British Journal of Political Science, vol

Olga Gasparyan. Digest: BJPS, vol.39 (Jan 2009). Desposato and Norrander
1
British Journal of Political Science, vol.39 (January 2009)
The Gender Gap in Latin America: Contextual and Individual Influences on Gender and
Political Participation
(Scott Desposato and Barbara Norrander)
Работа представляет собой исследование гендерной проблемы в странах Латинской
Америки. Речь идет о влиянии гендера на политическое поведение. Анализ основывается
на двух ключевых понятиях:
1. Конвенциональное политическое участие: нормативное, общественно допустимое,
санкционированное участие (conventional participation);
2. Неконвенциональное политическое участие: выходящее за рамки нормативного,
несанкционированное политическое участие (unconventional participation).
При расхождении уровня политического участия для носителей гендеров, авторы
предлагают рассматривать понятие гендерной ямы. Определяется это понятие
следующим уравнением:
Гендерная яма = Уровень женского участия – Уровень мужского участия.
Для санкционированного политического участия характерны более высокие уровни
мужской активности, нежели женской. Размер же гендерной ямы в несанкционированной
деятельности варьирует в зависимости от уровня политической свободы.
Степень политического участия рассматривается авторами с двух уровней:
o индивидуального уровня: где учитываются образование, социально-экономический
статус, возраст, семейное положение, статус занятости и религия. Авторы
включают все указанные переменные в свою модель. тем самым объясняют
гендерную яму политического участия.
o контекстуальный уровень: авторы выделяют три свойства латиноамериканских
стран: демократическое правление и политическая свобода, экономическое
развитие и женщина в роли должностного лица.
Авторы в статье отталкиваются от гипотезы Р. Инглхарта (R.Inglehart) и П. Норриса
(P.Norris) о том, что гендерная яма в развитых странах гораздо меньше, чем в странах
аграрных и развивающихся, при этом доказывая, что страны Латинской Америки
являются исключением.
Для соединения индивидуальных и контекстуальных переменных используется принцип
многоуровневых моделей (multi-level), созданный М.Р. Стинбергеном (M. R. Steenbergen)
и Б.С.Джонсом (B. S. Jones). Непосредственно в данном анализе используются два уровня.
На нижнем уровне помещаются результаты индивидуальных показателей, на втором –
общестрановые, где колебание гендерной ямы моделируется как функция специфических
для отдельных стран контекстуальных переменных.
Авторы используют количественные математико-статические методы исследования.
Данная модель показывает, как варьирует размер гендерной ямы в зависимости от
социально-политического контекста каждой из стран:
Pij = β0j + β1jWij + βIij + εij
β0j = α0 + α1Cj + δj
β1j = ψ0 + ψ0Cj + γj
Здесь Pij – процентный уровень участия субъекта i в стране j;
Wij - признак изменения,
обозначающийся 1 для женщин и 0 для мужчин; Iij - матрица всех индивидуальных
ковариат и их взаимодействия; Cj - матрица контекстуальных ковариат, характерных для
страны j; εij, δj, γj – каждая является независимой, одинаково распределенной нормальной
случайной ошибкой с нулевым математическим ожиданием и неизвестной дисперсией.
Olga Gasparyan. Digest: BJPS, vol.39 (Jan 2009). Desposato and Norrander
2
Это стандартная многоуровневая модель, где вариация величины гендерной ямы
определяется взаимодействием пола и индивидуальных ковариат, а также
взаимодействием пола и контекстуальных переменных.
Далее авторы рассматривают эти два уровня для санкционированного и
несанкционированного участия. Некоторые переменные могут иметь различные эффекты
для мужчин и женщин. На общестрановом уровне (country level) присутствие женщин в
политической элите (Women in Leg) имеет также различные эффекты. На индивидуальном
уровне самыми основными являются возраст и статус занятости. Статус занятости
увеличивает женское участие, в то время как возраст имеет обратный эффект. Авторы
приходят к выводу, что возраст является той переменной, с помощью которой можно
нагляднее всего рассмотреть уровень гендерной ямы.
График 1 представляет уровень участия в виде функции, где независимой переменной
выступает возраст:
Из анализа графика следует, что значения показателей мужского участия (речь идет о
санкционированных действиях) стремительно возрастают с возрастом, а для женщин не
имеют почти никакого видимого эффекта. Это может быть объяснено тем, что более
старое женское поколение стран Латинской Америки было ограничено в политическом
участии диктаторскими режимами 1960-1980-х гг. Потому их общественно допустимое
участия и в настоящее время, возможно даже в силу традиции, продолжает оставаться
столь низким.
Говоря о несанкционированном участии, надо отметить, что величины всех ковариат
сравнительно меньше наблюдаемых нами в конвенциональном участии. Снова, с точки
зрения авторов, для нас интересной переменной является возраст. Уровни
несанкционированного участия уменьшаются с возрастом как у мужчин, так и у женщин.
Это можно увидеть на графике 2:
Olga Gasparyan. Digest: BJPS, vol.39 (Jan 2009). Desposato and Norrander
3
Интересным аспектом также является религиозность. Она уменьшает участие в
ненормативных действиях и увеличивает конвенциональные политические действия. В то
же время мы видим, что она уменьшает гендерную яму, потому что обладает равным
эффектом среди мужчин и женщин.
Авторы приходят к выводу, что гендерная яма неожиданно взаимодействует с
политической свободой: уровни мужского и женского политического участия
уравниваются под авторитарными режимами.
Таким образом, авторы выделяют в работе типы факторов, одинаково влияющих на
женщин и мужчин. Но два фактора: статус занятости и возраст - имеют разное влияние на
уровень политического участия. Влияние возраста авторы рассматривают на графиках 1,2.
Что касается статуса занятости, то в странах Латинской Америки он имеет большее
воздействие на уровень женского участия как в конвенциональной, так и в
неконвенциональной деятельности. Выходя за пределы домашней хозяйственной
деятельности, женщины открывают для себя новые коммуникационные каналы и новые
способы получения навыков. Это воздействие увеличивает уровни их активности, в то
время как среди мужчин подобного эффекта не наблюдается.
В заключении авторы отмечают, что подобная ситуация характерна не только для
развивающихся стран. Даже в постиндустриальных странах со стабильным
демократическим режимом продолжает существовать гендерная яма в конвенциональном
и неконвенциональном политическом деятельности. Единственное отличие экономически
развитых стран в том, что там женщины имеют больше образовательных возможностей и
шансов иметь работу вне дома, в то время как в развивающихся странах очень мало
женщин обладает подобными ресурсами.
В конце статьи авторы делают вывод о том, что одним из самых важных показателей
политической активности является явка, потому что в развивающемся мире явка почти
аннулирует какие-либо различия между полами и сводит гендерную яму к нулю.
Библиография.
1. Kim Quaile Hill and Jan E. Leighley, ‘The Policy Consequences of Class Bias in State
Electorates’, American Journal of Political Science, 36 (1992), 351–65;
2. Ronald Inglehart and Pippa Norris, Rising Tide: Gender Equality and Cultural Change
around the World (New York: Cambridge University Press, 2003).
3. JoAnn Fagot Aviel, ‘Political Participation of Women in Latin America’, Western
Political Quarterly, 34 (1981), 156–73
4. Samuel H. Barnes and Max Kaase, Political Action: Mass Participation in Five Western
Democracies (Beverly Hills, Calif.: Sage, 1979;
5. M. Kent Jennings and Barbara G. Farah, ‘Ideology, Gender and Political Action: A
Cross-National Survey’, British Journal of Political Science, 10 (1980), 219–40.
6. Burns, Schlozman and Verba, The Private Roots of Public Action.
7. Conway, Steuernagel and Ahern, Women and Political Participation; Sarah L. Henderson
and Alana S. Jeydel, Participation and Protest: Women and Politics in a Global World
(New York: Oxford University Press, 2007).
8. Alan Marsh and Max Kaase, ‘Background of Political Action’, in S. H. Barnes and M.
Kaase, eds, Political Action: Mass Participation in Five Western Democracies (Beverly
Hills, Calif.: Sage, 1979), pp. 97–136.
9. Sandra Baxter and Marjorie Lansing, Women and Politics: The Visible Majority (Ann
Arbor: University of Michigan Press, 1983);
10. Warren E. Miller and J. Merrill Shanks, The New American Voter (Cambridge, Mass.:
Harvard University Press, 1996);
11. Steven J. Rosenstone and John Mark Hansen, Mobilization, Participation, and
Democracy in America (New York: Macmillan, 1993);
Olga Gasparyan. Digest: BJPS, vol.39 (Jan 2009). Desposato and Norrander
4
12. Raymond E. Wolfinger and Steven J. Rosenstone, Who Votes? (New Haven, Conn.: Yale
University Press, 1980);
13. Sidney Verba, Norman H. Nie and Jae-On Kim, Participation and Political Equality
(Cambridge: Cambridge University Press, 1978).
14. Samuel P. Huntington and Joan M. Nelson, No Easy Choice: Political Participation in
Developing Countries (Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1976).
15. Gabriel A. Almond and Sidney Verba, The Civic Culture (Princeton, N.J.: Princeton
University Press, 1963).
16. Kristi Andersen, ‘Working Women and Political Participation, 1952–1972’, American
Journal of Political Science, 19 (1975), 439–53
17. Bernadette C. Hayes and Clive S. Bean, ‘Gender and Local Political Interest: Some
International Comparisons’, Political Studies, 41 (1993), 672–82
18. Robert W. Jackman, ‘Political Institutions and Voter Turnout in the Industrial
Democracies’, American Political Science Review, 81 (1987), 405–23
19. Michele Claibourn and Virginia Sapiro, ‘Gender Differences in Citizen-Level
Democratic Citizenship: Evidence from the Comparative Study of Electoral Systems’
(paper presented at the Midwest Political Science Association Convention, Chicago,
2001).
20. Maxine Molyneux, Women’s Movements in International Perspectives: Latin America
and Beyond (New York: Palgrave, 2001).
21. Sidney Verba, Nancy Burns and Kay Lehman Schlozman, ‘Knowing and Caring About
Politics: Gender and Political Engagement’, Journal of Politics, 59 (1997), 1051–72;
22. Leslie A. Schwindt-Bayer and William Mishler, ‘An Integrated Model of Women’s
Representation’, Journal of Politics, 67 (2005), 407–28.
23. Jennifer L. Lawless, ‘Politics of Presence? Congresswomen and Symbolic
Representation’, Political Research Quarterly, 57 (2004), 81–100.
24. Mark A. Jones, ‘Increasing Women’s Representation Via Gender Quotas: The Argentine
Ley de Cupos’, Women and Politics, 16 (1996), 75–98.
25. Marco R. Steenbergen and Bradford S. Jones, ‘Modeling Multilevel Data Structures’,
American Journal of Political Science, 46 (2002), 218–37.
26. S. Verba, K. L. Schlozman and H. E. Brady, Voice and Equality: Civic Voluntarism in
America (Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1995).
27. Jane S. Jaquette and Sharon L. Wolchik, eds, Women and Democracy: Latin America
and Central and Eastern Europe (Baltimore, Md.: Johns Hopkins University Press, 1998).
28. Pradeep Chhibber, ‘Why Are Some Women Politically Active? The Household, Public
Space, and Political Participation in India’, in Ronald Ingelhart, ed., Islam, Gender,
Culture, and Democracy (Willowdale, Ont.: De Sitter Publications, 2003), pp. 186–206.