Как мы справляемся с прогнозированием поведения другого
реклама
КАК МЫ СПРАВЛЯЕМСЯ С ПРОГНОЗИРОВАНИЕМ ПОВЕДЕНИЯ ДРУГОГО Волох Н.В. старший преподаватель кафедры психологии управления Академии управления при Президенте Республики Беларусь (г.Минск) Предметом обсуждения статьи является механизм прогнозирования поведения. Данный вопрос рассматривается в контексте общей проблемы изучения «хороших знатоков людей», возникшей более полувека назад к («good judge of personality») [1]. Запросы практики на психологические знания, обеспечивающие повышение производительности труда в различных сферах человеческой деятельности (в менеджменте, педагогике, медицине и т.д.) мотивируют исследователей прошлого и настоящего на поиск и выявление характеристик людей, проявивших особую точность в оценке других. На наш взгляд, важность данной проблемы несоизмерима с объемом исследований в отечественной психологии. Вместе с тем в зарубежной психологии вопросу социально-психологического прогнозирования уделяется огромное внимание, чему свидетельство постоянный рост исследований на эту тему. Поэтому прежде чем изложить результаты проведенного нами экспериментального исследования, следует осуществить теоретическое введение в проблему раскрытия механизма формирования прогнозных суждений о поведении человека, группы. Переосмысление проблемы интуиции в зарубежной психологии конца XX века, постановка в этих рамках задачи операционализации позитивных представлений о ней [1], [2], [3] позволили нам сформулировать предположение, что личностные параметры интуитивность и рациональность связаны с успешностью в прогнозировании поведения и теоретически обосновать его в статье. Данная проблема исследовалась в рамках двух подходов. Предметом изучения социально-перцептивного, персонологического направлений стали индивидуальные различия людей успешных в прогнозировании поведения других, способность к данному виду деятельности и ее корреляты. В контексте социального познания были раскрыты когнитивные механизмы формирования социального суждения, основные источники ошибок. На наш взгляд, представленные сведения о роли интуиции в прогнозировании носят противоречивый характер, так в информационно-когнитивном подходе интуитивный способ переработки социальной информации отождествляется с автоматическим, в большинстве случаев ошибочным мышлением, а в персонологическом подчеркивается значимость интуиции для понимания другого. Проведенный нами теоретический анализ позволяет снять рассогласованность представлений и по-новому взглянуть на эту проблему. ПЕРСОНОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОД К ПРОБЛЕМЕ ПРОГНОЗИРОВАНИЯ ПОВЕДЕНИЯ Allport G. W. (1937) описал восемь личностных факторов, необходимых для точного социального понимания, и в свою очередь влияют на успешность предсказания поведения другого человека. Первый - наличие опыта взаимодействия с людьми в различных ситуациях, дающего основание для ассоциаций и умозаключений. Так, по мнению автора, суждения молодых людей отличаются от представителей старшего возраста несообразностью и незрелостью. «У опытного человека для каждого из бесчисленных человеческих проявлений уже есть богатая апперцептивная цепочка тщательно проверенных интерпретаций», которая дает основания для интуитивного понимания. Кроме зрелости, это сходство с человеком, о котором строится прогнозное суждение. Данное утверждение базируется на экспериментальных данных о том, что человек, обладающий ярко выраженной чертой точнее оценивает ее в другом. Согласно Allport G. W. (1937), интеллект – это та способность, которая помогает устанавливать связи между прошлыми и нынешними поступками человека, между его экспрессивным поведением и диспозиционными характеристиками, между причиной и следствием. Глубина самопонимания прямым образом связана с правильностью суждений о людях. «Слепота и ошибочность в понимании нашей собственной природы будет автоматически перенесена на наши суждения о других». Кроме этого, важными являются такие характеристики как отстраненность (интровертированность, не вовлеченность, умение наблюдать со стороны), личностная сложность, эстетический склад ума и социальный интеллект, как поведенческий акт приспособления, как умение высказывать точные и быстрые суждения о людях, ладить с ними [4]. Остается открытым вопрос о связи ограниченного опыта и интуиции, например, в юношеском возрасте интуиция отсутствует или продуцирует ошибочные суждения? Возможно, при прогнозировании поведения подобного себе опыт компенсируется степенью схожести субъекта с объектом понимания, тогда влияние оказывает не количество опыта, а то типичное, что характерно для одного возраста, пола, социального статуса и т.д. В любом случае, следует отметить авторское видение связи интуиции и опыта, представление о личностных факторах прогностической точности. Данная традиция получила свое развитие в концепции сенситивности Смит Г.К. (1973). История ее возникновения связана с решением ряда прикладных и теоретических проблем: с потребностью отбора людей, умеющих понимать и прогнозировать поведение других, с важностью развития данной способности у специалистов, работающих с людьми (в педагогике, медицине, менеджменте и др.) и с необходимостью определения методологического основания соответствующего обучающего тренинга. По мнению автора, прогностическая точность зависит от сенситивности или способности одного человека точно предсказать чувства, мысли и поведение другого. Это сложный комплексный конструкт, состоящий из подчас конфликтующих между собой способностей: 1) наблюдательской сенситивности - умения смотреть на другого человека, слушать его и запоминать, как он выглядел и что сказал; 2) теоретической - способности выбирать и использовать эксплицитные теории для вынесения более точных предположений относительно других людей, 3) номотетической - умения получать информацию о типичном представителе группы и использовать это знание при вынесении более точных предположений об отдельных членах этой группы; 4) идеографической сенситивности - способности использовать растущий объем информации о человеке в своих прогнозах о нем так, чтобы их точность возрастала [5]. На вопрос о структуре феномена сенситивности существуют противоположные точки зрения. Cline and Richards (1960), стоящие на позиции генералистов, на основании анализа различных прогнозов о людях (полученных с использованием звукового фильма) доказывают существование общей способности точного восприятия людей. Эта общая способность, однако, имеет факторно-сложную структуру и состоит из двух (по меньшей мере) независимых частей: сенситивности к обобщенному другому (количество знаний о группе и способность их применять) и межличностной сенситивности. Cronbach (1955), Crow and Hammond (1957) отстаивают партикулярную точку зрения на сенситивность. По результатам их исследований не подтвердилась гипотеза об общем характере такой способности как межличностная восприимчивость [5]. Результаты различных тестов-заданий на выявление уровня развития наблюдательской, теоретической, номотетической, идеографической способностей, полученных Shook J. (1971), говорят о независимости их друг от друга и свидетельствуют в пользу компонентного подхода [6]. По мнению Г.К.Смит (1973), целостный подход оправдан для отбора сенситивных людей, а составной - для прикладных целей. Shook J. (1971) исследовал корреляты сенситивности. Так номотетическая значимо связана с интеллектуальным умением оперировать символами, особенно словами; с комплексом способностей связана личностная шкала рациональность-эмпиричность, согласно которой сенситивным людям характерен нонконформизм, независимость, скептичность к религии, доверие научным фактам, индивидуализм, готовность к изменениям. В данном случае рациональность понималась как доверие абстрактным понятиям, принципам перед сенсорной информацией, фактам, не склонность к изменениям, конформность, религиозность. Мы под рациональностью в своей работе подразумеваем склонность личности к сбору информации и аналитической подготовке решения. Личностный профиль людей, которые точно предвидят поведение и мысли других, представлен следующими чертами: социальная активность, серьезность, внимательность, способность к открытому и гибкому восприятию людей [6]. Chance J.E. and Meaders W. (1960) выявили индивидуальные различия наиболее точных в социальных предсказаниях студентов, которые описывали себя как активных, общительных, любящих людей, не конфликтных, но независимых, влиятельных, не враждебных, испытывающих удовольствие от общественной деятельности [7]. Wegner D.L. (1971) изучил взаимосвязь сенситивности с устойчивыми индивидуальными различиями в способах восприятия и установил, что более успешными являются люди со средними результатами полинезависимости, так как полезависимым сложно увидеть различия, а поленезависимым схожесть между собой и другим [8]. По результатам проведенного литературного обзора, к сожалению, не удалось обнаружить исследований взаимосвязи сенситивности с рациональностью (в нашем понимании) и интуитивностью. В когнитивно-феноменологической теории Kelly G.A. (1955) одно из концептуальных понятий – личностный конструкт. Это представления о себе и об окружающем мире, которые «используются для предсказания будущих событий» и детерминируют поведение человека [9]. По мнению ученого, чтобы понять другого человека, спрогнозировать его поведение, необходимо психологически поставить себя на место другого, интерпретировать какую-то часть его конструктной системы, осознать его взгляды с помощью своих конструктов. Последователи данной теории изучали индивидуальные различия по критерию «простота-сложность» систем конструктов и пришли к заключению, что некоторые люди для категоризации стимулов используют довольно простой набор стереотипных атрибутов, а другие применяют богатый запас дифференцированных представлений. В исследовании Biery (1955) обнаружена прямая зависимость точности предсказания социального поведения окружающих от сложности личностных конструктов [10]. Люди с простыми конструктными системами оказались предрасположенными к эффекту ложного консенсуса или переоценке человеком вероятности того, что другие поведут себя так же, как он (Ross, Greene & House, 1977) [11]. ВКЛАД СОЦИАЛЬНЫХ ПСИХОЛОГОВ В ПОНИМАНИЕ МЕХАНИЗМА ФОРМИРОВАНИЯ ПРОГНОЗНЫХ СУЖДЕНИЙ О ПОВЕДЕНИИ ЧЕЛОВЕКА Прогнозирование в информационно-процессуальном подходе представляет собой сложный процесс переработки социальной информации на различных уровнях функционирования психики с использованием для вынесения прогнозного суждения внешних данных, ментальных конструктов, хранящихся в памяти (перцептивных и категориальных схем, индивидуализирующих знаний) и интерпретаций, как результата размышлений [12]. Более подробный обзор исследовательских данных о механизмах, когнитивных системах, задействованных в процессе социального познания, различных стратегиях и моделях формирования суждений позволит нам прояснить роль рациональности и интуиции в прогнозировании. Влияние когнитивных схем на процесс прогнозирования Bartlett Fr. (1932) заложил основы направления, исследующего процесс переработки информации, при котором знания высшего уровня используются для интерпретации специфических ситуационных входящих сигналов. Он продемонстрировал, что социальное познание есть не пассивный процесс регистрации поступающей извне информации, а переработки информации, на которую влияют уже существующие в памяти схемы. Схемы - форма и результат организации знаний во взаимосвязанные, обобщенные системы, содержащие характеристики объектов, отношениях между этими характеристиками и конкретные примеры объектов [11], [12]. [13], [14]. Схемы личности понимаются как ментальные структуры, в которых отражена связь черт и типов поведения, представляющая собой определенный личностный тип. Схемы ролей содержат информацию о том, как обычно ведут себя, выглядят люди, исполняющие определенные роли. Схемы, связанные с отдельными ситуациями и последовательностью событий известны как сценарии. Схемы самости - знания человека о себе. Данные конструкты, по мнению Taylor, Peplau, Sears (1999) облегчают и ускоряют процесс обработки информации до автоматизма, являются ментальным основанием для понимания поведения людей в различных ситуациях [13]. Предположения, прогнозы в отношении людей, согласно Cantor & Mischel (1979), частично основаны на содержании этих представлений и значений, приписываемых другим [11]. В исследованиях N. Cantor (1987) доказано, что обладатель структурированных знаний о социальных ситуациях или «когнитивных генерализаций ситуаций», способен к интерпретации поведения другого человека и к прогнозированию результатов социального взаимодействия [15]. Однако, схематические знания по своему содержанию контекстуализированы [11], поэтому применение схем, не в полной мере соответствующих сложившейся ситуации, может приводить к ошибкам в социальных суждениях (Nisbett & Ross, 1981; Wilson & Brekke, 1994). Согласно Kelley (1955), Fey (1957) валентность схемы самости влияет на социальные суждения: положительная оценка другого связана с позитивной я-концепцией, уверенностью в себе [5], собственные положительные качества являются главными при оценке людей (Lewicki, 1983) [11]. Я-схемы влияют на понимание других людей. Markus (1977) выявил индивидуальные различия по степени сложности Я-схем и установил, что эта сложность определяет и характер схематического восприятия других; Fong & Markus (1982) утверждают, что при оценке другого человек обращает внимание на параметры, по которым у него имеются развитые схемы [11]. Для нашего исследования представляет интерес идея о влиянии сценарных схем или структурированных знаний о поведении людей в типичных ситуациях на точность прогнозирования. Закономерно встает вопрос, что является ресурсом человека в ситуации неопределенности. Возможно использование «абстрактных» схем (Ohisson, 1998), содержащих знания, применимые к разным ситуациям и/или проекции на другого схем самости. Как нам кажется, может быть применена и другая стратегия, когда суждения и оценки вырабатываются не на базе памяти, а по мере поступления информации в ходе интерактивного взаимодействия (Hastie and Park, 1986) [12]. Данный подход, по нашему мнению, реализуется посредством двух когнитивных тактик: 1) повышения внимания к специфическим ситуационным сигналам на сознательном уровне, с последующей аналитической обработкой поступающей информации и 2) восприятия внешних данных на бессознательном уровне и их интуитивной переработкой. Исследовательские данные Claxton G. (2000) свидетельствуют о том, что именно чувствительность, повышенная внимательность к деталям информации, распознавание скрытых паттернов, содержащихся в наличной информации (Simon, 1989; Dreyfus, Dreyfus, 1986; Benner, Tanner, 1987; Hammond, 2000) есть одно из отличительных проявлений интуиции [16], [17]. Кроме того, наше предположение согласуется с гипотезой Khatri Ng. (2000), Sarvimaki, StenbockHult (1996) о том, что в основе интуитивного процесса лежит неосознаваемый синтез информации [17]. Выяснение соотношений вкладов описанных стратегий и тактик в прогностическую точность может быть перспективным направлением исследований. Исследования процесса категоризации Дж. Брунера (1957), посредством которого люди информацию, классифицируют положили структурирования начало неопределенную, изучению явления фрагментарную «безотчетного личности». Он установил, что свойства стимула лишь частично определяют то, к какой он относится категории. Переработка данных начинается с восприятия стимульных событий и влияния предшествующих знаний на процесс категоризации. Как только стимул классифицирован по принципу сходства с имеющимся в памяти прототипическим образом и соответственно отнесен к какой-то имеющей смысл категории, восприятие обогащается независимым от стимула предшествующим знанием об этой категории (Bruner, 1957). Категоризация как упрощенный метод обработки информации действует выборочно, регидно, тем самым искажает восприятие, социальные суждения [9]. Категории в памяти представлены 1) прототипами – ментальными структурами включающими в себя модели типичных качеств представителей определенной группы, 2) конкретным, необобщаемым опытом (экземплярный подход) [10]. Люди классифицируются в соответствии с категориями половой принадлежности, профессиональной, этнической, национальной, религиозной, общественного положения. Прототипическая организация категорий соответствующая социальным коллективным представлениям называется стереотипом. В исследованиях Н. Н. Kelley (1950), S. E. Asch (1946) приписывание «набора» качеств познаваемому объекту на основе соотнесения внешних данных с определенной категорией («классом») получило название «стереотипизация» [18], [19]. Korten F (1973), McCauley C. (1980) рассматривают стереотип как обобщенное представление о какой-либо группе людей (не обязательно искаженное или неправильное), которое является основой для прогнозирования их поведения и может быть описано в терминах теории вероятности [20], [21]. С одной стороны использование стереотипов искажает восприятие индивидуальности человека субъективной предвзятостью, с другой, исследования Crow, (1957), Olmsted (1962), Stelmachers and McHugh (1964), Macrae, Milne and Bodenhausen (1994) и др. подтверждают важный вклад достоверных, с учетом специфики стереотипичных знаний в точность социально-психологических предсказаний [5], [12]. Так в эксперименте Gough H.G. (1968) испытуемые американцы сначала заполняли опросник с точки зрения типичного итальянца / итальянки, потом просматривали интервью с четырьмя представителями этой национальности и заполняли тот же опросник с их позиций. Средний показатель точности стереотипичных прогнозов оказался статистически значимо выше предположений, основанных на наблюдении [22]. По мнению Devine (1989) стереотипы срабатывают автоматически когда люди очень заняты, не имеют возможности и сил контролировать свою реакцию [12]. Рациональная, автоматическая и интуитивная системы переработки информации Когнитивная традиция на базе методологии социальной психологии была продолжена в исследовательской программе Нисбетта Р.и Росса Л. (1980). Их масштабные исследования показали, что люди для формирования социальных суждений и прогнозов используют структуры знаний и оценочные эвристики, приобретенные из прошлого опыта, ожиданий, имплицитных теорий и представлений, чтобы применить их к конкретной ситуации, человеку и свести сложные логические задачи к нескольким простым оценочным операциям. В рамках их исследовательской программы изучались два типа прогнозирования: прогнозирование поведения специалистами и обычными людьми. Психологи пришли к выводу, что процесс, осуществляемый интуитивными учеными, характеризуется тенденцией ошибочности в суждениях и неоправданной самоуверенностью. Тенденциозность возникает, во-первых, по причине обыденного диспозиционизма или переоценивания значимости диспозиционных детерминант поведения в сравнении с ситуационными [23]. Результаты экспериментальных исследований Л.Росс, Т.Эймэбайл, Дж.Стейнмец (1977) позволяют утверждать, что внешние наблюдатели в процессе формирования социальных суждений систематически не делают поправок на то, что социальные роли (ситуационная переменная) влияют на поведение. В итоге искажается восприятие, представление о личностных чертах человека и соответственно точность предсказаний [24]. Ross & Penning (1995) экспериментально подтвердили гипотезу, согласно которой предсказания наивных наблюдателей о поведении людей в конкретной ситуации строятся автоматически, неосознанно на основе диспозиционных конструктов. Личностные черты не являются надежным средством предсказания, так как имплицитные теории личности, являющиеся основанием суждений, кроме фундаментальной ошибки атрибуции содержат (Росс Л., Дж.Чапман, Нисбетт 1967, Р.,1999) и 1969, 1971). «иллюзорные Феномен корреляции» «иллюзорных (Л.Чапман, корреляций» представляет собой допущение о связях между различными параметрами, которое в действительности ошибочно. [5], [25]. Однако, по мнению Нисбетта Р.и Росса Л. (1999), знание черт личности может быть полезным для предсказания типичного поведения, когда подобные обобщения построены на наблюдении за поведением знакомого человека в стабильных повторяющихся ситуациях. Во-вторых, люди неправомерно ожидают от «личностного» поведения высокого уровня согласованности или стабильности, устойчивости в различных контекстах, что является основанием для самоуверенных прогнозов реакций другого в предложенных ситуациях [23]. Подобная установка не согласуется с исследовательскими данными Кунда и Нисбетта, (1986) Брендон, Лоуренс, Гриффин и Росс (1990) и др. Согласно исследованиям Teylor & Crocker (1986) люди осуществляющие прогноз оказываются не восприимчивыми к сходству или различию контекста, т.е. результаты наблюдений поведения в одном контексте необоснованно распространяются на другой. В исследованиях Kunda & Nisbett (1986) подтверждается гипотеза, в соответствии с которой обыденное мышление подвержено «иллюзии интервью» или убежденности человека в том, что его прогнозы могут быть точными на основании ограниченного количества информации. Согласно Нисбетту Р.и Россу Л. (1980), склонность формировать ошибочные суждения и переоценивать предсказуемость поведения окружающих - естественное для людей когнитивное поведение [23]. На основании вышеизложенного можно сделать несколько выводов. Интуитивное прогнозирование, в авторском понимании, это процесс, связанный с оценкой личности, параметров ситуации, причинной силы, вероятностей, релевантностей и основанный на сведении сложных логических задач к простым оценочным операциям, поэтому чаще всего ошибочный. Наличие социально-перцептивных, интерпретационных способностей не гарантирует точности прогнозных суждений о поведении человека в различных ситуациях. Даже в том случае, когда субъект прогноза имеет и использует для предсказания адекватные социально-когнитивные схемы, он склонен игнорировать ситуационные факторы, переоценивать согласованность поведения объекта наблюдения и т.д. В современной исследовательской программе по эвристике суждений (Khaneman and Tversky, 1972, 1973; Khaneman, Slovic and Tversky, 1982) раскрываются когнитивные особенности интуитивного прогнозирования. Так в процессе формирования вероятностного прогноза люди, делают свое заключение на основе простого правила: чем больше человек похож на «типичных» представителей конкретной группы, тем выше вероятность его принадлежности к ней. Доверие к данному правилу, названному эвристикой репрезентативности (Khaneman and Tversky, 1972), может привести к игнорированию базовых частот (наблюдавшаяся в прошлом частота появления какого-либо события). Канеман и Тверски называют это явление ошибкой уровня представленности и считают его одной из наиболее распространенных ошибок в прогнозировании [26], [27]. Данный феномен объясняет различие в точности статистических прогнозов, (основанных на эмпирических отношениях между рядом возможностей и окончательным результатом) и «клинических» (прогнозов, основанных на оценке личности). Доус, Фауст и Мил (1989), обобщив данные более 100 социологических экспериментов, пришли к выводу, что статистические предсказания не уступают, а иногда превосходят клинические оценки, так как последние обычно основаны на эвристике репрезентативности [25]. Кроме того, суждения о частоте и вероятности интуитивные теоретики выносят на основании доступной релевантной информации в памяти (эвристика доступности), несмотря на отсутствие статистически достоверной информации (Khaneman and Tversky, 1973). Проблемой в данном случае нам представляется разногласие в понятиях, используемых специалистами в области изучения процесса социального познания (Росс Л., Нисбетт Р.,1999; Khaneman and Tversky, 1973) и учеными, исследующими феномен интуиции (Claxston G, 1998; Henley R., 1999; Весткотт М.Р., 2006). В программах по эвристике суждений используется обыденное представление о рациональности и интуиции, где рациональность связана с размышлением, приложением усилий, а интуитивный способ познания со спонтанностью суждений, не требующих когнитивного напряжения, обдуманного поиска и расчетов, неосознанно [27]. Поэтому интуиция отождествляется с ментальными упрощениями, а экспериментальные данные об автоматическом мышлении, часто приводящем к ошибкам, являются доказательным основанием для выводов о ее непродуктивном характере. [28], [29]. Называя неосознаваемую систему переработки информации интуитивной, появляются основания определять многочисленные неосознаваемые явления как интуитивные (например, автоматизированные навыки и иллюзии восприятия). Мы считаем, что критерий верифицируемости (Claxston G, 1998) является релевантным для дифференциации автоматического мышления и интуиции [30]. Данное основание было использовано Henley R. (1999) для различения феномена инсайта и интуиции. Согласно автору, неосознанное суждение, полученное при помощи инсайта возможно впоследствии доказать, подтвердить, а интуитивное знание не связано с рассуждением, оно по своей природе бездоказательно [31]. Так автоматическое суждение может быть подвергнуто верификации и посредством усиления когнитивного контроля исправлено. На этом основании считаем возможным признать существование более двух систем переработки социальной информации, а именно рациональной, автоматической и интуитивной. Отсюда следует что, переосмысление роли интуиции в процессе прогнозирования является проблемой, требующей своего разрешения. Канеман Д. (2003) провел обзор современных работ по эвристикам, которые выполнены, к сожалению, не на примере решения задач социального характера и пришел к заключению, что рациональная система обработки информации оптимально функционирует благодаря актуализации когнитивного контроля, что способствует нивелированию ошибок в процессе рассуждений [27]. Считаем возможным, предположить, что подобное имеет место и в процессе прогнозирования поведения. Кроме того, рациональная личность, может преуспевать в умении структурировать накопленный социальный опыт, делать его более «качественным» и «пригодным» для предсказания поведения другого человека. Когнитивные модели прогнозирования На основании фундаментальных принципов ситуационизма, субъективной интерпретации социальной реальности существующих в социально когнитивном подходе, Нисбетт Р.и Росс Л. (1999) представили модель прогнозирования поведения, обеспечивающую относительную точность предсказаний. «Каким бы количеством информации мы ни располагали, - пишут ученые - это не позволило бы нам предсказать поведение ее участников в будущем. Только зная или верно угадывая субъективное значение происходящего мы смогли бы определить, почему они повели себя именно так, как это произошло на самом деле» [23]. Следуя логике данной цитаты, если отсутствует возможность напрямую спросить человека о значении происходящего, субъект предсказания, по нашему мнению, использует свои рефлексивные способности и эмпатическое проникновение во внутренний мир человека. А эмпатия и эмоциональная вовлеченность, по результатам обобщения различных зарубежных определений и описаний интуиции (Бастик, 2006), является одними из основных свойств, характеризующих этот процесс [1]. Данный подход «конкурирует» с персонологическими принципами понимания поведения человека, где прогнозирование осуществляется по следующей схеме: наблюдение за поведением – интерпретация в категориях диспозиционных черт – прогноз [5]. Стратегии обработки социальной информации В классических экспериментах гештальт-психолога Asch S.E. (1946) была доказано, во-первых, что на основании фрагментов информации люди способны формировать одномоментное целостное впечатление о человеке, составлять психологический портрет в категориях личностных диспозиций с эмоционально-оценочной окраской; во-вторых, существуют основные черты, вокруг которых «организовывается» восприятие и первая информация вносит более весомый вклад в перцептивный образ [19]. Результаты исследований Asch S.E. (1946) послужили основанием для размышлений и научных выводов, что восприятие не поэлементарный, а целостный процесс обработки информации; имея ограниченные внешние данные, целостный портрет объекта перцепции формируется на основании имплицитных теорий личности, которые определяют, как им обрабатывать данные [12]. Опора на предыдущий опыт, холлистичность данного процесса указывает на вклад интуиции в умозаключения. Существует стратегию ряд обработки исследований, человеком отстаивающих социальной альтернативную информации. Согласно Андерсону (1981), Gibson, (1979); Zebrowitz McArthur and Baron, (1983) именно объективные данные являются приоритетными для формирования социального суждения и переработки информации, вынесение окончательных решений предполагает объективную проверку этих фактов без каких-либо предубеждений [32]. Это позволяет нам предположить, что рациональность играет важную роль в точности предсказания. В модели Fiske и Neuberg (1990) обобщены два подхода: на одном конце континуума конструктивистские процессы, где впечатление выводится из предшествующих теоретических представлений об отдельных типах людей, а на другом структуралистские процессы, в которых впечатление формируется из некоторой линейной комбинации существенных атрибутов человека. В соответствии с этой моделью конструктивисткие процессы являются наиболее общими, а структуралистские вовлекаются лишь в ситуациях, когда объект интерпретации имеет субъективную значимость для воспринимающего и у него отсутствует подходящая имплицитная теория для первоначальной категоризации [33]. По мнению авторов, на начальном этапе формирования впечатления впоследствии появляется о человеке объект осмысливается возможность категоризируется, стереотипизируется, индивидуализированная переклассификации. Если информация ее и осуществление невозможно, то люди, как мотивированные тактики, обладающие когнитивными ресурсами (Fiske and Taylor, 1991) ищут разрозненную информацию и выстраивают индивидуализированные суждения (Brewer, 1988) [14]. На вопрос какие из сенсорных сигналов обеспечивают наиболее точные прогнозы учеными был получен следующий ответ: письменные и аудиальные обладают приоритетом перед визуальными, так как нивелируется возможность формирования ложного эмоционального впечатления на основании одежды, внешности, лицевой эксперессии наблюдаемого человека (Giedt, 1955, 1958; Stone, Leavitt, аnd Cage, 1957). В исследовании Клайна (Cline, 1968) манипулировали информацией социально-демографического характера, видеорядом со звуком и без, текстом интервью, личностным портретом. В итоге оказалось, что более точными были группы, использующие личностный портрет и / или запись интервью[5]. Как известно, процесс формирования впечатления о человеке, группе подвержен искажению: мы видим то, что ожидаем увидеть, так как в соответствии с установкой наше восприятие информации работает избирательно или потому, что в памяти хранятся искаженные воспоминания о людях [24]. Проблемным моментом в сложившейся ситуации является соотношение экспрессивного и сенсорного, способность отделять фактическое, регистрируемое органами чувств поведение от чувств и мыслей по поводу человека, которые являются серьезными помехами в точности понимания человека. В работах Ehrlich H.J. and Lipsey, C (1968), Mullin (1962) по изучению перцептивного стиля на основе самооценок были получены стойкие индивидуальные различия между предпочтением респондентов. Люди с экспрессивным стилем были менее внимательными наблюдателями и менее точными прогнозистами в отношении людей [34]. Бруни (Bruni, 1963) использовал видеозаписи интервью для создания тестов на наблюдательность и провел исследование на студентах. Оказалось, что хорошие наблюдатели точнее в своих предсказаниях о мужчинах и женщинах. Ученый соотнес показатели теста с большим количеством физиологических, интеллектуальных и личностных характеристик, и единственно значимая связь была обнаружена с позитивностью восприятия другого [5]. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Теоретический анализ зарубежной литературы по проблеме прогнозирования поведения человека высветил проблематичность отношений между фактором интуиции и точностью прогнозных суждений. По нашему мнению, полисемантичность способствовала смешению понятий автоматическое мышление и интуиция. Неразличение феноменов привело к дискредитации интуиции в области прогнозирования. Несмотря на наличие общих характеристик: быстрая обработка информации, холистичность, неосознанность, использование для вынесения суждения когнитивных структур памяти, мы считаем, что данные феномены необходимо различать по критериям верифицируемости, эмпатичности и чувствительности к внешним данным. В свете современных научных представлений об этом феномене, считаем необходимым уточнить характер связи интуиции и прогностической точности. Последняя достоверно связана со конструктов, сенсорным перцептивным позитивностью восприятия другого, (особенно вербальными), сложностью личностных стилем, умением наблюдательностью, оперировать эмпиричностью, символами нонконформизмом, независимостью, доверием к научным фактам, индивидуализмом, готовностью к изменениям, активностью, общительностью, бесконфликтностью, влиятельностью, со средними результатами по параметру полинезависимости, с точной оценкой параметров ситуации, причинной силы, вероятностей, релевантностей. Однако мы не нашли исследований, описывающих характер связи рациональности и качества социально-психологических предсказаний. Представленные основания позволили нам запланировать и провести экспериментальное исследование, в результате которого были получены новые данные о месте личностных параметров рациональности, интуитивности в прогнозировании поведения. Список использованных источников 1 Весткотт, М.Р. Интуиция / М.Р. Весткотт // Психологическая энциклопедия. 2е изд./ под ред. Р.Корсини, А.Ауэрбаха. - СПб.: Питер, 2006. С.262. 2 Agor, W.H. The logic of intuitive decision making / W.H. Agor. - Westport, CT: Quorum books, 1986. 3 Allison, С.W. Intuition am entrepreneurial behavior / С W. Allison, E. Chell, J. Hayes // Eur. J. Work am Org. Psychol., 2000. - V. 9. - № 1. - P. 31-43. 4 Allport, G. W. Personality: A Psychological Interpretation / Allport G. W. N.Y., Henry Holt & Co, 1937. - P. 513-516. 5 Смит, Г.К. Тренинг прогнозирования поведения: тренинг сензитивности / Г.К. Смит. – СПб.: Речь, 2001.- 256с. 6 Shook, J. Interpersonal orientations and the selection of sensitive people. / J. Shook // Unpublished master’s thesis / Michigan State Univer., 1971. 7 Chance, J.E. Needs and interpersonal perception / J.E. Chance and W. Meaders // J. Pers. - 1960. - P. 200-210. 8 Wegner, D.L. Self-other differentiation: Field dependence and assumed similarity / D.L. Wegner // Unpubliched master’s thesis / Michigan State Univer., 1971. 9 Kelly, G.A. The Psychology of Personal Constructs / G.A. Kelly - N.Y., 1955. - P.65. 10 Biery, J. Cognitive complexity-simplicity and predictive behavior / J. Biery // J. abnorm. and soc. psychol. 1955. - Vol. 51. P. 263-268. 11 Капрара, Дж. Когнитивные структуры и интерпретационные процессы / Дж. Капрара, Сервон, Д. // Психология личности. - СПб.: Питер, 2003. – С. 213-345. 12 Лейенс, Ж.-Ф. Основные концепции и подходы в социальном познании / Ж.-Ф. Лейенс, Б. Дарден // Перспективы социальной психологии. М.: ЭКСМО-Пресс, 2001. - С. 128-155. 13 Сивуха, С.В. Практикум по социальной психологии (социальное познание, эмоции, коммуникация, личность): учеб.-метод, пособие / С. В. Сивуха. - Мн.: ЕГУ, 2002. – 132 с. 14 Fiske, S.T. and Taylor, S.E. Social Cognition (2nd edn) / S.T. Fiske and S.E. Taylor. - New York: McGraw-Hill, 1991. 15 Cantor, N. Personality and social intelligence / N. Cantor, J.F. Kihlstrom. New York: Prentice Hall, 1987. – 304 p. 16 Claxton, G. The anatomy ofintuition. The intuitive practitioner: On the value of not always knowing what one is doing / Т. Atkinson, G. Claxton (eds). Buckingham, PA: Open Univ. Press. 2000. - P. 32-52. 17 Степаносова, О.В. Интуитивные компоненты в процессе принятия решения: Дисс. канд. психол. наук: 19.00.01 / О.В. Степаносова. - М.: РГБ, 2005. – 208 л. 18 Kelley, Н. Н. The Warm-Cold Variable in First Impressions of Personality / Н. Н. Kelley // Journal of Abnormal and Social Psychology. – 1950. - № 18. - P. 431—439. 19 Asch, S.E. Forming Impressions of Personalities / S. E. Asch// J. abnorm. and soc. psychol. – 1946. - Vol. 41. - P. 258-290. 20 Korten, F. The stereotype as a cognitive construct / F. Korten // J. Soc. Psychol. - 1973. - Vol. 90. - P. 29-39. 21 McCauley, C. Stereotyping: From prejudice to prediction / C. McCauley et al. // Psychol. Bull. - 1980. - Vol. 87. - P; 195-215. 22 Gough, H.G. An exploratory cross-cultural study of interpersonal perception. Symposium on interpersonal perception / Gough H.G. - San Francisco: American Psychological Association, 1968. 23 Росс, Л. Человек и ситуация / Росс, Л., Нисбетт, Р. - М.: Аспект Пресс, 1999. – 429 с. 24 Росс, Ли Д. Социальные роли, социальный контроль и искажения в процессах социального восприятия / Л.Д. Росс, Т.М. Эймэбайл, Дж.Л. Стейнмец // Практикум по социальной психологии / Пайнс Э., Маслач К. – СПб.: Издательство «Питер», 2000, Гл. 3. - С.107-119. 25 Скотт, П. Психология оценки и принятия решений / П. Скотт. – М.: Информационно-издательский дом «Филинъ», 1998. – 368с. 26 Канеман, Д. Психология прогнозов / Д. Канеман, А. Тверски // Практикум по социальной психологии / Пайнс Э., Маслач К. – СПб.: Издательство «Питер», 2000, Гл. 3. – С.120-136. 27 Канеман, Д. Карты ограниченной рациональности: психология для поведенческой экономики / Д. Канеман // Психол. ж., - 2006, - Т. 27, - № 2, - С. 5-28. 28 Myers, D.G. Intuition. The powers and perils of inner knowing / D.G. Myers New Haven, CT: Yale Univ. Press, 2002. - 322 p. 29 Shirley, D.A. Intuition: A review of the literature / D.A. Shirley, J. LaganFox // Psychol. Rep. - 1996. - V. 79. - P. 563-584. 30 Claxton, G. The anatomy ofintuition / G. Claxton, Т. Atkinson (eds) // The intuitive practitioner: On the value of not always knowing what one is doing. Buckingham, PA: Open Univ. Press. - 2000. - P. 32-52. 31 Henley, R. Distinguishing insight from intuition / Henley R. // J. Consciousness Studies. - 1999. - V. 6. - N 2— 3. - P. 287-290. 32 McArthur, L.Z. Toward an ecological theory of social perception. / L.Z. McArthur & R. Baron // Psychological Review, - 1983, - Vol. 90. - P. 215-247. 33 Fiske, S.T. A continuum of impression formation from category- based to individuating processes: Influences of information and motivation on attention and interpretation In M.P. Zanna (Ed.), / S.T. Fiske & S.L. Neuberg // NY: Academic Press, Advances in experimental social psychology, - 1990, - Vol. 23. -P. 1-74. 34 Ehrlich, H.J. and Lipsey, C. Affective style as a variable in person perception. J. Pers., - 1968, - Vol. 37. - P. 522-540.