Новые известия, 2010
реклама
08.02.2010. РОСТИСЛАВ ЯНКОВСКИЙ: ВООБЩЕ, ЧЕМ ЖИТЬ СПОКОЙНО» «НОВЫЕ ИЗВЕСТИЯ» Ангелина ГЛЕБОВА «ЛУЧШЕ НЕ ЖИТЬ На днях ведущему актеру Минского русского драматического театра имени М. Горького Ростиславу Янковскому исполнилось 80 лет. Брат выдающегося актера Олега Янковского всю жизнь посвятил себя белорусской сцене, где работает уже больше полувека и где завоевал славу без особой популяризации в кино. В интервью «Новым Известиям» Ростислав ЯНКОВСКИЙ рассказал о том, как им с братьями удавалось в советское время сохранять дворянскую честь своего рода, и, конечно, отдельный разговор зашел об Олеге Янковском, которому 23 февраля исполнилось бы только 66 лет. - Ростислав Иванович, правда ли, что благодаря вам Олег Иванович стал актером? - Только благодаря себе Олежка стал великим актером. Хотя до этого в театре в Минске, живя со мной, он играл маленькие роли. Мы с Олежкой формировались самостоятельно, и ничего я ему не советовал. Хотя, конечно, он видел в Минске многие наши спектакли, был знаком с актерами, обитал в соседней со мной гримерке, с юных лет почувствовал запах сцены. А после окончания средней школы вернулся к маме в Саратов и метался – куда же ему поступать. Например, собирался учиться на зубного техника, потому что семья жила бедно, а профессия стоматолога всегда была прибыльной. - В вас и в Олеге Ивановиче столько шика и лоска... - Вы правильно говорите об Олеге в настоящем времени. Для меня он тоже живой. Что же касается шика и лоска, так мы же из дворян, а это что-то да значит. Наш отец – Иван Павлович – родился в Варшаве, а родовое имение у него было под Витебском, так что в Белоруссии – наши корни. Отец был штабс-капитаном лейб-гвардии Семеновского полка, но, когда началась Гражданская война, перешел на сторону красных, служил под началом маршала Тухачевского. Когда отец возвращался из госпиталя, ему встретился поручик Бондаренко, который вытащил его, раненого, с поля битвы, и он ему говорит: «Ваше благородие, вы же с нами?» И отец остался со своими солдатами. А вот мой дед по материнской линии – генерал, герой обороны крепости Порт-Артур – воевал на стороне белых. Он был похож на героя романа Толстого «Хождение по мукам» – полковника Рощина, – такой же благородный и романтичный. Мы не были безотцовщиной, как многие наши сверстники, и благодаря этому стали настоящими мужчинами. Потом я много размышлял над тем, откуда пошел клан Янковских, чего во мне и в братьях больше – отцовского или материнского начала? Пришел к выводу, что корни заложены в отцовском роде. Он был очень благородным человеком, удивительной красоты – и внешней, и внутренней. Прекрасно пел и декламировал стихи, по вечерам читал вслух романы. Поэтому внутренний артистизм, актерские гены, по-моему, у нас от отца. - Вы всегда называли своего брата Олежкой? - Не только я. Когда в прошлом году покойного брата выносили из театра «Ленком», то тысячи людей, собравшихся проводить его в последний путь, особенно молодежь, кричали: «Олежка, лети, лети!» Приехали хоронить на Новодевичье кладбище, и опять люди кричали: «Лети, лети!» - Недавно на фестивале «Золотой листопад», президентом которого вы являетесь, была представлена картина «Царь», где Олег Иванович сыграл последнюю свою роль. Вам трудно было смотреть эту картину? - А как вы думаете?! Не то слово – трудно, невыносимо. Не хочется обсуждать сам фильм «Царь». У меня создалось впечатление, что обрушилась лавина чего-то сурового, жестокого, нечеловеческого. В картине идет борьба добра и зла, и Олег – проводник светлого начала. Так Бог решил, что Олег из этой роли плавно перешел в мир иной. Даже не знаю – как это получилось. - Возможно, из плеяды замечательных ролей своего брата вы выделяете те, где он больше похож на себя? - Понимаете, Олежка очень разнообразен в своем творчестве, более того, полярен, и в этом главная его особенность. Поэтому у него нет похожих ролей, и нет людей, похожих на него. Везде он другой и при этом – Олег Янковский. Один характер в мелодраме «Влюблен по собственному желанию», и совсем противоположный в «Крейцеровой сонате». Волшебник в «Обыкновенном чуде» Марка Захарова – сплошное очарование. А в одной из последних работах – графа Палена в фильме «Бедный, бедный Павел» – Олежка очень глубоко достал и показал второе дно человека. Блистательная работа в «Докторе Живаго». Везде, даже в эпизодах, как в музыкальной комедии «Стиляги», Олежка бесподобен. А «Любовник» Валерия Тодоровского – это нереально точно и психологически тонко. К сожалению, я не видел «Анну Каренину» Сергея Соловьева, где Олежка играет Алексея Каренина. На мои бесконечные вопросы: «Когда же вы закончите снимать «Каренину»?», Олежка иронично отвечал: «Понятия не имею. У Соловьева – вечные проблемы». - Как вы сами объясняете, что род Янковских – мужской. У ваших родителей – трое сыновей, и у вас с Олегом Ивановичем – трое сыновей? - Наша мама очень хотела, чтобы родилась девочка, и упорно наряжала Олежку в платьица и завязывала ему бантики. Лично я хорошо отношусь к тому, что в нашем роду больше мужчин, чем женщин. Мужики, ей Богу, хорошие люди, только, к сожалению, недолго живущие. Мы более ранимые, чем женщины, и раньше уходим. Это мне повезло: Господь отпустил много лет. А вот Олежка ушел рано, в 65. - Не думали ли вы о том, что если бы Олег Иванович остался в Минске или в Саратове, то прожил бы больше? У вас ведь в Минске гораздо спокойнее... - Лучше вообще не жить, чем жить спокойно. Разве это жизнь – размеренная, без эмоций? Встречаясь с Олежкой в аэропортах и в других городах, мы так радовались! Однажды на съемках поселились в одной гостинице все вместе – я, Олежка и наши сыновья. В итоге, администраторы нам говорили: «Да, сколько же вас, Янковских?!» И это было счастье. - Как старший брат вы могли поругать Олега Ивановича за то, что он много курил, хотя ему было нельзя? - Не было у нас такого – старший или младший. Может, только когда Олежка был мальчишкой. Ни у кого из Янковских в характере нет назидательности и попечительства. Мы и детей воспитывали по-хорошему, без кнута, только личным примером. - Говорят, что ваша мама обладала очень сильным характером, и спорить с ней было бессмысленно... - Да, у нашей мамы был сильный характер, если не сказать железный. Ей пришлось воспитывать нас в такое суровое время практически одной. Отца дважды сажали, а вернулся к нам он уже очень больной. Наш брат Коля рассказывал, что они с Олежкой, когда жили в Саратове, сидели и ждали, когда мама вернется домой. Очень хотелось есть. Издалека видели, удалось ли маме заработать денежку и купить на них что-то или она идет с пустыми руками. Мы все голодали. Я упросил маму, чтобы она отправила Олежку ко мне, в Минск, все-таки я уже работал в театре и зарабатывал кое-какие деньги. Мама очень не хотела расставаться со своим любимчиком, да и брат Коля был против этого. Коля безумно любил и любит Олежку. Наш Коля – очень хороший человек, большой души и порядочности. Возможно, Олежка был самым жестким из нас, братьев, хотя не всегда. Повторяю, что он такой разный и зачастую неуловимый, непостижимый. Бывает, что полный добра и веселья, а бывает мрачен как туча. Я не могу говорить об Олеге в прошедшем времени. И не хочу. Он для меня остается улыбающимся, всегда хорошо одетым, насмешливым, с ароматом табака, запахом виски. И наши встречи, разговоры, как это чудесно, неповторимо. - Вы верите в другую жизнь, что встретитесь и с родителями, и с Олегом Ивановичем? - Хотелось бы верить, но не представляется мне эта другая жизнь. А в Бога я верую. Вся наша семья – очень верующая, и такой была во все времена. Иконой Николая Угодника меня, Олежку и Николая благословила наша бабушка.
