Из истории языческих верований в Северном Причерноморье: культ фарна у скифов

Из истории языческих верований в Северном
Причерноморье: культ фарна у скифов
И.Ю. Шауб
В иранском мире было широко распространено представление о фарне (хвар(е)но) — эманации солнца, небесного огня, светящейся жизненной силы, передающейся человеку 1 , многогранной божественной благодати 2 , — тесно
связанное с идеологией сакральной царской власти. Несмотря на то, что у античных авторов нет упоминаний о почитании фарна у скифов, оно у этого ираноязычного народа, несомненно, существовало, о чем свидетельствуют многочисленные скифо-сарматские имена (в том числе царские),
включающие в себя слово «фарн» (например, имя царя
«Сайтафарн» 3 ).
Некоторые исследователи считают, что эти имена 4 , равно как и само понятие «фарн» 5 , были заимствованы скифами у персов 6 . Однако «скифы не заимствовали на древнем
Востоке ни мифологические сюжеты, ни синкретические
образы, ни композиции — все это было специфически скифским, восходящим к праиранским идеологическим представлениям; они заимствовали лишь отдельные элементы
стилистической трактовки того, что требовало выражения в
соответствии с их собственными религиозно-космологическими концепциями». 7
У ираноязычных народов фарн выступал и как неперсонифицированное сакральное начало абстрактного или конкретного (материальный символ) характера, и как персонифицированный божественный персонаж. 8 У скифов с представлением о фарне в первую очередь могли ассоциироваться различные животные, образы которых воплощены в
Шауб Игорь Юрьевич — кандидат исторических наук,
доцент кафедры классической философии ПСТБИ.
И.Ю. Шауб. Из истории языческих верований…
151
искусстве звериного стиля. 9 В первую очередь, это баран 10 ,
который был одним из воплощений фарна и у других иранцев 11 . Наиболее ранними и многочисленными из скифских
памятников с изображением барана являются костяные
предметы конской сбруи. Зооморфные псалии, один конец
которых оформлен в виде головы барана или грифобарана, а
другой — в виде лошадиного копыта, являются старейшими
элементами конской узды скифов и распространены в степи
и лесостепи, на Северном Кавказе, в Закавказье, Передней
Азии, а также в Синцзяне, выступая как скифский этнический признак. 12 По мнению Е.Е. Кузьминой, в образе барана-грифона, сочетающем элементы хищной птицы, барана и
коня, следует видеть изображение фарна или связанного с
ним семантически бога грома, победы и славы Веретрагны
(Бахрам-яшт). Все три элемента синкретического образа барана-грифона: хищная птица, баран и конь — в иранской
традиции являются воплощениями и фарна, и Веретрагны. 13
Стилистическое единство изображения грифобарана на
всей территории распространения скифского звериного стиля свидетельствует, по мнению А.И. Шкурко, об относительной кратковременности бытования этого мотива: в основном — в пределах первой половины VI в. до н.э. 14
В лесостепной зоне изображению барана иногда придаются черты лося, однако остается неясным, наделялся ли
лось-баран особой семантикой. 15
Образы лошади, барана и грифобарана, их сочетание и
соотнесение с реальным животным, узду которого скифские
мастера украшали этими изображениями, входят в круг солярной символики, широко представленной на многих предметах раннескифского звериного стиля. 16 В тот же круг образов входил и лев (на Востоке и в Греции имевший преимущественно солярную природу) 17 . Дважды в подобном
сочетании представлен баран на келермесском зеркале конца VII в до н.э.; один раз под львицей, другой (только голова) — под геральдическими львами. 18 Голова и нога барана
изображены рельефно рядом с лежащим львом на жуковине
152
ИСТОРИЯ
золотого перстня IV в. до н.э. из кургана Денисова могила
близ г. Орджоникидзе Днепропетровской области (следует
отметить, что на щитке перстня изображен орлиноголовый
грифон, терзающий лошадь). 19 К тому же IV в. относится и
бронзовый стержень (от узды?) из Тузлинского некрополя,
на одном конце которого находится голова барана, на другом — льва. 20 Но наиболее интересным памятником, где на
одном предмете вместе представлены головы барана и льва,
являются золотые подлокотники трона из III Келермесского
кургана. 21 Здесь головы этих животных сопровождаются
скульптурным изображением головок мака. Натуральный
мак, возможно, употреблялся скифами в качестве наркотика. Это же растение в сочетании с бараном встречается и на
пекторали из Большой Близницы. 22 Наркотические напитки
из мака могли употребляться из золотых и серебряных ритонов, украшенных головой или протомой барана, подобных
этим сосудам из Семибратнего, Карагодеуашхского и КульОбского курганов. 23 Под воздействием таких наркотических
напитков могли возникать и смешанные образы, подобные
грифам или грифо-баранам.
Золотые и бронзовые бляшки в виде головы барана, в
изобилии найденные в варварских курганах Боспора 24 , возможно, также были связаны с представлениями о фарне.
Двойными головами баранов украшены ручки ритуальных
сосудов IV в. до н.э. из Солохи и Гаймановой могилы. 25
(Подобные головы, перемежающиеся с головой льва, представлены на скифосе IV в. до н.э. из болгарского г. Стрелча;
над этими головами животных располагается фриз из одинаковых женских голов, украшенных пальметками) 26 . Богиня с двумя баранами украшает золотую бляху из Александровского кургана. 27 Вероятно, схожая богиня представлена
на золотых серьгах IV в. до н.э. из кургана Великая Знаменка; женщина здесь сидит на троне, подлокотники которого
украшены головами баранов. 28 Этот сюжет (ср. с упомянутыми выше подлокотниками трона из III Келермесского
кургана) напоминает более архаический вариант летающего
И.Ю. Шауб. Из истории языческих верований…
153
трона в виде барана, принадлежавшего герою «Шахнаме»
царю Кей Кавусу 29 .
Судя по изображениям сидящей на троне женщины и
стоящего перед ней мужчины, представленным на многочисленных золотых бляшках из курганных захоронений IV в.
до н. э. степной Скифии (Куль-Обе, Чертомлыке, Верхнем
Рогачике, Первом Мордвиновском, Мелитопольском курганах, кургане 4 в урочище Носаки, Огузе) 30 , царская власть у
скифов мыслилась прежде всего как дар богини 31 ; но иногда в роли подателя власти мог выступать и бог 32 .
Представления о фарне могли существовать вне категории пола. В связи с этим небезынтересно свидетельство
Диогена Лаэрция (I, 6) о персидских магах, которые отвергали не только изображения богов, но и «различение богов
мужского и женского пола». Фарн мог представляться как в
мужском, так и в женском обличии. 33
На подавляющем большинстве «инвеститурных» изображений мужской персонаж предстает перед богиней пьющим
из ритона (реже «царь» держит в руках ритон или округлый
сосуд). По этому можно заключить, что необходимым элементом получения царской власти у скифов считалось питье
священного напитка (вина, хаомы (сомы) и т.п.). Это тем
более вероятно, что производным от санскр. svar (родственного древнеиранск. xvar) — «солнце» является слово
svarnara — термин, обозначающий небесный источник священного воодушевляющего напитка сомы. 34
Вышеупомянутые бляшки украшали головной убор; элементом подобных головных уборов являлась и золотая трехчастная пластина из кургана Карагодеуашх 35 , а также золотая диадема из Сахновки 36 . На обоих памятниках имеются
«инвеститурные» сцены, а на диадеме фигурирует еще и баран. Таким образом, можно предполагать, что фарн у скифов ассоциировался не только с питьем священной жидкости, но и с головой человека. Это неудивительно, поскольку
у местного населения Северного Причерноморья голова явно мыслилась вместилищем особенной магической силы.
154
ИСТОРИЯ
Данные представления нашли отражение в широком распространении культа отрубленной человеческой головы, хорошо засвидетельствованного античными авторами, памятниками искусства и археологическими находками. 37
О связи барана с местной многоипостасной Великой богиней всего сущего 38 могут свидетельствовать также находки разнообразных вещей с изображением этого животного в
жреческих погребениях кургана Большая Близница на Таманском полуострове 39 . Кроме уже упомянутой золотой
пекторали (где наряду с баранами фигурируют семантически близкие им козлы), в том же погребении 1868 г. было
обнаружено золотое ожерелье, в котором (вместе с другими
изображениями) фигурируют бараньи головки. 40 Итифаллические бараны украшают два золотых браслета 41 из погребения 1883 г. (они изготовлены в той же мастерской, что и
браслеты с изображением львиц из вышеупомянутой могилы). Кроме того, из склепа I происходит золотая стленгида,
на обоих концах которой представлена крылатая богиня, сидящая на овечьей шкуре. 42
Шкура барана является центром композиции одного из
самых впечатляющих сакральных памятников Скифии —
пекторали из Толстой могилы. Интерпретации главного сюжета, представленного на этом шедевре ювелирного искусства, посвящена большая литература. По нашему мнению,
правы те исследователи, которые видят здесь в рубахе из
овечьей шкуры ритуальную одежду 43 . Однако вряд ли ее
значение ограничивалось чисто религиозной сферой. Судя
по всему, подобная одежда должна была быть непосредственно связана с идеологией царской власти (к такому выводу пришел болгарский исследователь И. Маразов, детально
проанализировав изображение жертвоприношения барана
на золотом фракийском шлеме из Котофенешты) 44 . Поскольку нагрудные украшения разных типов в виде полумесяца, условно называемые пекторалями, несомненно служили не только культовым целям 45 , но являлись также символами ранга и престижа 46 , можно с уверенностью предпола-
И.Ю. Шауб. Из истории языческих верований…
155
гать, что рубаха из овчины была обрядовым одеянием правителя, которое надевалось во время праздников, связанных
с плодородием и возобновлением царской власти. 47
Геродот (IV. 59) сообщает, что верховным божеством
скифы считали богиню домашнего очага Табити (греческую
Гестию). Судя по тому, что цари называли ее «царицей»
(Hdt. IV. 127) и клятва царскими очагами была наивысшей
(Hdt. IV. 68), эта богиня (как одна из ипостасей Великой богини 48 ) имела непосредственное отношение к священной
царской власти. В связи с этим очень любопытны свидетельства римских авторов о существовании в архаическом
Риме представлений, схожих с древнеиранскими. Так, рождение шестого римского царя Сервия Туллия, у которого в
детстве во сне пылала голова (Tit. Liv. I. 39. 1), было связано с очагом (Ovid. Fast. VI. 630–636).
Вероятно, не случайно на позднескифских городищах
Нижнего Днепра, в Бельском городище и в Неаполе Скифском глиняные «коньки» очагов имели головы баранов 49 .
Таким образом, можно смело предполагать, что у скифов
существовал культ фарна, одним из главных воплощений
которого считался баран. Учитывая сообщение Геродота
(IV. 5) о сакрализации в Скифии золота, соотносимого с
высшей божественной инстанцией огненной природы (горящее золото, упавшее с неба, фигурирующее в скифской генеалогической легенде), можно предположить, что «и реальные золотые или позолоченные изделия из скифских
курганов от Причерноморья до Алтая являются воплощением небесного света и огня, той благодати, т.е. Хварэны, которая гарантировала сакральное происхождение царской
власти и организации общества ранних ираноязычных кочевников» 50 . Местная Великая богиня, подобно иранской
Ардвисуре Анахите 51 , вероятно, выступала не только в роли
подательницы плодородия, но и как дарительница фарна.
156
ИСТОРИЯ
1
Duchesne Guillemin J. Fire in Iran and in Greece // East and
West. 1962. Vol. 13. N. 2–3.
2
Топоров В.Н. Фарн // Мифы народов мира (далее МНМ).
Т. 2. М., 1982. С. 557.
3
Грантовский Э.А. Ранняя история иранских племен Передней Азии. М., 1970. С. 157, 158.
4
Zgusta L. Die Persönennamen griechischer Städte der Nordlichen
Schwarzmeerkuste. Praha, 1955. SS. 141, 184, 197, 236–239.
5
Абаев В.И. Древнеперсидские элементы в осетинском языке // «Ираника». Вып. 3. М.; Л., 1945.
6
Згуста Л. Личные имена в греческих городах Северного
Причерноморья // Сообщения чехословацких ориенталистов. М.,
1960. С. 104 (ср. прим. 3).
7
Кузьмина Е.Е. Скифское искусство как отражение мировоззрения одной из групп индоиранцев // Скифо-сибирский
звериный стиль в искусстве народов Евразии (далее ССЗС). М.,
1976. С. 59.
8
Топоров В.Н. Указ. соч. С. 557.
9
Хазанов А.М., Шкурко А.И. Социальные и религиозные основы скифского искусства // ССЗС. С. 46.
10
См. Шауб И.Ю. Образ барана в религии Cкифии и Боспора
(по памятникам изобразительного искусства) // Боспорский феномен: колонизация региона, формирование полисов, образование
государства. СПб., 2001. С. 113 след.
11
Литвинский Б.А. Кангюйско-сарматский фарн. Душанбе,
1968. Эта символика имела, судя по всему, глубокие корни: на
луристанских бронзах, на стеле из Унташгала, на еще более ранних печатях встречиются персонажи с короной, украшенной бараньими рогами (см.: Топоров В.Н. Указ. соч. С. 557).
12
См. Kovalev A. Unterlegungen zur Herkunft der Skythen
aufgrund archäologischer Daten // Eurasia Antiqua. Bd. 4, 1998.
S. 247–271. Ср. навершия с грифобараном из Ульского кургана 1
(нач. VI в. до н. э.; см. Piotrovsky B., Galanina L., Grach N. Scythian Art. Leningrad. 1986. № 14) и из кургана № 476 около дер.
Волковцы (конец VI — нач. V в. до н.э.; Ibid. № 13); крестовидная
бронзовая пластина VI в. до н.э. из некрополя Ольвии с изображениями голов баранов и грифонов вокруг свернувшегося хищника
(Ibid. № 18).
13
Кузьмина Е.Е. Указ. соч. С. 59.
14
Шкурко А.И. О локальных различиях в искусстве лесостепной Скифии // ССЗС. С. 91; рис. 1 (6, 7, 11, 12) на с. 93.
15
Там же. С. 91, 92; рис. 1 (13) на с. 93.
И.Ю. Шауб. Из истории языческих верований…
16
157
См., например: Ильинская В.А. Культовые жезлы скифского
и предскифского времени // «Новое в советской археологии», М.,
1965. С. 206.
17
См., напр., Кагаров Е.Г. Культ фетишей, растений и животных в Древней Греции. СПб. 1913. С. 216, 217.
18
См. Piotrovsky et al. Op. cit. №№ 47–50. Есть ряд «ольвийских» зеркал VI в. до н.э. со скульптурным изображением головы
барана на конце (например, Ibid. № 52).
19
L’Or des Steppes. Des Scythes à l’invasion mongole. Toulouse.
1993. № 69.
20
Cм. Piotrovsky et al. Op. cit. №№ 281–283.
21
Ibid. № 44.
22
Ibid. №№ 255–6.
23
Ibid. № 110 (IV Семибратний курган, сер. V в. до н. э., золото; № 21; Куль-Оба, IV в. до н. э., серебро); Виноградов Ю.А. О
ритонах из кургана Карагодеуашх // Петербургский археологический вестник. 1993. Вып. 6; рис. 1 (Карагодеуашх, IV в. до н. э.,
серебро).
24
См., например, Piotrovsky et al. Op. cit. № 80 (II Семибратний курган, сер. V в. до н.э.).
25
Ibid. №№ 157–160 (Солоха, IV в. до н.э.); № 167 (Гайманова
могила).
26
См. Китов Г. Стилевая характеристика памятников фракийского искусства с зооморфными изображениями // Pulpudeva, 3,
Sophia. 1989. С. 74. Рис. 11.
27
Гутнов Ф.Х. Из религии скифов: фарн, ритуальные чаши.
Античная цивилизация и варварский мир // Материалы 6-го археологического семинара. Краснодар. 1998. С. 19.
28
L’Or des Steppes. Des Scythes à l’invasion mongole. Toulouse.
1993. № 62.
29
Фирдоуси. Шахнаме. Т. 1. М., 1957. С. 437–438.
30
Бессонова С.С. Религиозные представления скифов. К.
1983. С. 98.
31
См. Ростовцев М.И. Представление о монархической власти в Скифии и на Боспоре // Известия Имп. Археологической комиссии. 1913. № 49. С. 6 след.; Раевский Д.С. Очерки идеологии
скифо-сакских племен. М., 1977. С. 95 след.
32
См. Блаватский В.Д. Сцена инвеституры на карагодеуашхском ритоне // СА. 1974. №1. С. 38 след.
33
См. Calmeyer P. Fortuna — Tyche — Khvarenah — Jahrbuch des
Deutschen Archäologischen Insituts. 1979. Bd. 94, SS. 349, 350, Abb. 2,3.
34
Duchesne Guillemin J. Op. cit. P. 203.
158
ИСТОРИЯ
35
См. Piotrovsky et al. Op. cit. № 232. Правда, до сих пор остаются сомнения насчет подлинности этой вещи.
36
См. Ellinghaus Chr. Das Golddiadem aus dem SachnovkaKurgan: Ex oriente lux? — Zur graeco-skythischen Kunst. EIKON,
Bd. 4. 1997. SS. 39–45, Abb. 17–20.
37
Подробнее см.: Шауб И.Ю. Буйный Арес номадов (Воинские культы скифов) // Новый часовой. 2000. № 10. С. 16 след.
38
Об этой богине см.: Шауб И.Ю. Культ Великой богини у
местного населения Северного Причерноморья // Stratum plus.
1999. № 3.
39
Подробнее см.: Шауб И.Ю. Погребения кургана Большая
Близница как источник по истории культов и религиозных представлений жителей Боспорского царства // КСИА. 1987. Вып. 191.
С. 27–33.
40
Отчет Императорской Археологической комиссии за 1868
год. СПб. 1869. С. VIII.
41
См. Уильямс Д., Огден Д. Греческое золото. Ювелирное искусство классической эпохи. СПб. 1995. С. 183. № 118.
42
Там же. С. 185. № 119. Изображения крылатых женских фигур («Ник») были весьма популярны в скифской среде: см., например, золотую подвеску IV в. до н.э. из Павловского кургана
(Артамонов М.И. Сокровища скифских курганов. Прага; Л., 1966.
№ 273). Не исключено, что фарн мог представляться в виде подобной «Ники».
43
См., например: Мачинский Д.А. Пектораль из Толстой Могилы и великие женские божества Скифии // Культура Востока.
Древность и раннее средневековье. Л., 1978. С. 140; Шауб И.Ю.
Италия-Скифия (Иконография и семантика одного сюжета) //
Итальянский сборник № 3. 1999. С. 6 след.
44
См.: Marazov I. Sacrifice of a ram on the Thracian helmet from
Cotofenesti // Pulpudeva. V. 3. Sofia. 1980. P. 81, sqq.
45
См., например, изображения Артемиды Эфесской. О связи
пекторали из Толстой Мoгилы с культом женского божества см:
Мачинский Д.А. Пектораль из Толстой Могилы и великие женские божества Скифии // Культура Востока. Древность и раннее
средневековье. Л., 1978. С. 144 след.; о подобных связях фракийских пекторалей см.: Venedikov I. Thracian pectorals and the Bible //
Thracia. V. 11. 1995. P. 143–156.
46
У многих европейских и переднеазиатских народов, начиная с раннебронзового века: Археология Франции. От палеолита
до эпохи Меровингов. Каталог выставки из собрания Музея национальных древностей Сен-Жермен-ан-Лэ (Париж). Л., 1982.
И.Ю. Шауб. Из истории языческих верований…
159
С. 37.; Fornasier J. Das Pektorale aus der Tolstaja Mogila — Vergleichende Untersuchungen zur Form und Funktion // EIKON. Bd. 4,
Münster. 1997. Ss. 119–146. По справедливому мнению З. Арчибальда, пектораль исполняла роль символа престижа и ранга даже тогда, когда была специально предназначена для погребальных целей (см.: Аrchibald Z.H. The gold pectoral from Vergina and its connections // Oxford Journal of Archaeology. V. 4, 1985. Pp. 165–185).
47
Marazov I. Op. cit. P. 89. По мнению Маразова, царь, изображeнный на шлеме из Котофенешты, приносил в жертву барана на
подобном празднике, и эта церемония совершалась с целью магического укрепления его власти. Символизм этого акта прослеживается в мифе о Медее и дочерях Пелия, которых она убедила
сварить своего отца в котле. Для того, чтобы продемонстрировать
свое искусство, колдунья бросила в кипящую воду старого барана, которой выпрыгнул оттуда молодым и сильным. В этой легенде проводится явное сопоставление царя и барана, подобно тому,
как в других мифах, рассмотренных Маразовым (об аргонавтах, о
златорунном ягненке Атрея и др.), руно является символом царской власти. См. также блестящую статью: Metzler D. Die politisch-religiöse Bedeutung des Vlieses auf dem skythischen Pektorale
aus der Tolstaja Mogila // Zur graeco-skythischen Kunst. EIKON.
Bd. 4. Münster. 1997. S. 177–196.
48
Подробнее см.: Шауб И.Ю. Табити — «царица скифов» (в
печати).
49
Крыкин С.М. Фракийцы в античном Северном Причерноморье. М., 1993. С. 157–159.
50
Мачинский Д.А. Ось мировой истории К. Ясперса и религиозная жизнь степной Скифии в IX–VII вв. до н.э. // Боспорский
феномен. СПб, 2001. С. 105.
51
Ср. Яйленко В.П. Женщины, Афродита и жрица Спартокидов в новых боспорских надписях // Женщина в античном мире.
М., 1995. С. 252–253.