поскольку уже само их присутствие, не говоря о сексуальных
отношениях с ними, считалось нечистым. Поэтому женщины не могли жить с иудеями и
кормить их детей, а для посещения бани отводилось особое время. Строго следили за тем,
чтобы не оскверниться в дни основных христианских праздников – именно с этим связан
запрет покупать мясо на рынке. Отметим также любопытный факт, что в некоторых
источниках обнаруживается запрет христианам покупать вино и мясо у иудеев.
В литературе сегрегации иудеев в повседневной жизни объясняется различными причинами –
в первую очередь, ненавистью со стороны христианского населения и церковными запретами.
Нам представляется, что вышеперечисленные нормы вполне соответствовали требованиям
самих иудейских раввинов, и имела место скорее не сегрегация иудеев, а самоизоляция двух
сообществ друг от друга. Очевидно, что в отношении евреев к гоям так же наличествует
элемент отношения к "нечистым" и боязнь оскверниться; по законам кашрута мясо и вино не
должны были покупаться у неевреев в любом случае. Супружеская измена (тем более с
гоями) также считалась страшнейшим преступлением и по законам иудаизма должна была
караться смертью для обоих партнеров, особенно учитывая один из ключевых в еврейской
философии параллелизмов: отношения мужа и жены символизировали отношения неба и
земли, Бога и еврейского народа – и измена, таким образом, становилась нарушением Завета,
2/5
расколом космоса. Вполне отвечало пожеланиям раввината запрещение совместного мытья в
бане, а также предоставление возможности мыться в пятницу: "Галаха предписывает мыться
в пятницу в честь субботы..."7.
Помимо религиозных причин, были и экономические мотивы: так, например, по мнению
Ицхака Баэра, альхама запрещала своим членам покупку мяса и вина вне еврейского
квартала из соображений протекционизма. Таким образом, подобные нормы в фуэро
появились, вероятно, не без ведома иудейской стороны. Происходило ли это во время
кодификации фуэро непосредственно в городе или же при дворе короля, из чьих ордонансов
эти нормы попали в фуэро, точно не известно, однако с 1066 г. статуты кастильских королей
подобного содержания (запрет конкубината, совместных трапез и т.п.) получали
официальное одобрение раввината. Некоторые исследователи отмечают, что были
установлены штрафы за нарушение заповедей, которые иудеи платили в королевскую казну,
– видимо, сферы галахических предписаний и государственных законов, государственных
интересов, были совсем не так далеки друг от друга, как порой кажется.
Основной формой контактов между иудеями и христианами были торгово-финансовые
отношения. Благодаря сохранившимся связям с арабами иудеи играли доминирующую роль в
торговле. Так, согласно фуэро, иудеи всячески привлекались к проведению городских
ярмарок. Что касается финансовых отношений, то, ведая организацией налогового аппарата в
масштабах всего королевства, в городах иудеи занимались в основном маклерством и
ростовщичеством. Последнее, видимо, являлось одной из главных причин народного
антисемитизма. Однако, несмотря на народное недовольство, еврейское ростовщичество не
отменялось. Бывали случаи, когда сеньоры по просьбе вассалов запрещали иудеям давать
ссуды, но вскоре сами же вассалы просили этот запрет снять. Фуэро также не запрещает, а
лишь регулирует ростовщичество, разрешая ссужать деньги не более, чем под 50% в год.
Дело в том, что по причине вечной нехватки денег, ростовщичество было необходимо
христианскому обществу, но сами христиане им не занимались. Возможно, здесь сыграли
роль пережитки варварского табуирования денег, но главной причиной, вероятно, послужила
официальная церковная концепция, согласно которой грех ростовщичества – один из самых
тяжких и трудно искупаемых, поскольку "нет другого греха, который когда-нибудь не
отдыхал бы; между тем как ростовщичество действует непрерывно. Даже когда сам
ростовщик спит, его дело бодрствует, и он продолжает получать наживу"8.
Интересно, что в иудейской традиции ростовщичество тоже запрещено: "и еще сказали наши
мудрецы, что дающий деньги в рост не воскреснет, когда Всевышний вернет к жизни всех
мертвых"9. Есть только одно маленькое исключение: "С чужеземца можешь брать проценты,
но с брата твоего не бери, чтобы благословил тебя Б-г, Всесильный твой"10.
Необходимость участия евреев в экономической жизни давала им возможность приблизиться
к юридическому равноправию. Не будучи христианами, иудеи не входили в военную
организацию города, в связи с чем не могли иметь земельный участок и собственный дом на
территории города и его округа. Также при различных конфликтах между иудеями и
христианами заметна дифференциация в вергельдах не в пользу первых, но все-таки их
личная неприкосновенность охранялась законом.
Одним из основных юридических понятий фуэро является "весино" (vecino). Традиционно
считается, что этот термин обозначает полноправных граждан города, хотя четкое его
определение отсутствует. На основании сведений из различных источников можно говорить о
весино как об обладателе варьируемого набора прав и обязанностей. Возможно, именно из-за
этой терминологической нечеткости исследователи избегают прямо высказывать свое мнение
о принадлежности иудеев к весино или же а priori отрицают таковую, считая весино
исключительно членами христианской общины города. Ясно, что вопрос имеет
3/5
принципиальное значение для нашей темы. На основании данных фуэро мы склонны считать,
что иудеи могли стать весино Сепульведы. Так, они имели право являться поручителями
(важнейшая функция весино) и приносить клятву/присягу, с помощью которой можно было
очиститься от самых серьезных обвинений или быть свидетелем в чужом процессе. В случае,
когда христианин и иудей подавали друг на друга иск, то они или их свидетели "клялись
перед Богом по своей вере"11. Таким образом, клятва иудея на Торе приравнивалась к клятве
христианина на Библии. Иудеи также пользовались особыми привилегиями весино
(разрешением мыться в городской бане, хоронить своих сородичей внутри городских стен,
вести тяжбы в городском суде и т. д.), однако – в отличие от христиан – они должны были за
это платить. Причем, учитывая специфику профессиональной деятельности иудеев, их
доминирующую роль в торговле с арабами, оплата не была простым перечислением денег в
городскую казну. Так, например, за право хоронить сородичей в городе иудеи обязаны были
бесплатно снабжать Сепульведу на Рождество перцем.
Также иудеи могли принадлежать к числу "омнэ буэно" (homne bueno), т.е. "добрых людей" –
эта категория, восходившая к древнегерманскому обществу, включала в себя жителей,
пользующихся высоким нравственным авторитетом, наиболее ценных свидетелей и
посредников в тяжбах, особенно по моральным вопросам – например в тяжбе "против
человека, который нагл" (или "если кто другому вырвет бороду" – поступок
оскорбительнейший, учитывая еще древнегерманскую традицию весьма трепетного
отношения к бороде). Любопытно указание на то, что женщине дурного поведения
надлежало всячески остерегаться поносить омнэ буэно – в противном случае ее можно было
безнаказанно ранить или убить. Таким образом, иудеи могли стать наиболее уважаемыми
членами городской общины; этим опровергается бытующее мнение, согласно которому они
постоянно были окружены народной ненавистью и существовали лишь под охраной закона,
т.е., опосредованно, короля.
Обладая возможностью принадлежать к числу весино, иудеи были потенциальными членами
"консехо" (concejo). Этот термин употребляется в фуэро в нескольких смыслах: как
территориальной общины, военной организации и городского собрания. Последнее
представляло собой традиционный институт, ведавший основными вопросами жизни города и
имевший монополию на сношения с внешним миром (и особенно с королевской властью).
Консехо собиралось, очевидно, каждое воскресенье, и решало судебные и административнофинансовые вопросы. В консехо велись все тяжбы и происходили поединки, присуждались
гражданские права, утверждались сделки по продаже земли, выяснялись территориальные
отношения с округом и другими городами, назначались должностные лица (к которым иудеи,
скорее всего, не могли принадлежать). Но в любом случае важно само их участие в собраниях
городской общины, в решении городских проблем, что опровергает традиционное
представление о замкнутом образе жизни альхам в средневековых испанских городах.
Таким образом, в рассматриваемый период (рубеж 13-14 вв.) в кастильском городе
наблюдается почти гармоничное сосуществование двух религиозных общин, которое
значительно ухудшится только к концу 14 века в связи с демографическими и социальноэкономическими изменениями в королевстве; тогда же, в 1391 г., произойдет первый
крупный еврейский погром. Пока же иудеи, будучи необходимы государству и обществу как
финансисты, отнюдь не являлись объектами серьезной дискриминации в юридической сфере,
а наоборот, могли добиться практически равноправия. Что же касается сегрегации в
повседневной жизни, то она отвечала религиозным требованиям обеих сторон.
Примечания
1. Monsalvo, A.J. Teoria y evolucion de un conflicto social. Madrid, 1985. P.51.
2. См., напр., Maeso D.G. El legado del judaismo espanol. Madrid, 1972, а также более общие
4/5
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
работы П. Джонсона и Х.Фаста.
Moxo S. de. Repoblacion y sociedad en la Espana Cristiana medieval. Madrid, 1979. P. 476.
Hinojosa, E. de. Estudios sobre la historia del derecho espanol. Madrid, 1903. P. 31.
Los fueros de Sepulveda, ed. de E.Saez. Segovia, 1953. Tit. 12, p. 65.
См. по этому вопросу: Kriegel M. Les juifs a la fin du Moyen Age dans l'Europe
mediterraneenne. Paris, 1979.
Кицур Шулхан Арух. Т.1. Иерусалим: "Шамир", 1994. С. 401. (Шулхан Арух, будучи
составлен позднее (1575 г.), основывался на более пространном кодексе "Арбаа
турим", который бытовал среди испанских евреев в 14 веке, в связи с чем ссылка здесь
на Шулхан Арух нам кажется вполне приемлемой.)
Гуревич А.Я. Культура и общество Средневековой Европы глазами современников. М.,
1989. с. 197.
Кицур Шулхан Арух. Т.1. с. 369.
Втор 23:21.
Los fueros de Sepulveda. Tit. 70,72, p. 89-90.
примечания редактора
Впервые опубликовано: Труды Второй молодежной конференции СНГ по иудаике - "Тирош".
Серия "Judaica Rossica", Вып. 2. М., 1998.
5/5
Powered by TCPDF (www.tcpdf.org)