Состояние и роль корпоративной социальной ответственности в

Состояние и роль корпоративной социальной ответственности в
институциональной структуре российского общества
В данном докладе приводятся результаты исследования состояния корпоративной
социальной ответственности (КСО) в институциональной структуре российского
общества. В начале 1990-х годов крупнейшие международные компании были одними из
тех, кто «принес» КСО в российскую практику. За короткий период корпоративная
социальная ответственность развивалась значительными темпами, в настоящий момент
приобрела отчетливую страновую специфику. Например, это такие отличительные черты,
как высокий процент прибыли, направляемый компаниями на цели социальной
ответственности, в сравнении с практикой западных компаний. Это высокая степень
государственного вмешательства при планировании и реализации КСО (Бизнес как
субъект социальной политики: должник, благодетель, партнер?, 2005; Чирикова, Шишкин,
2006; Бочков, Лукаш, Шмаров, 2005 и т.д.). Также это практически исключительная
направленность КСО на актуальные социальные проблемы, при этом перечень групп
благополучателей ограничен, используемые инструменты помощи также не разнообразны
(Горшков, Лебедев, 2005; Мерсиянова, Солодова, 2010 и т.д.). Наконец, в нашей стране
потенциал некоммерческих организаций (НКО) в решении социальных проблем и работе
с определенными группами нуждающихся, недоиспользуется со стороны КСО (Доклад о
состоянии институциональной благотворительности в России, 2011; Корпоративные
практики социальной направленности. Сборник лучших практик, 2009; Краснопольская,
2012).
Вопросы корпоративной социальной ответственности изучаются в целом ряде
научных дисциплин, основными являются экономическая и социальные теоретические
трактовки. Экономическая перспектива основывается на работах экономистов второй
половины 20 века (Levitt, 1958, Friedman, 1962, Freeman, 1984; Mitchell et al., 1997, и т.д.).
В докладе КСО рассматривается со второй теоретической перспективы – социальной. Она
следует институциональной логике относительно места КСО в структуре общества, а ряд
работ, выполненных в данном направлении, указывает на вынужденный характер КСО.
Компании реализуют КСО, чтобы получить легитимность в данном обществе (Waddock,
2008, Campbell, 2007, Galaskiewicz, 1991, Lev & Daum, 2004, Savitz, 2006, Bishop, 2007). С
данной перспективы ряд исследований также обозначают тенденцию рассмотрения КСО
как части сферы гражданского общества относительно выполняемых КСО функций
(Bruyn, S.T., Sire Р-О; Haufler, 2008; Gainer, 2010; Froelich, 1999). Особенного внимания
заслуживают работы о социальных функциях КСО, позволяющих с теми или иными
оговорками включать КСО в сферу гражданского общества (Bruyn, 1999, Dekker, 2009,
Kumar, 1999, Haufler, 2008). Представляемое исследование главным образом описается на
данную теоретическую перспективу рассмотрения места КСО в социальной структуре.
В докладе обозначены основные институциональные факторы, оказывающие
влияние на реализацию корпоративной социальной ответственности, обозначен характер
и содержание данного влияния. Полагается, что воздействие является обоюдным.
Вопросы о влиянии корпоративной социальной ответственности на существующие
общественные институты не раз поднимались исследователями, коммерческие компании
рассматриваются как одни из субъектов социальных трансформаций в сфере
гражданского общества. Рядом исследователей бизнес понимается как центральный агент
по отношению к гражданскому обществу в плане производства общественных благ
(Gainer, 2010). В некоторых странах, например, Латинской Америке (Austin, 2004) или
странах Африки (Eweje, 2006), роль КСО особенно заметна в силу слабого
институционального состояния государственной системы социальной защиты и
организованной благотворительности. Анализ институционального влияния КСО в
настоящем исследовании рассматривается в контексте роли коммерческих компаний в
предоставлении социальных услуг наряду с органами власти. Предполагается, что
компании, реализующие КСО, могут быть названы и действовать как «агенты
социальных изменений» (Anheier, Salamon 2006; Barr, Fafchamps, Owens, 2005).
Изучение взаимного влияния проведено с целью поиска свидетельств
функциональной роли КСО, наличия влияния КСО на инфраструктуру гражданского
общества. Инфраструктура гражданского общества имеет целью создание благоприятной
среды для развития всех сфер гражданского общества, в частности сектора НКО и
социальной базы гражданского общества. Инфраструктура создает и воспроизводит
условия для стимулирования и воодушевления граждан к вовлечению практики
гражданского общества, формирования положительного общественного мнения о
гражданском обществе. Инфраструктура отвечает за реализацию следующих функций
(Мерсиянова, 2013): мотивация и мобилизация, организация граждан; поддержка
общественной активности; обучение и социализация; коммуникации и сетевое
строительство; обеспечение сервисной функции.
Предлагаемый в докладе анализ основан на результатах эмпирических качественных
и количественных социологических исследований коммерческих компаний, волонтеров и
некоммерческих организаций. Исследования проведены Центром исследований
гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ, в том числе автором
данной работы. В первую очередь, это исследование корпоративного волонтерства (2012
г., в сотрудничестве с IAVE, 36 представителей коммерческих компаний, 20
представителей НКО, 800 сотрудников компаний). В качестве основного аналитического
инструмента была использована структурная схема, отражающая направления участников
процессов взаимного влияния институтов на корпоративную
социальную
ответственность.
Обозначим основные блоки социального механизма. Крупными блоками являются
институциональные акторы – коммерческие компании и КСО, а также корпоративное
волонтерство. Также это гражданское общество, включая негосударственные
некоммерческие
организации,
а
также
государство,
институт
церкви,
институционализированные общественные ожидания – профессиональные ассоциации и
сообщества, а также граждане и «историческая память» о социальной политике
предприятий в советский период. Данные факторы формируют социальное давление на
компании, «вынуждая» последних к ответным действиям для получения социальной
легитимности в обществе – реализации того или иного курса КСО. В ряде случаев
возможности влияния выражены слабо, однако каждый блок находится в социальном
окружении и не является изолированным. Обратимся непосредственно к рассмотрению
каждого из акторов.
Государство и государственные учреждения составляют отдельный блок,
оказывающий
институциональное
влияние
на
корпоративную
социальную
ответственность. Государство устанавливает формально-правовые и административные
нормы, законодательные требования к характеру социально-ответственной деятельности
бизнеса. Предлагает политики и законопроекты по развитию эффективной системы
социальной ответственности, стимулированию или, наоборот, сдерживанию и
ограничению развития КСО компаний. Не вызывает сомнений, что институциональные
ограничения и требования социальной ответственности бизнеса, а также механизмы
контроля и мониторинга являются ключевыми факторами в определении социально
ответственного поведения компаний. Компании в большей степени готовы реализовывать
социальную ответственность, если присутствуют сильные и правовые государственные
принуждения для стимулирования и гарантии такой деятельности (Campbell, 2007).
В нашей стране государственная деятельность довольно сдержана в отношении
развития КСО. Например, экономический аспект развития долго оставался в тени.
Региональные органы власти часто оказывают давление или принуждают местный бизнес
к социально-ответственной деятельности (Мерсиянова, Солодова, 2010; Бизнес как
субъект… 2005; Курбатова, Левин, Апарина, 2005). Использую инструменты частногосударственного партнерства, региональные органы власти стимулируют бизнес к
социально ответственной деятельности и денежной благотворительности. Ресурсы
предприятий, помимо официально установленных налогов, в ряде случаев становятся
источником пополнения региональных бюджетов и не только направляются на
капитальные проекты, но и нередко покрывают текущие статьи бюджетных расходов,
например выплату социальных пособий (Полищук, 2006; Город и бизнес…, 2003;
Семененко, Перегудов, 2008).
Имеет место и обратное влияние коммерческих компаний на органы
государственной власти и социальную политику. Во-первых, в рамках КСО
разрабатываются, тестируются и применяются различные инструменты решения
социальных задач. В дальнейшем они могут быть приняты и использованы, например,
органами социальной защиты. Во-вторых, коммерческие компании сами иногда вступают
в теневые взаимодействия с органами власти по вопросам корпоративной социальной
ответственности. Принимая требования власти, компании могут получать возможность
лоббировать собственные интересы, получать выгодные предложения и заказы,
поощрения и льготы от органов власти (Бизнес как субъект…, 2005). Менеджеры
компаний, таким образом, допускают возможности государственного вмешательства и
стимулирования (как положительного, так и отрицательного) социальноориентированной деятельности бизнеса и стараются минимизировать ущерб для
компании и, где возможно, получить выгоды в виде приоритетного доступа к
разнообразным ресурсам и/или лояльности со стороны местных органов власти. Со
стороны федеральных органов власти, как свидетельствуют обозначенные работы, имеет
место принятие и воспроизводство сложившейся системы стимулирования бизнеса в
сфере корпоративной социальной ответственности. В частности, происходит
законодательное закрепление – решение социальных проблем должно опираться на
частно-государственное партнерство.
Влияние
общественных
ожиданий
на
корпоративную
социальную
ответственность. Система общественных ожиданий отражает нормы и ценности,
оказывающих влияние и формирующих требования социальной деятельности компаний.
Коммерческие компании вынуждены действовать в соответствии с общественными
ожиданиями, нормами и правилами, в том числе в среде своих коллег и профессиональной
группы (Campbell, 2007) для получения социальной легитимности в данном обществе. Эти
же нормы обуславливают появления всевозможных стандартов и кодексов для
коммерческих компаний, принципов, регулирующих деятельность бизнес сообщества.
Теория нового институционализма (new institutionalism) предлагает три процесса,
обуславливающие институционализацию и легитимизацию социально ответственной
деятельности компаний. Это принудительный изоморфизм (coercive isomorphism),
подражательные процессы (mimetic processes) и нормативное давление (normative
pressure) (DiMaggio, 1983; Matten, Moon, 2008). Данные процессы отражают
существующие общественные и профессиональные ожидания относительно деятельности
бизнеса и отражают влияние ожиданий на социальную деятельность компаний. Влияние
может исходить как непосредственно от общественных организаций, так и от бизнес
ассоциаций, от органов государственной власти и т.д.
Принудительный изоморфизм – компании следуют внешним правилам, нормам и
законам, зафиксированным в различных стандартах социальной отчетности и социально
ответственного ведения бизнеса. Чаще всего данные стандарты внедряются по
инициативе и силами органов государственной власти. Промышленные и бизнес
ассоциации также играют не последнюю роль в распространении подобных стандартов
для унификации и понятности КСО компаний, особенно в международной практике.
Приведем конкретные примеры
инициирующих организаций.
международных
и
российских
стандартов
и

Для мирового бизнес-сообщества это такие регуляционные документы как Principles
for Responsible Investing, OECD Guidelines for Multinational Enterprises, CERES
Principles, Caux Roundtable Principles for Business и т.д. П. Уочман и М. Форстер
приводят краткий перечень документов, регулирующих социальные обязательства
бизнеса в международном праве, что, однако, применимо и для отечественных
компаний (Уочман, Форстер 2005). Например, требования к охране окружающей
среды присутствуют в Конвенции о биологическом разнообразии, Конвенции о
климатических изменениях и Протоколе Киото и т.д. Права человека компании
обязаны соблюдать в соответствии с Всеобщей декларацией прав человека,
Международным соглашением об экономических, социальных и культурных правах
(ICESCR) и Международным соглашением о гражданских и политических правах
(ICCPR), Международной конвенцией о ликвидации всех форм расовой
дискриминации и Конвенцией ООН «О ликвидации всех форм дискриминации в
отношении женщин» и т.д.

Со стороны государства, развитию КСО-отчетности способствуют соответствующие
законодательные требования, «мягкое право», практики межсекторного партнерства
(The Boston Consulting Group, 2011). Например, это такие документы, как
Социальная хартия и Green Paper on Promoting a European Framework for Corporate
Social Responsibility Европейского союза и т.д. (Уочман, Форстер 2005). Для нашей
страны законодательное стимулирование развития КСО – это попытка ее
оформления в системе органов власти (Технический комитет по стандартизации №
471 «Социальная ответственность»); принятие ряда концепций, косвенно
содействующих развитию ответственного делового поведения (например,
«Программа социально-экономического развития РФ на среднесрочную перспективу
(2006-2008)», «Концепция содействия развитию благотворительной деятельности и
добровольчества в Российской Федерации») (Яровой, 2010); содействие
общественной дискуссии о социальной ответственности бизнеса наряду с
экспертами, представителями бизнеса и НКО; публичная поддержка конкурсов и
мероприятий.

бизнес ассоциации и другие ассоциации, которые играют заметную роль в
формировании и институционализации требований и обучению своих членов
социально ответственной деятельности компаний и информированию о возможных
социальных эффектах (Martin, 2000, 2005; Galaskiewicz, 1991). Это такие
организации как International Business Leaders Forum; Global Environmental
Management Initiative (GEMI); World Economic Forum; World Business Council for
Sustain able Development; The Carbon Disclosure Project и т.д. В нашей стране
действуют Ассоциация Менеджеров России по корпоративной ответственности,
Ассоциация Менеджеров, Российский союз промышленников и предпринимателей
(работодателей), Общероссийская общественная организация «Деловая Россия»,
Общероссийская
общественная
организация
малого
и
среднего
предпринимательства
«ОПОРА
РОССИИ»,
Некоммерческое
партнерство
грантодающих организаций «Форум Доноров» и т.д.;

мониторинги, сертификация и аккредитация – в них реализуются ожидания
гражданского общества и профессиональных сообществ о социально ответственной
деятельности корпораций. В результате компании добровольно публикуют открытые
социальные отчеты, включающие финансовую информацию о деятельности
компании, проходят добровольную экологическую, лесную сертификацию,
оценивают свою деятельность в соответствии с международными стандартами
социальной отчетности. Наиболее известными стандартами являются Account Ability
1000, ISO 14000 Management System Standards, Social Accountability 8000, Sunshine
Standards for Corporate Reporting to Stakeholders, International Fair Trade Association,
Strategic Advisory Group on Corporate Social Responsibility of ISO (ISO 26000) и т.д.
(Абрамов, 2005). Глобальная инициатива по отчетности (GRI), создана по
инициативе Коалиции экологически ответственных экономик (CERES) и ее целью
является создание и распространение универсальных принципов подготовки отчетов
по устойчивому развитию, включая социальные и экологические индикаторы. В
мировой практике количество ежегодных отчетов по КСО постоянно возрастает
быстрыми темпами. Так, по данным corporatereporting.com с 1992 по 2009 года
количество отчетов выросло практически с нулевой отметки до 3000 отчетов в год.
Наиболее интенсивный рост наблюдался до 2000-2001 года.

Деятельность «вотчдогз», наблюдателей и отдельных активистов. Они
контролируют и проводят мониторинги исполнение бизнесом своих обязательств
как применительно к ведению дел в целом, так и к соблюдению прав человека, прав
трудящихся и т.д. Это такие организации, как Corporate Accountability Project,
Corporate Predators, and Corporate Watch, Human Rights Watch, Human Rights
Advocates. Так же сюда можно отнести интеллектуальные центры и центры обмена
знаниями о социально ответственном ведении бизнеса (Wadook, 2007).
Подражательные процессы. Коммерческие компании часто рассматривают практики
КСО как легитимные, если они обозначены как «лучшая практика» со стороны
авторитетного источника, организации или бизнес ассоциации и т.д. Здесь важны
различные рейтинги и списки лучших практик и компаний. В нашей стране это такие
рейтинги как:

Различные
рейтинги
компаний,
например,
«Лидеры
корпоративной
благотворительности», который осуществляет деловая газета «Ведомости»,
Некоммерческое партнерство грантодающих организаций «Форум Доноров»,
международная аудиторско-консалтинговая сеть фирм PwC.
Нормативное давление. Включение КСО в образовательные программы учебных
заведений в том числе в программы по бизнес администрированию и т.д.
Институциональные нормы во многом определяют степень, в которой компании
реализуют социально-ответственную деятельность. Вогель (Vogel, 1992; Campbell, 2007)
указывал на масштабное включение курсов по КСО в программы американских и
европейских бизнес-школ как на свидетельство формирования и распространения
соответствующих институциональных норм.

Курсы по корпоративной социальной ответственности в нашей стране начали
включать в образовательные программы ВУЗов только последние несколько лет.
Курсы по проблематике корпоративной социальной ответственности читаются в
ВУЗах и факультетах различных направлений, например, курсы есть в учебной
программе социологов, менеджеров, специалистов в государственно-муниципальном
управлении и т.д. Курсы читаются, например, в НИУ ВШЭ … как в бакавриате, так и
в
магистратуре.
Отдельно стоит обозначить разнообразие курсов по КСО в учебных учреждениях
послевузовской подготовки, на курсах повышения квалификации? а также в бизнес
школах, курсах делового администрирования (MBA, DD, EMBA) и т.д. Стоит
отметить несколько крупных школ, например, Санкт-Петербургская Высшая Школа
Менеджмента и Высшая школа бизнеса МГУ, в которой в 2004 году был проведен
первый курс по КСО в нашей стране.
Для нашей страны особой чертой социальной деятельности компаний является
наличие общественных ожиданий, которые не принимают форму стандартов и принципов
для коммерческих организаций. Многие исследователи изучали общественные ожидания
и требования к бизнесу, сформировавшиеся в постсоветское время (Кабалина, Сидорина,
1999; Романов, 2005; Плотникова, 2005; Козина, 2005; Чирикова, Шишкин, 2006). На
практике крупные компании «вынуждены учитывать имеющийся расклад политических
сил в регионе и идти на компромиссы. Это может выражаться в согласии содержать
убыточную социальную сферу ради поддержания социальной стабильности, в создании
органов корпоративного управления, в составе которых представлены не только
собственники, но и работники предприятия и население через представителей местной
администрации» (Кабалина, Сидорина, 1999).
На наш взгляд, одна из наиболее удачных систематизаций общественных ожиданий
граждан представлена в работе Л.И. Полищука (Полищук, 2006). Так, он выделяет
требование «поделиться», перераспределить несправедливо полученное бизнесом
богатство и указывает на наличие привычных ожиданий советского периода со стороны
граждан. В общественном сознании сильно представление о несправедливо полученном в
ходе приватизации капитале крупных предприятий. КСО бизнеса может трактоваться как
«шаг навстречу требованию «делиться надо!» и как средство сокращения политических
рисков», а также как возможность «успокоить совесть» владельцев предприятий.
Церковь также является одним из институциональных акторов в механизме
решения социальных проблем в российском обществе. Ряд исследователей задаются
вопросом об отнесении института церкви к гражданскому обществу, однако пока
реальные практики и ряд принципов устройства церковного устройства не позволяют
дать однозначный ответ (Кнорре, 2010; Малашенко, Филатов, 2011).
Анализ также позволил обозначить основные направления вклада КСО в развитие
инфраструктуры гражданского общества. В частности, речь идет об инфраструктуре
волонтерской деятельности и развитии некоммерческих организаций. В ходе реализации
мероприятий КСО коммерческие компании частично решают задачи волонтерских
центров. Среди решаемых задач – задачи по поддержке, развитию и организации
волонтерской деятельности путем консультирования, обучения, информационного
обмена, популяризации и поощрения волонтерской деятельности сотрудников и программ
НКО. КСО создает благоприятные инфраструктурные условия для стимулирования роста
гражданского самоопределения и вовлеченности сотрудников в практики гражданского
общества. Это может действовать как стимул ― после участия в добровольческих
мероприятиях сотрудники начинают участвовать в гражданских практиках вне работы.
Также может быть отсутствие демотивирующего влияния ― корпоративное волонтерство
не повлияет негативно на текущую вовлеченность сотрудников в практики гражданского
общества.